Текст книги "В том мире света больше (СИ)"

Автор книги: Иван Липунцов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 18 страниц)

– Не представляю о чем вы, сэр Гонген, но пытать мне вас незачем. Я хотел узнать, зачем вам дети, но, как погляжу, вы обвинили меня в… инсценировании. Правильно? Скажу честно, сэр Гонген, будь вы мне нужны, то очнулись бы сразу здесь и в любое нужное мне время.

– Что? – Смысл слов Сливы стали доходить до Гонгена. Человеку их Тайного Надзора действительно нет необходимости в том, чтобы устраивать подобную сцену. Более того, это большая морока и неоправданный риск.

– Именно, сэр Гонген Смертоносец. Слишком многое против вас говорит. Можно считать, что вы сознались в содеянном.

– Что?! Я ни в чем не сознавался, идиот! – рявкнул Гонген.

Сливовый Человек плавным движением взял стальной прут, прислоненный к стене, и с размаху ударил им Гонгену по лицу. Старый рыцарь, охнув, повалился набок и развалился на песке, отхаркивая кровь. Чей-то зуб лежал в нескольких дюймах от него. Со стального прута стекала кровь. Сливовый Человек вручил его солдату, стоявшему рядом.

– Отмой его, – сказал Слива и повернулся к выходу.

– А что с этим вот делать? – спросил солдат.

– Веди к его императорскому величеству, он желает видеть это существо. Перед этим одень во что-нибудь приличное. – Слива почти скрылся за дверью, но не закрыл ее до конца. – Сэр Гонген Смертоносец, я никогда не позволяю на себя кричать.

Он вышел.

Один из солдат помог Гонгену встать. Провели его в другую комнату, уже хотя бы со стулом и столом. Через некоторое время принесли одежду, швырнув на стол. Простое тряпье простолюдина: рубаха, штаны, дырявые сапоги. По-видимому, отобрали у одного из заключенных, с которыми Гонген так и не успел познакомиться.

Когда оделся, кровь заляпала и того грязную рубаху. Теперь предстояло встретиться с императором, точнее, выслушать приговор. Снова проходя мимо невероятного разнообразия человеческих казней, воссозданных серыми скульптурами, Гонген выделил для себя наиболее щадящую из них. По его мнению, отсеченная мечом голова – шанс уйти из жизни с сохраненным достоинством.

Тронный зал. Совсем недавно, около недели назад или чуть больше, здесь был пир. Празднование в честь героя Масмара – Криспа Вердона. Настоящей змеюки, одурачившей всех вокруг.

Император занимал свое почетное место. Рядом стояла императрица. В тени прятался всеми почитаемый герой князь Крисп Вердон, у подножия лестницы скромно умостилась леди Киксвел. «Что она здесь забыла?» – подумал Гонген. Толпа гвардейцев в ослепительных доспехах, которые можно продавить пальцем, гордо стояли у каждой колонны, несколько рядом с возвышением, на котором располагался трон.

В сознании Гонгена все перевернулось в тот миг, когда ему на глаза попалось самодовольное лицо Томаса Блума. Абсолютно все теперь встало на свои места. Пазл сложен. Кому, как ни этому молокососу, выгодно опозорить прилюдно и, буквально, своими руками казнить Гонгена? Похоже, тщеславный магистр все-таки решил убрать заносчивого рыцаря. Не пожалел последнего голубка, чтобы отдать свой треклятый приказ!

Не улыбался из всех присутствующих только император и, лишенная каких-либо светлых эмоций, его жена. Лица князя Вердона Гонген не видел. Тень от колонны скрывала его. Остальные, то и дело, ухмылялись. Гвардейцы исключением не были. Что старый Гонген им-то сделал?

– Сэр Гонген Смертоносец, – произнес грозно император Обта Вердон в своей привычной жестокой форме, когда Гонгена подвели к подножью тронного пьедестала. – Ты опорочил свое имя.

– Ваше императорское величество, это ложь, все это подстрое… – Не дали договорить.

– Как ты смеешь называть слова государя ложью?! – крикнул стоящий рядом солдат и ударил рыцаря привычно под дых. Тот отхаркнул кровью, заставив леди Киксвелл охнуть и что-то проворчать.

– Нарушение законов, подписанных мной, моим отцом, дедом и прадедом карается смертной казнью, – сухо произнес император. – Ты верно служил все это время, но перечеркнул этим поступком все. Мне противно смотреть на тебя.

Правитель помедлил.

– Казнить немедля.

«Вот так просто? Никаких попыток найти истину? Перечеркнул все одним поступком, который я не совершал? За что я сражался, черт тебя дери?! За что, тварь, я воевал, когда ты еще ходить толком не умел?! Ненавижу! Ненавижу вас всех!»

– Мой государь, искренне прошу вас, передайте Гонгена Смертоносца моему ордену. Издревле отступников мы карали самолично. Ни разу эта традиция не нарушалась. Молю вас, так как знаю, что вам не безразлично прошлое, – вступился сэр Томас Блум.

«Да… Да… Предоставь зрелище дряхлому магистру. Убейте истинного героя этой чертовой империи! Я вам выиграл две войны! Две! Я хранил верность до последнего, спас соплячку, когда она летела с крыши прямиком к своей гибели! И что в итоге?! Даже никаких попыток выяснить правду!»

Гонген хотел, жаждал, намеревался высказать все это, но не смог. Его тело не слушалось, оно окаменело, язык не шевелился, слова застревали в горле, выходя как неразборчивые приглушенные звуки. Страх? Неужто простой страх?

Император на какое-то время задумался.

– Забирай его с глаз моих долой.

Отголоски прошлого

– Ваш заказ, князь. – Подал небольшой кошель.

Крисп разжал кулак. На стол посыпались золотые монеты.

– О-о, вы так добры, ваше высочество, так щедры. – Быстро сгребает деньги.

Развязал шнурок. Из-под коричневой тряпицы появились сморщенные семена. Все три штуки Крисп взял и поднес к лицу. Различался запах тины и тухлых яиц. Он снова завязал шнурок, бросив семена обратно.

– Подойдут, – сказал Крисп и пошел к выходу.

– Ваше высочество, вы, конечно, осведомлены, но мой долг – напомнить вам: семена ночного дерева крайне ядовиты, – сказал владелец лавки.

Ответа не последовало. Крисп закрыл за собой деревянную скрипучую дверь. Глубоко вздохнул, насытившись свежим воздухом после пыльной и затхлой лавки, и пошел размеренным шагом по улице.

Вокруг прохаживались закутанные в дорогие шелка горожане. Каждый из них владел каким-нибудь имением с внушительной долей рабочей земли. Кто выращивал овощи, кто воссоздавал райские сады, кто скотом занимался. Скорее, занимались те, кто к земле этой прирос еще с рождения или пленен и продан был. Хозяева же предпочитают посещать казни, светские балы, участвовать в торгах, и, в целом, вести беззаботную жизнь с некой долей жажды большего обогащения.

Третье кольцо называли «Стражем золотых покоев», поскольку именно в нем проживает вся знать, все сливки общества. И чем ближе к первому кольцу, тем выше положение и статус.

Добравшись наконец-то до дворца, Крисп тут же направился в свои покои. Стража не переставала изумляться тому, что князь беззаботно прохаживается по улицам города без какой-либо охраны.

Пройдя по привычному коридору, Крисп отворил свою дверь, зашел к комнату, кинул кошель семян на стол, плюхнулся в кресло и протер лицо. Бросил короткий взгляд на мешок, умостившийся рядом с кроватью. Мешок, полный масок членов Нечестивой Семьи.

«Таким образом я окончательно сойду с ума».

Крисп вновь видел перед своими глазами то, что случилось в ту кровавую ночь в Топи. Видел, как Иб достает снизу мешок, как после рассказывает об увиденном. Видел, как стоит посреди горы человеческих останков женщина в белом. Иссушенная, бледная Вьюна.

Как они там оказались? Бербик не мог убить такое количество нечестивцев. Точнее, никого бы не смог. Крисп поднялся с кресла, подошел к столу, открыл ящик и достал свою маску. Покрутил ее в руках, глянул на мешок и, как делал уже около или больше недели, побрел к нему.

Он доставал по отдельности каждую маску и сравнивал со своей. Сомнений не было. Каждая из них являлась подлинной, по крайней мере повода для сомнений найти не удавалось. Два сорта дерева. Одно темное, другое светлое. Все маски до единой олицетворяли смерть, не являющуюся ни добром, ни злом. Формы тоже отличались друг от друга, как и техника их вырезания. Это говорило о том, что они сделаны разными людьми. Каждый член Нечестивой Семьи вырезал свою маску сам. Можно ли видоизменять технику, и тем самым подделать? Если да, то для чего?

Еще раз тщательно рассмотрел свою. Оглядел каждую неровность, каждый неточный надрез, каждую царапинку и трещинку. Сомнений нет, маска точно принадлежала ему. Он сам ее вырезал много лет назад. Как же она могла появиться рядом с ним?

Крисп поднял голову и отскочил. Вьюна смотрела на него, находясь на расстоянии нескольких дюймов.

Смотрела, не исчезала, молчала. Иссушенное лицо, худое и очень бледное, как молоко. Волосы такие же снежные, а одета в просторное тряпье.

Проморгавшись, Крисп увидел на ее месте белое расплывчатое пятно. Через несколько мгновений оно и вовсе исчезло. Он поднялся и подошел к зеркалу. Черные волосы, имея раньше редкие белые волоски, сейчас окрашивались в молочный цвет целыми прядями, продолговатыми пятнами.

«Такими темпами…»

В комнату вошла Арри, одетая в очередной шедевр измененного черно-белого одеяния.

После событий в Топи и того, что ей довелось увидеть в подвале Бербика, от прежней запуганной маленькой девочки мало что осталось. Сейчас она больше всего напоминала безучастную пшеничноволосую куколку, таскающую с собой везде свой меч, чем вызывала недовольство спесивых дам.

– Занятия окончились, – сообщила она.

Крисп отошел от зеркала и сел в свое кресло. Арри решила осмотреть маски. Перебирала их, долго всматривалась в некоторые и клала обратно.

– Такие носили все? – спросила Арри.

– Да.

– Мне предстоит выбрать одну из них?

– Нет. Ты вырежешь свою, когда придет время.

Арри улеглась на кровать, достала «лепесток» и принялась перебирать его пальцами как простую монету, правда получалось из-за размеров плохо. Она сверлила взглядом Криспа.

– Что такое? – спросил он, заметив пристально смотрящие зеленые глаза.

– Ты седеешь.

Уголки рта Криспа едва заметно дернулись вверх, Арри все же заметила это и улыбнулась в ответ.

– На мне проклятие, Арри. – «Пора».

Былое безмятежное выражение лица тут же улетучилось. Теперь Арри снова напоминала ту самую вечно удивляющуюся и слегка запуганную девочку.

– Проклятие? – переспросила она.

– Именно. – Крисп глянул в окно.

На улице стоял солнечный день. Пушистые облака медленно плыли по небу. Ветер гнал их с большой скоростью.

– Из-за него я постепенно приближаюсь к своей смерти, – продолжил Крисп. – Ты наверняка спрашивала себя о причине своего пребывания здесь. Зачем я выбрал тебя, зачем… – Крисп наклонился ближе и перешел на шепот. – Я сделал тебя своей дочерью.

Арри молчала, завороженно ожидая того, что ей поведает приемный отец. Крисп вновь заметил в ней тот прежний страх, появляющиеся сомнения.

– Почему именно ты – это воля случая, – сухо произнес Крисп. – А зачем, то здесь две причины: первую ты уже знаешь. Этот меч, «лепестки», одежда, маски. Ясно, кем ты становишься и какое наследие тебе достается. Вторая – мое проклятие. – «Мишура и самая елка». – Я считал, что поборол его, но я переоценил свои силы. Снять его может лишь тот, кто обладает Дыханием. – Крисп тяжело вздохнул и потянулся. – Любит же жизнь странности…

– Что такое Дыхание? Не просто же дышать, так? – спросила Арри, слегка приоткрыв роток.

– Это жизнь, – ответил Крисп. – Ты сейчас жива благодаря Дыханию. Если оно иссякнет – ты умрешь. – Он помедлил, прежде чем продолжить. – Нечестивая Семья добилась своего могущества с помощью Дыхания. Точнее, его излишков, которыми они научились управлять. Когда я сдержал свою клятву, последняя из Нечестивой Семьи меня прокляла.

– Почему ты не снял его сам?

– Звали ту женщину Вьюной. Ее род происходил из тех, кто первым открыл возможности Дыхания. Она вселяла страх даже кругу избранных. – Крисп чуть посмеялся. Воспоминания действовали на него несколько отрезвляюще, многое он вспоминал с теплом, казалось, уже оледеневшего сердца. – Если говорить честно, то я не надеялся и на половинный успех. То, что я сейчас перед тобой – невероятная удача. – Крисп глянул на растерянную Арри. – Проклятие существует за счет моего собственного Дыхания, постепенно то поедая. Поэтому я не способен его снять.

Крисп встал, взял кошель с семенами и показал Арри.

– Смотри, – сказал он.

– Что это?

– Ключ, я же предпочитаю называть это «Рывком», – ответил Крисп, развязывая шнурок. – У меня мало времени, поэтому ты должна начать Дышать как можно скорее.

Крисп взял семена.

– Это… Это не опасно? – дрожащим голосом спросила Арри.

– Нет.

Она взяла их в руку.

– Что со мной будет?

– Ты заглянешь вглубь себя. Глотай, не разжевывая.

Арри положила в рот семена. Она раскрыла широко свои большие зеленые глаза. Издала легкий стон и рухнула без сознания.

– Когда ты ей расскажешь, что жертвуешь ее жизнью ради своей? И расскажешь ли? Как это на тебя похоже, – раздался женский голос.

Крисп резко обернулся. Никого. На лбу выступил пот. Глубоко вздохнув и закрыв глаза, Крисп взял девочку на руки.

– Поспеши, Арри, – сказал он.

* * *

– Ваше высочество. – Послышались шаги. – Я вас везде искал.

По коридору оживленно шагал юноша с бородкой, соответствующей его возрасту. Крисп закрыл дверь, пустив последний взгляд на безмятежно лежащую на кровати Арри.

– Зачем искал? – спросил Крисп.

– Его императорское величество хотел вас видеть. Он просил передать, что это дело чрезвычайной важности, – отрапортовал слуга. – Пройдемте со мной.

Рука потянулась в карман. Связка ключей звякнула. Взяв золотистый, Крисп обезопасил свои покои от незваных гостей. Отряхнулся, сбросил невидимую пылинку с плеча, привычно скользнул ладонью по эфесу меча.

– Веди.

В этот раз император Обта встретил брата не в привычной обстановке. Никаких тебе вырезанных в столе карт, кучи развешанных флагов и гербов, воткнутых в дерево ножей, недовольных лиц советников. Спрашивать того, кто понимает только в искусстве убивать о том, как укрепить позиции на юге, что нужно сделать для севера, точно заручившись поддержкой, кого лучше послать на запад в Чиянию – непродуктивное занятие. Обта ждал у своих покоев и смотрел в окно. Высокое, окаймленное причудливыми узорами.

– Ваше императорское величество. – Поклонился слуга.

Обта несколько раз махнул кистью руки, давая понять, что юнцу пора убираться.

– Не буду тянуть, – сказал император, не отрываясь от своего созерцания. – Лучше тебе услышать все лично. В прочем, я тоже не откажу себе в этом удовольствии. Пошли.

– Земля разошлась, а оттуда вышло дьявольское пламя? – в шутку спросил Крисп.

– Нечто такое я и почувствовал, когда прочитал донесение от Цургара Грэ Джу Шинсапа.

– Слива уже не оберег графа Норгера. Решил исправиться, забрасывая тебя отчетами?

– Только при нем не называй его этим прозвищем. Он невероятно обидчив.

– Не знал, что у него такая тонкая натура.

– Тонкая и жестокая.

– Хоть в чем-то мы похожи.

Новые проблемы. Как же Крисп не хотел разбираться сейчас и с ними. Мало того, что он паршиво себя чувствовал, так еще и осознание того, что Вьюна начала говорить с ним, совсем выбивает из колеи. Единственной его надеждой на спасение является подобранная с улицы нищенка. Конечно, или тот, кто владеет достаточным количеством Дыхания и, по воле случая, решит безоговорочно помочь, отдав свою жизнь.

Мраморные коридоры сменялись своими аналогами. Претерпевали изменения лишь отдельные детали архитектуры. Каждый этаж, как успел заметить Крисп, имел свою особенность: где-то колонны выполнены в весьма строгом стиле, где-то представляли из себя подобие стволов массивных древ.

Спустившись до первого этажа, император повел Криспа и по вовсе незнакомым путям. Остановившись у стены, на которой изображена Масмарская битва, ставшая ключевым моментом Грандиозной Войны, Обта надавил на глаз своего предка. Крисп вспомнил эту картину. В детстве он часто пробегал здесь. Иногда засматривался на написанную каким-то гениальным художником сцену битвы.

Рядом колонна разделилась, и нижняя часть ушла под пол. Открылся проход.

– Неожиданно, – удивился Крисп.

– Дрортский мастер. Более двух сот лет назад, – пояснил Обта, проходя в темноту.

– А работает до сих пор, – продолжил Крисп.

– Не масмарский же, – рассмеялся император, и его голос отдался эхом.

Обта ткнул пальцем в стену. Точно куда Крисп не разглядел. Колонна вновь поднялась. Вдалеке мерцал свет. Подойдя к металлической двери, император постучал четыре раза костяшками пальцев и отворил ее.

Они прошли в просторную комнату и с не очень-то и высоким потолком. Всюду трещали толстые рельефные свечи. Опять-таки круглый широкий стол, но теперь с картами из кожи. И их было множество. Все навалены друг на друга. В углах стояли кресла. Недалеко от стола, расположившись по центру, въелся в стену камин. Пламя в нем трещало и играло тенями. Пахло гарью и вином.

Все присутствующие разом глянули на прибывших гостей. Одного человека Крисп узнал. Сливовый Человек стоял над одной из карт и ел яблоко. Остальные четверо были нечестивцу не знакомы.

– Перед тобой совет Тайного Надзора, – сказал Обта.

– И из этой коморки велась борьба против Семьи? – непроизвольно спросил Крисп, осматриваясь по сторонам.

– И легко справлялись, – буркнул усатый и толстый человек с лысиной на голове.

– Простите, ваше высочество, для некоторых из нас ваше присутствие здесь – удар ниже пояса, – пояснил черноволосый и худощавый человек, сидевший в кресле рядом с камином, попивая какой-то напиток. – Мы вас прекрасно знаем, но не вы нас. – Вздернул указательный палец. – Пора представиться. Мое имя – Луи Брайтбоу. Мой разговорчивый друг – Фернанд Фор. С Цургаром Грэ Джу Шинсапом вы знакомы. А вон тот скромный господин – это Роберт Рич.

«Двое южан, один масмарец, а Цургар… наверное, чияниец».

– Крисп Вердон, – сухо произнес Крисп.

– Приступим к делу, – сказал император и встал над картой.

Все присутствующие подошли к столу тоже, окружив его. Карта показывала весь Масмар. Каждый город и каждое поселение запечатлены на ней, как и леса, овраги, горы, равнины, реки и так далее. Роберт Рич достал другую карту – она свернута – и поставил рядом.

– Рассказывай, Луи, – приказал Обта.

– Буду краток. Мы нашли следы нечестивцев. – Слова Луи передернули Криспа. – Простите за прямоту.

– Продолжай, – сказал император.

– Найдено тело убитого солдата. – Указал пальцем на участок земли, зажатый между горами и морем. Если брать восточнее, то за горной грядой находился знакомый Криспу лес. В днях пяти на север – Топь. – Из трупа достали обломок клинка, напоминающего так называемый «лепесток». Покажите его нам, ваше высочество.

Рука машинально потянулась в карман. Холодная сталь коснулась пальцев. Ловким и быстрым движением Крисп достал «лепесток» и положил на стол. Луи взял его в руки и начал рассматривать.

– Вот именно эта часть. – Обвел пальцем край лезвия. – Начинается с приплюснутой части и заканчивая полностью обломленным острием. – Луи достал обломок «лепестка» и приложил к цельному. Грани почти совпали. – Идеально подходит. Еще раз можно убедиться в праведности наших суждений.

«Все-таки, кто-то остался…»

– Этого мало, – сухо произнес Крисп.

– О, Крисп, мой любимый Крисп. Этого более, чем достаточно, и ты это знаешь. Как же ты защитишь себя и свою семью в этот раз? Перенаправлять братьев и сестер ты уже не можешь, избавляться от них тоже. Ты убил их всех. Ах нет! Не всех. Кто-то остался жив. Но кто? Кто это? Может быть, это я? – послышался женский голос.

Крисп скривился и вытер пот, выступивший на лбу.

– Мы тоже так посчитали. Смотрите сюда. – Указал на ближайшую заставу. – Здесь найдено тело часового. В шее игла. – Достал длинную стальную иглу с оперением. – Не часто вы пользуетесь духовыми трубками.

– Больше похоже на имитацию. Два ненужных мертвеца, – заметил Крисп.

– Согласен, подняли всех на ноги без ведомых причин, – проворчал Фернанд Фор.

– И похоже, и нет, – сказал Луи, положив иглу на стол. – Гляньте снова на место первого убийства. Сюда никак не добраться горами. Один шанс – плыть морем. Лодку с легкостью бы заметили. А как мы помним приказ его императорского величества.

– Убивать каждого, кто пересечет границу в недозволенном тому месте, – напомнил Обта.

– Нечестивец, если это все-таки он, должен был перебираться вплавь. А в некоторых местах и вовсе под водой. Ползать по скалам – верная смерть. – Луи допил свой напиток. – Теперь представим: ослабленный, продрогший от холода, почти без оружия и какой-либо защиты, со скудным запасом еды. А ему удалось обойтись лишь одним убитым, которого, между прочим, он смог спрятать надолго. Теперь перед ним около четырнадцати дней пешего пути. В ближайшем селении он убил женщину. Простая владелица небольшого хозяйства, вдова. Есть сын, но он в наших войсках. Пока обнаружили, что женщина мертва, прошло много времени. Нечестивец набрался сил и смог идти дальше.

– Слишком все просто, – вмешался Фернанд. – Прямо герой из басен. И тут он смог, и здесь вышло так, смекалка и везение. Тьфу, чушь!

– Доказательства явные, но не столь убедительные, – согласился Луи. – Поэтому на сцену выходит Цургар Грэ Джу Шинсап.

– Убийство графа Норгера связано с двумя предыдущими. – Отложил яблоко в сторону. – Отравленная игла. Все просто и без излишеств. Ричард Пари нанял мальчишку. Тот не справился со своей задачей. Справился нечестивец.

– Он общается с тобой, Крисп. Показывает нашу природу. Нашу суть за последние столетия. Это вызов тебе. Покажи ему, на что ты способен, – снова раздался женский голос.

Боль, вызываемая им, усиливалась с каждым разом.

– С вами все в порядке, ваше высочество? – спросил Луи.

– Не волнуйтесь, продолжайте.

– Каким образом Пари заставил сотрудничать нечестивца с ним, мне неизвестно. После пира наша главная зацепка исчезла. Пари отплыл из города на своем корабле. Куда, точно сказать не могу.

– Информатор…

Все уставились на Криспа.

– Возможно, он один из информаторов, – пояснил он.

– И вы об этом не знали? – спросил Луи.

– Невозможно знать обо всех информаторах.

Долгое молчание.

У Криспа разрывалась голова.

– Журнал сделок графа Норгера пропал, точнее, особый журнал сделок графа и магистра ордена Алой Гарды, – заговорил Слива. – Мальчишка не смог выкрасть, выкрал нечестивец. Пари покидает город в тот же день. Покинул ли нечестивец его вместе с ним?

– Нет, он жаждет мести, – произнес Крисп. – Ждет момента.

– Тогда, ваше высочество, лучшим решением станет приманка.

Луи расцвел и закивал головой.

– Ваше высочество, это лучший способ! Вы обязаны помочь нам.