Текст книги "Аллоды онлайн I Империя (СИ)"

Автор книги: Иван Соловей

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 41 страниц)

– Только не подстрели генералам зад, – пробормотал я, устраиваясь поудобней. Помочь я ничем не мог и к холодам был привычен, поэтому серьезно вознамерился продолжить прерванный у костра сон.

– Если этот дурацкий спектакль затянется надолго, то моя рука может дрогнуть. И будь уверен, дрогнет она в правильную сторону, – мрачно пообещал Кузьма, выцелевая в темноте очередного пригнанного Лизой кабанчика.

Грамотин выразительно кашлянул и Орел замолчал. Мы все-таки находились на территории военного округа, и произносить такие вещи даже в шутку, и даже шепотом, вряд ли стоило. Тем не менее, я сквозь сон еще несколько раз отчетливо слышал тихую ругань Лба, где самым мягким эпитетом были слова: «Крысы штабные».

До своих коек в казармах мы добрались только под утро. Оттого, что мне удалось урывками поспать еще в охотничьем хозяйстве, я не чувствовал себя разбитым, когда нас поднял интендант, и по совместительству агент Комитета, Сергей Шрамин. В казарме были только я, Кузьма, Миша и Лоб.

– Остальные на полигоне, конечно. Где же еще? Парад парадом, а Большие Учения еще впереди. Это только вам дали выспаться, за помощь егерям в «МясФронте».

– Выспаться? Сейчас время – семь утра, а пришли мы в пять! Ваша щедрость не знает границ, – сразу возмутился Кузьма.

– Поднимайтесь. Дело важное есть, – сказал Шрамин и выразительно посмотрел на меня, затем махнул кому-то рукой и только после этого я заметил стоящего у него за спиной рыжеусого снабженца Котомкина. – Даю вам пять минут на сборы.

Немного поразмыслив за отведенные пять минут над странным выражением лица интенданта, я пришел к выводу, что дело каким-то образом касается Посоха Незеба, про который я за круговертью событий совершенно забыл. Раннее утро после рваного сна – не самое лучшее время, чтобы напрягать память, но мне удалось вспомнить детали нашего с ним разговора, когда я только прибыл в ИВО. Если я все правильно понял, то единственный из ныне живущих экспертов, обследовавших Посох и зачем-то скрывших его истинную мощь, сейчас работает в оружейной мастерской «ИгшПромСталь». Это мастер-оружейник Одион, за которым Комитет ведет наблюдение. Я даже сумел вспомнить имя комитетчика, который по словам Шрамина, следит за оружейником. Яков Бондин! Через пять минут мои догадки подтвердились.

– Не ради выгоды какой, а лишь из-за боли душевной за будущее нашей армии! Не могу молчать! – пылко сказал Котомкин, выдергивая целые клочки из своих пышных усов. – Наш оружейник в последнее время халтурит! Я лично, по долгу службы, проверил оружие из последней партии – сталь хрупкая, рукояти не обработаны… Мечи ломаются, топоры тупые. Это, как минимум, халатность! Если это вообще не саботаж!

Шрамин посмотрел на меня и медленно и четко, почти по слогам, произнес:

– А между тем на оружии стоит клеймо хорошего мастера. Иавер Одион, может слышали?

Я молча кивнул, давая понять, что все вспомнил.

– Партию бракованного оружия надо отвезти назад в мастерскую, – продолжил интендант. – Хватит прохлаждаться, пока другие потеют на полигоне.

– Кто тут из вас товарищ Санников?

Я еще издали заприметил восставшего, уверенно направлявшегося в нашу сторону, но до последнего надеялся, что меня это никак не коснется. Возможно, это было всего лишь следствие моей неприязни к Зэм, однако внутренний голос упрямо сулил неприятности.

– Я Санников, – хмуро ответил я.

– Руководство «НекроИнкубатора» прислало запрос – требуют вас в помощники. Почему именно вас – не объясняют.

– Руководство некро-чего?

– Инкубатора, – быстро сказал Орел и уже открывший рот Миша бросил на него недовольный взгляд. – Основная сфера его деятельности – поставка расходного материала для обучения солдат искусству убивать.

– Какого еще расходного материала?

– Не знаю, но пока ты валялся в госпитале, мы для них кости носорогов собирали – то еще дельце!

– Согласен, заказ необычен, – кивнул Зэм. – Как и вся работа нашего заведения. Вероятно, мои коллеги готовятся к очередному эксперименту.

– Некромагия… – брезгливо протянул Лоб и мне даже показалось, что он слегка отшатнулся от восставшего.

– Многие боятся некромантов, считая их слугами смерти. Это не так – в нашем магическом искусстве жизни больше, чем вы можете себе представить!

Я был уверен, что бесстрашный Лоб обязательно отреагирует на это заявление, но он лишь машинально сжал рукоять топора и промолчал. Зато в разговор вступил Шрамин:

– Оставьте эти свои штучки, уважаемый Сарбаз как вас там…

– Акилахон.

– Не важно. Товарищу Санникову надлежит вернуть партию бракованного оружия в «ИгшПромСталь», чем он и займется. Так что поищите себе других помощников!

– Но у меня есть приказ с подписью самого Саранга Кхалдун-Кнефа, начальника «НекроИнкубатора»! Не стоит с ним спорить, а то еще превратит в какую-нибудь тварь.

– Доброе утро, товарищи. Простите, что прерываю, но Шип Змеелов приказал Никите срочно явиться к нему, – незаметно подошедшая Матрена выглядела уставшей и невыспашейся, но все равно старалась приветливо улыбаться.

– Да ты прямо нарасхват! – восхитился Шрамин. – Что Шипу от тебя нужно?

– В тюрьму меня посадить хочет, – вздохнул я. Очевидно, Шип все-таки придумал предлог, под которым отправить меня на поиски Вихря – предполагаемого наследника Великого Орка.

– Почти, – сказала Матрена. – Вообще-то, туда направляют меня, как лекаря, помогать сотрудникам госпиталя проводить медосмотр. А ты должен меня сопровождать.

– Ну знаете ли! – возмутился Шрамин. – Сначала верните бракованное оружие, а потом можете катиться на все четыре стороны!

Я не стал мучиться над тем, чей приказ главнее, и просто решил разбираться с поставленными задачами по мере их поступления. К тому же, оружейная мастерская казалась мне гораздо более привлекательной, чем тюрьма или обитель некромантов Зэм.

– Эй… – остановил нас Шрамин. – А эту крылатую вы что собираетесь одну в казармах оставить? Ну уж дудки! Забирайте ее с собой!

Предприятие «ИгшПромСтали» занимало гораздо большую территорию, чем я ожидал. Вряд ли что-то могло сравниться с мечом подаренным мне Яскером, но я все равно хотел полюбоваться на оружие, которое здесь создают. Однако в мастерские и склады нас не пустили: кузнец, всю дорогу от проходной рассказывающий нам о тонкостях работы пилой с алмазным напылением и о том, что оружие из рогов носорогов и единорогов не стыдно держать даже орку, велел нам ждать на улице даже несмотря на то, что я согласился со всеми его доводами.

– Чем могу полезен? Только быстро – у меня много работы.

Мастер Иавер Одион был типичным представителем народа Зэм – полу-механическое тело, маска вместо лица, холодный, металлический голос и полное, на первый взгляд, отсутствие эмоций. Но едва услышав выдвинутые претензии, оружейник сразу обнаружил характер и его зеленые глаза-лампочки грозно засверкали.

– Что за чушь! Мое оружие со знаком качества, у меня вымпел есть – «За отличную работу»! Дайте посмотрю, что там не так.

Когда мы вернулись к проходной, где нас ждали нагруженные ящиками животные, Одион сразу принялся дотошно рассматривать привезенные образцы.

– Теперь все ясно! Это какая-то жалкая подделка, – проинспектировав все ящики, наконец резюмировал он. – Кто-то подменил оружие по пути к Красным.

– То есть, нужно просто выяснить, кто его доставлял? – недоверчиво произнес я.

– Делал опись, регистрировал в оружейном кадастре Хранителей, ставил на учет в Комитете, освещал в Триединой Церкви, сортировал, упаковывал… ну и доставлял, да, – покивал Одион.

– Понятно, – нахмурился я. – Все не могло быть легко и просто.

– Бюрократы, – неожиданно выдал Лоб и приготовившийся возмущаться Орел так и застыл с открытым ртом.

– Интересно, где теперь мои мечи и топоры? Это нужно непременно выяснить, пока меня не отдали под трибунал.

– Уверена, Комитет уже начал расследование и скоро виновные будут наказаны, – произнесла Матрена.

– Может быть, имеет смысл поставить магические метки на следующие партии? – предложил Миша. – С помощью намагниченного железа. В случае повторной диверсии можно будет отследить маршрут и поймать того, кто осуществляет подмену.

– Отличная мысль! – воскликнул Одион и с уважением посмотрел на Михаила. – Эта история с подменой оружия в условиях военного времени может стоить мне головы. Но если я накрою мерзавцев…

Поскольку животных дальше проходной не пустили, заносить ящики на территорию «ИгшПромСтали» пришлось на себе. Мы уже почти закончили таскать оружие, как меня окликнул какой-то кузнец, кивком головы подавая знак следовать за ним. Я огляделся – на нас никто не обращал внимания – и юркнул в темное помещение, где пахло пылью и сыростью.

– Насколько я понимаю, вы – именно тот агент Комитета, который занимается «делом о Посохе Незеба».

– Агент Комитета – это громко сказано. А вы – Яков Бондин?

– Да. И у меня мало времени, так что не будем медлить. Докладываю. В процессе слежки за мастером-оружейником выяснилось следующее: мастер Одион очень любит гулять по степи. Я составил карту, где отметил все его маршруты, и заметил, что на каждой прогулке он обязательно посещает пещеру, расположенную к востоку отсюда. Мне нельзя надолго выпускать из вида оружейника, поэтому у меня не было возможности обследовать пещеру самостоятельно. Все. Больше мне нечего добавить.

С этими словами Бондин, козырнув, быстро вышел, не дожидаясь ответа, и я остался стоять один в темноте с картой в руках.

– Что будем делать? – спросил Орел, пока Миша задумчиво изучал карту.

Мы вышли за ворота и отошли от мастерских подальше, чтобы наш разговор никто не мог услышать.

– Наверное, надо отнести это Шрамину? – неуверенно произнесла Матрена.

– А кто за то, чтобы прогуляться по любимым местам оружейника и посмотреть на пещеру?

– Но нас ждет Шип Змеелов! – напомнила она. – Мы с Никитой должны отправиться в тюрьму как можно скорей.

– Это понятно, – кивнул я. – Шип хочет, чтобы я разыскал там Вихря Степных.

– А еще тебя вызывали в «НекроИнкубатор», – вставила Лиза.

– А вот это уже странно. Этим то что от меня может быть надо? Где-то я уже слышал это название, – я закрыл глаза и потер пальцами переносицу, стараясь сосредоточиться. – Кругом одно начальство и всем я срочно нужен.

– Давайте сделаем так, – сказал Миша. – Ты, Ник, отправляйся к Зэм, а мы пока попробуем добраться до пещеры оружейника и осмотреть ее.

Предложение показалось мне разумным и я согласился. Встреча с некромантами Зэм меня пугала, но возможно мне удастся разобраться с этим делом быстро и я не задержусь там надолго. Утешая себя подобными мыслями, я въехал на чистенькую территорию «НекроИнкубатора», с виду похожего на госпиталь.

– Ну что, Старик, ты, должно быть, не подвержен суеверным страхам, – сказал я, похлопав дрейка по загривку. Тот повернул ко мне свою морду – сквозь тусклое, зеленоватое свечение был отчетливо виден череп – и негромко фыркнул. – А вот я, признаться, чувствую себя не в своей тарелке.

Старик ткнулся носом в мое плечо и я почувствовал его горячее дыхание.

– Жди меня здесь. И никого не обижай!

Почти все сотрудники «НекроИнкубатора» были представителями народа Зэм. К руководителю Сарангу Кхалдун-Кнефу меня проводили сразу же без лишних вопросов.

– Сержант Санников по вашему приказанию прибыл! – гаркнул я, войдя в кабинет, где за длинным столом сидел восставший.

– Проходите, товарищ Санников, присаживайтесь. Я ждал вас.

Я молча сел напротив и уставился в светящиеся зеленые глаза Зэм, ожидая разъяснений о цели моего визита. Кхалдун-Кнеф не стал ходить вокруг да около:

– Последнее время мы в Инкубаторе вынуждены самостоятельно изыскивать резервы. Местное кладбище почти исчерпало свой ресурс, скелеты и зомби нужны армии, а опыты над военнопленными запрещены Комитетом. Впрочем, на счет пленных нам удалось договориться на местах, но об этом позже! С вашей помощью, товарищ Санников, мы надеемся добиться успеха и обратить внимание руководства на наши требования. Я знаю, что вы на хорошем счету в Незебграде, а кое-кто даже уверяет, что вы протеже Самого… Вот мы и решили привлечь вас к своим делам.

– Вы преувеличиваете мою значимость, я обычный солдат, – медленно проговорил я. – Но все-таки, что от меня требуется?

– Пойдемте. Я вам все покажу.

В том месте, куда он меня привел, стояла невообразимая какофония. Со всех сторон доносился рык каких-то животных, пронзительный клекот, низкое, гулкое уханье, пробирающее до дрожи шипение и еще множество разнообразных звуков.

– У нас тут стало несколько шумновато, – сказал Зэм. – Шумоизоляция есть пока только в накопителе баньши.

– Баньши?

– Да. Хотите посмотреть? Это здесь.

Мы вошли в помещение, разделенное стеной с большим мутноватым стеклом, за которым плавно перемещались размытые фигуры. Я подошел ближе и, прижавшись к стеклу носом, стал вглядываться во внутрь. Правда, через несколько секунд мне пришлось резко отпрянуть, потому что из полумрака с той стороны вдруг показалось безобразное женское лицо с выпученными глазами, прильнувшее к стеклу прямо передо мной. Женщина открыла беззубый рот и наверное закричала что есть мочи, но до меня не долетело ни звука.

– Кто это? – ошарашено произнес я.

– Баньши-плакальщицы, они обитают на кладбищах. С их помощью мы добываем эманации смерти, которые нужны нам для наших ритуалов.

Когда женщина отклеилась от стекла и взмыла куда-то под потолок, я подошел ближе и снова заглянул внутрь. Баньши медленно двигались во всех направлениях из-за чего казалось, что я смотрю в огромный аквариум.

– Хорошо, что хотя бы здесь ничего не слышно. Раньше от их воя даже восставшие Зэм падали в обморок, совершенно невозможно было работать!

Я подумал, что работать невозможно даже находясь по соседству с такими существами, но вслух говорить этого не стал.

– Насколько я знаю, вы находились в составе штурмовой группы, освобождавшей ХАЭС, – сказал Кхалдун-Кнеф, когда мы проследовали дальше. – Мы изучили найденные под электростанцией скрижали Тэпа…

– Так вот откуда я о вас знаю, – вспомнил я. – Я привез вам пакет из Незебграда, когда прибыл в ИВО.

– Именно. Отпечатки скрижалей. Среди прочего в них была интересная инструкция по созданию животного-зомби и мы решили испытать описанную технологию в действии.

– И весь этот шум – результат ваших опытов? – спросил я, чувствуя, как меня передернуло.

– Что вы, все эти животные пока живы.

Мне резануло слух слово «пока», но я промолчал.

– Вы только вдумайтесь – впервые за несколько тысяч лет заклинания Тэпа вновь прозвучали в этом мире! Воистину, это был самый великий некромант Сарнаута! Впрочем, почему «был»? Вполне может быть, что «есть» до сих пор!

– Вы так говорите, как будто вас это радует, – на этот раз я не удержался от комментария.

– Нет, конечно, – ничуть не смутился Кхалдун-Кнеф. – Деяния его ужасны, но вместе с тем нельзя не признать его гений.

– Так что же с вашим экспериментом? Удался?

– О, да! Мы первый раз выполняли этот ритуал и ожидали осложнений, но все получилось! Мы создали некроносорога!

В этот момент он драматично распахнул передо мной двери и взору предстало отвратительное чудовище, напоминающее носорога очень отдаленно: наполовину робот, наполовину живое существо, с криво сшитыми частями тела, из которых в неожиданных местах торчали трубки и металлические штифты.

– Он прекрасен! – со всей теплотой, на какую только способен восставший, сказал Кхалдун-Кнеф. – Смерть – это интереснейший процесс, изучение которого открывает поистине безграничные возможности.

– А что это за ведро у него вместо головы?

– Это не ведро! – оскорбился Зэм. – Это шлем! У нас не было достаточно хорошего черепа, чтобы воспроизвести голову носорога, поэтому наши инженеры сконструировали вот такой прототип.

– По-моему, он ничего не видит.

Некроносорог, вонзаясь своими лапами-штырями в песок вольера, в котором он находился, слепо тыкался в металлическое ограждение.

– Это опытный образец, так сказать, альфа-версия! Возможности этого существа еще не изучены до конца, но он грозен и малоуязвим, и убить его будет непросто! Эксперимент не окончен, мы все еще пытаемся определить степень его живучести. Если тесты пройдут успешно, мы поставим это существо на конвейер для нужд фронта, – с гордостью произнес Кхалдун-Кнеф. – Надеюсь, все получится.

– Определяете степень живучести… – эхом повторил я, глядя как прутья клетки заискрили и носорога отбросило назад. – А он… оно… испытывает боль?

– Боль? В том понимании, которое вы подразумеваете – нет. Это всего лишь зомби. У него нет сознания.

– Но если на него напасть, оно ведь будет защищаться?

– Конечно. Но это не доказательство наличия разума. Это просто рефлексы. Вам никогда не доводилось сталкиваться с зомби?

Я помотал головой.

– Понимаю. Парадоксально то, что чем примитивней существо, тем сложнее вернуть его к жизни.

– То есть превращать людей в зомби проще?

– Разумеется. Пойдемте.

Я догадался, что Кхалдун-Кнеф собирается мне показать, но не был уверен, что готов это увидеть. Однако, ноги сами понесли меня вслед за ним.

– В каком-то смысле некромагия теперь даже на шаг впереди Триединой Церкви, – продолжил Зэм, – ведь жрецы не могут воскрешать животных!

– Я бы не стал сравнивать некромагию с тем, что делает Триединая Церковь. Жрецы не просто воскрешают, они по настоящему оживляют, возвращают в тело разум, чувства, память!

– Конечно, жизнь, которую даруют некроманты, нельзя назвать полноценной, но… Вот мы и пришли. Здесь у нас опытный полигон, но есть проблема, на которую я хочу обратить ваше внимание. Далеко не все опыты заканчиваются удачно и постоянно появляются отходы производства. Собственно – это официальная причина, по которой вас вызвали сюда. Бракованные мертвецы бродят по нашему опытному полигону и мешают работе. Но вы не волнуйтесь, у нас вообще-то есть своя охрана, так что вам делать ничего не придется, нам просто нужен был формальный повод пригласить вас сюда. Бракованные зомби медлительные и конечно безоружные, так что обычно хватает одного-двух солдат с КПП, чтобы навести порядок.

– Зачем же вы вызвали меня?

Если Кхалдун-Кнеф и испытывал какие-то эмоции – маска надежно скрывала их от посторонних глаз, и я не мог и предположить, о чем он думает.

– Подавляющее большинство имперцев никогда в жизни не смогут попасть даже в Око Мира, – осторожно сказал Зэм после паузы. – А уж в кабинет нашего многоуважаемого Главы и вовсе вхожи единицы. Не поймите неправильно, я вовсе не критикую управленческий госаппарат, но он состоит из такого количества инстанций, что часть… м-м-м… важной информации искажается или теряется по пути до нужных лиц.

– Вы ошибаетесь, я не вхож в кабинет Яскера. Я был там один раз и может быть больше никогда туда не попаду.

– Возможно. Но в тот момент, когда вы переступили его порог, вы перестали быть обычным гражданином Империи. Не отрицайте. Вы амбициозны, и думаю, что очень скоро станете офицером. И если вы попадете в зону боевых действий, то сразу поймете, насколько важно то, чем мы занимаемся здесь. Тогда, я уверен, вы постараетесь сделать так, чтобы нас услышали.

Я обдумывал сказанное некоторое время, а потом произнес:

– Мне все еще не совсем понятно, о чем именно идет речь.

– Речь идет о запрете опытов над военнопленными, – без обиняков заявил Кхалдун-Кнеф. – Здесь неподалеку располагается тюрьма. С ее начальником меня связывают давние дружеские отношения. Еще с тех древних времен, когда мы жили в первый раз. Немногим Зэм повезло воскреснуть и отыскать своих друзей и близких, да-а…

– И ваш друг поставляет вам пленников для опытов?

– Поставлял. Как я уже сказал, дальнейшую поставку заключенных сочли нецелесообразной.

– А там что? – я кивком головы указал на двери полигона.

– Нежить. С тюремного кладбища. Но нам для работы нужны живые образцы!

– Живые образцы… – протянул я, поражаясь кощунственности формулировки, которую Кхалдун-Кнеф употребил на полном серьезе.

– Боюсь, Комитет не до конца понимает, какими катастрофическими последствиями может обернуться для нашей Армии такое решение! – продолжил он.

– Но ведь у вас уже есть некроносороги! Вы собирались организовать их серийное производство.

– Да, но это произойдет еще нескоро. И потом, животные малоуправляемы, вряд ли они станут полноценной заменой разумным существам.

– А вас не смущает этическая сторона вопроса? – наконец поинтересовался я.

Кхалдун-Кнеф какое-то время молчал, словно пытался подобрать нужные слова, а потом произнес:

– Идет война. А войны аморальны сами по себе. Вы не задумывались о том, почему Лига, имеющая значительное численное преимущество, до сих пор не может победить Империю? У нас есть три главных столпа: мудрое хадаганское правление, сила орков и наука Зэм. Поймите, войну выигрывает не тот, кто слишком любит морализировать, а тот, кто сильнее, умнее и организованней! Научный прогресс – это одна из основ нашего государства.

– Именно наука вас и интересует больше всего, – покачал головой я. – Война для вас лишь убедительный повод, на самом деле вам важны только опыты.

– Какими бы ни были наши мотивы, работа ученых идет на пользу Империи. Вы не согласны?

Я не моргая смотрел на Кхалдун-Кнефа. По металлической маске скакали зеленые блики от его мерцающих искусственных глаз. Много ли в этом теле осталось от живого человека? Возможно, это и не важно. Гораздо важнее, сколько человеческого осталось в его голове. Когда-то Зэм тоже были простыми людьми, но теперь даже орки казались мне ближе и роднее, потому что они были живы – в их груди стучало настоящее сердце, по их венам текла горячая кровь, они рождались, взрослели и умирали от старости. Зэм, воскреснув после многовекового забвения, просто существовали. Их дети и старики не выдержали испытание временем, поэтому все восставшие были примерно одного возраста. И их больше не интересовали проблемы простых смертных, они нашли себя в изучении мира, открытии его тайн. Теперь они только ставили свои бесконечные опыты… иногда даже на живых, ведь тем, кто уже давно мертв, чужда наша мораль. Я не любил Зэм. Но в войне, которую живые вели друг с другом, они были на моей стороне.

– Да. Пожалуй, вы правы, – медленно сказал я после раздумья.

– Я знал, что вы все поймете, – Кхалдун-Кнеф одобрительно хлопнул меня по плечу своей металлической рукой. – Рад, что не ошибся в вас. Подождите здесь, я позову солдат, чтобы они разобрались с бракованной нежитью.

– Не стоит. Вы ведь сказали, что они не опасны. Я сам с ними разберусь, раз уж меня для этого позвали.

– Ну что вы, это совсем не обязательно… Но если вы настаиваете… Бракованные – это те, которые не подчиняются приказам, они агрессивны и нападают сами. Не перепутайте с удачными экземплярами! А то последнее время у нас наблюдаются перебои с поставками, и каждый хороший экземпляр на счету.

– Я понял.

– Да, и еще. Венцом эксперимента по созданию боевых зомби должен был стать зомби-губитель – научный труд нашего сотрудника Леопольда Свечина. И почти все у нас получилось! Опасная, лютая тварь, способная расправиться с множеством врагов. Его вольер находится в дальнем углу. Так вот – ни в коем случае не подходите! Этот мертвяк не различает своих и чужих. Убивает всех подряд! Вот такая проблема. Конечно же, ее надо устранить, но для этого нужна группа солдат, мы займемся им позже. А какие надежды мы возлагали на зомби-губителя! Но похоже, слишком увлеклись его боевыми способностями, забыв о безопасности…

– Да, обидно, – согласился я.

– Ну ничего. Мы уже приступили к созданию нового экземпляра боевой нежити. Зомби-разрушитель! Это будет нечто… Главное, не забыть объяснить ему, кто его хозяева.

Как только я вошел внутрь, ко мне сразу повернулось множество лиц. По счастью у этих зомби не было металлических частей тела, но выглядели они все равно очень удручающе. Под клочьями одежды, свисающей грязными тряпками, виднелись разлагающиеся тела. Меня начало подташнивать.

– Я закрою дверь, чтобы нежить не разбежалась. Постучите, как только закончите. Вы уверены, что не хотите взять помощников? Нет, я не сомневаюсь в ваших боевых способностях, но…

– Я уверен.

Достав из ножен свой меч, я провел рукой по его лезвию, блестевшему в свете тусклых ламп полигона.

– Ты еще не заржавел без дела?

Несколько зомби кособоко заковыляли в мою сторону – должно быть, те самые бракованные образцы. Остальные безвольно стояли на месте и просто смотрели на меня пустыми глазами. Кхалдун-Кнеф говорил, что у зомби нет сознания и все их действия – лишь рефлексы, оставшиеся от прежней личности. Но в том, как они отшатывались от моего меча, как инстинктивно поднимали руки, пытаясь закрыться от его острого, как бритва, лезвия – было что-то невыносимо настоящее, что-то очень живое. Убивать такого слабого противника – как-будто убивать беспомощных детей. Но я упрямо, не чувствуя боли в мышцах, задавив все эмоции, без устали махал мечом, стараясь не просто убить, а искрошить, чуть ли не стереть в порошок то, что Зэм называл «образцами». Я хотел, чтобы эти измученные тела больше никогда не познали на себе магию некромантов. Пусть при жизни эти люди или эльфы были моими врагами, смерть никогда не выбирает себе сторону – у тех, кого она забрала, уже нет ни врагов, ни союзников. Мертвые должны быть упокоены. Никто, даже лигийцы не заслуживают такого чудовищного конца.

Я не помнил, сколько прошло времени, не помнил, как приблизился к вольеру с зомби-губителем. Даже то, как он выглядел, плохо сохранилось в моей памяти. Кхалдун-Кнеф уверял, что понадобится целая группа, чтобы его убить. Наверное, перед этим ученые тоже будут «определять степень его живучести»… Как я в одиночку убил зомби-губителя я тоже плохо запомнил.

Дверь полигона распахнулась сразу, как только я в нее постучал.

– Я уже начал было волноваться. Возникли какие-то пробле… – начал Кхалдун-Кнеф, но увидев меня, отшатнулся, оборвав себя на полуслове.

– Боюсь, что там не оказалось удачных образцов, – хрипло сказал я.

– Как? Вы что… Вы… Вы убили всех?! – Зэм забежал внутрь, в ужасе схватившись за голову.

Я не стал ждать, когда он осмотрит весь полигон и удостоверится, что ни одного ожившего зомби там не осталось. По пути на улицу мне попадались другие сотрудники «НекроИнкубатора», но наверное на моем лице было что-то такое, что заставляло их пятиться от меня назад. А может их пугало то, что я забыл вложить почерневший от грязи меч в ножны, и его кончик с жутким лязгом волочился по полу, оставляя на нем длинную царапину. Меня даже никто не остановил на КПП. Так я и шел – грязный, с безумным взглядом, темным лицом и оружием наголо. Лишь только мой дрейк ничуть не испугался. Завидев меня, он расправил широкие крылья, потянулся и мягко пошел навстречу. Я уткнулся горячим лбом в его костлявую шею и прошептал:

– Пошли отсюда, Старик.

Глава 17. Термитка

Возле памятника защитникам Хадагана было все также тихо и безмятежно. Территорию вокруг явно кто-то прибирал – она выглядела очень ухоженной, но никаких смотрителей рядом я так и не увидел. Старик не без азарта охотился на каких-то мелких степных грызунов, старательно разгребая когтями земляные норки, и периодически подходил ко мне, чтобы ткнуться носом в мое плечо и напомнить о себе. Где-то на задворках сознания копошились мысли о том, что мое выступление в «НекроИнкубаторе» еще больно мне аукнется, и что уже начало смеркаться и надо бы поскорее возвращаться в казармы, чтобы меня вдобавок ко всему не обвинили в дезертирстве. Но здесь, у подножия гигантского мемориала, все это казалось неважным, и я, не вполне отдавая отчет своим действиям, продолжал старательно полировать меч до зеркального блеска, как будто от этого зависела моя жизнь.

Шаги за спиной я услышал, но не потрудился обернуться и посмотреть, кто явился по мою душу.

– Покурить хочешь? – раздалось над моим ухом.

– Нет.

– Зря.

Орел достал свою трубку и уселся рядом. Не спеша закурил. Я продолжал молча полировать меч. Мы сидели так несколько минут, прежде чем он произнес:

– Ну, рассказывай.

– Что?

– Что считаешь нужным.

– Значит, ничего.

– Брось, Ник. На твое лицо будто орк наступил. А Лиза говорит, что от тебя по всей округе негатив, от которого у нее кожа стареет и цвет лица портится.

Я обернулся, ожидая увидеть остальных, но Кузьма был один.

– Они вернулись в казармы, темнеет уже, – ответил он на незаданный вопрос. – Нам и так будет трудно объяснить, где мы шатались целый день.

– Значит, вы еще не в курсе…

– А должны? Мы были в «НекроИнкубаторе», но там ребята, похоже, не особо разговорчивые. Только сказали, что ты выполнил поручение и давно уехал, но в казармы ты так и не вернулся, и мы пошли тебя искать.

– Как нашли?

– Так говорю же, Лиза нашла. Понятия не имею, как она это делает.

– Наверное, я тоже громко думаю.

Мы снова замолчали. Я продолжал полировать клинок, а Орел все так же курил, думая о чем-то своем.

– Значит не расскажешь, – в конце концов сказал он и, выпустив последнее облачко дыма, вытряхнул из трубки пепел. – Тогда давай возвращаться. Ты, может, и избранный, но от взыскания тебя это не спасет. А меня тем более.

Я убрал меч и поднялся на ноги. Сразу среагировавший Старик с готовностью подошел ко мне, подставляя спину, но мне не хотелось ехать верхом, я взял его за поводья и неспешно побрел к дороге.

– Мы были на окраине Игша, – сказал Кузьма, просто чтобы нарушить молчание. – Там растут кораллы, представляешь?! Прямо на краю пустыни… Причуда природы.

– Здесь рядом Мертвое море.

– Угу. Надо как-нибудь совершить экскурсию по его дну. Если верить легендам, там всегда много сокровищ.

– Вряд ли они валяются прямо под ногами. А до пещеры Одиона вы добрались?

– Да, – кивнул Орел, обрадованный, что я отвлекся от своих мыслей и проявил интерес. – Мы нашли там саркофаг Зэм.

– Хм… странно. Пустой?

– Нет, там мумия внутри! И крышка приоткрыта.

Я остановился. Старик покорно встал рядом, зато лютоволк Кузьмы, недовольный тем, что вместо быстрого бега его заставили медленно тащиться рядом с хозяином, громко зафыркал и заскреб когтями землю. Орел отстегнул поводья и постучал его по загривку, разрешая размять лапы. Обрадованный свободой зверь стартанул с места со скоростью быстролета и умчался в степь.

– Что ты намерен делать?

– Стоит поговорить с Иавер Одионом и выяснить, что все это значит, – решил я и, круто развернувшись, зашагал в обратном направлении.

– Прямо сейчас?!

– Да.

Не то, чтобы мне не терпелось разузнать про таинственный саркофаг… Я просто не хотел возвращаться в казармы. Кузьма оставил это без комментариев.

– Проклятье! Я надеялся, что никто не узнает! – оружейник бессильно сжал свои металлические пальцы в кулаки.