Текст книги "Сила крови (СИ)"
Автор книги: Иван Магазинников
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 19 страниц)
– Ты говорил, у тебя есть веревки в рюкзаке?
– Есть. А вот крючьев, молотков и карабинов нет. И ручного паука-гиганта с седлом на жопе – тоже. А ты чего лыбишься-то?
Да потому, что я, кажется, придумал способ, как нам перебраться через этот гребанный Лабиринт Смерти!
Глава 7. Рожденный ползать – летать не будет
– Может, для начала расскажешь, в чем заключается твой план?
Я не отвечал, потому что был занят – раздевался. А если точнее, то разувался. Мои «униформенные» кроссовки Уборщика ярко-оранжевого цвета были высокими, с плотной шнуровкой по всей высоте и фиксирующими ремешками в придачу. Зато в них можно было ходить по лужам и по углям (проверено!), не опасаясь ни за состояние своих ног, ни за саму обувь.
А еще у них имелся режим «Прилипалы», обеспечивающий максимальное сцепление с любой поверхностью, даже с самой жирной и скользкой.
И с горизонтальной тоже. Бегать по стенам в них, конечно, нереально, но будь я килограмм на двадцать-тридцать полегче и поспокойнее…
– Эй, я к кому обращаюсь?! – повысил голос Корвин.
Вместо ответа я с силой припечатал кроссовок к стене на высоте примерно сантиметров тридцати от пола и убрал руку.
Ярко-оранжевая спецобувь так и осталась на том месте, куда я ее прикрепил, словно приклеенная.
– Сколько ты весишь?
Когда я вытаскивал этого человека-птицу из воды, то обратил внимание, что он необычно легкий. Гораздо легче человека его роста и комплекции. Если бы не намокшие от воды крылья и одежда, его бы и ребенок поднял. Правда, очень сильный. Очень-очень сильный и тренированный ребенок…
– Мне почем знать? Да как и все, наверное, килограмм шестьдесят. Ну, может чуть меньше – сам видишь, я немного не в форме.
– А должен не меньше семидесяти, а то и больше. Похоже, что тебе от птицы не только крылья и мозги достались, но и еще какие-то особенности строения тела.
– Эй-эй! Я бы попросил без оскорблений!
– Дурак ты.
Я прилепил второй кроссовок рядом и жестом пригласил супера:
– Давай, попробуй на них встать.
Тот недоумевающе пожал плечами, но просьбу мою исполнил молча.
Разумеется, «прицепившиеся» к стене МФО веса человека-ангела не выдержали. Но продержались при этом заметно дольше, чем когда я сам ставил подобный эксперимент.
– Рюкзак долой. И вообще раздевайся.
– Может, мне еще и в кусты сбегать?
– Отличная идея! Чем меньше будет вес, тем лучше!
Голый Корвин смог провисеть на прилепленных к стене кроссовках почти минуту, после чего благополучно закосплеил Люцифера, низвергнувшись на грешную землю.
– Ну что, проверим, сможешь ли ты зацепиться за потолок?
Мы синхронно подняли головы вверх.
До каменного свода было метра четыре. Высоковато, но не настолько, чтобы он стал для нас недосягаем. Тем более, что полуангел действительно оказался невероятно легким. Так что мне удалось подсадить его. Взмах крыльев, второй – и вот он уже висит на потолке, словно…
А нет, уже не висит, а катается по полу, схватившись за ушибленную коленку.
Точнее, пытается ухватиться, но ему мешают надетые на руки и плотно зашнурованные кроссовки. Итого ему удалось провисеть там около сорока секунд.
– Следующий этап! – радостно объявил я.
– Убийство Уборщика? Порадуй старика, скажи, что я прав, – шипит от боли Корвин.
– Нет. Теперь ты должен попробовать по нему карабкаться, а не просто висеть!
– Убейте меня кто-нибудь!
– Так вон – Лабиринт уже второй час на тебя облизывается. Вперед, на лезвия… Или как я сказал – вверх, над ними.
Еще полчаса мы помучались, прежде чем поняли, что нет, не получается. В принципе, он довольно быстро наловчился включать-отключать режим «липучки» и перебирать руками по потолку, но на каждый такой «шаг» уходило всего на пару секунд меньше времени, чем мог выдержать один кроссовок.
Любая заминка, любое лишнее движение, любая ошибка – и Корвин тут же падал вниз.
– С-сука! – выругался Корвин, снова проверяя каменный пол на мягкость своим копчиком.
На этот раз я не сумел его поймать, получив пяткой по носу. Замешкался, и вместо моих нежных объятий «скалолаз» рухнул на пол, который обниматься и нежничать ну никак не хотел.
– Раньше ты позаковырестее выражался. Головой стукнулся и матерные слова забыл?
– Силы берегу, – процедил тот сквозь зубы, – Мне нужно как-то проползти на руках две сотни метров.
«Как-то»… Да никак! Его рекорд на данный момент составлял десять шагов. Десять!
– Сука-сука-сука!!!
Корвин доковылял до своего рюкзака и запустил в него руки чуть ли не по локоть. А когда вытащил, то в правой оказался зажат армейский нож, из тех, который и пила, и штопор и плоскогубцы, а в левой – шприц.
– Это чего? Это тебе зачем? – поинтересовался я.
– Вот, держи.
Он протянул мне нож, а сам взял шприц и, с ловкостью заядлого героинщика, вонзил его себе в сгиб локтя, ну или как это место правильно называется?
– Эй-эй, ты чего творишь!
– Морфин. Берег на крайний случай, но…
– Да ладно тебе. Вон, колено даже не опухло. Максимум вывих или крохотная трещинка.
Корвин криво ухмыльнулся, вдохнул, выдохнул и укусил себя за тыльную сторону ладони.
– С-сука!
– Невкусно? – поинтересовался я.
– А ты молча можешь хоть пару минут посидеть? И без твоих подъебов тошно.
Я заткнулся. Корвин вообще довольно редко матерится и исключительно по вескому поводу, в отличии от плохо воспитанного Физика. А значит, дело действительно дрянь. Еще пару раз он проводил «зубной тест», а после третьего подошел ко мне, развернулся и скомандовал:
– Режь!
– В смысле?
– Отрезай нахуй эти ебанные крылья! И побыстрее!
– Ты спятил?!
– С ними мне не удержаться. А нам нужно перебраться на ту сторону. Любой ценой. Да и подзаебали они меня уже, если честно: то пыль, то клещи, еще и плащ приходится таскать постоянно этот дурацкий в стиле Коломбо… Так что скучать не буду.
– Может, есть другой способ?
– Режь, нахуй, пока я не передумал! Иначе так тут и подохнем! У меня сил на один рывок осталось, максимум…
– Ты истечешь кровью. Получишь сепсис.
– В рюкзаке есть водка, бинты и зажигалка. Справишься? Сам-то я не дотянусь. Уборщик, будь другом, сделай это – ну хочешь, на колени встану?
– Вот мне еще не хватало, чтобы голые мужики передо мной на колени бухались! Стой смирно, не дергайся. Вот…
Я протянул ему многострадальное полотенце, свернув его в жгут.
– Прикуси… Мало ли.
Не хотелось этого признавать, но Корвин был прав – другого выхода нет. Потому что мне уже тоже было хреново. В ушах шумело, перед глазами плыло, а пальцы начали дрожать. А еще стало отчаянно себя жалко, да так, что аж самому противно.
Ебанный Лабиринт.
Я справился.
Вам приходилось когда-нибудь отрезать крылья человеку? Больше всего пришлось повозиться с первым, потому что нож пошел по кости.
Пришлось ее пилить, не обращая внимания на завывания Корвина.
Я же не специалист, и хуй его знает, какая там у ангелов анатомия. А потом пошло уже легче, когда разобрался, что к чему. Это оказалось почти как с куриными крылышками – если воткнуть нож в правильное место между суставами, то режется гораздо проще. Правда, потом получится некрасивый отросток – кусок кости, торчащий из спины. Ну так и я не для конкурса красоты все это делал. Мне тогда было не до вашей этой ебанной эстетики.
Но самое сложное, на самом деле, это перья. Плотная «оболочка» из слипшихся и сцепившихся друг с другом перьев, которые похожи на легкий, но, сука, очень прочный панцирь. Самое обидное, что от кинжалов Лабиринта он практически не защищал – пробовали – зато от моего ножа…
Впрочем, обратного пути у нас уже не было, так что пришлось доводить начатое до конца.
Ну а хули? Уборщику не привыкать возиться со всякого рода дерьмом. Просто пополнил этот список еще и отрезанными конечностями своего коллеги и товарища, только и всего.
Какие же они, сука, оказались тяжелые!
– Жив? Эй-эй, приятель, не вздумай отрубаться!
Я хлестнул его по щекам.
– Норм, – прохрипел тот, – Чутка перед глазами темно, но терпимо. Пройдет. Прижигай давай.
Завоняло паленой ангелятиной.
Наверное, точно так же пахнет и горелая человечина.
Я не в курсе, уж извините.
– Водки!
Протянул ему бутылку с остатками далеко не святой воды. И пока возился с перевязкой, тот вылакал все, а потом от души грохнул опустевший сосуд о стену, метнув ее прямо среди ощетинившихся лезвий.
– На удачу, сука!
– Ты как. Справишься?
– А у меня есть выбор? Давай, подсаживай.
И я подсадил его.
Шестьдесят? Да в нем от силы килограмм сорок пять, а то и меньше!
А потом бесконечно долгие минуты наблюдал, как израненный и изможденный Корвин перебирает руками, карабкаясь под потолком.
«Чвяк», – это прилипают кроссовки.
«Дзинь-дзинь-дзинь», – бессильно ударяются в стену ножи.
К каждой ноге нашего «скалолаза» привязано несколько тонких веревок. Они раскачиваются, провоцируя тупой Лабиринт на обстрел. Обычные лезвия уже не вернутся назад, а значит, на мою долю их придется уже вдвое меньше. Хоть немного, но мои шансы на выживание подрастут.
«Вфух», – с таким странным звуком отрывается от камня спецобувь Конторы, когда деактивируется режим «липучки».
«Дзинь-дзинь-дзинь»…
«Чвяк»…
«Кап-кап», – а это просачиваются сквозь бинты и падают на пол тяжелые капли крови из обрубков на спине человека-гимнаста.
«Вфух»…
Каждую минуту я ждал услышать что-то вроде «сука!» и затем смачное «плюх» сорвавшегося уже далеко не ангельского тела. Порвется кроссовок, Корвина покинут остатки сил, пройдет эффект морфина или прямо из стены вылезет рука Лабиринта и стащит его вниз.
Но нет.
Он справился.
– На месте! Жду тебя! Кажется, тут совсем рядом выход… Сука, как же я заебался… Давай, Уборщик, стартуй!
И я стартовал.
Хотя, в общем-то, никто меня и не заставлял. Вон, в десяти шагах за спиною выход куда-то на просторы Сибири. Там всего-то пара сотен километров до ближайшего жилища, а у меня и рюкзачок собранный для похода имеется, и целый набор супергеройских умений, и микрочип в шее. Мне и медведи нипочем, и трояк по географии в школе.
Но после тех жертв, на которые пошел Корвин ради этого перехода, так поступила бы только самая последняя мразь и гнида. А Уборщик, он хоть и урод, но так низко еще не опустился. И, хотелось мне верить, никогда не опустится.
И поэтому я проверил, надежно ли сидят веревки, плотно обвивающие мои ноги от щиколоток и до самых яиц, намотанные поверх полотенец впритык и в несколько слоев.
Убедился, что оба рюкзака худо-бедно прикрывают левый и правый бока.
Вколол себе Конторскую сыворотку, вдвое усиливающую способности мутантов…
Внимание! Обнаружен критический уровень адреналина!
Внимание! Обнаружен критический уровень эндорфина!
Внимание! Обнаружен критический уровень кортизола!
Внимание! Вы активировали усиленную регенерацию!
Внимание! Критическое истощение организма!
Поднял руки, плотно прижимая их к голове, и стараясь прикрыть ее слева и справа …
И со всех ног побежал прямо по центру этого проклятого Лабиринта Смерти, косплея сумчатого в жопу раненого оленя, орущего при этом совсем не по-оленьи, а очень даже по-русски:
– Е-е-е-еб-твою-мать-сука-на-ху-у-у-уй!!!
Глава 8. Пещера неБэтмэна
– Живой? – раздался рядом голос, отдаленно похожий на человеческий, и еще меньше – на голос Корвина.
Я прислушался к ощущениям: действие гормонов прошло, а значит, и вернулись все ощущения разом. Тело болело, горело, ныло и чесалось – и даже непонятно было, что из этого списка хуже. Хотелось кататься по земле и выть от боли, одновременно обдирая кожу о камни до мяса…
– Ы-ы-ы… – только и удалось выдавить мне из себя.
Может, я и начал бы творить непотребное, если бы не веревки и полотенца, которыми было обмотано мое тело.
Поправочка: остатки веревок и полотенец.
И сильно изрезанный спецкостюм, который, к слову, даже не испачкался при этом.
Кровью, разумеется.
Мда. Ну и нахрена мне в нем такая вентиляция?
Хотя, надо отдать должное Профессору: без его спецоборудоания мы с Корвином не прошли бы через усеянный смертоносными лезвиями коридор.
Надо бы при случае занести ему шоколадку.
И попросить еще всяких прикольных штуковин.
– Выход там, я проверил… – просипел бывший полуангел.
Он лежал рядом и прерывисто выталкивал из себя воздух, а потом зачем-то всасывал его назад – никак иначе описать этот процесс было нельзя. Люди так не дышат.
Ну, хоть не бросил меня тут одного помирать – и на том спасибо.
С-сука, как же горят раны!
Как же чешутся заживающие порезы!
– Как думаешь, сможешь донести меня? Тут полсотни метров, не больше… А то ноги отнялись, – продолжил Корвин.
Ага. Вот потому и не бросил. Хотя… Слишком высоки для него ставки и слишком много уже вложено и пройдено, чтобы останавливаться. Дальше – только вперед. Причем, скорее всего, для нас обоих. Ну там, парадоксы времени, эффект бабочки, вымершие динозавры и все такое.
– Дай пару минут отдышаться, – отозвался я.
– Пару могу. А потом сдохну…
– И как ты собрался в таком виде меня чему-то учить и спасать сына?
– Нам бы только до места… добраться… а там… оклемаюсь – сам увидишь…
Впрочем, чего это я? В нем же весу как в пьяной школьнице. Неужели не доволоку? Правда, тут еще два рюкзака в нагрузку, которые бросать никак нельзя.
Похоже, Корвин понял, куда я смотрю, потому что просипел:
– Веревки, ножи и вода нам больше не нужны. Еда… еда там тоже есть…
– Где?
– Увидишь…
– Ой смотри, оставлю тебя тут помирать, всего такого загадочного – будешь знать!
Сперва я отнес к выходу наше снаряжение, а потом уже и раненого супера. Заодно и сам слегка восстановился во время этой прогулки.
– Ну и урод же ты, Уборщик! – прокомментировал Корвин мой довольный внешний вид, – у тебя тут друг умирает, а ты прохлаждаешься и жрешь!
– Кстати, довольно неплохой бургер, хочешь? У меня, между прочим, из-за ускоренной регенерации и метаболизм тоже усилился, так что теперь я ем за двоих-троих.
– А вот это хреново.
– Почему? Так, теперь давай, хватайся за шею… да не здесь, повыше – задушишь же! Да, вот так нормально. Ну что, готов? Крепко держишься?
– Вроде да.
– Проезд оплачивай и двигаем.
– Ты серьезно?
– Да ладно тебе. Хорошая шутка поднимает настроение и пробуждает жажду к жизни!
– Вот именно. Именно хорошая, и именно шутка, а не этот твой высер, который даже для Камеди Клаба не катит…
– Злой ты, Корвин. Это все потому, что не трахаешься, – со знанием дела заявил я.
– А может, это потому что у меня отнялись ноги, а еще я потерял десять лет жизни и мне недавно отрезали крылья? Сейчас еще действие морфия закончится, и вообще пиздец будет!
Ишь ты. Рычит, обижается. А я, между прочим, ради него же стараюсь.
Значит, потащу молча.
Курица неблагодарная ощипанная. Можно подумать, у меня стресса нет! Да случись с ним что, и я навеки застряну в этом гребанном Лабиринте, превратившись в одну из его теней!
– Вещи не забудь, – просипел он, когда мы оказались у черного провала в каменной стене.
На всякий случай я проверил при помощи перезарядившегося к тому времени «Сверхъестественного чутья», нет ли рядом чего подозрительного или ловушек. Но, похоже, эта тварь решила, что достаточно поиздевалась над нами и собрала супергеройской кровушки.
Выбрались наружу мы без приключений и оказались…
– Ты что, издеваешься?
В каменной пещере. Нет, эта была поменьше и выглядела иначе, да и освещали ее красноватые огоньки чего-то, похожего на лампочки. Но мне-то хотелось наружу, дышать свежим воздухом и жрать горячие жирные бургеры, а не всякую дрянь!
– Добро пожаловать в прошлое, Уборщик, и в мою персональную пещеру Бэтмэна! А теперь аккуратненько положи меня на землю и притащи аптечку. Она стоит там, прямо у входа. И еще, самое главное – рубильник! Опусти рубильник, что слева! Только не забудь!
Я бегом бросился вперед, вдоль стены, и метров через двадцать увидел металлическую дверь. Запертую, разумеется. А рядом с ней, на вбитом в камень гвоздике, висело несколько отмычек.
– Да он издевается!
Тем не менее, за полминуты вскрыв замок, я вошел внутрь.
Еще одна пещера. Чуть поменьше – шагов пять в длину, и тоже заканчивается стеной и металлической дверью. Только замок там уже другой, электронный.
У левой стены – стол. На нем две бутылки с водой, картонная коробка и аптечка. Самая обычная, белая с красным крестом пластиковая коробка. И записка: «Только не забудь!»
Точно! А у меня и из головы-то уже вылетело.
Я огляделся и заметил жизнеутверждающе торчащий у входа красный рычаг. Сделал пару шагов, дотянулся до него и переключил на полшестого.
Красные лампочки погасли.
И все вокруг окутала тьма.
– Эй! Ты уверен, что надо было трогать эту шту…
Я осекся, потому что под потолком вспыхнул свет. Обычный белый, хоть и не особо яркий.
Вернулся к Корвину, поставил рядом с ним аптечку и открыл.
– Ого! Вижу, ты догадывался, из какой жопы нам предстоит выбираться. Подворовываешь у коллег?
Я достал две бутылочки с «Заживителем» и уже знакомый мне шприц: морфий.
– Нет. Давай сперва укол, а не то меня вырубит… Это все мое… сэкономил тот, что выдавали на миссии…
– А что за прикол с отмычками?
– Туда можем войти только мы с тобой. Считай, что это был тест на Уборщика. А свет… он нужен, чтобы я понял: все получилось, и пещера занята.
– В смысле? – занятый обработкой его ран, я не сразу уловил сказанное.
– Каждые два дня я приходил сюда. Приносил припасы, проверял систему освещения, и прочие мелочи. А уходя – снова поднимал рубильник. Ох, хор-рошо! Так вот, месяц назад я обнаружил, что свет включен. А значит, что мы с тобой справились и нырнули в прошлое. Поэтому я тебя именно вчера и выдернул – ты повернул рубильник и дал мне знак, что пора.
Теперь до меня дошло.
Но не совсем.
– То есть ты понял, что нам пора отправляться в прошлое, потому что проверил свою пещеру и по горящему свету узнал, что мы благополучно добрались, так?
– Да.
– Как-то это все сложно. А если бы мы не дошли? Сдохли там, в Лабиринте?
– То ты бы не включил свет.
– И не подал сигнал. Но тогда бы ты и не затащил меня на пикник посреди Сибири, мы бы не жрали медведя, и не сунулись бы в эту проклятую ловушку! А значит, и не погибли бы?
– Слушай, давай просто посидим молча, а? Разрешаю тебе доесть остальные припасы…
Долго упрашивать меня не пришлось, так что следующие минут десять мы каждый занимался своими делами: Корвин сидел и наслаждался покоем и временным отсутствием боли, а я уплетал за обе щеки найденные в рюкзаке вкусняшки и отчаянно чесался, срывая подсохшую корку с заживающих ран по всему телу…
Помог бы Конторский «Мирамистин», но стоило поберечь его запасы: восполнить их негде.
– И куда в тебя столько влезает? – наконец, не выдержал мой будущий наставник.
– Понятия не имею. Может, в желудке аномалия завелась?
– Ладно, кажется, я более-менее оклемался. Тащи меня внутрь.
– «Оклемался» – это когда сам, своими ножками топ-топ, а не на бедном Уборщике катаешься…
Впрочем, возмущался я, скорее для вида или по привычке. Видать, нахватался от вечно всем недовольного Физика. Не думал, что его занудство заразно!
Вторую дверь Корвин открыл, приложив ладонь к сенсору.
– Добро пожаловать в Убежище! – объявил он, когда я втащил его внутрь, – Итак, мы с тобой находимся на тридцать дней в прошлом, на высоте пяти метров над уровнем моря и примерно под двумя километрами горной породы, в старой заброшенной шахте, которую я немного привел в порядок. Тут есть гостиная, кухня, туалет, спальня и оружейная – она же спортзал.
– Офигеть! И это все ты, сам?
– А ты думал, я этот план за пару вечеров придумал? Тут больше полугода упорной работы! В общем, пришлось побегать, – ухмыльнулся бывший полуангел, – Но ты на особую роскошь не рассчитывай: ничего крупного, тяжелого или ценного через Лабиринт не пронести, сам понимаешь. Можешь осмотреться, – махнул он рукой, – Только оттащи меня на диван и оставь аптечку…
Я послушно выполнил его указания.
– И еще. Мы полностью изолированы от внешнего мира, – предупредил он, – Так что наше с тобой влияние на прошлое сведено к нулю. Связи здесь нет, ресурсы – ограничены, но нам как раз должно хватить. Правда, я не рассчитывал на твой возросший аппетит… Но что-нибудь придумаем!
– Как насчет смотаться в ближайшую бургерную, когда ты оклемаешься?
– Чтобы занять чье-то место, съесть чью-то еду и оставить деньги, которых в этом временном отрезке быть не должно? Нет, это исключено.
– И говно. Ты забыл про говно!
– В смысле?
– Мы поедим и захотим срать. И на этой куче говна поскользнется отец будущего гениального физика и отобьет себе хер нахрен. Он не сможет трахнуть мать будущего гениального физика, и будущий гениальный физик так и не родится. А раз не родится, то не изобретет антигравитацию и все – через двадцать три с половиной года нас захватят ебанные рептилоиды с Альфы-Центавры!
– Эм-м-м… Ты что, ползал в моем столе?
– Нет. А что там? – разумеется, мне тут же стало любопытно.
– Просто иди уже и осмотрись! И да – душ не включай, воды у нас в обрез. Придется экономить и по возможности искать источники в Лабиринте…
– Понял, босс!
– Ты же не куришь? А то вентиляция тут никакая. Ну и, сам понимаешь, еда только длительного хранения, потому что холодильник мне притащить так и не удалось… И свет зазря не жги!
– Вижу, ты основательно подготовился, друг мой Корвин. Прямо таки искусственный рай на двадцати квадратах камня…
– На ста двадцати. Ничего, привыкнешь.
На самом деле все было не так плохо, как я ожидал. Гостиная оказалась комнатой примерно пять на пять метров. На полу – два тонких ковра. Диван, несколько стульев из «Икеи», аналогичного происхождения стол и полки, заставленные компакт-дисками. Там же – старый музыкальный центр, а напротив дивана висел небольшой плазменный телевизор…
– Эй, у тебя тут что, кабельное?
– Нет, но там лежат флэшки с с фильмами террабайт на десять.
– Порнушка есть? – деловито поинтересовался я.
– Зачем? Я дырку в стене душа проделал.
Шутит – значит, уже чувствует себя получше. Хороший знак!
Ага. Вдоль одной из стен стояли автомобильные аккумуляторы – вот он, наш источник электричества. И это все он перетаскал на руках через Лабиринт? Силен!
– Чур, мое! Диван можешь забирать себе! – это я заметил стоящее в углу кресло-качалку.
Обычный дешевый пластик с небрежно наброшенным тонким пледом, но все же.
В дальней стене «гостиной» было две двери.
За левой обнаружился длинный узкий коридор, освещенный парой тусклых энергосберегающих ламп. А правая вела на кухню, которую я первым делом и осмотрел.
Мда-а-а. Так называемая «кухня» больше напоминала склад военной части, укомплектованный заботливым прапором на случай апокалипсиса: повсюду стояли картонные коробки и мешки. Крупы, тушенка и рыбные консервы, лапша и пюре быстрого приготовления, колбаса и сосиски, концентрированные соки и шоколад, орехи и сухофрукты – и вот этими всем нам придется питаться аж целый месяц?
Покажите мне ближайший выход в Лабиринт!
Мое внимание привлек шкаф в дальнем углу, который оказался заперт, а вместо стекол в дверцах стояла фанера. Любопы-ы-ытно!
Клянчить у Корвина отмычки было стыдно, а взламывать замки подручными средствами лениво, так что я просто выломал кусок фанеры в одной из секций. Вряд ли продукты внутри испортятся от такого, верно?
Алкашка! Весь шкаф был заставлен весьма приличным алкоголем, начиная от ликеров и заканчивая абсентом и какими-то неизвестными мне видами 72-х градусного пойла.
Ну и зачем же такое богатство от меня прятать-то, а?
Хотя… я бросил быстрый взгляд в сторону гостиной, где отдыхал «хозяин пещеры». Скорее, он прятал все это от себя самого, чтобы не было лишних соблазнов. Странный. Зачем тогда вообще было нужно все это сюда приносить?
Осмотрев остальную часть кухни, я обнаружил пару коробок с одноразовой посудой и влажными салфетками, электрический чайник, микроволновую печь и небольшой газовый баллон. Ага. Ну, значит, не всухомятку будем все это трескать и не холодным – и то ладно!
Спальня.
Надувная кровать, две раскладушки, карта мира на стене слева, рядом висит доска для дартса. На противоположной стене – полка с шахматами, коробками с настольными играми и несколько электронных читалок.
– Эй, а ты в курсе, что у тебя тут все настолки для компании от четырех человек?! А половина вообще «Шесть плюс»? – крикнул я в сторону открытой двери, – Или мы еще ждем гостей? Ого! У тебя тут что, дискошар?
– Хватал все, что под руку попадется… Ты же шкаф открыл?
– Тот, который с табличкой «Цирроз печени»? Конечно!
– Тащи чего-нибудь оттуда – надо хотя бы символически отметить успешное прибытие.
– А многовато тебе не будет? Ты и так пол пузыря выдул в одно лицо, и даже не поделился.
– То было лекарство от стресса и болеутоляющее. Исключительно в медицинских целях.
– Еще скажи, что у тебя рецепт от доктора есть, ага…
Я сунул руку в дыру, нащупал там более-менее удобно для хватания горлышко и вытащил на свет свою добычу. И едва удержался, чтобы не заржать.
– Детское шампанское, ты серьезно?! – возмутился Корвин, когда я гордо поставил перед ним на стол «трофей».
– Вот именно этот вопрос я и хотел задать тебе. Ты серьезно? Среди всех этих настоек, рома, абсента и прочего ракетного топлива – детское шампанское?
– Это… это не для меня… это для Максима…
Очередная шутка комом встала у меня поперек горла.
Сглотнув, я уточнил:
– Виски?
– Давай ноль-пяточку «Джека», медового. И литр сока прихвати, а то не хотелось бы отдать полгода своей жизни за банальную попойку и сопутствующее похмелье. Даю нам часа три-четыре на отдых и зализывание ран – и начинаем тренировки…
– Окей, босс! – козырнул я.
Вернулся к алко-шкафу и аккуратно поставил «Детское шампанское» на место…
