Текст книги "Любовь от кутюр"

Автор книги: Ирина Масарновская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 12 страниц)

– Мне ты могла сказать, – упрекнул дядя. – А вообще-то ты молодец, что не болтаешься без дела. И что – получается у тебя на машинках?

– Да, дядя, причем освоила все виды…

– Ладно, я промолчу, родителям не скажу. Дай мне ключи, я свои оставил дома. Я неважно себя чувствую, больше на работу не пойду. Ты когда заканчиваешь?

– В шестнадцать.

– Приходи домой, поговорим. Пока…

Как ей стало легко после дядиных слов, как будто гора с плеч. Она и сейчас вздохнула с облегчением.

Будучи человеком рассудительным, Юлия понимала, что неудачные моменты в ее жизни связаны с временным расслаблением. Достигая какой-то, даже незначительной вершины в избранном деле, она внутренне успокаивалась. Нет, она не переставала работать, но снижала на несколько градусов заинтересованность. Вот потому и подстерегали ее всякого рода неудачи. Так стало с учебой в институте, так бывало с работой в ателье. Точно так же случилось и с замужеством, Ведь знала она Юру только два месяца. Да и можно ли сказать «знала»? Красивый? Да. А кому из женщин не хочется иметь красивого мужа?

Юлии стало страшно от того, что она думает о своем муже в прошедшем времени. Мысли неслись потоком, а вот чувства… Неужели за полтора года все прошло? Надо жить так, чтобы сердце клокотало в груди от счастья. Нельзя сидеть сложа руки и ждать. Для нормальной семьи и любви надо трудиться. И Юлия решила серьезно поговорить с мужем. Если, конечно, он явится хотя бы к полуночи.

Юрий пришел домой часов в одиннадцать вечера.

– Почему ты сегодня так рано? – спросила Юлия и поняла, что задала не совсем нужный вопрос.

– А ты не рада?

– Нет, почему же? Наоборот.

– Я счастлив от этого…

Он сказал это так язвительно, что Юлии стало неприятно.

– Скажи мне, пожалуйста, – Юлия подбирала слова.

– Что тебе сказать?

– Скажи мне, пожалуйста, ты меня совсем не любишь?

– С чего ты взяла?

– Я же чувствую, Юрочка, чувствую, что-то не так.

– Я тебя очень люблю, Юлия.

– Давай будем честными…

– Давай я тебе лучше сделаю кофе, а?

– С удовольствием…

Юрий искал спасения от разговора с Юлией. Любит ли он жену? Да, конечно. Он не сможет без нее жить. Только вот его страсть к азартным играм… Собственно, в основном по этой причине он потерял Тамару.

Юрий медленно и с удовольствием помешивал ароматный кофе в «турке», боясь оторвать взгляд. Юлия молча курила, ожидая кофе.

– Вообще-то для кофе уже поздновато. Мне надо хорошо выспаться. Завтра приезжает кто-то из Москвы, из какого-то агентства моды. Надо будет показать наши модели вечерних платьев.

– Во сколько это будет?

– Показ будет в четырнадцать, но мне надо быть в половине двенадцатого.

– Я тебе помогу и сделаю все, что ни попросишь…

– Спасибо.

– Это все потому, что я тебя очень люблю, Юлия! Это правда.

– Я верю тебе, но меня волнует другое… Ты готов со мной поговорить?

– Да, конечно. Я тебя слушаю.

– Я чувствую, что у тебя какие-то трудности, – медленно начала Юлия, стараясь не выдавать волнения. – Ты от меня что-то скрываешь. Почему?

– Я ничего не скрываю.

– Нет, Юра, ты говоришь неправду. А я хотела бы, чтобы у нас получился честный разговор.

– Я весь внимание. Слушаю…

– Один из моих недостатков – это стремление говорить людям правду. Но я требую и к себе такого же отношения. Почему ты в последнее время стал раздражительным? И еще… Мне не нравится, что ты много пьешь. Извини, я говорю правду. Ты стал сух со мной. Месяца три я нигде не была с тобой вместе. А раньше ты всегда любил мое общество. Может, у тебя есть другая женщина? Тогда скажи. Я попробую это пережить.

– Ты с ума сошла! Как тебе могло такое в голову прийти?

И он стал целовать Юлию в глаза, касаясь теплыми, мягкими руками ее лица. Юлия не выразила по этому поводу никаких эмоций, но не сопротивлялась. Последнее время что-то тяжелое и холодное поселилось в ее душе. И самое страшное – она привыкла к такому состоянию. Она внимательно посмотрела в глаза мужу, стараясь улыбнуться. Но улыбка получилась неестественной, вымученной.

– Юра, прости… Я никогда не думала, что так сложится наша жизнь. Я чувствую, что теряю тебя, но и бороться нет мужества. Ты охладел ко мне, ты как-то сам по себе, а я сама по себе. Что-то между нами произошло, возникла какая-то невидимая стена. Мне очень жаль, но что я могу поделать?

– Нет, Юлия, – грустно сказал Юрий. – Нет, это неправда. Я тебя люблю по-прежнему.

Но уверенности в его голосе не было. Он сам это почувствовал и горячо заговорил:

– Скоро все это кончится, вот увидишь. Я не могу тебе всего сказать. Я выпутаюсь, справлюсь. Я даю тебе слово.

– Я могу тебе чем-нибудь помочь?

– Пока нет. Я сам… Только не спрашивай меня ни о чем, я тебя прошу…

Юлии стало жаль мужа. Впервые за долгое время у нее что-то шевельнулось в душе, вернув чувство к Юрию. Она молча рассматривала его, замечая множество мелких морщинок под глазами, рассеянный взгляд, мелкую дрожь в руках.

– Юрочка, брось пить, я тебя очень прошу. Ты изменился ужасно в последнее время, ты осунулся.

– Милая, хорошая, родная моя Юлия! Я попробую быть прежним Юрием Метлицким, я попробую… Ты веришь мне? Скажи, ты веришь?

– Я очень хочу тебе верить, Юра…

– Давай ляжем спать. У меня завтра трудный день, да и у тебя тоже. Проснувшись в девять утра, Юлия нашла на туалетном столике записку: «Я ушел рано, у меня дела. В два часа буду в Доме моделей. Целую тебя нежно. Юрий.»

Юлия была не на шутку встревожена. «Что же все-таки с ним происходит? Какие такие дела? И знает ли что-нибудь об этом Станислав Николаевич? Надо будет с ним поговорить».

Выпив чашку кофе и приведя себя в порядок, Юлия решила пойти на работу пораньше в надежде выкроить время для разговора со Станиславом.

Увидев Юлию в примерочной, Марианна Васильевна встревожилась:

– Юлия, девочка моя, почему так рано? У тебя все в порядке? Что-то случилось? – Марианна Васильевна сыпала вопросами, не давая Юлии возможности ответить на них. Наконец она замолчала, ожидая объяснений.

– Марианна Васильевна, все хорошо.

– Ты что-то не договариваешь, Юленька! Давай спустимся в кафе, попьем чаю.

– Давайте, с удовольствием.

Спускаясь на лифте на первый этаж, Марианна Васильевна наблюдала за Юлией. Та не смотрела ей в глаза, нервно теребила волосы.

– Юля, ты можешь мне рассказать, что случилось?

– Да, Марианна Васильевна, могу, но давайте после показа. А то боюсь, что расплачусь…

– Ладно, ладно. Успокойся, – и она ласково потрепала Юлю по плечу.

Ровно в четырнадцать зазвучала музыка, и Юлия, собрав в кулак всю свою волю, вышла на подиум, демонстрируя роскошное черное шифоновое платье. Ослепленная прожектором, она с трудом нашла среди немногочисленных зрителей улыбающегося мужа. Юрий незаметно махал ей рукой. Остановившись на краю подиума, Юлия приготовилась сделать разворот, снять с плеч расшитую серебром пелерину, и… о, ужас! С правой ноги сваливается туфля. Несколько секунд раздумий, Юлия сбрасывает туфельку с левой ноги, берет в руки пелерину и, поднявшись на носки, босиком идет по подиуму. Щелкнул фотоаппарат, сверкнув вспышкой, раздались аплодисменты. Юлия возвратилась к своим туфлям, спокойно надела их и, продолжая кружиться в такт музыке, ушла за ширму.

Вот тут она дала волю слезам. Марианна Васильевна по-матерински обнимала ее за плечи, вытирала слезы кружевным платком, успокаивала. Только Инга, закончившая свое выступление, ехидно хихикала.

– Ну, чего ты хихикаешь? Хотела бы я на тебя посмотреть, как бы ты себя вела в такой ситуации.

– А я, Марианна Васильевна, – холодно ответила Инга, – прежде чем выходить на подиум, проверила бы туфли.

– Не поняла, зачем?

– А затем, что у Юлии они были разных размеров. Одна на 37, а вторая – 39. Вот 39 и свалился.

– Кто это сделал? Кто, я спрашиваю? – Марианна Васильевна была вне себя от ярости. – Ведь костюмерша должна была все проверить.

– Она проверила, – отвечала Инга. – Но после проверки можно успеть подменить.

Возмущенная Марианна Васильевна побежала к директору.

– Этого я так не оставлю! – повторяла она всю дорогу, пока шла в директорский кабинет.

Юлия, сотрясаясь от рыданий, сидела подавленная и обиженная.

Инга, забрав в сумочку свои косметические принадлежности, подошла к Юлии, наклонилась и змеиным шепотом произнесла:

– Я тебя ненавижу… Ты слышала, что я сказала? Посмей только кому-нибудь пожаловаться!

Юлии хотелось вцепиться ей в волосы, наговорить гадостей. Но она сидела, как прикованная. Перед глазами плясали желтые пятна, земля уходила из-под ног, мебель плавно кружилась в непонятном танце.

Очнулась Юлия от прикосновения чего-то холодного. Это Юрий брызгал ей в лицо водой из стакана.

– Юля, Юленька! Очнись, я здесь.

Она медленно обвела взглядом помещение, сообразив, наконец, где находится.

– Где Марианна Васильевна?

– Не знаю, я ее не видел. Ты не волнуйся…

Юрий бережно укрыл жену своей курткой, Вдруг в коридоре послышались торопливые шаги, возмущенные возгласы. Вскоре в комнату влетела Марианна Васильевна. Увидев бледную, облитую водой Юлию, она картинно всплеснула руками, торопливо стала искать в сумке валидол.

– Сейчас, деточка, сейчас. Все будет хорошо. Они у меня еще попляшут. Я им покажу, я им покажу… Противные твари! А ты умница, ты очень понравилась нашим гостям из Москвы.

– Правда? – только и смогла вымолвить Юлия.

– Да, они просто без ума от тебя. А теперь собирайся, приведи себя в порядок, и едем ко мне. Должны же мы отметить покупку нашей модели.

– Они покупают нашу модель?

– Да, Юленька, да, и, кажется, вместе с тобой.

– Как это? – с недоумением спросил Юрий.

– Давайте, собирайтесь. Я жду вас внизу. Все узнаете дома. Юра, помоги Славе дотащить сумку с продуктами к машине. Я пошла за своими шмотками…

И Марианна Васильевна легко выпорхнула за дверь, оставив Юлию с мужем. Пока Юлия одевалась, Юра стоял у окна, покачиваясь на носках.

– Юра, дай мне плащ, пожалуйста.

– А? Что ты сказала?

– Плащ, пожалуйста, подай.

Он медленно подошел к вешалке, так же медленно снял с плечиков плащ, подошел к Юлии и осторожно накинул ей на плечи.

– Ну, идем?

– Да, конечно, идем.

Юлия ждала всех возле дежурного. Вскоре появилась Марианна Васильевна, а за ней следом Станислав и Юрий тащили тяжеленную сумку.

Юрий сел рядом со Славой, а женщины устроились на заднем сиденье. Скоро белый жигуленок притормозил у подъезда дома на улице Некрасова.

– Станислав Николаевич! А почему вы не купили себе иномарку? – спросила Юлия, выходя из машины.

– А чем тебе не нравится моя машина?

– Мне нравится, но иномарка престижнее.

– Оно, конечно, так. Но с запчастями… Понимаешь, ремонт иномарки требует иностранных денег. Решил не связываться.

– Только поэтому? – не унималась Юлия.

– Пока только поэтому. Вот когда нас с Юрой вместе кто-либо купить – обещаю прокатить на «вольво». Договорились?

– Договорились!

Отпоив Юлию лекарствами, Марианна Васильевна усадила ее за приготовление бутербродов. Мужчины расставляли приборы на столе.

– Зачем на шесть персон накрываем? Нас же трое, – сказал Юра.

– Московские гости и директор будут через полчаса. Они подписывают документы. И накрываем мы на семь персон, потому что нас четверо, а их будет трое.

– Да что это со мной?!

– Вот именно. Я давно хочу спросить, что с тобой происходит, Юра?

– Со мной? Ничего. А что?

– Давай выйдем покурим, пока есть время…

Они вышли на балкон, закурили. Станислав Николаевич не решался начать разговор первым.

– Я слушаю тебя, Слава, – отозвался наконец Юрий.

– Видишь ли, дружище, я хотел бы тебя послушать.

– Не понял?

– А чего тут непонятного? Давай не будем играть в прятки. Что ты делаешь в итальянском магазине?

– Я?

– Да, ты.

– А откуда тебе это известно?

– От верблюда… Если ты думаешь, что тебя в этом городе не знают, то ошибаешься.

Юра был пойман, что называется, с поличным. Мысли работали лихорадочно, он искал себе оправдания, но нужные слова не приходили на ум.

– Видишь ли, Слава, у меня есть небольшие долги… и…

– Сколько ты должен? – резко перебил его Слава.

– Ну, я так сразу не могу сказать… У меня записано… все…

– У тебя записано или у них?

– У меня. И у них тоже.

– Юра, я буду откровенен. Благодаря тебе я сделал карьеру. Ты знаешь, как трудно найти мужчину-модель. Ты красивый…

Юрий, ехидно улыбаясь, заглянул в лицо Станиславу.

– Да, да, ты красивый здоровый мужчина с прекрасной фигурой. Правда, в последнее время у тебя появились мешки под глазами. Мне твое лицо тоже нужно. Тебе не нравится твоя жизнь? Чем?

– Отвечать честно?

– Естественно.

– Мне надоело быть моделью. Стриженые плечистые мальчики зарабатывают в сто раз больше, чем я. За один ужин в ресторане они проедают мою квартальную зарплату.

– Ах, ты хочешь красивой жизни?

– А почему бы и нет?

– Все правильно. Это я могу месяцами разрабатывать модель. А ты хочешь сразу… Я тебя не держу. Вот когда ты придешь ко мне купить костюм, как приходят твои любимые широкоплечие мальчики, тогда я посмотрю, способен ли ты будешь заплатить хотя бы за подтяжки. А пока я тебя одеваю, как короля, причем за копейки.

– Слава, ну зачем ты так?

– Затем, что ты занимаешься не тем, чем нужно. Я хочу, чтобы ты сохранял форму. Нам предстоит поездка во Францию. Мои эскизы уже ушли в Париж. Я жду только официального приглашения от Кардена.

– Ого! Замахнулся! – искренне удивился Юра.

– Карден сам попросил мои эскизы. Я дал ему то, что я здесь не мог осуществить за долгие годы пробивания, доставания, проталкивания. В нашей бывшей великой стране как-то умудрялись ничего нового не видеть, не слышать… Конечно, на такой огромной территории нетрудно и затеряться. Не сочти меня нескромным, но я вижу моду далеко вперед. Однако вижу только я. Мое руководство не видит почему-то дальше собственного носа.

– Тебе, вообще-то, грех жаловаться.

– Я и не жалуюсь. Я просто работаю. И ты мне нужен. А посему – прошу оставить работу в итальянском магазине, даже если тебе в карман кладут «зелененькие».

– Тебе Саша сказал об этом?

– Нет. Я видел в телепрограмме репортаж… Случайно.

– А, вот оно что!

– Да, то. Я как профессионал требую от тебя – не распыляться.

– Слава, повторяю, у меня есть долги, причем не маленькие. Я тебе честно говорю. Отработаю – уйду.

– Сколько тебе понадобится времени?

– А я думал, ты спросишь, сколько мне понадобится денег, чтобы рассчитаться с кредиторами.

– Я не намерен оплачивать твою распущенность. И потом – я уже однажды помогал тебе «выкручиваться», как ты говоришь. Я не Рокфеллер.

Наступило тягостное молчание.

– Сколько тебе нужно денег? – понизив голос, спросил Слава.

– Тысяча баксов.

– Ты что, с ума сошел? Кому ты должен такую сумму?

– Я должен гостиничному бармену, Геннадию.

– Когда ты должен вернуть долг?

– Чем скорее, тем лучше.

– Уже требуют?

– И не только требуют, а с процентом…

– Ну, вы даете, мужики! Мы там хлопочем, режем, крошим, а они покуривают сигареты, – возмутилась Марианна Васильевна, увидев мужчин на балконе. – Ну-ка, быстро на помощь!

– Сейчас, Мари, сейчас, дорогая, идем, – успокоил жену Станислав.

– Я дам тебе эти деньги. Только ни слова Мари, иначе сгрызет.

– Когда?

– Завтра приходи на работу к десяти утра. И мы решим твой вопрос. А теперь пошли на кухню.

– Мы здесь, мы к вашим услугам! – весело воскликнул Станислав.

– Давно пора, бездельники!

– Юлик, мы исправимся. Говорите, что делать.

– Все, что на блюдах, – сказала Марианна Васильевна, – расставьте на стол. Только красиво!

– А это как?

– Сообрази, Слава, пожалуйста, и не отвлекай нас.

Только мужчины успели перенести блюда из кухни в зал, как в дверь позвонили.

– Вот и наши гости! – всполошилась хозяйка и бросилась открывать дверь. – Раздевайтесь, мойте руки, и к столу!

Марианна Васильевна помогла гостям пристроить личные вещи в прихожей. Громадский театральным жестом вручил ей букет гвоздик.

– Что вы, Георгий, не надо было.

Смущаясь, она налила в хрустальную вазу воды, поставила цветы и пригласила гостей к столу.

– О, да у вас тут царский стол!

Гости расселись по местам. Юлия оказалась по правую руку от Громадского. Справа сидел Юрий. Директор познакомил присутствующих. Первый тост, как и полагается, был произнесен в честь гостей. Затем Владимир Петрович рассказал о цели их визита:

– Георгий и Алина вынашивают очень интересный проект, в котором, возможно, найдется место и нашим моделям, а также модельерам.

И выразительно посмотрел на Юлию.

– Владимир Петрович, – вступил в разговор Юрий, – а в проекте наших гостей мужские места вакантны?

– Это, Юра, вы сами выясните. А пока я подписал документы, которые нам, т. е. обеим сторонам, выгодны.

Через час все уже разговаривали так, как будто знали друг друга много лет. Мужчины устроили перекур на балконе. Хозяйка, Алина и Юлия обосновались на кухне.

– Юлия, ты меня прости, но когда ты бросишь курить? Береги цвет лица.

– Я, Марианна Васильевна, курю легкие сигареты. Это раз. А во-вторых, цвет лица при сегодняшнем наличии косметики можно сделать.

– Но лучше иметь свой, правда, Алина?

– Теперь хорошо иметь все свое, в том числе и цвет лица. Но свое дело иметь еще лучше.

Мужчины пригласили всех к столу. Юлия боялась, что гости вспомнят ее провал с потерей туфли на подиуме. Однако казалось, что все об этом забыли. Правда, спустя некоторое время, Громадский наклонился и сказал ей на ухо, но достаточно громко:

– Свое фото я назову «Босая королева».

Алина метнула злой взгляд в сторону мужа. Юлия заметила это.

– Только вы никому не показывайте фотографию. Я очень огорчена, это получилось случайно.

– Честно говоря, я подумал, что так требуется по хореографии. Я такого нигде не встречал, вот и поспешил запечатлеть. Не волнуйтесь, Юлия, я профессионал. Если почувствую, что это вам повредит, не стану печатать.

Было выпито достаточно много. Потом опять пили, ели, варили кофе. Юлия вдруг ощутила неимоверную усталость. Наступил момент, когда ей даже не захотелось встать из-за стола для очередного перекура. Вдруг большая теплая рука Громадского опустилась ей на коленку. Благо, стол был застелен длинной скатертью, и этого никто не мог видеть. Юлию как будто ударило током, но она не шелохнулась. «Где-то я уже с этим сталкивалась. А, Григорий Львович… Магазин за городом, машина. Неужели вот так всю жизнь меня будут лапать за коленки и некому меня защитить? Неужели я похожа на…»

Краска залила лицо Юлии, она встала и молча вышла на кухню. О происшедшем догадалась только Алина, всем остальным случившееся было безразлично, в том числе и Юре. Изрядно выпив, он вообще ничего не замечал. Юлию всегда возмущало Юрино поведение в компаниях. Складывалось впечатление, что Юрий абсолютно к ней равнодушен.

«Нет, нет. Я просто устала и перенервничала», – подумала Юлия вслух, стоя на кухне у окна.

– Юленька, ты почему здесь одна? Идем к столу!

Марианна Васильевна взяла чистые тарелки и ушла в зал. Юлии же хотелось расплакаться от обиды. «Неужели я произвожу впечатление легкодоступной девицы?» – думала она.

– Юлия, сейчас будем пить за вас! – произнес Георгий Громадский.

Она вздохнула, выпрямилась и направилась к гостям. Выпив за себя очередную рюмку коньяка, Юлия наклонилась к мужу и сказала тихо:

– Я хочу домой.

– Неудобно как-то, все еще веселятся, – ответил Юрий, отправляя в рот очередной бутерброд.

– Ладно, только недолго.

Разошлись после полуночи. Вызвали такси, подбросили к дому Метлицких, а затем Громадские уехали в гостиницу.

Наутро Марианна Васильевна позвонили Юлии и пригласила на обед.

– Они вечером уезжают. Все документы подписаны. Приходите часам к четырем. Поезд у них в восемь вечера.

Юлии ужасно не хотелось идти, но делать было нечего. Юрий прибежал с работы в прекрасном расположении духа. Таким она его давно не видела, но расспрашивать не стала. Вечером посидят за чашкой кофе, и Юра сам все расскажет.

Без четверти четыре Юлия и Юра были уже в доме Смирновых. И ровно в назначенный час явились приглашенные во главе со Станиславом.

Опять пили коньяк, ели вкуснейшую солянку, приготовленную Марианной Васильевной по всем правилам кулинарии.

Юрий с Алиной засели играть в карты. Юлия же не находила себе места. Ей не давал покоя вчерашний поступок Громадского. Вдруг Георгий встал из-за стола и пригласил Юлию на балкон.

– Вы какие сигареты курите?

– Легкие, с ментолом.

Он извлек из нагрудного кармана пачку «More» и предложил Юлии сигарету.

– Такие устроят?

– Вполне.

Громадский чиркнул зажигалкой.

– Благодарю вас.

– Это я вас должен благодарить.

– За что же?

– За то, что вы есть и я вас вижу.

– Вы не боитесь говорить об этом вслух?

– Нет. Алина, кажется, увлеклась вашим мужем.

Юлии показалось, что ее обдали кипятком.

– А вы нахал.

– Я это знаю. Но я не только нахал. Я еще кое-что умею делать.

– Меня совсем не интересует, что вы умеете делать.

– А зря, моя прелесть.

– Вы что себе позволяете?

– Только то, что хочу.

– Всегда?

– Обычно – да.

Юлия облокотилась на перила балкона и стала смотреть вниз. Громадский сделал тоже самое.

– Только попробуйте ко мне притронуться.

– Я не настолько глуп, как вы думаете.

– А я вообще о вас не думаю.

– И правильно делаете. Вы пойдете меня провожать к поезду?

– Нет.

– Пойдете, потому что так нужно.

– Если и пойду, то не вас одного, а двоих буду провожать.

– Тогда пошли к столу.

– Идите вы один, а я останусь здесь.

– Зачем же выдавать себя?

Юлин пришлось подчиниться этому человеку. До отхода поезда оставалось полтора часа. Выпили предложенный кофе, присели на дорожку и пошли загружаться в такси.

– Марианна Васильевна, – шепнула Юля, выходя из такси, – отвлеките как-нибудь этого типа, я не хочу даже стоять с ним рядом. Я вас очень прошу…

Марианна Васильевна поняла все без лишних объяснений. Все пошли проводить гостей до купе, а Юлия осталась на перроне. Она весело помахала им на прощание рукой.

Возвратясь с вокзала домой, Юрий переоделся в спортивный костюм, включил телевизор и улегся на диван. Юлия была удивлена: неужели будет весь вечер дома? Она решила приготовить легкий ужин, посидеть в уютном домашнем гнездышке. Предыдущие два дня утомили ее, но она старалась не показывать этого.

Через полчаса они уплетали за обе щеки аппетитную яичницу с помидорами.

– Давно не ел простой домашней пищи!

– А знаешь, почему?

– Нет.

– Редко бываешь дома.

– Ну, не скажите, мадам!

– А вот и скажу! Мне надоели твои ночные возвращения в подпитии, мне надоели поздние звонки твоих приятелей. Мне надоело все в доме делать самой!..

– А что тебе еще надоело?

– Все надоело, и ты в том числе…

– Послушай, не задирай нос. Если бы не я, ты не смогла бы удержаться в коллективе. Тебя съели бы в мгновение ока.

Юлия онемела от этих слов. Слезы от обиды сами брызнули из глаз. В эту минуту она ненавидела Юрия.

– По-твоему, я совсем никуда не гожусь?

– Смотря для кого.

– Ну и для кого я гожусь?

– Для этого типа, который гладил тебя по коленкам.

– Ты просто негодяй! – вскрикнула Юлия и сама испугалась своего голоса. – Почему же ты не дал ему пощечину?

– Надо было тебе это сделать.

– А я была уверена, что меня защитит муж. Трус несчастный!

– Пусть я трус. Но без меня ты полный ноль…

– А ты даже хуже ноля. Что у тебя есть? Стандартная фигура, красивая внешность?..

– Этого мне достаточно.

– Но настоящие мужчины имеют свое дело, а ты так и будешь до старости «мальчиком на подиуме».

Юрий замолчал. «А ведь Юлия говорит правду».

– Скажи мне, для чего я тебе нужна?

– Я даже не знаю, что ответить.

– Зато я знаю.

– Ну и…

– Ты живешь у меня в доме, сыт, обут, одет. Распоряжаешься сам своим заработком, как хочешь. Знаешь, мне надоело постоянно думать о продуктах в холодильнике. Мне стыдно принимать подношения родственников…

– Скажите, на милость, какая честная! А тебе не стыдно, что твой родственник по блату выдрал для тебя эту квартиру? А может, кто-то живет всю жизнь в коммуналке, в одной комнате с двумя детьми.

– А тебе не стыдно жить в этой квартире?

– Нет, я беру пример с тебя. Ты особо не страдаешь комплексом сочувствия неимущим.

– Юрий, – официальным тоном вдруг заговорила Юлия, – мне противно продолжать с вами этот разговор.

– С кем это «с вами»?

– С вами, Юрий Метлицкий.

Неизвестно, чем бы закончилась эта перебранка, если бы не телефонный звонок. Юрий бросился к аппарату.

– Да! – прогремел он в трубку.

– Юра?

– Да, дружище, это я.

– А почему так громко?

– Да так.

Потом Юрий внимательно слушал своего собеседника на том конце провода.

– Хорошо, Генка, через двадцать минут.

Метлицкий побрился, одел светлый костюм, почему-то взял зонтик и вышел из дому, зло хлопнув дверью и не сказав жене ни слова.

Юлия курила сигарету за сигаретой, металась по квартире, не находя себе места. Обессилев, опустилась на диван, укрылась пледом, закрыла глаза. Но сон не шел к ней. Мысли роились в голове, стучало в висках. Она даже стала разговаривать сама с собой.

– Может, я не права? Может, не надо было так с ним? Ведь муж все-таки. Неужели он меня больше не любит? Он, наверное, никогда никого не любил, даже себя не любит. Ему просто удобно жить вот так при ком-нибудь, все равно при ком, лишь бы кормили и было где переночевать. Боже мой, зачем же я так плохо о нем думаю?

Через двадцать минут Юрий поднимался на второй этаж гостиничного комплекса, в бар «Уют». Геннадий встретил Юру, как родного.

– Привет, старина. Да что с тобой? На тебе лица нет.

– Так уж и нет? – попробовал отшутиться Юрий.

– Да ты бледен, как салфетка.

– Разве? – и Юрий взглянул на себя в настенные зеркала. – Ерунда. С Юлей повздорил.

– Это ты зря. У тебя жена что надо.

Юрий стал глазеть по сторонам. Рядом, за стойкой, сидели две девицы с оголенными плечами.

– Чья эта блондинка? – полушепотом спросил Юра.

– Ты что, старик? Это девушка «пахана».

– Новая, что ли?

– Да уж две недели. Даже свадьба скоро.

– Может клюнуть?

– Она любит большие бабки, – сказал, наклоняясь к Юрию, бармен. – А у тебя, как говорят на моей улице, «дух да петух». Понял? Долг принес?

Юрий, вяло улыбнувшись, засунул руку во внутренний карман пиджака, извлек портмоне и отсчитал Геннадию десять стодолларовых купюр.

– Держи!

– Ого, откуда такая прыть?

– От хороших людей.

– А остальное когда?

– Скоро, совсем скоро. Вот увидишь.

– Давай, старик, торопись, а то меня тоже жмут. Процент растет с каждым днем.

– Да ладно тебе плакаться. Ты в день имеешь больше, чем я в месяц.

– Приходи, поработаем на пару, и ты будешь иметь.

– Нет, я не смогу, – искренне ответил Юра.

– Это не сложно. Поверь мне.

– Что не сложно? Работать или брать чаевые в долларах?

– И то, и другое.

– Ладно. А девица хороша!

– Не зарься на чужое, у тебя дома королева. Только ты – голый король. Коктейль выпьешь?

– Ты ставишь? На халяву?

– Могу и на халяву, правда без особой охоты и удовольствия.

– Валяй, колдуй!

Юрий закурил сигарету и стал наблюдать за движениями рук Геннадия.

– Коньяку лей побольше, не скупись.

– Здесь точная пропорция, иначе не тот букет будет.

– А мне плевать, мне покрепче сделай.

– Не могу нарушать технологию изготовления коктейлей. Не приучен. На, держи!

– Неужели? – ехидно спросил Юрий.

– Что ты сегодня ко мне придираешься?

– Настроение плохое.

– А чего с Юлией поцапался?

– Да вчера приезжали к нам москвичи, мы сидели у друзей. Пили, ели… Так этот мужик, москвич, ей под столом коленки гладил. А она молчит.

– А ты?

– Я не стал устраивать скандала. Все же гости…

– А я бы дал в морду, по-мужски, крепко, если бы увидел, что мою жену цапают за коленки. Даже если бы это был мой шеф.

Геннадий хотел было продолжить свои возмущения, как к стойке подошла странная парочка. Совершенно неинтересная, серая, как мышка, девица, а с ней седовласый негр. Геннадий обратился к нему по-английски, выслушал заказ, быстренько приготовил его и опять подошел к Юре.

– Вот так же мне и ответила Юлия, когда я сказал, что все видел…

– А чего ты ожидал? Что она тебе спасибо скажет?

– Да, ты прав. Я трус несчастный. Это она мне так сказала.

Юрий слегка захмелел от выпитого коктейля.

– Иди домой и помирись с женой. И привет ей от меня.

– Нет, Генка, домой я не пойду. Мы поругались, кажется, навсегда.

– Ну дури, Юля у тебя хорошая.

Юрий бросил на бармена злой взгляд.

– Ревнуешь? – улыбаясь, спросил Гена приятеля.

– Да как тебе сказать…

– Так и скажи, не бойся. А то, что мне твоя Юлия нравится, так это правда. Но ты не бойся, я тебе подлостей делать не стану. Ты слишком много мне должен, понимаешь?

– Понимаю.

– Тогда иди домой, не играй сегодня, не повезет.

– Мне уже давно ни в чем не везет… Сделай еще стаканчик.

– Нет, не могу. Да и не надо тебе.

– Я тебя прошу, пожалуйста.

– Ох, какие мы слова знаем. Ой, ой, ой!

– Я прошу тебя, Гена, будь другом… Я рассчитаюсь…

– Юра, у тебя действительно что-то стряслось. Ладно, подожди.

И через несколько минут Юрий потягивал второй стакан крепчайшего коктейля. А еще через полчаса он был совсем пьян.

– Слушай, Сань, ты на тачке? – обратился Геннадий к вошедшему пареньку в джинсовом костюме.

– Да, внизу стоит.

– Прошу тебя, отвези этого человека домой.

– А кто он тебе?

– Приятель, друг. Но у него неприятности. Пожалуйста. Вот тебе адрес.

И он написал на салфетке домашний адрес Метлицких.

– И еще, подними его на лифте на двенадцатый этаж и впусти в квартиру. А то не дойдет…

Геннадий облегченно вздохнул, когда Юрий, не сопротивляясь, пошел за Сашей.

– Слушаю вас. Что для вас? – у стойки стояли пожилые люди, видимо, муж и жена.

Геннадий любил своих посетителей, работал красиво и, главное, с удовольствием.

Минут через пятнадцать в бар возвратился Сашка и сказал, что друг доставлен домой и уже, наверное, видит сны. Дело было перед выходными, народу было много, все веселые, свободные. Занятый работой Геннадий вскоре совсем забыл о визите своего должника.

Рано утром Юрий проснулся от слепящего солнца. Юлии рядом не было. Это она всегда с вечера зашторивает окна. А вот он этого никогда не делает. Мелочь, казалось бы, а приятна забота жены. Голова после вчерашних коктейлей гудела, как паровоз, в ушах звенело, легкая дрожь ощущалась в руках. Юрий хотел было встать, но решил не подниматься, пока не придет Юлия.

Вскоре Юрий услышал, как она хлопочет на кухне. Он ждал, что Юлия войдет и позовет его пить чай или кофе. Он отчетливо услышал, как она мешает ложкой сахар в чашке. «Значит, ссора надолго. Ну, да ладно, переживу». Когда Юлия включила телевизор, он вышел из спальни, завернувшись в халат, и стал готовить завтрак. Потом решил принять душ. Только он направился из кухни в ванную, как раздался требовательный междугородный телефонный звонок. «Кто бы это мог быть в такую рань?» – подумал Юрий и бросился к телефону.

– Алло!

– Доброе утро!

– Доброе.

– Юрий, пригласите Юлию к телефону.

Юрий хотел было нагрубить Громадскому, голос которого он узнал безошибочно, но почему-то сдержался. Помолчав несколько секунд, он вымолвил: