Текст книги "Вопреки (СИ)"

Автор книги: Ирина Саррис

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 14 страниц)

– Да! Мне не нужен этот ребёнок.

Рагнар ещё раз ударил по валявшемуся на полу стулу. Я вздрогнула, а он, повысив тон, произнес:

– Роди мне этого ребёнка и проваливай. Плевать куда! Хоть к своему дорогому Рихарду иди! Мне всё равно!

– А моя честь и семьи не пострадает? – с подозрениями спросила я, припоминая как Рагнар часто меня шантажировал.

Граф зловеще засмеялся, изгибая с иронией бровь:

– Честь? У тебя её, как и совести, нет, Розалия! Ты мерзавка и дрянь. Ты всегда так панически боялась опозориться, боялась, что тебя начнут сравнивать с бордельными девками, вот только ты никак не поймёшь, что тыхужеих. Ты стоишь дажениже, Розалия. Я не ожидал, что тынастолькопрогнившая…

Меня бы, услышь я раньше, эти слова очень обидели, но сейчас, прожив уже месяц с Рагнаром, а потом снова встретив Рихарда, подобное высказывание ничуть не тронуло.

В графе Ярле говорила обида. Ог, будучи ослеплённым любовью ко мне, злился, что его чувства невзаимные. Феодал, наверное, думал я резко поменяюсь, узнав о ребёнке, но нет. Проникнув ещё более глубокими чувствами к фон Норду, ребёнок от графа Ярла стал для меня неким барьером: я боялась реакции Рихарда, когда он узнает о моей беременности.

– Пусть будет так, – вздернув подбородком, согласилась я. – Раз я такая плохая, – затем процитировала: – ”мерзавка и дрянь”, “стерва и сука”, так разведитесь же со мной и отпустите, наконец-то, на свободу! Потому что быть вашей я не хочу! И не хотела никогда!

– Поверьте, разведусь, мисс, – процедил шепотом, а потом твердо поставил условие: – сразу, когда вы родите мнемоегоребёнка!

Мне абсолютно не интересно какого обо мне мнения граф Ярл, так странно, что он требует чувств, хотя я изначально говорила, что не полюблю его. Сделал меня своей лишь шантажом.

Хорошо… ради свободы, в которой ни я, ни честь рода Ларс не пострадает, – рожу! А потом уеду к дорогому Рихарду.

***

Раганар наблюдал за лицом Розалии, которое просто засияло, когда он сказал, что отпустит её не важно куда и к кому, хоть к его брату! Это сжимало его сердце.

Изумрудные глаза Розэ смотрели в одну точку, только сейчас они были не грустными, как в последние дни. В них горели искорки. Рагнар качал головой, усмехался от своего же бессилия перед этой… порочной девушкой. Даже после её отвратительного заявления, он не может Розалию ненавидеть. Она так… жестока. Все угрозы Рагнара для неё давно стали ничем, ведь она уверенна в его любви, потому давно не боится. Даже сейчас ему хотелось просто задушить её, но не мог. До сих пор, после всех её отвратительных слов, граф Ярл продолжал быть одержим ею и безумно любить.

– Договорились, – кинула ему равнодушно, затем Розэ поднялась с постели и, направляясь к двери, оповестила: – мне уже лучше, но я голодна… Прикажу подать мне фрукты.

Голос девушки расцвел счастьем. В ней проснулись новые силы и новая надежда по одной лишь причине: Рагнар сам отпустил её к Рихарду. Прошло столько времени, а она отчаянно продолжала его любить, каким бы добрым, внимательным, заботливым и любящим не был граф Ярл.

Обида сковала Рагнара тяжёлыми цепями. Всем нутром он ненавидел фон Норда, а потому – никогда! – Розалия принадлежать Рихарду не станет. Впервые граф Ярл не сдержит обещание, впервые обманет Розэ. Ему не стыдно, уж сколько проглотил онеёлжи – не счесть.

* * *

Поместье графа-анкора Рихарда фон Норда

Граф фон Норд чинно сидел в просторном кресле из красного дерева и кожи, задумчиво вглядываясь в пробирку с ядом. Перекручивая её то вниз, то вверх, наблюдал, как яд единой целой каплей металлического цвета плавно скользит с одной стороны в другую. Вестар стоял у двери, держа руки за спиной, как подобает дворецкому, поглядывая на господина с легким осуждением. Улыбочка на устах Рихарда, словно у потерявшего рассудок, безумца. Видно граф что-то задумал и яд станет главным помощником в его темном плане, оттого смотрел на него так, словно видит не сам яд, а целый триумф, который он ему принесёт.

За окнами послышалось ржание лошади, граф зловеще объявил:

– Приехал! Приведи ко мне нкор Кьелла, Вестар.

Дворецкий поклонился и вышел.

Нкор Кьелл – один из личных помощников графа-анкора Рихарда фон Норда. Феодал знаком с ним уже очень давно, оттого полностью доверяет, как и Вестару. Ни разу нкор Кьелл не подвёл своего господина. Он исполняет графу очень важную службу – является его ушами и глазами во дворце короля. Разумеется, сами придворные о тайне Кьелла не знают, наоборот, мужчина очень уважаем при дворе! Будучи Великим камергером, отвечает за состояние покоев короля, трапезы, следит за снабжением двора и его финансами. В его подчинении вся королевская обслуга: камердинеры, гардеробщики, меблировщики, цирюльники, обойщики, часовщики, библиотекари и не только!

– Нкор Кьелл, – объявил Вестар и, отойдя в сторону, пропустил камергера.

Он уже в возрасте, даже как для потомка драконов, выглядел уже довольно старым и уставшим, но взгляд всё ещё такой, как и в молодости: строгий, внимательный, чуть презрительный, но то не удивительно, ведь быть камергером монашеского двора большая ответственность. Мужчина носит парик из черных курчавых по плечи волос, немного спутанных сейчас после долгой дороги; под орлиным носом длинная линия усов, закрученных на конце. Губы у него изогнуты в недовольстве, могло бы показаться, что нкор Кьелл всегда без настроения, но это не так, просто быть строгим и держать всё в ежовых рукавицах его обязанность, а с мягким и улыбчивым лицом было бы довольно сложно.

– Рад вас видеть, нкор Кьелл, – Рихард поднялся и пожал старому другу руку.

– Взаимно-взаимно, Ваше Сиятельство, – по комнате разился низкий чуть хрипловатый баритон.

– Присаживайтесь.

Нкор Кьелл обернулся, увидел стоящее позади него кресло, а затем на выдохе, плюхнулся в него, а потом первым делом потянулся к стакану с водой и жадно его приглушил, убирая пальцами с усов остатки воды.

Первым делом – этикет. Рихард поинтересовался самочувствием, дорогой, делами в семье старого друга, а уже потом перешёл к главному – новостям из дворца. Потирая крупный подбородок нкор Кьелл рассказывал абсолютно всё, даже многое из того, что должно было остаться в стенах замка. Фон Норд внимательно слушал, а затем задал интересующий его вопрос в лоб:

– Наследники у Его Величества так и не появились?

Нкор Кьелл сузил глаза, ведь о наследниках Рихард поинтересовался за все время впервые.

– Увы, нет, граф. Однажды Её Величество была беременная, но к большому сожалению, потеряла ребёнка. Сколько уже прошло время, а Великие предки больше не осчастливили короля наследниками.

– Если наследники так и не появятся, в король умрет, то… – конец фразы фон Норд вопросительно протянул, нкор Кьелл подхватил и договорил:

– Будет совет и назначат нового короля кого-то из герцогов или графов, – потом камергер посмотрел на вверх и с надеждой протянул: – но надеюсь Её Величество всё же порадует короля детьми!

– Наврятли, – хищно обрубил Рихард, чем смутил гостья и тот, сведя брови, недобро глянул на графа. – Позови Нежу, Вестар, – кинул уже дворецкому.

Через пару минут в кабинет зашла юная очень милая девушка. Маленького росточка и хрупкая, как бабочка. Кожа у неё белая, почти прозрачная; глаза маленькие, со светлыми, редкими, чуть рыжеватыми ресницами, волосы у девчушки были такие же и завязанные в тонкую косу. Смотрела она на всех из-под лба пугливо, словно загнанный в угол зайчик.

– Устрой её во дворец, – приказал граф.

– Что? – возмутился нкор Кьелл.

Фон Норд хищно усмехнулся, поддался телом вперед и по буквам повторил:

– Устрой её во дворец. Горничной, – добавил анкор. – Но не перила лестницы мыть, а горничной покоев короля.

– Я не могу, – отказался камергер и принялся, тараторя, пояснять: – горничными покоев короля очень сложно стать! Года-а-ами для этого подбирают горничных, следят за ними внимательно, проверяют. Это огромная ответственность. Я не могу вернуться во дворец и сказать, что – вот! – она будет убирать в монашеских покоях. Да и потом, – нкор Кьелл задумался, – для чего вам это?

– Чтобы отравить короля, – равнодушно и абсолютно невозмутимо заявил фон Норд; следом звучно ахнули все, стоящие здесь: и Нежа, и Вестар, и нкор Кьелл.

– Вы что, господин?! – воскликнул камергер.

– Я хочу стать новым королём.

– Вы хоть понимаете, что говорите? Вы собираетесь убить Его Величество, – протянул тревожно, но шепотом, словно за дверью сотни, подслушивающих ушей.

– Это безумие, граф, – кратко, но твёрдо вставил Вестар и опустил глаза в пол.

– Безумие… – с притворной грустью согласился фон Норд, прищелкнув вслед языком. – Но… я должен стать королём. Мне нужна власть и сила.

– Вам подчиняется всё Северное графство, – нкор Кьелл развел руки по сторонам, дабы символично показать весь масштаб Северных земель.

Чтобы Розалия стала его без каких-либо проблем, выход только один – стать королём. Тем, кому беспрекословно подчиняются все; тем, чье слово закон; тем, кого все бояться; тем, кому кланяются в ноги. Король единственный, кто может влиять на судьбы и даже… заполучить любую женщину. Именно это и нужно было Рихарду!

Для нкор Кьелла не тайна, что фон Норд всегда хотел иметь лучшее, быть лучшим, главным во всем, а потому заявление стать королём – не столь уж удивило, оно скорее огорчило.

– Я не стану в этом участвовать! – твердил камергер.

Нкор Кьелл слишком уважаем и его статус ему очень дорог, мужчина боялся потерять то, что имеет.

– Вы забыли кому подчиняетесь на самом деле, нкор Кьелл? Вы человек не Его Величества, а мой! Всех успехов, которых вы добились, достигли благодаря мне. Откажетесь подчиняться, тогда, поверьте, покинете дворец не по приказу короля, а потому, что так скажуя. Советую вам вразумиться и быть на моей стороне!

Камергер отвернулся с хмурым лицом, внутри себя он был категорически против участия в этом безрассудстве! Король к нкор Кьеллу относился, словно к хорошему товарищу, а теперь он должен участвовать в убийстве Его Величества только потому, что является человеком Рихарда фон Норда, придать которого он не может. Даже если представить, что предал и рассказал о страшном замысле королю – граф всё будет отрицать и, к сожалению, поверят фон Норду. Выхода нет…

– Что прикажете делать? – с мрачным лицом спросил нкор Кьелл.

Рихард довольно улыбнулся.

– Это Нежа, – начал он, – добрая, хорошая девочка, на вид будто безобидная овечка. Устрой её горничной во дворец и помоги за максимально-быстрое время подняться в горничные покоев короля. В принципе, – граф пожал плечами, – на этом твое участие и закончится.

– И всё?

– И всё, – хитро улыбнулся Рихард.

– А…?

– А дальше волк сбросит овечью шкуру, – фон Норд сделал паузу и продолжил: – возьми, Нежа, – протянул девушке яд, та подошла и взяла пробирку – Как я знаю, постельное белье в покоях короля меняют каждый день и этим, мне надо, чтобы занималась ты. Каждую ночь, по чуть-чуть, капай на подушку яд, а он уже постепенно сам сделает своё дело.

– Но, если кто увидит и обвинит меня?! – со страхом в глазах спросила девушка.

– Делай всё так, чтобы никто не увидел и не обвинил, – покачал с невозмутимостью на лице Рихард и устало выдохнул, затем указал жестом отойти от него, та поклонилась и подчинилась. – Сколько времени займёт путь об обычной горничной до горничной покоев короля? – спросил у камергера.

– Лет пять, – сухо ответил он, а потом холодно подчеркнул: – минимум.

– Долго.

– Не от меня зависит, – кинул Кьелл.

– А от меня многое зависит: ваше положение, к примеру, уважаемые нкор Кьелл, – пригрозил фон Норд. – Потому подсуетитесь и помогите девушке подняться, как можно скорее. Даю год максимум!

Камергер цокнул и ему больше ничего не осталось, как безмолвно подчиниться.

***

Рихард был в своих покоях, на нём атласный черного цвета халат-кимоно и льняные штаны; торс был обнажен, кожа переливалась от света свечей, стоящих в канделябрах на столе. В хрустальной вазе розы; алые красные бутоны магнитом притягивали взор графа, он проводил по лепесткам пальцем, столь нежным, как кожа Розалии, к которой когда-то он с трепетом дотрагивался и целовал губами.

Рихард безумно скучал по теплу её тела. Злился, что к ней прикасается другой, да и ещё ненавистный ему брат! Каждую ночь имеет право овладеть ею, а Рихарду… ох, ему даже запрещено на Розалию смотреть! Идеальная леди, что лишила фон Норда рассудка… Он готов даже пойти на убийство короля, занять его место, всё королевство склонить к ногам Розэ, лишь бы она была с ним.

Фон Норд невольно вздрогнул, когда маленькая женская ручка погладила его плечи, граф обернулся с какой-то надеждой, но грустно выдохнул, когда увидел перед собой Мари.

– Что ты здесь делаешь? – строго спросил Рихард.

– Соскучилась, – заигрывая, ответила девушка и облокотилась виском на мужское плечо.

– И как только Вестар пропустил тебя ко мне…

– Вообще-то это я помогла тебе избавиться от тоски, – кокетливым голосом напомнила Мари. – Ещё бы он меня не пустил! – обиженно надула губки.

– Кажется, я уже тебя за это поблагодарил, – холодно ответил Рихард и, рывком забрав свою руку, отступил на шаг.

– Мы так и не виделись, после твоего возвращения! – громко заявила Мари. – Ты… видел Розалию? – спросила с такой опаской, словно на кону стоит чуть ли не жизнь.

– Видел, – процедил хмуро. – Я должен прямо сказать, что почувствовал или сама догадаешься?!

…Любит. Конечно, Рихард всё еще любит эту, как говорит Мари, лицемерку.

Мари преданно смотрела на Рихарда, пока её глаза наполнялись слезами. Как же больно любить не взаимно! Как невыносимо тяжело любить и знать, что он желает другую… Даже уз нет, но он её любит. По-настоящему!

Когда-то Фон Норд называл Мари гулящей. А ведь они с графом, раз на то пошло, так похожи! Оба свободолюбивы.

Хотя будто Розалия лучше… Для Рихарда она чиста, как вода, но так ли это? Розалия уже давно спит с другим. “Мерзавка”, – думала про себя Мари и с тяжестью на груди не понимала, почему Рихард и его брат – оба! – так околдованы этой девкой…

Мари бесстыдно сняла с себя тафтяное синие платье. Оно упало на пол. Рихард обернулся на шум, но невольно сразу отвернулся и приказал:

– Оденься.

– Граф… – девушка не подчинилась.

Стройная ножка вышла из кольца платья. Мари была абсолютно нагая. Подошла к фон и томно позвала его:

– Граф, – поцеловала мужское плечо, оттягивая край халата.

Рихард взял девушку за плечи; не глядя на неё, оттолкнул:

– Оденься, Мари.

– Вы ведь хотите меня…

Её слова подтвердили мурашки на его теле. Мужское нутро безумно соскучилось по женскому телу. Ещё и Мари продолжила наступать! Нежно провела ладонью по его груди и крепким кубикам пресса, с каждой секунду ломая преграду между ними.

Кровь хлынула к тазу и желание овладеть смелой девицей разожглось, как пламя. Рихард хочет её и пока… Мари этого достаточно. Смело прижалась к фон Норду упругой грудью, параллельно откидывая длинные черные волосы за спину. Секунду она томно смотрела в глаза графа, а затем страстно поцеловала.

Рихард мог с Мари не сдерживаться. Девушка раскована и опытна в отличии от нежной и трепетной Розалии. Фон Норд не сдержался и сейчас: набросился на Мари, как хищник на добычу, жадно и властно поцеловав её. Он гладил изгибы талии, накрывал ладонями грудь, упругие ягодицы. С алых губ сорвался стон и Рихарду вовсе снесло голову… Поднял любовницу на руки и понёс на кровать. Похоть атласными лентами связала их друг с другом под покровом ночи; бешенная страсть была на кончиках языков, приглушенные стоны удовольствия – на устах.

* * *

Поместье графа Рагнара Ярла

Розалии казалось, что – вот! – долгожданная свобода уже совсем скоро, ведь граф Ярл пообещал отпустить, закрыв глаза на прошлое. Однако, всё резко переменилось: через несколько дней он сказал, что Розалия будет жить отдельно, сначала она даже порадовалась, но до тех пор, пока новые покои не стали её тюрьмой. Девушки держали на замке, пищу приносила Марта, оставляла на столике у двери и уходила. С Розалией даже было запрещено говорить. Граф и вовсе не навещал; приходил лишь единожды и то, потому что девушку осматривал врач.

Очередное утро. Розэ сидела на деревянном стуле возле двери в ожидании Марты. Хотелось узнать почему её держат взаперти, это ведь глупо! Если Рагнар думает, что она сбежит, так он ошибается; Розалия и не думает о таком, наоборот, мечтает скорее родить ему его отпрыска и уехать подальше от Людского графства. За дверью послышались шаги, девушка привстала, прислушиваясь. Радостно улыбнулась, когда дверь приоткрылась и Марта, не глядя на неё, поставила серебряный поднос на стол. Потом быстро поспешила закрыть, когда краем глаза заметила, как Розалия потянулась к ней.

– Стой, – удалось в самый последний момент схватит прислугу за руку.

Марта ахнула и постаралась вырвать кисть, но Розэ отчаянно сжала лишь сильнее, отчего домработница поморщилась от боли.

– Отпустите, – смело приказала она, поднимая на “жену” графа Ярла презренный взгляд.

Подобная наглость Розалию не обида, но удивила столь сильно, что она машинально отпустила руку прислуги. Женщина сжала криво губы, вздернула подбородком и собралась уходить, даже взялась за ручку и потянула дверь, но Розалия успела остановить и воскликнула требовательно:

– Я хочу увидеть Рагнара!

Если после этого Марта посмотрела на неё ненавистно, то Розалия одарила в ответ ещеболеененавистным взглядом, невербально показывая, ктовыше. Уж позабыла самоуверенная домработница свое место! Слишком много себе парой позволяет.

– Господин не желает вас видеть, – судорожным, полным раздражения голосом ответила Марта и, вкладывая, что есть силы, постаралась захлопнуть дверь покоев Розалии, но та не давала.

– Я должна поговорить с ним! – громко выпалила девушка и, отталкивая прислугу, сумела выбраться.

Медлить не стала и сразу направилась в кабинет графа; Марта поплелась за ней, жестикулируя и громко ругаясь, что был приказ не выпускать её, но Розэ только отмахивалась и сухо кидала, мол она не заключенная и нечего так с ней обращаться.

В кабинете Рагнара не оказалось.

– Где он? – грубо спросила у всё еще докучающей Марты.

– Нет Его Сиятельства! – прислуга развела руки, потом заморгала ресницами, изгибая некрасиво губы дугой.

Розалия промолчала, а потом торопливо, почти пустившись в бег, направилась в покои графа Ярла.

– И там его нет! – вслед крикнула Марта и тоже побежала.

– Да оставь же ты меня в покое, – отмахивалась девушка.

Вот же раздражительная Марта! Хитрая такая… Только Розэ ладит с Рагнаром, так она добрая и услужливая, а когда проблемы – первая рвется всячески опустить и задеть.

Не успела Розалия подойти к покоям дворянина, как дверь открылась и оттуда вышла вся радостная и счастливая… незнакомая девушка. Она заметила беременную, злорадно улыбнулась и демонстративно помахала, словно веером, бумажными купюрами. Неприятная особа с ярким, вызывающим макияжем, род деятельности которой очевиден, взмахнула редкими рыжеватыми волосами и в окружении рыцарей графа направилась в сторону выхода. Неожиданно для себя в груди Розалии что-то заскребло. Всплыла мысль: “Рагнар мне изменяет”, но изменяет ли? Она ведь его не любит, да и вообще ей на него всё равно, вот только гнев разгорался всё больше, стоит ей представить как он с этой гадкой блудницей развлекался средь белого дня! Возмутительно! Ох и ещё эта Марта! Стоит и, не прекращая, что-то тараторит на ухо: “А что вы застыли?”, “А что не так?”.

– Да замолчи! – закричала ей прямо в лицо Розалия, а потом, придерживая подол платья, со свирепым выражением лица поспешила в покои феодала.

Сердце ухнуло вниз, когда увидела Рагнара лишь в легком темно-синем халате. Мужчина стоял у окна, курил. Кровать была не застелена, помята. Всюду разбросаны подушки и одеяла.

Розалия судорожно задышала, скользя взглядом по окружающему хаосу. Последний раз подобное чувство она испытывала, когда увидела Рихарда с бывшей. Ей тогда хотелось накинуться и расцарапать лицо, причем обоим.

Рихарда Розэ любит, но почему ревность овладела ею сейчас? Сердце пропустило удар, когда они с Рагнаром встретились глазами. Граф выдохнул, поглядывая на жену высокомерно, а та просто испепеляла его на месте.

– Что? – спросил и ухмыльнулся, наблюдая за тем, как лицо Розалии становилось злее с каждой секундой, как мило она морщила нос, как при этом отчаянно старалась себя контролировать и быть беспристрастной.

Тараторить начала Марта, пересказывая как девушка сбежала, а она пыталась остановить, при этом всячески приукрашала, отчего её рассказ стал очень далек от действительности. Дворянин и слушать не стал, приказал прислуге убираться, та фыркнула и ушла. Розалия и Рагнар остались одни.

Нависла гнетущая атмосфера. Граф слышно выдохнул, проходя к столу, чтобы налить себе алкогольный напиток, потом величаво сел в кресло и спросил еще раз:

– Так что, Розалия? Видимо, у тебя что-то важное, раз ты так отчаянно хотела встретиться со мной.

Девушка цокнула, отвернулась на секунду. Произошедшее сбило её с толку, ведь она, кажется, ревнует! Нелепица… и хотела бы Розэ проигнорировать, да не смогла и сердито спросила:

– Что это всё такое? – указала жестом на окружающий хаос.

– Тебе в подробностях? – усмехнулся Рагнар.

От его улыбки по спине Розалии поползли холодные мурашки. Она тяжело и обрывисто задышала, подбирая колкие словечки в ответ, а графа лишь это веселило.

– Нет, – холодно процедила. – Да и не важно! Мне всё равно! – Затем скорее сменила тему: – почему меня держат взаперти? В чем смысл? Я и так никуда не сбегу, пока не рожу тебе твоего отпрыска! А потом…

– Ах да, – вздохнул, мол внезапно вспомнил что-то очень важное, – сам приказал, а тебе так ничего не объяснил, – добавил с наигранной досадой.

У Розалии появилось очень плохое предчувствие, даже нервный комок встал в горле. Она на ватных ногах подошла к креслу и села напротив “мужа”, ожидая продолжения, словно приговора. Граф закурил очередную сигарету и сказал:

– Я не отдам тебя, Рихарду. Никогда! После того, как родишь мне моего наследника, – подчеркнул гордо, – останешься здесь, но уже не в роли моей жены, а в роле прислуги.

Розалия посмотрела на графа тупым взглядом, словно его слова лишены здравого смысла; насупилась, ожидая пояснений, ведь сказанное – ну никак! – не может быть правдой. Вот только, к её огорчению, Рагнар был серьёзен.

– Но ты ведь обещал, что…

– Обещал? – с иронией вздохнул. – Не жди, что другие станут держать обещания, когда сама их не держишь. Помнится, ты обещала мне больше не думать о Рихарде, а что же происходит сейчас? Прямо заявляешь, что не хочешь моего ребёнка, – указал пальцем на живот, – и с трепетом ожидаешь, когда вернешься к своему драгоценному фон Норду. Никогда! Не быть этому, поняла? Будешь со мной до конца своих дней! И раз так плохо быть моей женой, раз на дух меня не переносишь, будешь выдраивать полы и прислуживать той, на которой я женюсь в будущем.

– Мечтай! – в панике подскочила Розалия. – Я буду с Рихардом, он заберет меня от такого… подонка, как ты!

– Пока что-то не спешит, – съязвил дворянин, – уже второй раз с ним видитесь, но ты до сих пор остаешься со мной.

– Уж поверь, временно.

– Раз ты так ему дорога, – граф поднялся и подошёл ближе, – давно бы похитил свою возлюбленную и бежал с ней на край света, но нет… даже замуж тебя выдал, за меня.

– Слишком глупо, мы же с ним не герои сказки. У Рихарда план получше, он действует медленно, но осторожно.

– Какой же? – усмехнулся Рагнар.

– Узнаете! – сердито кинула ему Розалия и так пара застыла, глядя друг на друга.

Сколько же ненависти и страсти было в их глазах! Сколько в них гнева, но при этом притяжения, натянутого, как струны гитары. Розалии граф казался эгоистичным, но как же ему шёл эгоизм! Даже сейчас, когда дыхание нервное, учащенное от переполняющей её ярости к этому человеку, она невольно кидала украдкой взор на его приоткрытые губы. Раганар сам еле задерживался, глядя на светловолосую бестию, отчаянно влюбленную в его братца. Откидывая все лишние мысли в бездну, граф резко притянул Розалию и нагло поцеловал. Девушка едва поймала безумный темп, задыхаясь от напора чувств. Это был поцелуй с болью, с легким привкуса железа на кончике языка, с головокружением и глухими стонами; в нём были ненависть и желание обладать друг другом. Розалия неохотно отстранилась и одарила графа звонкой пощечиной, тотчас возмущенно кинув:

– Что ты себе позволяешь?!

Граф Ярл тихонько засмеялся, столь злорадно, что Розалия вздрогнула. Потом он утер остатки слюны с губы и уверенно заявил, как факт:

– Ты ведь любишь меня.

Девушку словно обкатили ледяной водой, она поспешила тотчас возразить:

– Я вас ненавижу, граф Ярл!

– Любишь, – низким голосом довольно подытожил он.

– Нет!

Рагнар взял Розэ за подбородок, заставляя смотреть в глаза. Девушка взволнованно выдохнула ему в губы, покрываясь предательскими мурашками. Она тотчас утонула в омуте его серых глаз, мысленно проклиная этого искусителя! Мужчина ухмыльнулся, поцеловал нежно один раз, второй… затем томно, но твёрдо прошептал:

– Любишь.

Очнувшись, словно ото сна, Розалия ударила дворянина по руке и отпрянула на безопасное расстояние, буквально прошипев в ответ. Граф снова рассмеялся.

– Не люблю, – заверила девушка, направляясь к выходу, – и не полюблю, – кинула под конец и вышла, потом пустилась прочь обратно к себе.

Пусть её закроют! Теперь-то она сама не хотела видеть самоуверенную физиономию графа Ярла.

“Напридумал невесть что, так еще и соблазнять пытается”, – ругалась про себя Розалия. Как она его только не обозвала: самовлюбленным дураком, нахалом, злодеем, цинником, грубияном, бессовестным хамом, напыщенным индюком наконец-таки! Но как же сильно стучало её сердце рядом с этим нахалом… За это ругала себя: любит-то Рихарда, почему же она так волнуется рядом с графом Ярлом? Ещё и сегодняшний поцелуй… Сколько в нём было страсти! Розалия до сих пор дрожит, касаясь подушечкой пальцем своих губ.

Рагнар, когда девушка ушла, довольно улыбнулся, ведь теперь он уверен, хоть Розэ себе не признается, но она в него влюбилась, а сегодняшняя ревность – лишь тому подтверждение.

* * *

С того момента многое изменилось. Под боязнью своих чувств к графу Ярлу, девушка вовсе от него отдалилась. Любые знаки внимания Розалия воспринимала со злобой, грубо отвечала дворянину и самолично отказалась от встреч с ним, проводя, как того он и хотел, в покоях. Виделись они только когда девушку приходил осмотреть лекарь. К слову, беременность протекала хорошо. Невольно в Розалии начала зарождаться любовь к ребенку, которого она носила под сердцем, но теплых чувств при графе так не показывала, дела вид всё той же равнодушной и холодной стервы. Даже созревала идея, что если сбежит к Рихарду, то вместе с ребёнком.

Граф-анкор Рихард фон Норд… Уже прошли лето, осень, зима, вот уже скоро начало весны. Он не навещал возлюбленную, выжидая в тени своего тёмного плана, который постепенно воплощался в жизнь, ведь подосланная Нежа быстро начала продвигаться: её полюбили все по дворце, считая чистой, искренней, настоящей. Серые будни анокра раскрашивала Мари. Перебравшись в поместье анкора, девушка стала не только его помощницей, но и любовницей. Та рисовала себе любовь и привязанность графа, но на самом деле оставалась для него лишь… развлечением. Причем Рихард не врал никогда: всегда твердил, что чувств нет, но она продолжала оставаться с ним и верить в своё.

В один из прекрасных солнечных дней марта в поместье графа Рагнара Ярла родилась чудесная девочка. Ей имя дал отец – Элеонора. Волосы, как молодая пшеница, унаследованы от матери, а вот глаза малышки были, как у Рагнара: серые, подобно зимнему небо. Счастью графа не было предела, теплоту и любовь он видел и в глазах Розалии, которая не на шаг не отходила от дочки. Про будущее дворянин пока не поднимал тему, хотя искренне надеялся, что Элеонора повлияет на Розалию и она посмотрит на мужа другими глазами: влюбится, ощутит привязанность.

***

– Моя красавица, – нежно прошептала Розалия, держа дочку в руках.

Малышка звонко смеялась, тянув маленькие ручки к маме. Она ловила их, целовала, потом приближала девочку ближе и терлась с ней носиками. Детских смех новой волной разливался по покоям.

В дверь постучали, Розалия быстро кинула: “Войдите”, а потом по её телу прошла неприятная дрожь, когда вошла Марта. Сейчас, когда отношения с Рагнаром наладились, она опять «переобулась» и стала усложливой:

– Его Сиятельство ожидает вас у себя в кабинете.

– Передай ему я занята!

– Не могу, – пожала плечами. – Сказал выобязаныприйти.

Розалия хмыкнула:

– Я не могу оставить без присмотра Элеонору.

– Да, – кивнула с улыбочкой домработница и невозмутимо добавила: – Его Сиятельство сказал, что вы можете так ответить, а потому… Лаура! – в покои зашла зрелая, но очень приятной наружности женщина, тучная, с добрыми большими глазами. – Это няня, – отрезала Марта. – Она позаботиться о маленькой госпоже.

– Можете положиться на меня, – поклонилась женщина.

Розалия всегда очень переживала за дочку, никому не доверяла её, кроме себя и родной матери, которая недавно приезжала, но уже пришлось уехать обратно в Северное графство, потому забот стало больше. Но на удивление Лаура действительно оказала на неё приятной впечатление, по глазам видналюбовь к детям, потому Розэ согласилась. Когда Элеонора оказалась в руках няни, заулыбалась, а значит, тоже приняла её.

В кабинет графа Ярла Розалию сопровождала Марта. У двери остановилась, чтобы поклониться и пропустить внутрь кабинета. Девушка гордо проходила, но, сровнявшись с фигурой раздражительной домработницы, строго приказала:

– Иди к мистеру Агмунду и уточни есть ли что для меня. Моя мама уже должна была добраться до Северного графства и отправить письмо, – затем грубо подчеркнула: – сейчас же!

Марта цокнула, но исполнять приказ графини ушла. Розалия так поступила по двум причинам: первая – письмо действительно должно было прийти, вторая – чтобы любопытная домработница не подслушивала.

Рагнар сидел за столом, вальяжно и чинно. На нём был его любимый черный камзол, но на этот раз с серебристой вышивкой.

Девушка прошла к одному из кресел и аккуратно села, поправляя подол пышной юбки. Затем сделала глубокий вдох и на выдохе украдкой взглянула на Рагнара. Засмущалась на секунду невольно, просто – как же малышка похожа на него! – потом откашлялась и посмотрела на мужа снова, но сейчас равнодушно.

– О чем ты хотел поговорить? – начала разговор Розалия.

– О своем обещании, которое я дал тем летом, – серым тоном ответил он.