Текст книги "Развод. М - значит месть (СИ)"

Автор книги: Ирина Манаева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 14 страниц)

Глава 36

Когда появляюсь на пороге, Гар сначала не верит своим глазам, а потом бросается ко мне, будто и впрямь соскучился. На самом деле знаю его лживую натуру, ему нужен мир, потому что теперь претендовать на раздел имущества в его пользу он не сможет.

– Слава Богу, ты вернулась, – обнимает меня, и я не отстраняюсь. Следует показать, будто я передумала, чтобы на этот раз ОН доверился мне. Чувствую себя немного странно, потому что заведомо знаю, что за роль играю. Раньше всё для меня выглядело иначе. Теперь же я – лживый лис, а Гар – курица, которая не знает, что для неё припасено.

– Можешь дать воды? – бросаю незначительную фразу, и он рад, что в состоянии помочь в простой просьбе. Тут же подносит стакан, и я, выпивая, усаживаюсь на стул. – Так устала, – качаю головой, – наверное, беременность накладывает определённый отпечаток.

Он согласно кивает, предлагая отвести меня в спальню, но идея состоит в другом. Я не позволю трогать себя лишний раз. Бросаю взгляд на время, в запасе около двух часов, пока не приедет Роберт. Познакомилась с ним буквально вчера, когда искала нужного кандидата. Обещано, что всё будет анонимно. Поэтому, охранник отпущен со смены под предлогом, что мне нужно помириться с мужем, а он будет только мешать.

– Отошли прислугу, хочу поговорить о нас, – смотрю на него с теплотой и усталостью. – Или ты передумал?

Тут же заверяет, что готов к диалогу и выдаёт указания кухарке и двум горничным. Только сейчас замечаю, что помимо Риты здесь ещё одна мне незнакомая. Видимо, всё же притащила сюда свою сестру. Интересно, а втроём у них уже было? Или всё же Рита намерена заполучить Гара в качестве мужа? Наивная идиотка, не меньше. Взгляд падает на её живот, и отчего-то кажется, что он изменился. Будто стал больше, но не критично. Показалось или же…

Перевожу взгляд на Гара, он галантен и старается угодить. Какое притворство. Какая смена образа! Ещё недавно был намерен растоптать меня, а теперь лебезит, потому что иного пути нет. Ему придётся терпеть меня ещё долго. Но я тоже не так проста. Прошу налить сока, предлагая выпить со мной, теперь моя очередь делать коктейли, и, как только прошу принести мороженое из морозилки, и он уходит, всыпаю в стакан белый порошок. Дозы должно хватить на двух человек, но я не боюсь переборщить. Тот, кто продал мне порошок, обещал, что ещё никто не пострадал от такого, просто долго и сладко спали, а потом безумно хотели есть. В принципе, это именно то, что мне нужно.

Благодарю, принимая в дар коробку с ванильным пломбиром, и открываю крышку, намереваясь есть. Поднимаю сок, протягивая Гару.

– Я рада, что дома, – произношу отчасти лживую фразу, слегка улыбаясь. – Долго думала о нас, о том, что ты просил поговорить. Как думаешь, у нас всё может наладиться?

– Да, конечно, – тут же отзывается Преображенский.

Чёрта с два! Но сейчас ему об этом знать не обязательно, как и мне тогда с Русланом. Моя задача: сделать так, чтобы Преображенский расслабился. И он не чувствует от меня угрозы. Спокойно отпивает сок, отставляя его на стол.

– Прими душ, ложись в кровать. Я могу отправиться наверх с тобой, – предлагает.

«В постель, где оприходывал горничную», – проносится в моей голове, но всё же киваю.

– Да, дома куда лучше, – разминаю шею. – Месяц выдался тяжёлым, – качаю головой, изображая усталость.

– Ты на меня злишься?

– Не знаю, – пожимаю плечами, пытаясь сдержаться, чтобы не высказать ему всё. – Просто до сих пор люблю.

Говорю, как и раньше. Даже не думала, что способна лгать настолько искусно. Только мотивация у меня ого-го. Я дойду до конца в задуманном. Часы намекают, что прошло уже тридцать минут, и я поднимаю стакан.

– Давай выпьем за нас, – предлагаю тост, – пока без шампанского, сам понимаешь, – смущённо улыбаюсь, – за то, чтобы завтра мы проснулись другими людьми. Словно между нами ничего не было!

Готова поверить сама себе, так отлично произношу речь. И оба допиваем жидкость в стаканах. Осталось лишь подождать, когда подействует снотворное. Продавец говорил около 15-20 минут, потому предпочитаю поговорить.

– А теперь, Гар, расскажи, как было на самом деле.

Больше нет улыбки. Я холодна, расчётлива, неприступна.

– Что рассказать? – делает вид, что не понимает.

– В твоём бокале был яд, – нагло вру, но Гар меняется в лице, – да-да, – поддакиваю, – не только ты умеешь быть сволочью. Я быстро учусь, – усмехаюсь, растягивая улыбку. – Всё благодаря тебе, – добавляю. – Так вот, – цокаю языком. – У тебя есть шанс спастись, потому что я имею антидот. Но учти: времени мало. Тик-так-тик-так, – изображаю часы. – Почему ты решил меня подставить, – загибаю первый палец, – кто такой Руслан, кто твоя любовница, есть ли у тебя дети от других женщин или будут, и что было на удалённом видео в два часа ночи. Время пошло.

Признаться, знаю почти всё, кроме наличия у него детей. Вот заодно и проверим, насколько ему дорога жизнь, и он готов сказать правду перед лицом смерти.

– Ты лжёшь, – кривит усмешку. – Влада, не смешно!

– Как знаешь, – пожимаю плечами, намеренно бросая взгляд на часы. – Осталось около 18 минут, – словно прикидываю.

– Ты не могла так поступить! – не верит он.

– Как и я не думала, что ты мог. Но, но… Оказывается, способны удивлять друг друга. Тебе не по себе?

Играю на его нервах, а он сидит передо мной и нервничает, потому что не знает на что я способна.

– Уверена, что не по себе, можешь говорить всё, что вздумается. Если не будешь, я не расстроюсь. Отец поможет мне замять дело. Просто скажем, что ты сошёл с ума и продал свой завод.

Гар вскакивает с места, намереваясь уйти.

– Шестнадцать минут, – кричу в спину, но он не останавливается. Плевать, куда пойдёт, всё равно недалеко. Охранник уехал, но вместо него на вахте сидит Даня. Он отказался оставлять нас наедине, и я выдала ему задание. Так что пройти просто так мимо ворот Гар не сможет.

Слышу, как возвращается.

– Этот твой отец тебя надоумил? – выкрикивает.

– Я не видела его больше недели, – признаюсь, – он не знает, что я сейчас с тобой, пытаюсь отравить всесильного Преображенского.

– У тебя ничего не выйдет.

– Посмотрим.

– Ты же не серьёзно?! – смотрит мне в глаза, пытаясь найти ответ. Кто сказал, что я не умею лгать?

– Проверь, – вызываю его на состязание. – Если мужик, конечно. Ничего не говори, твоя интуиция же должна сработать? – подначиваю, и вижу, как он исходит волнением. – Моя же молчала, – говорю, и он будто покачивается.

– Что ты мне дала? – говорит натужено, и такое чувство, что дышит тяжелее.

Продавец проверенный, Преображенский будет жить, не сомневаюсь в этом, этот мудак ещё тот борец за выживание. Он не может просто так умереть, потому выжидательный взгляд, пока ему психосоматика наносит очередной удар. Не уверена точно: начинается уже, или же он сам себя накручивает.

– Влада, скажи, что там было! – настаивает.

– Кто такой Руслан? – повторяю. – Как ты пришёл к мысли меня предать, и есть ли у тебя дети? – снова напоминаю условия сделки.

Гар рычит, подскакивает ко мне, но я понимаю, что он не совсем мудак: ударить женщину не сможет. По крайней мере меня.

– Девять минут, – оповещаю, смотря на бегущую секундную стрелку.

– Нееет, – продолжает мне не верить, – ну нет же!

– Мне терять нечего, – добавляю. – Ты хотел оставить меня безо всего!

Выкладываю телефон, показывая, что записывать его не намерена. Выворачиваю карманы, поднимаю футболку.

– Признание лишь для меня, – предупреждаю.

Гар рычит от бессилия, но признаётся.

– Руслан – мой старый знакомый, – быстро тараторит, – не знаю, как вы оказались в кровати, – качает головой, а я вздыхаю. – Давай лекарство, – тянет руку, но я качаю головой.

– Он не твой друг, – медленно говорю. Лев всё же нашёл парня. Мелкий актёр, не отказавшийся от эпизодичной роли. Могла ли его винить? Конечно, нет. Ему заплатили – он сделал. Не этот, так другой. Смысл был бы один.

– Знакомый, – настаивает Гар, но я несогласно машу головой. – Пять минут.

– Твааааааааааарь, – кажется, он начинает чувствовать, как организм сражается со снотворным, потому его ещё больше бросает в панику. Гар думает, что скоро умрёт. – Я заплатил ему, довольна?! – кричит, и я чувствую его первобытный страх. Он реально думает, что я способна убить человека.

– Зачем тебе это?

– Бабки, – говорит зло, будто нечего терять. – Не строй из себя идиотку, ты и сама поняла причину!

– Дети?! – снова вопрос от меня.

– Нет, – разводит руками в стороны. – Довольна? – скалится, смотря мне в лицо.

– А как же Рита? – спрашиваю, потому что ходить вокруг да около времени нет.

Кажется, Гар становится вялым, но сражается со сном, боясь, что это последний сон в его жизни.

– Что Рита? – выпаливает.

– Ты с ней спал?

Он не спрашивает, откуда я знаю об этом. Лишь матерится и кивает.

– Давай уже свой чёртов антидот! – рычит в страхе, бросаясь к моей сумочке. Роется во внутренностях, но ничего не находит. Потому что антидота не существует.

– Она беременна, да? – я должна выяснить всё по максимуму. – Гар, можешь не искать, всё равно не найдёшь.

– Беременна! Довольна?! – говорит с апломбом, и я больше вопросов не имею. – Да, чёртова с…..а, она беременна. А теперь давай, – протягивает ко мне руку, но я лишь усмехаюсь.

– Сладких снов, Гар, – говорю, намеренно смотря на камеры, и он понимает в последний момент, что я блефовала. Но снотворное слишком сильное, и, буквально через пару минут, Гар отключается, впечатываясь в стол лицом. Наверное, со мной было так же.

Встаю в полный рост, потягиваясь, и выхожу на улицу позвать Даню. Когда приезжает Роберт, они вдвоём переносят спящего Преображенского наверх в спальню, и я оставляю их наедине. Роберт знает, что делать, об оплате мы договорились заранее. Пока пьём чай с Даней, работник делает своё дело. Звуков из спальни не слышно, но я не хочу проверять, как проходит процесс. Не хочу видеть Гара обнажённым лишний раз.

Спустя сорок минут Роберт спускается и получает плату.

– Как всё прошло? – интересуюсь.

– Уверен, ему не понравится, когда он проснётся, – усмехается Роберт. – Но помните, конфиденциальность, – говорит он. – Вы не выдаёте меня, я – вас.

– Да-да, конечно, – киваю. – Сугубо между нами, – и Роберт покидает дом, а Даня отправлен в свою квартиру, потому что я хочу испытать триумф, как только Преображенский проснётся, и жду этого с нетерпением.

Глава 37

Кажется, проходит целая вечность, прежде чем Гар просыпается. Начинаю переживать, иногда подхожу, нащупывая пульс, вдруг организм не выдержал, и от этого осознания как-то не по себе. Но нет, просто спит. Наверное, давно так не отдыхал. Приходится отвечать на некоторые звонки, чтобы его не стали искать. Говорю с улыбкой, словно у нас всё хорошо, обещаю, как только Преображенский освободится, набёрет.

Пилюгин меня поздравляет. Но поначалу выражает соболезнование по поводу того, что всё произошло так ужасно, потому что видео его поразило. Ну, конечно. Насиловать собственную жену, пока она в отключке, а потом строить из себя жертву и выставлять меня как последнюю шл…у, низко. Мужским поступком здесь совершенно не пахнет. Преображенский никуда не летал, это ясно. Как только снотворное подействовало, и Руслан отнёс моё тело в спальню, Гар набрал ему, а потом приехал сам уже за полночь. Именно он взял меня без согласия. Не знаю, может, с психикой что-то, и он давно хотел это сделать. Или же он решил подстраховаться, но тот самый биоматериал был его.

Теперь понимаю, почему Гар говорил, что он отец. И тоже чувствую себя увереннее: я не беременна не пойми от кого. Это хотя бы муж. Бывший муж.

Пилюгин уточняет, что именно хочу делать с записью, и я отвечаю, чтобы он приложил все усилия, и нас развели.

– У вас есть доказательство, что супруг не был вам верен? – интересуется, и отвечаю согласием. Сила денег творит чудеса. Всего один звонок, и Рита согласилась сделать тест на отцовство.

– Раз уж вы всё знаете, – хмыкнула она в трубку.

– Не хочу отнимать отца у твоего ребёнка, – нагло вру. Как только Гар лишится всего, не думаю, что Рита последует за любимым в шалаш. Только ей знать не стоит о том, для чего мне действительно этот тест. Девица же воспринимает реальность немного иначе.

И снова выручает Даня. Пока караулю Гара, он отвозит Риту и волосы Преображенского для лабораторного анализа. Если верить врачам, информацию можно получить через три рабочих дня. Что ж, мне это вполне подходит. Как только конверт будет у меня, отдам Пилюгину. И тогда одержу полную победу.

Сижу в гостиной, смотря на стену со свадебной рамкой. Семь фотографий. Семь счастливых моментов того дня, когда он поклялся любить меня вечно. Недолгой оказалась вечность. Завтра же найму других горничных, чтобы вычистили из этого дома любое упоминание Преображенского, а пока пью чай, прокручивая ещё раз в голове свой план. Жертва смогла стать хищником.

Слышу, как стучат ноги по потолку, и громкий мат разносится по дому. Растягиваю улыбку. Что ж, Гар не просто проснулся, он нашёл оставленный подарок. Поворачиваю голову, понимая, что сейчас Преображенский предстанет передо мной. Такого лица, пожалуй, я не видела никогда.

– Ты совсем офигела?! – орёт на меня. – Что это?

Приспускает брюки, и я вижу завитушки своего имени на интимном месте. Теперь каждый раз, когда с ним будет женщина, она станет интересоваться, кто такая Влада, и почему она здесь. Роберт сделал всё красиво.

– Татуировка, – пожимаю плечами.

– Я вижу, – рычит, – делаешь из меня идиота?

– Нет, – играю на его нервах, смотря прямо в глаза. – У тебя же должно остаться от меня хоть что-то на память. Вот, – указываю на него рукой. – Это единственное. Остальное по закону скоро будет моим.

Вижу, как еле сдерживается, чтобы не подскочить ко мне.

– Не забывай, что вокруг камеры, – напоминаю. – Ты меня и пальцем не тронешь, понял?! А теперь собирай свои вещи и вали из моего дома!

– Это НАШ дом, Владочка, – отвечает зло.

– Да нет, – пожимаю плечами, – точно мой. Ты же сам подписывал договор, по которому всё имущество достаётся тому, кого предали. Так вот, – протягиваю руку, нажимая на play, и тут же на экране показывается наше home video.

Преображенский сразу меняется в лице, и смотрит на экран большими глазами.

– Это фальшивка! – заявляет.

– Ну, конечно, – соглашаюсь наигранно. – Ты – фальшивка, Гар. И всю жизнь ею был.

– Это ещё ничего не значит! – судорожно соображает, какие есть пути отступления. – Ты всё ещё моя жена, нас не разведут!

– Ты мне изменял с Ритой! – напоминаю.

– Ты вынудила меня сказать неправду. Именно это хотела слышать! А я был в состоянии аффекта.

– Да? – усмехаюсь. Какой-же скользкий тип. – Посмотрим, что скажет ДНК-тест.

– Какой тест? – заметно нервничает.

– Тот, что сделала твоя глупая любовница, – говорю спокойно, и он в который раз меняется в лице. – Что теперь придумаешь? Что не знаешь, как твоя сперма попала к ней? Преображенский, – сдвигаю брови, смотря на него с омерзением. – Остановись! Ты проиграл!

– Снова блефуешь.

– Пусть так, – соглашаюсь. – А, может, и нет. Ты узнаешь это от своего адвоката, а теперь на выход!

– Я никуда не уйду!

– Уйдёшь, – киваю, набирая охранника, который вернулся по моей просьбе. Сейчас находиться здесь одной опасно. Мне нужна защита.

Преображенский держит последний козырь в рукаве.

– Твой отец сядет, как только я сделаю один звонок, – пытается набить себе цену. – У меня есть данные…

– Я знаю, что у тебя есть, – перебиваю. – Вы слишком громко говорите на юбилеях.

Преображенский понимает, о чём я, и продолжает.

– Тогда для тебя не секрет, что, как только я поделюсь этими сведениями с полицией, его закроют.

– Что ж, – вздыхаю. – Пусть так. Каждый сам за себя. Он ничего не сделал для меня, отплачу той же монетой. Кстати, с террористами переговоров не ведут.

– Это я террорист?

– Самый настоящий.

Александр входит в дом, останавливаясь напротив Гара.

– Ты не посмеешь, – шипит тот.

– Не усложняй, Преображенский, – отмахиваюсь. – Просто возьми свои вещи и проваливай.

– Вообще, я ещё твой муж и отец ребёнка.

– Муж ненадолго, а отец…. Что ж, родителей не выбирают. Но не думаю, что вы будете часто общаться.

– Почему?

– Потому что в этом городе тебе делать нечего. Я продам твой чёртов завод, и забуду, как тебя звали.

– Это МОЙ завод, – вижу, как бесится от бессилия. – Я столько вложил в него.

– Ну вот скоро и посмотрим, как им станет управлять твой любимый конкурент.

Преображенский всё же уходит, а я остаюсь одна. Плакать совершенно не хочется, внутри меня теперь не пустота, а триумф. И, как только я закончу с разводом, смогу выдохнуть спокойно.

Глава 38

                                                                                       Два года спустя

Я сидела на стуле, закрыв глаза, чувствуя, как по моему лицу скользит мягкая кисть. Последние приготовления, и дальше пути назад не будет.

– Откройте глаза, – скомандовала девушка, и я подчинилась. Смотреть на себя не хотела до последнего, поэтому сидела спиной к зеркалу, пытаясь унять дрожь. Дверь открылась, и вошла мать, растягивая на лице улыбку. Она сегодня выглядела отлично. Лиловое гипюровое платье в пол с V-образным вырезом спереди и сзади дополняла простая укладка: немного завитые к низу локоны и небольшой начес сверху.

– Кажется, первый раз я нервничала меньше, – призналась она с улыбкой, подходя ближе.

– Где Ева? – спросила я немного озадаченно, потому что оставляла дочку с матерью.

– Всё в порядке, – отмахнулась она. – У дедушки.

– Отец здесь?! – ахнула я, но мать скуксилась.

– Вот ещё. Он там, где положено, – отмахнулась. – И, надеюсь, вернётся не скоро.

Я её радости не поддерживала. Гар всё же выполнил обещание, и отца забрали. Следствие велось долго, почти год, и в качестве меры пресечения было выдано 8 лет. Я простила его после того, как мы долго говорили. Не могла не простить. Он всё же мой отец, и я понимаю, почему так поступил. Мне ничто не угрожало, а деньги – дело наживное. Он даже улыбнулся и сказал.

– Ты моя дочь. Настоящий боец, молодец, что не сдалась.

И вот сейчас мать говорит о каком-то дедушке.

– С Артуром она, – успокаивает, и я понимаю, что говорит о родителях Дани.

После того, что мы вместе пережили, Богдан решил вернуться. Летал к себе, оставил там свою жизнь, забрав лишь необходимое, и мы жили поначалу отдельно, но я поняла, насколько близкими становятся наши отношения. Не знаю, изменился он или я. Наверное, оба. Его забота и внимание, искренность и бескорыстность пробили тот заслон, за который никогда прежде его не пускала. Но снова стать невестой смогла лишь спустя два года, когда поняла, что Даня настолько плотно поселился в моей жизни, что я не представляю уже себя без него.

С Гаром всё было непросто. Он раздул такой скандал, намереваясь вернуть свой завод, но ничего не вышло. Я всё же продала его. Теперь все козыри были на моих руках, и ему ничего не оставалось, как уехать из города, потому что всё, что он строил, было разрушено.

Деньги Кристине выплатила полностью, и больше мы не встречались. Не знаю, стали они для неё спасением, но для меня то видео было именно им. Преображенский лишился всего, я позволила забрать только личные вещи. Всё остальное, даже тот подарок в качестве ресторана, который он намеренно оформил на моё имя, чтобы запутать следы, показывая, какой он любящий и внимательный супруг, я получила в личное распоряжение.

Не знаю, что случилось с Ритой, и стали ли они родителями, ведь ДНК пришло положительное, Гар был отцом ребёнка, но я построила вокруг себя стену, за которую Преображенскому было категорически нельзя заходить.

Мать смотрит, и я вижу, как блестят её глаза.

– Ой, давай без этого, – сама шмыгаю носом, будто впитывая от неё сентиментальность.

– Ты же повторяешь мою судьбу, – говорит мне внезапно, и отчего-то не по себе. – Твой муж – предатель, но сейчас будешь счастлива с тем, кого никогда не ценила. Я ведь тоже не разглядела Яна. А теперь, – она разводит руки в стороны, – могу познать, что такое, когда тебя действительно любят.

Поднимаюсь с места, потому что визажист закончила, и мать помогает надеть платье. Снова белое, но уже куда проще предыдущего. Теперь всё скромнее, но выглядит оно волшебно. Атласная ткань покрыта тонким кружевом. Плечи слегка оголены. Никаких рукавов, только небольшие ажурные лямки, будто невесомые, приятно ласкают кожу. Платье буквально повторяет каждый изгиб, разделяя лиф и низ серебряным выбитым поясом. Длина миди, как я люблю. Волосы успели отрасти, и уложены волнами назад.

Смотрю на себя в зеркало, держа в руках небольшой букет, и мать напоминает о прозрачных белых коротких перчатках. Небольшой, но весомый аксессуар.

– Готова? – интересуется, и я киваю.

Встаю около окна, спиной к двери, ожидая, когда за мной придёт жених. Странно осознавать его в такой роли. Ещё недавно желала ему счастья, надеясь, что он найдёт его с Катей, сейчас же сама готова сказать «Да». Слышу, как открывается дверь, и уверена, что он застыл, не в силах ступить шага. Комната заполняется оглушительным стуком, так звучит его сердце, он взволнован, и воздух бьётся пульсом Дани. Замерла. Он сам дойдёт, нельзя портить ритуал. Касается плеча, и я тут же поворачиваюсь, а он смотрит испуганно, затаив дыхание, словно боится, что я сейчас растворюсь в воздухе.

– Неужели, это правда? – выдыхают его губы, и ладонь ложится на мою щёку. Мы говорим глазами, слишком давно знакомы, что порой слов не надо. И я благодарна всем, что нас не торопят.

– Не могу подобрать слов, – снова шепчет, будто обычная громкость голоса как-то убьёт момент. – Ты … – задумывается над фразой, – ты как ангел, – пожимает плечами. – Я так мечтал об этом дне. С того самого момента, как мы поцеловались.

Вызывает улыбку, и я трусь щекой об его ладонь, а потом прикладываю палец к своим губам, предлагая повторить.

Не знаю, сколько было в моей жизни поцелуев, но этот какой-то особенный, и, когда прихожу в себя, оторвавших от губ Дани, понимаю, что секунду назад была где-то не здесь.

Мы выходим, чувствуя на себя взгляды и слыша шёпот некоторых гостей, основная часть соберётся потом в банкетном зале, сейчас только самые близкие. Ева успела перекочевать к Лейле, и я подхожу проверить, что у малышки всё хорошо.

Конечно, скрывать Гара от неё не стану. Пусть лучше узнает правду от меня, чем от кого-то со стороны. Со временем она поймёт, что Даня – лучший отец на свете, потому что я понимаю, что он будет самым замечательным мужем. Возможно, во мне говорит счастье, и со временем эйфория пройдёт. Но у нас останется уважение и любовь, ведь что сейчас я понимаю: она всегда была во мне, просто я до конца не отдавала себе отчёта в этом. А теперь её выпустили из-за двери, и я стою, держа руку своего любимого мужчину, чувствуя его и свой трепет, и отвечаю

«Да, согласна».