Текст книги "Сила крови (СИ)"
Автор книги: Иван Магазинников
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 19 страниц)
Глава 11. Страшные сказки
Приняв душ, я получил от Тренера еще один бланк, который нужно было заполнить.
Место работы, место проживания, контактные адреса и телефоны, наличие медстраховки, проблемы со здоровьем, травмы, аллергии, рост, вес, любимая кухня и блюда – словно я не драться за деньги пришел, а устраиваюсь в какой-нибудь «Гугл».
– Зачем это все?
– Мы должны быть уверены, что ты тот, за кого себя выдаешь, и что с тобой не будет неприятностей. Любого вида. Сам понимаешь: то, чем мы занимаемся – не для широкой огласки…
– Так же, как и мои аномальные способности. Но я, как видите, до сих пор на свободе, из жопы у меня не торчат электроды с маркировкой «Роснано», и на шее не выбит порядковый номер экспериментального образца.
Да и зачем? Если у меня там сидит микрочип неизвестного происхождения, а в голове прочно засел управляющий интерфейс?
– Уборщик… – словно пробуя на вкус, медленно проговорил Тренер, – Забавно звучит. Да и тебе подходит. Но не уверен, что наш маркетинговый отдел одобрит такой образ.
– Не вопрос, – я пожал плечами, – Могу быть Скользким. Или Мистером Пропером. Или Супер-Чистильщиком.
– Вот, держи, – он протянул мне пластиковый прямоугольник, – Это временный пропуск. Завтра тебя будут ждать для собеседования. Вход – через рецепшен фитнес-центра, там и спросишь у администратора. И уже потом, если все пройдет хорошо, будет тебе именной и персональный гладиаторский образ с костюмом и пафосным псевдонимом.
– А если не пройдет?
Тренер пожал плечами:
– Больше мы с тобой не увидимся.
Прозвучало это довольно зловеще, как по мне.
– Только у меня есть две маленькие просьбы.
– Да? – он удивленно вскинул бровь.
– Первая для вашего стилиста, или кто там придумывает образы: чур, никаких накладных усов, бакенбард и париков! И бриться налысо я тоже не хотел бы. И чтобы никаких стразов и вот этого всего блестящего в моем костюме…
– Гхм-гхм…
– Вторая: а можно еще раз в душ сходить? А то на съемной квартире трубу вчера прорвало, и мастер будет только вечером…
– Иди, – удивленно разрешил Тренер, – Полотенце тебе дать?
– Было бы замечательно!
Ну не объяснять же ему, что я просто тяну время в надежде, что пропавший Семен, он же Коматозник, вернется назад в рюкзак? Этот полупрозрачный говнюк даже не потрудился меня предупредить или хотя бы какую записку оставить!
На двадцатой минуте вынужденных водных процедур из стены совсем рядом со мною появилась голова.
– Явился, не запылился, извращенец, – недовольно пробурчал я.
– А там где я был – оказалось очень пыльно, между прочим.
– И где ты был?
– Искал свое тело.
– И как? Нашел?
– Нет. Но там же темно как у негра…
– Ясно-ясно, можешь не продолжать. Но ведь оно в коме, верно?
– Да.
– И раз ты еще здесь, а не там, – я указал на потолок, – или не там, – постучал ногой по полу, – значит, оно еще живо?
– Ну… Наверное.
– И наверняка подключено к каким-нибудь системам жизнеобеспечения: аппарат искусственного дыхания, капельница и вот такая штука, которая кардиограмму рисует и противно пищит, когда пациент помирает?
– Скорее всего.
– Тогда в комнате с твоей бренной тушкой должно быть светло. Кстати, а почему тебя называют Коматозником? Ты же мне заливал, что на арену выходишь, как Дубинщик?
– Выхожу – как Дубинщик, – вздохнул тот, а выносят меня с нее, уже как Коматозника.
– Ладно, – я выключил воду, – Залезай в рюкзак и пошли где-нибудь нормально пообедаем. А ты мне расскажешь про собеседование и про обряд посвящения. И спасибо, что подсказал про эту мохнатую Росомаху…
Пока я одевался, Семен кратко обрисовал мне, что такое арена смерти и этот их «клуб самоубийц». Как оказалось, устроителям гладиаторских боев принадлежало все здание. Ночной клуб, спортзал и даже ресторан – просто прикрытие, благодаря которому здесь в любое время суток могли ошиваться личности любой степени подозрительности.
Конечно, все это работало, принимало посетителей и приносило деньги. Но и не только: в ресторане бойцы питались, при фитнес-центре у них были залы для тренировок, а стоматология оказалась прикрытием для собственного медицинского центра, где гладиаторы проходили обследование и даже лечение.
А сама арена располагалась под зданием, где-то под землей, и попасть туда можно было лишь по личному приглашению или именному пропуску.
Бои проводились 1-2 раза в неделю и собирали несколько сотен зрителей.
И простых людей среди них не было: членство в клубе Семен оценивал примерно в 10-15 тысяч вечнозеленых. И это даже не на год! Разумеется, зрители делали ставки, но и не только. Лучшим из лучших могли предложить работу телохранителя или водителя, а среди богатеньких дамочек было модно иметь любовника из гладиаторов-фаворитов.
Рассказывая об этом, Семен мечтательно закатывал глаза и вздыхал.
Извращенец.
По крайней мере у меня при словах «богатенькая дамочка» воображение рисовало нечто бочкообразное и бесформенное, втиснутое в то самое «маленькое черное платье» от Коко, и сжимающее в руках несчастную собачку, которая того и гляди разучится передвигаться самостоятельно. И все это сверху присыпано стразами от Сваровски и бриллиантами от Картье.
Выглядели бои гладиаторов максимально эффектно. Свет, звук и камеры настраивали приглашенные из Голливуда специалисты, над образами работали профессиональные гримеры и стилисты, а благодаря особой способности некоего Сказителя, мускулы атлетов выглядели более мускулисто, а кровища – более кровавой. Все на потеху толпе, жаждущей расстаться со своими деньгами.
Сражения шли в полном контакте и с применением оружия. Можно было избивать друг друга, рвать, швырять, резать, выбивать зубы и ломать пальцы – но без причинения тяжелых увечий и травм, не говоря уже об убийстве. Шоу должно оставаться пусть и кровавым и жестоким, но все же развлечением.
Но совсем другой расклад был, когда на арену выходили чемпионы. Вот они уже сражались всерьез. Выбитые глаза, распоротые животы, переломанные ребра и конечности были едва ли не обязательной частью программы.
– До смертоубийства обычно не доходит, но выглядит все со стороны, как лютое мясо! – размахивал руками Семен.
– Как такое возможно?
– Без понятия, я же не чемпион. Думаю, их накачивают какой-то дрянью. Но в каком бы виде гладиатора не выволокли с арены, через три-четыре дня он снова в строю без единой царапины, кроме временных шрамов, одобренных стилистами.
– Даже переломанные и разорванные чемпионы?
– Ты же сам видел. Там, на записи, был Скорпион. Лютый боец, но самое неприятное, это его оживающие татуировки, яд которых вызывает жуткие боли, судороги и плавит кожу. Все плохо настолько, что ему запрещено использовать их в бою – только как фаталити.
– Скорпионы, фаталити-хуялити, – недовольно пробурчал я, – Устроили тут «Мортал Комбат»… А много бойцов в этом вашем клубе?
– Постоянных десятка полтора, из них трое-четверо – чемпионы или кандидаты. Ну и есть еще приходящие или новички. Кто-то выходит на арену время от времени, кому-то хватает и одного раза. Обычно за вечер проводится три боя.
– А необычно?
– Смотря кто, сколько и за что платит.
И я снова воровато огляделся по сторонам: не хватало еще, чтобы кто-то увидел, как я разговариваю с рюкзаком, а тот в ответ отращивает руки и размахивает ими во все стороны.
Убравшись достаточно далеко от «клуба», я вызвал такси и вернулся назад в наши апартаменты. Заказал на дом пиццу и продолжил «пытать» своего призрачного экскурсовода. Тот хоть и порывался постоянно устроить мне прогулку по самым злачным местам Питера и все кричал про какую-то «золотую милю», но все же признал серьезность ситуации, и отвечал максимально подробно.
Предстоящее мне собеседование выглядело несложным – на все эти вопросы я уже отвечал, заполняя анкеты. Разве что проводить его будет опытный психолог, который еще и мутант, способный не то считывать эмоции, не то работающий в режиме детектора лжи. Так что самое главное не нервничать и не путаться в показаниях. И, по возможности, не врать.
– А посвящение?
Я взял последний – на этот раз точно последний, честно-честно! – кусок пиццы и подлил Семену еще пива. Похоже, тот действительно впитывал жидкости, потому как в бокале, поставленном специально для него, уровень темно-янтарной жидкости явно уменьшился.
– Тебя отпиздят. Ну или, по крайней мере, попытаются. Трое бойцов подловят в душе и посмотрят, на что ты способен.
– Только посмотрят? – я попытался шуткой снять возникшее напряжение далеко не сексуального характера.
– Еще и пощупают. Ногами. По самым чувствительным местам – уж в этом-то им опыта не занимать. Калечить не будут, конечно. В основном берут на понт, ну и по технике проверят, чего умеешь.
Итого у меня на повестке дня два вопроса: как пройти допрос у телепата, и как отмахаться от трех гладиаторов-мутантов, которые прижмут меня в душе голого. Да еще и не засветить при этом свои «козыри» вроде усиленной регенерации и способности накачиваться адреналином.
– Ну что, б-бухать или по бабам? – поинтересовался захмелевший Семен.
– Первого с тебя уже хватит, а второе… Ты их тоже впитывать собрался? Попросишь посадить тебе на лицо или какое другое место?
– Злой ты, Уборщик.
– Давай лучше прогуляемся до музея Фаберже, раз все равно заняться нечем, и посмотрим, что там к чему. Я девушке сувенир обещал привезти.
– Моей, между прочим, будущей девушке! – возмутился призрак, пытаясь забраться в рюкзак и садясь мимо него.
– Так ты же только что по шлюхам собирался?
– Да я же чисто платонически, так сказать. Из научного интереса.
Я засунул в рюкзак и взвалил на плечи этого «ученого», вбил в приложение смартфона нужный адрес и построил нехитрый маршрут. Шагая по проспекту, уже почти машинально держался поближе к зданиям и уворачивался от вездесущих аниматоров в вычурных старинных, или в покрытых бронзовой краской нарядах.
А ничего так карьерный рост. От уборщика до гладиатора Арены Смерти, и от бывшего домушника до грабителя музеев. Определенно, Питер на меня благотворно влияет!
Увы, моя карьера похитителя предметов искусства закончилась, даже не успев начаться.
Разумеется, сперва я притворился самым обычным туристом. И полтора часа проблуждал по залам музея с открытым ртом, рассматривая всевозможные предметы быта и красоты с невероятно тонкой инкрустацией блестяшками и затейливой чеканкой. Там были не только знаменитые яйца, но и всевозможная посуда, от огромных блюд до крошечных ложечек, украшения, бинокли, шкатулки, веера, наборы карт, иконы и многое-многое другое. Создавалось впечатление, что практически до всего, до чего в повседневной жизни скромного придворного ювелира могла дотянуться рука мастера – он таки дотягивался и создавал настоящее произведение искусства.
А закончились экскурсия в… сувенирном магазине при музее! Где можно было вполне легально и относительно недорого купить копию различных экспонатов. Разумеется, все это были просто китайские подделки низкого, не очень низкого и почти совсем не низкого качества. Выбрав среди этого пестрого многообразия самое приличное и неприлично дорогое (для сувенирной подделки, разумеется) яйцо, я купил его в подарок для Марины.
Остаток дня мы просто гуляли по центру под монотонное бухтение Семена, который рассказывал мне, кто где из знаменитостей поблизости жил, скрывался, творил, бухал, стрелялся, болел или умирал. А иногда и то и другое по очереди или даже вместе.
– Ты откуда все это знаешь? – не выдержал я, – Ты же физрук?!
– А ты – уборщик, парировал он.
– Я – спецагент секретной организации супергероев-мутантов.
– А я – боец еще более секретной организации подпольных боев гладиаторов-мутантов.
– И физрук.
– И физрук, – согласился он, – И инструктор по карате. И таксист. И экскурсовод. И аниматор. И даже представитель службы экскорта. Было всего один раз, правда, но… тоже опыт…
– И официант?
– Фу-фу! Не, это уже совсем зашквар, до такого я не опускался.
– То есть таксовать и в костюме хот-дога втюхивать прохожим листовки – это не зашквар?
– Я возил группы туристов с экскурсионным сопровождением. И не листовки втюхивал, а на дне рождения сына министра спорта доски головой разбивал, нарядившись Чаком Норрисом. Чувствуешь разницу?
Я попытался представить громадный плюшевый или фетровый хот-дог, разбивающий доски головой, и вынужден был признать, что разница есть.
– Извини. С меня простава. Сегодня идем в Британский паб, забьемся в самый укромный дальний уголок, и ты мне расскажешь про звезд и чемпионов этого вашего Клуба Самоубийц. Кто такие, чего от них можно ожидать, и как их можно по арене размазать.
– Размазать? Тебе?! Извини, Уборщик, но ты даже на проспекта не тянешь! Будешь огребать на разогреве от какого-нибудь бойца средней руки типа того же Росомахи или Молотобойца…
– Вообще-то, твоего Росомаху я сегодня уделал.
– В тренировочном бою, с бутафорскими ножичками и под присмотром наставника? Я умоляю… на арене у тебя против него нет ни единого шанса.
– Вот я и хочу послушать, против кого еще у меня нет ни единого шанса. Да и тебе-то какое дело? Ну отмудохают выскочку-Уборщика – значит, сам виноват.
– Тело-то я свое до сих пор не нашел. Ни в клубе, ни в реабилитации, ни по местным больницам. Так что ты мне еще нужен. Живым и, по возможности, целым.
– Вот видишь. Мы оба друг другу нужны. Так что давай сделаем все, чтобы поднять мои шансы на выживание в этой вашей мясорубке.
Я выбрал подходящий столик, сделал заказ и начал слушать.
Зря мы все это затеяли на ночь глядя. Потому как впечатлений для того, чтобы до утра не сомкнуть глаз, я получил предостаточно. Вследствие чего после пары часов беспокойного сна проснулся еще более уставшим, чем ложился и вообще в весьма скверном настроении.
Которое мне еще и Семен подпортил.
– Проснись и пой, гладиатор! – заорал он в семь утра, – Сегодня тебя будут убивать на потеху толпе патрициев и сенаторов!
– Да пошел ты…
Брошенная мною в призрака подушка ударился в стену и упала на пол.
– У меня собеседование в двенадцать, так что еще есть время выспаться. Изыди, окаянный.
– Не изыду. Я разве тебе вчера не сказал?
– Не сказал что?
– Так я когда свое тело искал, подслушал разговор Драконыча – так они наставника называют – с кем-то по телефону. Тебя, считай, уже взяли. И на ринг планируют выпустить уже сегодня. Скорее всего, против Росомахи – он на тебя как раз точит зубы… и когти…
От таких новостей у меня вся сонливость мигом пропала…
Глава 12. Посвящение новичка
Из-за назначенного на двенадцать «интервью» мне пришлось пропустить дневной созвон с Рупертом. Впрочем, я не особо-то и расстроился – пусть у него там хоть десять русалок-мутантов в баке плавает, но менее мерзким рыжий ирландец от этого не становился. К тому же, я его еще вчера на этот счет предупредил: что буду занят в полдень, а не что он тот еще урод.
Как и обещал Семен, собеседование оказалось простой формальностью. Необычным было разве то, что их «специалист по кадрам» все это время держал меня за руку. Видать, изображая из себя знатока человеческих душ и «детектор лжи» в одном флаконе.
Впрочем, не на того напал.
Немного кортизола для повышенной сосредоточенности и улучшенной памяти. И чуть-чуть эндорфинов, чтобы расслабиться – и я был готов к любым допросам на любых полиграфах. И не потому что я весь такой из себя умный, а потому что так меня Док научил. Башковитый он все же мужик. Мне даже стыдно стало, что я его книгу до сих пор даже так и не открыл, хотя он ухитрился мне ее всучить уже дважды.
Надо будет все же полистать, хотя бы для очистки совести.
Сам «специалист» тоже достоин отдельного упоминания, потому как внешне он был похож на профессионального борца сумо в сверхтяжелом весе, а не на офисного работника – не придумали еще таких кресел, чтобы его смогли вместить. Было в нем кило двести, никак не меньше. Тем не менее, он не страдал ни одышкой, ни повышенной потливостью, ни другими характерными для толстяков проблемами – сразу видно, что ему в этом теле живется вполне себе комфортно.
А значит, это не обычный жиртрест, а Искаженный. У которого, скорее всего, и скелет, и сердце, и мышечная структура именно на такой вес и рассчитаны. Не удивлюсь, если он и сам порой выходит на Арену. С такой массой и способностью видеть чужие эмоции– серьезный получится противник!
Представился, правда, он как Анатолий Борисович, но что мешает ему вечерами напяливать стильное трико размера 6XL, маску и называть себя Годзиллой, Жирмэном или Халком-младшим?
– Спасибо большое, Руслан Магометович, – наконец, закрыл он блокнот, в который все это время что-то записывал.
– Можно просто Рус.
– На этом, думаю, можно нашу беседу и закончить. И лично я не вижу никаких препятствий для того, чтобы вы стали частью нашей дружной команды.
– То есть я принят?
– Еще нет. Вам нужно будет подписать кое-какие бумаги и немного поработать со стилистами. Контракт заключим пока что стандартный, на базовых условиях – как и у всех новичков. Гонорар, страховка и соцпакет тоже. Но, уверен, что совсем скоро вы сможете перейти в постоянный состав наших гладиаторов, а это уже совсем другие условия…
– А эти ваши стилисты…
– Уже ждут вас. Как выйдете от меня, сразу сверните направо, дойдете до конца коридора и увидите несколько дверей. Вам нужен «Отдел пиара и маркетинга». Только рекомендую сперва принять душ – с вас будут снимать мерки и не только…
Я напрягся.
– Не только?
– Три-Дэ сканирование, для создания компьютерной модели. Проводится в обнаженном виде и с использованием специальных датчиков.
– Биометрия? Я на такое согласия даже «Сбербанку» не давал!
– Нет, не совсем. На основе этой модели наши дизайнеры будут работать над вашим сценическим образом и костюмом.
– Только, чур, никаких усов, бакенбардов и трусов поверх штанов.
– Да-да, я читал вашу анкету. И да, мой вам совет: будьте осторожнее и не поскользнитесь.
Тонкий намек на то, что в душе меня ждет обряд посвящения, начинающийся с фразы «Эй ты, подними мое мыло!»?
Ну-ну.
Допуска в местный фитнес-центр и к его благам в виде сауны и душевой с джакузи у меня по-прежнему не было. Так что я спустился вниз, в уже знакомый мне подвальчик, где принимали ставки на спорт. Воспользовался временной картой-пропуском и прошел в миниатюрный спортзал, где сидел за своим столом Тренер, он же Драконыч. На этот раз он допрашивал какого-то щупленького паренька, выряженного в спортивный костюм марки «Абибус».
– Здрасьте! Можно у вас душ принять? А то, говорят, ваши стилисты грязнуль не любят.
Драконыч даже головы не поднял, а просто махнул рукой: «проходи».
Кроме него и новенького в спортзале никого не было. В душевой, судя по полной тишине за дверью – тоже. Впрочем, «посвященцы» могли просто там затаиться, поджидая меня.
«Не поскользнитесь», – вспомнил я слова Анатолия Борисовича.
Достал из рюкзака свою униформу, кроссовки, сложенное в блин ведро и швабра-дубинку. Переоделся, переключил свое спецоборудование в режим нормального рабочего инструмента и вошел в раздевалку со шваброй на плече и ведром в левой руке.
Никого.
Поставил ведро в сторону, перехватил МФУ-5 поудобнее и принялся растирать грязь по полу, имитируя бурную деятельность по основному, так сказать, профилю. И заодно покрывая пол у входа в душевую самым скользким мыльным раствором, который только был способен выдать.
А затем вошел в душевую.
И меня там действительного ждали.
Точнее, не именно меня, а того парня, который придет принимать душ и, заодно, посвящение в гладиаторы.
– Эй ты, а ну брысь отсюда, – рявкнул грозный незнакомый голос.
– Домою – и уйду, – спокойно отозвался я, не поднимая головы и продолжая старательно возюкать швабра-шваброй по полу.
– Холодный, не кипятись, видишь, человек работает? – раздался второй голос, – Вы, любезный, лучше вернитесь через пол часика, а то у нас тут серьезный разговор намечается, и лишние уши ни к чему. Да и вам не придется два раза перемывать – боюсь, нам тут придется немного намусорить…
«Холодный», он же «Ледяной Рыцарь» – это супер, который умеет понижать температуру своего тела до минусовых значений. Или неодушевленных предметов, до которых дотронется.
Например, разлитой на полу воды, которой в данный момент было ну очень много
«Не поскользнитесь».
Дверь в душевую распахнулась почти сразу же, едва я переключил свои кроссовки в режим «прилипания». И вовремя, потому что на пороге объявился уже знакомый мне Росомаха. Только на этот раз костюм его выглядел гораздо эффектнее, когти —длиннее и опаснее, а бакенбарды – мохнатее.
– Эй, это же Уборщик, – рявкнул он, указывая на меня.
– Да мы видим, что не разносчик пиццы, – ухмыльнулся Ледяной Рыцарь, – Не бойся, он уже уходит.
– Вы не поняли. Это ТОТ САМЫЙ Уборщик.
И он прыгнул.
Точнее, попытался, но его Анатолий Борисович явно не предупреждал, потому что ноги Росомахи разъехались на тщательно намыленном мною полу, и вместо эффектного прыжка у него получился громкий «шмяк».
Нужно отдать должное, остальные среагировали почти мгновенно.
Холодный топнул, и вода, покрывающая пол душевой, мгновенно превратилась в лед, по которому тот ловко заскользил ко мне. Похоже, что у него тоже была не обычная обувь, а специальная.
Третий гладиатор остался на месте, но не его руки. Они вытянулись вперед метра на три, и попытались ухватить меня за шею.
«Великий Змей, он же Эластик, он же Человек-с-удавом», – вспомнил я слова Семена. Да уж, умеют эти ребята давать говорящие и обидные прозвища. У этого бойца руки были, словно резиновые: они могли вытягиваться, гнуться под любым углом и завязываться в узлы.
Я перепрыгнул через валяющегося на полу Росомаху, уткнулся в него рабочим концом своей швабры и с силой толкнул бойца вперед, прямо на катящегося к нам Ледяного Рыцаря. Тот попытался избежать столкновения с матерящимся и беспомощно вспарывающего своими когтями лед приятелем, но не успел. И вот они уже двое катятся и орут нестройным дуэтом…
Гибкие, словно змеи, руки обхватили меня за запястья.
Вот только не зря я назвал себя Скользким: небольшая порция мыла помогла мне высвободиться из захвата, чего мой соперник явно не ожидал. И когда я впечатал его шваброй в стену, уперев ее ему в грудь, взгляд у «Не-такого-уж-и-Великого-Змея» был весьма удивленный.
«Бум!» – это в паре метров от нас ударились о кафель Росомаха с лежащим на нем Рыцарем.
Человек-зверь оказался единственным из всей троицы, кто был наряжен в гладиаторский костюм и вооружен, остальные были одеты в обычные спортивные костюмы и без своих убойных прибамбасов. Видать, не поверили, что я смогу оказать хоть какое-то сопротивление.
Руки-змеи спиралью обхватили мою шею и слегка сдавили ее.
– Чего вы копаетесь? – рявкнул их обладатель на поднимающихся приятелей.
Воспользовавшись моментом, я… укусил его за руку! Одновременно вливая в ранки самый агрессивный и едкий мыльный раствор, который только был способен создать.
– С-сука! Он кусается!
Шея моя освободилась, и я едва успел отклониться, уворачиваясь от когтей.
Брызнули осколки кафеля.
– Лежать! – рявкнул я, складывая рабочую перекладину швабры и втыкая получившийся шест между ног Росомахи.
Который, напоминаю, по-прежнему стоял на льду в самых обычных кроссовках.
Тот ухмыльнулся, решив, что я целил ему в колено, но промахнулся. И снова ударил.
Зря.
Потому что в момент замаха он сместил центр тяжести, и его положение стало совсем неустойчивым.
С тихим щелчком швабра-посох снова превратился в швабра-швабру, и я рванул ее на себя, подсекая Росомаху и снова роняя его на заледеневший пол.
Ледяной Рыцарь, которого я потерял из виду, тем временем добрался до регулятора и включил душ, обдавая прохладным дождиком и меня, и вжавшегося в стену Змея, и валяющегося чуть в стороне Росомаху. Не прошло и секунды, как мелкие капельки превратились в острые колючие льдинки, безжалостно рвущие одежду и оставляющие на коже небольшие порезы.
– Холодный, прекрати, больно же! – завопил Резиновый Человек, прикрываясь руками.
Спортивный костюм на нем покрылся десятками прорех.
Наряд Росомахи оказался куда прочнее, но его руки были полностью открыты, и вскоре струйки стекающей на пол воды окрасились в цвет крови.
Мой спецкостюм Уборщика был лишен всех этих недостатков: прочный, непромокаемый и наглухо застегнутый, он оставлял открытыми лишь лицо и кисти рук. Да и то, в комплект входили респиратор и перчатки, которые я решил не надевать.
Мой удар шваброй Ледяной Рыцарь с легкостью заблокировал – все же, это были тренированные бойцы-гладиаторы, а мой лимит «нежданчиков» на сегодня был исчерпан. От ответной атаки я уклонился. Поднял ногу, уходя от подсечки. Пригнулся, пропуская хай кик, и тут же наткнулся на второй кулак Рыцаря подбородком.
Клацнули зубы.
В ушах зазвенело.
Что-то гибкое и упругое обхватило меня за ноги чуть ниже колен.
Чисто машинально я снова активировал «липучки», благодаря чему и не упал, когда Великий Змей дернул, пытаясь свалить меня на пол.
– Не лезь! – рявкнул Ледяной Рыцарь кому-то за моей спиной.
– Но он мой! – голос Росомахи звучал обиженно, – Мы же договаривались!
– Этот Уборщик тобой дважды пол вытер, так что ты уже выбыл из игры.
Я крутанул шваброй, вынуждая Холодного пригнуться, пропуская ее над собою. И тут же попытался ударить коленом ему в лицо, раз уж он так удобно наклонился. Но моя нога наткнулась на глухой блок из двух скрещенных рук.
Позади зашипел Резиновый, который, в отличие от своего приятеля, не успел уклониться и получил шваброй по голове. Впрочем, это не помешало ему воспользоваться моим неустойчивым одноногим положением и провести подсечку.
Законы физики решили наконец-то сыграть на стороне моих противников, и я рухнул на пол. Тяжелая нога Ледяного тут же уперлась мне в грудь, не позволяя подняться.
– Стоп! – скомандовал он, – Новичок прошел посвящение!
Ледяной Рыцарь убрал ногу и протянул мне руку, помогая подняться.
– А ты молодец, – одобрительно кивнул он, – раздал оплеух не меньше, чем получил. Это тебя Драконыч надоумил с полом?
– Борисович, – не стал скрывать я, – Предупредил, что будет скользко.
Гибкой змеей из-за моей спины вынырнула «резиновая» рука и изогнулась буквой «зю», протягивая ладонь, которую я осторожно пожал.
Рука как рука, самая обычная человеческая.
– Его предупредили о проверке, – пробурчал Росомаха, – Это не честно!
– А втроем на одного – честно? – парировал я.
– Всех предупреждаем, – пожал плечами Ледяной Рыцарь, – Сам ведь знаешь, что это тоже часть испытания.
Человек-зверь стянул перчатку с когтями и тоже пожал мне руку:
– Скользкий ты тип, Уборщик, – прокомментировал он, – Далеко пойдешь. Но на Арене я тебя уделаю – запомни!
Я решил, что это комплимент:
– Спасибо. Запомню.
– Приберешься? – Ледяной кивнул на устроенный нами беспорядок, – Раз уж сам уборщиком назвался… Да и инструмент, смотрю, у тебя подходящий имеется, – он постучал по швабре, которую я по-прежнему сжимал в руках, – Через час ждем тебя в ресторане: будем праздновать твое вступление в наш клуб самоубийц. Мы угощаем.
Ну как тут отказаться от такого щедрого предложения?
Они ушли, а я взялся за уборку.
Все это время сидевший в рюкзаке Семен выбрался на волю и пояснил, что таковы традиции: если новичок покажет себя достойно, то получает халявный обед от «приемной комиссии».
– Только ты особо не обольщайся. После первой победы на Арене проставляешься уже ты, причем, поить и кормить будешь всех гладиаторов. А уж они жрут и бухают будь здоров!
– Неприятность эту мы переживем, – напевал я песенку из мультфильма про «Кота Леопольда», заканчивая уборку под недовольное бурчание Семена…
