Текст книги "Секрет тропиканки"

Автор книги: Ивани Ребейру

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 22 страниц)

– А по-моему, тут совсем другая причина, – приняла вызов Андреа. – Ты цепляешься за Маркуса, потому что тебя бросил Вандерлей!

Сказав это, она победоносно расхохоталась, и Рут, неожиданно даже для себя, отвесила ей звонкую пощечину.

– Ты совсем сошла с ума! – бросился к ней Маркус.

– Я должна защищать себя, если этого не может сделать мой муж! – бросила ему упрек Рут.

Кларита едва сдержалась, чтобы не зааплодировать.

– Наглая плебейка! – процедила сквозь зубы Андреа, потирая покрасневшую от удара щеку.

– Маркус, если ты не уймешь свою гостью, – предупредила Рут, – то мне придется самой поставить ее на место. И я сумею это сделать, можешь не сомневаться. А то, что я за свою жизнь перечистила множество креветок, никому не дает права унижать меня.

«Ты? Чистила креветок? – хотел было уличить ее во лжи Маркус, но что-то в тоне Рут заставило его сдержаться. – Ничего не понимаю: когда она врала – прежде или теперь?»

Кларита рассудила, что именно сейчас ей пора вмешаться и остановить схватку двух соперниц. Таким образом, моральную победу одержала Рут, и Маркус не без удивления поймал себя на мысли, что он рад за жену.

Обозленный очередной неудачей, Виржилиу опять плохо спал ночью и опять в полубреду звал Тониу. А утром вдруг заявил, что едет по делам в Понтал. Рут облегченно вздохнула: в отсутствие Виржилиу ей легче будет выбраться из дому и повидать, наконец, Тоньу. Она не знала, что, уезжая, Виржилиу не забыл дать указание Дуарту, чтобы тот на всякий случай присматривал за ней.

Самому же Виржилиу повезло: Тониу он встретил на улице и, резко затормозив, попытался силой втащить ее в машину. Тонна отчаянно сопротивлялась, но Виржилиу оказался сильнее. Бросив ее на сиденье, он захлопнул дверцу…

И тут как из-под земли вырос Муньос – с пистолетом в руках.

– Стой, негодяй! – произнес он угрожающе. – Отпусти девушку, или я тебя застрелю!

Виржилиу вынужден был повиноваться. Тониа, трепеща от гнева и ужаса, вышла из машины, а Муньос не удержался и со всего размаха ударил Виржилиу в скулу.

– Если ещё раз посмеешь ее тронуть, я тебя не так отделаю! – пригрозил он напоследок.

Виржилиу долго не мог оправиться от удара. Глаз его заплыл, голова гудела от боли. Надо было срочно приложить какой-нибудь компресс или примочку но ехать в местную больницу к тому же доктору Муньосу Виржилиу не мог. Медленно тронувшись с места, он остановил автомобиль у дома Брену.

Помощь ему оказали Вера и Мария-Элена.

– Эти бандиты совсем распустились! – возмущался Виржилиу, сидя в кресле и прикладывая примочку к глазу – Средь бела дня угрожают пистолетом!

Вера не могла поверить, что Муньос ни с того ни с сего напал на Виржилиу, и всячески защищала доктора.

– Ну да, он ведь заодно с твоим мужем, поэтому ты стоишь за него горой, – упрекал ее Виржилиу. – И как Брену не понимает, что такие люди лишь компрометируют его!

– Брену многого не понимает, – вразрез с подругой высказалась Мария-Элена. – Взять хотя бы историю с закрытием пляжей… – под осуждающим взглядом Веры она осеклась, но Виржилиу и этого было достаточно: он понял, что при случае может использовать Марию-Элену в своих интригах против Брену.

Отправляясь в больницу к Тоньу, Рут сказала об этом Кларите, и та посоветовала ей воспользоваться такси, опасаясь, что Дуарту и другой водитель могут донести Виржилиу куда они возили молодую госпожу.

Рут последовала совету Клариты, но Дуарту перехитрил их обеих: запомнив номер такси, выяснил у водителя, куда ездила Рут.

– Что? В психиатрическую больницу? – изумился Виржилиу, выслушав доклад Дуарту.

– Да, – подтвердил тот. – Причем именно в ту, где находится Тоньу Лунатик.

– Поезжай к нему и спроси, была ли у него Ракел, – распорядился Виржилиу.

Тоньу, как и следовало ожидать, ответил отрицательно, зато санитар дал прямо противоположную информацию:

– Да, была. И у Тоньу после визита этой сеньоры сразу улучшилось настроение.

Потрясенный таким известием, Виржилиу даже забыл о своей травме и погрузился в глубокое раздумье. А на следующий день позвал к себе Сесара и огорошил того своим заключением:

– Та, кого мы принимаем за Ракел, на самом деле – Рут!

Сесар счел эту идею абсурдной и предположил, что Ракел могла поехать к Тоньу лишь затем, чтобы позлить его.

– Если б это было так, то Лунатик не стал бы ее покрывать, – возразил Виржилиу. – Нет, я почти не сомневаюсь, что мы имеем дело с Рут.

– Этого не может быть! – вымолвил Сесар, побледнев.

– Ты упорствуешь только потому, что тебе хотелось бы видеть мертвой Рут, а не Ракел, – ударил его по больному месту Виржилиу. – Предлагаю закончить наш спор и внимательно следить за… в общем, за моей невесткой.

Затем он встретился с Андреа и то же самое сказал ей. В отличие от Сесара, Андреа такая новость несказанно обрадовала:

– Значит, Ракел мертва! И я теперь могу послать ко всем чертям Вандерлея?

– Не спеши, – осадил ее пыл Виржилиу. – Я еще должен доказать, что в моем доме живет самозванка. А ты мне в этом поможешь.

– Да что тут доказывать? – воскликнула Андреа. – Если это Рут, то она не беременна!

– Молодец! – похвалил ее Виржилиу.

Кларита забеспокоилась, когда муж потребовал, чтобы она сводила невестку к гинекологу и выяснила, как обстоят дела с беременностью. Однако внешне своего беспокойства перед Виржилиу не выдала и пообещала Рут, что сумеет все утрясти.

В клинику они, как того хотел Виржилиу, съездили, но Кларита сказала мужу, что ее врач экстренно вылетел в Нью-Йорк по каким-то неотложным семейным делам. Сесар тотчас же навел дополнительные справки – информация Клариты подтвердилась.

– Ладно, у нас еще будет время этим заняться, – усталым голосом молвил Виржилиу. – Что-то голова у меня болит…

Малу появлялась в доме родителей крайне редко и лишь в отсутствие Виржилиу, который запретил ей туда приходить. В прежние времена Малу постаралась бы сделать все наперекор отцу, но теперь Алоар занимался ее воспитанием, или, как он говорил, «укрощением». Малу в меру сил сопротивлялась диктату своего фиктивного мужа, хотя со стороны это почти не было заметно. Во всяком случае, Карола просто поражалась переменам, происшедшим с ее подругой. И в самом деле, кто бы мог представить, что Малу, до той поры ни разу не державшая в руках швабры или кастрюли, теперь сама готовила обеды и убирала квартиру!

Правда, это выходило у нее не слишком умело, но Алоар, морщась, съедал подгоревшую, пересоленную, а то и вовсе опасную для желудка пищу, утверждая, что на прислугу у них нет средств.

– Мама даст нам денег на содержание прислуги, – нашла выход Малу. – И ты не посмеешь мне отказать!

Алоар не стал ей перечить, но, к большому огорчению Малу, ни одна из нанятых служанок больше двух дней в их квартире не задерживалась. Малу находила это странным и пыталась докопаться до причин, но ей даже в голову не могло прийти, что Алоар сам, тайком от нее, увольняет нанятых девушек, давая им отступного. А одну, которая ни за что не хотела лишаться работы, ему пришлось попросту напугать: когда Малу не было дома, он вошел на кухню абсолютно голым, и служанка сама сбежала от такого сумасшедшего хозяина.

– Пойми, я вовсе не собираюсь делать из тебя домработницу, – объяснил суть своего воспитания Алоар. – Если ты будешь учиться или найдешь подходящую работу, то я позабочусь и о прислуге.

– Они у нас все равно не приживаются, – обреченно махнула рукой Малу.

– Будем искать такую, которая приживется.

– Я не знаю, чем бы хотела заняться, – честно призналась Малу. – Ни одна профессия меня не привлекает.

– Ну конечно, тебе больше нравится оплакивать свою загубленную жизнь, сидя над портретом Джильберто! – упрекнул ее Алоар.

– А вот это тебя не касается! – рассвирепела она. – Не смей даже произносить его имени!

– Меня касается все, что связано с тобой! – заявил Алоар и, властно притянув к себе Малу, поцеловал ее в губы.

Не ожидавшая от него такой смелости, Малу на мгновение замерла, а затем решительно вырвалась из его объятий.

– Ты забываешься, ковбой! – молвила она, пылая гневом. – Если что-нибудь подобное повторится, то я сразу же разведусь с тобой!

В комнате повисло тягостное молчание, и, не в силах его вынести, Малу отправилась к матери. А там ее настроение ухудшилось еще больше, потому что она увидела Ракел, с которой враждовала давно и открыто.

– Ну что, решила здесь навеки поселиться? – язвительно поприветствовала она невестку.

Рут, понимая, что неприязнь Малу относится к Ракел, нисколько не обиделась, ответив искренне и просто:

– Мне не нужен этот дом, но я очень люблю Маркуса.

От такого ответа у Малу пропало желание язвить, и она молча направилась в комнату матери.

– Я тебе не верила, когда ты говорила, что Ракел изменилась, но сейчас увидела это воочию. Мне даже показалось, что передо мной не Ракел, а… Рут.

Глава 14

Флориану приехал в Рио навестить дочь и Тоньу Лунатика. Этим воспользовалась Рут: сказала, что идет с отцом за покупками, а на самом деле отправилась в психиатрическую лечебницу.

Для Тоньу у Флориану была припасена хорошая новость, которую он незамедлительно и выложил:

– Вчера Титу нашел мою пропавшую лодку. Ее действительно утопили. И сделал это Донату! Да, он уже арестован! Потому что в лодке оказалась его цепочка, которую он носит на шее. Зацепилась за крюк и запуталась…

– Теперь мне легче будет отсюда выбраться, – обрадовался Тоньу, но, вспомнив о Сесаре, сразу же сник.

Руг поняла его без слов и предложила иной выход:

– К сожалению, я не могу пока разоблачить Сесара, но ты должен притвориться, будто потерял память и ничего не помнишь из прошлого. Тогда Сесар отстанет от тебя.

Тоньу эта идея понравилась.

А Арлет позаботилась о том, чтобы его выпустили из больницы хотя бы для участия в конкурсе песчаных скульптур, убедив лечащего врача, что во время лепки память Тоньу может восстановиться.

Счастливая одержанной победой, она возбужденно рассказывала Кларите, как уговорила врача, как затем отвезла Тоньу и Глоринью на автовокзал, и конечно же опять высказала надежду, что память вернется к Тоньу.

– Ты не должна была этого делать! – вдруг заявил Сесар, у которого сдали нервы. – Этот тип опасен! Я видел, насколько он страшен в состоянии буйства.

Арлет стала защищать Тоньу, и между ней и Сесаром впервые возникла размолвка.

– Не понимаю, чем ему так досадил Тоньу, – огорченно молвила Кларита, обращаясь к Рут.

– Идите, я вам все расскажу, – шепотом ответила ей Рут, давая понять, что Арлет не следует этого слышать.

Потрясенная Кларита долго не могла прийти в себя, узнав историю Рут.

– Похоронить собственного ребенка – это такое горе!

– Да, мне самой хотелось тогда умереть, – сквозь слезы произнесла Рут. – Возможно, я бы и дошла до крайней точки, если бы не Арлет. Она все время была рядом со мной, только не знала, кто отец моего ребенка. Вот почему мне трудно открыть ей всю правду о Сесаре. Я боюсь убить ее таким откровением.

– Но сделать это все равно придется, – сказала Кларита. – Нельзя допустить, чтобы Арлет вышла замуж, не зная, каков на самом деле Сесар.

– Тоньу предлагал ему самому открыться перед Арлет. Возможно, она бы его и сумела простить. Но Сесар предпочел упрятать Тоньу в психбольницу.

Виржилиу не поверил в потерю памяти Тоньу и велел Сесару ехать в Понтал.

– Присмотри там за ним. Я уверен, что они с Рут сговорились, чтобы усыпить твою бдительность. Но Лунатик все-таки ненормальный и так или иначе выдаст себя.

Сесар начал свои расспросы с Донату, которого Родригу вынужден был освободить за недостатком улик.

– Нет, не волнуйтесь, – успокоил Сесара Донату. – Лунатик вернулся из психушки совсем чокнутым. Видать, его там лечили такими лекарствами, что он стал полным идиотом: никого не узнает – ни меня, ни Глоринью, ни Алзиру. Играет с малолетним Реджиньо и лепит свои фигуры. Надеется победить в конкурсе, ха-ха-ха! По-моему, он окончательно свихнулся.

У Сесара отлегло от сердца, но для пущей убедительности он все-таки отыскал Тоньу на берегу, и, видя, что тот никак на него не реагирует, спросил:

– Ты почему со мной не здороваешься? Затаил обиду?

– Простите, сеньор, – ответил Тоньу. – Как я могу приставать к незнакомым людям и здороваться с ними?

Удовлетворенный таким ответом, Сесар вернулся в Рио, но Виржилиу не разделил его успокоенности.

– Какие же вы все легковерные! Этот дебил водит вас за нос и потирает руки от удовольствия. Нет, я разоблачу их с Рут любыми средствами!

И он, войдя в гостиную, окликнул невестку по имени:

– Рут!

Она инстинктивно обернулась на оклик и в тот же миг поняла, что совершила непоправимую ошибку.

– Так значит, ты – Рут? – с ухмылкой уточнил Виржилиу.

– Если вы думаете, что я – моя сестра, то принимайте успокоительное! – нашлась Рут.

– Боюсь, что успокоительное теперь понадобится тебе, – рассмеялся Виржилиу, довольный произведенным эффектом.

Кларита, напуганная тем, что муж подозревает Рут, поспешила увезти ее хотя бы на время в Понтал. Но Рут опять повела себя неосторожно: отказалась взять чек, который ей предложил Маркус.

– Но ведь тебе нужны деньги на всякие там… расходы, – недоуменно молвил он. – Пока ты считаешься моей женой, я должен тебя содержать.

– Я еще не истратила те деньги, которые ты мне дал в прошлый раз.

– Странно… – еще более удивился Маркус. – Прежде я не успевал тебе выписывать чеки.

– Наверное, твою жену подменили, – вставил Виржилиу, многозначительно посмотрев на Рут.

Она с достоинством выдержала его взгляд и решительно направилась к машине, так и не взяв чека.

– Она дает тебе понять, что ей нужны не деньги, а твое доброе отношение, – упрекнула сына Кларита, надеясь таким образом спасти ситуацию.

Маркус почувствовал себя виноватым и сунул чек в руки матери:

– Ты все же передай ей…

Виржилиу ядовито усмехнулся: дескать, какой же ты наивный, сынок! Но ничего, я очень скоро помогу тебе прозреть.

Изаура встретила дочь и сватью холодно, без всякого радушия. Не предложила им кофе с дороги, как делала это обычно, не стала поддерживать разговор, начатый смущенной Кларитой.

– Мне очень жаль, – шепнула Кларите Рут, – но мама никак не может оправиться после смерти Ракел. Надо бы отвести ее к психиатру, только она и слышать об этом не хочет. Прямо и не знаю, что делать.

– По-моему, она тяготится моим присутствием, – сказала Кларита. – Пойдем в бар к Вальтеру, там пообедаем. Кстати, возьми чек, который тебе передал Маркус.

– У меня и вправду есть деньги, – пояснила Рут и оставила чек на столе.

Изаура, приметив это, спрятала чек в свой кошелек, едва за Рут и Кларитой закрылась дверь.

В отличие от Изауры, Алемон встретил Клариту и ее невестку как самых дорогих гостей, предложив им наилучшие блюда.

– А для тебя, – сказал он Кларите, несколько смутившись, – у меня есть подарок: рукопись книги, которую я написал. В ней нет последних страниц, потому что это повествование о жизни – моей и нашего городка. А оно еще не закончено. Прочитай, пожалуйста, на досуге, и, может, ты подскажешь мне такую концовку, которая окажется для всех нас счастливой.

– Вальтер, я так тронута, – молвила Кларита, принимая из его рук неожиданный подарок. – А вариант концовки у меня имеется. Только его непросто будет осуществить в реальности.

– Ничего! Все в нашей власти! – уверенно заявил он, приободренный намеком Клариты.

От Рут не укрылось, какими влюбленными глазами смотрят эти двое друг на друга, но из деликатности она старалась делать вид, будто ничего не замечает.

– Наверное, тебе кажутся странными мои отношения с Вальтером? – сама завела разговор Кларита. – Не удивляйся. Когда-то очень давно у нас был роман. А потом я полюбила Виржилиу… Но эта любовь с годами растаяла. Сейчас мы стали совсем чужими людьми, и я не развожусь с ним только потому, что хочу помочь тебе и Маркусу.

Выйдя из бара Алемона, они простились как задушевные подруги.

– Если тебе будет неуютно в родительском доме, – сказала Кларита, имея в виду враждебный настрой Изауры, – то сразу же приезжай ко мне.

Я несколько дней пробуду в Понтале, в нашем загородном доме.

Рут медленно направилась по улице, и тут к ней подошел Титу. Преградив ей дорогу, он гневно произнес:

– Напрасно ты приехала сюда! Рыбаки тебя ненавидят, а я хочу предупредить: если ты порушишь хоть одну скульптуру Тоньу или как-то иначе обидишь его, то будешь иметь дело со мной. И уж поверь, у меня рука не дрогнет, когда я буду топить тебя в море.

Кларита, не успевшая тронуться с места, увидела, как Рут угрожают, и устремилась ей на помощь. Но Рут изумила ее, вынув из сумочки пистолет и направив его на Титу.

– По тебе тюрьма плачет! – бросил он, отступая. – И когда-нибудь ты расплатишься за свои преступления!

– Зачем тебе оружие? Ты очень рискуешь, – с тревогой молвила Кларита.

– Этот пистолет – игрушечный, – пояснила Рут. – Я купила его, потому что и в самом деле боюсь мести рыбаков. Они ведь думают, что я – Ракел, и однажды уже пытались меня утопить.

– По-моему тебе просто опасно оставаться здесь, – заключила Кларита. – Давай-ка я тебя сразу увезу с собой.

Весть о пистолете Ракел, которым она пригрозила Титу, молниеносно облетела весь Понтал, вызвав возмущение горожан, и, разумеется, стала известна Сесару, продолжавшему здесь свои наблюдения за Тоньу.

– Так могла поступить только Ракел! – уверенно заявил он, докладывая новости Виржилиу.

– Нет! Я не сомневаюсь, что это блефует Рут, – был непоколебим тот. – Она испугалась, когда я ее фактически разоблачил, и теперь стремится исправить положение.

Так и не сумев убедить шефа, Сесар сказал ему, что Кларита активно общается с Алемоном. Ответ Виржилиу ошеломил Сесара:

– Ну и пусть! Она для меня уже в прошлом.

– Как? – воскликнул Сесар. – Не могу поверить!

– Да, в прошлом, – спокойно повторил Виржилиу. – Мы с Кларитой разводимся. И меня сейчас интересует не она, а Тониа. Пойдем, посмотришь, какой великолепный автомобиль я купил для нее.

– Для Тонии?..

– Для моей будущей жены, – уточнил Виржилиу. – Рано или поздно Тониа согласится стать женой мэра!

Сесар с опаской посмотрел на шефа, впервые усомнившись в здравости его рассудка.

На следующий день Виржилиу подогнал купленной для Тонии автомобиль прямо к магазину Зе Педру.

– Это мой подарок вашей дочери, – пояснил он обескураженному хозяину. – Я развожусь с женой и прошу у вас руки Тонии.

Зе Педру не нашелся, как отреагировать на такое заявление, и стоял как столб.

– А Тонна согласна? – вмещалась Мануэла, абсолютно уверенная в том, что вице-мэр сошел с ума.

– Она согласится, – уверенно произнес Виржилиу, – когда поймет, что я люблю ее. Правда, Тониа? – обратился он к девушке, тоже потерявшей дар речи.

– Мне кажется, – выдавила из себя Тониа, – вам следует обратиться к психиатру.

– Не смей грубить сеньору Виржилиу! – очнулся наконец Зе Педру. – Он просит твоей руки!

– Мануэла, будь добра, позвони в психушку и скажи, пусть вышлют к нам сразу две машины, – ответила на это Тониа.

– Перестань куражиться! – одернул ее Зе Педру. – Сеньор Виржилиу оказывает нам честь. Посмотри, какой подарок он тебе сделал!

– Не знаю, как ты, Мануэла, а я больше не могу оставаться в этом дурдоме, – сказала Тониа, выходя из-за прилавка и направляясь к двери.

Виржилиу попытался преградить ей дорогу, но она, грубо оттолкнув его, выбежала на улицу.

– Примите мои извинения, сеньор Виржилиу, – подобострастно молвил Зе Педру. – Тониа еще молодая и глупая. Но вы не волнуйтесь: я сумею объяснить ей, от какого счастья она отказывается.

– Буду вам очень признателен, – взволнованно произнес «жених», и Мануэла не удержалась от смеха.

– А что будем делать с автомобилем? – спросил Зе Педру.

– Передайте его Тонии, – распорядился Виржилиу, покидая магазин. – Надеюсь, к следующему моему приезду она будет согласна выйти за меня замуж.

– Можете не сомневаться, сеньор Виржилиу! – заверил его Зе Педру.

Сесар, сопровождавший шефа в этой поездке, счел необходимым сообщить Маркусу о странном поведении его отца. Маркус, так же как и Сесар, не смог найти объяснений столь дикому поступку и позвонил Малу.

– Как ты считаешь, – спросил он сестру, – у матери с отцом все в порядке? Может быть, тебе известно о какой-нибудь ссоре между ними?

– А что случилось? – в свою очередь спросила Малу.

– Да я и не знаю, как тебе сказать, – растерянно произнес Маркус. – Если верить Сесару, то речь идет вообще о…

– О разводе? – подсказала Малу.

– Ты говоришь об этом так спокойно?

– Дорогой братик, – насмешливо произнесла Малу, – если бы ты не был так озабочен своими разборками с Ракел, то давно бы мог заметить, что брак между нашими родителями существует лишь номинально. И мама не разводится с отцом только из-за тебя – ждет, пока ты или помиришься с Ракел, или окончательно с ней расстанешься.

– Это чудовищно! – воскликнул потрясенный Маркус.

– Чудовищно жить с нашим папочкой, – парировала Малу.

– Я сейчас же поеду к маме в Понтал, – решил Маркус. – Не хочешь поехать со мной?

– Хочу! Только тебе придется уговорить Алоара, чтобы он меня отпустил.

– А мы возьмем его с собой, – нашел компромиссный вариант Маркус.

Кларита обрадовалась неожиданному приезду детей, хотя, впрочем, и догадалась, чем вызван их визит.

– До вас дошли слухи о любовных похождениях отца? – спросила она прямо.

– Да, – ответил Маркус. – Мама, неужели это правда, что вы разводитесь?

– Увы, сынок, – подтвердила Кларита. – Ты же видишь, что жить с ним невозможно.

– Мама, прости меня, – повинился Маркус. – Я словно пребывал во сне. Ничего не замечал. Думал только о себе.

– Ну что ты, я вовсе на тебя не сержусь, – обняла его Кларита. – У тебя было трудное время.

– Оно еще не кончилось, – вздохнул Маркус.

– Все в твоих руках, сынок. Иди к Ракел. Она по тебе очень соскучилась.

Вечером к ним в гости пришел Алемон, и Малу, желая сделать матери приятное, устроила танцы на террасе.

– Дамы приглашают кавалеров! – распорядилась она и, сделав несколько шагов в сторону Алоара, вдруг изменила направление. – Давненько я не танцевала с моим любимым братом.

Алоару пришлось пригласить Рут, А Кларита закружилась в танце в Алемоном.

На следующий танец Маркус пригласил Рут. Она с волнением положила руку на его плечо, и Маркус ощутил, как ее трепет тотчас же передался ему.

– Неужели ты меня и вправду полюбила? – не удержался он от вопроса.

– Да! – выдохнула счастливая Рут.

– Сейчас я готов в это поверить, потому что раньше ничего подобного с твоей стороны не чувствовал.

– Я любила тебя всегда, – сказала Рут. – С самого первого мгновения, как только мы встретились.

– Как бы я хотел, чтобы это было правдой!.. Музыка прерывалась и начиналась вновь, а они даже в паузах не размыкали объятий. Алоар смотрел на них с нескрываемой завистью, Кларита – с явным удовольствием.

– Просто не верится, что Ракел могла настолько измениться, – шепнул ей Вальтер. – Сейчас она похожа на Рут.

То же самое подметил и Алоар, о чем сказал Маркусу.

– Я хорошо знал Рут и даже любил ее. У нее была такая милая, искренняя улыбка… Сейчас Ракел улыбается точно так же…

– Да, она очень изменилась, – подтвердил Маркус. – Сейчас я танцевал именно с той девушкой, которую когда-то полюбил.

У Алоара вырвался тяжелый вздох, и Маркус, отвлекшись от своих проблем, спросил:

– А у тебя, я вижу, с Малу все по-прежнему?

– Она меня не любит, – с горечью произнес Алоар.

– Я поговорю с Каролой, – решительно заявил Маркус, – и во время празднования моего дня рождения мы разыграем комедию! Думаю, Карола согласится ради подруги потерпеть твои «ухаживания».

– А Зе Луис? Как он на это посмотрит? – забеспокоился Алоар. – Насколько мне известно, у них с Каролой начался серьезный роман.

– Зе Луиса я тоже уговорю! – заверил его Маркус.

Счастливый сам, он хотел видеть счастливыми и всех вокруг себя. А чтобы не оставалось никаких недомолвок, торжественно объявил присутствующим, что он любит свою жену и намерен прожить с ней до конца своих дней.

Между тем Андреа, еще не знающая о примирении Маркуса с женой и полностью уверенная, что в доме Виржилиу живет не Ракел, а Рут, решила поставить точку в мистификации с Вандерлеем.

– Помолвка отменяется и свадьбы не будет! – заявила она, облегченно вздохнув.

– То есть как? – опешил Вандерлей. – Почему?!

– Да потому, что меня тошнит от тебя! – прямо ответила Андреа.

– Значит, вся эта затея была лишь затем, чтобы разлучить Маркуса с Ракел? – дошло наконец до Вандерлея.

– Молодец! – похвалила его Андреа. – Сообразительный!

– И никакой фермы я тоже не получу? – уточнил он.

– Нет.

– Ну что ж, – молвил Вандерлей, немного поразмыслив, – тогда выпиши мне чек и дай ключи от вашего дома в Понтале. Я пока буду жить там. И не вздумай отказывать мне, а то я расскажу обо всем Маркусу!

– Ради Бога, рассказывай, – нисколько не испугалась Андреа. – Маркусу вскоре предстоит узнать такое, по сравнению с чем твои откровения покажутся ему детским лепетом.

Вандерлей не понял, что она имеет в виду, однако попытался спасти ситуацию иным способом:

– А если я также сообщу сеньору Сампайу о твоем сговоре с отцом Маркуса?..

– Нет, этого делать не стоит, – вынуждена была отступить Андреа. – Возьми лучше ключи и чек.

«Отныне ты и сеньор Виржилиу будете платить мне регулярно! – злорадствовал Вандерлей по дороге в загородный дом Андреа. – Вы проклянете тот день, когда надумали обмануть меня!»

Приехав в Понтал, он пригласил к себе в гости Вилму, поссорившуюся со своим возлюбленным Сервилио, и провел с ней ночь на шелковых простынях семейства Сампайу.