Текст книги "Коррекция (Йеллоустоун)"

Автор книги: Ищенко Геннадий

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 33 страниц)

– Как тебе спальня? – спросил Алексей, чтобы поменять тему разговора.

– Ночью проверю спальню и мужа, – улыбнулась она, – а то зададут вопрос на тему твоей мужской состоятельности, и мне придётся врать.

– Не придётся тебе врать! – обнял он жену. – И на пресс-конференцию я тебя не возьму, и сегодня ночью погоняю. Какие наши годы!

– Не припомню такой пресс-конференции, – сказал Алексей Сотникову, сидевшему рядом с ним за одним столом.

– Да, много их набежало, – согласился генсек, осматривая полностью заполненный зал. – Сложно будет работать.

– Ничего, сейчас упростим, – сказал Алексей и обратился к залу: – Дамы и господа! Товарищи! Вас в этом зале больше трёхсот, и большинство пришло не просто на меня посмотреть, но и задать вопросы и выслушать мои ответы. Так вот, чтобы ответить на большее число вопросов, мы изменим процедуру проведения конференции. Я выбираю кого-нибудь из вас, а вы, не называя себя, задаёте вопрос. Потом каждому дадут запись, в которую вставят кто есть кто, а мне это неважно. Всё ясно? Тогда начнём. Кто хочет задать вопрос? Как я и думал, хотят все. Ладно, будем джентльменами и начнём с дам. Прошу вас.

– Кто вы и откуда?

– Это уже два вопроса. Спросили коротко, я отвечу так же. Родился в Москве и не имею никакого отношения к пришельцам. Следующий вопрос.

– Ваша молодость не может быть случайной, потому что она и у вашей жены. Кто вам её подарил и для чего?

– Не знаю, мы с ним не встречались. Дальше!

– Чем было вызвано расположение Сталина?

– А кто вам сказал, что он был к нам расположен? Сделали вывод из-за нашего проживания на его даче? Там было несколько причин, в том числе и работа жены над его портретом. Других я касаться не буду.

– Вы принимали участие в советской ядерной программе?

– Совсем немного. Поделился кое-какими мыслями с академиком Курчатовым.

– А реакторы?

– Здесь я работал достаточно долго, даже получил орден.

– Вас награждали не один раз. Многие приписывают вам и другие открытия. Это правда?

– Вы сами ответили на свой вопрос. Это действительно приписки, не имеющие ничего общего с действительностью.

– Для чего Советскому Союзу такие запасы продовольствия? Мало того что вы закладываете на длительное хранение часть своего, вы ещё покупаете его у других!

– Это по-настоящему важный вопрос. Ответ на него дать просто. В течение ближайших пятидесяти лет в опасной близости от Земли пролетят шесть астероидов. Падение любого из них приведёт к сильным разрушениям и глобальной климатической катастрофе. Нас не успокаивает тот факт, что такого не было тысячи лет, поэтому построили избыточные энергетические мощности и резервное жильё в сейсмически устойчивых районах и вывели на орбиту космический корабль с силовой ядерной установкой. По расчётам, он сможет два раза разогнаться до скорости в тридцать километров в секунду и полностью её погасить. Если появится опасный астероид, мы попытаемся его уничтожить или изменить орбиту. Если это не получится, переждём катастрофические последствия столкновения с помощью своих запасов. Они нам пригодятся и в том случае, если кто-нибудь осмелится напасть с атомным оружием. Сами мы не собираемся ни на кого нападать.

– Кого вы имели в виду, когда говорили о нападении, США или Китай?

– Какая разница? – демонстративно пожал плечами Алексей. – Пусть нападают хоть вместе. Мы неоднократно показывали мировому сообществу возможности своей противоракетной обороны. Если на нашу территорию что-то и попадёт, то не больше одного процента от запущенного. Тоже ничего хорошего, но напавшие получат много больше. Естественно, это приведёт к заражению атмосферы и изменениям климата, и их придётся переждать. Ещё раз хочу подчеркнуть, что сами мы никогда не применим первыми такого оружия.

– А как же остальные страны?

– Какие остальные? – спросил Алексей. – Их много. Мы помогаем своим немногочисленным друзьям, а недоброжелателям ничем не обязаны. Если меня чему-то научила жизнь, так это тому, что есть свои и все остальные. Вы не хотите стать для нас своими? Ну и ради бога! Мы никому не навязываем свою дружбу, но в таком случае и вы нам не нужны. Живите как хотите. С момента образования Советского Союза многие страны Европы, особенно Западной, и Соединенные Штаты последовательно проводили в отношении нас враждебную политику. Были ли примеры дружбы и помощи? Лично я их не помню.

– А помощь Америки в годы войны с Гитлером?

– Вы считаете её дружеской? Ну и зря. Это была акция, выгодная для США и с политической, и с экономической точек зрения. Вы не могли позволить себе остаться один на один с блоком фашистских государств. Думаете, Германия ограничилась бы Советским Союзом? Дружбой там и не пахло, был голый расчёт. До последнего тянули с открытием второго фронта, чтобы максимально ослабить нас и самим понести меньше потерь, а за свою помощь получили от нас золото, в том числе и за погибшие грузы. Справились бы и без вас, хотя было бы труднее. А как только в нас отпала необходимость, сразу перекрестили из союзников в Империю Зла. Вам посчитать, сколько раз мы пытались наладить нормальные отношения с Соединенными Штатами? Вам не на кого обижаться, кроме самих себя. Дальше!

Глава 23

12 апреля 2042 года, за три дня до взрыва

– Я знаю, что многие сделанные за последний месяц распоряжения воспринимались вами с недоумением, – сказал Алексей собранным в кабинете министрам. – Я не мог объяснить мотивы своих действий, но сейчас без их знания вы не сможете выполнить то, что от вас требуется. Через три дня состоится конец света. Не стоит, Николай Игнатьевич, так на меня смотреть: я не сошёл с ума от долгой жизни. Через три дня произойдёт извержение Йеллоустонского вулкана. Большая часть жителей США погибнет в первые часы после начала катастрофы. Пострадают Канада и Мексика. В атмосферу будет выброшено много соединений серы и вулканической пыли. В ряде стран пройдут кислотные дожди, которые полностью или частично уничтожат животный и растительный мир. Но самое страшное – это пыль. Она на два года закроет от нас солнце и вызовет сильное похолодание. Почти на всей планете в течение двух десятков лет не смогут заниматься земледелием. Голод и холод уничтожат девяносто процентов населения. Вижу, что многие по-прежнему не верят и пытаются понять, для чего я рассказываю эти ужастики. Да, мы не можем предсказывать извержения вулканов, да ещё с точностью до часа, но я говорю не о предсказании. Я прибыл из будущего, в котором эта катастрофа уже произошла. Длинная жизнь дана для того, чтобы помочь к этому подготовиться. Мы и готовились. Последние семьдесят лет создавались резервные энергетические мощности, строились убежища и подземные производства и запасалось продовольствие как своё, так и приобретаемое за рубежом. Теперь мы сможем спасти своё население и принять около ста миллионов беженцев из других стран. Вижу, что большинство из вас уже осознало серьёзность положения. Сейчас я вкратце скажу о том, чем вам придётся заниматься, а потом каждый получит развёрнутую программу действий по своему министерству. Учтите, что с этого момента взят под контроль каждый ваш шаг. Эти три дня займётесь только делами, а для отдыха вам отведены специальные помещения. Каждый наденет электронный браслет, контролирующий переговоры по любым каналам связи. Кроме того, в моей приёмной ждут люди, которые до начала катастрофы станут вашей тенью. Мы не имеем права рисковать. Если кто-то из вас случайно или намеренно допустит утечку этой информации и ей поверят, последствия могут быть трагичными, начиная с паники с человеческими жертвами и кончая массированными ядерными ударами. Если в Соединенных Штатах станет известно о том, что мы всё знали и не предупредили, обрекая их на гибель, следует ожидать акта возмездия. У руководства США останется время задействовать свои ракетоносцы и тактическую авиацию на базах вблизи наших границ. Мы готовы к такому повороту событий, но понесём потери. Всем всё ясно? Тогда перейдём к тому, что нужно сделать. Сначала займёмся министерством вооружённых сил. С сегодняшнего дня все виды войск переводятся в режим повышенной боевой готовности. В полную они будут приведены за десять часов до извержения.

– Сделаем, Алексей Николаевич, – сказал министр вооружённых сил маршал Брагин.

– Слушайте дальше, Александр Иванович, – продолжил Алексей. – Сразу же после катастрофы на всей территории Союза вводится военное положение. Обеспечением порядка по-прежнему будет заниматься министерство внутренних дел, но в случае осложнений привлечём и вас. Своих сил у милиции может не хватить, тем более что у неё будут и другие задачи. Главное, что вы должны выполнить, кроме своих обычных обязанностей, – это надёжно перекрыть сухопутные и морские границы и обеспечить контроль воздушного пространства. К нам придут миллионы людей, и многим из них мы окажем помощь. Многим, но не всем. Поэтому члены специальных комиссий будут вести фильтрацию беженцев на границах. Этот вопрос буду курировать лично я. Других мест проникновения через границу, кроме специальных пропускных пунктов, быть не должно. Поэтому уже завтра начинайте выдвигать к границам необходимые средства усиления в помощь пограничным войскам. Особый контроль должен быть за условиями их размещения и снабжения. Пока обходитесь своими силами, а через месяц в указанных вами местах начнут работать строители. Размещение планируйте на год, после этого войска уберём. Выживших вблизи наших границ останется немного, так что с их контролем справятся сами пограничники. Теперь дальше. Готовьте к перелёту на Кубу все десантные экранолёты «Ковчег». Каждый из них способен нести тысячу десантников, поэтому штатских за один рейс перевезём не меньше ста тысяч, а если будет много детей, то и больше. По планам за месяц нужно эвакуировать воздухом два миллиона кубинцев. Болгарией и ГДР займёмся позже и используем средний десантный транспорт. Авиацию пошлём только при отсутствии сильных возмущений в атмосфере. Теперь то, что нужно от вас, Николай Павлович.

– Слушаю вас, Алексей Николаевич, – сказал главнокомандующий ВМФ адмирал флота Васильев.

– Атомные торпедные и многоцелевые лодки должны выйти в район перехвата американских ракетоносцев, находящихся к моменту катастрофы на базе в порту Нью-Лондон. Всё, что поплывёт в Австралию или Канаду, нужно топить. Основные силы Черноморского флота направите в рейд к восточному побережью США, в порты Нью-Йорк и Ньюпорт-Ньюс. Всё живое в них должно быть уничтожено сернистым газом, поэтому мы не ожидаем противодействия. Ваша задача – найти и привести к побережью Кубы крупные суда, пригодные для перевозки большого числа пассажиров, ну и вообще там осмотреться. Кубинцы будут спасать себя, а заодно перегонят к нашим берегам всё отобранное. В последнюю очередь осмотрим боевые корабли. Если на них кто-то выжил, попытаемся договориться, если это не получится, топим. У них там много тактического ядерного оружия и химии. Оставлять такое нельзя. Теперь ваша задача, Фёдор Иванович, – обратился Алексей к министру морского флота. – Суда, о которых мы с вами говорили, готовы?

– Да, их подготовили, – ответил Зеленский. – Каждому конвою в сопровождение выделены боевые корабли.

– Они не смогут выйти раньше начала катастрофы из-за американцев, – продолжил Алексей. – Да и неясно, как извержение повлияет на погоду. Если не будет сильных штормов или цунами, вы эвакуируете три миллиона кубинцев. Их поставят перед фактом, что возьмём только молодёжь, армию и специалистов, остальных пусть спасают сами, тем более что у них будет такая возможность. Теперь поговорим о Комитете государственной безопасности. Вас, Василий Петрович, фактически расформировывают. Оставим только часть центрального аппарата и тех, кто работал на заграницу, а остальных передадим в помощь МВД. В бумагах, которые вам передали, всё подробно расписано. А вот о вашей работе, Дмитрий Сергеевич, поговорим подробней.

– Готов выполнить любой приказ, – сказал министр внутренних дел.

– Приказов много, и спросим за исполнение по всей строгости, имейте это в виду. На ваше министерство возлагается контроль за переселением людей и распределением пищевых ресурсов. Для обеспечения этой задачи в министерство передаётся Управление продовольственных резервов МЧС и, как я уже говорил, большая группа работников госбезопасности. Вы должны выполнить фильтрацию заключённых в тюрьмах и лагерях. Сразу же после начала извержения и введения военного положения все осуждённые за тяжкие преступления должны быть расстреляны. Остальных разобьёте на две группы. Лёгких закрепим за предприятиями, остальные отправятся на Дальний Восток. Освободившиеся конвойные войска будут приданы ОМОНу для оперативного использования. Для нас главное – обеспечить порядок и не допустить паники и насилия. Если упустим ситуацию, исправлять придётся с кровью. Также будете помогать Николаю Игнатьевичу, а в чём, я сейчас скажу. Группы подготовлены?

– Людей и технику подготовили, Алексей Николаевич, – ответил министр заготовок. – Задачу ни до кого не доводили, мне она самому неизвестна.

– Вашим людям нужно взять под контроль все пищевые ресурсы села, в первую очередь это посевное зерно и скот. Сеять ещё долго не будем, а на будущее зерно отложено. Скот сейчас в стойлах, и кормов хватит на полгода, так что проведём отбраковку и забой только для восполнения запасов мяса. На будущее оставим небольшое число животных для размещения в подготовленных помещениях. По мере высвобождения, людей из небольших хозяйств перевезём в города, где их легче занять делом и обеспечить всем необходимым. Ценное имущество будут сдавать на склады. Выживут – получат обратно.

– Не все отдадут последнее, да ещё после катастрофы, – сказал министр. – Некоторые побоятся, что о них потом забудут. Вам, конечно, верят...

– Может случиться и такое, – согласился Алексей. – Пусть объясняют, что мы никого не бросим на произвол судьбы, а на своих запасах они не протянут двадцать лет. Электричество у них останется, так что не замёрзнут, но мы не будем распределять продовольствие по деревням. В ваши группы будут включены сотрудники МВД. Только они вам даются для наведения порядка и пресечения паники. Применять силу для изъятия продовольствия запрещаю. Не захотят его отдавать – и бог с ними. Пусть сами едят своих коров. Когда закончится еда, попросят помощи. Хочу заранее вас предупредить, а вы предупредите своих людей. Если где-то жители села отдадут продовольствие и скотину, а о них потом забудут, таких забывчивых расстреляем. Я думаю, что в Российской Федерации у вас не будет больших проблем, а чтобы их не было и в союзных республиках, в центральные органы их власти отправляется большая часть работников аппарата КГБ. Любые проявления местничества и нарушение наших директив нужно наказывать по законам военного времени. Если понадобится, они привлекут армию. У вас всё готово, Игорь Юрьевич?

– Все средства массовой информации готовы передать экстренную информацию, – ответил министр связи, – нужен только текст.

– За два часа до извержения прекратится работа во всех рабочих коллективах, кроме тех, где этого сделать нельзя, – сказал ему Алексей. – Временно заблокируем сотовую связь. Сразу после начала извержения всеми средствами массовой информации нужно довести до населения, что происходит и как себя следует вести. Текст у вас есть в бумагах. Через три дня в действие вступит военное положение и вся власть сосредоточится в наших руках. Я очень надеюсь на то, что мы ни в ком из вас не ошиблись. По законам военного времени будем судить не только насильников, грабителей и прочую шваль. Если по вине кого-то из вас неоправданно погибнут люди или понесём большие материальные потери, тоже накажем без скидок на занимаемое положение. Я возьму на себя комиссии, которые будут решать, кому жить, а кому нет. Кубинцев будем сортировать перед отправлением. Если ошибёмся, для отбраковки останется только Дальний Восток, а они там долго не протянут. С болгарами и немцами придётся деликатничать больше, а вот со всеми остальными разговор короткий. Критерий приёма только один: нужен человек или нет. Таких будет восемьдесят миллионов, и приём продлиться года три. После этого придут единицы. Для комиссий отобрано пять тысяч человек, но этого очень мало, нужно в пять раз больше. Я попрошу вас, Александр Иванович, подобрать мне порядочных офицеров. Не прямо сейчас, а через две недели. Я думаю, что это нетрудно. Основной поток беженцев пойдёт к осени, когда все поймут, что не будет тепла. Всё, товарищи, можете быть свободны. Вас, Николай Павлович, попрошу ненадолго задержаться. Давайте отойдём в сторону. Вы подготовили подлодку?

– Завтра она уйдёт на задание, – сказал адмирал. – Не беспокойтесь, Алексей Николаевич, всех ваших людей заберём, лишь бы они выбрались в условленное место.

– Обедать я еду домой, – сказал Самохин секретарю. – Распорядитесь насчёт машины.

Бронированный электромобиль, весящий шесть тонн, домчал его до дома за десять минут. Лида уже работала в его секретариате, но сегодня он освободил её от работы.

– Ты одна в квартире? – спросил Алексей.

– Ты отпустил меня, а я – Лену.

– Тяжело мне, малыш! – сказал он, прижав к себе жену. – Ещё ничего не сделано, а я уже на пределе. А вскоре придётся убивать людей налево и направо, пусть и чужими руками. Когда-то я убеждал Капицу, что иначе нельзя. Его совесть я тогда успокоил, кто бы теперь успокоил мою! Знаю, что не получится быть добрым, а внутри всего корёжит! Будь проклят тот, кто позволил мне до этого дожить! И я уже не могу уйти, оставив вместо себя кого-нибудь другого.

– Не переживай так! – сказала Лида. – Подожди несколько дней. Я помню, как это было. Когда день превратится в ночь, а лето в зиму, и маленькие дети начнут спрашивать матерей, почему им дают так мало еды, на многое начинаешь смотреть иначе. И ты не убиваешь, а только отказываешь в помощи. Я тоже не рада тому, что дожила до взрыва. Знаешь, чего мне хотелось в последний год? Я ведь знаю, где мы жили.

– Хочешь увидеть мать? – догадался он.

– Очень! И боюсь, что приду, а у отца в доме другая женщина. Он-то должен был родиться, а вот их свадьба уже под вопросом. Слишком сильно всё поменялось. Даже если там мать, то она не такая, какой я её знала. И ребёнок у них, если он есть, – это тоже не я. В каждой женщине скрыта маленькая девочка, которой хочется, когда ей плохо, прижаться к материнским коленям. У меня тоже есть такое желание, а может быть, даже возможность, но не могу. Представь себе картину: вбегает первая леди Союза и бросается обнимать колени молодой женщины, заливая её слезами. Она точно станет заикой.

– Поплачь на моей груди, – предложил Алексей. – А у родственников лучше не появляться. Они совсем не те люди, которых ты любила и помнишь. А лучше пойдём обедать и ты расскажешь, как это выглядело. Я ведь чувствовал, что тебе неприятно вспоминать, и никогда не расспрашивал.

– Пойдём, – согласилась Лида. – Я тоже с тобой поем. А выглядело... Когда сообщили, первый день ничего не менялось, а потом начали наползать тучи. Знаешь, какие они бывают при сильных грозах? Только при грозе они хоть и чёрные, но немного отсвечивают синим. А тогда было впечатление, как будто сидишь в кастрюле и кто-то надвигает на неё крышку. Когда крышка легла на место, стало темно. Днём ещё было видно, как в лунную ночь, а ночью наступала полная мгла. Немного светлеть начало через пять-шесть месяцев, а совсем посветлело только к концу второго года, но небо осталось серым. И всё время было холодно. Апрель вообще прохладный месяц, а после взрыва уже через несколько дней начались морозы, сначала небольшие, потом такие, что долго не побегаешь даже в зимней одежде. Хорошо, что у нас в армии зимняя форма с электрообогревом, вот в ней было неплохо. Помню, что среди беженцев было много обмороженных.

– Да, я читал, – сказал Алексей. – Вкусный борщ, скоро такого не поедим. Запасли столько, что будем питаться лучше, чем вы тогда, но без зелени. Продукции теплиц не хватит даже для детишек, будем подкармливать их зеленью два-три раза в неделю. Есть планы по их строительству, но это ещё не скоро.

– Как ты думаешь, мы начнём когда-нибудь стареть или это навсегда?

– Спроси что-нибудь полегче, тогда отвечу.

– Поедешь сегодня на работу?

– Конечно, малыш. Сейчас доем и поеду. Работы много, просто захотелось тебя увидеть и немного поплакаться.

15 апреля 2042 года, за полчаса до взрыва. Куба, Гавана

– Вы не могли сказать об этом раньше? – спросил председатель Государственного Совета Кубы Эрнесто Гарсия Сароса. – Что можно сделать за оставшееся время?

– Я только выполняю распоряжение своего правительства, – пожал плечами посол СССР Валентин Балакшин. – И не так уж у вас мало времени. До извержения ещё полчаса и часов пять, пока оно у вас не проявится. Вы должны не хуже меня понимать, чем было вызвано молчание. Я сам получил этот пакет час назад, и всё это время за мной наблюдали, чтобы не позвонил куда-нибудь помимо вас. Вам нужно увести большую часть населения под крыши и объяснить, что творится и что им окажут помощь. Во всём мире такую помощь получат только два государства, ваше – третье.

– Восемь миллионов, которые вы спасёте, – это чуть больше половины населения. А что делать остальным?

– Вам построили реактор, для остальных его должно хватить. Утепляйте дома и собирайте продовольствие. А позже направите команды на восточное побережье Штатов. Там должно быть много бесхозной еды. Если перевезёте к себе, должно хватить. Может, и мы поделимся, но это не гарантируется. И учтите, что стариков не возьмём. Они не протянут двадцать лет в наших условиях и отнимут жизни у тех, чьи места займут. К сожалению, мы должны это учитывать. Все подробности в бумагах. Если позволит погода, воздушный транспорт и корабли отправят уже завтра. Да, первыми же экранолётами вам доставят лёгкие скафандры, которые хорошо защищают от пыли и кислотных дождей. Не очень много, но для команд, которые будут заниматься продовольствием, должно хватить. Аппараты для очистки воды и контейнеры с тёплой одеждой прибудут с кораблями. Пока идёт эвакуация, задержим весь персонал посольства, потом останутся только связисты. Я выполнил своё задание, а вам советую не терять время и не говорить о причинах до четырёх часов. Если по вашей вине случится утечка, наши отношения будут скорректированы в зависимости от её последствий.

15 апреля 2042 года, за полчаса до взрыва. США, штат Вайоминг, автострада I-25

– Надо отъехать дальше, Сергей! Мы только проехали Каспер, и до этого чёртова вулкана всего двести километров! Давай доберёмся хотя бы до Шайена! Там и заснимешь. Не выберемся, на фиг! И так получим втык. До Сан Антонио девять часов хода, и это при условии, что не будет пробок. Ты думаешь, нас станут ждать?

– Кто не рискует, тот не пьёт шампанского, – отмахнулся от своего спутника высокий парень лет двадцати пяти, крепивший к кронштейну на крыше электромобиля видеокамеру. – Олег, такого никто никогда не снимал! Что там снимут со спутника! А отсюда мы уйдём. На двадцать пятой мало машин, а по десятой ехать всего пятьсот км. Для нашей птички это семечки, тем более с её оборудованием. Достань лучше из багажника маски и брось на задние сидения.

Тот, кого назвали Олегом, выругался и подошёл к открытому багажнику. На пустой автотрассе со стороны Шайена показалась быстро приближающийся электромобиль. Он подъехал к ним и остановился рядом.

– Эй, парни! Что случилось? – спросила молоденькая рыжая девчонка, сидевшая в открытом «форде». – Помощь не нужна?

– А поможете вы, мисс? – засмеялся Олег. – Или миссис?

Девчонке исполнилось от силы шестнадцать, и на миссис она не тянула. Несмотря на столь юный возраст, смотреть на неё было приятно. Скуластенькая, с большими глазами и вздёрнутым носом, она напоминала белочку. Рыжие, коротко стриженные волосы усиливали сходство.

– Нет, я не замужем, – улыбнулась она. – А что вы собрались здесь снимать? Это нужно делать в Йеллоустоне. Говорят, там сейчас такие гейзеры! Я еду туда, если хотите, можно поехать вместе. Вы вроде ничего.

– Закончил! – сказал Сергей, спрыгнув с подножки. – Тебя как зовут, Бельчонок?

– Бельчонком меня зовёт дядя, – засмеялась она. – Я Джейн, а вас как звать?

– Я Олег, а это Сергей, – ответил Олег, с которого слетела весёлость. – Мы русские.

– В первый раз вижу русских! – Она вышла из машины и подошла к парням. – Это советский электромобиль? Здоровый! Я просила дядю купить одну из ваших моделей, но он купил «форд». Сказал, что покупать ваши машины непатриотично.

Сильный толчок бросил Джейн в сторону, и она, чтобы не упасть, ухватилась за Сергея.

– Мы возьмём её с собой, – по-русски сказал напарнику Сергей.

– Сбрендил? – покрутил тот пальцем у виска. – Кто пустит её в подлодку?

– Пустят, есть у меня такое право. – Сергей погладил испуганную девчонку по голове и перешёл на английский: – Вы туда не поедете, мисс. Там сейчас проснётся вулкан, а это смерть. Если хотите жить, оставайтесь с нами. Вы далеко не уедете на открытой машине, отравитесь. Олег, возьми ещё одну маску, закрывай багажник и отправляйся с нашим трофеем на задние сидения. Минут через пять начнётся.

Олег усадил в машину оторопевшую девушку и сел сам, а Сергей поправил камеру и занял место водителя.

–Пристегнитесь! – сказал он. – Джейн, ничего не бойся, мы плохого не сделаем.

– Отпустите меня! – рванулась пришедшая в себя девушка. – Я буду кричать!

– Посиди спокойно две минуты, – сказал ей Олег. – Если после этого захочешь уйти, я тебя выпущу. Ну что за дурочка, тебя же никто не трогает!

Сначала не было ни звуков, ни сотрясения почвы. Где-то на северо-западе из-за горизонта в небо рванулся огненный столб. Он прожёг облака и стал заметно шире и ярче. Не прошло и минуты, как сильный удар подкинул и едва не перевернул машину. Последовавшие за этим толчки снесли её с шоссе на обочину. Мужчин удержали ремни, а Джейн успел схватить Олег.

– Шевелись! – заорал он Сергею. – К чёрту съёмки, эта сволочь расширяется!

Огненный столб на глазах увеличивался вширь, изображение ходило ходуном и стало мутнеть. Сергей вывел дёргающуюся от толчков машину на шоссе и погнал её прочь от вулкана. Местами шоссе пересекали трещины, но пока они были узкие и не сильно мешали.

– Держи, – сквозь зубы сказал он, бросив Олегу пульт управления камерой. – Разверни её назад и постарайся удерживать!

– Быстрей не можешь? – крикнул Олег.

К гулу, который начался вместе с землетрясением, добавился грохот извержения, и, чтобы быть услышанным, приходилось кричать во весь голос.

– Больше двухсот пока не могу, – тоже крикнул Сергей. – Один сильный толчок – и улетим с дороги. И трещин полно!

– Вот зараза! – заорал Олег. – Если выберемся, хрен я с тобой ещё раз куда-нибудь пойду! Посмотри, что творится!

Во все стороны от столба с неба изливался огонь, а его основание вспучилось и начало быстро приближаться.

– Наддай, чёрт с ними, с трещинами! – закричал Сергей. – Здесь точно сгорим! Что по газу?

– Приборы не показывают! Скорость двести пятьдесят. Больше не могу: дорога вихляет и скоро Шайен.

Через десять минут Сергей уменьшил скорость вдвое и въехал в город. Несмотря на то что ширина автострады не уменьшилась, проехать было трудно из-за брошенных автомашин. Один раз даже пришлось сдавать назад и ехать в объезд. Когда выбрались за город, увидели, что столб не стал шире, пожалуй, он даже уменьшился в размерах, но огненный вал, катившийся от его основания заметно приблизился. Шум уже не оглушал, и можно было не надрывать горло.

– Неужели лава сюда дойдёт? – сказал Олег. – Это же четыре сотни километров!

– Лава не дойдёт, – ответил Сергей. – но здесь всё сожжёт газами. У нас корпус может держать только триста градусов, да и то недолго. Пристегни Джейн, нечего её лапать, а я увеличу скорость. Дорога стала лучше.

Сорок минут до Денвера они проигрывали гонку и только когда выехали из города, вал огня позади замер и стал медленно удаляться.

– Едем быстрее лавы! – обрадовался Олег. – Кажется, ушли!

– Накаркал! – сказал Сергей.

Их нагнала волна жара, накрыла и ушла вперёд. На глазах желтели и вспыхивали деревья и кустарники, задымилось покрытие дороги.

– Триста пятьдесят! – прочитал показания датчиков Сергей. – Диоксида серы десять процентов. Включил охлаждение, так что какое-то время продержимся. Хорошо, что не вспыхнул асфальт, но дорога начала скользить.

– А я думал, почему нет пепла, – сказал Олег, гляди на густо поваливший чёрный снег.

Видимость сразу упала.

– Ты лучше меньше думай. Хорошо, что дорога прямая. Через час большой город, причём заваленный мертвецами и брошенными машинами. Вот там придётся попариться.

– Что показывают приборы? – спросил Олег.

– Плохо. Температура за двести и полно ядовитых газов, а баллонов хватит часов на пять максимум. Как там Джейн?

– Ещё не отошла от шока. Не скажешь, зачем её взял?

– Она очень похожа на мою сестру, только другой цвет волос.

– Как ты думаешь, выберемся?

– Если не завалит пеплом дорогу, то должны. Нам только проскочить бы этот Сьюдад-Хуарес, а там до Сан Антонио всего два часа езды. Но метёт сильно, надо включать визор, по приборам так не погонишь. Надеюсь, что у побережья газ сдует, а то масок надолго не хватит. Сволочь!

– Что ещё?

– Сдыхает климат-контроль. Но температура упала, растительность уже не горит. Заблокируй дверь со стороны Джейн, а то очухается и откроет. И будет нам тогда кирдык. Смотри, сколько уже машин! Мать!

Впереди на дороге был затор из десятка столкнувшихся электромобилей. Пришлось тормозить и объезжать по обочине. Но это были только цветочки, ягодки начались, когда они въехали в город. Мало того что мела настоящая метель из пепла, город горел и клубы дыма в отдельных местах заставляли ориентироваться только по экрану ультразвукового визора. Через мёртвый город пробирались три часа. Охлаждение почти сдохло, но температура снаружи упала до сотни градусов и в салоне было терпимо.

– Слава богу, выбрались! – сказал Сергей, когда прибор перестал показывать контуры домов. – Судя по навигатору, мы на десятой автостраде. И газа в воздухе стало намного меньше. Может быть, эта дрянь не дошла до Сан Антонио.

– Не дошла сейчас, может дойти потом, – Олег достал бутылку с водой и приложился к горлышку. – Хочешь?

– Нет, спасибо, дай девушке. Ты прав: вулкан будет извергаться не один день, поэтому на месте выживших я сбежал бы в Мексику или через океан. Наверное, те, кто поумней, так и сделают. Пьёт она воду?