Текст книги "История Авиации 2003 06"

Автор книги: История авиации Журнал

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 14 страниц)

Если недоверие к возможностям штурмовой авиации в Главном штабе французских ВВС понемногу проходило под влиянием высоких характеристик «Бреге-691» и «Бреге-693», то пикирующим бомбардировщикам откровенно не везло. Поступавшие с весны 1939 г. LN411, по мнению аналитиков, были слишком тихоходны и маломанёвренны, для того чтобы, в оборонительном воздушном бою реализовать своё довольно мощное наступательное стрелково-пушечное вооружение 9*

[Закрыть] , а значит для их прикрытия требовался сильный наряд истребителей. В том, что его удастся всегда обеспечить, осенью 1939 г. возникли серьёзные сомнения. Разочаровывала и небольшая бомбовая нагрузка 10*

[Закрыть] . В результате все самолёты, за исключением одного, были сданы авиации флота, а в дальнейшем работы по совершенствованию последнего оставшегося самолёта велись до самого перемирия с немцами.

Пожалуй, единственным направлением, где ситуация осенью выглядела сравнительно благополучно, было положение с истребителями. Это, в общем, не удивительно, если вспомнить о том, какие усилия прилагались. Если в начале августа в боевом составе французских ВВС находилось всего лишь 225 MS-406, то к 1 сентябрю 1939 г., благодаря быстрому введению в действие мобилизационных промышленных мощностей, количество самолётов этого типа, находящихся в строевых частях, увеличилось до 573 истребителей. При этом темпы выпуска MS-406 в течение месяца возросли до 11 машин в день! В марте 1940 г., когда был завершён выпуск MS-406, в строевых частях метрополии и на консервации находилось порядка 800 истребителей этого типа. Правда, это был не конец эволюции конструкции машины данного типа, так как той же весной был выдан заказ на переделку 500 MS-406 в модернизированные MS-410 11*

[Закрыть].

Существенные результаты были достигнуты и в ходе дальнейшего развёртывания производства МВ-151 и МВ-152. К 10 мая 1940 г. французские ВВС приняли в общей сложности около полутысячи истребителей этого типа (141 МВ-151 и 363 МВ-152), но только 213 из них попали в строевые части, остальные ожидали окончательной комплектации (пулемётов, пушек, винтов и приборов). В то же время на двух авиазаводах в Диоле и Шатеру ежедневно выпускалось по пять истребителей. При этом не прекращалась работа и над совершенствованием достаточно удачной конструкции, и 3 апреля 1940 г. в Диоле взлетел первый серийный МВ-155 с мотором «Гном-Рон 14N49» 12*

[Закрыть].

Однако основное внимание чиновников Министерства авиации и офицеров Главного штаба ВВС, отвечавших за оснащение французских истребительных авиачастей было приковано к реализации программы D-520. 2 ноября 1939 г. взлетел первый серийный истребитель этого типа. Затянувшийся процесс доводки силовой установки привёл к срыву всех первоначальных планов, и 31 декабря 1939 г. вместо 44 D-520 французские ВВС приняли лишь 19 истребителей из-за задержек с развертыванием производства. В конце января началось перевооружение на эти машины GCI/3, но поступавшие с завода в Тулузе истребители ещё имели массу недостатков и фактически были небоеспособны. Лишь во второй декаде апреля завод смог устранить недостатки и начать наращивать серийное производство. Это позволило в конце месяца начать перевооружение второй группы – GCII/3. К 10 мая 1940 г. было выпущено 246 D-520, из них 76 были приняты французскими ВВС, а в строевые части попали только 46 истребителей. В то же время завод вышел на темп производства 100 самолётов в месяц, а общая сумма заказов достигла 2200 машин.

8*Хотя «Пратт Уитни» был легче «Гном-Рона» (505 кг против 565 кг) и мощнее (825 л.с. на взлётном режиме против 700 л.с.), его диаметр был больше примерно на 16% (1,120 мм против 964 мм). Всё это привело к необходимости практически полного переделки моторам и мотогондол. Несмотря на большую мощность силовой установки, скоростные характеристики несколько снизились, но зато машина стала достаточно уверено держаться в воздухе на одном двигателе.

9* LN411 вооружался одной 20– мм пушкой, стрелявшей сквозь втулку винта, и парой 7,5-мм пулемётов в консолях.

10*Одна бомба массой в 200 кг или пара бомб по 150 кг.

11*Отличался изменённой конструкцией крыла и усиленным вооружением. В каждой консоли разметили по два пулемёта с увеличенным до 550 патронов боекомплектом на ствол. Вместо подвижного радиатора был смонтирован обычный, но с повышенной теплоотдачей. Поставили винт-автомат «Ратье-1607» диаметром 3,1 м, а в кабине пилота появился новый прицел GH-39. Смонтированные на двигателе новые выхлопные патрубки позволили заметно повысить максимальную скорость, которая на высоте 4000 м составила 510 км/ч.

12*Отличался увеличенным объёмом топливного бака и местными улучшениями аэродинамики, которые, тем не менее, позволили увеличить максимальную скорость до 525 км/ч на высоте 5500 м.

Хотz производство новых истребителей D-520 стремительно нарастало, отставание от первоначального графика програм-мы выпуска этих остро необходимых самолётов во многом обесценило работу французских авиаконструкторов.

Список и количество материальной части в составе французских ВВС на территории метрополии (по состоянию на 10 мая 1940 г.).

Истребительная авиация (28 авиагрупп)
Тип самолёта	Всего	В строю
D-520	46	38
«Кодрон-714»	37	29
МВ-151	39	19
МВ-152	174	104
MS-406	355	258
«Хок-75»	131	101
«Поте-631»	78	54
Всего:	860	603
Штурмовая авиация (пять авиагрупп)
«Бреге-691»	13
«Бреге-693»	32	30
«Поте-633»	9	7
Всего:	54	42
Бомбардировочная авиация (18 авиагрупп)
«Амио-143»	48	38
«Амио-354»	12	7
DB-7	—	—
LeO-451	78	48
«Мартин-167F»	26	23
МВ-131	2	1
МВ-200	5	3
МВ-210	93	52
«Фарман-222»	20	6
Всего:	284	178
Стратегическая разведывательная авиация (12 авиагрупп)
МВ-131	2	0
МВ-174	И	6
«Поте-637»	27	16
«Поте-63.11»	108	79
Всего:	155	101
Армейская авиация (27 авиагрупп и 1 эскадрилья)
«Анрио-182»	1	1
«Бреге-27»	3	2
«Бреге-270»	8	7
LeO С.30	26	18
«Мюро-113»	16	И
«Мюро-115»	59	43
«Мюро-117»	33	27
«Поте-25»	8	7
«Поте-270»	42	31
«Поте-390»	23	17
«Поте-63.11»	227	151
«Поте-540»	4	2
Всего:	450	317
ИТОГО:	1803	1241

Наряду с поступлением на вооружение французской авиации большого количества новых абразцов авиатехники, в боевом строю Armee de l’Air к маю 1940 г. оставалось ещё значительное количество абсолютно устаревших образцов, практически не имевших реальной ценности в развернувшейся в мае – июне быстротечной кампании. На снимке – разведчики «Мюро-115».

Между тем, согласно последним уточнённым предвоенным расчётам, планировалось, что к 1 мая 1940 г. не менее 15 истребительных авиагрупп уже будут перевооружены на МВ-152, D-520 и новейшие VG-33. При этом десять авиагрупп в метрополии и две в Северной Африке должны были по прежнему иметь MS-406, а пять тыловых усиленных эскадрилий ПВО должны были получить МВ-151. Кроме того, часть задач ПВО тыловых районов предполагалось возложить на полтора десятка групп ночных двухмоторных истребителей, основной задачей которых было прикрытие комплексов оборонной промышленности «Крезо» и «Шнейдер».

Что же представляла собой французская авиация, находившаяся в метрополии по состоянию на 10 мая 1940 г.? К сожалению, из-за ограниченности места в журнале мы не можем опубликовать полный боевой состав французских ВВС, хотя и имеем эту информацию, но в сжатой форме достаточно определённый ответ на этот вопрос даёт приведённая таблица численности материальной части по родам авиации. Из неё видно, что, несмотря на достаточно внушительное количество боевых самолётов, значительная часть парка Armee de l’Air уже устарела. К тому же основная масса строевых авиачастей находилась в состоянии перевооружения и фактически была небоеспособна. На этот неблагоприятный фактор накладывался другой – организационный. Фактически французская авиация, как и ВВС РККА, и Королевские ВВС состояла из авиации Верховного Главнокомандования и Армейской авиации. Части последней действовали под жёстким контролем штабов армий и корпусов, что не позволяло сосредотачивать сильные группировки на решающих направлениях или хотя бы концентрировать действия авиации на наиболее угрожаемых участках фронта. К тому же из 27 авиагрупп армейской авиации только одна ыла полностью развёрнута и насчитывала в своём составе четыре эскадрильи. Ещё четыре авиагруппы находились в стадии реформирования, насыщаясь людьми и техникой, а остальные 22 были кадрированные, т. е. по своему боевому составу соответствовали эскадрилье мирного времени! И это на девятом месяце войны!!.. Понятно, что из такого эмбриона могло родиться только поражение.

Конечно, довольно значительное количество материальной части имелось и на авиабазах Северной Африки. Помимо двух истребительных авиагрупп, располагавших 63 MS-406, там находились девять бомбардировочных авиагрупп, четыре из которых перевооружались на американские бомбардировщики DB-7, ещё две осваивали «Мартины– 1671’», а остальные три, обладая незначительным количеством устаревших МВ-200 и LeO-257, ожидали поступления новой материальной части из-за океана. Если переброска всех сил из Алжира и Туниса была невозможна в принципе, так как приходилось учитывать возможность выступления Италии на стороне Германии, то переброска на ближневосточные авиабазы нескольких авиачастей, оснащённых в том числе и новейшими бомбардировщиками «Мартин-167Г», вряд-ли имела смысл со всех точек зрения.

В связи с этим нельзя не отметить и помощь, поступавшую из– за океана. Хотя первоначально количество американских истребителей «Хок-75» в боевом составе французских ВВС составляло около сотни, а с началом войны существовала реальная угроза, что в результате эмбарго поставки военной техники из США прекратятся, однако, уже 13 сентября Франклин Д.Рузвельт созвал внеочередную сессию Конгресса США, на которой закон об эмбарго на поставку оружия и военной техники был пересмотрен. В результате уже 4 ноября 1939 г. вступила в силу поправка, получившая позже название «покупай и увози», что позволило французским ВВС уже к началу 1940 г. заказать в США 557 самолётов всех типов. В дальнейшем, хотя это и не помогло, американские машины составили существенную долю матчасти французской авиации. Фактически, к моменту подписания капитуляции до половины всех бомбардировочных и около трети истребительных авиагрупп летали на американских самолётах. Причём по большинству характеристик заокеанская техника превосходила французскую.

Хотя обычно большинство историков (особенно западных) на все лады прославляют прозорливость Франклина Д.Рузвельта, последний, будучи прагматиком до мозга костей, прекрасно сознавал, что американская экономика ещё не оправилась от последствий Великой Депрессии 30-х годов, а потому для восстановления и наращивания её мощи требуется в первую очередь огромная масса заёмных средств (иначе говоря, кредиты). Понятно, что в условиях новой мировой войны, естественным образом быстро сужавшей рынок обычных товаров, привлечь внешние займы можно было только путём расширения продажи оружия и боевой техники. В дальнейшем законотворчество президентской администрации и Конгресса США привело к появлению в 1941 г. знаменитого закона о «ленд-лизе», сыгравшего огромную роль в победе стран антигитлеровской коалиции.

В целом надо признать, что неожиданный тайм-аут «странной войны» хотя и не до конца эффективно, но был с пользой использован французской промышленностью, продолжавшей наращивать серийное производство боевых самолётов. Однако времени на то, чтобы насытить ими строевые части уже не оставалось, и это пришлось делать в ходе жестоких боёв с наступающими частями Вермахта и Люфтваффе, которым тем самым фактически предоставлялась возможность громить противника по частям…

Поступавшие на вооружение французских ВВС американские самолёты по своим характеристикам (например, DB-7 и «Мартин– 167F») зачастую превосходили образцы производимые в самой Франции. Весьма неплохо смотрелись и истребители «Хок-75».

Заключение

Хотя история не имеет сослагательного наклонения, но невозможно отделаться от мысли, что имевшиеся ресурсы далеко не всегда использовались оптимальным образом. В своей книге «Цель жизни» знаменитый советский авиаконструктор Александр Яковлев писал: «Во Франции предвоенных лет не было чёткой авиационной военно-технической политики, которая дала бы возможность конструкторам и промышленности работать по твёрдо установленному плану… Долгое время во Франции преобладала точка зрения, будто важнее всего создавать как можно больше образцов самолётов, с тем чтобы в будущем отобрать наилучшие… К середине 30-х годов Франция утонула в огромном количестве новых образцов самолётов и совершенно запуталась в выборе тех, которые можно было бы пустить в серийное производство и использовать во время войны…» Надо признать, что в словах нашего авиаконструктора, лично познакомившегося с работой французской авиапромышленности, имеется немалая доля истины.

Пожалуй наиболее показателен в этом смысле пример с программой создания бомбардировщика «Амио-350», которые должны были выйти на уровень боеспособных машин лишь начиная со 151-й серийной машины, которая поступила бы в состав французских ВВС только в августе 1940 г. Анализируя структуру заказов, выданных Министерством авиации, невозможно отделаться от мысли, что предназначенные для этих бомбардировщиков моторы «Гном-Рон 14N48/49» можно было использовать с большей пользой. Действительно, за исключением дальности «Амио-350» по всем основным характеристикам (особенно по бомбовой нагрузке) уступал LeO-45. В то же время закупаемые в США «Maртин-167F» и DB-7 превосходили его по скоростным характеристикам (особенно заметно DB-7) и по бомбовой нагрузке. В результате напрашивается (кажущийся, к сожалению, сейчас, спустя 65 лет, а не тогда!) логичным вывод о том, что довольно значительное количество металла, моторов, оборудования и вооружения можно было использовать для уже находящихся в крупносерийном производстве бомбардировщиков LeO-45 или для организации выпуска тяжёлых истребителей-штурмовиков «Бреге-697». Замечу, что запуск в производство последних на освободившихся промышленных мощностях не представлял большой сложности, так как прототип прошёл заводские испытания, а его принятие на вооружение автоматически делало ненужными и 1112 заказанных скоростных бомбардировщиков МВ-175, что позволяло построить (с учётом только использованных на построенных самолётах силовых установок 13*

[Закрыть] ) довольно значительное количество «Бреге-697». Эти машины были бы весьма неплохим дополнением к 382 «Бреге-691/-693/-695».

Фактически, к началу активной фазы войны французская авиация получала пять типов фронтовых бомбардировщиков («Амио-350», МВ– 175, LeO-45, «Мартин-167F» и DB-7), столько же новых истребителей (С-714, D-520, МВ-151/152, MS-406 и «Хок-75»), три типа разведчиков (МВ-174, «Поте-637» и «Поте-63.11») и два типа самолётов непосредственной поддержки («Бреге-690/693» и «Поте-63»), Выдержать такое количество новой техники, внедряемой в серийное производство и строевые части, могла только американская авиапромышленность, изолированная океанами от обеих будущих ТВД. Даже куда более мощная советская авиапромышленность к началу войны приняла на вооружение в 1,5 раза меньше новых образцов: три типа дальних бомбардировщиков (ДБ-ЗФ, Ер-2 и ТБ-7), два фронтовых (Пе-2 и Су-2), один штурмовик (Ил-2), один разведчик (Як-2/4) и три типа истребителей (ЛаГТ-3, МиГ-3 и Як-1). При этом многие образцы были унифицированы по силовым установкам, что в тяжелейших условиях первого периода войны после проведения эвакуации позволило быстро начать наращивание производства самолётов на Урале и в Сибири.

Не в этом ли кроется одна из причин краха Франции и феномен успеха советских ВВС, которые в среде западных историков вполне заслуженно получили название «Красного Феникса»?..

13*Реально количество выпущенных моторов было существенно больше, так как строевые части и ремонтные базы снабжались определённым количеством запасного оборудования и в том числе авиадвигателей.

РЕТРОСПЕКТИВА

Хроники интрудеров

Ночной кошмар

Полковник авиации, канд. тех. наук Александр Медведь при участии Сергея Алексеева и Петра Каминского.

Крупномасштабные дневные налеты авиации на вражеские города, предпринятые англичанами и немцами весной и летом 1940 г, сопровождались существенными потерями нападавшей стороны. Обладая ограниченной скоростью и потолком, располагая лишь малоэффективными оборонительными пулеметами винтовочного калибра, бомбардировщик того времени оказался весьма уязвимым для огня истребителей и зенитной артиллерии. К примеру, английское Бомбардировочное Командование оценивало собственные потери за 1939 г. и первый квартал 1940 г. в 13% от количества выполненных боевых вылетов. Весной-летом 1940 г. после начала вторжения Вермахта во Францию и страны Бенилюкса, эффективно поддержанного Люфтваффе, масштабы потерь английских бомбардировщиков возросли вообще до фантастических величин, которые не могли присниться британским маршалам авиации в самых тяжёлых снах после обеда, сдобренного изрядными порциями доброго шотландского «скотча». Впрочем, судите сами: только за первые десять дней французской кампании были практически без всякой пользы потеряны 172 1*

[Закрыть] бомбардировщика, что составляло около 15% боевого состава Бомбардировочного Командования! 2*

[Закрыть]

Очевидно, что при столь высоком уровне потерь рассчитывать на успешное решение поставленных задач не приходилось. Аналитики Бомбардировочного Командования быстро выдали спасительный рецепт: с переходом к ночным действиям доля утраченных бомбардировщиков сокращалась (в тот период времени) до 2%. Уже первые массированные ночные бомбардировочные вылеты, предпринятые в ночь с 14 на 15 мая 1940 г. экипажами «Веллингтонов» и «Хэмпденов» из состава 3-й и 5-й авиагрупп, которые бомбили промышленные объекты Рура, полностью подтвердили выкладки специалистов. В ту ночь из 78 добравшихся до района целей бомбардировщиков был потерян только один «Хэмпден» из состава 44-й эскадрильи. Начиная с этого времени усилия Королевских ВВС (в смысле воздействия на объекты, находившиеся на территории Германии и оккупированных ею стран) постепенно начали смещаться на ночное время.

Надо заметить, что первоначально ни одна из противоборствующих сторон не собиралась бомбить города, но нараставший размах боевых действий постепенно вызывал всё больше ошибок. Роковой стала ошибка ведущего девятки «Юнкерсов», отправленной на бомбёжку в предрассветных сумерках 23 августа и случайно сбросившая бомбы на жилые кварталы лондонского «Ист-Энда». Спустя трое суток, в ночь на 26 августа, 81 английский бомбардировщик в порядке возмездия был отправлен на бомбёжку Берлина. И, хотя ущерб от обоих налётов был ничтожным, как сказал один очень известный политик, «процесс пошёл».

Во второй половине августа 1940 г. Люфтваффе начали переходить к ночным бомбардировкам английских городов после провала операции «День орла», в ходе которой германские бомбардировочные эскадры были существенно потрепаны. Эффективность противодействия английских истребителей резко снизилась: совершив 828 вылетов, они сбили всего три вражеских самолета. Удовлетворенный докладами Геринга о достигнутых результатах, Гитлер, выступая 9 сентября 1940 г. по радио, заявил: «Мы даем свой ответ [на английские бомбардировки – Прим. Авт.] каждую ночь. Если англичане продолжат свои атаки на наши города, мы сотрем их собственные города с лица земли!»

Надо заметить, что это была отнюдь не пустая угроза. Сосредоточенные на аэродромах Северной Франции и Голландии бомбардировочные эскадры Люфтваффе могли длин-ными осенними ночами совершать в зависимости от выбранной цели до двр – трёх вылетов на каждый боеготовый экипаж. Уже в ночь на 8 сентября немецкие самолёты сбросили на Лондон свыше 300 тонн фугасных и около 200 тонн зажигательных бомб. В следующую ночь всё повторилось. Практический непрерывный «блиц» против английской столицы длился до 13 ноября. При этом в среднем каждую ночь город бомбили от 150 до 300 бомбардировщиков 3*

[Закрыть] .

Серия ответных ударов по Берлину, санкционированная британским Кабинетом, началась в ночь на 24 сентября 1940 г., когда 119 «Уитли», «Веллингтонов» и «Хэмпденов» отправились на бомбёжку германской столица. В своей речи, также переданной по радио, возглавлявший правительство Его Величества премьер-министр Уинстон Черчилль, пообещал соотечественникам, союзникам и противникам, что «британцы будут сражаться за свой остров в небесах, на море и на земле до последнего вздоха!». В более узком кругу он высказался ещё более прагматично и безжалостно: «Мы должны убить как можно больше немцев ещё до того как выиграем эту войну…»

1*В это количество входят 87 «Бэттлов», 69 «Бленхеймов», пять «Хэмпденов» и один «Уитли».

2*При этом германские танковые и механизированные соединения вышли на оперативный простор, расколов фронт союзных войск, что поставило последние на грань полного поражения. Уже к концу всего лишь десятого дня боёв исход всей кампании был фактически решён в пользу германских вооружённых сил!

3*Лишь в течение десяти ночей налёты на Лондон в указанный период не производились из-за плохой погоды.

Носовая часть дальнего ночного истребителя Do 172-10. Крышка верх-него оружейного отсека открыта. Хорошо виден инфракрасный про-жектор, сопряжённый с массивным прицелом, а также 57-мм бронестек-ла в передней части плотской каби-ны. Хотя ИК– поисковая система обла-дала невысокими характеристиками даже для того времени, практически все экипажи, летавшие в составе 3/NJG2, считали её весьма полезной.

Хотя дальних ночных истребителей Ju88C-l и С-2 было выпущено гораздо больше, чем Do 172-7 и 2-10. фотографий ранних «Юнкерсов» с первоначальным составом наступательного вооружения сохранилось очень мало. Видимо это объясняется тем, что вскоре эти машины начали модернизировать. Данный снимок интересен тем, что эта машина переделана из бомбардировщика Подфюзеляжная «ванна» имеет характерную переднюю плоскую панель вместо остекления под бомбардировочный прицел.

Дебют «ночных охотников»

Хотя эффект от английских бомбардировок не шёл ни в какое сравнение с германскими налётами, Геринг, громогласно пообещавший, что «на Рейх не упадёт ни одна бомба», быстро понял, что, как не великолепна немецкая зенитная артиллерия, надёжной защитой от ночных налётов она всё же не является. Вместе с тем начавшийся процесс создания ночной истребительной авиации ещё не давал практического эффекта как в силу неотработанности самих способов ночного перехвата, так и банальной нехватки необходимой техники. Если с истребителями проблем не имелось, то производство наземных РЛС только разворачивалось, а об идее бортовых радаров в Германии только начинали задумываться! Имелось, правда, некоторое количество инфракрасных прожекторов и прицелов, которые, будучи объединёнными в комплект «Спаннер I» (Spanner I), позволяли обнаруживать ночью на небольшом расстоянии самолёт, но эффект от их применения был всё же незначительным.

В то же время командир 1-й ночной истребительной авиадивизией оберст Йозеф Каммхубер, под командованием которого к этому времени уже находилась NJG1 трёхгруппового состава, быстро понял, что, при отсутствии достаточно эффективных бортовых средств обнаружения 4*

[Закрыть] и необходимой информационной поддержки с земли, наибольшие возможности по уничтожению вражеских бомбардировщиков экипажи ночных истребителей получают только в том случае, если действуют в районах вражеских авиабаз. «Зачем гонятся за каждой отдельной осой? – задал как-то почти риторический вопрос Каммхубер на одном из совещаний в своём штабе летом 1940 г. – Гораздо проще уничтожить их гнездо вместе с роем, чем ждать, пока они вылетят наружу…» Осознание этого простого факта вызвало 1 сентября 1940 г. начало процесса формирования I/NJG2, оснащённой дальними ночными истребителями.

Справедливости ради стоит отметить, что, так сказать, «с нуля» делать почти ничего не пришлось, так как 1-я эскадра ночных истребителей имела довольно разнородный состав. Например, I/NJG1 и III/NJG1 были оснащены Bf110C, а в II/NJG1 имелись J1188C-I, С– 2, а также Dol7Z-7 и Z-10. Истребители последнего типа состояли на вооружении 4-й эскадрильи, а «Юнкерсами» были вооружены 5– й и 6-й «штаффели». Вторую группу как раз и решили использовать для формирования эскадры дальних ночных истребителей, а новую II/NJG1 вскоре сформировали в Деелене на базе потрёпанной в «Битве за Англию» I/ZG76 и недавно сформированной 3/NJG1.

Следует отметить и ещё один немаловажный факт, способствовавший успеху планируемого мероприятия. Дело в том, что ни о каком сплошном радиолокационном поле над Англией в то время не приходилось и говорить, так как все британские РЛС обнаружения воздушного противника негустой цепочкой были раскинуты по побережью, ориентируя диаграммы направленности антенн преимущественно на восток, юго-восток, юг и в меньшей степени на север и запад. Иначе говоря, пройдя на малой высоте над побережьем, экипаж «ночного охотника» мог совершенно спокойно патрулировать над вражеской территорией в поисках подходящих целей, не опасаясь быть обнаруженным и идентифицированным с помощью уже имевшейся у англичан системы госопознавания, работавшей в связке с наземными радарами.

Не секрет, что проблема создания тяжёлого двухмоторного истребителя накануне Второй Мировой войны довлела практически над ВВС всех стран участниц. Причём создать такую машину и запустить её в серийное производство к началу боевых удалось только Германии, получившей в своё распоряжение целые эскадры достаточно скоростных и хорошо вооружённых двухмоторных Bf110. Однако его характеристики, даже с учётом возможности базирования на аэродромах оккупированных Северной Франции и Голландии не в полной мере удовлетворяли специалистов штаба ночной истребительной авиации Германии.

Имевшиеся в 1-й группе 2-й ночной истребительной эскадры самолёты заметно превосходили по своим боевым возможностям Bf110C, которые вскоре стали основой ночной истребительной авиации. Практически единственной характеристикой, по которой Bf110C превосходил Do17Z и Ju88C, была максимальная скорость. Действительно, элегантный двухмоторник Вилли Мессершмитта развивал до 540 км/ч на высоте 6000 м, в то время как «Дорнье» давали 410 км/ч на высоте 4000 м, а «Юнкерсы» – 470 км/ч на 5500 м. Однако для дальнего ночного истребителя высокая максимальная скорость не столь уж и важна, поскольку атаковать приходилось взлетающие или заходящие на посадку вражеские бомбардировщики. Существенно более важной характеристикой являлась емкость бензобаков и дальность полёта. По этому параметру Do17Z и Ju88C, получившие дополнительные бензобаки в переднем бомбоотсеке, превосходили Bf110C более чем в два раза. При взлете с аэродромов в оккупированной Франции или Голландии их экипажи могли на протяжении двух – трех часов барражировать в районе английских авиабаз, поджидая свои жертвы.

Немало плюсов имело и то обстоятельство, что в сохранившемся заднем бомбоотсеке можно было подвесить десяток 50-кг фугасок SC50. На Bf110C бомбы можно было подвешивать только снаружи, что, конечно, не улучшало аэродинамику самолёта. Если по составу наступательного стрелково-пушечного вооружения Do17Z-7 и Z-10 соответствовали Bf110C, то Ju88C-l и Ju88C-2 для стрельбы вперёд в дополнение к трём неподвижным пулемётам MG17 и одному ограниченно подвижному MG15 калибра 7,92 мм имели только одну 20-мм автоматическую пушку MG/FF. Уже в ходе боевых действий её стали менять на MG151 того же калибра, но и этого для надёжного поражения бомбардировщиков ночью было недостаточно, но пока в распоряжении конструкторов ничего лучше не было. Кроме того, на «Дорнье» и «Юнкерсах» имелась передняя 11-мм бронеплита, эффективно защищавшая экипаж ночного истребителя от огня спереди. Правда, до установки бронестёкол в передней части кабины Ju88C первых модификаций дело не дошло, хотя конструкторы фирмы «Дорнье» об этом позаботились.

Надо заметить, что ко времени начала формирования эскадры дальних ночных истребителей лётный состав II/NJG1 уже успел получить определённый боевой опыт. Более того, экипажи имели и подтверждённые победы. Так 2 октября 1940 г., взаимодействуя с расчётом РЛС «Фрейя», установленной в районе Нунспеета, лейтенант Людвиг Беккер 5*

[Закрыть]из состава 4-й эскадрильи на своём Do17Z-10 смог перехватить и сбить «Веллингтон». Это достижение он повторил 19 октября. Надо заметить, что успеху в немалой степени способствовало то, что «Сычи» (так в строевых частях называли ночные истребители Do17Z) оснащались инфракрасными приборами «Spanner I», которые позволяли обнаруживать тепловое излучение от выхлопных патрубков самолетных двигателей и выводить информацию об азимуте и угле места цели на электронно-лучевую трубку! Правда, дальность действия системы не превышала нескольких сотен метров, но в условиях плохой видимости это было лучше, чем ничего. Другое дело, что скоростные характеристики Do17Z– 7 и Do17Z-10 были недостаточно высокими, и поэтому количество машин этого типа в составе I/NJG2 немцы наращивать не стали.

20 октября 1940 г. перед экипажами I/NJG2, которую возглавил майор Карл Хейзе, впервые была поставлена задача блокирования аэродромов английских бомбардировщиков и уничтожения взлетающих с них самолётов. Успех сопутствовал экипажу командира 3-го штаффеля гауптману Карлу Теодору Хюлсхоффу 6*

[Закрыть], который около 19:00 смог подкараулить в районе английской авиабазы Линтон-он-Оуз взлетавший «Уитли Mk.V» (сер. №Т4171, борт, код GE-О) из состава 58– й эскадрильи. Атака была настолько внезапной, что экипаж бомбардировщика поначалу и не понял, что в родном небе их самолёт атакует немецкий ночной истребитель. Трое из пяти членов экипажа погибли, а двое других спаслись только из-за того, что высота полёта было очень малой. Любопытно, что они ничего толком объяснить не смогли, и в течение довольно длительного времени считалось, что самолёт просто разбился из-за отказа обоих моторов. Если учесть, что «Уитли» в Бомбардировочном Командовании называли не иначе как «старыми леди», которые наряду с неэффективными лёгкими бомбардировщиками «Бэттл» собирались списывать в первую очередь, то удивляться этому не стоит.

Однако уже первые вылеты на ночную охоту во вражеское воздушное пространство показали, что это весьма опасное предприятие. В ночь на 24 октября не вернулся Ju88C– 2 командира II/NJG2 майора Карл Хейзе, который при возвращении упал в Северное море. В результате, приказом командующего ночной истребительной авиацией Люфтваффе генерал-майора Каммхубера командиром I/NJG2 был назначен гауптман Хюдсхофф, а командиром 3-й эскадрильи – обер-лейтенант Ульрих Мэйер.