Текст книги "Черный рыцарь"

Автор книги: Искандер Севкара

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 28 страниц)

Закрыв крышку телефона, Михалыч сказал:

– Ребята, на чаепитие у нас всего десять минут. Нам нужно еще заехать за моим другом в Ясенево.

Час спустя полковник ФСБ в отставке, Аркадий Борисович Дрозд уже садился в темно-зеленый "Рейнджровер", подъехавший прямо к его подъезду. Полковник был одет в серую шинель, папаху и показался Сереге очень рассерженным. Едва поздоровавшись, он тут же набросился на Михалыча:

– Саша, что это еще за номера такие? В кои веки раз мне повезло на действительно хорошую сделку, я уже собирался ехать к клиенту и везти его на склад, так на тебе, у тебя тут же что-то загорается в одном месте! Вот будет смеху, если благодаря тебе, мне, на старости лет, начнут выговаривать за необязательность, какие-то сопляки. А чего это ты вырядился, как какая-то шпана, дорогой мой? Не солидно, Саша, не солилно.

Повернувшись к рассерженному полковнику, Михалыч положил ему руку на плечо и негромко сказал:

– Борисыч, чем скорее ты мне поверишь, тем тебе же будет и легче. Сзади сидят двое ребят, еще полтора часа назад этому юноше было без малого сорок, а девушке тридцать пять лет. Теперь ты видишь перед собой юные цветущие лица. За ними сидит в багажнике ворон-гаруда, это крылатый убийца самого Создателя, мозгов у него, ничуть не меньше, чем у тебя самого и зовут его Конрад. Олежка, мой друг, я тебе про него как-то рассказывал, недавно побывал в Раю и только что вернулся. Теперь он Защитник Мироздания, я тоже, но иду вторым номером. Такие вот дела, старик. Через два часа ты тоже будешь у меня блестеть, как новая копейка, а сейчас нам нужно срочно вытащить из ментовки спутников Олега, которые прибыли вместе с ним из Рая. Они маги, как и я, но нам нельзя применять своих магических фокусов.

Аркадий Борисович в ответ на эти слова, матерно выругался и сделал попытку выйти из машины. Майор Серега немедленно пришел на помощь Михалычу и строго сказал:

– Полковник, не дури! Вот, взгляни, это мой офицерский билет, мне его выдали взамен сгоревшего в Чечне. Таким я был еще сегодня ночью. А часов в пять утра три омоновских отморозка из отряда Васьки Федорчука прокрались в нашу квартиру, перебили мне хребет, пока я спал, потом на моих глазах сначала изнасиловали, а потом и убили мою жену, Ольгу. Жестоко, убили, нехорошо. Ножами резали, садисты. Потом они и мне горлянку перепилили, медленно так, посмеиваясь. Ну, а часа полтора назад, твой друг не только вернул нас с того света, но даже и молодость нам вернул. Если хочешь, моя Оленька прямо на этой дорожке тебе сейчас обратное сальто с двумя пируэтами сделает, чтобы ты поверил своему другу, она ведь у меня когда-то мастером спорта была, по спортивной акробатике. Не дури, полковник, я тебе правду говорю, клянусь жизнью своей дочери!

Свою лепту внес и Конрад, который, как-то умудрился взобраться на спинку заднего сиденья джипа, и, вытянув шею чуть ли не к полковничьей папахе, каркнул и попросил:

– Мессир, можно я клюну этого упрямого болвана? Может тогда он поймет, что ему говорят чистую правду?

– Нет, Конрад, не надо. Я сейчас попробую Борисычу показать русалочку Олесю. Может быть, увидев её одним глазком, он сам поймет, что всем мои слова, это действительно правда?

Михалыч немедленно сориентировался на местности и сотворил маленькое магическое зеркальце, которое без труда проникло в камеру-отстойник для задержанных. Там находилось десятка два женщин, большая часть которых, увы, вызывала только одним своим внешним видом, далеко не самые лучшие чувства. Однако среди них было шесть таких удивительных красавиц, что Аркадий Борисович просто опешил, хотя и видел их через круглый экран, диаметром всего лишь в тридцать сантиметров. Приблизив магическое зеркало к голове одной из них, его друг что-то тихо пробормотал себе под нос, а затем негромко сказал:

– Ниэль, душа моя, это я, Михалыч. Мне срочно нужна ваша помощь!

Из круглого экрана, висящего прямо перед лобовым стеклом, донесся негромкий приятный голос:

– Приказывайте, мессир, мы все немедленно выполним.

– Ниэль, скажи, за вами кто-нибудь из ваших охранников сейчас наблюдает? – Быстро спросил Михалыч.

Девушка не поворачивая головы ответила:

– Нет, мессир. Сейчас никто.

– Хорошо, тогда вы все встаньте так, чтобы загородить от всех малышку Олесю. Мне нужно показать нашу прелестную русалочку одному вредному старикану, который мне чертовски нужен. Он может в пять минут выдернуть вас из этого обезьянника, но никак не хочет поверить в то, что вы прибыли вместе с Олежкой из Парадиз Ланда. Такой вот у меня упертый и вредный друг. Может быть, взглянув на Олесю одним глазком, он сам поймет, что таких девушек на Земле просто не может быть. Кстати, Ниэль, можешь и сама сказать ему пару ласковых слов, этого старого и упрямого черта зовут Аркаша.

Аркадий Борисович немедленно оскорбился:

– Саша, я не такой уж и старый, мне всего пятьдесят шесть.

Ниэль медленно повернулась и действительно сказала очень нежным и ласковым голосом:

– Сэр Аркаша, мессир говорит вам чистую правду, а сейчас вы увидите нашу подругу, юную русалочку Олесю.

Девушка в норковой шубке, голова которой была повязана большой цветастой шалью, немедленно отошла в угол, а её подруги, плечом к плечу встали перед ней, тут же образовав живую ширму, одетую в дорогие, роскошные меха, совершенно неуместные в этом грязном, заплеванном отстойнике. Магическое зеркало, повинуясь своему творцу, переместилось поближе к миниатюрной девушке и резко увеличилось в размерах, сделавшись размером от пола и до потолка машины. Теперь девушка была видна во весь рост и то, что произошло дальше, буквально изумило Аркадия Борисовича и привело его в невероятное волнение.

Каким-то неведомым для него образом и длинная норковая шубка, и цветастый платок, да и все прочие одежды, которые были надеты на этой девушке, мгновенно исчезли. Аркадий Борисович вдруг увидел пред собой нагую девушку такой поразительной и совершенно неземной красоты, что даже невольно вздрогнул. К тому же у девушки все волосы были невероятно-синего цвета, а тело само светилось изнутри. Девушка, нисколько не стесняясь своей наготы, чуть повела плечами, тряхнула своей прелестной головкой и, улыбаясь нежной улыбкой, которая просто сияла не её фарфоровом, очаровательном личике японской куколки, сказала тихим и просящим, звенящим, словно серебряный колокольчик, голоском:

– Милорд, ваш друг действительно Защитник Мироздания и наш повелитель. Мессир не обманывает вас, мы действительно недавно прибыли в Зазеркалье из Парадиз Ланда, который вы, благородные русичи, наши далекие потомки, называете Раем. Милорд мне очень не хочется и дальше находиться в этом ужасном, зловонном узилище. Здесь нас окружают злые и бессердечные женщины, которые постоянно насмехаются над нами и ругаются грязными словами. Помогите нам выбраться отсюда, милорд. Прошу вас.

Реакция Аркадия Борисовича была немедленной и очень резкой. Наклонившись вперед, он тут же сказал:

– Олеся, девочка моя, через полчаса я буду в этом отделении милиции и не оставлю там камня на камне. Потерпи еще немного, моя дорогая, мы уже едем к вам.

Магическое зеркало мгновенно исчезло и Михалыч, весело рассмеявшись, громко сказал:

– Эк, тебя растопырило, Борисыч! Ты прямо весь аж вздулся! Но учти, у Олеси есть уже кавалер, благородный рыцарь, сэр Харальд Светлый. Так что тебе придется удовлетвориться лишь созерцанием её красоты.

– Господи, да неужели на свете может быть такая неописуемая красота? – Донесся сзади голос Оленьки.

Михалыч покивал головой и с довольной улыбкой ответил жене майора Сереги:

– Оленька, если судить по тому, с чем я уже успел ознакомиться, мы еще насмотримся всяческих красот, ведь эти девушки прибыли на Землю прямиком из Рая. – Хлопнув же Аркадия Борисовича по колену он озабоченно сказал – Товарищ полковник, каковы будут наши дальнейшие действия? Давай, Аркаша, командуй, я весь внемлю твоим мудрым приказам!

Полковник Дрозд, сняв с головы свою новенькую каракулевую папаху, которую ему подарили в связи с выходом в отставку сослуживцы, сурово нахмурил свои кустистые брови и пожевал губами. Резко повернувшись к своему шустрому другу, он спросил его весело и шутливо:

– Михалыч, а у тебэ сотовый телефон е?

– А як же!

– А бабки, е?

– А як же!

– А много бабок у тебэ е, сынку?

– А скоко хош, батька, хоть лимон баксов!

Аркадий Борисович рассмеялся и сказал уже без малейшей тени игры и наигранной веселости:

– Ну, что же, тогда наша с тобой задача значительно упрощается. Есть у меня один знакомый генерал из ныне действующих, он сейчас как раз курирует направление борьбы с оргпреступностью. Ему то я сейчас и звякну.

Взяв в руки сотовый телефон, Аркадий Борисович хитро подмигнул Михалычу и набрал номер. Генерал был на месте и тут же поднял трубку. Полковник бодрым и веселым голосом поприветствовал его:

– Семен Игнатович, желаю здравствовать! Как там служба идет, как жена, дети?

Генерал несколько минут говорил что-то своему старому знакомому и, видимо, на что-то жаловался. Аркадий Борисович коротко поддакивал ему и когда его собеседник умолк, немедленно принялся втолковывать ему:

– Семен Игнатович, просьба у меня к тебе есть. Тут ко мне недавно друзья приехали из провинции, отдохнуть, Новый год в столице встретить. Так вот, Семен Игнатович, нехорошо их Москва встретила. Пошли они в клуб "Мономах" потанцевать, ребята они молодые, резвые, а тут, как на грех, какие-то смоленские бандиты решили на этот клуб наехать, молодежь пограбить. В общем, мои друзья их всех и положили на пол. Ну, а когда все было уже тихо, подъехал рубоповский спецназ и вместо того, чтобы сказать ребятам спасибо, к стене их поставил, а потом и вовсе в отделение сдал. Дело им теперь шьют, Семен Игнатович и дело серьезное, пытаются представить все так, будто в клубе имела место бандитская разборка. Ты бы послал туда своих архаровцев, чтобы окончательно расставить все точки над "и". Ну, а я уж так буду тебе за это благодарен, что и словами не описать. Ты себе даже и представить того не можешь, как я буду тебе благодарен, ведь ради этих ребят мне ничего не жалко, лишь бы избавить их поскорее от всяческих хлопот с адвокатами, да судьями.

Похоже, что генерала сразу же заинтересовали размеры благодарности Аркадия Борисовича, на полное описание которой у полковника даже не нашлось слов, так как он сразу же тихонько сказал в трубку:

– Пятнадцать.

Видимо, генералу этого показалось мало. Послушав его еще минуты три, Аркадий Борисович все так же тихо сказал.

– Хорошо, семнадцать.

Михалыч, яростно жестикулируя, тихо прошептал ему:

– Дай ему сто, Аркдий.

Полковник Дрозд строго взглянул на своего друга и погрозил ему пальцем, чтобы тот не вмешивался. Послушав еще несколько минут причитания генерала он, с явной, неохотой, наконец, согласился с его доводами и сказал:

– Ладно, Семен Игнатович, договорились. Присылай ко мне своего адъютанта, я буду ждать его прямо возле отделения милиции в темно-зеленом "Ренйджровере" с областными номерами. – Закрыв крышку телефона он облегченно вздохнул и сказал своему другу – Готовь двадцать тысяч долларов, Саша, группа уже выезжает. Эти ребята сейчас ментов крепко натянут. Очень крепко. Из-за их действий у генерала телефон уже до красна раскалился. Кстати, за твоих друзей ходатайствовали несколько известных адвокатов, пара банкиров и даже один депутат Госдумы. Видно они здорово понравились тем ребятам, кто в тот вечер в этом "Мономахе" отдыхал.

В три часа сорок минут вся команда была в сборе и Михалыч в небольшом ресторанчике, куда они зашли, представлял райским небожителям их новых товарищей. Маленькая русалочка, благодаря их спасителя, пылко расцеловала Аркадия Борисовича и тот выглядел совершенно счастливым. Впервые за долгое время Михалыч видел своего друга не только веселым, но и смеющимся. Чуть больше двух лет назад у полковника погибли в автокатастрофе жена, сын и невестка, которая была на седьмом месяце беременности. Эта трагедия в один день сделала из цветущего мужчины старика.

Михалыч легко читал мысли своего друга и знал, что более всего он мечтает найти в Раю, который все отчего-то называли Парадиз Ландом, своих близких. Поскольку ему уже было кое-что известно об облаках, окутавших гору Обитель Бога, он, положив руку на плечо своего друга, тихо сказал:

– Борисыч, извини, что я читаю твои мысли, но души твоих близких уже находятся в таком месте, где тебе уже не удастся с ними встретиться. Увы, но это так.

Аркадий Борисович от этих слов вздрогнул, как от удара, но Айрис, которая сидела рядом с ним, вдруг возразила ему:

– Нет, мессир, это не так. Если души близких нашего друга еще находятся в Чистилище или в Храме Познания, то Защитник Ольгерд сможет вывести их оттуда, а мы уж постараемся дать им новые тела, красивые, сильные и молодые. Так что сэр Аркаша, вы еще имеете очень большой шанс снова встретиться с теми, кого потеряли и даже со своим, еще не рожденным внуком, если это перворожденная душа.

В глазах пожилого человека заблестели слезы и он хотел что-то сказать, но только махнул рукой и в этом жесте не было отчаяния. Просто он побоялся того, что его голос дрогнет, а он вовсе не хотел, чтобы всем была видна его слабость. Пользуясь моментом, что все замолчали, Михалыч негромко сказал:

– Так, друзья мои, пора срочно приниматься за работу. Нам нужно найти место для ночлега, так как базу в Каменках мы потеряли. Впрочем, я не очень об этом жалею, в городе мне больше нравится жить. Сейчас мы разделимся, Серега, Харальд, Роже и Добрыня с Жоржем поедут со мной, нам нужно разобраться с нашими врагами, а вы все же постарайтесь найти какой-нибудь особняк в центре Москвы.

Аркадий Борисович, который задумчиво глядел на свои руки, тут же встрепенулся и быстро сказал:

– Саша, скажи, а тебе подойдет бывший дворец князя Головина? Он находится неподалеку от Красных Ворот, место там довольно тихое, уединенное. Имеется даже большой, но заброшенный парк. Правда, здание дворца находится в довольно неприглядном виде, но зато я могу быстро договориться с его владельцами и уже сегодня вы сможете въехать в него.

Айрис, от избытка чувств, тут же поцеловала пожилого мужчину в щеку и воскликнула:

– Сэр Аркаша, вы чудо! Для нас не составит никакого труда в считанные часы восстановить этот дворец.

Михалыч тут же уточнил слова друга:

– Мы, въедем, Борисыч. Мы. Как только ты решишь все дела с владельцами, немедленно поезжай с Айрис к себе домой, она поможет тебе собрать весь твой скарб и перевезет его на нашу новую базу. Теперь старина, у тебя начинается новая жизнь, куда более интересная, чем раньше. – Специально же для небожительницы он сделал разъяснение – Айрис, все, больше никакой самодеятельности с замками и дворцами. Для ремонта фасада мы наймем каких-либо турок или финнов и они будут вести его очень долго. Ну, а то, что вы сделаете внутри, это уже только нас касается. Нам нужно тщательнее маскироваться хотя бы для того, чтобы больше не допускать таких обидных проколов.

Говоря таким образом, сам он, тем не менее, уже собирался предпринять следующую акцию, которая никак уж не могла быть названа осторожной. Наоборот, она должна была вызвать впоследствии множество кривотолков и пересудов. Правда, провести он её собирался поздно ночью, а до тех пор хотел посетить фирму, в которой раньше работал и хотя бы одно дело довести до конца. Для этого ему даже не пришлось ни с кем созваниваться специально. Вставая из-за стола, он уже собрался было направиться к выходу, как его остановил Харальд и негромко попросил его:

– Мессир, позволь мне и Олесе отлучиться, совсем ненадолго. – Не дожидаясь вопроса своего босса, он пояснил – Мессир, сегодня я столкнулся с одним человеком, который проявлял ничем не объяснимую жестокость по отношению к людям. Конечно, я прекрасно понимаю, что люди имеют право на проявление эмоций, в том числе они имеют право на гнев и даже жестокость, но одно дело, когда это проявляется в отношении врага на поле битвы и совсем другое, проявлять жестокость по отношению к совершенно невинным людям. Я пометил этого человека своим магическим заклинанием и теперь легко найду его, чтобы Олеся наложила на него свои чары. Мы с Олесей хотим заставить этого человека почувствовать, что такое страх, а затем сделать так, чтобы он стал самым ревностным защитником униженных и оскорбленных, пусть и против своей воли. Мессир, ты позволишь нам сделать это?

Как это не было странно, но телепатия в отношении своих друзей и спутников проявлялась только тогда, когда они, как бы обращались к нему с вопросом, просьбой или возражением. Так было и сейчас. Михалыч неприятно поежился, представив себе то, что ожидает типа, позволившего себе избивать Харальда и Роже резиновой дубинкой в то время, когда они стояли в раскорячку возле стены, пробитой пулями. Тем более, что к делу собиралась подключиться русалочка. Поэтому он, страдальчески сморщившись, плаксивым голосом сказал:

– Сэр Харальд, а может быть Роже возьмет и просто набьет ему морду? – Однако, видя праведный огонь, горящий в глазах доблестного рыцаря, он махнул рукой и сказал – Ладно, ребята, действуйте. Только Харальд, давай договоримся так, я тут давеча придумал одно мудреное заклинание, которое, как мне кажется, никогда не даст человеку проболтаться. Ни устно, ни письменно, ни даже под гипнозом, вот посмотри.

Михалыч немедленно начертал горящей сигаретой в воздухе сложную геометрическую фигуру, заставил её засиять тревожным, фиолетовым цветом и вспыхнуть ядовито желтыми формулами. Все маги тотчас окружили эту магическую конструкцию и, закивав головами, приветствовали её появление одобрительными возгласами. Сидония тотчас сказала:

– Мессир, вы создали невероятно изощренную магическую формулу и нам её следует держать в тайне. Это очень мощное и сильное оружие, которое будет действовать даже против самых опытных магов. Помните это.

После этих слов, все принялись одеваться и быстро покинули ресторанчик, официантки которого так и не поняли, как же это получилось так, что после такого количества посетителей на столе, вдруг, осталась абсолютно чистая посуда и пепельницы. Вместе с тем они удивлялись еще и тому, что в течение всего того времени, что они обедали, в зале стояла почти полная тишина. К тому же гости сделали очень большой заказ, выпили несколько бутылок самых дорогих напитков и при этом были необычайно щедры на чаевые.

Тем временем на город стала опускаться зимняя ночь. Было уже полшестого вечера. Зажглись фонари, в свете которых, городские улицы, огороженные баррикадами грязного снега, сделались какими-то ирреальными, фантастическими декорациями, на фоне которых должна была разыграться какая-то сложная трагикомедия с элементами фарса. Сценарий этого сложного действа писался прямо на ходу и в нем было очень много места для любых, самых невероятных импровизаций. Вот только актеры в этом фантастическом спектакле не играли свои роли, а жили и жили они по разному.

Кто-то просто хотел выжить, кто-то желал возвыситься, но были и такие актеры, которых просто подхватил мощный водоворот событий и они уже не могли из него вырваться. Именно актером последнего вида и ощущал себя Александр Михайлович Окунев. Ему было жутко и весело. Жутко от того, что он вершил судьбы людей и весло потому, что он впервые чувствовал себя активной личностью и был способен сделать что-то действительно стоящее, важное для множества людей. Вместе с тем он понимал и всю меру своей ответственности. Пожалуй, быть Демиургом было все-таки намного легче, чем Защитником Мироздания. На той работе, хотя бы было гораздо больше вариантов созидания.

Думая о том, как молодые люди отнесутся к его предложению, Михалыч ловко маневрировал в плотном потоке машин. Метель, основательно засыпавшая город снегом, создала много проблем дорожникам, которые успели расчистить лишь основные городские магистрали. Всяческие улочки и переулки, не укатанные колесами машин, были почти не проходимы для легковушек, но мощный "Рейнджровер" легко преодолевал метровые снежные сугробы и Михалычу не составило особого труда проехать к офису своей бывшей фирмы, расположенному в полуподвальном помещении большого, мрачного здания, выкрашенного в серый цвет, словно это был военный корабль.

План был очень прост. Михалыч был знаком с одним ученым, работавшим в институте, который занимался когда-то компьютерными разработками. Сам институт давно дышал на ладан, но вот ученые, которые в нем работали, воистину, были на пороге очень крупного прорыва в области оптоэлектроники. Если бы кто-то взялся профинансировать их работы, то через года три, максимум четыре, они создали бы такой суперкомпьютер, который смог бы выполнять до сорока триллионов операций в секунду. Для этого ученым нужно было немногое, материально-техническая база, бесперебойное финансирование и хороший менеджмент.

Виктор и его друг Дима, не смотря на все их дурацкие ухмылочки и развязное поведение, были толковыми ребятами. Оба хорошо и бойко говорили по-английски, были настойчивыми и требовательными как к своим подчиненным, так и к себе и у Михалыча было достаточно много оснований для того, чтобы дать обоим парням хороший шанс преуспеть в жизни по-настоящему. Главное, чтобы они не лезли в науку и обеспечивали разработчиков всем необходимым.

В офисе, в который он вошел как к себе домой, не смотря на то, что до конца рабочего дня оставалось около часа, было меньше половины сотрудников. Заглянув в первую же комнату, обитатели которой занимались торговлей лечебным бельем, трое молодых парней и женщина средних лет, сидевшие с кислыми физиономиями, сразу же оживились. Они, поначалу, решили, что Михалыч передумал и вернулся на фирму, но узнав о том, что он всего лишь зашел попрощаться с ними, снова приуныли.

С этим отделом финансовый директор фирмы почти не имел никаких прямых взаимоотношений, но именно при его содействии фирма получала на консигнацию турецкое белье из ангоры, которое расходилось довольно бойко. Теперь же дело, весьма неплохо кормившее почти полтора десятка человек, грозило лопнуть, ведь это именно финансовый директор всяческими путями добывал банковские гарантии, под которые турки отважно поставляли свой товар в Россию. Маргарита Николаевна, так та вообще считала, что уже в следующем месяце они могут остаться как без товара, так и без зарплаты.

Виктор и Дима, как это подсказали Михалычу его новые способности к телепатии, стоило ему только выйти из автомобиля, тоже были в подавленном, если не просто в паническом настроении. Правда, в отличие от других сотрудников фирмы, у её хозяев было к тому гораздо больше оснований. В кабинете генерального директора по-хозяйски расположились трое бандитов, которые усиленно пропесочивали молодых людей, совершенно не обращая внимания на их робкие попытки сказать хоть что-либо в ответ. Ребятам ставилось в вину то, что они совершенно не желают входить в тяжелое, чуть ли не бедственное положение бандитов, которые уже целых четыре года так хорошо к ним относились, буквально холили и пестовали.

Особенно усердствовал некий Николай Нанишвили, который был лет на пятнадцать старше двух бывших уголовников, руки которых были сплошь покрыты татуировками, свидетельствующих о том, что, не смотря на свои, довольно молодые, годы, а им было лишь немногим больше тридцати, у каждого было по несколько ходок. Бандиты, частенько навещавшие Виктора и Диму, временами смущались от его резких, грубых наскоков, но послушно и тщательно ему подыгрывали.

Этот крепко сбитый тип с лысиной и поломанными ушами, одетый весьма скромно и неброско, был в недавнем прошлом борцом и даже чемпионом мира и хотя никогда не сидел, в своем преступном сообществе он был в большом авторитете и являлся бригадиром. Был он очень жаден, беспринципен, нахален и, как это ни странно очень весел. Ему нравилось с невинной ухмылкой унижать людей, а намеками и недомолвками заставлять их испытывать не только страх, но еще и чувство стыда за этот страх. Собственно, само появление Наны в фирме Виктора и Димы, было обусловлено только тем, что он решил преподать своим подручным наглядный урок, как они должны были работать с коммерсантами, чтобы ласково и нежно выдавливать из них бабки.

Входя, в сопровождении своих очень молодых на вид, но могучих спутников, в большую комнату, где на полках лежали образцы товаров, которыми приторговывала их фирма, Михалычу сразу бросились в глаза четверо наглых, развязных, накачанных парней, числившихся у Наны в быках-телохранителях, одетых в спортивные костюмы и кожаные куртки. Трое азартно играли на компьютерах в тетрис, а четвертый, небрежно поигрывая ножом-бабочкой, заигрывал с девушкой, недавно принятой на работу офис-менеджером. Скромная, но довольно рослая девчушка лет семнадцати, в черной бандане, сером пушистом свитере и черных джинсах, была совсем не рада тому, что ей оказывал знаки внимания громила с перебитым носом и изуродованными ушами, похожими на капустные листья. Посмотрев на это, весьма неприглядное и совершенно нежелательное украшение интерьера офиса, Михалыч негромким голосом распорядился:

– Парни, вышвырните этих молодчиков вон и, пожалуйста, сделайте так, чтобы они уже больше никогда и ни к кому не подходили с какими бы то ни было требованиями. Можете при этом не очень-то стесняться в выборе средств, чтобы внушить им такие мысли.

Майор Серега шагнул было к одному из этих типов, но того жестом остановил Жорж. Повернувшись лицом к тому быку, который доставал девушку, он прошептал несколько фраз на латыни и громила покорно встал и тихонечко направился к выходу. То же самое проделали и остальные пришельцы из Рая, так что, к явному огорчению Сереги, ему даже не пришлось пустить в ход свои пудовые кулаки, которые у того чесались ровно с той самой минуты, как он вернулся из небытия. Все произошло очень тихо и практически без каких-либо хлопот. Впрочем, выйдя из комнаты, телохранители Наны, пошли все быстрее и быстрее, а выбравшись из офиса, позабыв о своей машине, они с такой скоростью рванули в темноту, словно за ними гнались черти.

Вряд ли магические чары, наложенные друзьями Олега Кораблева на этих битюгов и внушившие им панический ужас, могли продержаться более полутора, двух лет, но вот в течение этого срока им уже точно не придет в голову вернуться к своему прежнему роду занятий. Как раз это магические заклинания гарантировали полностью. К тому же с такой крутой магией, было уже не по силам справиться всяким мелкотравчатым колдунам и ведьмам, оккупировавшим всю Москву и её окрестности. Тут спасовал бы даже матерый маг из Парадиз Ланда, ведь магию творили четверо Верховных магов, жутко разозлившихся на всю московскую братву из-за своей восьмичасовой отсидки в милицейском отстойнике.

Девушка вздохнула с облегчением, хотя совершенно ничего не поняла, так как даже не расслышала слов Михалыча. Финансового директора их фирмы она узнала сразу, хотя и удивилась тому, что тот, одевшись в дорогой, байкерский наряд, стал намного стройнее и, вроде бы как-то моложе. Она смотрела на него и второго молодого байкера с черными усами и бородкой клинышком, восхищенными глазами, но Михалычу сразу стало ясно, что вовсе не они, а именно их косые куртки ей особенно понравились. Свой мотоцикл, хотя это была старенькая "Ява", у Лизы уже был, но о такой шикарной косой коже она даже и не мечтала.

Проникнув в мысли девушки, Михалыч, подивившись их скромности, отчего-то захотел сделать широкий жест. Наклонившись над её столом, он взял авторучку, написал на ярко-зеленом листке адрес авторынка и номер контейнера, в котором он оставил мотоцикл ангела Михаила-младшего, после чего снял с себя кожаную куртку и, протянув её девушке, сказал:

– А, ну-ка, примерь эту косуху, Лизок.

Девушка, с сомнением глядя на крепкого мужчину, одетого в кожаные джинсы и сине-черную, теплую байковую рубаху, даже не поверила своим глазам, что за несколько дней можно так сильно похудеть. Однако, черная куртка её интересовала гораздо больше, чем то, как их финансовый директор сбросил лишний вес. Она взяла куртку и глядя, на свой длинный, серый свитер, решительно сняла его. Под свитером на девушке была черная майка, которая обтягивала пышную грудь. Надев на себя куртку, которая пришлась ей точно впору, она бросилась к витрине, чтобы полюбоваться на свое отражение в зеркалах, а Михалыч тем временем достал из сумочки девушки её паспорт, и пока она рассматривала подарок, быстро превратил чистый лист бумаги в доверенность на новенький мотоцикл модели "Харлей-Давидсон".

На доверенность он наложил магическое заклятье, которое должно было внушать гаишникам почтение не только к самой этой бумаге, но и к её владелице. Подойдя к девушке, Михалыч протянул ей доверенность, зеленый листок и сказал:

– Лизонька, у меня сегодня очень хорошее настроение. Позавчера я сбросил за день добрых полцентнера лишнего веса и получил отличное известие от нашего коммерческого директора, Олега Михайловича, сегодня у меня и вовсе был чудесный день, а потому я хочу сделать подарок и тебе. Поезжай завтра по этому адресу и забери у ребят, которые торгуют моторным маслом, мой мотоцикл, а это доверенность, оформленная на тебя. Думаю, что он тебе очень понравится, не машина, а зверь! К тому же полностью подготовлена к московской зиме, но ты лучше потерпи до весны, а уж потом гоняй на ней по Москве. Ключи от него, лежат у тебя в правом кармане куртки. – Поворачиваясь к ангелу, он спросил его – Как ты думаешь, Мишель, такой девушке, как наша Лизонька, подойдет красивый, большой, черный американский мотоцикл?

Ангел счастливо заулыбался и немедленно ответил густым и сочным баритоном:

– О, мессир, Лиза будет выглядеть за рулем этой мощной машины просто очаровательно!

Девушка, прочитав в доверенности название автотранспортного средства, пришла в изумление, ведь даже у знаменитого Хирурга была модель попроще, да, и подешевле. Запустив руку в карман куртки и обнаружив в нем брелок с ключами, она подбежала к Михалычу и звонко расцеловала его в обе щеки, чем заставила его молодых спутников громко и добродушно рассмеяться. Щедрый финансовый директор, в ответ, по-отечески поцеловал девушку в лоб и напутственно сказал:

– Только чур не гонять!

Счастливая девушка схватила свою сумочку и тут же убежала прочь радостно смеясь, даже забыв про свой свитер и пальтишко. Ангел подошел к своему шефу и слегка наклонившись к его уху, негромко сказал:

– Мессир, в мотоцикл заложено слишком много магии и мне следует чуть-чуть упростить магический заговор, чтобы эта юная девушка и особенно все её друзья, не подумали о тебе чего-нибудь лишнего.