Текст книги "Домино 4 (СИ)"

Автор книги: Иван Катиш

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 15 страниц)

Я закатил глаза, а Котий продолжил:

– Может, я что-то не понимаю в человеческих женщинах, но уверен – ей льстит, что ты допустил ее к участию в создании крокодилов. Ты себе представляешь, насколько закрыт мир артефакторов?

– Нет, – нахмурился я. – Что в нем такого особенного?

Тут уже все эти трое расхохотались.

– Марк, ты хоть знаешь, кто такая Кьяра? – хитро спросил Драк. – Чья она дочь? И что у нее и так есть?

– Чья? – переспросил я.

– Понятно, – переглянулись Драк с Котием и сказали хором. – Молодежь. Что с них возьмешь.

– Прекратите говорить загадками! – заорал я.

– Вот доедим, – углубился в тарелку Драк, – и больше не будем.

Глава 3

– Ну смотри, – продолжил мысль Драк, когда наконец расправился со своей добавкой. – Как фамилия Кьяры? Спросил?

– Обижаешь, – посмотрел я на него. – Знаю. Алеотти.

– Ну?

– Что ну? Красивая фамилия. Уверен, что с Земли.

– Так и есть, – улыбнулся Котий. – Эти нечеловечески богатые люди, когда-то нащупали в себе нечто особенное и переехали на Меркатор. И уже там развернулись в полную силу. Дай-ка я вспомню, когда это было?

– Лет пятьсот назад, я думаю. Они все тогда примерно переехали, – добавил Филипп.

– Вот.

– И что? – все еще не понимал я.

– Ты себе представляешь, как устроены такие семьи? – продолжал допрашивать меня Котий.

– Нет. Да. Нет. Наверное, всех отправляют учиться в частную школу. А потом дают много денег, – предположил я.

– Ахахах, – заржали уже все трое.

– Ну ладно, я не знаю, – надулся я. – Я никогда не сталкивался с богатыми людьми и даже не думал об этом. И не знал, что у Кьяры такое наследство.

– Никакое наследство Кьяре не положено. У Кьяры есть только обязательства перед семьей. Нет, какое-то наследство у нее будет, может быть, но в принципе она не наследница. Потому что в таких семьях всегда основные ресурсы вкладываются в того, кто может принести семье максимальную пользу. А остальные должны его обслуживать. Вот их роль.

– И Кьяра?

– И Кьяра внутренний конкурс на главную скаковую лошадь не прошла. Это я точно знаю, потому что знаком с главной надеждой семьи, – объяснил Котий. – Иначе бы ее не отпустили с Меркатора. Но это не значит, что ее полностью освободили от семейных обязанностей. В этих случаях наступает своего рода обмен: тебе немножко свободы, а мы на тебя за это не сильно обижаемся. Но ты все равно должен. Судя по тому, что она здесь, в ее обязанности входит сбор информации и исследование нового мира на предмет новых возможностей. А больше ничего ей делать не положено.

– И что? – все еще не понимал я. – Пусть собирает.

– Да что ж такое-то, – возмутился Драк. – Все еще не понимаешь?

– Нет, – помотал головой я.

– Ей не положено было лезть ни в какую артефакторику. У семьи есть свое артефакторное производство, причем больше химическое, чем артефакторное, и они его охраняют даже от своих. Ее дело контакты и цифры.

– А если человеку интересно? – возмутился я.

– Ну и что? Не положено и всё, если такая семья считает, что ты не потянешь эту задачу на высшем уровне, то тебе не позволят этим заниматься. На Меркаторе все подобные пути для нее были закрыты, – улыбался мне Котий. – Так что ты даешь ей возможность лазить в такие вещи, в которые никто бы дома не позволил.

– Это типа была ее мечта? – пытался понять я.

– Нууу… наверное, нет, – протянул Котий. – Просто это ад кромешный шагать всю жизнь по заданному маршруту, да еще понимать, что ты постоянно недорабатываешь.

– Надо понимать, что ты знаешь о чем говоришь, – дошло до меня.

– Ммм, пожалуй, да, – ухмыльнулся Котий.

– И ты знаешь? – повернулся я к Драку.

– У меня немного другая ситуация, но в целом да, – хмыкнул Драк.

– И поэтому вы всё так быстро выяснили про Кьяру?

– Чего там выяснять-то было? – возмутился Котий. – Кто такие Алеотти, все знают.

Я пошел ставить чайник, чтобы отвлечься. Опять я не в курсе жизни большого мира.

– Чай-то будем? – повернулся я к товарищам.

– А как же! – обрадовались они. – Давай заварим вот этот.

Драк подскочил к шкафу и вытащил еще одну подозрительную упаковку с какими-то шариками.

– А это что? Опять самозародилось в шкафу? – с подозрением спросил я.

– Не, это я купил у Окто, – заявил Котий. – Должно пахнуть лимонами. Но не факт.

– Ладно, посмотрим, – пообещал я. Поглядел на эти странные шарики и не стал пачкать заварочный чайник. Раскидал каждому по кружке. Посмотрим, что за зелье.

– Ну ладно, – решил я вернуться к теме, гоняя ложкой странные шарики по своей кружке. – И что вы мне всем этим хотите сказать?

– Да ничего, – пожал плечами Драк. – Просто знай, что все немного сложнее, чем кажется. И что ты для нее представляешь несколько большую ценность, чем любой в этом мире.

– Все равно не понимаю, – упрямо пытался сложить я два и два, безуспешно получая три. – Почему?

– Вот представь, – вздохнул Котий. – Что тебе всю жизнь не дают мороженого. Не потому что нельзя холодного или сладкого, а потому что не положено.

– Как это? – нахмурился я.

– Ну вот так. Брату твоему положено, а тебе нет. И никто не покупает, поскольку у тебя грозный папа, хотя на самом деле мама, но это уже неважно. И от папы прилетит всем, кто тебе его купил. И тут появляется человек, которому плевать на папу, плевать на ограничения, и даже после того, как ты ему все объяснил, он все равно идет и покупает тебе мороженое.

Я попытался это представить. Если ситуация такая, то да. Некоторые вещи становятся понятнее.

– Но есть еще момент, – продолжил Котий. – Она себе не совсем хозяйка, такие семьи никогда далеко не отпускают своих. Кьяра, безусловно, человек со своими представлениями о прекрасном, и никто не заставит ее тебя бросить, если она сама не захочет, но возможно всё это будет для вас непросто.

К сведению я все это принял, но проникнуться до конца не мог. И только покрутил ложкой в чашке.

– Ну и ладно, утрясется как-нибудь. Разберемся.

– Ты только не вываливай на нее вот это всё при встрече, – предупредил меня Котий.

– Ну что ж я совсем дебил, – огрызнулся я.

– Не, ну мы не знаем, – захохотал Драк. – Она ведь не в курсе, насколько ты ничего в этом не понимаешь. Это же уму непостижимо, не знать, кто такие Алеотти.

– Ладно, я почитаю, – пообещал я.

– Почитает он, – пробурчал Котий.

– А и почитаю! – с вызовом бросил я, забрал чай и ушел в комнату. Читать про Алеотти.

– Может, зря вы ему сказали? – высказал свои сомнения Филипп.

– Да просто разговор зашел, чего бы не сказать, – фыркнул Котий. – Тем более, без этой базы ей будет трудно ему объяснить, почему ей надо уехать вот прям сейчас.

– А ты думаешь, это скоро будет? – прищурился Драк.

– Думаю, да, – уверенно сказал Котий. – Алеотти же исконные враги Бенефакторов. А Бенефакторы сюда уже по локоть влезли. Если не по плечо. Уж как минимум ее сгоняют на инструктаж, если вообще не попытаются изъять до разрешения конфликта.

– Точно! – стукнул себя по лбу Драк. – Вот не было печали. А ты думаешь, начнется?

– Я думаю, – раздумчиво протянул Котий, – что оно не только началось, но и никогда не закончится. Если бы не наше неустойчивое состояние, можно было бы ожидать полноценного вторжения.

– Еще не хватало, – возмутился Драк. – Мы их сюда не пустим!

– К счастью, они сами не идут. Всё соревнуются, чьими бы руками жар загребать.

– А я вот хотел спросить, – внезапно оторвался от чая Филипп. – А что вы собираетесь возить по вашему новому порталу?

– Хороший вопрос, – помешал чай Котий. Выловил какой-то кусок фрукта и съел. – Не знаем пока. У Тривии есть для нас продукт, но что-то не клеится пока. С другой стороны, еще мало времени прошло. Тот товарищ Марка собирался разобраться, но, как мы поняли, на Тривии все происходит еще медленней, чем на Меркаторе. Так что каких-то позитивных подвижек я раньше Нового года не жду. А через портал на Элурус мне родные подарки шлют.

И Котий улыбнулся с таким видом, как будто весь Элурус внезапно оказался у него в кармане.

* * *

Несмотря на сгущающиеся на горизонте тучи, мы прожили спокойно до Нового года. Филипп доделал пещеру и уехал. Умчался богатый и счастливый, кажется, проклиная тот день, когда он согласился работать на Домино. Мы были на него совершенно не в обиде, наш мир не всякий выдержит, а работу свою он сделал хорошо. И, главное, домик напротив освободил, так что я заехал туда буквально через неделю со всем своим барахлом. Вторую спальню, которая была побольше, я ликвидировал и устроил там мастерскую. И сейчас ждал свой собственный экструдер для крокодилов.

Ситуация с пошлинами не изменилась, и мы нагло купили аппарат через Элурус. Котий задействовал какие-то свои связи, попутно пообщавшись с Гатой, которая хохотала как сумасшедшая, узнав, что мы вновь удостоились персонального внимания крупнейшего торгового мира.

«Я думаю, – написала она Котию, – что все это для того, чтобы мы, Элуры, хорошо зарабатывали».

«Там, где один Элур зарабатывает, второй теряет», – ответил он ней.

Но в это Гата не поверила, впрочем, мы действительно внакладе не остались. Обслуживание этого агрегата меня не очень беспокоило, я заказал такую же примитивную конструкцию, которую месяц назад мы купили Илье, и с которой вполне справлялись. В любом случае она была лучше изначальной, так что в деле производства крокодилов наметился ощутимый прогресс. Узнав, что у меня наконец образовалось собственное помещение, Илья даже хотел отдать мне свое устройство, но вспомнил, сколько он зарабатывает на изготовлении стационарных поглотителей и передумал. А вот крокодилами без меня он заниматься наотрез отказался.

Поголовье крокодилов уже сейчас насчитывало около трех десятков. Около – потому что все время кто-то доблестно погибал в битве с туманными тварями и ехал на восстановление. Окончательно и бесповоротно мы потеряли только двух, которые полезли в щель в пещере Берта перед окончательной передачей ее новому владельцу и там куда-то провалились. Мы даже их начинку достать не смогли.

Пещерой Берта теперь владел меркаторец – веселый парень чуть старше меня, гитарист и балабол, Шон Мурхед. Котий ворчал, что пещера Берта приманивает людей с музыкальным талантом, и лучше бы она их сразу куда-нибудь девала, чтобы они людям зря голову не морочили. Портал, который открылся и закрылся в той пещере, больше себя никак не проявлял, и наш Пещернадзор говорил, что больше и не появится. Видимо, он просто искал себе точку получше и нашел ее у нас.

Я тоже не разделял всеобщего восторга по поводу этого персонажа, но и претензий у меня к нему никаких не было. За то время, что он пробыл на Домино, он ни разу не вызвал бригаду зачистки, все время справлялся самостоятельно, даром что работал один. Вернее, не совсем один. У него были два каких-то устройства, которых он никому не показывал.

– Ты не давай ему крокодилов, – как-то сказал мне Котий. – Не нравится мне этот человек.

– Не дам, – согласился я. Очередь на них так и так была до горизонта. У меня еще был план переделать Кьяриного крокодила, который изначально вышел с укороченными лапками, похожим на таксу. Но это дело все время откладывалось, да и Кьяра не настаивала. Говорила, что он у нее самый умный, и она не хочет рисковать. Так мы с ней и договорились: оставим так, а если погибнет, переделаем.

Форму с шестиногим крокодилом я оставил себе. Вдруг что с Барухом, а я уже привык, что он такой. Но Барух-основатель династии и не думал гибнуть, а гонял тварей в хвост и в гриву. Обширное присутствие Бантия в пещерах нам здорово помогло, быстрых тварей теперь не было совсем. Но вместо быстрых в добывающей пещере у нас появлялись большие и плотные, и крокодилам приходилось тратить много сил на разбор очередного пещерного создания. А в портальной мы поставили в комплект к поглотителям, еще и сушки, и теперь там была тишь, да гладь. Сушки оказались вполне приличными, мне даже не хотелось их переделывать. Параноик Котий заставил меня заказать еще две запасные, и я не стал спорить.

* * *

Кракко со Шмидтом решили делать к Новому году сладкие наборы – большой из новогоднего кекса и малый, со сладким цветным драже. Если новогодний кекс Кракко без вариантов решил печь по собственному рецепту, то насчет драже решили провести опрос среди домайнеров. Чтобы как настоящий большой бизнес прислушаться к мнению потребителей.

На этом пути их ждала неудача. Поскольку на Домино был только один любитель драже – Котий, он забил весь тред своими комментариями, о том, с какой рыбой надо сделать это самое драже.

– Нет, ты слышал? – возмущался Кракко. – Он хочет драже с тунцом! Видано ли!

– Слышал, – лениво отвечал ему Шмидт. – Ну а что ты хочешь? Он же Элур? Еще скажи спасибо, что он не хочет драже с оклатеро.

– Это что за зверь? – вскинулся Кракко.

– Это рыба. Водится на Элурусе. Она какая-то очень вкусная, и драже с ней делают в золотой оболочке, не в серой, как с другими.

– А ты откуда знаешь?

– А мы с ним еще давно когда-то встретились на терминале. Он свою посылку получал, я свою. Сейчас-то доставка работает нормально, а тогда все сами, ножками. И он прямо пел и плясал. Кто-то ему из дома прислал.

– Хм, и что, думаешь, вкусно?

– Не знаю, а что?

– Я хочу попробовать. Может, я что-то пропускаю?

– Тебя не поймешь. То ты возмущаешься, что кто-то смеет несладкое драже есть, а то требуешь себе порцию. Я тебя уверяю, если б это было вкусно, все бы ели.

– Ничего подобного! Когда я сюда приехал, никто не хотел есть пиццу со скумбрией! А теперь? Уверенная позиция номер два!

– Номер четыре, так-то, – поправил его Шмидт.

– Ну ладно, три, а почему четыре-то?

– Потому что третью позицию занимают мои пельмени.

– Так считать нечестно! Надо считать среди пицц!

– Честно-честно. И то, и другое – еда. Помнишь, ты мне говорил, что когда люди распробуют пиццу, они мои дурацкие пельмени есть не будут?

– Помню. Был неправ. Люди готовы есть всякую гадость.

– Ты и сам иногда их ешь.

– Только когда очень голодный.

– Ладно. Так о чем мы?

– О том, что если людей учить что-то есть, они будут есть. А если вести себя как Элуры, у которых все интересное зубами надо выгрызать, то ничего из твоей еды есть не будут.

– Ну ты можешь попробовать выгрызть. Попросим Котия поделиться?

– Нет, хочу сделать ему сюрприз.

– Здесь все ненавидят сюрпризы.

– Это будет сюрприз наполовину. Он же просил драже с рыбой. Вот они и будут. А остальные получат нормальные сладкие, на мой вкус. Раз никто ничего толком не ответил.

– Ладно. А кого попросим достать те драже?

– Давай Марка. Даже нет. Давай Кьяру, а она попросит Марка. А у них там прямой портал, можно будет тихонечко передать.

– План-капкан! А чего не Драка?

– Я его как-то опасаюсь. Вроде приходит человек-человеком, но мы-то знаем! – глубокомысленно заметил Кракко.

– Хорошо. О! А вот и она! – заметил Кьяру на входе Шмидт. И они кинулись к ней.

* * *

Новый год собирались в баре у Октора. Здесь в кои-то веки я чувствовал себя таким же идиотом, как Драк с Котием, поскольку ни у них, ни у нас не было таких смешных традиций празднования Нового года, которые практиковались здесь. Разве что в прошлом году Драк с Котием уже кое-что видели, но в этот раз сюда добавился еще праздник молодого кота.

За день до вечеринки у Октора нас пригласили в гости к Роману Николаевичу. Под Новый год как раз удачно случился снег, а на Бодайбо есть смешная традиция – выпускать на свежевыпавший снег котенка, родившегося летом. Который снега еще никогда не видел. Этот кот был как раз июльский, его привезли с Бодайбо в компанию к коту Романа Николаевича, и со снегом он не успел встретиться ни тут, ни там.

Чтобы не сбивать впечатление, Роман Николаевич попросил Котия не принимать котиную форму, потому что это уж точно перебило бы любой снег, и Котий пообещал. Мы встали вокруг крыльца, и Роман Николаевич вынес на снег кота и опустил его на землю.

Зрелище действительно оказалось зачетным. Кот округлил глаза и замер. Это был настоящий шок, он очевидно не понимал – что случилось? Куда делась знакомая трава? Откуда эта белая холодная штука?

Затем кот попытался поджать все четыре лапы, что у него, конечно же, не вышло, потом поднял замерзающую лапу и лизнул подушечку. Весь его вид говорил: «Как же это странно? Кто это устроил?» Мы смотрели на него, не отрывая глаз. Невозможно было поверить, что кого-то может так удивить снег. Постояв на месте и немного освоившись, юный кот прошел немного вперед, обернулся, посмотрел на свои следы, а потом присел и ловким движением запрыгнул обратно – на руки Роману Николаевичу, решив, что эту странную белую субстанцию лучше наблюдать с безопасного расстояния.

– Ну вот и всё! – объявил Роман Николаевич. – Знакомство состоялось, идем пить чай!

Все загомонили и прошли в дом. Теперь уже и Котию можно было принимать котиный вид, и он не отказал себе в удовольствии поразить юного кота еще раз. Но этот кот был посмелее предыдущего, а, может, дело было в том, что он уже сидел на руках у Романа Николаевича и чувствовал себя в полной безопасности. Или снег поразил его больше Котия. Но он даже не зашипел, не попытался убежать, а только сжался в комок от неожиданности.

– Все бы вам моих зверей пугать, – попенял Роман Николаевич Котию.

– Да он и не испугался, – возразил Котий и принял человеческий вид.

Действительно кот, можно сказать, по-настоящему не пугался. И пока мы пили чай, все ходил вокруг Котия и трогал его лапой, вероятно надеясь, что тот снова станет большим котом. Но Котий держал себя в руках и на провокации юного дарования никак не реагировал.

А уже на следующий день была вечеринка у Октора.

Глава 4

Утром я съездил к Кракко забирать подарки. Нам достался один общий кекс и три коробки драже. И если две коробки были перевязаны красными ленточками, то на коробке для Котия красовался золотой бант. Я знал, что Кракко попытался изобразить версию любимых элуровских драже Котия. Он обратился ко мне через Кьяру, а я написал Римме, и дальше нам только оставалось договориться, чтобы посылка пришла в такое время, когда Котия гарантированно не будет в пещере. Это было не так уж трудно: в последнее время он бывал там редко, бесконечно списываясь со своими внешними контактами и пытаясь определить, что бы такого хорошего притащить с Тривии и Элура на Домино.

С Тривией было пока все неясно. В местном парламенте шли дебаты о том, кто должен быть основным бенефециаром экспорта иглопокрытия. Смешно, что там они теперь тоже называли его Бантием, как будто оно всегда так называлось. Предприимчивый Тит попытался меня кинуть и запатентовать диски, покрытые Бантием, на свое имя, несмотря на то, что магобразы заверили, что у него ничего не выйдет. Я в ответ сумел запатентовать четырехугольные пластины того же назначения, но уже только на себя. После этого обмена любезностями магобразы подняли Тита на смех и ласково поинтересовались, достаточно ли у него интеллекта, чтобы выступать представителем их великого вида. Тут, надо сказать, они пошли ва-банк, потому что именно у Тита лучше всего получалось с ними договариваться.

Не знаю, что в результате сработало, но Тит присмирел, внес в патент и мое имя тоже, ну а я как оскорбленная сторона ничего такого делать не стал. Так и остался эксклюзивным владельцем патента на четырехугольные пластины. Но вся эта возня реально ничего не дала, вопрос надежно завис в парламенте, и канал на Тривию оставался закрытым. А вот через Элурус к нам шли подарки Котию, агрегаты, которые мы не могли купить напрямую у Меркатора, кое-что из лекарств, которые затребовала себе Галина Ивановна, и коробки с дисками для передвижения летающих платформ. Котий все-таки вознамерился построить отдельную платформенную дорогу от нашего дома до пещеры и понял, что сам, своими лапами, просто не сможет произвести нужное количество. Одно дело изготовить три-четыре десятка штук, которых с лихвой хватило до временного терминала, а другое дело – несколько тысяч. Это ж больше ничем заняться будет нельзя.

В общем, я приехал домой с четырьмя коробками и выставил их на стол. Драк с Котием тут же примчались.

– Ну что, пить чай? Есть еду? – закрутились они оба вокруг стола.

– Наверное, – почесал я в затылке. – А как вообще положено? Может быть, это надо есть после Нового года?

– Ты нас спрашиваешь? – захохотали оба.

– Не откладывай на завтра то, что можно съесть сегодня, – глубокомысленно заметил Драк и дернул за золотую ленточку.

– Э! Стой! Это не тебе! – остановил его я. – Это Котию!

– Чего это? – возмутился Драк. – Все золото – мне!

– Вот и возьми себе ленточку, а содержимое – мне, – Котий протянул руки к коробке. – Видишь, написано: «Господину Котию».

– А на моей ничего не написано, – с обидой заявил Драк, крутя в руках коробку с красной лентой. – Может, они обе тогда мне?

Он хитро посмотрел на нас и прижал к груди обе оставшиеся коробки с красными бантами.

– Ну хочешь, съешь все, – предложил ему я. – Но что-то мне подсказывает, что для Котия неслучайно сделали отдельно.

– Хм, – прищурился Котий. – Я чувствую, что ты что-то знаешь. Ставь чайник тогда.

Я поставил чайник, а Котий быстро открыл коробку, кинув золотой лентой в Драка, и сунул драже в рот.

– Оооо! – застонал он. – Оклатеро! Где? Где Кракко это взял? И хрустит! Это он сам готовил, у нас делают иначе.

Он заглянул в коробку, пересчитал драже и закрыл ее.

– Так. Сейчас я съем еще два, а остальное на Новый год.

– Новый год уже сегодня. И по-настоящему завтра, – усмехнувшись, сообщил ему Драк.

– Значит, завтра.

Котий натурально прижал коробку к сердцу.

– Сейчас я напишу Кракко. Я потрясен. Он купил меня целиком с хвостом и когтями. Надо послать попробовать бабушке и Гате. Нет, мне самому мало, тут всего двенадцать штук. Было.

И он снова открыл коробку и сунул туда нос. Но драже больше не стало.

– Опять с рыбой что ли? – прищурился Драк.

– Да, но с какой. Это же оклатеро! Вкуснее ничего на свете нет. Признавайтесь, вы ему с Элуруса всё привезли?

Я кивнул.

– И ваши драже для образца, и потом эту рыбу. В замороженном кубе приехала, да еще в специальном контейнере, чтобы наш портал ее не убил. Я, кстати, посмотрев на это, не понял, почему в таких контейнерах нельзя людей отправлять, если уж замороженная рыба нормально доезжает.

– Да можно, – мотнул головой Котий. – Мне Пещернадзор сказал, что можно, они нашли чего-то такое в каталоге Митры. Там целые саркофаги есть для перемещения людей. Но их нельзя купить, надо производить на заказ, и такой стоит как все Домино целиком.

– Ну-ка не заговаривайте мне зубы, – вклинился Драк. – Какие еще саркофаги! Дай драже попробовать!

– Тебе не понравится, – замогильным голосом ответил Котий.

– Ну одну? А мы Кракко еще попросим приготовить! Спецзаказ для господина Котия, – Драк умудрился изобразить даже умильное выражение лица.

– Ладно, – оторвал от сердца Котий коробку. – Но только одну.

Драк аккуратно выловил драже из коробки, положил в рот и разгрыз.

– Ммм! А это вкусно! Это гораздо лучше, чем те, что тебе до этого присылали.

– Ну разумеется. Это же дорого. Оклатеро – на вес золота. Синего золота!

– Ахаха, – развеселился Драк. – Ну вот мы и сравнялись. Я ем синее золото, а ты рыбу по цене золота. Один только Марк у нас ничего не ест!

И они повернулись ко мне. Котий благородно протянул коробку:

– Ты тоже попробуй! Чтоб все честно было!

Я подцепил золотую конфету и осторожно откусил половину. Оказалось, действительно очень вкусно. Даже не очень похоже на рыбу, эта круглая штука была с легкой остротой и кислинкой, а хрустела просто зачетно. Драк заглянул внутрь оставшейся половинки.

– А красиво сделано как! Кракко кудесник!

Я кивнул и отправил в рот вторую половину конфеты.

– Так, Котий, – распорядился Драк. – Пиши ему. Нам всем понравилось, хотим теперь здесь Элуровскую еду.

– О, только не надо его провоцировать, – засмеялся Котий. – Он тогда Шмидта с его пельменями совсем изведет. А пельмени – это хорошо и спасительно в холодный день.

Но мы все равно сели писать благодарственное письмо.

* * *

Я завез свой подарок Кьяре еще вчера – через два месяца экспериментов у меня, наконец, получилось сделать кольцо с ударной воздушной петлей. Сюрпризом для нее это не было, потому что она несколько раз приезжала ко мне в самый разгар экспериментов, когда после срабатывания очередного творения я висел на соседней сосне. Я даже купил аналог боевого кольца на Меркаторе и распотрошил его, но мне не понравилась конструкция. Их версия даже не пыталась перезаряжаться, эдакое кольцо последнего шанса, а мне хотелось получить многоразовое устройство.

Но в конце концов у меня получился приемлемый вариант – кольцо приятной формы выдавало пять петель в течение минуты, а следующие пять – еще через пять минут. Дальше оно заряжалось гораздо дольше, но на длинный бой оно в любом случае не было рассчитано. Испытать его в условиях за пределами Домино пока не представлялось возможным, но тут у нас работало отлично. И у него стоял блок на владельца, т.е. именно из этого кольца никак нельзя было поразить саму Кьяру. В общем я был вполне доволен собой, а особенно коробочкой, которую мне сотворил Илья.

Кьяра сначала пообещала мне не развязывать подарок до Нового года, но, когда я уехал, не выдержала, открыла коробку и немедленно позвонила мне, задыхаясь от восторга. Хех, даже не знаю, когда мне было так приятно.

* * *

Роман Николаевич на праздник к Октору не собирался, справедливо считая, что молодежь и без него повеселиться, а если что пойдет не так, ему доложит. А вот Балакирев собирался быть от начала до конца.

– Слушай, – спросил Управляющий Балакирева, заглянув к нему в комнату перед тем, как уходить, – а что за забег они там планируют?

– У Марка образовался побочный продукт его изысканий. Воздушные ходули.

– Это что такое?

– Это натурально ходули, которые выбрасываются из колец вниз, поднимают тебя на полтора метра над землей, и на этом можно ходить. Держатся пять минут. На время забега они перекрывают дорогу перед баром, там и будут забегать.

– Зачем он это сделал?

– Он пытался повторить кольцо Люгера, которое бьет воздушной петлей вперед, и сделал. И даже улучшил, хотя финальная версия у него есть только в двух экземплярах – у него и у подруги. А ходули – это промежуточные версии, то, что не вышло. Вот, приспособили к делу. Он в какой-то момент пожаловался Октору, что, дескать, получается какая-то ерунда, но именно от ерунды Октор пришел в восторг, и сразу попросил себе на новый год пять штук.

– Смешно, все пригодилось.

– Да. Потом все будут выпивать и закусывать, а в полночь планируется сожжение елки на заднем дворе с помощью драконьего огня. Драк обещал быть и жечь.

– Я надеюсь, на достаточном расстоянии от бара?

– Да, примерно в километре. Сейчас она довольно странно там выглядит, но гореть должна хорошо. Ее связали из сухой травы и украсили горючими красными бусами.

– Должно быть нарядно.

– Так и есть. Не стояла бы она на такой высоте и в чистом поле, вообще нормально было бы.

– А чего вдруг они решили жечь? Это из какого мира такой канон?

– Говорят, огонь всегда кстати.

– Октор-то сам как к этому относится? Не должны осьминоги огонь любить.

– Октор за любой движ кроме голодовки, – заверил Романа Николаевича Балакирев.

Управляющий кивнул и ушел домой, рассчитывая, что праздник будет вполне под контролем.

* * *

Туманные твари под Новый год не подкачали и выкатили очередной апгрейд. В первой пещере они не прорвались, там было все насмерть засушено, а вот во второй им удалось построить нечто вроде бамбуковой рощи.

Я уже правда начинал подозревать, что пещеры за нами подглядывают, потому что эти бамбуки очень напоминали воздушные ходули, которые я случайно получил месяцем ранее. Из-за обширного присутствия Бантия в пещере, они никуда не двигались, а только планомерно заселяли собой пещеру, вытесняя крокодилов на улицу. Отряд Баруха, в котором сейчас было шесть крокодилов столь же планомерно уничтожал новоявленную рощу, но не справлялся. Поэтому вместо того, чтобы нарядными сразу ехать на вечеринку к Октору, мы сначала заехали навести порядок.

Котий проверил наши формы с будущими фирродисками, выяснил, что они уже полные и можно выносить, и они с Драком быстренько вытащили их все на улицу, и Котий накрыл их теплым куполом. Он даже не стал париться с маскировкой, поскольку от охраны эту историю скрыть все равно было нельзя. И вернулись разбираться с туманным лесом.

Пока они перекладывали формы, я обнаружил, что условные стволы отлично режутся ножом, но сами они жгутся и их лучше не трогать. Хотя оптимальной тактикой было бы вытащить их на улицу, пусть там или мерзнут, или что хотят делают. Надо завести под такую модификацию какие-нибудь перчатки. В общем этим леспоповалом можно было бы заниматься еще долго, но очень хотелось на праздник. И когда Котий с Драком вернулись, мы стали думать, как можно ускорить процесс.

– Слушай, – вспомнил Драк. – А давно мы не обращались к талантам Фроси! А ну, иди сюда!

Он подозвал к себе Фросю, и они совместными усилиями заморозили ближайшие три ствола.

– Отлично! – обрадовался я. – Барух, атакуй!

Барух прыгнул и столбы разлетелись вдребезги.

Котий прошел вглубь и ударил по остаткам воздушным тараном. Битый лед вылетел наружу.

– Уборка! – гордо объявил он.

– По-моему, так быстрее будет, – предположил Драк. – Давай мы все это заморозим, побьем и выметем. А уже оставшееся я подсушу.

И мы приступили. Работать приходилось аккуратно, чтобы не допускать образования больших глыб, которых было бы потом трудновато разбить. Один раз мы промахнулись, и Драку пришлось подтапливать образовавшуюся ледяную шляпу. Через час мы зачистили пещеру, и вишней на торте Драк повесил по центру осушающий шар, который добил остатки. Пещера, казалось, была исключительно собой довольна – еще бы построить целый лес, призвать кучу народа с ним бороться – что может быть лучше?

– Ты как вообще? – озабоченно спросил Котий Драка, когда мы уже ехали к Октору. – Ты в состоянии сжечь елку?

– Я в состоянии сжечь целый город, – усмехнулся Драк. – Не очень большой, конечно.

– Ладно-ладно, так много всего жечь не надо, – уточнил Котий.

Драк только глаза прикрыл и улыбнулся.

На ходульный забег мы в результате опоздали. Выиграл его Шон и сейчас в статусе победителя принимал поздравления, попутно пытаясь предложить пиво Кьяре. Но, к моей радости, она смотрела на него как на стеклянного, а, заметив нашу банду, вместе с Лин немедленно направилась в нашу сторону.

– Куда вы пропали? Все веселье пропустили!

– Надеюсь, еще капелька-то осталась? – улыбнулся Котий. – Время совсем детское.

– Да уж, опаздываете, господа! – подошел и Шон. – А могли бы тоже бегать на ходулях. И даже победить меня!