Текст книги "Чайка − принцесса с гробом. Книга 2 (ЛП)"

Автор книги: Итиро Сакаки

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 11 страниц)

Тору выставил перед собой второй клинок, одновременно с этим притягивая к себе первый за стальную нить, тянущуюся из запястья.

Ощутив рукой сопротивление головы, в которую был воткнут клинок, он воспользовался им, чтобы вскочить на ноги и встать в боевую стойку.

– Тору! – прокричала Чайка из окна «Светланы», проносившейся мимо Тору по инерции.

Хотя Акари закутала ее в кожаный плащ и держала на месте, Чайка отчаянно пыталась вырваться и добежать до гроба – похоже, она хотела достать свое гундо и помочь ему.

– Бегите! Обо мне не беспокойтесь! – крикнул он в ответ.

В одиночку он мог двигаться гораздо свободнее. Кроме того, в случае чего он мог попытаться сбежать.

Кроме того... гундо могло сыграть роль громоотвода и притянуть к себе молнии ортросов. Чайка рисковала бы не меньше, чем если просто осталась бы в водительском кресле.

– Магию не использовать! Бегите! Я в...

«В порядке», – собирался крикнуть он.

«Куркерун, унзерун, коркерун, пейе, севъе!»

– ...?!

Тору резко напрягся.

Это было заклинание ортросов. Более того – его последняя часть.

Но это не могло случиться так рано. Ортросам нужно было еще как минимум 10 секунд для того, чтобы оправиться и зачитать новое заклинание...

– ...?!

Нет. Тору заметил, что некоторые Ортросы действительно еще не успели прийти в себя.

Но были и те, которые читали заклинание, как ни в чем не бывало...

– Ах вы, сволочи! – воскликнул Тору.

Оказалось, что отряд ортросов припас козырь.

Они разделились на 2 группы. Одна группа нанесла первый удар. И за мгновение до того, как они нанесли его, заклинания начала читать вторая группа. Это позволяло им атаковать 2 раза подряд.

– Черт...

Тору быстро вернул клинки в ножны, запахнул плащ и прикрыл голову руками.

Он не знал, как хорошо сработает такая защита, но это лучше, чем ничего.

А затем...

Тору окутала трещащая электрическая сеть.

– Гха-а-а?! – воскликнул Тору, ощущая, как все его тело пронзила боль.

Диверсанты должны были и убивать, и умирать, не издавая звуков, так что этот крик можно считать постыдным... но в то же время боль была слишком сильна, чтобы Тору мог сохранить рассудок.

Все мускулы тела сократились против его воли, и Тору упал на землю, после чего судорожно дернулся.

Он не мог управлять своим телом. Тору пытался хоть как-то унять судороги, но не мог даже привести в порядок мысли...

– Гх, г, г, г...

Теперь пришел черед уже Тору дергаться на земле, словно тот ортрос, которого он сразил первой атакой.

– Тору!

– Брат!

Раздались крики людей, уезжавших на продолжавшей катиться вперед «Светлане».

Но...

– Бегите!.. – только и смог прокричать в ответ Тору.

В то же самое время, несмотря на бушующую в сознании боль, он прикидывал свои шансы на победу.

Электрическая атака ортросов была сильной, но не смертельной. Просто охотничьим инструментом (и, соответственно, должна лишь обездвижить цель), поскольку ортросы предпочитали есть свою добычу, особенно людей, заживо.

Другими словами...

«Добивать меня они будут клыками».

Причем, скорее всего, уже через несколько секунд.

Если бы ему удалось за это время унять боль, то у него, как у диверсанта, специализировавшегося на ближнем бою, появился бы шанс отбиться. В конце концов, без своих молний ортросы были самыми обычными псами.

«Гх... черт. Крепись, крепись!» – пытался скомандовать он своему телу, но оно не слушалось.

Он даже не мог пошевелить губами, чтобы произнести ключевые слова «Железнокровия» и усилить свое тело. Мысли никак не фокусировались. От того, насколько ему удастся выправить ситуацию за ближайшие несколько секунд, зависело, выживет ли он.

– Гх... га...

Тору услышал рядом с собой звериное дыхание.

Перед глазами, словно накрытыми красной пеленой, промелькнули псиные головы...

«Плохо... меня съедят. Заживо».

Пожалуй, это была одна из самых страшных смертей для человека. Конечно, Тору, будучи диверсантом, еще много лет назад морально приготовился к тому, что его смерть не будет легкой... но его тошнило от одной мысли о том, что его разорвут в клочья звериные клыки.

Мурашки пробежали по спине Тору.

Он ощутил на своей щеке вонючее дыхание.

Клыки приблизились к шее Тору...

– Сгиньте, псы.

Не было ни предупреждения, ни чего-либо еще.

В воздухе просто послышался ясный, отчетливый голос.

Это был женский голос, на удивление спокойный с учетом всего происходящего.

– Если вы немедленно не сгинете, я усею всю эту землю вашими трупами.

– ...?!

Из последних сил преодолевая боль, Тору думал.

Кто это был?! Этот голос принадлежал не Чайке и не Акари.

Это совершенно другой...

– !..

Над головой Тору мелькнула тень.

«Дракон?» – подумал было он.

Ему показалось, будто на землю опустился расправивший крылья дракон.

Но оказалось, что за крылья он принял развевающийся на ветру плащ.

Неизвестно откуда появившаяся женщина изящно приземлилась рядом с Тору, удивительным образом не подняв в воздух опавшие листья.

Серебристая броня и длинный меч в руках сразу наводили на мысли о том, что она рыцарь.

Тору видел ее лишь со спины, и не мог быть уверен в этом полностью...

– ...

...Но он все равно подумал, что она прекрасна.

Как минимум, прекрасна была ее стойка.

Она была совершенно естественной.

Но в то же время от ее спины исходило ощущение величественности и «роскоши». Или даже очарования. В отличие от диверсантов, действовавших на поле боя под прикрытием тьмы, это был человек, несущийся в бой в первых рядах и вдохновлявший своим видом всех, кто следовал за ней.

Ее длинные светлые волосы качнулись.

Сверкнуло во тьме маленькое серебряное украшение.

– Биться? Или бежать? Каков ваш выбор? – спросила женщина.

А фейлы в ответ...

«...Ничего себе».

Ортросы быстро удалялись.

Эта женщина обратила яростных чудищ в бегство одной лишь угрозой, даже не вынимая клинка из ножен.

«Это, скорее, она монстр».

Ощущение, доносившееся от нее, было совершенно неестественным.

Если бы она тоже выступила против Тору, то даже он бы в первую очередь подумал не о том, как ее одолеть, а как сбежать подальше – настолько ошеломляющей она казалась.

Но...

«Какая ирония...» – подумал Тору, превозмогая боль.

Рыцари-воины такой чудовищной силы на дороге не валялись.

А значит...

– Ты в порядке? – спросила воительница у Тору, словно, наконец, заметив его и обернувшись.

Из-за луны за ее спиной Тору увидел лишь общие очертания ее лица.

Пронзительные бледно-голубые глаза. Заостренный подбородок. Поджатые губы.

Своей сдержанной красотой она напоминала Акари, но обладала более взрослым шармом. Даже доспехи не мешали разглядеть полноту ее мускулов, бедер и груди, выдававшую полностью созревшую женщину.

– Разве в Ратисуне вам не рассказали о том, что тут опасно? – спросила она сокрушенным голосом.

Хотя она только что спасла Тору от неминуемой гибели, она не давала понять, что он ей должен, и не хвалилась своей силой – она говорила с ним, словно с упавшим на землю ребенком, которому помогала подняться на ноги. Скорее всего, с ее точки зрения, разгон стаи ортросов был именно такой мелочью.

Его спасли в самый нужный момент. В обычных условиях Тору должен был быть благодарен.

Но...

«Так это у нее мы должны похитить останки?..» – печально подумал Тору, глядя на протянутую руку.

Наездница на драгуне Доминика Скода, правительница здешних земель.

Именно так отряд Тору с ней и познакомился.

Глава 3. Меланхолия наездницы на драгуне

На всякий случай Тору старался делать вид, что удивлен, и говорить соответствующе:

– Так это здесь?..

Хоть актерским мастерством он и не отличался, такая мелочь была по зубам даже ему.

Они пытались изображать путников, пытавшихся пройти сквозь лес, случайно атакованных фейлами и решивших после битвы пойти вместе со своей спасительницей.

– А что? Со временем безмятежность этого места начинает нравиться больше суеты, – заявила женщина по имени Доминика, обернувшись и приятно улыбнувшись.

Похоже, она не понимала, что Тору лишь отыгрывает роль.

– В городах слишком много обязанностей. Они утомляют меня.

Перед отрядом Тору и Доминикой стоял особняк.

Для поместья правителя он казался весьма компактным... вернее, даже маленьким.

Из-за затянувшейся войны многие феодалы успели построить себе особняки, похожие, скорее, на крепости. Более того, многие из них превращали свои города в части замков, и выходило, что горожане ютились между двумя стенами, защищавшими их правителя.

Но только не Доминика Скода.

У ее поместья отсутствовали внешние стены, ров, внутренние стены. Ее беззащитный дом просто стоял посреди поляны в самом центре леса.

Впрочем, если подумать... ее особняку не нужна была защита.

Сам лес играл роль как внешних стен, так и рва. А как можно понять из атаки ортросов, незадачливая армия могла и вовсе не добраться до поместья. Если подумать над тем фактом, что жилища наездницы на драгуне сторонились даже лесные фейлы, то можно понять, насколько сильна незримая защита этого места.

«Сюда тяжело попасть, но и уйти будет непросто. Нужно сразу поразмыслить о путях отступления», – подумал Тору, глядя на плотный лес вокруг себя...

– Брат, – обратилась к нему шепотом Акари.

Тору заметил, что она куда-то указывала пальцем, и осторожно перевел взгляд.

Фигура идущей перед ними Доминики начала мерцать.

Серебряную броню, покрывавшую ее тело, окутало голубое свечение... магический свет постепенно искажал ее форму, заставляя причудливо переливаться в воздухе и плыть по телу Доминики. Наконец, превращение закончилось, и броня обратилась несложным светлым одеянием.

«Так это... магия драгуна...»

Тору был наслышан о ней, но своими глазами видел впервые.

– Слуг у меня тоже нет. Простите, что не смогу оказать вам роскошный прием, – сказала Доминика, лично открывая дверь особняка и жестом приглашая отряд Тору внутрь.

Однако затем она увидела, что Чайка продолжила ошарашенно стоять на месте, а Тору до сих пор поддерживал гримасу искреннего удивления. Нахмурившись, она с подозрением спросила:

– Что такое?

– Мы просто удивлены, – высказался за всех Тору.

– Если не считать расположения, то разве мой особняк чем-то необычен?

– Нет. Дело не в этом...

– Ошарашена. Превращение, – вдруг добавила Чайка, кивнув.

Доминика, наконец, поняла происходящее.

– Что? А... а-а. Ясно, – Доминика кивнула с понимающим видом. – Понятно. Нехорошо вышло. Я немного... забылась.

Скорее всего, то «переодевание» было для нее совершенно обыденным делом. Сродни снятию плаща при входе в дом, а вовсе не поводом для гордости.

– Простите, что напугала. Из-за того, что я живу одна... я порой забываю о том, как мою магию воспринимают остальные, – с улыбкой проговорила Доминика.

Внутри особняка было прохладно, и никаких признаков жизни не наблюдалась. Царила полная тишина. Если бы здесь оказался ничего не подозревавший человек, он бы подумал, что особняк заброшен. Похоже, Доминика не соврала, когда сказала, что у нее нет слуг, и что она живет здесь одна.

– Мы очень благодарны вам за то, что вы не только спасли нас, но и разрешили остаться, – произнес Тору как можно более учтиво.

«И все-таки... как ее атаковать?» – с ужасом подумал он.

Возможно, у Доминики были «останки».

А значит, могло случиться так, что отряду Тору пришлось бы сразиться с ней, чтобы забрать их... Но с учетом того, что наездники на драгунах почти неубиваемы, нападение, в идеале, должно быть внезапным. Им нужно напасть на нее тогда, когда она не ожидает этого, и одолеть до того, как она начнет защищаться. В идеале, им нужно было напасть на нее даже до того, как она узнала бы об их существовании.

Но теперь, когда они встретились с ней лицом к лицу, вариантов неожиданных атак осталось немного.

«Может, нам нужно сыграть на ее слабости?..»

Засады могли быть самыми разными. Под неожиданными атаками понимались не только нападения в неожиданный момент или в неожиданном месте, но и неожиданные психологические. Они могли попытаться втереться в доверие к Доминике, а затем внезапно прикончить ее.

Диверсанты не считали такую тактику нечестной или презренной.

Их сила заключалась в том, что они были готовы отбросить всю свою гордость ради достижения цели.

– Тору, Тору, – вдруг дернули его за рукав как раз в тот момент, когда он прикидывал в голове варианты нападений.

Это была Чайка.

– Удача. Спокойно поспать, – произнесла она с радостным видом.

Но Тору в ответ слегка (чтобы не заметила Доминика) нахмурился и прошептал беззаботной девочке:

– Слушай...

– М?

– Я не понимаю, как ты можешь так легкомысленно радоваться. Помнишь ли ты о своей цели, Чайка Трабант? – спросил он, не забывая о Доминике и стараясь звучать как можно тише.

– ...М?

– Я о том, что у этой наездницы могут быть останки! Ты понимаешь, что у нас уже нет возможности напасть на нее исподтишка? Что мы оказались в самом логове врага?

– ...О, – ударив правым кулаком о левую руку, Чайка кивнула. – Память. Конечно, память. Невозможно забыть.

– Признайся, ты ведь забыла, – сказал Тору, поражаясь ее беспечности.

На самом деле он понимал, почему Чайка после стольких дней марш-броска радовалась возможности поспать в нормальной комнате. Из-за неожиданного появления отряда Жилетта им не удалось провести ни ночи в гостинице предыдущего города.

– Но Тору.

– Что?

– Переговоры. Возможны. Ты говорил.

– ...А, – обронил Тору.

Кстати, да. Он сам говорил ей о том, что до насилия дело, возможно, не дойдет.

Возможно, Тору погряз в мыслях о том, как ему «победить столь могущественного врага» после того, как Доминика смогла разогнать стаю ортросов, даже не притронувшись к оружию. Диверсанты добивались своей цели любыми методами, и если Тору не рассматривал ничего, кроме битвы, то, возможно, ему еще было куда расти.

– «Признайся, ты ведь забыл», – повторила ему его слова Чайка.

– Почему у тебя получается говорить бегло лишь такие вещи?!

– Больно, больно, нельзя, издевательство! – закричала Чайка, когда Тору принялся ввинчивать свой кулак ей в макушку.

– Действительно, брат, – вдруг вставила Акари. – Издеваться над тобой и терпеть твои издевательства дозволено лишь мне.

– Ты о чем вообще?

– Ты забыл о сестре и трогаешь совершенную незнакомку, – произнесла Акари с равнодушным видом.

По всей видимости, она злилась на него, но из-за ее неумения отображать эмоции, уловить на ее лице хоть что-нибудь было очень трудно.

– Это высшее унижение. Моя сестринская гордость сильно задета. Я требую извинений и компенсации.

– Не понимаю я твою гордость. И что еще за извинения и компенсация?

– Конкретнее, ты должен прошептать мне: «Я был таким дураком, Акари, ты для меня важнее всего на свете», – а затем мы с тобой должны основательно потискаться, пощекотаться и пообниматься.

Возможно, она произносила все эти слова всерьез, но из-за того, что говорила их таким тоном, словно зачитывала скучный учебник, прозвучала ее фраза жутковато.

– Это не тянет ни на извинение, ни на компенсацию, – отозвался Тору, глядя на сестру прищуренным взглядом.

А затем, словно в ответ на весь их разговор...

– Кстати... кто вы такие? – спросила их Доминика.

– ...

Отряд Тору переглянулся.

– Вы не похожи на торговцев... во всяком случае, торговцы так глубоко в лес не забредают.

Из-за того, что встреча с Доминикой получилась такой неожиданной, они не успели обсудить свое «оправдание», которое должно было объяснить их появление. Вернее, Тору по пути успел придумать несколько вариантов, но у него не было возможности рассказать о них Акари и Чайке.

«Что нам делать?..»

Без оправдания не обойтись – случайный человек не оказался бы в глубине леса, об опасности которого знали все местные жители. Отговорки в духе «ну, мы просто мимо проходили» или «мы заблудились» вряд ли бы на нее подействовали. Объяснить наличие оружия несложно – многие путники, отправлявшиеся в дальнюю дорогу, брали их с собой для самозащиты, так что об этом беспокоиться не стоило, но...

– Вы знаете... – вдруг обратилась к Доминике Акари.

Уловив на своем, как всегда серьезном, лице изумленный взгляд Тору, она тихо продолжила:

– Мы с ним – брат и сестра.

– ...Ну, это я уже поняла.

С учетом того, что, когда Акари назвала Тору «братом», она даже не пыталась говорить тише, эту часть рассказа она могла и опустить.

Но затем Акари...

– И надо же было такому случиться, что мы, сводные брат с сестрой, впали в пучину запретной любви.

...проговорила эти безумные слова с самым серьезным видом.

– Эй?!

Полностью проигнорировав изменившегося в лице брата, Акари тем же самым тоном продолжила:

– Но хотя нашу заветную любовь не одобрили ни семья, ни родственники, им не удалось загасить ее пламя. Она вспыхнула еще сильнее. Еще жарче, еще нежнее.

Речь Акари была ровной, словно ритм капель, падавших на доску. На лице ее все так же отсутствовали эмоции.

Неожиданный рассказ о «запретной любви брата и сестры» заставил выпучить глаза даже Чайку, но Акари все продолжала говорить:

– Мы были в таком отчаянии, что даже собирались вместе покончить с жизнью, но решили вместо самоубийства попробовать взяться за руки и бежать. В надежде отбиться от преследователей нашей семьи мы попытались пройти через лес, невзирая на опасность.

– ...Ого.

Доминика остановилась.

Если до этого она говорила с ними через плечо, то теперь развернулась к ним лицом.

Ее глаза выглядели так, словно она пыталась разглядеть их насквозь.

«Какого черта ты ей наговорила, идиотка?!» – спросил Тору Акари, старясь не шевелить губами.

«Прозвучало убедительно», – ответила Акари.

Похоже, она почему-то искренне гордилась своим рассказом.

«Любовники, бегущие от преследования, вполне могут забрести в опасный лес».

«С чего это?! И вообще, как ты умудрилась весь этот бред на одном дыхании выдать?!»

«На самом деле это фрагмент из любовного романа, который я сочиняю в свободное время».

«В какое время?!»

Тору не имел никакого понятия, что Акари таким увлекалась.

«Я уже успела основательно продумать около 30 томов».

«Сколько?! Тьфу, неважно. Нас теперь точно будут подозревать!»

Мало того, что им было тяжело устроить засаду, но если бы противник начал их остерегаться, то положение стало бы еще более невыгодным. Тору уже начал придумывать оправдание в стиле «извините, у нее очень богатое воображение», как вдруг...

– Ясно. Все понятно, – сказала Доминика и понимающе кивнула.

– ...Э? – Тору застыл с выпученными глазами.

В ответ Доминика еще несколько раз кивнула, а затем сочувственно продолжила:

– Тяжело вам, наверное, пришлось...

– Нет. Мы...

– Ни о чем не волнуйтесь. Я не ханжа и не собираюсь препятствовать вашей любви.

Несмотря на все опасения Тору, Доминика, похоже, полностью купилась на бредовую историю Акари.

Она не просто не сомневалась в ней ни секунды – она даже начала говорить так, словно пыталась подбодрить их.

– Вы можете укрываться здесь, пока ваши преследователи не потеряют след.

– А... хорошо. Спасибо вам, – сказал Тору и поклонился.

Хотя бред Акари ему все еще не нравился, ему не оставалось ничего другого, кроме как подыграть ей.

Но тут...

– Правда, в таком случае... – Доминика перевела взгляд на Чайку, которая единственная из всех еще не вошла в роль, судя по ее изумленному лицу. – Кто эта девочка?

– А... понимаете... – проговорил Тору с полуулыбкой, толкая Акари в бок.

«И как нам теперь представить Чайку?»

Чайка стала серьезной проблемой.

Несмотря на сопротивление Тору, он был готов согласиться войти в роль брата, оставившего родную деревню, семью и родственников и сбежавшего со своей любимой сестрой... но Чайка в эту историю совершенно не вписывалась. Естественно, объяснение в духе «это тоже моя сестра» здесь бы уже не помогло.

«Хм. Плохо», – Акари нахмурилась. – «Моя история состоит лишь из фривольных сцен с участием брата и сестры, ни для кого другого там места не нашлось».

«Дурацкая у тебя история», – огрызнулся Тору едва заметным движением губ, после чего повернулся к Доминике и сказал:

– Прошу вас, войдите в наше положение. Она... тоже бежала из своего дома.

Тору решил, что в такой ситуации будет лучше не придумывать на ходу запутанную ложь, а сказать правду.

И по возможности ограничиться лишь важными фрагментами этой самой правды.

– Нам повезло встретиться, и теперь мы путешествуем вместе.

– ...Ясно, – сказала Доминика после того, как осмотрела Чайку и ее драгоценный гроб, а затем кивнула. – У всех нас свои секреты... и часто о них бывает трудно так просто рассказать незнакомому человеку.

– Мы очень признательны вам за понимание, – сказал Тору и поклонился.

Даже без дополнительных расспросов было ясно, что у девочки, разгуливавшей с гробом на спине, неординарная история. Похоже, Доминика решила, что у нее сложная и запутанная ситуация, о которой непросто и неловко заявить вслух. Возможно, помогло и то, что Акари рассказала ей заготовку для своего воображаемого романа, пробудив ее фантазию.

Как бы там ни было... похоже, что в ближайшее время им оставалось лишь разыгрывать спектакль «влюбленные друг в друга и бежавшие из дома брат с сестрой плюс один человек».

«Брат», – на удивление уверенным голосом сказала Акари.

«Что еще?»

«То, что я сказала, называется констатация факта».

«Да отстань уже», – огрызнулся Тору, жалея о том, что не может крикнуть громче.

***

На борту машины «Эйприл», двигавшейся в сторону Ратисуна, находилось 6 человек.

По бумагам рыцарь Альберик Жилетт был командиром своего отряда – другими словами, агентство «Климан» дало ему право самостоятельно решать, как именно отряд будет выполнять поставленные задачи. Что за тактики он выбирал для выполнения заданий – им было не важно. Все остальные члены его отряда должны были беспрекословно слушать его приказы.

Однако Альберик не хотел, чтобы его отряд зависел от единоличных решений.

Конечно, бывали случаи, когда возникала необходимость отдавать прямые приказы, чтобы заставить кого-либо сделать что-либо... Но обычно Альберик обсуждал стратегию вместе с остальными оперативниками на совещаниях, которые собирались каждый раз, когда обстановка значительно изменялась. Он прекрасно понимал, что по всем меркам еще молод и неопытен, и потому предпочитал выслушивать разносторонние мнения своей неоднородной группы.

Поначалу из-за этой политики Альберику приходилось терпеть обвинения в «нехватке лидерских качеств» (возглавляла критиков Виви), но сейчас несогласных в его отряде уже не осталось.

– Итак... – протянул заместитель командира отряда Николай, окидывая взглядом лежащие на круглом столе документы.

Он до сих пор не оправился от ранения, полученного несколько дней назад в битве с диверсантом. Его мускулистая рука была обернута толстым белым бинтом, из-за которого казалась еще более крупной.

– Что у нас на этот раз изменилось?

Отряд сидел за круглым столом в следующем порядке (по часовой стрелке): Альберик, Виви, Зита, Николай и Леонардо. Матеус сидел за рулем, чтобы «Эйприл» не стояла на месте, но все прекрасно слышал и мог сам участвовать в совещании.

– Как обычно, очень много неопределенного, – сказал Альберик. – Наша задача – захватить позабытое наследие Проклятого Императора Артура Газа по имени Чайка Газ, а также разыскать останки Проклятого Императора, которые она пытается собрать. Но...

Альберик указал на лежавшие на столе документы, недавно полученные от агентства «Климан».

– О Чайке Газ информации практически нет.

Если сравнивать ее с тем днем, когда отряд Альберика приступил к заданию, то стопка документов неуклонно росла... но почти все новые материалы описывали поимку самозваных Чаек, а о настоящей они знали примерно столько же, сколько и раньше.

– Но почему этих фальшивых Чаек так много?

– Хороший вопрос... – протянул Альберик.

– Ага. Я именно об этом и подумал, – Николай с понимающим видом кивнул.

Действительно, в каком-то смысле представиться Чайкой Газ, рассказать о планах по возрождению империи и попросить денег – хороший шаблон для мошенников. Сам факт существования таких самозванцев не удивлял. Но их было слишком много. До того, как начать охоту на текущую Чайку Газ, отряд Альберика поймал двух самозваных дочерей Проклятого Императора.

Простые мошенники, которые хотели заработать денег, не должны так любить это имя.

Представляться Чайкой Газ так опасно, что это не стоило выгоды.

– Возможно, играет роль именно нехватка информации, – сказала Виви, девушка с роскошными волнистыми волосами.

Несмотря на то, что внешне она напоминала благовоспитанную знатную девушку, по профессии Виви была ассасином. Она никогда не рассказывала о своей жизни до того, как оказалась в отряде Жилетта...

– Я – Чайка Газ, – вдруг сказала она, надевая на голову неизвестно откуда взятый парик с серебряными волосами.

Затем она сложила перед собой руки, словно в молитве, и продолжила:

– Я изо всех сил стараюсь восстановить Империю Газ и продолжить дело своего отца. Дядя, дай денег.

– Ва-ха-ха-ха-ха!

– А-ха-ха-ха-ха!

Николай и Зита рассмеялись, тыча пальцами в Виви. Леонардо и Альберик ограничились смущенными улыбками.

– Шучу-шучу, – Виви сняла парик, а затем насмешливо показала язык. – Поскольку никто не знает даже того, реальный ли это персонаж, нарядиться в нее проще простого. Берем «сребровласую девочку» и все – можно идти обманывать людей.

Актерское мастерство и умение носить самые разные наряды были необходимыми навыками убийцы. Скорее всего, Виви и правда могла с легкостью обманывать людей, выдавая себя за Чайку Газ, если бы того захотела.

– Это, может, и так, – сказал Альберик. – Но с другой стороны... есть среди Чаек и те люди, которые на мошенников не тянут, и та, за которой мы сейчас охотимся, из их числа.

– Разве это не простые «символы» движения реваншистов Империи? – спросил Николай, вытирая оставшиеся после смеха слезы.

– Да, среди них есть те, которые подходят под это описание, – ответил Альберик, поднимая документы со стола.

На самом первом листе был список известных на сегодняшний день «Чаек».

Их было больше 30. Больше двух третей уже поймали. Большинство пойманных Чаек оказались лишь жалкими мошенницами, о которых только что шел разговор... но были и 3 других «Чайки Газ», которые к ним не относились.

Эти 3 покончили с собой после того, как их поймали.

Матеус был магом, специализировавшимся на управлении сознанием фейл. Существовали маги, которые умели делать то же самое с людьми... и они могли выудить из попавших под контроль людей любую информацию. Скорее всего, те три «Чайки» покончили с собой, опасаясь именно этого.

Во всяком случае, у них имелись тайны, которые они собирались защищать даже ценой собственной жизни.

Отряд Альберика считал, что это была информация о реваншистах Империи.

Собственно, отряд Альберика с самого начала послали на охоту за «Чайками» именно для того, чтобы подавить в зародыше возможные бунты, восстания и беспорядочные убийства с целью расшатывания общества, организованные реваншистами. Хотя на первый взгляд могло показаться, что «побежденные» не могут представлять угрозы, они вполне могли переманить на свою сторону северные страны, у которых хватило бы сил захватить небольшое королевство.

И отряд Альберика понимал, что сделать это куда проще, если у движения будет «символ», а также «регалии» в виде останков императора.

Вот только...

– Матеус.

– Да? – Матеус даже вздрогнул от того, насколько неожиданно к нему обратились.

– Ты ведь какое-то время выслеживал ее... ты видел, чтобы она контактировала хоть с кем-то, похожим на реваншиста?

– Нет. Такого не было, – сказал Матеус, почесывая бороду.

Альберик спросил его о наблюдениях за той Чайкой Газ, с которой они столкнулись в Дельсоранте. На самом деле они выслеживали ее лишь 3 дня, но отряду Жилетта еще никогда не приходилось наблюдать за перемещениями цели столь долгое время.

– Пока я за ней следил, она всегда действовала одна.

– А затем зачем-то наняла диверсантов, – глухо добавил Николай.

По результатам их расследования, после того, как Чайка Газ оказалась в Дельсоранте, она обратилась в местную гильдию и наняла Тору и Акари, брата и сестру, с чьей помощью напала на особняк графа Абарта. По всей видимости, тот юноша, с которым сражался Николай, был тем самым Тору.

Но... если она действительно «символ» реваншистов, то с ней на удивление небрежно обращались. Не очень понятно, как можно «символ» оставлять совершенно без присмотра и с полной свободой действий. Ее должны охранять, за ней должны следить... другими словами, рядом с ней так или иначе должны быть люди.

– Короче, у нее нет товарищей, на которых она может положиться? Вернее, не было?

– Но если так, – Альберик постучал пальцем по документам. – То кто она? Настоящая Чайка Газ? Или же...

– Не мошенница, не реваншистка, а Чайка другой фракции? – задумчиво проговорила Зита.

– Настоящая она или нет – не так важно, как то, какова ее цель, – сказал Леонардо. – Впрочем... если она настоящая, то возможно, просто собирается эти останки похоронить.

– Я не стану отрицать такую возможность, – сказал Альберик, вспоминая девочку, что он видел в Дельсоранте.

Она показалась ему очень хрупкой.

По ее виду совершенно нельзя было сказать того, что она планировала что-то крупное. Конечно, это мог быть лишь умелый отыгрыш роли...

– Но нельзя забывать, что у нее может быть и другая цель. Или же... что ей манипулируют без ее ведома. И если это так, то те, кто используют ее в своих целях, должны быть наказаны. За то, что они используют такую очаровательную девочку...

– ...

– Для осуществления своих планов... Хм? А что это вы замолчали?

На Альберика не смотрел лишь Матеус, и то потому, что следил за дорогой. Конечно, он был командиром, а они подчиненными, так что ничего удивительного в том, что они внимательно слушали его, когда он говорил...

Но в то же время эти взгляды немного отличались от тех, что он привык видеть.

– Ну. Как бы так сказать, – Николай почесал щеку. – Мы еще никогда до такой степени не... увлекались преследуемой «Чайкой».

– Увлекались? М... может быть, – Альберик задумчиво склонил голову.

Он действительно ощущал, что эта Чайка Газ не похожа на предыдущих самозванок.

Но... это было не все.

– Виви? – Альберик обеспокоенно обратился к своей подчиненной, которая зачем-то начала втыкать иголки в сребровласый парик, который недавно надевала. – Что случилось?

– Ничего такого, – ответила надувшаяся Виви, а затем швырнула парик.

Вряд ли она целилась в кого-то конкретного, но парик прилетел в Матеуса, и тот громко ойкнул – видимо, тот уколол его иглой.

– Понимаете, господин Жилетт...

– Виви просто ревн...

Николай и Зита попытались что-то сказать, но тут...

– Молчать, – вдруг сказала девушка-ассасин, в какой-то момент переместившаяся к ним за спину и приставившая иглы к головам.

– Понял. Молчу.

– Хорошо. Молчу.