Текст книги "На главном направлении (Повести и очерки)"

Автор книги: Иван Падерин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 26 страниц)

Советские войска сорвали планы врага и нанесли ему тяжелое поражение. С 17 июля по 19 ноября 1942 года немецко-фашистские войска, действующие на сталинградском направлении, потеряли около 700 тысяч убитыми и ранеными, свыше 2 тысяч орудий и минометов, более тысячи танков и штурмовых орудий и свыше 1400 самолетов.

6. Перелом

Утром 19 ноября 1942 года, на рассвете, снайпер Василий Зайцев занял заранее подготовленную позицию невдалеке от свалки металлолома завода «Красный Октябрь». Справа и слева от него притаились такие же опытные снайперы Виктор Медведев и Галифан Абзалов. Перед ними возвышался Мамаев курган. В 200 метрах правее водонапорных баков, под железобетонным колпаком, гнездились немецкие корректировщики огня минометных батарей противника. Они засыпали минами лодочные причалы, обстреливали застрявшие между льдинами лодки и, казалось, были неуязвимы.

Василий Зайцев первым выследил колпак корректировщиков. К той поре на его личном счету было уже более 200 гитлеровцев. Недавно он выходил здесь на поединок с руководителем берлинской школы суперснайпером Конингсом. Майора Конингса вызвал в Сталинград Паулюс для расправы с советскими снайперами. Он сразу заявил о себе точными выстрелами по нашим не очень осторожным наблюдателям. Быстро разгадав замысел и повадки суперснайпера, Зайцев вышел с ним на поединок. После двух демонстративных «промахов» Василию удалось убедить противника, что на нашей стороне нет метких стрелков. Но только суперснайпер приподнял голову над бруствером (его, вероятно, заело любопытство, где, в каких руинах прячется мазила со снайперской винтовкой) – пуля Зайцева сразила врага.

Потом армейские разведчики показали Зайцеву фотоснимок: майор Конингс лежит на дне траншеи с продырявленным лбом – и газетку с некрологом о его гибели. Василий Григорьевич сказал:

– Тот самый, что на мою пулю наткнулся… У нас в Сталинграде все пули с умом, толковые – ищут цели с крестами и кокардами…

Над курганом зависла синеватая со снежными прожилками туча. Зацепившись разлохмаченными краями за водонапорные баки, она стала оседать на его северные скаты. Вот-вот зима прикроет своим снежным покровом обожженную и истерзанную сталинградскую землю. На местах былых садов, аллеек сплошные воронки, ломаные линии окопов, траншей и ходов сообщении. Они были важны для снайперов. В них они укрывались от свинцовых метелей и осколочных вихрей. В них и отдыхали.

Глядя на низкие облака, Виктор Медведев сказал:

– Вася, туча дает время позавтракать.

– Можно, – согласился Василий Зайцев.

– Тихо! – оборвал их Галифан Абзалов.

Галифан – степной человек. Чутким ухом он уловил звенящее колебание воздуха.

Подняли глаза вверх и Зайцев с Медведевым. Неужели под прикрытием снежной тучи сюда надвигаются бомбардировщики? Но посты воздушного наблюдения не дают никаких сигналов…

Над Сталинградом стояла удивительная тишина.

Сколько она продлится: минуты, часы? Это напряжение было трудно вынести. И в самом деле, будто вся атмосфера над городом напряглась до звона. В воображении Василия Зайцева эти невидимые нити были скручены в канат, один конец которого привязан к вершине кургана, а второй – к темному небосклону. Прикоснись острием бритвы – и все нити с треском порвутся, освобождаясь от непосильной нагрузки.

Рука Зайцева сжала шейку приклада. Указательный палец лег на спусковой крючок. Прогремел выстрел. В 7 часов 30 минут 19 ноября снайпер Василий Зайцев, впервые за все дни боев в Сталинграде, послал пулю неприцельно, в небо. И в тот же миг оно озарилось всполохами. Воздух сотряс бодрящий душу и сердце грохот.

То были первые залпы десяти с половиной тысяч орудий и минометов Юго-Западного и Донского фронтов, наносящих удар по группировке противника, сосредоточенной северо-западнее Сталинграда. 80 минут с нарастающим темпом и мощью длилась там артиллерийская подготовка. 80 минут воспламенялась и вскипала над окопами гитлеровцев грозная сила уральских и сибирских металлургов!

Началось то, во имя чего, не зная страха, отстаивали руины города защитники Сталинграда. Во имя чего они дышали огнем, забывали о боли и ранах, умирали, не выпуская из рук оружия. Заискрились заиндевелые груды рваной арматуры, железных конструкций заводских корпусов, искореженных станков, заблистали радостью глаза людей в окопах, траншеях, блиндажах и в подвалах Сталинграда.

– Началось! Началось!.. Слышите?! – передавали из конца в конец телефонисты и радисты, стараясь опередить официальные сведения высших штабов. Так велико было их желание разнести радостную весть во все части и подразделения. Да и кто мог отказать рядовым защитникам Сталинграда в праве осмысливать обстановку? Здесь они – тактики и стратеги в солдатских шинелях – стали академиками войны.

К полудню, когда артиллерийская канонада на севере стихла, а в просветы пасмурного неба стало проглядывать солнце, снайперы Василий Зайцев, Виктор Медведев и Галифан Абзалов сместились с «утренних» позиций на «дневные», чтобы не дать вражеским корректировщикам вести прицельный огонь по лодочным причалам и лодочникам, которые пробивались через Волгу с Большой земли. Преодолев оцепенение, гитлеровцы продолжали свое черное дело.

Над курганом пронеслись две тройки «мессершмиттов». За ними вынырнула из облаков девятка пикировщиков Ю-87. Видимо, они хотели успокоить застрявшие в городе немецкие войска: дескать, продолжайте выполнять приказ Гитлера… В смотровых щелях бетонированного колпака замелькали стекла корректировщиков.

– Будем бить по стеклам, – сказал Василий Зайцев.

Вскоре прогремело три прицельных выстрела. Мельканье стекол прекратилось. Через полчаса снайперы еще раз ударили по смотровым щелям. Следующая пауза длилась более часа. Минометные батареи молчали. Не открывали они огня и в тот момент, когда на Волге маневрировали между льдинами сразу более десятка лодок, наверняка со свежими газетами и письмами…

До самых сумерек держали в прицелах смотровые щели корректировщиков Зайцев, Медведев, Абзалов, посылая туда пулю за пулей. И хотя ни один из них не принес в тот день стреляных гильз с рапортичками о пораженных целях, вроде день прошел зря, без увеличения личных счетов, зато ни один лодочник не задержал в тот день доставку почты с Большой земли…

19 ноября войска 5-й танковой и 21-й армий, несмотря на сильное сопротивление противника, прорвали передний край обороны в направлении главного удара Юго-Западного фронта.

Утром 20 ноября над Волгой стлался густой туман. По руинам змеилась поземка, наметая перед блиндажами и траншеями снежные сугробы. Реже, чем раньше, строчили пулеметы и автоматы. Взрывы отдаленных снарядов и мин глохли в вязкой белизне воздуха. Казалось, сама природа помогла нашим войскам маскировать туманной глухотой подготовку к активным действиям южнее Сталинграда, принудив захватчиков затаить дыхание и ждать новых потрясений. В самом деле, в тот час, когда над заволжскими просторами забрезжил рассвет, в Сталинграде наступила такая непривычная тишина, что шорох ледохода на Волге заставлял сталинградцев пригибать голову и припадать к земле, будто сотни «катюш» из-под воды разразились неумолкаемым залпом…

Напряженная глухота длилась более часа. Затем она расклинилась стартовым всплеском ревущего огня реактивных снарядов Гвардейские минометные полки мощным залпом обозначили начало нового удара по гитлеровским войскам, сосредоточенным южнее и юго-западнее Сталинграда. Тот удар наносили войска Сталинградского фронта силами 57-й, 51-й и 64-й армий под командованием генералов Ф. И. Толбухина, Н. И. Труфанова и М. С. Шумилова.

И снова, как сутки назад, только с еще большей силой, прокатилось над руинами гор да эхо артиллерийской канонады. В городе были слышны взрывы снарядов. Они крошили позиции гитлеровцев невдалеке от южных окраин Сталинграда, в перешейках между озерами Сарпа, Цаца и Барманцак. Часть артиллерии фронта готовила атаку полков 64-й армии на Елхи. Открыли огонь и заволжские батареи, обеспечивающие боевые действия частей в заводском районе. Здесь шла подготовка ударов мелких штурмовых групп с целью восстановления локтевой связи дивизии Людникова с главными силами 62-й армии. Одновременно активные действия штурмовых групп на улицах города должны были лишить Паулюса возможности маневрировать теми силами, которые застряли в уличных боях, держать их в напряжении и днем и ночью.

К исходу дня 20 ноября стало известно, что войска, перешедшие в наступление, севернее и южнее Сталинграда, смяли оборонительные позиции на флангах ударных сил группировки противника.

Далее события развивались с удивительной быстротой. Оперативные сводки – одна радостнее другой! 4-й механизированный корпус генерала В. Т. Вольского продвинулся в глубину расположения войск противника и к полудню 21 ноября занял Зеты. Кавалерийский корпус генерала Т. Т. Шапкина овладел станцией и населенным пунктом Абганерово. 13-й танковый корпус генерала Т. И. Танасчишина, отбивая контратаки 29-й моторизованной дивизии противника, продвинулся в направлении на Нариман на 15 километров.

Таким образом, войска Сталинградского фронта расчленили и лишили боеспособности две румынские армии – 3-ю и 4-ю! Одновременно войска Юго-Западного фронта, сломив сопротивление противника за Доном северо-западнее Сталинграда силами 26-го и 4-го танковых корпусов под командованием генералов А. Г. Родина и А. Г. Кравченко, вышли в район Манойлина и, круто повернув острие удара на восток, устремились к Дону, в район Калача. Своевременный выход в тыл врага во многом зависел от быстрого захвата переправ через Дон в Калаче. 14-й мотострелковой бригаде подполковника Г. Н. Филиппова было дано задание прорваться к Калачу ночью.

Перед рассветом 22 ноября передовой отряд в составе мотострелковых рот с пятью танками под командованием Филиппова захватил уцелевший мост севернее Калача. Захват исправного моста обеспечил быстрое преодоление Дона 19-й танковой бригадой, частями 26-го, затем 4-го танковых корпусов.

К 16 часам 23 ноября наступил кульминационный момент: подвижные соединения двух фронтов – Юго-Западного и Сталинградского – должны были завершить окружение гитлеровских войск, сосредоточенных в междуречье Волги и Дона. Многое зависело от решительности танкистов 45-й бригады тяжелых танков подполковника П. К. Жидкова. После атаки на Калач эта бригада была нацелена на поселок Советский. Она шла на соединение с частями 4-го механизированного корпуса генерала Вольского, наступавшего через Мариновку на Калач.

Петр Жидков – коренной сталинградец. Кто из жителей Дар-горы не знал его в молодости! Самый отчаянный гонщик на мотоцикле, прекрасный пловец (переплывал Волгу в самый разлив туда и обратно без отдыха), неугомонный заводила в спортивных состязаниях среди молодежи прямо на пыльных улицах Дар-горы. И вот на его долю выпала ответственная миссия – замкнуть кольцо вокруг огромной группировки войск Гитлера. Замкнуть тяжелыми танками Они шли неудержимой лавиной прямо на Советский, где уже завязали бои подразделения 36-й механизированной бригады подполковника М. И. Родионова. Удар тяжелых танков с тыла не оставил противнику никаких надежд на продолжение сопротивления в этом районе. На исходе 23 ноября 1942 года кольцо замкнулось!

Утром 24 ноября все радиостанции Советского Союза передали утреннюю сводку Совинформбюро о событиях под Сталинградом: завершилось оперативное окружение группировки немецко-фашистских войск; в котле оказались 22 дивизии и более 160 частей, входящих в состав 6-й и частично 4-й танковой армий, взято в плен 27 тысяч солдат и офицеров 4-го и 5-го румынских корпусов, расчлененных в районе станицы Распопинская…

Надо ли говорить, как радовались этому сообщению в Сталинграде!

– Котел, значит, получился… Сколько же их тут осталось? – говорил друзьям снайпер Виктор Медведев.

– Потом подсчитаем… А пока остерегайся, не высовывайся из-за бруствера, – ответил Василий Зайцев.

– Верно сказал Василий, верно. Волк в капкане бывает шибко злой, – заметил Галифан Абзалов. – Лапу откусит, потом бешено на человека бросается…

Перед снайперами стояла задача – организовать коллективное преследование кочующих ручных пулеметчиков противника, которые надеялись создать впечатление, что сил у немцев здесь больше чем достаточно, и потому они не собираются оставлять занятых в городе позиций. Враг действительно изо всех сил старался задержаться на своих позициях. И против 138-й дивизии Людникова, и за водонапорными баками на Мамаевом кургане гитлеровцы продолжали упорно сопротивляться. Их кочующие пулеметы маневрировали, как правило, вдоль траншей, создавая губительную плотность огня против атакующих.

Снайперы должны были подавить источники этого огня. У Зайцева и Медведева стало много учеников – «зайчат» и «медвежат». У Абзалова тоже целое отделение метких стрелков. Снайперы распределили между собой линии траншей и составили схему размещения снайперов на северных и восточных скатах Мамаева кургана. Когда Зайцев, Медведев и Абзалов шли к блиндажу штаба дивизии утвердить эту схему, у подножия кургана, за железнодорожной насыпью, их встретил мальчик лет двенадцати.

– Откуда такой взялся? – спросил его Василий Зайцев.

– Ниоткуда, я тутошний. Я вас всех знаю, – продолжал он удивлять снайперов, – вы – Василий, этого Виктором звать, а вот у этого имя смешное – Галифан.

Снайперы недоуменно переглянулись.

– А тебя-то как звать? Где ты все-таки обитаешь-то? – спросил Виктор Медведев.

– Сашей меня звать, Александр Долгополов. А живем мы здесь, в землянке, с мамой и тетей Шурой – Черкасова ее фамилия. Днем прячемся, а ночами выходим. Тут еще, правда, есть четыре девчонки, но они ничего, смелые, терпеть можно. Вот она, наша землянка, за овражком, заходите.

Снайперы направились к узкой развилке, куда показал мальчик. Перед землянкой стояли две женщины и четыре девочки в таких же, как на Саше, солдатских телогрейках, полы до земли. Бледные, но улыбаются так приветливо, будто встретили своих отцов. Смущенные снайперы принялись шарить по карманам в поисках хоть какого-нибудь гостинца.

– Не надо, – догадался Саша, – у нас все есть, даже трофейный шоколад, можем вас угостить.

Не успел он нырнуть в землянку, как раздался сотрясающий воздух и землю взрыв. За водонапорными баками взметнулись огнистые клинья дробленого бетона.

– Сработала! – радостно закричал Саша. И объяснил: – Там у них целое гнездо. Офицеры с крестами под землей кофе распивали… Вот теперь им там всем крест. Там, за водонапорными баками, был склад противопехотных и противотанковых мин.

Наши бойцы знали, что немецкие саперы каждую ночь густо минируют все подступы к своим траншеям, но не знали, как подобраться к складу и подорвать его. А вот «гарнизон» землянки указал саперам к нему дорогу.

Гитлеровцы остервенело вели огонь на истребление всех, кто попадал в поле их зрения среди руин непокоренного города. Густые очереди пулеметов, залпы батарей разных калибров, фугасные снаряды реактивных минометов и дальнобойных орудий закупоривали огнем и осколками подвалы с мирными жителями, рушили блиндажи и траншеи воинских частей. Ночами, когда, казалось, можно было провести перегруппировку сил, вынести из подземных лазаретов раненых, подышать зимним воздухом, над руинами вспыхивали ослепительные ракеты. Ночь превращалась в день, и скова открывался бешеный огонь по защитникам священных рубежей на узкой полоске городской земли перед Волгой.

В чем же дело? Почему не спадала напряженность боев в городе, когда за спиной немецко-фашистских войск, застрявших у стен Сталинграда, уже замкнулось кольцо окружения? Какими соображениями руководствовался фюрер, приказав Паулюсу оставаться на месте, заверив, что не допустит окружения его армии, а если это все же произойдет – примет меры к ее деблокаде? «Я не оставлю Волгу, не уйду с Волги!» На что он надеялся? После войны почти все гитлеровские генералы обвинили Гитлера в катастрофе на Волге. Обвинили, чтобы оправдать свой стратегический промах на сталинградском направлении. А ведь у врага были здесь значительные силы. На 18 ноября 1942 года группировка гитлеровских войск имела: 1 011 500 человек личного состава, 10 290 орудий и минометов, 675 танков и штурмовых самоходных орудий, 1216 боевых самолетов.

Более чем миллионная армия со всеми современными средствами ведения войны. Такая армия, с генералами и офицерами, прошедшими со своими солдатами всю Европу, от Сены до Волги, могла и должна была, по убеждению Гитлера, неудержимо двигаться к цели, сметать на своем пути любые препятствия. А для того, чтобы столкнуть такую силу с занятых позиций, не говоря уже об окружении и разгроме, наступающей стороне требовалось значительное превосходство в людях и боевой технике.

Могла ли Ставка Советского Верховного Главнокомандования сосредоточить в ту пору против сталинградской группировки противника более трех миллионов войск и стянуть соответствующее количество орудий, танков, самолетов?

Учитывая, что более 70 миллионов населения страны осталось за линией фронта на оккупированной территории, а также все сложившиеся в той поре условия, вряд ли можно было изыскать такую возможность.

На 19 ноября в составе трех фронтов, действующих против сталинградской группировки противника, было:

– личного состава – 1103 000 человек;

– орудий и минометов– 15501;

– танков и самоходных орудий– 1463;

– боевых самолетов– 1350.

Как видим, страна к этому времени сумела сосредоточить в районе Сталинграда большие силы для организации контрнаступления, но говорить о значительном превосходстве не приходится.

Наступление развивалось с поразительным успехом. Объясняя причины этого успеха, маршал Василевский писал, что главней причиной было то, что душой Советской Армии были коммунисты. Ставка и Генштаб, как никогда, умело разработали и организовали сражение, доведя задачи до всех исполнителей. Большое значение имел фактор скрытной подготовки ударов, а также выбор времени. Советское командование проявило большое искусство в деле концентрации основных сил и средств, особенно танков и артиллерии, на избранных направлениях. Велик был патриотический порыв всех советских воинов, от генералов до солдат. А моральный дух немецких войск иссяк перед возрастающим упорством защитников рубежей на подступах к Волге. Героизм сталинградцев – воинов и рабочих – надломил их веру в легкую победу. Их стал преследовать страх – в Сталинграде и камни стреляют!

К концу декабря войска Юго-Западного фронта продвинулись на глубину до 200 километров. Советские войска освободили в ходе наступления более 1240 населенных пунктов, разгромили основные силы 8-й итальянской армии, оперативной группы «Холлидт» и 3-ю румынскую армию. Враг уже не смог помочь окруженной группировке ни с запада, ни с юга.

30 декабря 1942 года решением ГКО на командующего Донским фронтом генерал-лейтенанта К. К. Рокоссовского было возложено руководство операцией по разгрому окруженной группировки противника. Основные силы фронта – 65-я, 21-я, 24-я и 57-я армии занимали исходные позиции по периметру кольца с внешней стороны. 62-я и 64-я армии, вышедшие из состава Сталинградского фронта в Донской, оставались в городе. Прикрытие действий этих соединений с воздуха было возложено на летчиков 16-й воздушной армии.

Сталинградский фронт был переименован в Южный. Его армии должны были развить наступление в общем направлении на Ростов, а армии Юго-Западного фронта – на Донбасс. Однако перед выходом на широкий маневренный простор войскам Сталинградского и Юго-Западного фронтов потребовалось приложить много усилии по ликвидации попыток гитлеровских войск деблокировать окруженную между Доном и Волгой группировку. Особенно напряженная обстановка складывалась на котельниковском направлении. Там действовала группа войск «Дон» под общим командованием Манштейна. В группу входили три танковые, пять пехотных, одна моторизованная, две авиаполевые и две кавалерийские дивизии. Такой мощный кулак удалось сформировать Манштейну за счет дивизий, переброшенных из Франции, с Северного Кавказа, из-под Воронежа и Орла. Им он хотел пробить коридор к Паулюсу.

Еще 12 декабря две танковые дивизии, имевшие в своем составе по батальону T-VI («тигр»), нанесли удар на узком участке вдоль железной дороги Тихорецк – Сталинград. Вслед за танками устремились пехотные и кавалерийские дивизии. За три дня боев они оттеснили части 51-й армии к реке Аксай, а затем на рубеж реки Мышкова. До Сталинграда оставалось 40 километров. Прорыв Манштейна к Паулюсу стал реальной угрозой. Потребовалось мобилизовать все имеющиеся там силы на борьбу с танками.

На рубеже реки Мышкова, где заняли оборону части 4-го механизированного корпуса, развернулся жестокий бой. 6-я танковая дивизия, переброшенная сюда из Франции с батальоном «тигров», стремилась прорваться через боевые порядки наших частей таранным ударом. Но не получилось.

Роты и батальоны 1378-го стрелкового полка подполковника М. С. Диасамидзе не дрогнули ни перед «тиграми», ни перед массированными атаками пикировщиков с воздуха, ни перед густыми цепями пехоты. 30 атак отразил полк, удерживая свои позиции, перед которыми было истреблено до двух батальонов пехоты и 20 танков.

Героически отстаивал свой рубеж бронебойщик 4-го механизированного корпуса И. М. Каплунов. Из противотанкового ружья и противотанковыми гранатами он подбил восемь танков. Девятый танк герой вывел из строя уже будучи тяжело ранен. Вскоре он скончался. И. М. Каплунову посмертно присвоено звание Героя Советского Союза.

Высокие образцы мужества и отваги показали в те дни штурмовики и истребители 8-й воздушной армии под командованием Т. Т. Хрюкина. Завоевав господство в воздухе над степными просторами, они совершили 750 боевых вылетов. Ударами по колоннам и скоплениям танков летчики помогли наземным войскам остановить натиск врага.

Ставка направила в состав Сталинградского фронта 2-ю гвардейскую армию генерала Р. Я. Малиновского. Она была предназначена для участия в разгроме окруженной группировки Паулюса, однако драматичность событий на котельниковском направлении вынудила изменить решение. Совместно с войсками 51-й армии 2-я армия должна была нанести контрудар по группе армий «Дон» с рубежа реки Мышкова.

Утром 24 декабря перед войсками Манштейна, на широком степном просторе, развернулись в грозную лавину батальоны танков и механизированных полков. Малиновский вывел их в одну линию, потребовав от командиров дивизий, полков и батальонов выставить «напоказ» врагу все танки и самоходные орудия.

«Произошел забавный случай, – писал Р. Я. Малиновский, вспоминая тот период, – воздушная разведка донесла, что противник развернул массу танков – шесть рядов по 60 танков для атаки. Была опасность прорыва. Что противопоставить врагу? У нас было, пожалуй, больше танков, чем у противника, мы имели их свыше шестисот, но не было горючего – в баках оставалось четверть заправки. Отдаю приказ снять маскировку с танков, а если они в оврагах, вывести на бугры, пусть посмотрит враг, на что он напорется. В ставку Гитлера полетели срочные депеши: „Вся степь усыпана советскими танками“».

То было испытание нервов противника – психологический удар. Клин выбивается клином. Манштейн тоже в начале своего наступления пытался подавить дух сопротивления наших войск в той степи движением лавины танков. Наши выдержали, не дрогнули. Пришла пора испытать нервы его войск. После короткого огневого налета гвардейцы перешли в наступление, быстро сломили сопротивление и, захватив переправы через Мышкову, обеспечили ввод в прорыв танковых и механизированных соединений. В тот же день 7-й танковый корпус вышел к реке Аксай, а подвижные соединения 51-й армии устремились в обход Котельниковской группировки врага с юга.

Так самая грозная акция гитлеровских войск – деблокировать армию Паулюса – потерпела крах с потерей большого количества, живой силы и техники.

В те же дни войска Юго-Западного фронта расчленили и пленили основные силы 8-й итальянской армии в районах Алексеево, Лозовское. Такая же участь постигла группировку противника, окруженную в районах Арбузовки и Кантемировки. Части 24-го танкового корпуса, заняв станцию Тацинская, перерезали единственную железнодорожную коммуникацию Лихая – Сталинград. В Тацинской были захвачены продовольственные, артиллерийские, вещевые склады и хранилища горючего. На аэродроме было уничтожено свыше 380 самолетов.

К концу декабря линия фронта отодвинулась от Сталинграда более чем на 300 километров. Однако Паулюс продолжал держать в напряжении части 62-й и 64-й армий, требуя от своих войск бороться до последнего патрона, строго экономить продовольствие, боеприпасы, укреплять и утеплять оборонительные сооружения. Свой штаб и узел связи Паулюс перенес из Карповки в Гумрак. Войск, по уточненным. данным, к той поре оставалось еще более четверти миллиона, орудий и минометов – 4130, танков – 300 и самолетов– 100. Суточная потребность войск составляла около тысячи тонн различных грузов, в первую очередь продуктов питания. Однако к исходу декабря по воздушному мосту сюда поступала лишь десятая доля необходимого. При этом только за декабрь было уничтожено в воздухе и на аэродромах 700 немецких транспортных самолетов. Воздушный мост рушился, на солдат и офицеров 6-й немецкой армии наступал голод.

8 января советское командование во избежание напрасного кровопролития предъявило командованию окруженных под Сталинградом вражеских войск ультиматум с предложением прекратить сопротивление и капитулировать.

«Командующему окруженной под Сталинградом 6-й германской армией генерал-полковнику Паулюсу или его заместителю.

6-я германская армия, соединения 4-й танковой армии и приданные им части усиления находятся в полном окружении с 23 ноября 1942 г.

Части Красной Армии окружили эту группу германских войск плотным кольцом. Все надежды на спасение ваших войск путем наступления германских войск с юга и юго-запада не оправдались. Спешившие вам на помощь германские войска отступают на Ростов. Германская транспортная авиация, перевозящая вам голодную норму продовольствия, боеприпасов и горючего, в связи с успешным, стремительным продвижением Красной Армии вынуждена часто менять аэродромы и летать в расположение окруженных издалека. К тому же германская транспортная авиация несет огромные потери в самолетах и экипажах от русской авиации. Ее помощь окруженным становится нереальной.

Положение ваших окруженных войск тяжелое. Они испытывают голод, болезни и холод. Суровая русская зима только начинается; сильные морозы, холодные ветры и метели еще впереди, а ваши солдаты не обеспечены зимним обмундированием и находятся в тяжелых антисанитарных условиях.

Вы, как командующий, и все офицеры окруженных войск отлично понимаете, что у Вас нет никаких реальных возможностей прорвать кольцо окружения. Ваше положение безнадежное, и дальнейшее сопротивление не имеет никакого смысла.

В условиях сложившейся для Вас безвыходной обстановки, во избежание напрасного кровопролития, предлагаем Вам принять следующие условия капитуляции:

1. Всем германским окруженным войскам во главе с Вами и Вашим штабом прекратить сопротивление.

2. Вам организованно передать в наше распоряжение весь личный состав, вооружение, всю боевую технику и военное имущество в исправном состоянии.

Мы гарантируем всем прекратившим сопротивление офицерам, унтер-офицерам и солдатам жизнь и безопасность, а после окончания войны возвращение в Германию или в любую страну, куда изъявят желание военнопленные.

Всему личному составу сдавшихся войск сохраняем военную форму, знаки различия и ордена, личные вещи, ценности, а высшему офицерскому составу и холодное оружие.

Всем сдавшимся офицерам, унтер-офицерам и солдатам немедленно будет установлено нормальное питание.

Всем раненым, больным и обмороженным будет оказана медицинская помощь.

Ваш ответ ожидается в 15 часов 00 минут, по московскому времени, 9 января 1943 г. в письменном виде через лично Вами назначенного представителя, которому надлежит следовать в легковой машине с белым флагом по дороге разъезд Конный – ст. Котлубань.

Ваш представитель будет встречен русскими доверенными командирами в районе „Б“ 0,5 км юго-восточнее разъезда 564 в 15 часов 00 минут 9 января 1943 г.

При отклонении Вами нашего предложения о капитуляции предупреждаем, что войска Красной Армии и Красного Воздушного Флота будут вынуждены вести дело на уничтожение окруженных германских войск, а за их уничтожение Вы будете нести ответственность.

Представитель Ставки Верховного Главного Командования Красной Армии

генерал-полковник артиллерии Воронов

Командующий войсками Донского фронта

генерал-лейтенант Рокоссовский».

Пакет с текстом ультиматума лично Паулюсу наши парламентеры майор А. М. Смыслов и капитан Н. Д. Детлянко пытались вручить в тот же день—8 января. Паулюс отказался их принять, и через час они вернулись на КП фронта.

Текст ультиматума неоднократно передавался по радио на немецком языке и распространялся среди окруженных войск в листовках. С полудня до темноты 9 января 1943 года представители штаба фронта ждали появления легковой машины с белым флагом перед разъездом 564, но безрезультатно. Фашистские главари не прислушались к голосу благоразумия. Они обрекли четверть миллиона немецких солдат на верную гибель…

В ночь на 10 января во все части, в том числе и в Сталинград, поступило письмо – обращение Военного совета фронта.

«Товарищи бойцы, командиры и политработники… Вы блестяще справились с задачей героической защиты Сталинграда… Своей стойкостью и героизмом вы прославили свое имя и веках.

Но это только одна половина боевой задачи… Весь наш советский народ с нетерпением ждет от нас радостного известия о ликвидации окруженных войск, полном освобождении из кровавых рук подлого врага родного героического города Сталинграда!»

И вновь загремели «катюши», сотрясая и дробя обледенелые траншеи и блиндажи «зимней крепости» гитлеровцев между Доном и Волгой. Залпы гвардейских минометов поддержали голоса ствольной артиллерии – более пяти тысяч пушек и орудий различного калибра. Огонь батарей и дивизионов был спланирован по всем правилам советского искусства – разрушать точки и наиболее опасные сооружения в обороне противника, не причиняя вреда населенным пунктам, где еще оставались и ждали освобождения советские люди. Эти залпы сотрясали воздух и над руинами Сталинграда, где продолжались напряженные уличные бои за овладение наиболее выгодными позициями к предстоящим штурмовым ударам.