Текст книги "Чайка − принцесса с гробом. Книга 3 (ЛП)"

Автор книги: Итиро Сакаки

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 10 страниц)

Шансы того, что выстрелом заденет Тору или Акари, невелики.

И, тем не менее, речь шла о заклинании, способном уничтожить металлическую антенну. Если Чайка вдруг промахнется и попадет в Тору или Акари… в лучшем случае те отделаются тяжелыми ранениями, а скорее всего, просто умрут на месте.

– М-м…

Чайка уже прочитала заклинание. Уже настроила параметры.

Оставалось лишь прочитать заклинание запуска и нажать на спуск, но…

– Что такое? Сомневаешься? – вдруг послышался голос рядом с ней.

Оборачиваться не было нужды. Говорила Фредерика.

Даже не находясь в человеческом обличье, она продолжала говорить совершенно ровным голосом, чем вызывала недоумение и когнитивный диссонанс. Казалось, будто это существо не пользуется человеческой речью на равных с ними, а попросту выучило людские повадки и смотрит на них с высоты птичьего полета.

– …м-м.

Чайка и правда сомневалась.

Хоть она и сказала, что «справится», оказалось, что действовать в ситуации, когда ее собственные действия могут тяжело ранить или убить кого-то, очень тяжело.

Конечно, у нее за плечами уже есть опыт серьезного сражения – битва с Доминикой – но в тот раз ее роль свелась к поддержке, а основная битва (или, по крайней мере, ее отыгрыш) легла на плечи Тору.

Но сейчас все по-другому. Сейчас Тору и Акари лишь выигрывали ей время.

Ключ к победе находился в руках Чайки.

– Но ведь ты вряд ли по ошибке заденешь и убьешь их, правда?

– …Согласна.

Но… но что, если заденет?

Эти мысли порождали сомнения, отдалявшие момент выстрела.

Хоть Тору и Акари говорили, что они лишь «торговцы собственной жизнью», Чайка не настолько глупа, чтобы воспринимать эти слова буквально. Как раз наоборот, она больше всего не хотела ранить их именно потому, что они так говорили о себе.

Как же тяжело… когда в тебя верят.

– И что, ты так и будешь смотреть и ничего не делать?

Ее слова не звучали, как обвинение.

Они звучали, как слова постороннего… на удивление безразличного к происходящему человека.

– …

Естественно, Чайка не собиралась бездействовать.

Потому что тогда бессмысленны будут усилия Тору и Акари, отвлекающих на себя «солдат». Пусть их противники и слабы, но вооружены и многочисленны. Диверсанты рисковали жизнями, сражаясь против них.

– Как же с вами интересно, – все продолжала говорить Фредерика, несмотря на обстановку. – С людьми.

– …

– Это ведь потому, что вы, в отличие от нас, не можете объединиться в «одно целое», так? Даже магия переноса чувств или контроля разума не даст вам доступа к сознанию, эмоциям и памяти другого. Вы никогда не можете понять друг друга до конца, и на каком-то этапе вам приходится судить о ком-либо самостоятельно.

Совершенная правда.

А затем Фредерика сказала:

– Вы называете это суждение «верой»?

– …

Чайка несколько раз моргнула.

А потом…

– Именно, – прошептала она на северном языке. – Раз они поверили в меня, то и я должна.

Она сфокусировалась на изображении в прицеле.

И затем… нажала на спусковой крючок.

***

На площадке раздался пронзительный звук, словно что-то разбилось вдребезги.

Стоявшее в самом центре мощное магическое оборудование… вернее, все торчащие из него выступы, разом перерубило у основания.

Боевая магия рубящего типа: «Потрошитель».

Тору уже приходилось ее видеть.

Заклинание с устрашающей точностью пролетело совсем рядом с ним, располовинив по пути одну из фальшивых Фредерик, собиравшуюся наброситься на него.

Сделай Тору лишь полшага, уворачиваясь от атаки или же блокируя ее комбоклинком, заклинание лишило бы его всей правой руки.

Очень опасный выстрел.

У Тору… да что там, у движений любого человека есть свои особенности.

Та же Акари прекрасно знала, как двигается Тору. Она бы сразу поняла, что атаку той Фредерики он бы не стал блокировать, а уклонился бы, отступив в сторону.

Но что насчет Чайки?

– …

Тору обернулся в ее сторону.

Она выстрелила, потому что предугадала его движения?

Или же ему просто повезло уцелеть?

– Ну… это неважно, – пробормотал Тору с натянутой улыбкой.

Результат все же важнее.

Скрестив перед собой комбоклинки, он принял ими удар молота накинувшейся сбоку Акари. Раздался звонкий металлический звук, и руки Тору немного сместились под весом. Тяжелый, резкий, искренний удар, совершенно не тянущий на «приветственный».

– Эй…

– Что такое, брат? – отозвалась Акари как всегда спокойным голосом.

– Разве я не говорил тебе не атаковать оригинал по ошибке?

– Я не по ошибке, – уверенно сказала она. – Я сознательно атаковала своего настоящего брата.

– Это еще хуже! – воскликнул Тору, но Акари и не думала убирать свой молот.

Очертания «солдат» вокруг них быстро расплывались в воздухе, а сами они распадались, распылялись и исчезали. Выстрел Чайки уничтожил часть магического оборудования, и оно уже не могло управлять материей.

– Я беспокоилась о тебе. Это предупреждение о том, что по сторонам глазеть опасно.

– Это рядом с тобой быть опасно! – еще раз воскликнул Тору и взмахнул клинками, сбрасывая молот. – И вообще, я никуда не глазел… просто ненадолго повернулся в сторону Чайки.

– Так тоже нельзя.

– С чего это?

– Мой глубокоуважаемый брат может заставить девушку забеременеть одним взглядом.

– Да нет у меня такой сверхспособности!

А пока Тору и Акари обменивались обыденными – даже слишком обыденными для них – фразами, пейзаж вокруг них резко изменялся.

Сначала разрушились каменные стены, а вслед за ними – каменный потолок, все это время висевший над их головами. Все они обратились в голубой туман, а затем и он медленно осел на землю, словно пепел от костра.

Обзор улучшался.

Стали видны небеса и отвесные каменные стены долины.

Похоже, после утери контроля машина не могла поддерживать материю даже в состоянии тумана.

– Жаль… – обронила Акари.

– Что жаль?

– Я надеялась, что хотя бы один фальшивый брат останется.

– Зачем тебе понадобился… хотя, нет, не хочу это слышать.

– Нет уж, давай я тебе расскажу.

– Молчи.

– Сначала я бы раздела его и тщательно вымыла.

– Я же сказал, заткнись.

– Затем тщательно высушила.

– Ты сушеного человека делать собралась?

– Возможность сделать легкую, компактную, мобильную версию моего брата была бы для меня эпохальным моментом.

– Тебе стоит спросить у кого-нибудь, какие моменты называют эпохальными, – раздраженно бросил Тору, поворачиваясь в сторону огромного магического гундо.

Хоть оно и лишилось возможности управлять материей, в остальном машина, служившая основой механизма, не пострадала, а значит, и засевший внутри маг должен быть в целости и сохранности.

Если у этого мага припасен еще и переносной гундо, то он все еще может сражаться.

Но…

– Что-то он ничего не приготовил…

Тору достал метательный нож и метнул его в машину.

Маленький черный клинок пролетел по прямой, попал в стену машины, с которой все еще осыпалась материя, высек несколько искр и отлетел в сторону.

И все.

Реакции не последовало. Отлетевший метательный нож перевернулся в воздухе и вонзился в землю, покрытую опавшей материей.

– Оставайтесь на месте, – сказал Тору остальным и пошел в сторону огромного гундо.

И тут…

– Тору! – послышался крик Чайки.

Послышался скрежет металла… а затем все внешние стены гундо отвалились и упали. Похоже, резкая смена климата нарушила тонкий баланс. Стальные плиты упали на покрытую материей землю, подняв в воздух клубы пыли.

– Я в порядке, – не сводя глаз с машины, Тору взмахнул рукой, предостерегая своих товарищей.

Пыль быстро улеглась, и глазам отряда Тору предстали внутренности развалившейся машины.

– Это…

…Высохший труп.

Видимо, взрослый мужчина. Возраст уже не определить.

Он полностью разложился – похоже, оказался погребен прямо внутри машины. Скорее всего, умер он уже давно. На шею намотан шнур, как у Чайки, указывающий, что он был магом.

– Что… это?

Тору подошел к трупу и опустился на колено.

Других магов рядом не было. Выходит, этой «долиной» управлял труп?..

– Тору!

Чайка подбежала к Тору вместе с остальными.

– Это Симон Скания? – спросил он, поднимаясь на ноги и оглядывая тело.

– …Неизвестно, – Чайка покачала головой с озадаченным видом.

Ну, в таком виде его и мать родная не узнала бы.

– Хм-м?.. – вновь обратившаяся человеком Фредерика выглянула из-за плеча Тору и посмотрела на труп. – А. Такие браслеты я несколько раз видела.

С этими словами она указала на браслет на левой руке трупа.

При внимательном осмотре браслет оказался армейским опознавательным знаком. Тору протянул руку и смахнул материю, обнаружив под ней восьмизначный номер и выгравированное имя: «Симон Скания».

Выходит, этот все же труп Симона Скании.

– Значит, останки должны быть где-то внутри машины? – предположил Тору и попытался было коснуться шнура, торчащего из шеи трупа, как вдруг…

– Не трогай!!! – раздался голос.

– ?!

Тору рефлекторно встал в боевую стойку.

Голос принадлежал очень нервному мужчине.

Конечно же, это был не Тору и уже тем более не Чайка, Акари или Фредерика.

Но кто тогда мог произнести…

– Не может быть…

Прищурившись, Тору осмотрел труп.

И тут между ним самим и бездыханным телом неожиданно появилась тень.

Голубая, прозрачная, похожая на иллюзию.

Возможно, оставшаяся возле гундо материя отреагировала на все еще активное заклинание. В конце концов, Чайка ведь уничтожила лишь ту часть гундо, что отвечала за распространение эффекта. Материя, оставшаяся совсем рядом с механизмом, все еще могла реагировать на магию.

– Не трогай! Не трогай! Не подходи! У-у-у, у-у-у-у-у-у-у! – вопила тень, размахивая руками и бродя вокруг трупа.

По виду она напоминала мужчину средних лет.

Само по себе его лицо казалось серьезным… но словно облаченным в маску безумия. Тору нередко приходилось слышать о людях, терявших рассудок именно из-за своей серьезности, вернее, неумения идти на уступки и компромиссы.

– Не подходи! Не подходи-и! – кричала иллюзия, продолжая бродить.

Не похоже, чтобы она пыталась хоть что-то сделать с отрядом Тору. Более того, она даже ни разу не посмотрела в их сторону.

– Этого мужика я помню, – сказала Фредерика. – Он был в одном отряде с Доминикой.

А значит… это действительно Симон Скания.

Но…

– Что это значит?

– Скорее всего… – тихо обронила Чайка. – Смерть. Подключенным.

– Думаешь, он умер во время использования заклинания?

– М-м, – Чайка с мрачным видом кивнула. – Запуск заклинания. Требует… воли. Но только запуск.

Активация магии требует воли того, кто ее применяет… а именно – живого человека.

Но мощные автоматизированные гундо могут самостоятельно потреблять топливо и поддерживать заклинание и после смерти запустившего их мага. Более того – поговаривают, что иногда обрывки, отголоски воли того мага могут застрять в них.

– Не приближайся! Не трогай! Не подходи-и! Что, что ты собрался делать со мной?! Назад! Что ты задумал?! Не трогай меня!!! Ах да, останки, ты пришел забрать останки?! Не отдам, не отдам! – продолжала кричать обезумевшая тень Симона Скании.

Хотя… возможно, он и сам был безумен.

– Он…

Тору посмотрел на высохшее лицо трупа, на котором застыла гримаса ужаса.

Он уже примерно представил себе, как умер этот человек.

Симон Скания не верил никому.

Поэтому он опустился в эту безлюдную долину… где с ним что-то случилось.

Но поскольку Симон Скания, в принципе, не доверял людям, ему некого было просить о помощи. Даже попав в беду, он не мог ни на кого положиться. Скорее всего, он убедил себя в том, что все люди вокруг него – подлецы, которые непременно предадут его.

В итоге, Симон Скания так и умер в одиночестве, не дождавшись спасения.

– Он…

– Тору…

Чайка вытащила какой-то предмет, который нашла среди механизмов.

Книга… точнее, журнал.

Чайка открыла его и принялась листать. Страницы пестрили детальными магическими диаграммами и множеством заметок.

– Все-таки… правда, – сказала Чайка, нахмурив брови.

– Правда? Что именно?

– …Хобби.

С этими словами Чайка протянула журнал остальным.

Конечно, Тору, как дилетант, совершенно не понимал диаграмм и технических пояснений… но даже он заметил слова «предательство» и «подталкивание», тут и там встречавшиеся в тексте.

– Хобби Симона Скании. Предательство. Разрушение доверия. Смотреть… и радоваться.

– Дурной вкус, как он есть, – подытожила Акари.

Похоже, Симон Скания наслаждался тем, как забредшие в долину люди в гневе и ненависти убивали друг друга, считая, что их предали.

Поэтому, и только поэтому, этот человек разработал чудовищно масштабное и проработанное заклинание, которое искало в сознании и памяти человека образы тех, кому он верил, извлекало их, создавало марионеток и разыгрывало сцены предательства… Вся сложнейшая система существовала лишь для этого.

И заклинание продолжило работу даже после смерти создателя, скармливая входящих в долину людей их же иллюзиям. В головах всех людей, что попадали сюда до отряда Тору, отпечатывались те же гложущие сомнения, что и у Симона Скании. В конце концов, они либо убивали друг друга, либо сгнивали прямо здесь, боясь выйти из долины.

Другими словами, это было проклятие недоверия.

Оно распространялось по всей долине с помощью магии и материи, заражая и губя всех людей, до которых дотягивалось.

– …

Пролистав журнал, Тору нашел в нем помимо диаграмм и заметок некое подобие дневника.

Он почти полностью состоял из слов ненависти.

В основном… к своему напарнику и жене.

Отряд, в котором состоял Симон Скания, погиб от вражеской атаки… и лишь ему самому чудом удалось уцелеть.

На них обрушили «Твердый Дождь» – крупномасштабное атакующее заклинание.

Как уже упоминали Чайка и Фредерика, «Твердый Дождь» опирался на использование материи, распыленной над необходимой территорией. Без подготовки его не применить. Значит, в отряде Симона был предатель, который погубил их, сообщив врагу маршрут.

Оставшийся в живых Симон начал искать предателя… и нашел.

Им оказался его напарник, комиссованный из-за ранения полмесяца назад.

Напарник… и изменявшая с ним Симону жена.

Решив избавиться от мешавшего Симона и заработать неплохие деньги, они продали вражеской армии информацию об отряде. Маневренный взвод Симона сражался очень эффективно, сильно досаждая врагам… и награды, которую они предлагали за информацию, с лихвой хватило бы на жизнь «молодоженов».

– Так его… – со вздохом произнес Тору. – Так его самого с самого начала предали…

Предали те, кому он доверял от всего сердца.

Сразу два человека.

И Симон убил предателей.

Но даже после этого бушевавшая внутри него ярость не утихла.

Более того – после того случая ему еще не раз приходилось видеть, как люди предают других людей.

Родители – детей. Мужчины – женщин. Мужья – жен. Друзья – друзей. Ученики – учителей. Командиры – подчиненных.

И предают, и предают, и предают, и предают.

Поэтому он окончательно перестал верить в то, что в людях есть добро.

Поэтому с тех пор ему всегда казалось, что все люди – что-то замышляющие предатели.

Возможно, именно поэтому Симон начал насмехаться над доверием в целом. Он радовался лишь тому, что разрушал узы доверявших друг другу людей…

– Ты меня не обманешь! Не обмане-ешь! – крики призрака Симона Скании все больше напоминали плач.

И при виде этого…

– Тору? – удивленно спросила Чайка, увидев, как диверсант вновь склонился над трупом.

Тору тихим голосом обратился к мертвому магу:

– Спасибо.

– ?..

Чайка и Акари переглянулись – они явно не поняли смысла его слов.

Но Тору продолжал говорить:

– Благодаря тебе я смог… многое обдумать.

А именно: что означает верить кому-либо.

Он смог привести в порядок чувства, которые до того казались ему смутными.

Конечно же, в планы Симона Скании это не входило, но…

– Пускай вера односторонняя, – заявил Тору. – Что плохого в том, что тебя обманули?

Вряд ли мертвец слышал эти слова.

Но тень Симона Скании на мгновение замерла на месте.

На самом деле это наверняка была лишь случайность, просто пауза между действиями, прописанными заклинанием. И все же казалось, что тень замерла, потому что прислушалась к словам Тору.

– То, что тебя предали – всего лишь результат.

Вера приносит свои плоды.

Ощущение того, что ты на правильном пути, столь желанное после сомнений и неуверенности.

Твердая вера позволяет без оглядки нестись прямо к своей цели.

Такое счастье трудно чем-либо заменить.

– Гордись тем, что поверил. Жалей тех, кто не смог этого сделать.

Бывает такое, что ты недостаточно хорошо подумал, не разглядел истинных намерений человека, и в результате тебя предали. Не существует же волшебной отметки «вот теперь ты достаточно обдумал, теперь ты можешь быть уверен». Поэтому полностью исключить предательство невозможно.

Но… это неважно.

Для того чтобы бежать на полной скорости, чтобы жить в полную силу, необходимо во что-нибудь верить.

Только и всего. Если вера дает тебе жить в полную силу, значит, она не напрасна. Все люди в конце концов умирают. Разница только в том, умирают ли они довольными.

– Вера – штука односторонняя. Но это не так уж плохо. Наверное.

Договорив, Тору взмахнул правым комбоклинком.

Шнур, соединявший труп с гундо, словно привязывавший призрака к этому миру, бессильно повис.

И в следующее мгновение призрак Симона Скании растаял в воздухе.

– Тору…

– …

Он не ответил на голос Чайки, вместо этого подвинув труп Симона Скании. Под высушенным телом нашелся закрытый контейнер.

Тень кричала, что не отдаст останки.

Наверное, деньги, магия и вещи стали для него всем, ведь они не могут предать.

Поэтому он всегда держал их поблизости. Так же, как Чайка держит рядом с собой свой гроб.

Тору срезал крышку острием комбоклинка.

– …Угадал.

Внутри… находилась согнутая в колене нога, запечатанная в стеклянном цилиндре.

***

Когда Альберик очнулся, то обнаружил, что застрял где-то на середине обрыва.

– Ух…

Все тело ныло от боли.

Альберик по очереди напряг каждую конечность. Все они отозвались болью от ушибов, но сломанных костей не было. Напоследок он ощупал свои ребра, однако и с ними все было в порядке.

– Где я?..

Оглядевшись, он понял, что оказался на выступавшей из отвесной стены скале.

Видимо, когда начался обвал, Альберик заскользил по наклону стены долины и в итоге застрял здесь. К счастью для него, хоть стена и была почти отвесной, скольжение и перекат по гладкой скале смягчили удар… а к несчастью, при приземлении он ударился головой, из-за чего потерял сознание.

Альберик посмотрел на свою руку и увидел, что все еще сжимает меч.

Наверное, это тоже к счастью.

– Кх…

Превозмогая остатки тупой боли в голове, Альберик поднялся на ноги и убрал клинок в ножны. Затем он смахнул с себя пыль.

– Что это значит?..

Туман… рассеялся.

Бледно-голубой туман, заполнявший всю долину, исчез. Благодаря этому хорошо просматривалось дно. Долина несколько раз петляла, и с одного места всю ее окинуть взглядом не получалось… Но, по крайней мере, Альберик понял примерные размеры и форму «долины, из которой никто не возвращается».

– Что-то случилось? – пробормотал он с хмурым видом… а затем, наконец, заметил рядом с собой тело. – …Виви?

Длинноволосая девушка-ассасин лежала на спине без сознания.

– Виви, Виви!

По ее лбу бежала струйка крови. Похоже, она, как и Альберик, ударилась головой. Рыцарь тут же протянул руки, чтобы поднять ее, но одумался и остановил себя.

Возможно, ее ранение было более глубоким и затронуло мозг. По словам Матеуса, в таких случаях неосторожными движениями можно нанести необратимый урон. Матеус разбирался в магии управления, но имел и обширные познания в медицине, поскольку та же магия могла применяться и для лечения.

– Где Матеус?..

Альберик огляделся по сторонам, пытаясь найти себе помощь, но кроме Виви рядом никого не было.

И вообще, что насчет «Эйприл»? Провалилась ли она? Если нет, то Матеус и Зита находились наверху. Сложно сказать, что случилось с Николаем и Леонардо… но и проверить невозможно.

– Что же делать? – угрюмо пробормотал Альберик.

И тут… лежавшая у его ног Виви слегка вздрогнула и открыла глаза.

– Виви!

– Г… господин Жилетт.

Виви моргнула и приподнялась.

Затем тут же приложила руку к голове и тихо застонала.

– Не торопись. Ты ударилась головой. Если честно, тебе пока лучше не двигаться.

– …

Увидев следы от крови на пальцах, Виви почему-то раздосадовано прикусила губу.

– Похоже, туман рассеялся, так что если мы немного подождем, Матеус и остальные что-нибудь придумают. А пока нам лучше оставаться здесь.

С этими словами Альберик уселся рядом с Виви.

– …Простите меня, – тихо обронила та, свесив голову.

Альберик нахмурился и посмотрел на нее.

– Хм? О чем ты?

– Я… помешала вам.

Виви казалась неподдельно раздосадованной.

Похоже, потеря сознания не давала ей покоя. Ей казалось, что она излишне утруждает Альберика, вынуждая помогать себе.

– Не говори ерунды. Ты столько раз помогала мне, и я не могу вспомнить, чтобы ты хоть когда-то мешалась.

– Но сейчас…

– Я тоже ударился головой и потерял сознание. Просто мне повезло очнуться чуть раньше тебя, – с этими словами Альберик слегка постучал себя пальцем по голове. – Два раненых человека ничего толкового тут не сделают. Вот мое решение. Могу заверить, что оно предельно объективное, беспристрастное и не связанное с моими эмоциями.

После этих слов Альберик натянуто улыбнулся.

Виви изумленно моргнула, а через секунду…

– …Спасибо вам, – сказала она, после чего вновь свесила голову.

Альберик не заметил, что ее щеки слегка покраснели. Для юноши знатного происхождения это, пожалуй, не так уж и удивительно.

– Какое странное место, – сказал Альберик. – Туман, наполнявший долину, вдруг исчез. А ведь местные жители говорили, что он висел уже несколько лет. Матеус и Зита даже предположили, что это может быть материя для заклинаний…

– Это ведь… то самое место, где исчез Симон Скания?

– Похоже на то. Скорее всего, Чайка Газ и ее последователи пришли сюда, следуя за теми же слухами. Вот только… зачем Симону Скании понадобилось это место?

– …

Виви зажала рану на голове и огляделась по сторонам.

Без тумана долина превратилась в обычное безрадостное ущелье. Из земли не росло ни единой травинки – плотный туман почти не пропускал солнечного света.

– Я слышал, он был человеком, не доверявшим никому…

– Может, он пришел сюда, чтобы умереть?

– Герой?

Эта тема уже всплывала ранее – похоже, что весь особый отряд из 8 человек, все «убийцы императора» влачили жалкое существование. Конечно, отчасти виной тому было то, что их имена публично не оглашались, но помимо этого… они казались людьми сломленными.

На первый взгляд граф Роберт Абарт вел тихую неприметную жизнь, но в разговоре с ним то и дело мелькала неадекватность… и даже некоторое отчаяние.

Неужели в особый отряд записывались именно люди с подобными проблемами?

А может… столкновение с Проклятым Императором Артуром Газом оставило на их душе незаживающие раны?

Или же… есть в их трофеях, в останках Артура Газа, нечто, что сводит людей с ума?

Как бы там ни было…

– Люди – хрупкие создания, – тихо прошептал Альберик.

– Господин Жилетт?

– И душой. И телом. Они так легко ломаются, когда что-то происходит. Герои – не исключение.

– …

– Может, и мне суждено сломаться от сущего пустяка.

– О чем вы… – Виви не договорила свою фразу.

Воспитанная ассасином, она знала о темных закоулках человеческой души даже больше, чем хотела. Она прекрасно осознавала, насколько слабы люди и насколько из-за этого эгоистичны.

Но именно поэтому…

– Господин Жилетт!!!

И тут над их головами послышался знакомый голос.

Альберик и Виви дружно подняли глаза.

По стене на веревке к ним спускался Матеус. На самом верху, у обрыва, виднелись лица Николая, Зиты и Леонардо.

– Вы в порядке? – громко спросил Николай.

– Да, в целом мы с Виви в порядке.

– Мы уже идем, оставайтесь на месте, – объявил спускающийся по стене Матеус.

Даже с такого расстояния на лицах Зиты и Леонардо виднелось облегчение.

– Виви ранена. Первым делом осмотри ее.

– Вас понял, – Матеус кивнул.

Они еще ждали, пока Матеус спустится, когда Альберик вдруг повернулся к Виви и сказал:

– Именно потому, что люди хрупкие, им приходится жить, веря в кого-то и цепляясь за что-то. Я жив, потому что мне помогает много людей: ты, Матеус, Николай, Зита и Леонардо. Это и к тебе относится.

– Господин Жилетт… – только и смогла сказать Виви, застыв с напряженным лицом.

Ее вид вызвал у Альберика улыбку, а затем он продолжил:

– Незачем этого стыдиться. Скорее, наоборот, это лжецам, которые вслух заявляют, что они живут сами по себе, никому не мешая, должно быть стыдно. Я так считаю.

– …Хорошо, – ответила девушка-ассасин, кивнула и слегка улыбнулась.