Текст книги "Чайка − принцесса с гробом. Книга 2 (ЛП)"
Автор книги: Итиро Сакаки
Жанр:
Классическое фэнтези
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 11 страниц)
Чайка − принцесса с гробом II
Реквизиты переводчиков
Над переводом работала команда RuRa-team
Редактура: Бурда
Работа с иллюстрациями: IzeNik
Перевод с японского: arknarok
Самый свежий перевод всегда можно найти на сайте нашего проекта:
http://ruranobe.ru
Чтобы оставаться в курсе всех новостей, вступайте в нашу группу в Контакте:
http://vk.com/ru.ranobe
Для желающих отблагодарить переводчика материально имеются webmoney-кошельки команды:
R125820793397
U911921912420
Z608138208963
QIWI-кошелек:
+79116857099
Яндекс-деньги:
410012692832515
PayPal:
А так же счет для перевода с кредитных карт:
4890 4943 0065 7970
Версия от 05.11.2016
Любое распространение перевода за пределами нашего сайта запрещено. Если вы скачали файл на другом сайте – вы поддержали воров
Начальные иллюстрации
Пролог. Возвращение наездницы на драгуне
Поначалу она даже не поняла, что увидела.
Небольшая каменная стела была ей по колено... и выглядела слишком грубо, чтобы называться надгробием.
И даже стелой ее трудно назвать – просто камень, установленный на обочине. Не похоже, чтобы кто-то приложил к нему хоть какие-то усилия. Не было даже надписи. Этот камень поставили на землю так же, как ребенок ставит на пол кубик. Из-за такой ужасной небрежности казалось, будто хоронившие мертвеца не испытывали к нему ни жалости, ни уважения. Если бы она не знала, что именно означает этот камень, то просто прошла бы мимо.
– Это... оно?.. – с трудом произнесла Доминика Скода.
Из-за тяжелых свинцовых туч пейзаж вокруг нее был окрашен такими угрюмыми цветами, что полдень стал не похож на себя. А надгробие из-за такого мрака выглядело еще более жалким.
– Д... да, это... могила госпожи Люсии, – подтвердила деревенская старушка, проводившая ее до этого места.
Она не смела поднять свое морщинистое лицо... и в голосе ее слышался глубокий страх.
Конечно, отчасти это было связано с тем, что она говорила с правительницей этих земель, с триумфом вернувшейся после долгой и тяжелой войны... но гораздо больше деревенскую старушку пугала огромная фигура чудища, стоящего за спиной Доминики.
В его теле сочеталось два контрастирующих цвета – серебристо-белый и абсолютно черный.
Огромные черные крылья чудовища были сложены, а голова свешена с длинной шеи. Размером оно значительно превосходило корову и лошадь... скорее, оно было таким огромным, будто ело их на обед.
Но, в отличие от зверей... расположение конечностей и головы у него было скорее человеческим.
Однако, «гуманоидом» его мешала назвать слишком длинная шея. Руки и ноги тоже были сбалансированы по длине совсем не так как у людей. На голове, чем-то напоминавшей лошадиную, имелась пара рогов. Но самое главное: почти половину длины этого создания занимал хвост – орган, который меньше всего ассоциировался с телом человека.
Оно напоминало людей, но это был не человек.
У него были крылья, но это была не птица.
У него был хвост, но это был не зверь.
Каким еще словом, кроме «чудище», можно описать это создание?
Как ни странно... больше всего при взгляде на это чудище внимание привлекали вовсе не его очертания.
Его покрывал не мех. И не гладкая кожа. Некоторые называли это «чешуей», но это вовсе не та чешуя, которую носили змеи и ящерицы... она была составлена из огромных гладких пластин, соединенных между собой. Больше всего она напоминала латную броню, что носили конные рыцари.
Именно поэтому люди дали этим чудищам такое имя.
Они назвали их «драгунами», то есть бронированными драконами.
Вид этих чудищ был таким жутким, что человека, оказавшегося рядом с ним, трудно было уговорить не бояться. Пожалуй, старушку стоило скорее похвалить за смелость – ведь она не сбежала с воплями, а смогла привести сюда Доминику. Даже сама Доминика с трудом устояла на ногах, когда впервые увидела этого драгуна.
– Люсия... – ошарашенно, едва различимо прошептала Доминика имя человека, погребенного под этим надгробием.
Люсия, ее младшая сестра, была последним живым членом ее семьи.
«Сестра. Сестра-а-а...»
Она любила свою сестру. Свою единственную родственницу, связанную с ней по крови.
Стоило ей закрыть глаза, как ее улыбающееся лицо само всплывало из тьмы.
Стоило наступить тишине, как в голове слышался ее голос.
«Смотри, какой цветок. Он замечательно подойдет к твоим волосам».
«Ах, да. Нам нужно навестить могилу отца и матери...»
Скода была разорившейся рыцарской семьей.
Если конкретнее, то их поместье было до обидного маленьким... его площадь едва-едва подходила под описание дома «рыцарской семьи», и даже мирную жизнь на его территории вести оказалось сложно. Они являлись типичной «деревенской знатью» с крохотным поместьем.
Отец, который должен был работать над укреплением статуса их семьи, ушел на войну еще до того, как Люсия достигла сознательного возраста, и так и не вернулся. Хотя семья и называлась «рыцарской», те люди, что рожались в ней, имели свои сильные и слабые стороны. Доминика не раз задумывалась о том, что отец ее, быть может, не был рожден для битв.
Что до матери... то она скончалась от болезни через несколько лет после того, как отец сгинул на поле боя.
Как и отец, она была человеком прямолинейным до упрямости. На воспитание двух дочерей и содержание поместья Скода на скромные доходы от налогов у нее уходило очень много сил. Настолько много, что относительно несложная болезнь стала для нее фатальной.
«Сестра, с нами сегодня поделились уткой.
Подожди немного, я сделаю твой любимый горчичный соус».
С тех пор Доминика и ее сестра Люсия остались вдвоем и ютились под одной крышей.
Конечно, каким бы маленьким ни было их имение, налогов на тихую беззаботную жизнь им хватало... на первых порах. Вскоре та деревня, что принадлежала семье Скода, начала задерживать платежи, а то и вовсе уклоняться от налогов. Пусть они и были знатью, но глава семьи погиб на войне, оставив после себя двух девушек, которым не исполнилось и 20 лет. А поскольку у них отсутствовали даже слуги, то отношение деревни к ним было весьма пренебрежительным.
И у семьи Скода уже не хватало сил покарать это неуважение.
Доминика понимала, что так не может продолжаться вечно.
Война шла уже много лет и заканчиваться явно не хотела.
Более того – линия фронта постоянно смещалась, и однажды полем битвы мог стать и родной дом Доминики и Люсии. Она понимала, что из-за бедности их вполне может бросить родное королевство, и именно поэтому страх оказаться в пекле войны преследовал ее изо дня в день.
«Сестра. Сестра, почему ты...»
В тот день, когда она заявила, что уходит на фронт, Люсия посмотрела на нее печальным взглядом.
Доминика не раз и не два думала пойти на попятную... но свое решение уйти сражаться так и не отменила.
Снискав славу на поле битвы, она смогла бы увеличить размер их владений или же перенести их подальше от линии фронта. Да и крестьяне прониклись бы должным уважением к семье Скода.
У Доминики не было опоры, на которую она могла опереться в это военное время, и никакого другого способа защитить свою сестру она придумать не смогла.
«Сестра. Когда ты вернешься?..»
Конечно же, несмотря на рыцарское происхождение, должной воинской подготовки Доминика не получила.
Человек, который должен был учить ее боевым искусствам, то есть отец, скончался, а для найма хорошего учителя требовалась солидная сумма денег... которых у нее просто не было.
Именно поэтому ее возможности прославиться на войне весьма ограничивались.
Вернее, правильнее сказать, что возможность у нее была лишь одна.
Она с самого начала была лишена права выбора.
Когда ее попросили отдать службе свое тело, она пошла на это.
Другими словами...
– Люсия... – Доминика упала на колени перед маленькой могилой. – Но ведь война... уже закончилась.
Она смогла отличиться, получила в награду новое имение и вернулась в родные земли с триумфом. Но...
– Почему... ты...
– Э-э...
Похоже, что старушка, продолжая смотреть в землю, все это время бормотала, рассказывая о подробностях о смерти Люсии... но Доминика почти ничего не слышала. Ей было слишком тяжело принять даже сам факт того, что ее сестра умерла. О чем-то другом она просто не могла думать.
Всю жизнь она посвятила ей.
У Доминики не было других людей, ради которых она могла жить.
Именно мысль о том, что чего бы с ней ни случилось, она всегда будет сражаться ради своей сестренки, позволила принести в жертву свое тело и стать не крепким солдатом и благородным рыцарем, а выбрать гораздо более страшный способ попасть на поле боя.
И именно благодаря этому она сражалась и заработала великую награду.
Но...
– Я...
Неужели она ошиблась?
Возможно, если бы она осталась с сестрой, то даже если бы та не смогла избежать смерти, то Доминика смогла хотя бы быть с ней в ее последний час или же вовсе умереть вместе с ней?
Наверняка жизнь Люсии угасла от того, что каждый миг ожидания казался ей вечностью.
Наверняка она умирала, полная глубокого отчаяния и одиночества.
И когда эти мысли пришли ей в голову... она уже не могла сдерживать себя.
– А... а-а... а-а-а-а-а!..
Доминика зарыдала, сидя напротив могилы.
Она била землю руками, одетыми в бронированные перчатки, совершенно не думая о том, что они испачкаются, и рыдала. Ее наполнила скорбь настолько сильная, что она совершенно не представляла, что с ней делать. Она лишь продолжала бить землю кулаками, наполненными невыносимыми чувствами.
А затем...
О-о-о... о-о-о-о-о-о-о-о!..
В затянутом тучами небе над Доминикой раздался рев.
Покрытый серебряной броней дракон вскинул голову и испустил скорбный, плачущий рев... словно он рыдал вместе с ней.
Глава 1. Начало блужданий
Таинственный объект стоял, освещаемый лунный светом.
Хотя… слово «стоял» применить к нему сложно. Скорее, он «находился». Слово «стоял» подразумевало наличие хотя бы ног или ножек, которых у него не было, как не было и ручек. Нельзя разобрать, есть ли у него туловище или голова. У него вообще не было какой-либо формы и даже постоянных очертаний, поскольку вид объекта постоянно изменялся. Сложно даже сказать, был ли объект поставлен вертикально или горизонтально.
Тору Акюра молча смотрел на таинственный объект.
– …
Объект то и дело дергался.
Поверхность невнятной формы, покрытая грязью и опавшими листьями, постоянно дрожала. Конечно же, у нее не было ни глаз, ни носа, ни рта. Пожалуй, если бы Тору спросили, что это такое, он смог бы ответить лишь словом «куча». Эта самодвижущаяся куча грязи выглядела так странно, что не поддавалась никакому внятному описанию.
– Чайка…
Голос Тору прозвучал холодно и мрачно. Возможно, виноваты холод и мрак ночи.
Чайка.
Это было имя девочки, которую он решил считать своей хозяйкой и которой должен служить.
Серебристые волосы, маленькая хрупкая фигура, ореол загадочности. Принцесса сгинувшей страны.
Черты ее лица были такими идеальными, будто принадлежали кукле, созданной мастером с мировым именем.
Ее руки были такими хрупкими, словно могли рассыпаться в неосторожных объятиях.
Ее кожа была такой белой и гладкой, будто грязь даже не осмеливалась приближаться к ней.
У кучи перед его глазами отсутствовало все из этого списка.
Лишь грязная «куча» без капли человечного.
– Это… твоя… – ошарашенно продолжил Тору. – Твоя…
Тору еще раз моргнул.
В то, что он видел, было тяжело поверить. Ему даже казалось, что если он как следует зажмурится, а затем резко раскроет глаза, то эта картинка, наконец, исчезнет.
Наконец, он был вынужден сдаться и закончить свой вопрос:
– …пижама, что ли?
– М-м.
Из «кучи» показалось лицо девочки.
Похоже, что у кучи где-то имелся разрез, вернее, дыра под голову. Впрочем, тут нет ничего удивительного.
Длинные серебряные волосы, фиолетовые глаза, белая кожа – девочка выглядела так же, как и раньше.
Единственной изменившейся частью была ее одежда.
– Исключительная теплоизоляция, – ответило лицо Чайки Трабант, высунувшееся из «кучи».
– Нет, ну с этим я спорить не собираюсь, но…
– Исключительная замаскированность.
Чайка не очень хорошо говорила на общеконтинентальном языке и путалась в ударениях и акцентах, но ее интонация прекрасно передавала то, как она гордится этой вещью.
– И с этим я тоже спорить не собираюсь, но… – хмуро проговорил Тору. – У тебя со вкусами все в порядке?
– Важна практичность. Высший приоритет.
– …
Тору еще раз окинул взглядом «пижаму» Чайки.
Она была, скорее, не одеждой, а спальным мешком. Если выражаться еще точнее – то просто мешком, в котором мог целиком уместиться один человек. В отличие от обычных цилиндрических мешков, этот предоставлял довольно неплохую свободу действий забравшемуся в него человеку.
Спереди его покрывало 2-3 слоя мелкой сетки. Чайке достаточно было залезть внутрь и немного покататься по земле, чтобы за сетки зацепились листья и грязь, служившие дополнительным средством маскировки.
Кроме того, мешок этот никоим образом не повторял человеческие очертания, и издалека его очень трудно принять за чье-то укрытие.
– Ну, раз ты маг, тебе, видимо, приходится так наряжаться.
– Собственного изготовления. Гордость. Шедевр, – подтвердила Чайка догадку о том, что гордилась этой вещью, и самоудовлетворенно кивнула.
– Лучшая защита – не дать врагу обнаружить себя, ага?
– Подтвердить.
– Но сейчас тебе незачем так наряжаться. Вылезай, твой вид в тоску вгоняет.
– М-м?
– Меры предосторожности оставь нам, – сказал Тору.
Со всех сторон их окружали деревья, опавшие листья и грязь. Перед тем, как разбить здесь лагерь, Тору установил по периметру несколько «барьеров».
Безусловно, они в корне отличались от тех барьеров, что выставляли в целях обороны маги. Они были гораздо проще. Барьер состоял из хрупких веточек, спрятанных под опавшей листвой, которые обязательно захрустели бы, если на них наступить.
Кроме того, между ветками деревьев были натянуты тонкие нити с привязанными к ним маленькими колокольчиками.
Их развесили на тот случай, если потенциальный противник попытается пробраться к ним, не касаясь земли, ну и просто в качестве дополнительной меры безопасности.
– И… еще кое-что. Может, она тебя и согревает, и маскирует, но меня беспокоит то, что из-за нее ты не сможешь быстро приготовиться к бою, если что-то случится.
– М-м… – Чайка нахмурилась.
Очевидно, ей не нравилась критика в адрес любимой «пижамы».
– Не проблема. Могу молниеносно перемещаться.
– О-о?.. – протянул Тору, прищуриваясь. – Ну-ка попробуй сделать круг вокруг этого дерева. Как можно быстрее.
– М-м, – отозвалась Чайка, словно пытаясь ответить «да не вопрос».
А затем на полной скорости побежала к указанному дереву.
Но…
– Гья-а?
Уже на третьем шаге она картинно споткнулась и упала.
При этом она буквально ударила в грязь лицом. Грязью и листьями покрылось не только прекрасное лицо, но и серебряные волосы.
– Я же говорил.
– У-у. Невозможно.
– Теперь понимаешь, почему одежда обычно повторяет форму тела? Ты сейчас, в каком-то смысле, пыталась побежать, наступая на подол собственной юбки.
Кроме того, из-за того, что ее одежда была обернута сеткой, собиравшей листья и грязь, она могла с легкостью зацепиться ей за какую-нибудь ветку.
Другими словами, ее пижама превосходно годилась на роль одежды для неподвижного стояния в надежде на то, что тебя не заметят, но для быстрых перемещений (точнее, бегства) не подходила совершенно.
– Так гордилась… – опечаленно прошептала Чайка.
Ее любимая пижама настолько хорошо стирала грань между собой и землей, что Чайка походила на причитающую отрубленную голову и выглядела не самым приятным образом.
– Раздевайся уже, – сказал Тору, протягивая лежащей на земле Чайке руку.
А в следующее мгновение…
Совсем рядом с пальцами Тору пролетело лезвие и воткнулось в опавшую листву.
…Топорик.
– А-а?!
Тору рефлекторно отвел руку и приготовился к бою.
Вообще, такие топорики предназначались для прорубания дорог сквозь заросли, колки дров и разделывания небольшой добычи. Но для того, чтобы они были не только универсальными, но и эффективными, их делали довольно тяжелыми. Они и рубили, в основном, не за счет остроты лезвия, а за счет его тяжести.
И если бы этот пролетевший топор оказался чуть метче… то этот день Тору запомнил бы как тот, в который он потерял пару пальцев.
– Брат… – послышался равнодушный голос откуда-то из застывшей тьмы, окружавшей деревья.
Он был настолько ровным, что в нем совершенно не ощущалось никаких чувств.
– Чем это ты там занимаешься?
– Это мне тебя впору спрашивать, дура! – взвыл Тору. – Какого черта ты творишь?!
– Нет, все-таки этот вопрос должна задать я.
Вместе с этими словами из-за деревьев к ним подошла высокая стройная девушка.
Благодаря узким глазам и аккуратным губам она казалась совсем взрослой, но на самом деле ей было лишь 17 лет. Ее длинные волосы были собраны в хвост на затылке, из-за чего она немного напоминала парня и сразу начинала производить впечатление очень активного человека.
Хотя она и была стройной, но при этом совершенно не казалась слабой, а благодаря своей одежде – легкой кожаной броне – становилась похожей на молодую крепкую лань.
Акари Акюра.
Младшая сестра Тору. Но она была сводной сестрой, не связанной с ним по крови.
Она уходила на охоту и только что вернулась.
В левой руке она держала тушку птицы. Похоже, что она выпотрошила и обескровила ее на месте, поскольку кровь стекала лишь мелкими каплями. Благодаря этой кровавой добыче образ Акари становился еще более впечатляющим. Если бы такую девушку ночью на дороге увидел ребенок, он бы, несомненно, обмочил штаны, а затем разревелся.
– Почему ты посреди ночи, – продолжила она, глядя на Тору своими черными глазами, – прижал к земле девушку и приказываешь ей раздеться?
– …Э? – непонимающе переспросил Тору.
Нет, он действительно сказал Чайке «раздевайся», но…
– А… погоди, ты не так поняла, – Тору замотал головой. – Здесь происходит совсем не то, о чем ты подумала.
– М-м? Прекратить раздеваться?
Уже начавшая снимать пижаму Чайка удивленно склонила голову.
Поскольку пижама – ночная одежда, то, естественно, под ней Чайка была практически голой. Кроме того, из-за прохладной ночи ее белоснежная кожа окрасилась румянцем, который только усугублял непонимание.
– Ты что, уже раздеваться начала?!
– Тору. Нелогичный, – сказала Чайка, надувшись.
– Как же с тобой тяжело, брат, – добавила Акари, покачав головой.
Хотя на ее лице трудно было уловить хоть что-то, похожее на эмоцию, от него, тем не менее, веяло жутким холодом. Не то чтобы Акари не умела испытывать никаких чувств, она просто не умела выражать их внешним видом. Как так получилось – не знал даже Тору.
– Стоит мне отвести глаза, как ты уже кидаешься на маленьких девочек.
– Хватит уже обо мне такое рассказывать! – взвыл Тору. – Я вовсе не…
– Но если это твой фетиш, то ничего не поделаешь.
– Эй, ты. Ты меня слушаешь?
– Каким бы извращенцем или бабником ты ни был, как бы быстро ты ни кончал, каким бы коротким он у тебя ни был, я всегда буду любить тебя, брат. Я прекрасно осознаю, что мой долг, как младшей сестры, – принимать тебя таким, какой ты есть!
С этими словами она развела в стороны руки, словно приглашая Тору прыгнуть в ее объятия. И да, в левой руке она все еще сжимала тушку только что убитой птицы. Из-за этого возникало ощущение того, что она хотела не обнять его, а насмерть задушить.
– …Хватит уже невзначай произносить всякую ерунду!
– Ерунду?
– Размер вообще не твое дело!
И то, быстро или медленно – тоже. И все остальное.
– Но это очень важный вопрос. Поэтому я его и упомянула, – отчеканила в ответ Акари. – И, кстати, мне не мешало бы узнать на него ответ. Я ведь твоя сестра.
– Обойдешься!
– Ну же, брат. Раздевайся, – тихо приказала Акари. – Я твердо верю в то, что мой брат не полностью безнадежен, и что если он говорит кому-либо раздеться, то готов сделать это и сам.
– Верь, сколько угодно! – злобно отозвался Тору, после чего поднял с земли топорик и метнул его в Акари, которая без труда поймала его в воздухе, ловко прокрутив на пальце и «уронив» так, что он сам повис на ее поясе. – А-а… и какого черта я вообще делаю в этих горах?
– Разбиваешь лагерь? – немного недоверчивым тоном спросила Акари.
– Ах, ну да, конечно. Разумеется! – ехидно отозвался Тору, после чего поймал тушку птицы, которую Акари метнула, словно в обмен на топорик. – Ну и что мы с ней делать будем? Сырую есть сложновато.
– Но и костер тут не разведешь, – заметила Акари.
И она была права. Трудно придумать что-то более заметное, чем костер в горах. И если огонь они с грехом пополам еще могли укрыть, то с запахом и дымом ничего нельзя поделать.
Тору, Акари и Чайка были в бегах. Забывать об опасности и предосторожностях непозволительно.
– Можно было бы засолить… но у нас нет ни соли, ни банки…
– Тору.
Чайка вдруг осторожно подергала его за подол одежды. В какой-то момент она все же успела переодеться и была уже не полуголой, а в своем обычном черно-белом одеянии.
– Готовка. Практическая магия, – проговорила она, указывая пальцем на себя.
– А-а… ну, можно и так. Ты справишься?
– М-м.
Чайка со счастливым лицом кивнула, а затем потянулась к черной коробке, прислоненной к ближайшему дереву.
Это был вертикально поставленный шестиугольный ящик, в котором мог уместиться человек.
Гроб.
Но Чайка, конечно же, извлекла из него не труп, а прибор из дерева и стали. Длинная трубка. Сложный механизм. Рукоять из обработанного дерева. Чайка начала привычными движениями соединять части прибора друг с другом.
И уже очень скоро она взяла в руки законченный инструмент.
Он был длинным. Пожалуй, длиннее ее самой.
Магическое снаряжение, называемое гундо.
Это были своего рода волшебные посохи, которые маги использовали для сотворения заклинаний. Благодаря гундо заклинания, которые раньше требовали длительных ритуалов, стали куда проще и, следовательно, куда полезнее.
– Тору. Мясо. Вон. Ветка. Повесить, – произнесла Чайка, наматывая на шею так называемый соединительный шнур, а затем указала на дерево рядом с Тору.
– Вот так?
– Угу.
Кивнув, Чайка направила пушку на подвешенную тушку.
А затем…
– Аймр, иай, дерза, ирг… – начала нараспев произносить Чайка, прильнув к прицелу и закрыв второй глаз.
Помимо того, что произнесение заклинаний фокусировало сознание, оно также велось на языке, произнесение слов которого переключало мозг на «магический» режим. Впрочем, Тору, как дилетант, всех подробностей происходящего знать не мог.
– Фифа, аксом, эксепус, ресс…
Наконец, вокруг девочки появилось тусклое голубое сияние.
Это было не пламя и не молния.
Этот свет, сущность которого граничила с пустотой, вдруг начал расширяться, а затем стал вырисовывать в воздухе сложные письмена.
Это был маршрут, который назначался заклинанию, и по которому должна была идти магическая энергия.
Поначалу письмена были оторваны друг от друга, но затем начали неспешно вращаться вокруг гундо, а затем и вовсе слились в единую диаграмму.
– Явись, «Кипятитель», – уверенным тоном произнесла Чайка.
А в следующее мгновение что-то невидимое, но явно сильно сжатое, влилось в подвешенную тушку.
Не было света. Не было звука.
Но Тору понял, что начала действовать какая-то сила.
А затем…
– О-о… здорово, – обронил Тору, когда до него донесся запах жареной птицы.
Магия, способная за такое короткое время приготовить еду без огня, несомненно, крайне полезная.
Тору восторженно повернулся к Чайке…
– А…
…которая удивленно хлопала глазами.
А в следующее мгновение… тушка птицы взорвалась.
– А-а?!
Естественно, поскольку Тору стоял рядом с деревом, несколько ошметков полетело в его сторону. Каким бы ловким акробатом он ни был, но увернуться от всех не смог даже он.
– А-а, горячо! Ч-что случилось?!
Сбросив с лица прилипший ошметок, Тору повернулся к подвешенной тушке.
Картина была, откровенно говоря, душераздирающей. Большая часть мяса и внутренностей разлетелась по сторонам, и с ветки свисали лишь кожа да кости.
– Что произошло?!
– …
Чайка какое-то время неподвижно сидела с круглыми глазами, а затем…
– Хи-хи, – обронила она и сладко улыбнулась.
– Не думай, что это поможет!– взревел в ярости Тору.
Похоже, она где-то ошиблась. Видимо, в скорости нагрева.
Из-за того, что температура внутри птицы резко повысилась, вся содержавшаяся в ней вода моментально вскипела и превратилась в пар, от которого тушку быстро раздуло. В результате, она разорвалась.
Только сейчас Тору вспомнил, что эта девочка по имени Чайка обладала незаурядной силой воли только в критические моменты, а в остальное время была весьма неуклюжей (и речь шла не только о магии) и терпела неудачу за неудачей.
– Как же я забыл?.. – протянул Тору, счищая остатки мяса с одежды.
– Зря старались, – подытожила Акари.
Действительно, хоть они и могли затушить дым от разлетевшихся во все стороны переваренных ошметков, но с запахом что-либо поделать было уже нельзя.
– Вот черт… – Тору посмотрел на висящую в ночном небе луну. – Значит… зря я так торопился.
Тору Акюра, диверсант.
Его путешествие было таким непростым, что временами он едва не начинал жалеть о собственном выборе.
***
Долгая, долгая война осталась позади.
Она длилась больше 3 веков и закончилась лишь тогда, когда северная Империя Газ, всегда находившаяся в самом водовороте событий, была окончательно разрушена.
Артура Газа, императора Империи Газ, знали как Проклятого Императора, Дьявола, Бессмертного Короля, Великого Мудреца… и, главное, как величайшего мага.
Но даже Чудовищный Император не смог выстоять против объединенной мощи армий своих врагов и был повержен. Официально сообщалось, что его тело сожгли дотла. Поскольку Артур Газ, можно сказать, правил своей страной в одиночку, то Империя тут же распалась по кирпичикам. Половину его вассалов убили, а вторая разбежалась по всему Фербисту.
Остальные государства разделили между собой территорию и ресурсы бывшей Империи, а затем приступили к освоению похищенных магических технологий. Помимо этого на них обрушился и тяжелый груз восстановления экономических проблем, и воевать не хотелось уже никому.
Началась мирная пора.
Но… в истории не бывает так, чтобы какая-то линия могла полностью отделить одну эпоху от другой.
Несмотря на то, что об окончании войны объявили совершенно официально, это не значит, что уже на следующий день жизнь в корне изменилась. Для людей жизнь в военную пору стала настолько привычной, что мир казался им чем-то необычным… и появилось немало людей, чье бытие перевернулось так внезапно и неожиданно, что они не могли принять факт наступления мирного времени.
К ним, например, относились все ремесленники, что долгие годы снабжали армию необходимыми припасами.
Другим примером были торговцы, жившие тем, что торговали с солдатами в их лагерях.
Люди вроде Тору и Акари Акюры тоже относились к таким людям – они были диверсантами из Акюры. Всю жизнь из них делали живое оружие, способное переломить ход битвы.
Они были людьми, строящими свою жизнь исключительно из соображений пользы, которую они могли принести на войне. В мирное время они, как и все другие диверсанты, тут же становились бесполезны. Но хоть они и понимали все это, не могли просто сменить образ жизни, которому посвятили все свое время. Их воспитание оставило на теле и душе такие отпечатки, от которых они уже не могли избавиться.
Они были пережитком прошлого.
А еще им была…
Чайка Трабант.
Она же – Чайка Газ.
Будучи наследницей Дьявола Артура Газа, она тоже относилась к тем людям, которым не было места в новом мире.
***
После нехитрого ужина началось совещание.
– Итак... вопрос в том, что мы будем делать дальше, – сказал Тору, сидевший на земле и опиравшийся спиной на ствол дерева.
Акари сидела возле него, а Чайка – напротив. Костер они развести не могли, но лунного света все же хватало, чтобы разобрать лица в темноте.
На самом деле прошло уже 5 дней с тех пор, как они покинули Дельсорант, но возможность поговорить представилась им только сегодня. Все остальные время они бежали и днем, и ночью, пытаясь оторваться от преследователей, и потому им было совсем не до разговоров. Если Тору и Акари все еще были в порядке, то Чайка уже валилась с ног от усталости.
– Нам нужно решить, куда мы будем двигаться, хотя бы примерно.
– М? – удивленно обронила Чайка, которая вроде как должна была лучше других разбираться в происходящем.
Похоже, она собиралась делать то же, что и раньше – легкомысленно гулять в поисках «сувениров» своего отца...
– Я понимаю, что сам сгоряча пообещал следовать за тобой вне зависимости от того, будешь ли ты искать «сувениры» или просто бегать от тех неприятных ребят, но мы ничем не сможем помочь, пока не поймем, в какой именно ситуации находимся, – с хмурым видом проговорил Тору.
Чайку преследовали.
Был целый отряд из рыцаря, наемника, ассасина и еще бог знает кого, который охотился на Чайку Газ, дочь Проклятого Императора... и на те же самые «сувениры».
А что до Тору и Акари, то они наполовину в силу обстоятельств сразились с тем самым отрядом, в результате чего начали следовать за Чайкой и защищать ее...
– ...Понимаю, – ответила Чайка, послушно кивнув.
Когда она так делала, то становилась настолько очаровательной, что напоминала изящную куколку, которая не может предложить ничего, кроме приятной внешности. Конечно, она могла с уверенностью называть себя магом, и магов в этом мире было не так уж и много, но она отнюдь не единственная и неповторимая.
Другими словами... она явно не походила на опасного человека, за которым нужно отправлять целый отряд во главе с рыцарем. Конечно, внешность людей порой бывает обманчива, да и преследуют не только плохих людей, но и хороших.
– Так все-таки, – сказал Тору, прищурившись. – Ты и правда дочь того самого Артура Газа?
– Подтверждаю, – Чайка кивнула, затем гордо выпятила маленькую грудь и добавила. – Я действительно принцесса.
Похоже, что она, несмотря на свое положение, совершенно не ощущала напряжения.
– Не знаю, можно ли этим гордиться.
– Почтение. Необходимо, – сказала Чайка, показывая на себя пальцем.
Пусть она и их хозяйка, но поскольку очевидно младше них, Тору разговаривал с ней весьма фамильярно. Кроме того, хоть она и называла себя принцессой, Тору не имел ни малейшего понятия о том, как разговаривать со всевозможными августейшими особами. Возможно, эти его черты раздражали Чайку.
– Так вот... какова твоя окончательная цель?
– Сбор. Сбор останков отца, – уверенно отозвалась Чайка.
Действительно, Чайка собирала останки своего отца, императора Артура Газа по прозвищу Дьявол.
После гибели Артура Газа в битве за столицу Империи Газ победившие его «герои» расчленили труп и забрали себе его части.
Объекты, долгое время служившие вместилищем сильных мыслей, являлись источником магической энергии и служили магическим топливом.
