Текст книги "Прикосновение хаоса (ЛП)"
Автор книги: К. Холлман
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 16 страниц)
25
РЕН
Мне не нравится тишина в комнате после того, как я закончил рассказывать доктору Стоун о том, что произошло со Скарлет. Это та тишина, которая давит. Я знаю, что она, должно быть, думает о всякой ерунде, которую не хочет произносить вслух. И я это чертовски ненавижу. Так или иначе, посреди всего этого дерьма это то, что я ненавижу больше всего.
– Ну? – Я должен спросить. – Что вы думаете? Вы ничего не говорите, и это нехороший знак.
– Прости меня. – Бывают моменты, когда я ненавижу то, какой нежной и осторожной она всегда бывает. Она боится сказать что-то не то. Всегда хочет быть профессионалом. Я понимаю это, и когда я не в дерьмовом настроении, я даже могу это оценить. Нелегко сидеть здесь и вести себя как чистый лист, на котором пациент может нацарапать свои мысли и страхи. В ее голове, должно быть, вертятся самые разные мнения, но она хорошо умеет притворяться, что это не так.
Садясь немного прямее, она прочищает горло.
– Ты хочешь сказать, что Скарлет физически увлеклась Ривером, когда он был на переднем крае твоего сознания.
– В значительной степени, да. Она знала, что это Ривер, а не я, но все равно это сделала. И она даже не извинилась. – Или извинилась? Черт, у меня в голове все перепуталось. Я не могу ясно мыслить. Нелегко собрать все воедино в правильном порядке, когда я практически ослеп от ярости и обиды.
– Ты веришь, что Скарлет намеренно ждала, пока Ривер выйдет, прежде чем вступить с ним в физическое взаимодействие?
От этого вопроса мне становится слишком неуютно. Как будто моя кожа внезапно стала слишком тугой для моего тела, и я чувствую себя не в своей тарелке.
– Не знаю, – признаюсь я.
– Я не спрашиваю, что ты считаешь правдой, – продолжает она тем же мягким, ровным голосом. – Я спрашиваю, что первым пришло тебе в голову, когда ты узнал, что они были близки. Ты вообразил, что она предпочла тебе Ривера?
Возможно, тогда я и не думал об этом в таком ключе, но теперь, когда она упомянула об этом…
– Да. Я думаю, что именно туда сразу же направился мой мозг.
– Она отказывалась от физического контакта с тобой?
– Нет, – признаюсь я. Я бы хотел, чтобы она не смотрела на меня так, как сейчас, словно пытается заглянуть в мою голову. – Все совсем не так.
– Проявляла ли она больший интерес к Риверу, чем к тебе самому?
– Нет, – бормочу я. У меня начинает болеть голова от всего этого. – Я не знаю, о чем я думаю.
– Ты думаешь, что она тебе изменила.
– Ну, да. – Слышать слова, произносимые вслух, больно, но я не могу притворяться, что у меня нет никаких чувств.
Я вскидываю руки в воздух, уставившись на нее.
– Ну? Что вы думаете? Потому что ей было больно от моей реакции, и я не могу смотреть на нее прямо сейчас. Это не может продолжаться вечно.
Она глубоко вздыхает, хмурясь, и у меня возникает чувство, что мне не понравится то, что я сейчас услышу.
– Рен, в конце концов, тебе нужно помнить о том, что мы много раз обсуждали во время наших сессий. Я понимаю, что Ривер не кажется частью тебя, но именно так тебе нужно начать думать о нем. Вы не две отдельные сущности.
– То есть вы хотите сказать, что она права.
– Все не так просто. – Я почти ненавижу то, какая она нежная. Понимающий доктор. – Независимо от того, выступаешь ли ты за Рена или за Ривера, Скарлет видит одного и того же человека. И если ты когда-нибудь собираешься исцелиться после всего, через что тебе пришлось пройти, ты должен найти способ начать видеть в нем себя.
– В ваших устах это звучит так просто.
– Я знаю, это нелегко, – настаивает она. – Но это часть процесса. Самая важная часть. Если ты собираешься двигаться вперед в своей жизни, это важный шаг. Измени свое мышление.
Она смотрит на часы. Я узнаю ее хмурый взгляд, полный сожаления.
– И на сегодня все. Я призываю тебя еще раз подумать над этим. Не бойся думать о Ривере как о части себя. Ты можешь хорошенько подумать об этом, прежде чем мы снова встретимся?
– Конечно. – Что еще я должен делать? В конце концов, я все еще пленник. То, что я не нахожусь внизу в камере, не означает, что я волен ходить, куда захочу. Для меня нормально бродить по дому, но я не чувствую себя комфортно, делая это. На меня всегда смотрит охрана семьи. Некоторые из них были с нами, когда мы отправились спасать Луну. Они знают, что я никому здесь не причиню вреда, и они видели, как я накинулся на Кью, чтобы не дать ему погибнуть. Этого недостаточно, чтобы стереть недоверие, которое я вижу во всех них, когда прохожу по дому после сеанса в поисках Ксандера.
Как я уже сказал доктору Стоун, мне нечего делать, кроме как думать, и с тех пор, как мы вернулись после спасения Луны, у меня на уме было нечто большее, чем просто Скарлет и Ривер. Может, Ребекка и мертва, но это еще не конец. Глупо было когда-либо думать, что это так. Каким-то образом я должен был догадаться, что ее поддерживают опасные люди.
Неудивительно, что я нахожу Ксандера в его кабинете. На его лице появляется мимолетная гримаса, прежде чем он берет себя в руки и прочищает горло.
– Что я могу для тебя сделать? Доктор Стоун прошла мимо несколько минут назад. Ваш сеанс прошел хорошо?
– Все было в порядке. – Может, он и оплачивает мое лечение, но это не значит, что я должен делиться с ним. Во всяком случае, не подробностями. – Я пришел поговорить с тобой не об этом.
– Я весь во внимании. – ага, а еще весь на нервах. Я заставляю его нервничать. Часть меня хочет закричать "бу" и немного напугать его, поскольку я не думаю, что найдется много людей, которые когда-либо видели, чтобы он выглядел так неловко, как сейчас.
Я указываю на один из стульев перед его столом, и он кивает, прежде чем я сажусь. Наклонившись вперед и уперев локти в колени, я спрашиваю:
– Что дальше? Как нам уничтожить этих русских, ведущих операции из Нью-Хейвена?
Его брови взлетают вверх, но это единственная реакция, которая отражается на его лице.
– Почему ты так уверен, что мы собираемся их уничтожить?
– Какая альтернатива? Оставить всех этих людей там? Они не сделали ничего, чтобы заслужить быть под каблуком у этих придурков. Мы не можем оставить это просто так.
Он не спеша переводит дыхание, в то время как все, что я могу сделать, это прикусить язык, чтобы не заорать на него, чтобы он начал говорить.
– Я понимаю, о чем ты говоришь, – начинает он. В некотором смысле, сейчас он напоминает мне доктора Стоун. Как будто он идет по минному полю и хочет быть осторожным, куда ступает. Мне это неприятно, но, думаю, я понимаю.
– Но? – Я подсказываю, когда он оставляет меня в подвешенном состоянии слишком надолго.
– Но это не так просто. Если мы пойдем туда с оружием наперевес, то начнется война. Ты должен это знать.
Горькое разочарование прожигает путь по моему пищеводу, оставляя неприятный привкус во рту. Ему так легко сидеть сложа руки и говорить подобные вещи.
– Мы нужны этим людям.
– Рен, мне нужно, чтобы ты кое-что запомнил. Я знаю, ты хочешь положить всему этому конец, и ни у кого нет для этого большей причины, чем у тебя. Ты так много потерял, и я искренне сожалею. Но давай также не будем обманывать самих себя.
– Что это значит?
Он едва сдерживается, чтобы не закатить глаза.
– Это значит, что мы здесь тоже нехорошие парни. Мы не герои. Никто не нападает и не спасает мир. Мне нужно, чтобы ты помнил это.
– Ну и что? – Я не могу скрыть своего разочарования, опускаясь обратно в кресло. – Мы останемся здесь и ничего не сделаем? Как мы можем?
– И как я могу начать войну с русскими? – он возражает. – Такого рода вещи стоят дорого, и не только в пересчете на доллары и центы. Это означает потерю людей. И это произойдет, независимо от того, насколько мы готовы.
Я не могу в это поверить. Это как в кошмарном сне. Кричу так громко, как только могу, но не могу издать ни звука. Когда никто не воспринимает меня всерьез, и нет возможности что-либо изменить. У меня нет выбора, кроме как сидеть сложа руки и быть хорошим мальчиком, пока Ксандер командует. И так много людей могут страдать в эту самую минуту, может быть, даже хуже, чем я когда-либо страдал.
– Есть кое-что, что я хотел с тобой обсудить. – Он складывает руки на столе, поражая меня тяжелым взглядом. – Я понимаю, что Скарлет была очень расстроена с тех пор, как вы поссорились. Я не хотел бы вмешиваться в ее личную жизнь, если это в моих силах, но мне нужно знать, что я могу доверять вам двоим наедине.
– Я никогда не причиню ей вреда, – обещаю я, хотя слова кажутся мне плоскими и пустыми. Потому что я не могу на самом деле дать такое обещание, не так ли? Учитывая, что я не всегда себя контролирую.
– Кажется, что ты уже это сделал, но я понимаю, что ты имеешь в виду, – отвечает он со вздохом. – Не заставляй меня сожалеть о том, что я дал тебе немного больше свободы. Это все, что я пытаюсь сказать.
– Я понимаю. Я пытаюсь дать ей немного пространства, чтобы она сама во всем разобралась. Я пытаюсь сделать то же самое. Это все, что я могу тебе сказать, – заканчиваю я, пожимая плечами.
– Как правило, это лучший способ добиться успеха, – соглашается он, медленно кивая. – Никогда не бывает хорошо рубить сгоряча. Ты всегда заканчиваешь тем, что говоришь вещи, о которых лучше бы не говорил.
Боюсь, мы уже прошли этот этап, но я не стану утруждать себя признанием этого. Кроме того, нас прерывает звук шагов, прежде чем у меня появляется шанс, и я поворачиваюсь на стуле как раз вовремя, чтобы увидеть Кью, входящего в комнату. Что-то изменилось между нами с тех пор, как я получил за него пулю. Он не выйдет и не скажет этого, и я не ожидаю, что он это сделает, но в том, как он ведет себя со мной, произошел определенный сдвиг. Больше никаких неприязненных взглядов, никаких комментариев, никакой напряженности.
– Извините. Чему я помешал? – Он замирает на полпути в комнату, переводя взгляд с меня на его отца.
– Я думаю, мы были в процессе завершения нашей дискуссии. – Ксандер приподнимает бровь, и я киваю в знак согласия.
– Хорошо. Вообще-то, я искал тебя, – говорит Кью, останавливаясь перед столом и прислоняясь к нему задницей, скрестив руки на груди. – Не хочешь прогуляться? Выпить пару кружек пива?
Должно быть, я что-то упускаю.
– Ты серьезно? – Я смотрю на Ксандера, но его лицо ничего не выражает. Я не могу сказать, что он думает об этой идее.
Кью оглядывается через плечо, как будто проверяет, все ли в порядке с Ксандером.
– Я имею в виду, тебе стоит иногда выходить. Ты, должно быть, сходишь с ума, застряв здесь.
Интересный выбор слов.
– Я не знаю, – бормочу я, и это правда. Не знаю, хорошая ли это идея для меня – находиться на публике, где может случиться что угодно. Вот до чего дошла моя жизнь. Боюсь выйти из дома на случай, если другая сторона моей личности решит выйти наружу и посеять хаос.
Совершенно ясно, что он не принимает отказ в качестве ответа. Я знаю его лучше, чем думаю, что он сделает это теперь, когда принял решение. И было бы неплохо выйти ненадолго – мне надоело смотреть на одни и те же стены.
– Ладно, – соглашаюсь я, хотя мое сердце и близко к этому не лежит. – Если все в порядке, да, я выйду с тобой.
– Тебе не нужно говорить так, будто ты принял смертный приговор, – хихикает он.
Вот и все. В последнее время мне кажется, что вся моя жизнь – это смертный приговор. Наверное, мне нужно провести ночь вне дома больше, чем я думал.
26
СКАРЛЕТ
– Что ты имеешь в виду говоря, что они ушли? – Спрашиваю я, как будто не понимаю, о чем говорит Аспен.
– Ушли, то есть пошли в бар выпить пива, – объясняет она, как будто в этом нет ничего особенного.
– Но почему? Я имею в виду другое, кроме поиска девушек. Ты думаешь, Рен покончил со мной? – Я почти уверена, что слишком остро реагирую… почти.
– Я думаю, ты слишком много беспокоишься, – смеется Аспен. – Они просто выпускают пар. У Рена стресс, и Квинтону тоже приходится со многим сталкиваться. Он думал, что потерял своего лучшего друга навсегда, а теперь он вернулся. Позволь им провести немного времени вместе и поверь, они не наделают глупостей.
– Я доверяю им, но не доверяю остальным. Что, если какие-нибудь шлюхи просто подойдут к ним и засунут свои языки им в глотки. Что, если кто-нибудь ограбит их или сдадут на органы?
– По-моему, ты слишком много смотришь телевизор. – Аспен отмахивается от меня, как от сумасшедшей.
– Может, ты недостаточно смотришь "Настоящие преступления”! – Я огрызаюсь в ответ. Неужели она не знает обо всех этих сумасшедших людях?
– Ребята могут сами о себе позаботиться, Скарлет. Тебе не о чем беспокоиться.
– А что, если Рен станет Ривером, пока их нет? Ривер, возможно, все еще хочет навредить Кью. – Это, наконец, привлекает ее внимание. – Я единственная, кто знает, как обращаться с Ривером!
– Ривер не появлялся несколько дней. Думаю, у Рена теперь все под контролем.
– У меня была стычка с Ривером два дня назад, и причина, по которой Рен здесь больше контролирует ситуацию, заключается в том, что нет ничего, что могло бы его разозлить. Что, если какой-нибудь пьяница затеет с ним драку? Это все, что для этого потребуется.
– Ладно, теперь ты и меня заставила поволноваться, – признается Аспен, прикусывая нижнюю губу.
– Ты знаешь, в какой бар они ушли? – Я спрашиваю.
– Да, но я скажу тебе, только если ты пообещаешь не ходить одна.
– Я возьму с собой водителя и охранника. – Теперь, когда я заново внедрила себе под кожу маячок, мой отец дает мне полную свободу действий в отношении того, когда и куда я могу пойти.
– Хорошо, – говорит она, но ее взгляд все еще настороженный, как будто она не уверена, что это хорошая идея. – Они пошли в «Топшот», это маленький бар на Мэйн-стрит в центре города.
– Спасибо! – Я быстро обнимаю Аспен и целую в щеку, прежде чем покинуть ее комнату и направиться по коридору.
– Будь осторожна! – Она кричит мне вслед, в ее мягком голосе слышится нотка беспокойства.
– Я так и сделаю, – кричу я через плечо, спеша в свою комнату, чтобы схватить сумочку и натянуть сапоги на высоком каблуке, которые отлично сочетаются с моими узкими джинсами и кожаной курткой. Когда я полностью одеваюсь, я выхожу из своей комнаты и спускаюсь по лестнице.
Оказавшись в фойе, я останавливаюсь перед Тони, одним из молодых охранников, который с любопытством смотрит на меня.
– Мне нужно, чтобы ты пошел со мной и был моим телохранителем в баре.
– Хорошо. – Он кивает головой. – Когда мы уезжаем?
– Сейчас.
Тони снова кивает и следует за мной к входной двери, где обычно стоит один из водителей моего отца. Я сажусь на заднее сиденье, а Тони садится спереди. Я говорю водителю, куда ехать, и он тут же трогается с места.
Тридцать минут спустя мы подъезжаем к бару. Водитель паркуется, и Тони выходит, чтобы открыть мне дверцу. Я выхожу на прохладный городской воздух.
– Спасибо, – говорю я ему, глядя на двух девушек в коротких платьях и на высоких каблуках, входящих в бар.
Я смотрю вниз на свои простые джинсы и ботинки, задаваясь вопросом, не стоило ли мне принарядиться чуть больше, чтобы вписаться в это место.
– Не волнуйся, они просто шлюшки, а ты выглядишь красиво, – говорит Тони, прежде чем нервно прочистить горло. – Извини, я не должен был этого говорить. Я не имел в виду то, что прозвучало.
– Все в порядке, спасибо. – Я знаю Тони некоторое время, и он всегда был со мной исключительно вежлив.
– Так какой у нас план? – Спрашивает Тони.
– Ты можешь подождать за дверью, пока я схожу туда и понаблюдаю за… хм… – Я имею в виду… Черт, я не могу придумать достойного оправдания.
– Пока ты шпионишь за своим братом и парнем? – Тони заканчивает мое предложение.
– Ну что ж. Да. – Я пожимаю плечами. Думаю, кот уже вылез из мешка.
– Я впущу тебя туда только потому, что знаю, что они тоже там, но я все равно хочу, чтобы ты написала или позвонила мне, если тебе понадобится, чтобы я зашел. Дай мне телефон, я наберу свой номер. – Он протягивает мне руку, и я достаю свой телефон из сумочки, чтобы вручить ему. Он быстро сохраняет свой номер и возвращает мне мой сотовый.
Я еще раз благодарю его, прежде чем войти в бар. Я вхожу в темное помещение, и в меня сразу же ударяет запах алкоголя и пота. Здесь довольно многолюдно, что неудивительно в пятницу вечером. Осматривая помещение, я нахожу Квинтона и Рена, сидящих за барной стойкой спиной ко мне. Я облегченно вздыхаю, когда не вижу рядом с ними девушек.
Оглядевшись, я нахожу пустой столик в углу зала и подхожу, чтобы занять место там. Я проскальзываю в кабинку, понимая, что стол липкий от пролитых напитков. Я мельком подумываю о том, чтобы сесть за какой-нибудь другой столик, но не думаю, что другой столик был бы чище. Плюс, отсюда я могу прекрасно наблюдать за ребятами сквозь толпу. Я чувствую себя секретным агентом на задании. Опустив голову, я надеюсь, что они меня не увидят, даже если случайно посмотрят в мою сторону.
Прошло около 15 минут, и я поняла, что быть секретным агентом в засаде не очень весело. На самом деле это довольно скучно, потому что Рен и Кью почти не двигаются. Они просто сидят в баре, разговаривают друг с другом и пьют пиво.
Не знаю, почему я так беспокоилась о том, что они будут здесь делать. Приехать сюда было глупой идеей. Я собираюсь встать и уйти отсюда, когда замечаю одну из женщин в мини-платье, направляющуюся прямиком к Рену и Кью.
Все мое тело напрягается, когда я наблюдаю, как мой кошмар становится явью. Красивая черноволосая женщина садится рядом с Реном, моим Реном. Она поднимает руку и касается его предплечья, чтобы привлечь его внимание. Рен немедленно убирает руку от ее прикосновения, но она, кажется, не понимает намека. Я не знаю, что она говорит, но, похоже, сейчас она хихикает и трогает его за плечо. Раскаленная ревность разливается по моим венам при виде того, как какая-то женщина прикасается к тому, что принадлежит мне.
Кто-то появляется в поле моего зрения, заставляя меня встать так поспешно, что я ударяюсь коленями о стол. Проклиная боль, я выхожу из кабинки, готовая противостоять женщине, которая пытается соблазнить моего парня, когда какой-то парень встает у меня на пути.
– Куда ты спешишь, красавица? – невнятно спрашивает молодой человек. Он похож на одного из парней из студенческого братства Массачусетского технологического института.
– Не твое дело, – нетерпеливо огрызаюсь я. У меня нет на это времени. Я пытаюсь протиснуться мимо него, но он снова встает у меня на пути, заставляя меня врезаться в него.
– Это было грубо, я просто задал тебе вопрос. Нет причин быть такой сукой. – Он делает шаг ко мне, и мне некуда больше идти, кроме как отступить.
Паника клокочет во мне, когда я пытаюсь смотреть мимо него. Он делает еще один угрожающий шаг ко мне, его рука поднимается, чтобы коснуться моего лица. Я шлепаю его по руке, что только злит его. Он хватает меня за запястье и начинает тащить в сторону туалетов.
– Остановись! – Я кричу, но мой голос заглушается громкой музыкой и болтовней в баре. Я действительно сожалею, что пришла сюда. Я уже почти схожу с ума, когда вижу большую фигуру, приближающуюся сбоку.
Прежде чем я успеваю опомниться, парень, тащащий меня, отпускает мое запястье.
– Эй, чувак, мы просто немного веселимся – Это все, что он успевает сказать, прежде чем кулак Тони касается его лица. Глаза парня закатываются, и он падает на колени.
– Ты в порядке? – Спрашивает Тони, легонько похлопывая меня по руке.
– Эм, да, я в порядке…
– Какого хрена ты здесь делаешь? – Голос брата доносится до моего уха, заставляя вздрогнуть. У меня большие неприятности.
Нерешительно я поворачиваюсь к нему лицом. Квинтон и Рен пересекли барную стойку и теперь стоят всего в футе от меня. Оба скрестили руки на груди, ругая меня, как непослушного ребенка.
Я выпрямляю спину и расправляю плечи.
– Я просто вышла выпить. Я взрослая, и у меня есть телохранитель, – говорю я, как будто это идеальный предлог, чтобы быть здесь.
– И ты случайно оказалась в том же баре, где и мы? – Рен поднимает брови.
– Я знаю, какое совпадение. – Я пытаюсь отшутиться, но ни Рен, ни Квинтон не присоединяются к моему смеху. Даже Тони стал стойким. – Ладно, хорошо, я пришла присмотреть за вами, но только потому, что волновалась.
Стон с пола спасает меня от убийственного взгляда. Квинтон смотрит вниз на парня, лежащего на земле.
– Похоже, ты единственная, о ком стоит беспокоиться. Что здесь произошло?
– Он пьян и немного распускал руки. Тони позаботился об этом.
– Спасибо, Тони. Извини, моя сестра тебя напрягла. Ты можешь позаботиться об этом парне, пока мы отвезем ее домой?
– С удовольствием, – отвечает Тони, прежде чем обратить внимание на парня на полу. – Вставай, придурок, или я вытащу тебя через черный ход.
– Пошли, – приказывает Рен так грубо, что на мгновение я задаюсь вопросом, не Ривер ли это. Он хватает меня за руку и начинает тащить к двери. Я не возражаю, просто следую за ним, довольная тем фактом, что он держит меня за руку.
Квинтон идет прямо за нами, когда мы выходим на улицу. Прямо перед тем, как мы выходим из бара, я замечаю женщину, которая ранее приставала к Рену. Она с любопытством следит за нами. Чувствуя себя немного безрассудно, я поднимаю руку и показываю ей средний палец. Ее рот открывается от шока, и это последнее, что я вижу, прежде чем мы снова оказываемся на улице, в прохладном вечернем воздухе.
– Очень по-взрослому, – смеется Квинтон у меня за спиной.
– Она это заслужила, – пытаюсь я оправдать свой поступок.
Рен предпочитает игнорировать все это.
– Как ты сюда попала? – Спрашивает он.
– С помощью водителя моего отца. Он припарковался вон там.
– Хочешь вернуться с нами или в машине? – спрашивает Квинтон.
– Что значит «вернуться с вами»? Как вы сюда попали?
Рен указывает на два матово-черных мотоцикла, припаркованных на тротуаре в нескольких футах от нас. У меня открывается рот. Они приехали на этом?
– Конечно, я хочу прокатиться с вами! – Я смотрю на Рена такими же щенячьими глазами, какими смотрю на своего отца, когда чего-то хочу. – Пожалуйста, можно мне поехать с тобой.
Рен бросает на меня понимающий взгляд, но я сразу вижу в нем поражение.
– Прекрасно, но на тебе будет мой шлем.
Я чуть не визжу от возбуждения. Квинтон подходит поговорить с водителем, в то время как Рен подводит меня к мотоциклам и берет шлем. Он отпускает мою руку, чтобы схватить его обеими руками, разводя ремешки по бокам, и осторожно надевает его мне на голову. Он немного болтается у меня на голове, но Рен быстро застегивает его под подбородком.
Квинтон присоединяется к нам, надевая свой шлем, в то время как Рен обходится без него. Я хочу возразить, но это означало бы, что я не смогу ехать с ним, так как у нас всего два шлема, поэтому я опускаю руки.
Рен садится на мотоцикл первым, прежде чем жестом предложить мне сесть позади него. Я нетерпеливо сажусь, придвигаясь к нему вплотную, пока моя грудь полностью не прижимается к его спине. Я обвиваю руками его торс, переплетая пальцы.
– Не отпускай, – предупреждает Рен, прежде чем повернуть ключ зажигания. Двигатель с ревом оживает, и весь мотоцикл вибрирует у меня между ног. Волнение наполняет мои вены, и все, что произошло внутри бара, теперь давно забыто.
Квинтон выезжает перед нами, Рен следует сразу за ним. Сначала мы медленно едем по центру города, но как только выезжаем на межштатную автомагистраль, Квинтон и Рен становятся смелее. Мы вливаемся в поток машин и выезжаем из него, лавируя между машинами, словно летим. Я держусь за Рена так, словно от этого зависит моя жизнь. И, возможно, так оно и есть, не только в этом смысле. Прямо сейчас мне все равно. Я просто хочу наслаждаться пребыванием так близко к Рену, обнимать его, пока мы мчимся сквозь пробки, обгоняя машины и позволяя ветру бушевать вокруг нас.
