Текст книги "Ведьмина диета (СИ)"
Автор книги: Ирина Сорока
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 15 страниц)
Но реальность оказалась куда более жестокой, чем я предполагала сначала.
Первым испытанием стало сесть на коня. Умное животное, чувствуя мое состояние, боялось даже ухом пошевелить, не то, что переступать с ноги на ногу. Но даже так самостоятельно сесть не получилось.
Свои попытки покорения вершин я проводила, пока спутники собирали вещи после ночной стоянки, стараясь не попадаться им на глаза. Не стоит показывать свое состояние. Но после третьего падения на землю, зашипела от досады. Вот же невезение!
– Вот и куда ты ехать собралась? – раздраженно осведомился Гред, глядя сверху вниз на меня. Совсем по-детски показала язык и, встав сначала на четвереньки, выпрямилась в полный рост.
– Чай не немощная, чтобы разлеживаться. Путь-то нам предстоит не близкий.
Князюшка с осуждением посмотрел на меня, а потом, подхватив за талию, усадил в седло.
– Удержаться сумеешь?
С показным энтузиазмом схватилась за повод.
Вздохнул, но спорить не стал, а просто отошел, чтобы привязать скатанное одеяло.
Пока все отвернулись, легла на шею лошади, пережидая дикий приступ головокружения.
– Барсик, будь умницей постой спокойно еще немного, – конь пошевелил ушами прислушиваясь к моим словам, но остался стоять спокойно. Приду в себя корочкой хлеба с солью угощу.
Второе испытание поджидало меня совсем скоро.
Стоило нам тронуться в путь, как я четко почувствовала каждый камушек дороги, каждый перекат сильных мышц под седлом.
Закусила губу от боли и вцепилась, так что побелели костяшки пальцев, в переднюю луку седла.
Все пространство для меня сузилось к одному маленькому клочку гнедой шерсти маячившей передо мной. Иногда видела, как обеспокоено, оглядывается на меня Барс, а потом в очередной раз замедляет ход. Временами чувствовала, как волос касается теплое дыхание Еремея, а его руки страхуют от падения на самых сильных неровностях дороги.
Но все это проходило в тумане боли. Слишком сильной, чтобы терпеть долго. Слишком яркой, чтобы просто так отмахнуться.
В какой-то момент поняла, что начинаю заваливаться на бок.
– Вот же болотница ненасытная! – выругался совсем рядом Гред и меня подхватили на руки. Кто это был, так и не поняла, но почему-то прикосновение показалось хорошо знакомым и ужасно родным.
– Спи, да не смей просыпаться пока не приедем, – едва слышно прошептали мне на ухо. Тело окутала чужая сила, теплая, едва заметно ласкающая, снимающая боль и успокаивающая. Из последних сил встрепенулось сознание. Откуда тут может быть другая ведьма? Но тело уже проваливалось в забытье на грани сна и обморока, да пугливые картинки снов поджидали совсем рядом.
А проснулась я на поляне. Круглой, словно циркулем отчерченной. В самой середке ее бил маленький, теплый ручеек.
Пару мгновений лежала, рассматривая лениво проплывающие в вышине облака. Слушала игру ветра в травинках, вдыхала аромат цветущих трав.
Вот совсем рядом со мной прополз уж, пробираясь к излюбленному месту на камне. Вспорхнула вспугнутая диким котом птичка на поляне. Выпрыгнула из воды маленькая серебристая рыбка и снова погрузилась в гостеприимные объятия воды.
Задумалась, откуда я это знаю?
Чувствовать лес также легко как дышать, но это когда магия струится по жилам. А она девица капризная, обидчивая и не любящая когда носитель над собой измывается, делая больше, чем в собственных силах.
Странно как-то.
И тело совсем не болит, словно прошло уже несколько дней.
Подняла руку, дотронулась до найденного амулета, да позвала.
«Эй», – так ведь и не узнала имени и как теперь общаться, если не отзовется?
«Чего?»
«Это ты меня подлечила»
«Да я б лучше добила. Вот честно! Чтобы самой не мучатся, думаешь приятно делить боль с владельцем?»
«Прости», – никогда не думала, что амулеты могут что-то чувствовать.
«Да, чего уж там. Я себя даже живой снова почувствовала» – словно смутившись, ответили мне.
«А кто тогда помог? Почему мне стало легче, и я снова чувствую магию?»
«Не знаю точно, я ведь вижу и чувствую только то, что сможешь увидеть ты. Но было похоже на колдовство мага».
«Уверена, не ведьмы?» – переспросила не веря в услышанное.
«Это точно. У магов магия немножко не такая как наша… но ты не поймешь, ее нужно почувствовать, чтобы понять разницу», – амулет совсем как живой тяжело вздохнул.
«Тебя как зовут?»
«Вероника… звали раньше, а теперь, – горькая усмешка, – кусок метала!»
И больше со мной не пожелали разговаривать. Да я не сильно и лезла. Чувствую у нее горе, Так позвала раз, другой. Захочет – расскажет сама. Если смогу – подсоблю.
Поднялась на ноги и ахнула. Место Силы, не иначе, эта полянка. Таких на всем континенте с десятка три насчитать можно, да и то найти их сложно. Разве что случайно набредешь?
Здесь магия струится по особенному. Даже тяжело больной, но магией одаренный человек, излечится за несколько дней. А уж помириться с собственной силой здесь проще простого. Столько лет живу, а слыхом не слыхивала, чтобы в наших лесах было что-то подобное. Места эти заповедные и не всех к себе пускающие.
Отвесила поклоны на все четыре стороны. Поблагодарила Землю, воду и солнечный свет. А ветер, мальчишка, принес на прощание сорванный цветок.
Приняла с благодарностью и снова поклонилась.
Спутники мои, как положено, в таких местах, ждали меня за границей поляны. Вот только нашла их не сразу. Почти полный круг пришлось обойти по лесу.
– Глашка вернулась, – спокойно, словно я за водой отходила, сообщила о чем-то разговаривающим мужикам Забава.
Они, словно по команде вскочили с поваленного бревна и развернулись ко мне.
– Точно, – будто не поверил словам девушки, подтвердил князь.
– Цела, – расплылся в улыбке Еремей.
– Что с ней станет? Говорил же тебе, поляна сама защитит. – и с показным равнодушием вернулся к своему занятию – полировке меча.
– А ты откуда знаешь? – прищурившись подозрительно спрашиваю, да совсем близко подхожу, чтоб в глаза заглянуть. – Что я могу знать? – ответили мне самым честным взглядом из всех возможных. – Только то, что и все. Ведьмам ведьмины круги от хворей помогают.
Посмотрела на князя. Ветер в темных волосах играет, а глаза в ярком свете синие пресиние. Залюбовалась прям. Только не верю ему, а придраться не к чему.
Оставаться дальше в лесу не стали. Я-то хоть не полностью восстановилась, но со своей магией помирилась, а это главное. Будет она мне в дороге помогать, да тихонько советовать, где и что лучше сделать.
Князь с Еремеем ехали впереди, тихо перекидываясь словами. Мы с Забавой немного сзади, тоже о своем болтая. Рассказала мне подруга как князь падающую поймал, да Еремею в глаз зарядил, за то, что не досмотрел. Он де на вспугнутого конями зайца отвлекся.
А потом, смотря на дорогу, через лес несся к этой поляне. Коня бросил, как только слезть сумел со своей ношей? Положил возле ручья, да руку в воду опустил, а Забаву с купцом с поляны выгнал.
Неделю пролежала на поляне я. А Гред никого даже близко не подпускал. Так, сам раз в день сходит и вернется.
Слушала Забаву, а сама думу думала. Вот что получается? Странно как-то.
Среди тысяч людей в Молнеграде именно с князем первым повстречалась. Ладно бы только это, но в пещерах кто дорогу нашел? Я бы раз пять в другую сторону свернула, а он словно по карте вел.
Потом с грани дозвался. Это ведь не каждой сильной ведьме дадено.
А полянку нашел? Ведь никто подсказать не мог! Места Силы на картах не отмечены. Обходит их обычный, да сказочный люд.
Странно? Точно! Или это после слов Вероники о маге?
А может я просто, после болезни, придумываю?
Остановились ближе к вечеру в поставленном на отшибе гостевом дворе. Самое место для пропойцев, убийц и прочих представителей не слишком законопослушных людей. Грязные, давно не скобленые столы, занавеси из паутины по углам, да аромат горелого масла из приоткрытой двери в кухню. Была бы одна – лучше в лесу переночевала, вот только спутникам лес не дом родной. Плохая постель все же лучше хвойных лаптей, да предрассветной росы.
Подозрительно принюхиваясь и прислушиваясь, села, за показавшийся самым чистым, стол, пока мужики сговаривались о ночлеге, да ужине.
Охта не пожелавшая одна остаться уселась передо мной, нетерпеливо переступая с ноги на ногу. Уходя князь, и ей, мяса пообещал на ужин, вот теперь в ожидании и перебирала лапками.
– Квашенной капустки и жареной картошки с грибочками обещали принести, – сообщила ожидаемое меню подошедшая Забава.
Подумала, потом еще раз, и решила, что без ужина вполне смогу обойтись. Что-то мне совсем не хочется жареную картошку с тараканами, а при окружавшей нас грязи такое вполне можно ждать.
– Вместо ужина, пойду лучше лягу пораньше.
– Глашка, может, хватит? – прикрикнула на меня девушка. От неожиданности начавшая вставать я, обратно села.
– Что именно? – осторожно уточнила. Какая бешеная собака укусила всегда веселую подругу?
– Худеть, вот что! Ты себя после недели проведенной на той поляне видела?
Даже в воду заглядывать не пыталась, а зеркало, откуда бы в здешних чащобах нашлось?
– На тебе только кости-то и остались. Вон, худее меня стала!
– Что?! Правда?! – вопль вышел знатный. Даже рот рукой зажала, да впервые с момента пробуждения внимательно посмотрела на себя.
А ведь платье, словно мешок весит! И руки тонки, словно тросточки с длинными пальцами и аккуратным золотым колечком в форме клевера, отцом матери подаренным.
Пощупала себя, совершенно не смущаясь ошалевших взглядов сидящих рядом мужиков. А что? Я ведь не к ним, с неприличными предложениями, лезу, да и раздеваться не спешу. А что грудь трогала, так просто убедиться, что она у меня еще есть, а то как-то за висящей материей сразу-то и не разберешь, что там и как.
– Что творишь, шальная, – одернула меня девчушка. – Неужто сама не заметила. Радостно помотала головой.
– Не-а, – была бы музыка – точно в пляс пустилась.
– Что с ней? – спросил подошедший Еремей у Забавы, странно в мою сторону посматривая.
– Радуется, – флегматично пожала плечами сиротка.
– Глупая, – вынес вердикт купец, садясь рядом. – Как по мне, так ты и до своей диеты была краше попробуй сыскать.
– То-то женихов целый ряд до забора выстроился, – огрызнулась в ответ.
– А не выстроился, потому что такая женщина, как ты – ответственность. С иной можно и в сторону взглянуть, али слабину дать. А тут глаз да глаз нужен, чтоб жену кто не свел, да она тобой гордилась.
– Сам-то, небось, к жрецу не повел, а за всех расписываешь, – разозлилась и даже в запале с места вскочила.
– Сам-то, хоть сейчас к жрецу, да ты не пойдешь! – тоже подскочил, словно пчелой ужаленный Еремей.
Моргнула от неожиданности, да на Забаву глянула. Сидит, голову опустив, и руки в замок сцепленные разглядывает. Но в разговор не вмешивается.
– Ой, дурак-то, – покачала головой.
– Сама дура, раз счастья своего не видишь, – не остался в долгу мужик.
– Это ты-то счастье?! – не поверила на слово.
– Да, я тебя бы всю жизнь на руках носил, холил да любил! Только бы ты на меня с одобрением взглянула. И деток бы сам без твоих заработков и накормил, и одел, и выучил! – а потом словно сдувшись, добавил. – Только ты в другую сторону смотришь и улыбаешься ласково не тому.
Хотела ему сказать, что думаю, да глянула на глаза Забавы. Словно у побитой собаки и промолчала.
– Жестокий ты, – почти спокойно ответила, да стул неловко двинула, отодвигая от чего раздался неприятный звук в наступившей тишине. Это просто все к нам прислушивались.
– А сама, какая? – не остался в долгу купец. Хотел что-то добавить, да осекся. Видно тоже заметив выражение лица сиротки.
Вышла на крыльцо.
Куда бы податься?
Настроение такое, что видеть никого не хочется. Вот и сбылась мечта заветная, что же так тошно-то?
Лес кругом, уйти бы успокоиться, да спутников одних в таком месте не бросишь.
Поправила сползший с плеч платок и обратно вернулась.
А в обеденном зале как-то слишком спокойно стало.
Не то чтобы драку ждала увидеть или там громкие песни. Вот только не пьют обычную воду люди с такими рожами.
Да и внутри меня все просто кричит об опасности.
Ожидаемо никого из спутников моих за столом не оказалось. Охта, в одна, по столу ходит, да с мяса принесенного, пробу снимает.
Умная птица.
Мысленно попросила присмотреть за тем, что тут дальше происходить будет, да в комнату под самой крышей поднялась.
Убого. Как и ожидалось.
Четыре тюфяка с вонючим, давно не менянным сеном, дырка в полу вместо двери, и крутая лестница без перил за ней. Грязное окошко почти под самым потолком.
Веселенькое место. Как раз для путников, которым скоро будет безразлично, где именно лежать.
Справа от входа сидит Забава, коленки обняла, о чем-то думает.
Еремей – с другой стороны, на своей «кровати» отвернувшись к стене сопит.
А князь снова свой меч точит да полирует. Интересно о том же что и я думает?
– Еремей, а ну, подъем, – не слишком церемонясь, потолкала в бок.
Гред, ни слова не проронив, с интересом за мной проследил. А Забавушка, как знающая меня лучше всех, ближе подошла.
– Что? – спросила шепотом почти у самого уха.
– Развлекаться будем, да супостатов ловить.
Идея понравилась. Сразу и всем.
Для начала нужно было разведать пути отхода. Для начала попробовали придвинуть одну из кроватей к окну. Оказалось прибито, так что без сильного шума не отдерешь. То же самое случилось с сундуком. Тогда князь с помощью Еремея залез на одну из почерневших от времени балок и выдавил слюдяную пластинку, заменявшую, в этом хлеву для людей, нормальное стекло. Что там увидел, нам говорить не стал, а рыбкой нырнул на улицу.
Еремей же, словно так и задумывалось, стал простукивать стены, проверяя их на прочность. А я закопалась в свой мешочек с травами.
Пусть ведьма я лесная и защитить себя не сильно-то могу, но травы всякие бывают и если их с умом применить, можно добиться очень многого.
Потому на свет появились два узелка.
В одном у меня был небольшой запас перца. Самого обычного, который добавляют во время приготовления еды, а второй с моим собственным составом. В обычное время он отлично помогает бороться с первыми приступами болезни, но если смешать с пыльцой амброзии, то чихать, плакать и чесаться начнет не только человек, у которого аллергия, а практически любой.
Это свойство любимого состава я обнаружила совершенно случайно, когда во время нападения на торговый караван разбойники перемешали два кулечка. Я их часто ложу вместе, ведь правильно подобранная амброзия отлично снимает лихорадку.
Мужик не только решил, что это дурман-трава, но и голыми руками стал запихивать обратно рассыпанные травы. Спустя пару минут волком выл и просил помочь.
Руки стали красными, словно малина. И покрылись такими же пупырышками – волдырями и нестерпимо чесались. После этого случая я провела много экспериментов на решивших меня обидеть мужиках и пришла к двум выводам. Состав совершенно безвреден. Все неприятные последствия проходят примерно через полчаса метаний. А второе – обычный крем из ромашки и череды, который я советую использовать для малышей, замечательно успокаивает раздраженную кожу.
Так что было заготовлено семь бумажных бомбочек с крайне неприятным для недоброжелателей составом.
Забава не зная чем себя занять, металась между мной и Еремеем.
– Знаешь, что Ерёмушка нашел? – заговорщицким голосом спросила сиротка, когда я аккуратной кучкой складывала свои боевые запасы возле люка в полу, заменявшего здесь обычную дверь.
– Не-а, – равнодушно ответила занятая своим делом. Все равно ведь расскажет.
– Возле каждой кровати есть доска с секретом, – не обращая внимания на мой ответ, сообщила девушка.
– То есть как? – удивилась я. Поднялась на ноги, отряхнула юбку, руки от пыли и пошла смотреть, что там за тайны.
Оказалось все до боли просто. Если нажать в определенном месте, то можно повернуть одну из досок стены вокруг своей оси. Места она оставляет достаточно, чтобы просунуть руку с оружием или той же дурман-травой, а вот путникам, попавшим в это волчье логово, вылезти вряд ли получится.
– Хитро придумано, – прокомментировала увиденное. – А если бы мы захотели просто уйти?
– Лошади заперты в конюшне, а нас караулит двое недалеко от лестницы. Не видела разве, когда вниз глядела? Так далеко не уйдешь.
– Значит, сами напросились, – при одной мысли о количестве невинных жертв становилось тошно.
Вернулся Гред.
– Что там? – подлетела к нему возбужденная происходящим Забава.
– Ничего особенного. Пасека, улей в пятнадцать, скотный двор, огород и высокий забор.
– Уйти сможем? – задал более правильный вопрос купец.
Как-то странно оказалось смотреть, на слаженно работающих сейчас, вечно спорящих мужиков.
– Сможем, – почему-то со скепсисом посмотрев на меня, ответил княже.
Что я хуже других? Хотя да, восстановиться физически успела, только никогда особой силой или ловкостью похвастаться не могла. Не то, что Забава. Охотница, одним словом. С завистью посмотрела на подтянутую фигуру девушки, она и без помощи некоторых на ту балку, аки птица взлетит.
– А что делать-то будем, когда поймаем? – спросила сиротка.
– Судить, – не задумываясь, ответила. – Вон, власть, хоть и чужая, а при нас. Чего бы не вынести приговор?
С судом я, конечно, загнула, но вот повязать, да властям сдать – это запросто.
И потянулось время ожидания.
Бандиты внизу ждали пока мы уснем. Мы делали вид, что спим сном праведных не забыв при этом закрыть на хлипкий крючок люк.
Можно было спуститься и попробовать сразиться, но все сошлись на том, что это глупо. Во-первых, там они нападения ждут. Это по всему видно, взять хотя бы приглядывающих за нами мужиков. Ну а во-вторых. По узкой лестнице вдвоем не поднимешься, значит, будут нападать по одному, что облегчит нашу задачу.
Была еще идея, сбежать тихо через окно. Но и тут нашлись свои минусы. Ночью в лесу без провизии и одеял только мне хорошо будет. Да и лошадей придется бросить.
Вот и пришлось сидеть в темноте, стараясь не уснуть и не пропустить важный момент, почти до самого рассвета.
Несколько раз мысленно звала к себе Охту. Два раза без особого результата. А вот в третий – смогла услышать разговор, заставивший пообещать себе, что кто точно не сможет уйти от расправы, так это местный хозяин.
Из его слов с каким-то не высоким, коренастым мужиком, которого я тоже для себя заприметила, выходило, что завтра привезут девок для степняков.
Давно ходили слухи, что молодки, да дивчины красивые по деревням и селам пропадают. Жаль, что у царя заботы другие, важные, чтобы такими мелочами интересоваться. А мы нежданно, на самое осиное гнездо набрели.
Только сильно глаза слипаться начали, а небо посерело в ожидании рассвета, как раздались осторожные шаги и несмелое поскрипывание половиц внизу.
Стараясь не выдать себя поспешными движениями, сидела в своем углу, замирая от предвкушения. В том, что с нами ничего страшного не случится, знала точно. Напомнил о себе дар предвидения. Но вот как именно все будет, не терпелось узнать. Согласитесь, любое приключение во стократ увлекательнее, если знаешь, что все закончится хорошо.
Вот и теперь прислушиваясь к малейшему шороху, пыталась представить, что происходит внизу.
А там неожиданно все стихло, заставив меня растерянно заморгать глазами. Это как? Ошибка, что ли вышла? Хотя, какая может быть ошибка после услышанного?!
Два удара сердца… десять… пятьдесят… Словно из воздуха появляется в секретной щели рука с мешочком. Дурман! Точно. Мне он не страшен, но только бы спутники все правильно сделали!
Три коротких покашливаний – условный знак. Надеюсь, успела предупредить.
Пять… четыре… три… Обратный отсчет пошел. Всего пять секунд нужно дурману, чтобы подействовать, а сколько будет человек в мире видений, зависит только от количества порошка.
Мазнули чужие губы по щеке, заставив вздрогнуть.
– Что, ведьмочка, страшно? – насмешливый голос в самое ухо шепчет.
Разозлилась и локтем наугад ударила. Попала, только смех отчетливее стал, да я осознала, что, еще недавно, несмотря на виденье, боялась.
Не за себя. За друзей близких.
– Не бойся, все хорошо будет, – снова прошептал князь, да в губы поцеловал. Словно бабочка крылом мазнула, легонько, почти и не заметишь.
Отшатнулась, больно головой о стену затылком приложившись, так что из глаз слезы брызнули, а князя уж и след простыл. Стоит над люком, да ждет, когда его открывать начнут. Только серый силуэт во тьме разглядеть и можно.
Словно только знака и ждали, раздались торопливые шаги на лестнице.
Бум!
Мат снизу.
Это с перцовой лягушкой бравые вояки познакомились.
Зажгла заготовленные загодя свечи Забава. Таиться больше смысла нет. А воевать при свете, сподручнее будет.
Подползла к вздрагивающему от равномерных ударов люку.
Все давно обговорено, каждый своим делом занят, чтоб друг дружке не мешать. Видно, на то и расчет был, только и пятка ударов люк не выдержал, с громким треском развалился на две половинки, показав нам лысую макушку первого несчастного.
Именно на эту макушку и обрушился удар тяжелой ноги в не менее тяжелом сапоге, если бы разбойник не отклонился немного в сторону.
Осторожно, чтобы не мешать заглянула вниз.
На лестнице трое друг опосля друга стоят, еще двое под самой лестницей топчутся.
Скинула первую бомбочку.
Жаль не рассчитала, только одного зацепить смогла. Но и этого оказалось достаточно, чтобы он как зверь лесной взвыл.
Отвлек внимание, да мужики наши не сплоховали, скинули первого, а за ним и остальные вниз попадали.
Первый бой за нами.
Недолго думая, скинула второй снаряд. На этот раз попала лучше. Не успевшие подняться тати: зачесались, заскулили и забегали, мешая своей подмоге подойти ближе к лестнице.
– Никто не помнит, сколько человек в зале было? – воспользовавшись передышкой, спросил Еремей, сквозь повязку, закрывавшую нижнюю часть лица.
– Человек двадцать, – задумавшись, ответил ему князь.
Пятеро вышли из строя, но, сколько же их еще осталось?
С сомнением, глянула на Ольгреда, тоже в повязке, но как он меня тогда поцеловал, да дурмана не вдохнул. Неужто привиделось наяву?
Думать об этом долго не пришлось, потому что внизу, кто-то смог поймать раненных в неравном бою и увести куда-то, при этом поминая всех наших родственников так, что даже у меня кончики ушей покраснели.
А мужикам ничего, они с интересом прислушиваются. Не иначе как запоминают на будущее.
И снова пошли в атаку. Только на этот раз большущей железной крышкой прикрывшись. Такой, какой чан с бельем, при кипячении накрывают.
Кидать бомбочки смысла нет, ногами пытаться сбросить – тоже.
– Глашка, с запасами в угол возле окна, – оценив обстановку, приказал Гред.
Он как самый опытный был негласно воеводой среди нас избран.
Быстро метнулась в нужную сторону, чтобы к отступлению готовой быть.
Забава-то у нас давно на балке с луком сидит, вот и мне туда забраться поможет.
Только я сесть, на почерневшее дерево, словно на коня смогла, как на чердак разбойники ворвались.
Но и наши мужики просто так не ждали.
Князь стал так, чтобы нападающие попадали прямо к нему, а Еремей с другой стороны. Получалось, он мог защищать лестницу, а в случае чего, мог помочь Греду. Ну, а сам князюшка становился неприступной стеной между нами и разбойниками.
Первым ворвался огромный, черноволосый бугай. На его фоне Ольгред казался неразумным парубком. Сквозь порванную в нескольких местах рубаху можно было увидеть, как перекатываются мышцы на руках. Словно волны на море.
Бросив в сторону свой щит, двумя руками ухватившись за тяжелый меч, он с криком стал беспорядочно им размахивать, будто первый раз в руки взял. Да только смотреть, как с трудом уворачивается от него витязь страшно было. То и дело невольно кусала губу, чтобы не вскрикнуть да не отвлечь наших защитников.
Только скоро стало ясно, что не просто так бегал князь, а противника выматывал. Слишком много силы он прилагал, махая мечом, слишком тяжело было ему попасть по верткой мишени, слишком быстро он устал, чтобы самому легко уходить от не сильных, но дюже чувствительных ударов богатыря.
– Глашка, чего сидим?! – прикрикнула на меня подруга, – мужикам помогать надо, вон на Ерёмушку как насели.
Смотрю, а купцу-то нашему тяжело приходится. Он хоть и обученный, но человек мирный, вот где-то недоглядел, да двоих пропустил. Один к нему кинулся, а второй на князя насел. Там и третий на подмогу лезет.
Приладила свою стрелу Забава, да и выстрелила новому разбойнику в ногу, а, потом, ещё не колеблясь, и руку прострелила. Мы-то люди мирные, а царству на рудниках люди всяко нужны.
– Ты это, поаккуратнее, – попросила сиротку, а то мне ж потом лечить.
– Вот, еще. Они мне жениха попортить хотят, а я должна церемониться, – подмигнула в ответ девка.
Тоже верно. Прицелилась и кинула снаряд с перцем в разбойников, словно тараканы ползущих из люка. Пусть Гред и не мой жених, но обидеть его никому не дам.
Мало-помалу, но с Забавыной помощью, поток разбойников иссяк. Пятеро матеря нас, остались на чердаке, а остальные сбежали. Правда, целых среди них никого не осталось. Кто чихает, кто чешется, а кто раны от стрел да мечей зализывает.
Словно куль с собственными травами свалилась вниз, пока передышка появилась.
– Ерёмушка! – точно от Забавы заразилась, запричитала я и кинулась к купцу.
Если честно, то скорее кряхтя и потирая поясницу, похромала к молодцу, но это к делу не относится. Важнее то, что у него левое плечо его было сильно задета вражеским мячом. И теперь он стоял бледный, сжимая рану другой рукой.
– Чем связывать пленников будем? – спросила деловым тоном сиротка.
Глянула на нее через плечо, тоже белее снега, но в сторону Еремея, только поглядывает, знает, что я лучше сама справлюсь. – У меня ленты для волос есть, подойдут? Дальше к разговору прислушиваться не стала, а усадила купца прямо на пол, да промывать рану начала.
– Как он?
– Жить, любить, страдать, жениться, детей растить, да стареть будет, – бодро пообещала подошедшей подруге.
Сначала я волновалась, что кость задета, но оказалось все не так страшно.
– Да лучше б сдох, – прокомментировал услышанное один из пленников. Хотела последнюю с моим составом бомбочку кинуть, да в последний момент пожалела. Пусть языком чешет, пока есть.
И тут произошло то, что никто из нас не ожидал.
Князь, связывавший последнего, казавшегося без сознания, разбойника повернулся к нам, чтобы что-то сказать, да не успел, потому что тать вскинул руку с ножом и полоснул прямо по лицу.
Кровь алым водопадом залила сначала глаза, а потом и все лицо богатыря, а князь, словно ничего не случилось, повернулся назад, и не видя ничего, я в этом уверена, стукнул кулаком. Если не вышиб дух, сама добью, вот честно!
Вот теперь я действительно кинулась, подхватив с пола сумку.
Словно почувствовав мое настроение, Ольгред сказал:
– О милая девица, позволь мне поцеловать уста твои сахарные перед смертью!
Руки дрожать перестали, да и дар речи вернулся мгновенно.
– Вот еще! – фыркнула в ответ. – Не хватает и мне замараться. Ты себя видел? – мне улыбнулись залитыми кровью губами. Вышло жутковато, но почему-то успокаивающе. – Вот царевну найдем, она тебя зацелует.
Говоря это, осматривала рану. Н-да, начинается над левым глазом рассекая бровь, и заканчивается чуть ниже уха. Видно князь, все же смог немного увернуться иначе без глаза остался. Да и шрам только возле брови будет, так что можно сказать, легко отделался.
Осторожно присыпала рану тысячелистником, да сквозь пальцы магию свою пропустила, ускоряя процесс заживления. На глазах кровь остановилась, да края друг к другу потянулись. Пусть сразу все и не заживет, но к завтрашнему утру только тонкая ниточка шрама останется, а повезет, так и ее не будет.
А на востоке-то уж зорька занялась. Вон как небо в маленьком окошке посерело.
– Надо торопиться, – глянув в окно, обнадежила своих друзей. – Действие моего состава вот-вот проходить начнет и злых дядек – разбойников прибавится.
Мужики наши переглянулись.
– Уходим? – спросил князь Еремея.
– Недалеко и не надолго? – ухмыльнулся в ответ, что-то понявший купец.
Мы же с Забавой лишь пожали плечами. Им виднее. Сейчас пристанешь с вопросами – время потеряешь, да и планы свои раскроешь.
Наскоро осмотрела раны наших пленников, кое-какие обработала, чтобы кровью не истекли горемычные.
– Идем?
Первой на балку взлетела наша охотница, да мне руку подала, а князь Еремею помог.
В том же порядке вылезли на узкий карниз. Только Гред остался вход запереть, чтобы пленников наших не поразвязывали. Как он это делать собрался, не спрашивала, только уже вылезая в окошко заметить, успела, князь две половинки люка вместе складывает, да разбойников к нему подтаскивает. Неужто хочет от бандитов их же соратниками прикрыться?
А до земли-то далече. Как спускаться-то будем?
– Предлагаю спрыгнуть, – с сомнением в голосе сказала Забава.
– Я тебе спрыгну!
Осторожно, стараясь не смотреть, вниз продвинулась до угла. Крыльцо, с покатой крышей. Если повиснуть на руках, можно и спуститься, вот только Еремей сейчас не сможет это сделать.
– Разбойников ждем? – осведомился, показавшись в окошке, князюшка.
– Нет, пока крылья отрастут, а то летать научиться все времени не было, – рассеяно ответила, примеряясь и так и этак к крыльцу.
– Ну, ты учись, а я пока делом займусь, – не остался в долгу Ольгред и спрыгнул в огромный стог сена, наваленный возле другого угла. Как только я не заметила?
Закусив губу чтобы не завизжать и зажмурив глаза, последовала дурному примеру. Но как назло одному из разбойников потребовалось во двор по естественной нужде выйти, вот он и поднял крик, зовя на подмогу товарищей.
На порожек высыпало человек десять не больше, но с нашими двумя войнами и столько перебор.
– Ай да, к пасеке, – шепнула друзьям и первой припустилась в сторону уликов.
Если кто нам помочь и сможет, так это мелкое братство. Пусть ведьмы с насекомыми не могут общаться, как с птицами да животными, но при правильном умении и к их помощи прибегнуть можно.
Без глупых вопросов все за мной побежали, да позади себя оставили. Вот как дальше жить? Была первой, а стала последней!
– Держись, – Гред за руку ухватил, почти волоком потащил, придавая мне ускорение.
Хорошо, что запас в расстоянии между нами и разбойниками был. Пробежали мы пасеку, выскочили в калитку, отделявшую ее от огорода, да возле кустов смородины остановились.
– Бегите дальше, – задыхаясь, сказала остальным, а я тут задержусь.
– Глаш… – начала, было Забава, да я перебила.
– Времени нет, бегите.
И они побежали, только князь почему-то задержался, да мне уж не до него было.
Скинула сапожки, проворно косу расплела и стала на чуть влажную от выпавшей росы траву. Руки в стороны раскинула, с природой соединяясь.
