Текст книги "Когда прошлое молчит (СИ)"

Автор книги: Ирина Солак

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 16 страниц)

Я улыбнулся матери в ответ, стыдливо пряча сигарету. Она бы осудила. Если бы отец не убил ее. Одернув себя на автомате, я чиркнул зажигалкой в очередной раз. Таблетки приняты, снотворное отказывалось работать, а запасы кофе в квартире закончились. Голова гудела тупой болью, не давая забыть о себе, в то время как спина потихоньку отпускала, лишь изредка напоминая о своем существовании. Незаметно я отключился, уронив голову на стол, и уснул.

Трель телефонного звонка выдернула меня из беспокойного сна. Это уже было смешно. Я лениво посмотрел на вибрирующий телефон, надрывающийся на кухонном столе. Потянувшись к нем, я увидел, что звонит Лидия Владимировна, управляющая «Мусорки». Искренне надеясь, что она сейчас скажет, что бар сейчас находится в огне, я ответил на звонок:

– Да, Лидия Владимировна, слушаю вас!

– Виктор, простите, что так поздно беспокою, но у меня не было выбора, пришлось вас побеспокоить…

– Говорите уже, – я внутренне сжался, ожидая чего-то такого, что просто выбьет пол из-под моих ног.

– У нас нехватка персонала и завтра я не вижу возможности просто-напросто открыть заведение, работать некому, сами знаете, девчонки…

– Да, да, понимаю… – Я выдохнул, ведь новости не так плохи, чем те, что были раньше.

– Новых не находим, два официанта заболели, Вера пропала, на звонки не отвечает…

– Вера?

– Да, до вашего отца не дозвониться…

– Не открывайтесь завтра, набирайте персонал, я объясню отцу.

– Хорошо, спасибо вам, вы…

– Доброй ночи.

Я грубо прервал звонок и откинулся на спинку стула. В груди что-то зашевелилось и закричало, утягивая меня обратно в пучину неконтролируемой паники.

Глава 21. Вера. Посмотри им в глаза

Теплые, родные руки гладят меня по волосам, ласково задевая горящие щеки. Я нежусь в незатейливой ласке, ощущая, как замедляется дыхание и постепенно приходит в норму сердечный ритм, возвращаясь к привычному темпу.

– Ты завтра в вечернюю, да? – Тихий голос вырывает меня из размышлений.

– Да, Слав, увидимся только под утро, когда ты пойдешь на работу, а я вернусь…

– Пересменка в квартире, – подмигнул он. – Обещаю оставить постель теплой, имей ввиду… Как твоя подработка?

Я приподнялась на локтях, отстраняясь от него. Эта не та тема, которую хотелось бы сейчас обсуждать. Наши отношения продвигались размеренно, но постепенно шли к логичной развязке. Не думаю, что работник правоохранительных органов спокойно воспринял бы мой новый род деятельности. Уж точно не Слава.

– Пока учусь, но думаю, все идет хорошо, я невинно улыбнулась.

– Ты так и не рассказала, что именно собираешься делать.

– Не хочу спугнуть удачу, есть шанс, что в этот раз мой план выгорит…

– И мы заживем? – Он скептически поднял бровь – Я должен про это думать, а ты должна радоваться жизни и с благодарностью принимать мою помощь.

– Не на ту наткнулся, – хихикнула я. – Если бы ты хотел посадить на шею еще одну дамочку, то просто бы остался жить с сестрой и ее хотелками…

Слава смотрел на меня внимательным взглядом, задерживаясь на кровоподтеках и синяках. Я беспомощно попыталась протянуть руки к нему, но наткнулась на предупредительное покачивание головой, как когда-то давно. В прошлой жизни, которая стиралась из сознания. Красная точка перед глазами снова начала пульсировать, рассеивая внимания и отвлекая от сидящего передо мной человека. Мозг быстро выстраивал списком всю информацию, которую я про него могла вспомнить. Слава, были вместе, расстались из-за глупой ссоры, суть которой ускользала от меня. Работает в полиции.

Миг озарения пронзил меня, почти физически причиняя боль. Он может помочь.

– Слава, позови на помощь, они держат меня здесь насильно, они…

Первый удар был не сильный. С такого расстояния и маленького замаха не могло получиться хорошей пощечины. Он мог бы и не бить меня вовсе, просто поднять руку достаточно, чтобы напугать меня. Но даже для оплеухи с ползамаха у него получилось неплохо. Я ощутила, как голова дернулась, а из уголка рта побежала теплая струйка крови. Красная точка перед глазами начала то увеличиваться, то уменьшаться, расширяясь в такт биению загнанного сердца, а рот сам приоткрылся в изумлении.

– Ну привет, дорогая, – оскал на лице не имел ничего общего с его улыбкой. – Соскучилась по мне, лживая сука? Ах, как приятно было бить тебя, пока ты не узнавала мое лицо…

– Слава, что происходит?

– То же, что и раньше. Ты строишь из себя испуганную овечку, а на самом деле являешься подстилкой для всех важных фигур нашего города, – он сплюнул на пол рядом с моим застывшим от ужаса телом. – Думала, я не узнаю, как именно попадают в этот бизнес?..

– Слава, они убьют меня, так же, как и Свету, мне нужна помощь!

Света. Образ улыбчивой девушки стал рассыпаться, исчезать из сознания. Распадаться на мелкие кусочки, оставляя на месте образа подруги чистый лист бумаги. Второй удар был удачным. Голова взорвалась, и я ощутила, как мозг на секунду вздрогнул и сменил позицию, стирая остатки воспоминаний. Я попыталась ухватиться за обрывки памяти, удержать и не дать себе забыть, но боль внутри черепной коробки ускорила пульсацию, стала настолько нестерпимой, что те фрагменты образов ускользнули в один миг. Мозг постепенно плавился, стоило мне попытаться пошевелиться, но спазмы вернулись с новой силой, показывая новую картинку, многое объясняющее.

– Я просто показывала нужных мужчин, я не спала с ними! Просто давала наводку! – Рыдания вырвались из груди. – Я лишь хотела помочь маме, заработать денег!..

– Я же говорил тебе, что могу помочь, дура. Ты сама влезла в эту грязь, теперь время платить за свои ошибки, дорогая моя… Но я не тот, кто должен это сделать. Кто должен наказать за твои поступки. Вставай, милая, поднимай свою задницу и иди, посмотри в глаза тех, кого ты сюда заманила!

Сильная рука до боли сжала мое плечо, поднимая меня вверх, как беспомощного котенка. Шея отказывалась держаться прямо, и я ощущала как голова безвольно повисла, лишившись точки опоры. Он тащил меня по коридору, я пыталась переставлять ноги, но не могла взять контроль над телом. Как безвольную куклу, Слава тянул меня, тихо ругаясь, шепча оскорбительные слова и больно одергивая меня, когда коленки в очередной раз подгибались.

Яркий свет в очередной раз ранил, усиливая головную боль. Приглушенный смех и чьи-то разговоры доносились из-за закрытой двери, возле которой мы остановились. Слава отпустил мое онемевшее плечо, позволяя скатиться вниз по стене и безвольно опуститься на пахнущий полиролью паркет, неприятно скрипнувший под моим весом. Я беспомощно посмотрела на мужчину, который протянул руку к резной дверной ручке и бесшумно повернул ее вниз.

Комната, заполненная приглушенным светом, делала обстановку интимной и уютной, если такое определение вообще можно применить к данной ситуации. Я ожидала увидеть подобие темницы, где меня держали последние дни, но зал, наполненный смехом, был похож, скорей на загородный домик, где искусственный свет плавно перетекал в окрашенные красно-оранжевые стены, смешивая краски.

– Слава, ты сегодня припозднился, – ленивый голос прервал девичий смех. – Не мог насладиться подарком, который я тебе подготовил?

– Скорей, отдавал долги, – кивнул парень. – Я привел ее сюда, пусть посмотрит, что она натворила…

– Слава, нельзя быть таким злым, как озлобленная на весь мир брошенка! Не натворила, а помогла создать, прошу заметить. Не ты ли оказался в числе первых клиентов нашего маленького заведения?..

Слава неопределенно дернул плечами, подталкивая меня внутрь. Я с усилием оттолкнулась от пола, собрав оставшиеся силы в кулак и двинулась внутрь, сдерживая дрожь в коленях. Свет застилал глаза, постепенно приспосабливающиеся к ярким краскам. Группа девушек кружила по комнате, протирая пыль со столов и причудливых античных скульптур, совершенно не вписывающихся в общую обстановку. Словно хозяин обошел сотни лавок старьевщиков, притаскивая сюда все, что попадалось на глаза. Стоило мне зайти в комнату, как незнакомки замерли, враждебно смотря на меня.

Нервно сглотнув, я отвела глаза от женщин, выглядящих настолько вульгарно, что даже смотреть на них казалось неловким. Короткие платья с глубокими вырезами, едва прикрывали бедра, чулки на подтяжках, лакированные туфли… Если бы одна из них решила просто поднять с пола клочок бумажки – все остальные увидели бы больше, чем следовало кому-либо видеть. Яркий макияж, сверкающие украшения, неприязненные взгляды. Я словно оказалась среди своры злых собак, которые были готовы растерзать меня в любую секунду. Стараюсь держать спину, то бы сохранить остатки гордости и сил, как громкий хлопок вырывает меня из оцепенения и заставляет пошатнуться.

– Ну что ж, девочки, позвольте вам представить, – Евгений сжал ягодицу одной из девушек, направляясь ко мне. – Вера, та, благодаря которой вы сейчас находитесь в тепле, заботе и безопасности…

Я ощутила неприязнь, которую излучали девушки каждой клеточкой тела. Они смотрели с презрением и ненавистью, но не решались ничего сказать, лишь пронзали взглядами. Борясь с головной болью, я вскинула подбородок, принимая ненависть как данность. Алексей плавной походкой приблизился ко мне, подходя слишком близко, стирая всевозможные личные границы настолько, что я физически ощущала тепло его тела.

– Готова встретиться с тем, что помогла сотворить? – Прошептал он. – Ты не просто заманила всех этих девушек в ловушку, но и дала им надежду на светлое будущее… Дамы! Прошу помочь Вере прийти в себя, к вечеру она должна выглядеть так, словно готова произвести государственный переворот, а после разбить несколько несчастных сердец! Приступайте!

Он насмешливо посмотрел на меня и, задержав взгляд на губах, вышел из причудливого зала, уводя злящегося Славу за собой. Я осталась одна под прицелом десятка девушек, которые, как мне казалось, были готовы вырвать мне глотку. Мне просто нужно дать им повод и все мучения закончатся. Пульсирующая красная точка начала опять увеличиваться перед глазами, ускоряя темп. Голова закружилась, и я ощутила, как земля уходит из-под ног. Когда кажется, что падать ниже некуда, всегда появляется новый люк, готовый принять в свои объятия.

– Ну же, Вера! – Улыбчивая девчонка надула губы. – Подыграй мне, я хочу с ним познакомиться!

– Я уже ни раз говорила, что он не твой тип, подруга, – я предостерегающе покачала головой. – Ты ему не по зубам, тебе будет скучно…

– Вот от тебя я такой зависти не ожидала, дорогая! – Официантка обиженно цокнула. – Я так и знала, что ты его себе прикарманить хочешь, как чувствовала!

– Не будь дурой, я о тебе беспокоюсь!

– Если кто и дура тут, то только ты!

Обиженно развернувшись на каблуках, девушка скрылась на кухне, дрожа от возмущения. Я лишь тяжело вздохнула, пряча глаза от внимательного мужчины за барной стойкой. Он лениво поднял руку, указывая на пустой бокал.

– Верочка, в чем проблема?.. Она нам подходит, красивая, амбициозная… У нас таких давно не было, а ты же сама знаешь, их ломать интереснее всего…

– Она вам не подходит, слишком умна и импульсивна, – прошептала я, наливая гостю двойную порцию виски. – Не думаю, что удастся ее перестроить под ваши нужды, Евгений.

– Твое дело не думать, а просто направлять в нужное русло. Уверен, что у нас найдется любитель особо строптивых, а не этих безмозглых кукол, которых интересует лишь то, сколько мужчин будут торговаться за право обладания.

– Я говорю об этом для того, чтобы ее перенаправить вам потребуется больше ресурсов, нервов, вам оно надо? В утренней смене новенькая девочка, она подойдет гораздо лучше…

– Вера, Вера, за годы нашей работы ты таки не поняла, что чем труднее, тем интереснее…

Я резко открыла глаза, осознавая, что мне не хватает воздуха. Чьи-то руки растирали мою грудную клетку, придавливая ее вовнутрь, пытаясь оттереть подтеки крови жесткой мочалкой. Лицо сковало какой-то маской, неприятно стягивая кожу, и лишив меня возможности широко открыть глаза или просто пошевелить губами. Я попыталась оглядеться по сторонам, но голова была зафиксирована подушкой, не давая мне обзора.

– Она пришла в себя! Я же говорила, что нужно просто ей ватку со спиртом под нос подставить и все, сразу зашевелиться, – насмешливый голос раздался откуда-то справа.

– Или это Ленка со своим пилингом перестаралась, я у нее в прошлый раз чуть Богу душу не отдала, пока она с меня кожу снимала после профилактических мероприятий…

– Я, кстати, до сих пор не понимаю, зачем она по синякам дополнительно водит, там же лопнувшие сосуды, так просто синяки не рассасываются…

– Цыц, Ленка лучше знает, она мне в прошлый раз после тех игрищ тело за два дня собрала, и я снова спросом пользоваться начала у этих мужчин!

Я поморщилась от громких говором и попыталась встрять в разговор, но лодыжку словно залили свинцом, заставляя вскрикнуть от неожиданности.

– Вот, теперь воск весь и сразу к коже пристал, даже повторно сдирать не придется…

– Какого черта?..

– Нам нужно тебя привести в порядок для вечера, а то никто не посмотрит на тебя вечером и будешь одна сидеть и локти кусать, – веснушчатая девушка выскочила перед моими глазами. – Ты адаптацию недолго проходила, но, судя по твоему состоянию, эффективно. Чем ты их так разозлила?

– Лер, ты хоть понимаешь, кто она?

– Какая-то важная персона, да, Лен?

– Девчонка из «Мусорки», которая тебе на мужчину указала, а ты радостно к нему поскакала, а теперь тут с нами, – сварливо протянула другая девушка, смазывая мои запястья густым кремом.

– Вера? И правда она! Я тогда так завидовала ее волосам, жаль, что все остальное подкачало, конечно, но мы из нее сейчас такую конфетку сделаем!..

Теплые ладони рыженькой снимали застывшую маску с лица, аккуратно придерживая стянутую кожу. Я пристально вглядывалась в знакомое лицо, но не могла вспомнить. Стоило мне попытаться напрячь память, как мозг начинал плавиться от боли, заставляя отказаться от попыток и просто перечислять в голове те факты, которые просто плавали на поверхности.

Я Вера, моя мать страдает деменцией и находиться в клинике, которую я оплачивала, направляя нужных девушек правильным мужчинам. Мой бывший – вместе с ними. Я – неудавшийся сутенер. В коктейль «Лонг айленд» – пять белых элементов. Перышко умер от голода и холода. Лиза встречается с Егором.

Кто такая Лиза?

Боль.

Виктор обещал защиту.

Виктор?..

Головная боль смешалась с болью от принудительной эпиляции. Я недовольно вскрикнула и наткнулась на внимательный взгляд самой серьезной из девушек.

– Будешь кричать и дергаться – вернешься в подземелья, где тебе наши владельцы разъяснят правила, поняла?..

– Лен, не будь так строга, ты же так же дергаешься…

– Настя, молчи, это из-за нее мы прошли всю ту боль на первых порах, – она презрительно толкнула меня в бок. – Мы бы и без ее помощи смогли бы найти себе выгодные партии, а она лишь подложила нас под господ, упиваясь своим величием.

– Что ты такое говоришь, Лена! Сама же только вчера рассказывала, как тебе повезло быть здесь, с нами…

– Но могло все случиться по-другому, Лер… Я не спорю, здесь хорошо, лучше, чем на улице и в этих прокуренных заведений, куда нас изначально привезли на работу, но…

– Дамы…

Я вскинула голову, услышав властный голос. Лидия Владимировна зашла в комнату и пристально оглядела нас. Я попыталась сказать, что ей нужно бежать и звать на помощь, но слова застряли в горле.

– Вы хотите вернуться на позицию официанток и все начать сначала? Я могу это устроить… – Она мило улыбнулась. – Есть желающие?

Ответом была тишина.

– Вот и чудесно! Если кто-то еще захочет высказаться, то прошу это делать со мной наедине или все дружно отправятся за Александрой и Светланой, они неплохо устроились на новом месте, работают сутками и идут за своей мечтой…

Что-то взорвалось внутри моей головы, отдаваясь дрожью по всему телу. Лера остерегающее сжала мое запястье, скользя нежной рукой по открытым ранам. Я зажмурилась и посмотрела на начальницу «Мусорного Бака»:

– Лидия Владимировна, что здесь происходит?..

– Девочки, оставьте нас.

Я ощутила сильный толчок от Лены напоследок, прежде чем команда моих вынужденных косметологов дружно направилась на выход. Я с наслаждением пошевелила запястьями, ощущая приятный холодок на свежих ранах. Пульсация в черепе сошла на нет, но красная точка никуда не исчезла, лишь слегка померкла, практически не отвлекая меня. Лидия Владимировна подошла поближе, пристально рассматривая меня. Я попыталась вернуть ей серьезный и гордый взгляд, но встретилась лишь с благосклонной улыбкой:

– Не пытайся храбриться, девочка. Если бы я знала про твой недуг, предложила бы Жене убрать тебя пораньше, но он всегда возлагал на тебя неоправданно большие надежды.

– Так в чем проблема сейчас, если вы знаете, что я все равно все забуду? Какой смысл держать меня здесь? – Я неловко приподнялась на локтях. – Пользы от меня никакой, а…

– Ну что ты, пользу, как и выгоду, можно найти всегда, особенно учитывая твое положение. Сама посмотри, сколько мужчин отдали бы многое за шанс кадрить одну и ту же девушку разными методами, ища наилучший… Если учесть, что для тебя каждая попытка будет как в первый раз, это можно использовать как интересный аттракцион для любителей, – Лидия криво усмехнулась. – Пока им не надоест, как это уже происходит с бывалыми сотрудницами.

– Бывалыми?

– Благодаря тебе это заведение процветает, мужчины получают наслаждение, повышают свое эго, щекочут нервы… А девушки учатся быть желанными и отдавать себя взамен. Я не тот человек, который в очередной раз будет рассказывать тебе концепцию этого места, поэтому, считай, что в ближайшие дни у тебя появится выбор – либо принести сюда новую изюминку, либо последовать за Светой на тот свет, если он существует, конечно…

Я с усилием сглотнула, успокаивая пересохшее горло. Когда тебе угрожает мужчина, можно представить, что есть шанс его переиграть, разжалобить, как-то уговорить. Но когда угроза идет от женщины – все ощущается совершенно по-другому. Более существенно, страшнее, опаснее. Особенно от той, которая излучает уверенность в своей безнаказанности.

И от этого становится еще страшнее.

Глава 22. Виктор. Он все знал

Стрелки часов на стене неспешно приближались к полудню. Я терпеливо ожидал областных сотрудников, под недовольное дыхание Эдуарда Семеновича, который уже в сотый раз перечитывал подробный отчет о происходящем. Я не решался задать вопрос о качестве доклада, но что-то в поведении шефа говорило мне о том, что он недоволен.

Настойчивый стук в дверь вырвал меня из мыслей, заставив подскочить на месте, но Эдуард молча заставил меня опуститься на стул. Шумно втянув воздух, он самолично открыл дверь и запустил стоящих за ней людей. Два высоких парня переступили порог, и я почти физически ощутил неприязнь, исходящую от начальника.

– Эдуард Семенович, рады видеть вас в добром здравии…

– Борис, Илья, с приездом, – ухо кивнул Эдуард, предостерегающе посматривая на меня. – Надеюсь, добрались без приключений?

– Нет, долетели с ветерком, не стоит волноваться, – едко улыбнулся блондин в кожаной куртке. – Наворотили у вас тут дел, вся область только о вашем Максиме и судачит, оборотень в погонах оказался…

Я инстинктивно сжал кулаки, но сдерживал рвущуюся наружу негодование. Не стоило сразу и с места злить новоприбывших, не то еще и мне что-нибудь приплетут, потом не отмоешься. Эдуард Семенович вернулся на свое место, вежливо указывая парням на два ветхих стула перед рабочим столом. Эти сиденья не отправлялись на мусорку только потому, что их задачей было сделать пребывание в кабинете максимально не комфортным. Скрипящие при любом движение, жесткие и грозящие рассыпаться в труху в один момент. Тот, кого звали Илья, неприязненно оглядел эти постсоветские сидения и медленно опустился на повидавший виды стул.

– Кофе не предлагаю, у нас секретарши тут не имеется…

– А этот что тут тогда делает? – Блондин примостился на край стола, за которым еще стоял фикус Макса. – Или после всех его промахов он тут просто для красоты сидит?

– Борис, я, конечно, во власти сейчас ограничен, но прошу моих сотрудников и их заслуги не принижать, – Эдуард Семенович сверкнул глазами, – формально, он все еще в деле, так что-то давайте не забывать про элементарное уважение.

– Тогда давайте уже покончим с этим, и мы со спокойной душой найдем сообщника вашего Максима и после отправим вам нормального специалиста по подбору персонала, – примирительно поднял руки Илья и посмотрел на меня. – Чтобы больше не приходилось по воле местных богачей принимать на работу их сынков-неудачников…

Скрипнув зубами, я громко втянул воздух, готовясь ответить, но Эдик с силой ударил по столу:

– Еще один такой выпад…

– Так, прекратили, – оскалился Борис. – Вы так только себе могилу глубже роете. Это все, что у вас есть?

Тонкая папка с моими наработками зашелестела в его руке. Я с вызовом кивнул, чувствуя, как злость плещется внутри меня, но вид бледного Эдуарда Семеновича не давал мне выпустить ее на свободу. Напряжение в комнате зашкаливало, давая мне понять, что любое слово может быть использовано против меня и начальства. И так наше положение держалось на авторитете Эдуарда Сергеевича. Приезжие специалисты молча уткнулись в документы, тихо сопя над бумагами. Я наблюдал за ними, мысленно повторяя то, что часом ранее выписывал на бумаге:

«Убили двух девушек, интервал в пару дней. Обе приезжие, сироты, работали в одном баре, но не долго. Посещали элитную гинекологическую клинику, есть подозрение в наличии богатых любовников. Улики из квартиры Александры добыть не удалось, двое неизвестных устранили их взрывом из самодельной бомбы. Пропавшая Анна…»

– Максима нашли в квартире любовницы? – Протянул Илья, посмеиваясь. – Может, у него совесть там проснулась, после того, что он натворил с другими девушками?

– Мы не думаем, что Макс был причастен…

– Помолчи, Вить, – Борис едко зашипел на меня. – Вы и так не устроили ему разбирательства после пальбы в «Мусорном баке», а предпочли все спустить с рук. Все же и так понятно!

– Что вам понятно? – Я нервно сжимал кулаки.

– Что у парня не все дома были, сами посмотрите! Он же на своем участке всех под себя подмял, властью упивался… Ни одного преступления, примерный район, даже шлюх лицензии и справки можно найти, если постараться, – Илья неловко пошевелился, заставляя стул противно заскрипеть.

– Вот и пошел девчонок мочить, самых беззащитных использовать, а потом выбрасывать за ненадобностью, – Борис сжал край стола. – Устранял комплекс неполноценности…

– Борис, ты же на него не злишься больше за ту стычку, когда он у тебя дело и бабу увел? – Ехидно произнес Эдуард.

– Ну, Эдуард Семенович, это когда было, – оскалился парень. – Мы уже не дети, чтобы такие мелочи припоминать…

– Так, ну нам все понятно, мы готовы работать, – Илья с треском поднялся со стула. – Если хотите тут еще поругаться между собой, решая у кого яйца больше, то прошу, но пока мы тут сидим, сообщники Максима на свободе и, возможно, сейчас мучают новую жертву. Виктор, есть что добавить к отчету, который ты тут на коленке настрочил?

– Да, если у вас…

– Все понятно, спасибо, – Илья жестом заставил меня замолчать. – Эдуард Семенович, можете отдыхать, если что-то будет нужно, обязательно обратимся к Вам за помощью. Борис, идем. Уверен, их Анатолий сейчас даст нам информации в три раза больше, чем мы тут смогли прочитать из «официальных» источников.

Стоило двери за нами захлопнуться, как я вскочил на ноги, и начал судорожно глотать воздух от негодования. Эдуард Семенович лишь приподнял бровь и достал пачку сигарет, бросив ее в моем направлении:

– Выдохни, они такие всегда.

– Какое право есть у них с нами так общаться? – Я повысил голос. – Нет, вы видели? Они уже Макса в убийцы и насильники запихали, а нас тут с грязью…

– Успокойся, к тебе это никак не относится. Ты друг Макса, у них с ним были терки, остальное тебя не касается. Ты отправляешься на заслуженный отдых, чтобы до конца расследования я тебя в поле зрения не видел, понял меня?

– Вы так просто позволите им свалить все на Макса?

– Нет, конечно, не психуй так, – Эдуард Семенович устало откинулся на спинку стула. – Моя цель сейчас – дать им в руки все инструменты для раскрытия дела, дождаться Алексея из реанимации и уберечь тебя от судьбы Макса, все. Приказ приказом – отпускные в бухгалтерии, дверь – прямо по коридору, свободен.

– Но…

– Я сказал – свободен!

Я сдержал себя и, схватив сумку с документами, выскочил из кабинета. Внутри все клокотало и ревело. Эдуард Семенович пытался меня оградить от происходящего, но его забота переходила всякие границы. Даже если учитывать взрыв, смерть Макса, состояние Леши – это не повод давать всяким выскочкам право глумиться над нами. А эти двое из ларца словно были присланы сюда ради забавы и личных целей по установлению их собственной справедливости. Или повышение планки их эго, кто знает. Когда я попытался сегодня рассказать начальнику о пропаже Веры, он лишь устало покачал головой и сказал, что это не то, чем они будут сейчас заниматься, учитывая обстановку в городе. С самого утра все газеты уже трубили о Максе, не в самом лучшем ключе, обвиняя того в злоупотреблении полномочий и полицейской неприкосновенности. Кто-то уверял в блогах о том, что это мы убиваем молодых девушек, упиваясь своей властью. Я устало оглянулся на кабинет Толи и, тряхнув головой, направился на улицу. Если мне дана вольная, то надо ее использовать. Но несправедливость и начатое дело не выходили из моей головы. И Вера.

Она мне симпатизировала. Неприступная, трудолюбивая, умная и, не знаю, какая-то земная. Практичная. Я не разу не замечал за ней глупого флирта по отношению к гостям, игр в переглядки. Даже когда я пытался мило улыбнуться ей – всегда был вежливо и корректно отвергнут, несмотря на попытки понравится барышне. Чего за мной редко когда водилось. Обычно, стоит пару раз подмигнуть, с интересом окинуть взглядом – и все, считай девчонка твоя. Чем хорошо этот городок – женщины готовы на все ради внимания. Словно обделены им, лишены. Каждая из рук вон лезет, чтобы казаться нужной, любимой и желанной. Особенно красивые. Им мало того, что их хотят – они жаждут обожания, какого-то признания только за то, что природа дала им дополнительное очко в виде приятной внешности.

Вера же не пыталась вылезти в люди только за счет красивых волос и приятной улыбки. Она поддерживала разговор, работала без остановки, помогала сверх трудового договора. Я все это видел и подмечал. Особенно когда она скидывала часть честно заработанных чаевых в общак, когда совместная выручка официантов скудно помещалась на дне коробки. Я долго наблюдал за ней, фиксировал ее движения и манеру общения. Несмотря на натянутые отношения с сотрудницами, она все равно каким-то образом заставляла их доверять ей. Словно эта неприкрытая агрессия, которую она излучала – притягивала к себе уставших от фальшивых комплиментов и натянутых улыбок девчонок.

Я набрал Лидию, чтобы выяснить точный адрес Веры и навестить ее, но телефон был недоступен. Как и номер Веры, непонятно как оказавшийся в записной книжке. Вызвав такси, я решил попытать шанс у дома обаятельной барменши.

***

Стоя возле закрытой двери подъезда, я ощущал себя редкостным идиотом. Можно же было добраться до «Мусорного Бака», поднять личные дела сотрудников, найти прописку на крайний случай. Но я все равно стоял возле мигающего красным домофоном и пытался высчитать номер квартиры на память. А еще тут убийства раскрывать пытался, в детектива поиграть вздумал…

– Чего тут ошиваешься, ждешь кого-то? – Скрипучий голос раздался из-за моей спины.

Я быстро оглянулся и увидел пожилого мужчину, несущего в руках огромные пакеты. Он неприязненно смотрел на меня, словно поймал меня на горячем, скручивающим домофон, например.

– Я девушку ищу, в этом доме живет, – уверенно начал я. – Сотрудник полиции, Виктор…

– За Веркой, что ли? – Дед поднял густые брови. – У нас тут только одна девушка живет, скрытная такая, молчаливая. Мать свою в богадельню сплавила и живет тут, непонятно чем занимается по ночам… Натворила что, она может!

– Нет, она работает в моем баре, на хорошей должности, пришел проверить ее, заболела, – мне стало некомфортно от таких предубеждений. – А девушка она хорошая, ответственная…

– Полиция и бар покрываешь? Правду значит про вас в новостях говорят, волки в погонах…

– Номер квартиры скажете?

– Семнадцатая, начальник, – он поджал губы. – Никакого уважения!

Я поблагодарил неприятного старика и отошел в сторону, пропуская вперед. Мысль помочь донести сумки испарилась после выпадов в сторону Веры и работы. А потом еще говорят, что только молодежь нас ненавидит. Если и пожилое поколение так все видит – то нам в этом мире уже точно делать нечего. Пусть сами свои проблемы решают, если настолько сильно во все новости верят. Я придержал дверь и проскользнул в теплый подъезд. Пахло капустой и рыбой, заставляя меня поморщиться. Быстро найдя нужный этаж, я нетерпеливо нажал на звонок.

Ответ – тишина.

После пары попыток я уже хотел развернуться и уйти. Решив напоследок попробовать постучать по старинке, я с силой пару раз ударил в железную дверь. И чуть не задохнулся от неожиданности. Дверь с тихим скрипом распахнулась, выпуская затхлый воздух. Я воровато огляделся по сторонам и бесшумно проскользнул внутрь, молясь о том, чтобы недовольный сосед успел уйти в свою квартиру и не заметил меня.

Прикрыв дверь изнутри, я включил тусклый свет в коридоре и тихо подал голос:

– Вера, ты дома?

Не удивившись отсутствию ответа, я направился в сторону кухню. Полупустая кружка с кофе, рассыпанный сахар и грязная ложка возле раковины. Оглядевшись повнимательнее, я нашел наполненную доверху пепельницу и ряд стикеров с напоминаниями на холодильнике и бежевом кафеле. «Вынести мусор», «принять таблетки», «купить кофе», графики встреч с неким доктором Деревянко, отклеившаяся бумажка с многозначительным «Не забудь!». Кухня выглядела ухоженной и чистой, несмотря на отсутствие хозяйки. Холодильник был заполнен базовыми продуктами, но курица уже начала пахнуть, стоило мне заглянуть в свернутый пакет. Я поморщился и закрыл холодильник. Казалось, что Вера совсем недавно покинула квартиру, не рассчитывая на длительное отсутствие.

Я направился в спальню и щелкнул выключателем на стене. Первое, что бросилось в глаза – россыпь заметок, расклеенных в хаотичном порядке на стене. Перышко, Света, Лев, разрыв. Стрелка на «перышко» указывало на Свету, а разрыв был перечеркнут пару раз и усыпан вопросительными знаками. Лев. Я ощутил, как краска отлила от лица, а руки внезапно стали холодными. Поправив покрывало, я уселся на продавленный диван. Уставившись в одну точку, я начал лихорадочно думать. Лев.