Текст книги "В том мире света больше (СИ)"

Автор книги: Иван Липунцов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 18 страниц)

Долгий путь

Качка. Запах моря. Призрак проснулся и попытался открыть глаза. Мешала этому повязка. Рон захотел снять ее, но рука не слушалась. А если и выполняла волю хозяина, то в плату за услуги брала ужасающую боль. Превозмогая ее, Рональд все-таки дотянулся до повязки. Теперь появилась еще более тяжелая задача: развязать узел. Коснувшись его единожды, Рон понял, что справиться с ним ему не под силу. Оставалось ждать.

Единственное, что он мог – это предаваться воспоминаниям. И удавалось сие действие с легкостью. В темнице ему пришлось буквально прожить свою жизнь заново. Но сейчас он вспоминал то, что произошло на казни. Вспомнил окровавленную кошку, стрелу перед его глазами, как получил такую же в плечо, как свалился с крыши. Как он еще он остался жив? Объяснений Рон не находил. А может, так и выглядит смерть? Простая темнота. Нет, он же шевелит руками и чувствует боль. Стоп. А левая? Левая с легкостью двигалась, боль, конечно, появлялась, но не такая сильная. И все же, повязку одной рукой не развязать.

– Эй! – крикнул Рон.

В горле его пересохло, и ему страшно захотелось пить.

– Эй! Кто-нибудь! – еще раз крикнул он.

Ответа не последовало. Рон надеялся, что Арри и Свен живы. Он вновь вспомнил слова дяди Брэла, то, как его не послушал, вспомнил все в мельчайших деталях, будто это было вчера.

Скрипнула дверь. Раздались едва слышные шажки.

– Кто здесь? Снимите с меня эту гадкую повязку! Прошу вас! – взмолился Рон.

– Сейчас, – раздался женский голос.

Оказывается, повязка – лишь часть. Голова Рона была полностью обмотана. Когда он открыл глаза, то увидел деревянный потолок. Комната еле-еле освещена лампами на крючках. Они то и дело поскрипывали. Глаза не резало, они и вовсе не болели, что несказанно радовало. Над ним склонилась девушка, черные волосы упали ему на лицо. Рональд кое-как смог их сдуть. Слегка приоткрыв глаза вновь, мальчишка заметил на себе пристальный взгляд незнакомки. Он, скорее всего, был озадаченный, чем удивленный. Синие глаза непрерывно какое-то время смотрели на Призрака; после девушка отпрянула назад, оттащила одеяло и заглянула под бинты.

– Кто ты? – спросил Рональд, плененный ее красотой.

– Диана, – ответила она.

– Ты меня перемотала? – Глянул на перебинтованное плечо. Буквально все тело было забинтовано.

– Да.

– С-спасибо. – Резко отвел взгляд, когда она его заметила.

– Тебе нужно благодарить господина Мэба.

Воспоминания нахлынули нескончаемым потоком. Рональд вспомнил встречу с огромным человеком, назвавшимся Мэбом, вспомнил и белую кошку с кровавым пятном, которая буквально спасла его, указав путь к бегству.

– Как я здесь оказался? – задал главный вопрос.

– Я принесла тебя сюда, – ответила Диана.

– Сама?

– Да.

– Но-о как… – не успел договорить, как Диана его опередила.

– Как я тебя пронесла мимо стражи, перед этим собрав ошметки с земли, а после посадила на корабль?

– Ну, можно и так сказать.

– Я и сама не знаю.

Рональд недоверчиво покосился на нее. Ее лицо выражало безразличие и некую отрешенность.

– Сама не знаешь? – переспросил Рональд.

– Да.

«Никогда не слышал настолько тупой лжи».

– Если не хочешь говорить, то и не нужно.

Она достала какую-то книгу, села на кровать и прислонилась к стене.

«Откуда она знает, что я упал с крыши?»

– Погоди, кто ты такая? – Рон попытался приподняться, но взвыл от боли.

– Я та, кто тебя спасла, – коротко ответила Даина.

Рональд снова перекрутил все произошедшее в своей памяти.

– Кошка? – Глупо улыбнулся.

– Так точно. – Она подняла ладошку, слегка согнула пальцы, изображая кошачью лапу. – Не заметил сразу?

Рон еще раз допустил вероятность того, что он умер. После чего отбросил абсурдное предположение и пришел к выводу, что особа, перевалившаяся через его ноги попросту сумасшедшая. Только имел место быть один неоспоримый факт: он все-таки жив и находится неизвестно где, а эта странная особа знает все, что с ним произошло.

– Как ты можешь быть кошкой? – спросил Рон, ужаснувшись своего же вопроса.

– Так же как ты можешь быть убийцей или вором.

Она задела больную тему. Рональд до сих пор не мог отойти от того, что убил человека. Часто ему снилось лицо паренька, которого он отправил на тот свет. Из-за этого Рональд себя презирал.

– Не переживай, – сказала вдруг Диана. – Как говорит один хороший человек: «В том мире света больше».

– У него совершенно извращенное представление о жизни. – Уставился в потолок.

– Можешь принести воды? – спросил Рон после недолгого молчания.

– Она за тобой, на тумбе.

Повернув голову, Рон краем глаза заметил кувшин с широким дном. Он потянулся к нему. Дрожащей рукой поднес к себе. Превозмогая боль, сделал несколько глотков. Кувшин поставил обратно.

– Могла бы и помочь, – недовольно произнес Рональд.

– Ты и сам прекрасно справился.

Рональд долгое время наблюдал за странной девушкой. Мягкие и послушные волосы слегка скрывали ее лицо. Небольшой носик, неестественно синие глаза. Все в ней его привлекало, от чего невероятно ее хотел.

– Кто тебя научил читать?

– Господин Мэб.

– Я видел его во сне…

– Знаю, но это не был сон.

– Кто он?

– Он великий человек.

– Для человека он слишком большой.

– Я говорила не о его природе.

– Тогда расскажешь об этом?

– Нет. И не спрашивай почему. Мешаешь читать.

Комната, а точнее каюта, в которой находился Рональд, не баловала простором. Маленькая коморка, мимо таких же Призрак пробегал со стрелой в плече. Тумба стояла вплотную к стене и кровати. Лампы свисали над Роном, справа от него находилась дверь, несколько сундуков и рядом с ними небольшой стол с прибитым к полу стулом.

– Что читаешь? – спросил Рон, когда ему показалось, что сидит в молчании вечность.

– «Чиянийская история». Написана учителем.

– Учителем?

– Господином Мэбом. Это его подарок мне.

Теперь все постепенно складывалось воедино. Рональд слышал с детства о колдунах и ведьмах. Их чудеса завораживали любого, кому доводилось те лицезреть. Но никогда Рон не мог найти подтверждения этим историям, как и остальные не могли привести доказательства существования таких людей. Сейчас же отпираться и врать самому себе смысла нет. То, что он жив – уже чудо. Рональд проникся бесконечным чувством благодарности к Диане и попытался высказать это, на что она лишь улыбнулась и принялась дальше читать.

Рональд откинулся назад и сам не заметил, как заснул.

* * *

Рональд проснулся в холодном поту. Ему опять снялся тот день, когда он вломился в дом графа Норгера. Отерев руку о одеяло, а потом ею лоб, оглянулся. Дианы нигде не было. На тумбе стоял все тот же кувшин.

Рональд попытался встать. Сил у него весьма прибавилось, чему он сильно удивился. Буквально вчера мальчишка не мог пошевелиться, а теперь почти встал с кровати. А когда ногами ступил на холодный пол, услышал, как упало что-то деревянное. Длинная палка. Кажется, он случайно сбил ее. На полу лежала недалеко от кровати одежда. Незнакомая и аккуратно сложенная.

Прошипев от боли, Рональд оделся. Ходить тяжело, поэтому палку все же решил взять с собой. Выпил воды из кувшина и направился к выходу.

Коридор оказался узким, а впереди Рона ждала веревочная лестница. Он про себя выругался и поковылял к ней, опираясь на палку.

«И зачем я брал этот шест?»

Рон оставил палку у лестницы и с трудом, ступенька за ступенькой, поднимался наверх. Несколько раз крякнув, выполз на палубу.

Светило яркое солнце. На небе вдалеке плыли немногочисленные клубы туч. Палуба была наполнена разговорами. Кто-то запевал песню, кто-то кому-то что-то кричал. Мимо один из матросов пронес на плече смотанную парусину, а в руке держал канат.

– Эй, парень, пшел отсюда! Мешаешься под ногами, – прозвучал низкий бас.

Рональд оглянулся и увидел самую свирепую рожу в своей жизни. Поэтому моментально отполз в сторону. Матрос нес большой и, по виду, тяжелый ящик. Расхохотавшись, моряк пошел дальше.

Корабль оказался не таким и маленьким. Две мачты и широкая палуба.

Рональд поднялся и осмотрелся. За штурвалом стоял, по-видимому, капитан судна. Он здесь был самый наряженный. Смущало только то, что не все капитаны любят стоять у штурвала. Многие предпочитают ставить простых матросов стоять неподвижно у этой круглой деревяшки.

«Тоже себе занятие».

Лицо ласкал приятный бриз. Все же это место намного лучше, чем тюрьма. Рональнд скользил взглядом по палубе в поисках Дианы. Он почти отчаялся от того, что если ее нет здесь, то искать придется в трюме. Рон потер живот. Есть хотелось неимоверно.

Мальчишка решил подняться к капитану. Резкая боль пронзила тело. Ходить без трости – не особо привлекательное занятие. Собрав волю в кулак, Призрак, ступенька за ступенькой, держась за перила, поднялся к штурвалу.

– Очнулся все-таки? – спросил капитан, несколько раз издав странный гортанный звук, который Рон расценил как легкий смешок.

– Как видите, – ответил Рон.

– Хорошо, моей малышке как раз не помешает пара лишний рук. – Нежно потер штурвал.

«Только этого еще не хватало».

– Я кое-как хожу… – начал говорить Рон, но его перебил женский голос.

– Он гость, как и я. Людей достаточно, чтобы содержать это судно, – заявила Диана.

Белые ткани развевались на ветру. На руках небольшие браслеты, волосы уложены в необычную, но красивую прическу. Ветер ей не мешал держаться. На ногах обувь, напоминающая простые веревочные сандалии. Диана безразлично глянула на Рона, потом на капитана. Тот, на удивление, чуть не выронил кружку с пойлом.

– Я ничего такого не имел ввиду, госпожа, – проскулил капитан, как тяжело раненый пес.

Рональд не мог отвести взгляда от Дианы. Ее присутствие вызывало странное ощущение в животе, а взгляда девушки мальчишка всячески избегал. Также мельком поглядывал на ее грудь.

– Держи. – Вручила тряпичный кулек.

– Что это? – спросил Рон.

Отвечать не пришлось. Он достал оттуда кусок прожаренного мяса, несколько картофелин, лук и хлеб. Рональд уселся есть, вымерев достаточное расстояние от капитана. Диана присела рядом.

– Хочу сказать спасибо, – прожевав, стал говорить Рон. – Вчера я не мог и двинуться, а сегодня уже могу ходить.

– Ты проспал несколько дней.

Только сейчас Рональд понял, что совершенно не знает, сколько прошло времени со дня казни. Спросив об этом Диану, она ответила:

– Около недели в общем счете.

– Надо же… – Захрустел луком. – А квуда пвлыпфем?

– В Чиянию.

Рональд вспомнил, что буквально недавно узнал о этой стране. Сколько же Купец наговорил удивительного. И больше всего Рону захотелось проверить его слова. Печалило только одно: Купец еще тот лжец.

– Но как же мои друзья?! – воскликнул Рон.

– Они мертвы, – ответила спокойным и ровным голосом.

На мальчишку нахлынула волна печали. Смотрел в деревянный пол, отложил в сторону еду. Диана беззаботно поглядывала по сторонам.

Несколько минут Рон винил в произошедшем себя, потом Брэла, потом вновь себя. Вскоре под его гнев попала персона, сыгравшая во всем этом самую что ни на есть главную роль. Дьяволом, обрекшим на гибель всех близких Рону людей, являлся Ричард Пари. Нечестный торговец, с которым мало кто решался связываться. Одни говорили, что он приведет каждого к успеху, на что Рональд в свое время и купился, другие – яма каждому найдется по размеру.

– Мне нужно обратно, – сообщил Рон.

– Корабль плывет в Чиянию, – повторила Диана.

– Мне все равно. – Поднялся. – Капитан, разворачивай посудину!

– Прости, парень, ты мне не указ. – Оскалился золотыми зубами.

* * *

Ночь. Тиха и спокойная. Ветер несильно заставлял хлопать паруса. Мачты поскрипывали. Всю палубу осветили фонарями еще в сумерках. Кок наварил всем каши и рыбы, выделил по ломтику твердого, как камень, хлеба. Все расселись группками по палубе. Рональд находился у носа корабля. Один лишь капитан предпочитал и дальше стоять у штурвала на корме.

– Рассказывал мне брат, как однажды попал в одну деревушку. Странствовал наемником, сопровождал каких-то торгашей. Не один-то, дело понятное, с ним еще трое. – Выпил эля. – Первым делом отправились в таверну промочить глотки. Без этого никак. Торгаши выпили по глоточку и почапали в свои комнаты. Ну, остальные-то не такие тюфяки, напились хорошенько. После такого обычно и начинаются нужные разговоры.

Трактирщик попросил о помощи. Наплел сказку о том, что потерял недавно в лесу свой сундук с приданым дочке. Откуда сундук, и как потерял, не разъяснял. Пьяные все были, поверили на слово. Соблазнил тем, что могут взять из сундука все, что угодно, лишь бы его притащили обратно в деревню. Говорит, мол, память это для него. Семейная вещица. Почему сам не пошел? Черт его знает. Вот и послал четырех дуболомов.

Еще в деревне на пути встретили старуху. Та чуть ли не на колени упала, умоляя не ходить в лес. Те в ответ и не взглянули на нее. Вбили себе в голову идти, вот и шли.

– А чего эт бабка отговаривала? – спросил кок.

– Не простой лес, дурья твоя башка!

– Ничего не дурья. Чего это она упала в колени? – не унимался кок.

– Да завалитесь оба! Одну и ту же историю рассказываешь, а ты одно и то же при этом спрашиваешь, – сказал один из матросов, о котором все думали, что тот спит. – И так все знают – подохнут все, кроме твоего братца, поседевшего от страха.

– Заткнитесь все! – послышалось с кормы. – Ни черта не вижу, а вы еще шумите, как стадо тупых баранов!

Рональд мысленно согласился с капитаном. Небо закрыло тучами. Ничего не было видно. Черная вода еле слышно билась о киль.

Один из матросов затянул новую историю, теперь про безрукого лодочника. В отличии от остальных фольклорных морских злодеев, он не утягивал на дно, а вселялся в одного из команды корабля. По происшествию нескольких дней тот, в кого вселился безрукий лодочник, сгнивал у всех на глазах. И если не убить собрата, а потом не сбросить в воду, то на корабле появится чума.

– Видел я такое, – продолжал рассказчик. – Слег один в койку. Продержался несколько дней, кожа стала гнить, а в трюму появилась мерзкая вонь. Тогда-то он и рассказал, что утром увидел недалеко от корабля лодку и человека в ней. Странный безрукий старик стоял неподвижно и смотрел на бедолагу.

– Я слышал, что от него можно откупиться, – заявил кок. – Нужно отрубить палец, и тогда останешься жив. Плоти лодочник хочет, вот ты ему и даешь, якобы в плату.

Море разволновалось. Корабль стало сильно качать. Рону в лицо ударил резкий порыв ветра. Паруса во всю надулись. Мачты заскрежетали.

– Спустить паруса! – рявкнул капитан, выворачивая штурвал.

Корабль слегка развернуло. Вскоре его нос резко поднялся. Волна издала такой звук, будто разнесла киль в щепки. Рональда бросило вперед, к корме. Проскользив на боку, повернулся и получил в лицо множество водяных брызг.

Матросы суетились, тянули и отвязывали канаты.

– Белка! – крикнул капитан.

– Да, капитан?! – донеслось откуда-то с верхушки мачты.

– Что ты видишь, черт тебя дери?!

Молния осветила море. Вскоре раздался гром.

– Воронка! – закричал Белка.

– Воронка! – крикнул капитан, то ли остальным, то ли себе. – Поднять паруса! Чертовы мерзавцы, что вы, сукины дети, делаете?! Поднять все паруса!

Ветер выл и царапал лицо. Рон кое-как встал. Новая тряска. Чуть не свалился в воду. Корабль дернуло вперед, отчего мальчишка проскользил по палубе пару метров и ударился о деревянные ступеньки.

– Иди к черту! – рявкнул матрос, перепрыгивая развалившегося Рона. – Сухопутная крыса!

Рональд встал на колени и пополз к люку, ведущему в трюм. Мачта резко заскрипела. Дернулась. Натянулись канаты. Раздался треск креплений. Белка со скрипом полетел вниз. Кое-как зацепился за канат и соскользил по нему, ударившись о борт. Рон прополз к борту. Белка кое-как ухватился за край. Мальчишка протянул руку, но не дотягивался. Хотел было позвать кого-либо на помощь, но слова застряли в горле. Когда он повернулся, на его глазах волной смыло двоих матросов в воду. Рональд глянул в испуганные глаза Белки.

– Прости, – проговорил Призрак. – Прости меня.

Мальчишка пополз обратно к люку. Корабль снова ударился об очередную волну. В лицо ударила вода. Рона подняло и швырнуло за борт.

Уютное гнездо

Всюду тихо. Маячивших совсем недавно слуг не видно. Гонген шел по просторному коридору. У некоторых колонн стояли стражники, безразлично смотрящие в пустоту перед собой. «Уже вечерние», – подумал Гонген. Путь до знакомого повара был весьма близок. Только несколько поворотов в этом проклятом лабиринте отделяли Гонгена от свежего жаркого, пряного вина и очередной порции сплетен.

Он свернул за угол. Колонны, высокие окна, шум факелов. Пол из мраморных плит покрыт длинным ковром. Гонген протер шею и не заметил, как на его пути появился человек.

– Приветствую, сэр, – голос Томаса Блума.

– Ты еще здесь?

– Его императорское величество любезно согласился выделить мне скромные покои.

Гонгену все меньше хотелось продолжать разговор. По правде сказать, его вообще противил вид этого юнца, собачонки, посланной вернуть старого волка к хозяину.

– Надеюсь, ты скоро отправишься обратно, – сказал старый рыцарь и продолжил идти по своим делам.

– Скоро, очень скоро, сэр, – согласился Томас Блум.

Фальшивый голосок юнца заставил Гонгена рыкнуть. Рыцарь на секунду почувствовал пленяющее желание вгрызться в шею Блуму подобно волку. Удержало его значительное расстояние до потенциальной жертвы. Напоследок бросив недовольный взгляд в след уходящему Томасу, Гонген свернул за угол.

Повар оказался на месте. Половина его товарищей ушла, остальные домывали посуду и прибирались в коморке, которую называли кухней. Гонген никогда не мог понять, как они в таком миниатюрном помещении умудрялись готовить буквально сотни блюд за день. К тому же недавнему пиру мастера вкуса подготовили все основательно. Только бери и накрывай на стол.

– А, сэр Гонген! – Протер руки полотенцем. – Из-за ее императорского высочества вам несладко приходится.

– Держусь. – Сел на давно знакомый стул. – Насыпь чего-нибудь с мясом, Луи. И вина тоже.

– Сию минуту.

Луи принес на блюдце жареные свиньи ребра, бутыль вина и нарезанный тонко сыр. Поставил на стол, тут же налил вино в кубки, шутливо заметив, что кубками пользуется только элита. Гонген уже вовсю ел свинину, жир стекал по его усам и бороденке.

– Похоже, вся эта канитель с убийством графа Норгера не прошла мимо вас, – предположил Луи.

– Всех подняли на уши. Ходили прихвостни чудака с большой шляпой. Расспрашивали обо всем и все записывали. Слово в слово, как я понял. К тебе не наведывались?

– Слава Всевышним, нет.

– Не мог мальчишка убить графа. Просто смешно. – Указал обглоданной косточкой на Луи. – Кем бы ни был убийца, он настоящий мастер своего дела. Поэтому его не найти. Ему незачем оставаться в городе.

– Если нет другой цели, – заметил Луи. – Мне кажется, что сбежавший мальчишка и убийство графа связаны. Я не специалист в таком деле, но сбежавший паренек и неуловимый убийца – марионетки.

– Вполне, вполне… А это означает, что не найти и ни марионетку, и ни серого кардинала.

– Шевелятся – и на том спасибо. Не очень-то приятно осознавать, что в любой момент можешь отправиться на тот свет из-за бездействия Тайного Надзора.

– После известия о том, что Нечестивая Семья больше не существует, они совсем распустились. Двое преступников на свободе только из-за их халатности.

– Главное – шевелятся.

– Иначе в их содержании не будет никакого проку. – Поднес кубок ко рту и задумался на мгновение. – Пускай наш Герой Масмара займется этим. Рыбак рыбака, как говорится.

– О, невероятный удар по чести Тайного Надзора.

– Надзор ничего не мог поделать с нечестивцами и ранее. Этим они давно доказали свою беспомощность. Мой орден и то добился больших результатов.

– Великий орден Алой Гарды, – медленно произнес в слух с наигранным восхищением. – Томас Блум, так? Говорят, он остался еще на какое-то время.

– Почему об этом я узнаю в последнюю очередь? – проворчал Гонген.

– Отнюдь, совсем не в последнюю.

– Слухи с застолья?

– С императорского, если быть точным.

– Я на всех присутствовал.

– Его императорское величество ест не только на семейных завтраках, обедах и ужинах.

«Повара узнают все сразу. Настоящий кладенец слухов. Почему я стал рыцарем?»

Гонген осушил очередной кубок. Постепенно на него вино стало оказывать влияние.

– Что-нибудь еще знаешь? – Почесал шею. – На какой срок остался и зачем?

– Сроки расплывчаты. Его императорское величество обозначил их так: «Когда тебе будет угодно, сэр Томас Блум». А когда ему будет угодно, знает только он один.

Гонген еще раз поразился осведомленности Луи. Для него будто и не было секретов вовсе. Настоящий шпион, способный своими знаниями чуть ли не торговать.

Время поджимало, а вино все сильнее и сильнее окутывало своими сетями. Сидеть и пить здесь можно бесконечно, но пора идти. Пора расслабиться по-настоящему.

– Ладно, спасибо, Луи, я пойду. – Встал Гонген.

– Ах, уже. Опять туда же? – Ехидно улыбнулся повар.

– Ты и об этом знаешь? – изумился Гонген.

– И не только я, сэр.

Гонген скривил недовольную мину и вышел из комнатки, что-то неразборчиво ворча.

Преодолев хитросплетения коридоров и залов дворца, Гонген вышел на улицу. Кругом стояли солдаты. Несколько раз мимо проходили гвардейцы, хохотавшие не понятно от чего. Наверняка подвыпили тайком, а теперь рассказывают несмешные истории.

Дойдя до врат первого кольца, Гонген встретил человека, которого совершенно не ожидал увидеть. Он меньше бы удивился присутствию императора Обты или бегающей всюду княжне Йони, хотя увидев здесь ее, старого рыцаря мог хватить удар.

Сливовый Человек с легкой ухмылкой приближался к Гонгену, появившись неожиданно из-за бочек, нагромоздившихся у арки.

– Сэр Гонген Смертоносец. – Наигранно вздрогнул. – Одно ваше имя вселяет животный страх окружающим.

«Ему-то что нужно?»

Слива отряхнулся, легким движением руки протер цилиндр, не снимая с головы, поднес пальцы к лицу, прищурился, всматриваясь в ногти.

– Цургар… простите, не помню полностью.

– О, вы уже оказали для меня непомерную честь, запомнив частично мое имя. Остальные друзья привыкли называть меня Сливой. Когда-то я обижался на такое прозвище. Но любовь к своему стилю превыше всего. – Отвесил поклон, не снимая головного убора. – Прогуливаетесь ночью?

– Решил подышать воздухом.

– А-а, намереваетесь вкусить плоды ночного города? Искренне понимаю и даже поддерживаю. – Ухмыльнулся, достал яблоко из кармана, откусил. – Я слышал, что у вас с сэром Томасом Блумом серьезные разногласия. Он утверждает, что вы воспротивились приказу ордена ради служения его императорскому величеству.

– Рыцарь Алой Гарды поклялся защищать императорскую семью и противостоять силам зла, угрожающим нашей империи, – оттараторил Гонген, мысленно проклиная чертового Томаса и надменного Сливого Человека. – Выбирая между потаканием высокомерности магистра и выполнению своего долга, я выбрал последнее.

– Честный и правдивый ответ, сэр Гонген Смертоносец, я ценю это. – Снова откусил яблока и зачавкал. – Что ж, не буду вам мешать, желаю удачно провести время. И помните, завтра вам выполнять свой долг.

«Вышел бы ты против меня на поле брани, молокосос».

Гонген смотрел в спину Сливового Человека. Наблюдал за тем, как он удаляется, как кидает в сторону недоеденное яблоко, как развевается его плащ. Гнев закипал в старом воине. Юнцы обращаются с лучшим мечником Масмара не просто как с равным себе, а как с тем, кто стоит ниже. Рука мертвой хваткой вцепилась в рукоять меча. С трудом Гонген заставил себя отпустить эфес и еще больше усилий понадобилось, чтобы продолжить путь. Он проверил карман, звякнул монетами и пошел дальше.

Звездное небо тускло освещало крыши высоких зданий. Множество окон, балок, колонн, балконов демонстрировали свои бесцветные силуэты, серые очертания архитектурных изысков. Вымощенная клинкером дорога слегка волнообразно вела между домов. Некоторые из них – совсем старые, плинфовые – не отличались особой высотой. Улицы не пустовали. Всюду ходил люд, где-то пели песни, кое-где устраивали представления заезжие кудесники и мастера иллюзий.

Гонген остановился и глянул на деревянную вывеску, освещенную лампой. Не мешкая, он вошел в бордель.

Внутри все украшено розами. Причем буквально. Стены исписаны любовными цветками и изображениями плотских утех. Вокруг Гонгена юлились полуобнаженные женщины, так и манящие отдать все свои деньги им. Некоторые разносили эль, вино, полугар. Многие посетители сидели за столами в углах. Гонген занял свое привычное место.

Старый рыцарь увидел много знакомых лиц. И от этого стало неуютно. Если заметил он, то его и подавно. Приходил Гонген сюда, тем не менее, весьма часто. В последнее время даже слишком зачастил. С чем это связано, объяснить толком не мог.

Найдя свой излюбленный товар, Гонген отправился наверх, в одну из комнат. Пора расслабиться по-настоящему.

* * *

Гонген проснулся от резкого шума. Что-то упало, снизу доносились недовольные возгласы. Шаги. Много ускоренных шагов. Много людей топало.

Старый рыцарь изумленно осмотрелся вокруг. Он лежал на кровати, рядом с ним на месте той самой рыженькой Анны свернулась клубочком какая-то девчушка. На его ногах лежал паренек, совсем мальчишка, ребенок. Еще одна малютка разлеглась рядом с кроватью.

– Какого черта здесь происходит?! – рявкнул Гонген.

Дверь выбили и в комнату ввалились солдаты с обнаженными мечами.

– Схватить эту тварь! – скомандовал один из них.

Остальные тут же принялись исполнять приказ. Гонген хотел было что-то сказать, объяснить, вымолвить хоть слово. Машинально рыцарь потянулся к мечу. Там, где он его оставил, верного друга не нашлось. Более того, одежда из комнаты тоже пропала.

– Прочь от меня! – крикнул Гонген и попытался ближайшему солдату дать в морду.

Рыцаря схватили, заломили руки, ударили под дых, потом по лицу и волоком потащили к двери. По лестницам спустили как мешок. Встать и удрать Гонген не смог. С разбитым окровавленным лицом он успел только глянуть вперед и слегка приподняться. Солдаты тут же прервали жалкие потуги Гонгена стальным носком сапога.

Обмотав рыцаря какой-то простыней, вытолкнули его на улицу. Народ вокруг ржал и указывал пальцами на опозоренного воина. В него кидали всякими протухшими и скверно пахнувшими отбросами. На попытки что-либо сказать, Гонген получал либо кулаком в лицо, либо под дых. Ошалевшими глазами он смотрел на первое кольцо, на высоченную стену, обросшую небольшими кабинками-комнатами, своеобразными домами, как плющ. Стража и гвардейцы озадаченно поглядывали на Гонгена, скрывая свои мимолетно брошенные взгляды.

Его повели к казармам гвардейцев. Рядом с ними находилась невысокая башенка. Солдаты вошли в нее, подталкивая Гонгена. Внутри имелась железная черная лестница, спиралью ведущая вниз, как видно, под землю. Спустившись, Гонген попал в узкий коридор с низким потолком. Сущий подземный лабиринт закончился, когда старого рыцаря вывели к черной железной двери. За ней еще одна лестница, ведущая вверх. Поднявшись, Гонген увидел множество статуй. Они показывали все обилие человеческой казни. Рыцаря повели дальше к очередной лестнице. Деревянной и неровной. Спустили вниз. Выбрали одну из тюремных клеток и бросили туда, как кусок мяса.

– Какого черта?! – крикнул Гонген.

Его чуть не вырвало от царившей здесь вони. Везде темно, тускло освещалось помещение благодаря узким окошкам. Непосредственно под ними воняло еще сильнее. На песке виднелись разводы от сливающихся сюда помоев. Прикинув, где он находится, Гонген пришел к выводу, что под первым кольцом, под той самой стеной.

– Выпустите меня! – рявкнул Гонген. – Черт вас всех побери, я ничего не делал с теми детьми, я их впервые вижу!

Солдаты презрительно посмотрели на старого рыцаря и ушли.

– Скоты! Ублюдки! Вернитесь и выпустите меня! – крикнул в след уходящим солдатам.

– Хватит орать, старый черт! – рявкнул кто-то из заключенных. – И без твоих воплей паршиво.

Гонген побледнел от гнева. Такого он и вовсе не ожидал, что какой-то отброс, заключенный, убийца, вор или насильник, живой мертвец будет указывать рыцарю, да что там указывать, нагло затыкать рот. Что ответить, Гонген не нашел, издав протяжный вопль. Закричал, что есть мочи, во все горло.

– Киньте в него дерьмом, может заткнется, паскуда!

И действительно, что-то со звоном рассеклось о решетку. Благо, не попало. Гонген сел, изумленно уставившись в песок. Он не знал, что и думать. Как такое могло с ним произойти? Может, это дурной сон? Гонген не знал.

– Эй, дед, как тебя кликать? – спросил кто-то.

– А? – хрипнул Гонген.

– Звать тебя как? – повторил кто-то другой.

Гонген не ответил.

– Как хочешь, – донесся голос.

Немного отойдя от произошедшего, Гонген стал рассуждать, кто его мог подставить. Перебрав всех, кого он знает, остановился на одном.

Сливовый Человек. Что самое вероятное, он, как раз-таки, мог такое провернуть. Тем более, судя по его разговору и тому, что сказал Луи насчет осведомленности многих о небольшом секрете Гонгена, Слива все знал. Возможно, убийца графа Норгера попросту подставил старого рыцаря, запутав след. В итоге Тайный Надзор решил лично поговорить о причастности Гонгена к убийству. Будут пытки. От этого рыцарь заскрежетал зубами, заранее чувствуя раздирающую тело боль.

* * *

Появились они под вечер. Задыхаясь от зловония, Гонген тут же принялся кричать солдатам. Те ничего не отвечали. Открыли замок. Гонген на них тут же напал, только заточение здесь сильно его измотало. Остудил его пыл удар в лицо. Старый рыцарь поскользнулся на песке и упал.

– Отброс, – презрительно сказал кто-то из солдат.

– Мусор, – добавил другой.

Они подняли Гонгена и повели к лестнице, подгоняя кинжалами. Несколько раз им удавалось сделать пару порезов, от которых рыцарь свирепел, словно пробудившийся зимой от спячки медведь. Правда, бессильный.

Привели Гонгена в допросную комнату. Скорее, отдельную от остальных камеру. Круглое помещение, гладкие стены, вместо твердого пола песок с кровавыми разводами.

В помещение вошел Сливовый Человек. Спокойный, слегка ехидный взгляд, уголки рта приподняты в едва заметной улыбке. Дыхание пахло клубникой.

– Сэр Гонген Смертоносец, – произнес он.

– Это недоразумение! – крикнул Гонген. – Я ничего не делал противоестественного! Я просто пришел в бордель и снял шлюху!

– Сразу на чистоту, – заметил Сливовый Человек. – Я говорил вам, что весьма ценю в вас эту черту?

– Цургар, прошу вас, выпустите меня. Меня оклеветали!

– Оклеветали? – удивился Сливовый Человек.

– Это мог сделать настоящий убийца графа Норгера. Да кто угодно, я всего лишь случайная жертва. Тот, на кого можно свалить вину.

– Вину в чем?

– Не прикидывайтесь, это все ваших рук дело! – гаркнул Гонген. – Могли бы и без этой сцены обойтись! Ах, я вижу, пытки, да? Тогда пытай! Пытай, мать твою! Я буду стоять на своем: я ни в чем не виновен! Ты слышишь меня?!