Текст книги "Когда прошлое молчит (СИ)"

Автор книги: Ирина Солак

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 16 страниц)

– Вер! Ну сделай ты эту химическую завивку! – Светлана отбросила в сторону расческу. – Смысл тебе каждый день перед работой и после работы волосы накручивать! Сожжешь же все себе в скором времени!

– А завивка мне волосы не портит, думаешь? – Нахмурилась я, пропуская прядь между пальцами.

– Было бы что портить! И так за собой не следишь, как нормальная, уважающая себя женщина, еще и меня постоянно мучаешь! Бросила бы ты уже своего Славика, если он у тебя кудрявых любит, то что ты с этим сделать сможешь?

– Тебе легко говорить, за тобой мужики толпами бегают, а мне со своим рабочим графиком только Славка и упал, он в этом плане терпимый…

– Был бы терпимым – сделал бы так, чтобы ты никогда не работала, – Света придирчиво посмотрела на меня. – Вон уже, круги под глазами не замазываются, тебе бы поспать лишний час, а еще лучше… Точно! Мы с тобой пойдем на массаж! Как насчет вторника? Утром?

– Там по сменам посмотреть надо…

– Отлично, записываю! Следующая неделя – вторник…

Громкий стук в дверь выдернул меня в реальность. Словно сквозь туман, я открыла дверь и увидела Виктора, в замешательстве смотревшего в мою сторону:

– Ты в порядке? Тебя долго не было, я решил проверить…

– Да, просто я… – слегка заикаясь, я оперлась на стену.

– Что-то вспомнила?

– Не думаю, что важное, мы, если то, что всплыло в моей голове реальное, действительно близко дружили.

– Насколько близко?

– Она помогала мне с волосами и обсуждала мои прошлые отношения с парнем, – я потерла рукой нос и поправила волосы. – Мы планировали во вторник пойти вместе на массаж, спа-салон, расслабление и все такое…

– В этот вторник?

– Я не знаю, не помню!

– Может у тебя есть какие-то напоминалки?

Я нахмурилась. Прошлый раз я действительно собрала кучу листочков с записками по всему дому, чтобы не путаться в целях, а сейчас лихорадочно пыталась вспомнить, не выкинула ли я их.

– Посмотри дома, хорошо? – Виктор кинул быстрый взгляд на часы. – Если ты готова, мы можем идти, я закрою своим ключом бар.

Выйдя на улицу, я машинально принялась снова осматривать тротуар у крыльца в поисках упавшей вещицы. Что-то мне подсказывало, подталкивало в спину, ищи, карточка это не все, что выпало из кармана преступника в эту ночь. Но на земле из-за грязи не было ничего видно.

– Ты часто так поздно домой одна уходишь? – Виктор закрыл дверь и быстро ввел код на охранной системе.

– Каждую ночь, но переживать не о чем, кому я тут сдалась, да и идти рядом!

– А как же маньяки, извращенцы или на худой конец – пьяные гости, которые решили испытать удачу с тобой?

– Нужна я как будто кому-то! – Я захлопнула пальто сильнее. – Вот делаю страшное лицо, глаза в пол и до меня никому дела не будет.

– Ну будем надеяться, что так всегда и будет… Пойдем уже, гроза района!

Я вздохнула и медленно побрела за Виктором по направлению к дому. Он молча шел, выставив руку в мою сторону, на случай если я споткнусь или упаду. Такая неприкрытая забота подкупала. Особенно от симпатичного и приятного мужчины. «И богатого наследника», шепнул язвительный голосок Светы в голове. Я лишь поджала губы и внимательно уставилась под ноги. Еще не хватало упасть у него на глазах. И так падать ниже уже некуда.

Глава 12. Виктор. Неловкие моменты

Я молча шел впереди Веры, изредка оглядываясь назад. Разговаривать не хотелось, тепло коньяка согревало. Несмотря на холод поздней осени и недавние события, я чувствовал себя хорошо, даже немного стыдно за такое воодушевленное состояние. У нас два трупа, я понятия не имею, что мне нужно делать, но настроение было такое, словно вот-вот все станет на свои места. Поздняя ночь, пустые улицы, я провожаю домой симпатичную девушку, попавшую в плохую ситуацию. Наверное, это какой-то мужской инстинкт – защитить и помочь, если видишь, что кому-то рядом плохо. Новость о потери памяти и душевном состоянии Веры выбила меня из колеи на время, учитывая ее связь со Светланой. Нужно будет почитать о ее диагнозе, может есть способы «пробудить» потерянные воспоминания.

– Мы пришли, спасибо, что проводил, – Вера поправила волосы и улыбнулась.

– Не за что, Вера. Мне не нужно еще раз просить тебя, что если еще что-то вспомнишь, то нужно дать мне знать? – Я вопросительно приподнял бровь. – Да и в принципе, если что-то будет нужно, прошу, сразу звони мне, я постараюсь помочь, договорились?

– Да, я наберу…

И вот этот неловкий момент прощания. Он всегда наступал внезапно, особенно если оба спутника были выпившими и уставшими. Пожать руку? Кивнуть? Приобнять? А может, легкий поцелуй? Или стоит напомнить о нашей единственной и неповторимой ночи?

Судя по лицу Веры, она тоже не знала, как себя повести. Щеки немного покраснели, а глаза уперлись в землю. Не знаю, сколько мы так стояли, но я, взяв себя в руки, машинально почесал затылок:

– Доброй ночи, Вера.

– Еще раз спасибо за понимание, – Вера посмотрела мне в глаза. – Доброй ночи.

Я, как дурак, стоял и смотрел ей вслед. Запоздалая мысль, что стоило узнать о расположении ее окон, чтобы убедиться в том, что она зашла в квартиру и включила свет, резанула в затуманенном сознании. Я поднял голову и бесцельно разглядывал спящее здание пятиэтажки. На третьем этаже горел свет, очевидно, на кухне, если верить тому, что у всех старых зданий одинаковые планировки. Простояв так пару минут, я заметил, что на четвертом этаже загорелся тусклый огонек из коридора. Добралась, наверное. Теперь можно со спокойной душой отправляться домой. Я сразу завел будильник, чтобы не забыть это сделать потом. Спать оставалось три часа. Чертов Макс и его сдающие нервы, сидел бы сейчас за своим письменным столом и подбивал отчеты, но нет, бегаю теперь как сайгак по делам, никакого отдыха…

***

«Утро в нашем заведении всегда начиналось одинаково»… Едва приблизившись к двери кабинета, я поморщился. Крики Эдуарда доносились еще с улицы, но я не терял надежды, что мне кажется. Понурый Макс со злостью оглянулся на меня и, закатив глаза, вернулся к экзекуции от шефа.

– Одна дело пушкой в баре махать, но ты не остановился, прихватил работницу, которая сейчас не выходит на связь и официально станет пропавшей через двадцать четыре часа! – Эдуард Семенович сжал в руках пластиковую бутылку с водой. – И я узнаю это от работников бара, спустя дни после инцидента! Виктор! Ты же был там, какого черта не рассказал?

– Это все-таки личная жизнь, с кем и куда он поехал в свое свободное время, – заметил я.

– Это было личным, но после фотографий в газете и его имени жирным шрифтом – это уже не личное! А если бы там еще написали про использование должностного положения и придумали, что он силой забрал ту девчонку?

– Ну не написали же!

– Ты вообще молчи, Максим! От тебя в это месяце одни проблемы. Виктор, Анатолий уже работает над телом этой Саши, но там и так все понятно: изнасиловали, свернули шею, а потом бросили на ступеньки «Мусорного бака». Задачи на сегодня: взять одного из оперативников, проверить ее место жительства, раздобыть контакты. Макс – тебе сегодня вольная, будешь шерстить по Анне, если у вас там такой контакт был. Хоть раз девушке после горячей ночки перезвонишь… Что стоим? Работать, лодыри!

Я наконец-то уселся за свободный стол и запустил компьютер, пытаясь абстрагироваться от лишних мыслей и злости на Макса, не выспавшегося Эдика и этого несчастного убийцу. Или убийц, если эти девочки никак не связаны между собой, в чем я сильно сомневался. Документы от Ольги досье Саши, убитой девчонки, были практически идентичны с досье Светланы. Новенькая в городе, приехала издалека, сирота. Прописка в забытой богом деревне, название которой даже выговорить трудно, не то, что запомнить. А все эта программа про привлечение новых жителей, обещание легкой жизни и больших денег в нашем чудесном городе. Выдавалась маленькая квартирка с низкой арендной платой, находилась работа в заведениях по типу «Мусорки» и все: живи и делай работу для процветания города.

Я на секунду зажмурился. Мой отец предложил эту программу, когда местные стали уезжать в столицу на заработки. Выделил места в заведениях с пониженным налогом, договорился с владельцами квартир, в том числе и Анфисой. Обещал им какие-то льготы и уменьшение оплаты коммунальных услуг, помочь с погашением долгов и чего-то подобного. Мысль допросить отца выжигала мое сознание, но я понимал, что не готов к этому. Хотя вопросы появлялись разные. Как он находил этих девчонок и чем заманивал, хотя я примерно видел их зарплатные листки, ничего сверхъестественного там не наблюдалось. Что-то там не чисто, но подозревать отца в подобных вещах казалось, как минимум, неправильным.

– Эдуард Семёнович, насчёт этой Саши… История практически одна в одна с прошлым Светланы, только название деревень разные. Словно под копирку…

– А что насчёт Анны? – Шеф пристально оглядел Макса.

– Она не отвечает, звонок проходит и все… Написал Ольге из «Мусорки», но ответа пока не получил.

– Идиот, спит она после ночной смены! – Прикрикнул Эдуард. – Быстро собрался и полетел в бар, там Лидия должна быть, поможет тебе с документами этой сотрудницы. У нас с минуты на минуты может ещё одно тело сверху упасть, а он тут сообщения ждёт!

Макс что-то пробурчал, что уже давно бы этого изверга нашел, но взгляд Эдуарда Семёновича заставил его заткнуться и молча направится к выходу. Я пытался найти в интернете информацию про найденную вчера карточку «название клуба», но ничего не всплывало. Словно такого места даже и не существовало. Руки сами потянулись к блокноту с заметками. Взяв лист бумаги, я начал чертить схемы, раскладывая по полочкам то, что у нас имелось на руках. Приезжие девчонки, бар, подброшенное тело. Все складывалось в довольно интересную и логичную картинку. Маньяк, который выбирает девушек и зазывает к себе, привязывает, может, обещает золотые горы, раз Света бросила домашнего питомца на попечение Веры, оставив все прошлое позади. Играет на бедности и беззащитности приезжих девушек. Но почему он начал только сейчас?

Эта программа работает в нашем городе около пяти лет, но таких случаев ещё не замечалось.

– Эдуард Семёнович, а вы не знаете, были ли случаи пропаж девушек до этого? – Я неуверенно поднял голову.

– Это тебя надо спросить, ты у нас летописец великих дел наших бравых следователей… – Эдуард посмотрел на меня. – Но мне нравится ход твоих мыслей… Думаешь, серийник тут у нас?

– Не хотелось бы, но, что-то подсказывает, что это не последнее убийство.

– Главное, чтобы их задним числом больше не стало, а то твои намеки я понял, – Эдуард Семенович сделал серьезное лицо. – Ты как, справляешься?

– А вы как думаете?

– Ну со стороны начальника мне пока ругать тебя не за что, но и хвалить тоже. Так, давай, прекращай эти свои философствования и иди работай! Лешку захвати, Славик сегодня отпросился, как на зло…

Я послушно встал со стула, грустно оглядев стол и начатые диаграммы со схемами. Не люблю я эти полевые работы.

Грустный и не выспавшийся Алексей хмуро поприветствовал меня и молча двинулся в сторону машины. Место, где проживала Саша, находилось не далеко, но он, как и Анатолий, предпочитал передвигаться на автомобилях. Но водил он по-другому. Бережно, аккуратно поворачивая, не спеша, словно весь мир для него не имел никакого значения, пока он крутил руль. Доехали мы в тишине, давившей на меня изнутри. Небольшой домик на четыре этажа больше напоминал собой общежитие советского типа, с обветшалыми стенами и разбитыми местами окнами. Я вылез из машины и пристально обвел дом глазами. Если верить тому, во что была одета вчера Александра – она явно экономила на всем, чтобы позволить купить дорогую одежду. Одна сумочка, что валялась при ней, выглядела как моя месячная зарплата вместе с премией. Про которую я, наверное, должен забыть.

Алексей поежился на холоде и с прохладой в голосе заявил:

– Хозяйка опаздывает, сказала, будет на месте через полчаса.

– Тогда пройдем внутрь, нечего на улице ждать, да заодно, с соседями пообщаемся…

Мой спутник что-то пробурчал и двинулся к покосившемуся подъезду. Я лишь сжал кулаки в карманах и двинулся следом. Этих двоих нельзя разлучать, Славика и Лешу. Стоит им оказаться на задании раздельно – оба превращаются в угрюмых и нелюдимых парней, готовых растерзать любого за малейший косяк.

На удивление, в подъезде все выглядело очень прилично. Покрашенные стены, чистая плитка, цветы в горшочках. Даже на свистящих от ветра окнах висели кружевные тюли. Умеют же некоторые люди уют создавать даже в таких забытых богом и коммунальными службами местах. На лестничной клетке, возле двери под номером «Три», где, если верить бумагам, проживала Александра, лежал веселенький коврик: «Ключи, телефон, плита, утюг – если хоть на каком-то слове екнуло сердце, то проверь еще раз». Удобная вещь, только список для таких, как мы, параноиков нужно делать побольше. Особенно для женщин, у которых помимо прочего есть армия утюжков для волос, завивок, ламп и прочего, которые всегда всплывают в сознании, даже если она не пользовалась ими долгое время. Леша профессиональным движением поднял коврик, заглянул в горшочки с цветами и деловито дотянулся до рамки двери.

– Никто больше не оставляет ключи в таких очевидных местах, – ехидно сказал я. – Времена другие, так уже мало кто делает.

– Ну ты-то наверняка знаешь, офисник, – буркнул он, продолжая поиски.

– Вы чего тут шаритесь, бездельники!

Дверь напротив распахнулась и из нее высунулась седая голова пожилой женщины. С опаской выставив перед нами длинную палку, она строго оглядела нас:

– Кто такие? Мне что, опять полицию вызывать?

– Не нужно, уважаемая, мы уже здесь, – Леша вытащил корочку и показал женщине.

– Чего вам? Наконец-то решили эту шалашовку повязать? Давно пора, она тут мужика водит, явно из семьи украла, брак чужой рушит, – дама приоткрыла дверь пошире и строго оглядела нас. – Или вы тоже к ней?..

– Да, расследуем. Александру убили вчера ночью, нам необходимо попасть в квартиру…

– Как убили? Только же что дверь хлопнула!

– Как хлопнула?

– Ну вот так, как всегда, она дверьми как ударяет, у меня с потолка штукатурка сыплется, а у меня, между прочим, сердце больное, – она поджала губы и зло глянула на дверь. – Она ключи над дверью прячет, если надо…

Леша скривил губы, но промолчал, показывая соседке жест, чтобы она сохраняла тишину. Прижавшись ухом к двери, он просигнализировал мне отойти в сторону.

– Там кто-то есть, – прошептал он и тихо толкнул дверь плечом.

Я машинально сжал руки в карманах, держа несчастную зажигалку в тисках. Леша показал мне три пальца, и я молча кивнул, доставая телефон и отправляя экстренное сообщение Эдуарду Семеновичу.

Два пальца.

Принимаю позицию у стены, следя за тем, как оперативник достает пистолет и готовится ворваться в помещение. Непонятно зачем задерживаю дыхание.

Один.

Грохот выбитой двери нарушает тишину в подъезде, заставляя сердце биться быстрее, а дыхание – замедлиться от перенапряжения.

Алексей заходит первым, выставив перед собой пистолет. Я наблюдаю за всем как в остросюжетных фильмах, видя напряженные руки напарника, который идёт первым, держа на прицеле неизвестность. Медленно иду за ним, хотя понятия не имею, какая польза от этого поступка, у меня даже оружия нет. Несмотря на страх и волнение, я чётко фиксирую каждую деталь. Полка для обуви, заставленная яркими босоножками и туфлями, явно не по сезону. Полуразобранная коробка с книгами у обшарпанной стены.

Леша крадётся мелкими шашками, без резких движений, обдумывая каждый шаг. Резкий скрип заставляет меня вздрогнуть и прижаться к стене, как учили на подготовке. Оперативник молча указывает головой в сторону предполагаемой кухни, и я делаю шаг. Дверь приоткрыта, я чувствую присутствие третьего квартире. Леша отработанным движением распахивает дверь и воздух в комнате резко становится разряженным, практически осязаемым. От страха и волнения сжимает горло, хоть я и мужчина, но страх – дело без полового разделения. Мужчина, высокий, темные волосы, огромные родинки на правой щеке смотрит на нас, выставив вперёд руки с пистолетом.

От страха и волнения сжимает горло. Леша встаёт в стойку, весь напряженный, вытянутый как струна, готовый ко всему. Я невпопад думаю о том, что мы явно поторопились со взлом квартиры, нужно было подождать до приезда подмоги. С чего мы вообще взяли, что в квартире кто-то есть? Со слов сумасшедшей скучающей бабки?

– Какого черта вы здесь забыли? – Незнакомец переводит пистолет с меня на Алексея. – Вас на зачистку прислали?

– Положи оружие на пол, мы из полиции, это приказ! – Голос Лёши дрожал от напряжения.

– Суки!

Я не понимал, почему Алексей медлил. Один лёгкий выстрел в ногу и все, дальше мы могли связать его и ждать приезда наряда, допросить. Или же подыграть и выяснить всю подноготную. Но это было бы не по протоколу. А если нарушить протокол, то потом всему нашему отделу придется пробираться через тонну разбирательств, отстранение и штрафов. Проклятая бюрократия. Через мгновение во входную дверь что-то ударяется, и мужчина от неожиданности стреляет. Дрогнувшая рука подводит, и незнакомец попросту промахивается.

Леша стреляет в ответ, но скорей для острастки, чем для результата. Звон бьющегося стекла, а мужчина беспомощно озирается, делая шаги назад. Стоит его портфелю упереться в разбитое выстрелом окно, он со всей силой ударяет спиной назад, открывая отступной путь. Дрязг стекла, крик Алексея, гул голосов за спиной и пронзительный визг смешивается в одно.

Я на автомате бегу к выбитому окну и вижу, как наш Незнакомец медленно, но верно поднимается на ноги, перенося вес на одну ногу. Невысоко, но часть меня надеялась, что падение на спину заставит его если уж не разбить голову, то как минимум сломать пару костей. Или наша подмога сразу встретит его внизу в распростертые объятия…

– Далеко не убежит, прыгай! – Леша ловко отталкивает меня и быстрым движением ныряет вниз. – Не стой столбом, тут не высоко!

Я слежу за ним, не решаясь на прыжок, но беру себя в руки и перемахиваю через подоконник, режа руки стеклом. Не глубоко, но не приятно. Вздрогнув от удара, я стараюсь удержать равновесие и бросаюсь за Лёшей. Второй этаж, не так уж и высоко, шанс сломать обе ноги всегда есть, но мне повезло. Обувь скользит по грязи, но я бегу, быстро, как только могу. Никогда не любил уроки физкультуры, от бега в горле всегда чесалось, а сердце, особенно после того, как начал курить, гремело так, что перекрывало все окружающие звуки.

Мужчина, прихрамывая, добрался до машины, быстро открыв ее, и уселся на пассажирское сиденье. Рев мотора, визг шин и звуки выстрелов по машине заставили меня остановится. Уперевшись руками о колени, я судорожно переводил дыхание, наблюдая за все со стороны. Ощущение нереальности не покидало меня, словно я видел сцену в малобюджетной фильме. Погони, перестрелки, преследования – все это было красиво на экране, но в реальности…

Алексей выругался и повернулся ко мне:

– Упустили! Успел запомнить номера?

– Их не было сзади, а передние замазаны грязью, – я распрямил спину и размял плечи. – Но могу сказать, что машина та же, что вчера ночью привезла тело Саши на крыльцо «Мусорного бака».

Группа быстрого реагирования бежала к нам. Я заметил их виноватые лица и закатил глаза. В этом городе понятие «быстрое» и «экстренное» явно измеряется другими временными рамками…

Глава 13. Вера. Тревога

Сон в очередной раз отказывался радовать меня своим присутствием. Я устало потерла глаза. День был наполнен событиями, но провалиться в блаженную темноту все ещё не получалось. Мозг лихорадочно работал, пытаясь собрать воспоминания в один пазл, но он никак не складывался. Кусочки не подходили друг к другу, путаясь и рассыпаясь, как песок. Стоило мне прикоснуться к разгадке или найти ниточку, ведущую к выводам – она обрывалась, снова путаясь в клубок.

Я выпила еще одну кружку теплого молока, в надежде на сон и терпеливо ждала чуда. Наплевав на все правила, я курила на кухне, уже предвкушая ворчание владелицы, не переносившей запаха табака. Рассредоточенное внимание привлек маленький розовый кусочек бумаги, завалившийся между пустым контейнером из-под еды и пачкой мюсли. Взяв его в руки, я пригляделась. Судя по всему, какой-то новомодный чай. Я включила остывший чайник. Что-то подталкивало меня на эксперименты.

Завариваю пакетик чая, я наблюдала за тем, как жидкость становилась более насыщенной, почти багровой. Изучив обертку, я хмыкнула.

Гибискус.

Принюхавшись, я поняла, что не помню этого вкуса. Почему-то это очень сильно взволновало меня. Я помнила терпкий вкус заваренной корицы, вкус зеленого чая и листового, ароматы кофе и то, как освежает мята. Но не гибискус.

Ярко-красная жидкость казалась живой.

Я осторожно принюхалась, размышляя стоит ли давать шанс этой красной жидкости. Почему-то просто вылить его, казалось мне кощунством, но и попробовать его я не решалась. А если мне не понравится? Или окажется, что это мой любимый чай? Или выяснится, что у меня аллергия?

Представив приступ удушья от простого чая, я с осторожность обхватила руками горячую кружку.

Стоит ли пробовать?

Понравится ли мне вкус?

Что же за напасть эта такая, что я элементарно не помню вкус гибискусового чая?

Я решительно сделала первый шаг – поднесла краешек кружки к губам, но пить не стала. Пока что. Мысли жужжали роем пчёл, подкидывая различные теории насчет Светы, Славы, неизвестного Льва.

Как там говорил доктор?

Не позволяйте мозгу на чем-то зацикливаться. Давай возможность отдыха. Но я сама загнала себя в ловушку. Сознание кружилось по петле, зачем-то добавив туда и проклятый вкус гибискуса, увеличив количество нерешенных вопросов.

Света, Саша, Слава. Лев и Гибискус. Анна.

В разуме словно появилось множество отдельных кабинетов, но в каждом из них свет то загорался, то гас, в разном порядке, заставляя мысли безрезультатно метаться между ними. Это утомляло. Надоело регулярно прокручивать кусочки информации, не успевшей стереться из памяти.

Я глубоко вздохнула и снова поднесла кружку к губам, сделав осторожный глоток.

Напиток был… Терпким? Сладковатым? Кисловатым?

Я смаковала чай, наслаждаясь вкусом. Чреда мигающих кабинетов дрогнула, в одном из них загорелся свет. Я любила гибискус. И красной точке он тоже нравился.

Как бы цинично не звучало – но я радовалась тому, что вспомнила хотя бы это. На улицах гуляют убийцы, издеваются и устраняют девушек – я же сижу и радуюсь тому, что вспомнила что-то о забытом вкусе.

Взгляд то и дело возвращался к пачке таблеток и витаминов, прописанные доктором с забавной фамилией, которая снова стерлась из воспоминаний. Он что-то долго рассказывал про дозировки и про то, что они могут вызвать галлюцинации или пищевое отравление, но сейчас меня это мало волновало. Шальная идея о том, чтобы выпить за один раз большую дозу таблеток и посмотреть, что будет, в очередной раз смешало мысли. Критично осмотрев руки, которые слегка подрагивали, предостерегая меня от необдуманных решений. Осторожно взяв хрустящую пластинку таблеток, я решительно выдавила сразу три и быстрым жестом закинула их в рот, запивая остывшим молоком.

И принялась выжидать.

Пока не сморил тревожный сон, настигший меня прямо на кухонном столе.

***

Светлана стояла у бара с наигранно серьезным лицом, едва сдерживая улыбку:

– А мне вот интересно, что будет, если мы на работе начнем хорошо общаться? Тебя сразу уволят за лояльность к официантам или великое барменское эго пошатнется?

– Пошути у меня, – я выставляла в ряд пивные бокалы, сердито поглядывая на подругу. – Знала бы ты сколько времени я потратила на зарабатывание репутации здесь. Официантам только дай волю, как сразу на шею сядут и ручки сложат. То дай, кофе сделай, а от похмелья ничего не сварганишь…

Света понимающе хмыкнула и притянула к себе доверху заполненный поднос:

– Тогда я сделаю расстроенное лицо, и никто и не подумает, что ты только что налила мне на одно пиво больше, чем я пробила…

– Ну на твои щедрые чаевые вместе по чизкейку съедим тогда, – я хлопнула ладонью по бару. – Напитки нагреваются, иди уже!

– Слушаю и повинуюсь!

Я хмыкнула про себя и продолжила выполнять заказы, время от времени отвлекаясь на группу мужчин, сидящих у барной стойки. Они что-то тихо обсуждали, показывая пальцами на Свету. Я настороженно пыталась уловить отголоски голосов, но содержание их разговора словно доносились из-под толщи воды.

– Вер, а эти ребята, они что пьют?

– Свет, коньяк они пьют, неприлично дорогой, – я приподняла бровь, предостерегающе посматривая на подругу. – Не лезь к ним, опасные они ребята, не твой вариант…

– Дорогая, я сама опасная, обведу их вокруг пальца и денег подзаработаю, – Света кокетливо повела плечиком. – Сама мою ситуацию знаешь, траты большие, а отдачи никакой! Да и они сами не прочь кошельком потрясти…

– Не лезь, не стоит он того!

– Фу, какая ты скучная! Или себе кого-то присмотрела?

***

Тревога во сне зашкаливала, и я вскочила, резко теряя координацию и падая с итак неустойчивой табуретки. Руки вспотели, а я не могла понять, что же меня так напугало. Обычная ситуация, девчонки спрашивают про посетителей в надежде, если уж не встретить любовь всей жизни, то как минимум найти развлечение на вечер. Или щедрого мужчину, способного дарить подарки и радовать. Ничего необычного, но липкое, мерзкое ощущение словно сдавило тело, заставляя меня чувствовать себя грязной. Я бегло посмотрела на часы и направилась в душ. До работы оставалось немного времени, хотя я подозревала, что смысла идти туда все равно нет. Вряд ли кто-нибудь захочет прийти провести вечер пятницы в баре, куда ночью подкинули мертвое тело.

Я включила душ, поворачивая краник на максимальную температуру. Первое и последнее, что я сделала в этой квартире с разрешения хозяйки – установила хороший душ, увеличив напор воды. Стоя под обжигающими струями, смывая всю ту грязь, которая словно осела на коже после сна, я постепенно приходила в себя. Простояв так до тех пор, пока пар не стал собираться под потолком, а оттенок кожи не стал напоминать алый закат, я осторожно выбралась из-под обжигающей воды. Стало легче. Медленно собираясь на работу, мои мысли возвращались к таблеткам, подстегивая меня повторить вчерашний опыт. Немного поспорив сама с собой, я решительно взяла еще четыре таблетки и закинула их в рот. Глаза боятся, а руки делают.

Позавтракав кусочком завалявшейся галеты, я отправилась в «Мусорку», предвкушая спокойный вечер и недовольное лицо Оли, так отчаянно желающей повысить продажи.

Уже на подходе к бару я заметила столпотворение машин напротив входа. Какие-то журналисты снимали эпизоды, фотографирую смущенного Гену, который старательно отводил глаза и выглядел так, словно набрал в рот воды, отказываясь давать комментарии. Оля выставила табличку, оповещающую, что сегодня проводится внеплановая акция: «Два коктейля по цене одного, а пиво будет наливаться в полцены в память нашей любимой Сашеньки». Закатив глаза, я пробилась через толпу соглядатаев и зашла в теплое помещение.

– И что это ты там такое устроила? – Я устало оглядела пустой зал.

– У нас там кеги с пограничным сроком, вот я и подумала, – Ольга виновато посмотрела на меня. – Плохой пиар – тоже пиар, может в вечерних новостях выпустят репортаж об убийстве, а там на заднем плане информация о скидках…

– Ну тебя с такой хваткой точно в рай не пустят, – я покачала головой. – А Лиза где?

– Лидия утренней смене выходной дала, после таких новостей к нам бы точно никто не пришел. Ещё этот приезжал, как его, Макс, который нашу Аньку последний видел. Все дела сотрудников забрал и уехал, сказал, будут искать.

– Это хорошо. Может мы тогда и вечернюю смену прикроем? Ну а смысл?

– У вечерней смены есть шанс неплохо подзаработать… Сейчас сюда блогеров налетит, снимать свои видео будут, вот тут-то мы их и напоим!

Я в очередной раз грустно усмехнулась и, переодевшись, вышла обратно в зал. Андрей уже ждал на рабочем месте и печально поглядывал в окно, наблюдая за ажиотажем снаружи. Я молча устроилась за стойкой и бесцельно протирала поверхности, стараясь хоть как-то унять тревожность. Словно что-то грохотало, призывая спрятаться в углу и не шевелиться до завершения бури. Оля с кислой миной бродила между столов, создавая вид загруженности и регулярно поглядывая на часы. Скучающие официанты что-то тихо обсуждали возле двери, ведущей на кухню.

Звоночек звякнул и повеяло холодом. Двое мужчин молча зашли в бар и уверенно направились в самый дальний угол, молча кивая в знак приветствия. Оля оживилась и махнула официантам, принять заказ. Разливное пиво, пару закусок. Я благодушно разрешила своему стажеру наполнить бокалы, пристально наблюдая за уровнем пены. И все. В ожидании ажиотажа прошло пару часов. Мужчины просили пару раз обновить напитки, о чем-то разговаривая и время от времени поглядывая на нас. Я скучающее прислонилась к стене и выжидала.

– Может нам музыку погромче включить? – Оля с треском открыла бутылку воды. – Хоть повеселее будет…

– Ты там вывеску в память Саше сделала, если не забыла, – я скептически пожала плечами. – Может, стоит еще пару танцовщиц позвать, так сказать, проводим в последний путь с плясками и песнями…

– Какая ты душная, вот серьезно! Лучше бы придумала что-нибудь для продвижения!

– М, попросим местного маньяка не подкидывать нам тела официанток на порог? Думаю, тогда наша популярность повысится на «Ура».

– Язва.

Оля хотела сказать что-то еще, как входная дверь распахнулась и группа молодых людей заполонила зал. Я сжала губы и вздохнула. А вот и любители халявы, и соглядатаи. Можно начинать. Никогда не любила молодежь в барах. Понтов много, денег мало, а запросы такие, что даже восемнадцатилетний купажированный виски кажется им недостаточно притягательным, что заставляет их кривить лица и заказывать самые дешевые и тривиальные коктейли. Или просто хлебать разливное пиво и причитать, что в нашей забегаловке нечего пить, вот им, бедненьким, и приходится давиться этой мочой. Но, нравится или не нравится тебе гость – улыбку на лицо и держать качество.

Делая уже неизвестно какой по счету коктейль, я старательно избегала торжествующего взгляда Ольги, который словно говорил: «Ну я же говорила! Я снова права!». Отголоски разговоров указывали на то, что посетители усиленно обсуждали произошедшее вчера и спорили о том, кто за этим стоит. Кто-то догадался связать эти убийства и уже смаковал версию о серийном убийце, непонятно откуда взявшемся в нашем тихом городке. Андрей деловито отдавал пенные напитки, явно пораженный таким доверием с моей стороны.