Текст книги "Когда прошлое молчит (СИ)"

Автор книги: Ирина Солак

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 16 страниц)

Я на автомате начала убирать барную стойку, погруженная в собственные мысли. Разговор с постояльцами не принес ничего нового, кроме головной боли. Слава, Света, Перышко. Оля допила вино и отправилась разгонять обленившихся официантов, которые бродили между неубранных столов, словно не замечая их.

Я помнила пару прошлых отношений, которые принесли мне только страдания и душевные переживания. Моя память явно решила убрать из хроники только этого Славу, про которого знала Оля, но, судя по всему, никто не догадывался о том, кто и зачем нас искал. Головная боль усиливалась, стоило мне попробовать напрячься, чтобы вспомнить. Не звонить. Приостановив запись голоса на телефоне, я в очередной раз оглядела зал. Все расходились, официанты складывали выручку в ровную стопочку, а Оля отчитывала самых оборзевших сотрудников. На экране высветилось сообщение от Лидии Владимировны с номером Виктора. Бросив быстрый взгляд на часы. Я решила отложить звонок на завтра, время уже позднее.

– Позовите охрану!

Громкий крик вырвал меня из раздумий. Молодая девушка с неприязнью смотрела на спутника и держала сумочку так, словно готовилась нанести удар по лицу несчастному парню. Заспанный охранник Гена бара зашел внутрь, ежась от холода.

– Подожди, что тут случилось? – Оля встала между парой, словно прикрывая девушку от опасности.

– Он предложил поехать к нему! – Визгливо закричала девица.

– И?..

– Я лишь предложил, а она сразу кричать стала, – парень развел руками и виновато уставился в пол. – Мы весь день провели вместе, вот я и подумал…

– Извращенец! Я не такая!

– Но я просто…

– Так. Стоп! Гена, отбой, все в порядке, – Оля закатила глаза. – Он настаивал? Угрожал?

– Нет, но…

– Ну вот и славно. Просто говоришь нет и уходишь, зачем тут драму устраивать?

Пронзительный крик донесся с улицы. Оставшиеся посетители, наблюдавшие за сценой вскочили с мест, заинтересованно озираясь,

– Что там еще?

Оля двинулась к выходу, как в помещение забежал белый, как снег, Гена. Он судорожно втягивал воздух, беспомощно озираясь по сторонам

– Вызовите скорую! На крыльце девушка, не двигается!

Я мгновенно схватила телефон, нажимая привычные цифры. Гости, как по команде, побежали наружу, кто-то кричал, что он врач, а Ольга выскочила первой и завопила на всю улицу:

– Это Анна!

Глава 10. Виктор. Неудачное время

Беспокойство и странное предчувствие словно сдавливало легкие изнутри, перекрывая кислород и заставляя задыхаться. Я лежал в кровати, пытаясь уснуть пораньше, но ничего не выходило. Я не мог спать, не мог двигаться, словно тонул, уходя все глубже и глубже в пучину беспокойства. Воздух в спальне холодил, а часы беспрерывно тикали, заставляя веки подрагивать в такт, нервно дергая веки то вверх, то вниз.

Внутри сознания словно шла небольшая перехватка. Часть меня хотела быстрей заснуть, забыть этот день, прикрыть дурные предчувствия, а другая неустанно твердила, что я что-то упускаю. Что-то, что маячит вот прямо здесь, на краешке сознания, но стоит мне потянуться за мыслью, как она ускользает, прячась за сковывающим тело беспричинным страхом. Неприятное чувство неизбежного усиливалось с каждым ударом секундной стрелки, ударяя по вискам и заполняя собой все возможные мысли. Вот и выспался, вот и лег пораньше, подумал я. Беспокойство стремительно разрасталось, постепенно переходя в паранойю.

Я перестал пытаться уснуть.

Резко откинув одеяло, напрягая все мышцы сопротивляющегося тела, я медленно поднялся с кровати. Направившись на кухню, я с грустью посмотрел на одинокую зажигалку и, одернув себя, полез на полку с бутылкой экстренной помощью. Но шкаф был пуст. Выругавшись, я включил чайник, вытряхивая остатки ромашкового чая в кружку бешеных цветов. Эта кружка выбивалась из дизайна квартира, ребя перед глазами и привлекая к себе внимание случайных гостей. Словно отвлекая от серой кухни, скучной плитки и гранитного пола. Одна девушка один раз заметила, что из таких ярких кружек стараются пить чай только люди, чувствующие себя неуверенно и неудовлетворенно. Я тогда сдержал ответную шутку, что будь я неудовлетворен, она бы не покинула мою не менее скучную спальню, но она продолжила вести этот бессмысленный психоанализ, что мне пришлось грубо вызвать ей такси, оставив без обещанного завтрака. Люди стали уделять слишком много времени психологическим состояниям и придумывали сотни заболеваний, стараясь оправдать собственную безответственность и глупость.

Заварив чай, я добавил туда ложку меда и каплю молока для мягкости. Моя мама готовила для меня такой напиток, когда я не мог уснуть. Обычно я не переношу молоко, но в смеси с успокаивающий ромашкой и сладостью меда это делало меня счастливым. Словно смягчая изнутри, смазывая натянутые нервы и распутывая клубки эмоций. Выпив две кружки, я впервые в жизни не почувствовал сонливости.

Беспокойство.

Старая привычка, которая всегда просыпалась внутри меня, когда не было завершено какое-либо дело. Этакая паранойя, напоминающая о том, что спать некогда, нужно что-то делать, куда-то бежать. Для этого придумали какое-то новое название, объясняя новомодными психологическими штучками, трудных к запоминанию. Что тоже вызывало беспокойство. Замкнутый круг. Вот говорит вам доктор: «У вас третья в поколении психологическая болячка вызванная переутомлением и повышенной ответственностью». Ты киваешь, соглашаешься, покупаешь таблетки и витамины, которые стоят как твоя годовая зарплата, платишь врачу, а потом забываешь принимать таблетки, да и в принципе забываешь, что тебе поставили какой-то там диагноз. Эффект плацебо. Я вот, значит, заплатил, а значит автоматически выздоровел. И все.

А потом снова не спишь ночами, переживаешь, нервничаешь…

«Это не беспокойство, это вина», – насмешливый внутренний голос явно издевался.

Не совсем точная формулировка, но пойдет.

Я вытащил потрепанную книгу из шкафа и увлекся чтением, в надежде уснуть или хотя бы почувствовать усталость. Но мое тело словно слишком сильно устало, даже для того, чтобы просто отдохнуть.

Когда читать стало невыносимо, глаз затуманился, я отложил фолиант в сторону. Но стоило мне решиться на еще одно успокаивающее действие, организацию пространства, а если проще – разобрать все полочки и переставить все в разные места, как зазвонил телефон.

На часах показывало почти час ночи, и я удивленно протянул руку к телефону. Эдуард Семенович. В очередной раз нервно сглотнув, я ответил на разрывающий звонок:

– Да, шеф, слушаю.

– Не спишь, Вить?

– Не спится…

– Тогда собирайся и приезжай, у нас новая жертва, – серьезно сказал Эдуард Семенович.

– Куда?

– «Мусорный бак». Мы уже выехали, ждем тебя. Судя по всему, твое дело.

– Понял, скоро буду.

Экран погас, а я нервно схватил зажигалку и начал крутить в руке. Усталость как рукой сняло, а беспокойство внутри меня танцевало, злобно смеясь. Зато не вина, а повышенная интуиция. Быстро накинув на себя одежду, я машинально выключил чайник и обошел квартиру, проверяя все розетки и приборы, сам не зная зачем.

***

Не теряя времени, я быстрым шагом передвигался по ночному городу. Можно взять машину, но тогда пришлось бы ехать в объезд, лавируя между лужами и случайными пешеходами. Пройтись на своих двоих казалось более правильным, особенно, если знаешь короткие пути, ведущие через гаражи и недостроенные высотные дома. Моросил мерзкий дождь, вперемешку со снегом, который превращался в грязь, стоило коснуться земли.

Возле крыльца «Мусорки» толпились зеваки и о чем-то громко спорили. Я приметил раздраженных Лешу и Славу, недовольно пытающих разогнать толпу, оттесняя от места преступления. Ольга отстраненно стояла рядом с Эдуардом Семеновичем, печально что0то пересказывая моему начальству. Завидев меня, помахал рукой:

– Быстро ты, Вить. Новая жертва, скорая еще в пути, с таймингами у них хуже, чем у нас. Но думаю, скорая тут уже не поможет, девочка мертва.

– Эдуард Семенович, что здесь произошло?

– Ее подкинули на крыльцо и скрылись, стоило Гене зайти вовнутрь, – шмыгнула носом Оля, ежась на пронзительном ветре. – Сашка это, наша…

– Вы ее знали?

– Как и вы, Виктор… Такая смешливая официантка, проработала у нас две недели, а потом исчезла, на звонки не отвечала.

– Давно пропала?

– В тот же день, что и Свету убили, на работу первый раз не вышла, я до нее дозвониться пыталась, но она звонки игнорировала…

– Вить, иди, посмотри…

Я кивнул Эдуарду и, переступив через себя, приблизился к телу девушки. Раскрытое кашемировое пальто, раскинутые руки по ступеньками, неестественно вывернутая шея. Глаза широко раскрыты, а губы словно покрытые ярко красной размазанной помадой. Наклонившись поближе, я внимательно пригляделся. Шея выглядела темно-фиолетовой, в кровоподтеках. След словно напоминал форму веревки, опоясывая нежную кожу несколько раз по кругу. Ноги в рваных черных капронках тоже раскрашены яркими следами царапин и укусов.

– Не насмотрелся еще? – Резкий запах табака ударил в нос.

– Толя приедет?

– Нет, до него не дозвониться, – хмыкнул Эдик. – Вчера вечером отправил мне сообщение, что у него дела появились непредвиденные, но очень важные. Но судя по количеству опечаток в самых простых словах – дела его будут очень сильно пахнуть перегаром завтра утром.

– Я тогда все запечатлею, положение тела, фотографии…

– Да, работай, а мы пока вовнутрь зайдем, эта слякоть кого угодно в депрессию загонит…

Я достал фотоаппарат из небольшой рабочей сумки и принялся снимать, пока дождь окончательно не смыл остатки крови и мелких деталей, незаметных сейчас уставшему взору. Быстро щелкая фотоаппаратом, я краем глаза видел, что зеваки постепенно расходились, открывая пространство поспевшей скорой помощи, прибывшей на место без сирен. Правильно, куда торопиться, тело то никуда не убежит.

– Виктор, – Слава тронул меня за плечо, – мы поедем с ними, проконтролируем. Учить тебя не надо, камеры посмотришь сам, ладно?

– А вы?

– Не хочу внутрь заходить, у меня там бывшая работает, видеть ее совершенно не хочется, – Слава кинул Леше. – Да и этому в больницу надо, у него там мама, считай, по пути.

– Уверен? Камеры обычно вы просматриваете…

– Давай без нравоучений и протокола. Услуга за услугу, должен буду.

– Взрослый мужик, а от бывшей прячешься…

– Рано еще, я ее этого взгляда не вывезу, знаешь, с осуждением и презрением такой. Я к ней и пока она в больнице лежала не ездил, считай, бросил в самый неподходящий момент… Тут и моя вина есть, но все равно неловко как-то.

– Так ты с Верой что ли был?

– С ней самой. Только сильно не распространяйся. История уже старая… Не хочу прошлое ворошить.

– Понял, не дурак.

Я молча наблюдал за слаженной работой медиков, грузящих тело на каталку и ворчащих на то, что это не их работа тела собирать. Я покачал головой и направился в «Мусорный бак». Холод ощущался все сильнее, проникая под теплую одежду и оставляя потирать замерзшие пальцы рук.

В зале бара было пусто, но гул от разговоров стоял такой, словно здесь все еще сидела шумная компания. Стайка официантов что-то громко обсуждала, эмоционально жестикулируя и беспрестанно оглядываясь на меня. Я направился к Эдуарду Семеновичу, сжимающего в руках белоснежную кружку, из которой поднимался горячий пар.

– Ну, забрали девушку?

– Да, Эдуард Семенович, увезли, – я упал на стул, стоящий между Эдуардом и Ольгой.

– А лоботрясы где?

– Леша и Слава поехали с медиками, чтобы убедиться, что все сделано чисто и без потери улик…

– Свалили, значит, понял. Камеры записать сможешь?

Я молча кивнул, наблюдая за замершей в стороне Верой. Она отстранено натирала бокалы, изредка поглядывая на нас, и прислушивалась к разговорчивым официантам. Андрей, кажется так его звали, прятал глаза и заполнял холодильники, время от времени настороженно вставал в полный раз и оглядывал зал.

– Вера, можно мне кружку кофе, черный, пожалуйста, – я поднял руку, привлекая внимание девушки.

– И всем по пятьдесят коньяка, – Эдуард устало оставил недопитый напиток. – Ольга, вы же с нами?

– Ну я не знаю, – Оля кинула быстрый взгляд на меня, спрашивая разрешения.

– Вера, и себе плесни, я так чувствую, нам сейчас всем есть, что обсудить.

Вера неловко улыбнулась, нервно шаря рукой в кармане, и выставила на стойку шесть рюмок, жестом подзывая Сергея к нашей невеселой компании.

Оля встала и, критически оглядев зал, отправила официантов по домам, подгоняя их крепким словцом.

– Нам бы их допросить, по хорошему, – протянул Эдик, но заметив бутылку, махнул рукой и положил на стол пачку сигарет. – Завтра допросим, все равно сейчас от них ничего дельного не услышим.

– Гена, идите к нам!

Охранник недоверчиво посмотрел на нас из-под кустистых бровей и нахмурился:

– Не пью я, когда работаю…

– Считай, смена закончилась, – я принюхался к кофе и жадно сделал глоток. – Оля, повесь табличку «Закрыто», еще кто-нибудь ненароком заглянет…

Ольга отправила всех по домам, уменьшив количество лам и погружая помещение в легкий полумрак. Гена пристроился с края стойки и все еще недоверчиво оглядывался по сторонам. Андрей закончил работу, критично осмотрев результат. Вера же продолжала натирать поверхности, время от времени проверяя что-то внутри кармана.

– Ну, девушки, рассказывайте про эту вашу Сашу, – Эдуард Семенович пустой бокал и посмотрел на Веру.

– Я не особо хорошо ее помню, сами знаете, у нас тут персонал меняется чаще, чем погода в городе, – пожала плечами девушка. – Да мы тут из-за барной стойки мало кого видим.

– Все-таки нужно было официанток оставить, – я потянулся за коньяком.

– Ты бы сначала камеры посмотрел, прежде чем пить, – поучительно протянул Эдик, – может там номера машины есть, сейчас сразу облаву и устроим, на горяченьком.

– Машины? – Приподнял голову Гена.

– Ну не сама же она сюда пришла и на ступеньках голову свернула?

– Верно мыслишь, Оля, – Эдик заинтересованно посмотрел на нее. – А что, если это вы ее тут в баре напоили, в туалете изнасиловали, а потом на ступеньки выкинули?

– А зачем тогда нам сразу вам звонить и панику поднимать?

– Вот поэтому мы вас сразу в отделение и не повезли. Хотя по уставу надо бы, но зачем с хорошими людьми отношения портить?.. Вить, иди уже!

– Вер, проводи его в подсобку, покажи, как там все работает…

Я многозначительно посмотрел на начальника, покачивая головой. Сначала Толя меня сплавил, теперь Эдуард Семенович пытается… Обострение какое-то! Вера наполнила рюмки оставшихся и залпом осушила свою, направляясь ко мне. Я на подсознательном уровне чувствовал ее волнение, но надеялся, что это просто переживания насчет смерти коллеги. Хотя девушкам на этот счет проще. Тут либо устраивай драму и истери, либо просто уходи в себя и игнорируй проблему. Следуя за Верой по темным коридорам, которые я знал как свои пять пальцев, я ощущал ее напряжение. Она открыла дверь в небольшую комнату и запустила старенький компьютер. На экране появились окошки с видеокамер, показывая зал изнутри и снаружи.

– Да, после выходки Макса у нас явно упала посещаемость, – я решился нарушить тишину, так сильно давящую на меня.

– Посещаемость может и упало, но качество гостей остается на уровне, – Вера ускорила видео, – у нас теперь постоянники только сидят и потягивают элитный алкоголь. Так что за прибыль можете не переживать…

– Да я и не собирался. Вот оно, замедли!

Камера с улицы показывала, как Гена зашел во внутрь, заставив дверь хлопнуть и два раза стукнуться. Пару минут ничего не происходило, как возле «Мусорного Бака» остановилась грязная серая иномарка, резко затормозив перед входом. Я пригляделся, но номера были словно замазаны грязью, как и весь автомобиль. Спустя пару минут из машины вышел высокий мужчина в голубых джинсах и открыл заднюю дверь, ныряя внутрь. Вытащив бедную девушку, он аккуратно примостил ее на ступеньках, расправляя руки и поправляя голову, придавая ей тот вид, который и застал я, придя на место преступления. Лицо парня было смазано, волосы закрывала темная шапка, полностью лишая возможность увидеть хоть какие-то опознавательные черты. Он брезгливо вытер руки о джинсы, снял перчатки с рук и положил их на заднее сиденье. Личность водителя оставалась загадкой, но даже я мог наверняка сказать, что в машине скрывалось больше людей. Задних номеров не было видно от слова совсем.

– Задняя фара не горит, левая, – тихо произнесла Вера, перематывая видео обратно. – За рулем мужчина, второй выносит, но он брезгливый, руки вытирает… И свет автоматически не включается, заметил?

– Ты точно бармен по призванию? – Усмехнулся я.

– В моей работе на детали внимание обращать просто необходимо. Виктор, я хотела кое-что тебе рассказать.

– Насчет Светланы?

– Да, – она нервно сжала руки. – Я так думаю, мы с ней были подругами, но я не уверена…

– Как в этом можно быть неуверенной?

– Только прошу, выслушай меня, я не готова потерять работу, с таким диагнозом новую найти будет сложно, и я люблю это место, понимаешь?

Я озабоченно всматривался в ее лицо. Она выглядела испуганной и растерянной, что мне стало некомфортно. Мне точно еще рано выходить на допросы. Вид растерянной девушки слишком сильно отзывался внутри. В ту ночь, когда она уходила, выражение лица было таким же. Нервное, уставшее и потерянное. Вера достала из кармана небольшой блокнотик и положила перед собой, сжав в руках зажигалку.

– Насчет работы не переживай, никто тебя увольнять не собирается.

– У меня… – Она с вызовом посмотрела мне в глаза. – У меня ранняя деменция, память постепенно то пропадает, то возвращается. Я могу выйти из дома, пропасть во времени, а потом найти себя где-то в незнакомом месте спустя часы, дни. Но я уверена, что знала Свету.

– Но ты говорила, что не помнишь ее, – настороженно протянул я.

– Я и не помнила. Кое-какие обстоятельства заставили вспомнить словно момент о ней. Я еще не разобралась насколько мы были близки в общении, но точно знаю, что она мне доверяла.

Я недоверчиво присвистнул. Я слышал о деменции, альцгеймере и провалах, но мне всегда казалось, что это все вопрос возраста, а пока мы молоды, память – это последнее, о чем нужно переживать. Но отчаянный взгляд Веры заставил меня откинуть в сторону подобные мысли.

– Что еще ты помнишь?

– Кто такой Левушка?

Глава 11. Вера. Без догадок

Молчание затянулось. Виктор оценивающе рассматривал меня, наверное, пытаясь решить, верить мне или нет. Я повернулась к монитору, повторно запуская запись с видеокамер, чтобы хоть как-то заполнить эту тишину. Неизвестный опять доставал и размещал тело на крыльце, фигурно раскидывая руки. Мое внимание привлекла вспышка света, небольшим огоньком упавшая в грязь на тротуаре.

– Виктор, смотри! – Я ткнула пальцем в экран. – Тут что-то выпало или это игра воображения?

– Может это блик от часов или браслета, – протянул он, перематывая запись назад. – Сможешь переслать эту запись мне или перекинуть на флэшку?

– Да, конечно…

– Насчет того, что ты рассказала…

Я напряглась. Вот он сейчас скажет, чтобы я собиралась и ехала с ним на допрос, а если еще хуже – писала заявление на увольнение по собственному желанию. Но он лишь перехватил мою руку и посмотрел мне в глаза:

– Ты пока сильно о своем недуге не распространяйся, сотрудникам об этом лучше не знать. А насчет Светы… Ты уверена, что больше не можешь мне ничего рассказать?

– Я недавно вспомнила, кое-что заставило меня вспомнить об этом, – я отстранила ладонь и уткнулась взглядом в пол. – Она просила меня присмотреть меня за ее птицей, попугаем. Он находился у меня в квартире, а я… Я выставила его на балкон на ночь и забыла. Даже не могу представить, когда именно она отдала его мне и как долго он пробыл у меня. Я покупала корм, но забывала зачем, он просто болтался у меня в сумке, я даже и представить не могу, как он умер, от голода и без воды…

– Да, птичку жалко, – Виктор криво усмехнулся. – А еще?

– Она говорила, что Левушка не любит животных, да и Перышко мог испортить его квартиру, она дизайнерская там вроде, поэтому оставила его мне, чтобы нам не было одиноко.

– Разрыв со Славой? – Тихо заметил он, переводя взгляд в сторону.

Я тяжело вздохнула. Даже посторонний мужчина знал о моем разрыве, хотя я только недавно про него разведала. Часть меня очень сильно хотела разузнать больше, ведь от Оли я практически ничего не услышала, кроме ее наставлений о том, как стоит в будущем вести себя с мужчинами. Все-таки мужчине в этот вопросе проще: без эмоций, чисто и по делу. Что не нравилось, что происходило, как случилось. Но я решила отложить этот вопрос на потом, казалось неправильным сейчас расспрашивать мужчину о своих личных перипетиях

.

– Вот! Я и это практически не помню, вспомнила только недавно, но еще до конца не разобралась, что там такое произошло… – Я потерла переносицу. – Это трудно, словно когда-то собрала цельный пазл на тысячу кусочков, а он начал рассыпаться, не давая мне увидеть полную картинку.

– Врачи что-нибудь говорят?

– Правильное питание, режим сна и решать головоломки, запивая это все тонной лекарств… Но на работе это не отражается, состав «Лонг Айленда» я даже на смертном одре не забуду!

– Пять белых элементов, точно… Но работа – это последнее, о чем тебе стоит переживать… У тебя есть мой номер?

– Да, сегодня взяла у Лидии Владимировны, хотела завтра тебе набрать…

– Теперь звони в любое время и постарайся вспомнить что-нибудь еще о Свете.

– Может и о Саше что-нибудь вспомню, – я невесело пошутила. – Пойдемте проверим крыльцо, мне кажется, там действительно что-то упало…

Виктор кивнул и вежливо придержал дверь, пропуская меня вперед. В темном зале практически никого не осталось, только Эдуард что-то громко рассказывал Ольге и Сергею, увлеченно жестикулируя. Андрей расслабленно сидел на барном стуле, неустанно подливая начальнику Виктора и как-то странно поглядывая на него. Оля неестественно смеялась, теребя маленькие час на руке. Я молча прошла на улицу, где лил сильный дождь вперемешку со снегом. Виктор недовольно поежился и запахнул куртку, засовывая руки в карманы:

– Ты лучше зайди внутрь, я сам поищу, еще простынешь.

– Ничего, я же увидела, мне и искать.

Виктор промолчал, но стянул с шеи шарф и накинул мне на плечи. Я благодарно кивнула и включила фонарик на телефоне. На тротуаре смешались в месиво опавшие листья, грязь и брошенные на землю окурки, плавая в лужах. Под утро ударит мороз и все это превратится в грязный каток, который будут до весны посыпать смесью песка с химикатами, но люди все равно будут падать при выходе из нашего бара и ломать конечности. А сколько работы уборщицам привалит! Этот песок трудно вымыть даже из маленькой квартирки, что уже говорить про огромный бар, куда регулярно ходят сотни людей?

Ходили, пронеслось в голове. Скорей всего, после грустных событий, которые обязательно выйдут в утренних новостях и страницах вездесущих блогеров, готовых рассказать что угодно ради новых подписчиков мимолетной славы.

Я просвечивала каждый сантиметр перед баром, отодвигая листья и мусор, в поисках загадочной блестяшки, которая могла быть острым отблеском. Но что-то толкало меня на поиски, я в кои-то веки чувствовала себя хоть в чем-то уверенной.

– Вера! Оно здесь! – Виктор указал пальцем на блестящую в свете тусклой лампы пластиковую карту.

– Не драгоценность?

– Карта постоянного клиента…

Небольшой кусочек пластика переливался золотом и серебром. Виктор вытер карточку о рукав куртки и внимательно пригляделся.

– Скажи, там имя и фамилия, пусть все будет просто!

– Нет, только порядковый номер и название клуба. «Элитные охотники», – Виктор протянул мне карту. – Слышала про такой?

– Нет, первый раз вижу…

Я внимательно посмотрела на карту и задумалась, могла ли она быть тем, что я заметила на камерах видеонаблюдения. Небольшая, блестит и нашлась на том месте, где, как мне казалось, неизвестный преступник что-то обронил. Виктор сказал прекращать поиски и направился внутрь, пропуская меня вперед. Тепло бара приятно охватило меня, и я почувствовала легкое головокружение.

За барной стойкой кивал носом Андрей, а Оля с Эдуардом Семеновичем словно нашли наконец-то общий язык и о чем-то громко спорили. Виктор уселся на ближайший стул и положил на барную стойку найденную нами карточку, притягивая к себе полупустую бутылку. Я привычным жестом собрала смятые салфетки, опустошила пепельницу, поморщившись от запаха. Терпеть не могу людей, которые заливают пепельницу водой, думая, что так будет чище или меньше пахнуть. Нет, запах становился резким и противным. Как, впрочем, и само курение.

– И что вы там выяснили? – Эдуард Семенович подпер голову рукой, повернувшись к Виктору. – Прошу, скажи, что вы нашли номера машин, упавший паспорт или, на худой конец, сможем составить полноценный фоторобот?

– Ничего, – усмехнулся Виктор. – Нас за сегодняшние действия не осудят?

– За что?

– Приехали на место преступления, потоптались на уликах, сплавили все работу на несчастных оперативников и медиков – и вольготно уселись в баре, пьем коньяк и сплетничаем с красивыми девушками?

– Ну тебе может и влетит завтра от начальства, а мне-то кто и что сделает? – Эдик засмеялся и отсалютовал мне бокалом. – Вера, хороший коньячок, ты мне на следующие дни еще парочку бутылок закажи, пусть стоят и ждут.

Я улыбнулась и налила себе немного коньяка, сжав руками стакан. Крепкий запах ударил, а первый глоток приятно взбодрил уставшее тело. Я слушала пересказ наших наблюдений в исполнении Виктора, внутренне готовясь к тому, что он вот-вот скажет всем про мои провалы в памяти и мне придется оправдываться перед Ольгой. Но он промолчал, лишь излагая сухие факты.

– Оля сказала, что Саша была замкнутой, нигде сильно не отсвечивала, только старалась всегда первой подлететь к богатым столикам, игнорируя негласное разделение зон между официантами, – Эдуард Семенович повернулся ко мне. – А ты знаешь что-нибудь про нее?

– Честно, нет. Еще одна официантка, которая не продержалась здесь долго, возможно нашла себе папика или любовь всей своей жизни, тут никогда наверняка не узнаешь, – закатила глаза я.

– Не скажи, ты же тоже тут любовь встретила, но работу-то не бросила, – встряла в разговор Ольга.

– Если верить твоим суждениям, там не любовь была, а так, взаимное использование…

– Ну не прибедняйся, ты домой со смен первое время так летела, что Лиза на тебя по утрам ругалась сколько раз, что ты бар плохо закрыла…

– Это можно списать на влюбленность, – Виктор сам пополнил себе бокал, внимательно смотря на меня. – Все мы по началу верим в большое и глубокое, а по итогу…

– А по итогу остается только глубокая глотка или дыра в сердце, тут уже сами думайте, – пошло засмеялась Ольга. – И не смотрите на меня так, все мы знаем, что движет в первую очередь!

Я прыснула в бокал, пока Ольга показывала недвусмысленные жесты руками, веселя Эдуарда. Взрослая женщина, два высших образования, полученные для галочки, администрирует бар по вечерам и травит пошлые шутки среди следователей. Но не везло ей с мужчинами, она уже прошла этап гнездования, свила свое гнездышко, но никто в нем долго не задерживался. Как она говорила, все мужчины на ее пути являлись «Красными флагами». Но как мне казалось, она просто боялась серьезных отношений и ответственности, которая приходит вместе с ними.

И я ее в этом понимала. Как бы девушки не хотели ребенка, семью, отношений, да и просто стабильности – все они отчаянно цепляются за мнимую свободу и новую реальность, где женщина должна быть и отличной женой, и ответственной матерью, а еще и лучшей дочерью. Вот и приседает дама под таким списком требований и задерживается на вольных хлебах. А некоторые просто-напросто возносят себя любимых на пьедестал и сверху смотрят на мужчин, полностью уверенные что они им все должны. Этакая палка о двух концах.

– Оля, а ты про Анну не забыла?

– Ой, точно! Виктор, Эдуард, – Оля залпом осушила бокал. – У нас тут новенькая появилась и тут же пропала спустя один день работы. Сегодня не пришла, на звонки не отвечает, а после этой истории со Светой и Сашей…

– Ну у нее имя на «А» начинается, может, ничего ей и не грозит, – пробасил Эдуард. – Знаю, не смешная шутка. Договор, адрес, копия паспорта, прописка? Есть что?

– Да, все на руках, даже медицинская книжка.

– Хорошо, Ольга, передайте это все Виктору, он завтра с утра этим займется.

– С утра? – Виктор многозначительно потряс левой рукой, указывая на часы.

– С утра и даже не смей отмазываться! Не то посажу обратно за твой милый столик и будешь дальше бумажки с места на место перекладывать…

– А я и не против…

Эдуард грозно поднял брови и пригрозил Виктору пальцем. Я с усмешкой наблюдала за мужчинами, чувствуя приближение головной боли, плавно начинающейся с мигрени. Отставив в сторону бокал, я виновато оглядела бар. Лизка завтра снова ругаться будет, если это место вообще завтра откроется. Андрей принес пустые бокалы и, вымыв их, жалобно попросился уйти. Оля молча кивнула, давая разрешение.

– Не будем еще дольше насаждать прекрасным дамам и пойдем по домам, Виктор. Подбросить вас?

– Нет, спасибо, я на такси уеду, а Вере так вообще тут недалеко до дома, – отмахнулась Оля, поднимаясь с места. – Не скажу, что вечер был приятным, но все равно спасибо за беседу. Приятно знать, что нас охраняют такие душевные мужчины.

– Всегда к вашим услугам, – Эдуард Семенович положил на стол деньги за коньяк и махнул рукой Виктору. – Вить, проводишь Веру, ничего одиноким девушкам по ночам одним разгуливать, пока тут такие страсти происходят!

– Нет, что вы, не нужно…

– Даже не спорь!

Я потупила глаза и принялась за уборку. Наблюдая за смеющейся Ольгой, я покачала головой. Вот только на мертвое тело бывшей сотрудницы наткнулась на крыльце заведения, а вот уже с большим начальником счастливая домой идет. Хоть этого вслух и не прозвучало, но то, как она улыбалась ему, вызывало умиление и желание тоже ловить подобные улыбки. Но, даже если мне так повезет, то я все равно это забуду.

Я неловко стянула стеганый шарф и протянула его ожидавшему меня Виктору. Пискнув о том, что мне нужно переодеться, я нырнула в подсобку и перевела дыхание. Он смотрел на меня слишком внимательно, я даже не знаю, как это описать. То ли он изучал меня как возможную убийцу Светланы, раздумывая, как меня подловить на лжи, то ли жалел, узнав о диагнозе. Я не знала. Быстро переодевшись, я мельком глянула на телефон. Запись разговоров все шла, а зарядка уже мигала красным огоньком. Переложив все таблетки и блокноты в типичную женскую сумочку, из которой можно было достать абсолютно все, я критически посмотрела на себя в зеркало. Круги под глазами, уже сформировавшаяся складка между бровями от вечно недовольного лица, растрепанные кудрявые волосы…