Текст книги "На Краю (СИ)"

Автор книги: Ирина Ломакина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 12 страниц)

К тому же, весь этот народный гнев искусно подогревался разного рода слухами. Во всяком случае, я сам слышал несколько интерпретаций происшедшего на Онтарио, из которых выходило, что копы окончательно зарвались и начали стрелять в людей. Трижды мне в лицо удивлялись, что я жив. Дважды мне пришлось клясться, что я не сбежал из-под ареста и не нахожусь в розыске. И один раз случилась драка, в которой я подбил оппоненту глаз, а он едва не сломал мне нос. Но зато все убедились, что обвинений в сотрудничестве с полицией я не потерплю.

В общем, почти все что-то про меня слышали, но ничего не знали точно. В самом деле, то ли арестован, то ли убит, а я на тебе, разгуливаю рядом, да еще заявляю: «Вы что, ребята, офонарели? Какое, к дьяволу, вооруженное сопротивление регулярным полицейским силам?»

Через пару дней такой «оценки обстановки» я постучал в дверь номера Вики. Было раннее утро. Девушка открыла, кутаясь в одеяло.

– Ты чего так рано? – пробурчала она. – Я сплю.

– Пора вставать.

– Мы что, улетаем?

– Нет пока. Но надо поговорить.

– Тогда подожди.

Она подхватила одежду и удалилась в ванную. Я проводил ее глазами. Сонная, растрепанная и без косметики Вики показалась мне привлекательней, чем обычно. «Ну ты даешь, – сказал я себе. – Даже не думай! Она же сумасшедшая. Как там сказал Полянский? Авантюристка». Но скрывать правду от самого себя смысла не было: Именно этим Вики мне и нравилась.

– Так о чем ты хотел поговорить? – Она вышла из ванной, убирая волосы в хвост. Я очнулся.

– О том, что здесь творится. – Я поискал глазами, куда бы сесть, обнаружил кресло и устроился в нем. Вики села на кровать.

– И что же?

– Такое чувство, что здесь скоро начнется небольшая война.

– С чего ты взял?

– Да хоть с того, что в порту с десяток пиратских кораблей.

– Да ну! А как ты это определил?

– Есть способы, – туманно ответил я. – Да и не в одних пиратах дело. В первый раз вижу, чтобы в одном месте собралось столько злых на Союз парней. Словно их по всему Краю собирали. Но ведь не пираты этим занимались, правда?

– А вот тут ты как раз ошибаешься, капитан, – Вики привычным жестом отбросила челку со лба. – Кому как не пиратам недовольных вокруг себя собирать? Глядишь, скоро они и пиратство борьбой с союзным произволом назовут. Им вообще больше всех на Краю Галактики революция выгодна – капиталы свои легализовать.

– Глупости говоришь, – неуверенно возразил я.

– А что? Сам подумай. Для настоящей революции, конечно, нужен не один год. Но чтобы людей возмутились, хватит и парочки провокаций. Полицейских никто не любит. Кто из нас святой, а? Так это и делается – прилетит крейсер разборки с пиратами устраивать, а пираты-то, оказывается, борцы за свободу. Вместе с мирными торговыми капитанами сражаются лицом к лицу за светлое будущее.

– Типун тебе на язык, – щегольнул я очередной русской поговоркой. Моя мать их коллекционировала, и я знал их, наверное, сотню. Друзья давно научились меня понимать и даже нахватались от меня разных заковыристых выражений, но Вики этого сделать не успела, поэтому переспросила:

– Чего?

– Заткнись, говорю. – Мне было лень объяснять. – Какая, к черту, борьба за свободу? Здесь попросту всех поубивают.

– Ты прав, – согласилась Вики. – Так и будет. Здесь поубивают – начнется в другом месте. Потом в третьем. Это же очевидно. Союз не так легко развалить. Но возможно, капитан. Вполне возможно, если найдутся те, кому это выгодно.

Вики как в воду глядела. С Самсона мы отправились на Онтарио, и я не узнал мирную планету. Похоже, и здесь нашлись желающие разжигать страсти. Со всех сторон прилетали корабли, и новости из припортовых баров разлетались быстрее молнии. Какого-то мелкого контрабандиста застрелили таможенники. Другого парня приняли за пирата и бездоказательно отправили на рудники. Третьего… В общем, еще что-нибудь в этом роде.

Многие слухи были очень похожи на правду. Прилетевший с Антрацита капитан (невооруженным глазом было видно, сколько раз перебивались номера на бортах его корабля) утверждал, что по всему Краю шастают патрули и хватают всех подряд. Я готов был в это поверить. Союз ловил Бовва, не полагаясь на наш с Вики свободный поиск, и ловил всеми доступными способами. Неудивительно, что количество недовольных, возмущенных и обиженных росло не по дням, а по часам.

Репортаж о событиях на Самсоне я увидел, сидя вечером в баре. Кто-то вдруг крикнул: «Тихо!», и прибавил звук. На экране какие-то люди стреляли друг в друга. В первый момент дым и пыль мешали разобраться в происходящем, но вскоре стало ясно – на некоторых стрелках форма союзной полиции.

– Мы получили эти кадры несколько минут назад, – взволнованно заговорила появившаяся на экране девушка-ведущая. – Нашему корреспонденту удалось преодолеть кордон вокруг планеты Самсон, где сейчас проходит полицейская операция, и привезти нам эту пленку. Министр внутренних дел Союза называет происходящее на Самсоне «восстановлением законности и правопорядка». Он заявил буквально следующее: «Пора положить конец пиратству и беззаконию, которые процветают на отдаленных планетах Союза», конец цитаты. Вот что по этому поводу говорит Глава Онтарио Питер Буллет.

Питер Буллет меньше всего походил на вождя революционно настроенных масс. Как и большинство планетарных лидеров, он занимался в основном экономикой и никоим образом не встревал в политические дела Союза. Однако на этот раз он изменил себе:

– То, что происходит на Самсоне, называется беззаконием и произволом. Конечно, бороться с пиратами и контрабандистами необходимо, но не ценой благополучия мирных граждан Союза.

Выступление Буллета показалось мне очень осторожным. Но народ в баре засвистел и затопал ногами в знак одобрения.

– Так можно каждого торговца пиратом обозвать, – сказал молодой парень, сидящий за стойкой рядом со мной.

– Точно! – поддержал его сосед. – И на каждую планету выслать по десанту. Чтоб боялись. Только нас так просто не напугать. Можем, между прочим, и огрызнуться.

– Вот на Самсоне и огрызаются, – встрял в разговор третий.

– Может, это контрабандисты сопротивляются? – робко предположил кто-то.

– Сколько живу на Краю, первый раз вижу, чтоб ради поимки пиратов целую планету блокировали! – раздался уверенный бас.

Я оглянулся. Пожилой мужик в капитанском кителе всем своим видом выражал возмущение.

– А чтобы пираты на планете окопались и в полицейских стреляли, это вы слышали? – спросил я его.

Он с удивлением посмотрел на меня и покачал головой.

– И я нет.

То ли еще будет, почему-то подумалось мне.

6.

Три дня спустя я встретил на космодроме приятеля, штурмана с крупного торгового звездолета.

– Слыхал, что случилось на Самсоне? – спросил он меня. – Мы как раз оттуда. Улетели сразу, как только начали пропускать через кордон. Полиция там настоящую бойню устроила. Человек десять застрелили, я слышал.

– Пиратов-то захватили?

– А хрен их знает. Погибшие в основном мирные жители.

Я представил себе, какой фурор произведет рассказ штурмана в баре, и присвистнул.

– Сколько ты будешь выжидать? – спросила меня Вики, едва я переступил порог ее номера.

– Мне страшно отсюда улетать, – честно ответил я. – Всё время кажется, что я вернусь на пепелище. Обнаружат здесь завтра гнездо пиратов и контрабандистов – и привет.

– А твое присутствие что-то изменит? Или ты жаждешь встать на сторону борцов за свободу и справедливость?

– Нет, – я мотнул головой. – Мне с ними не по пути. Мне, похоже, скоро во всей Галактике будет некуда деться.

– Что-то я тебя совсем перестала понимать, – Вики насмешливо прищелкнула языком. – Ты же вроде этого хотел. Чтобы Союз не лез в твои дела, не метил младенцев печатью, не мешал Краю жить по своим законам. Смотри, как это близко и реально. Так давай, сражайся за это.

– Не хочу, – тихо ответил я. – Я знаю, чем заканчиваются революции. Бравые победители повесят на себя ими же придуманные медали. Вместо пиратов будет какая-нибудь Армия Края Галактики. Вопрос «А что ты делал, когда мы боролись за свободу?» станет самым популярным. И нетрудно догадаться, каким будет самый популярный ответ. Да, я не хочу, чтобы здесь все стало, как в Центре, где все следят за всеми, а полиция контролирует каждый шаг. Но мне не нужен свободный Край, где бывшие пираты будут бряцать медалями и хвастаться участием в освободительной борьбе. Я не собираюсь сражаться на стороне пиратских кланов и контрабандистов, которые устали копить деньги и захотели стать героями!

– Что же ты собираешься делать?

– Не знаю, – честно ответил я.

Хуже всего было то, что мне не у кого было спросить совета. Всех моих приятелей на Онтарио, похоже, захватил психоз освободительной борьбы, и с каждым днем симптомы этого психоза становились все заметнее. Люди словно не понимали, что все происходящее – вовсе не игра, и за столь соблазнительные чужие идеи придется заплатить жизнью. Возможно, эти идеи даже казались им своими собственными. Я помнил, как это бывает. Мой отец умел убеждать людей в ценности своих идей. И к чему это привело?

Увы, я не мог никому этого объяснить. В лучшем случае на меня удивленно косились. «Тебя что, не достала союзная полиция?» Что мне было отвечать? Что как раз не достала? Что когда я возил контрабанду (а случалось это редко), то всегда знал, что нарушаю закон, а не сражаюсь за свободу? У меня было чувство, что у многих эти вещи перепутались в голове. Больше того, вдруг стало немодным их различать.

М-связь на этом фоне стала казаться мне чем-то незначительным, второстепенным. Я бы вообще забыл про поиски Анны Бовва, если бы новости постоянно не напоминали мне об этом. Полиция ставила на уши то одну, то другую планету. Пиратских провокаций было уже не нужно – Союз будто подыгрывал новоявленным революционерам.

На Краю Галактики становилось все более неспокойно.

И мне все чаще казалось, что это не случайность.

Наступало очередное утро, Вики бросала мне на экран очередное сообщение: «Ты решил что-нибудь?», получала отрицательный ответ и исчезала в городе. Похоже, наслаждаться жизнью у нее получалось все хуже. Неудивительно – смертный приговор продолжал висеть над ней. Я тоже чувствовал себя не вполне уютно. Наконец я отправил ей сообщение: «Приезжай. Я на "Птахе"».

Она примчалась немедленно. Я встретил ее внизу, у аппарели. В этом полушарии была поздняя весна, с близкого моря тянуло ветерком. Было удивительно тихо для крупного космодрома – никто не садился и не взлетал, нигде не раздавались звуки погрузки. Вики подошла ко мне.

– Ну? Зачем звал?

Я прислонился к обшивке, задумчиво уставился в небо и спросил:

– Кому в Союзе может быть выгодна эта заварушка, а, Вики?

– Вот ты о чем! – она усмехнулась. – Дошло-таки?

– А ты, выходит, и раньше догадывалась?

– Конечно.

– И молчала.

– Ждала, когда ты сам додумаешься. Иначе ты бы не поверил.

– Теперь поверю, – я вздохнул. – Значит, мне не кажется, что этими зверствами полиция нарочно подливает масло в огонь. Посмотри вокруг. Люди словно умом тронулись. А завелись бы они так, если бы не облавы, не эти десанты с расстрелами мирных жителей? Такое ощущение, что поиски Анны для кого-то – просто предлог. Или очень удачный момент, который упускать никак нельзя.

– Скорее всего, так и есть. Кто-то решил воспользоваться случаем. И этот кто-то, скорее всего, очень не хочет, чтобы Анну нашли живой. То-то полицейские тогда стреляли на поражение. М-да… – она зябко повела плечами.

– Ты знала, на что шла.

– Ну, как сказать. О таком варианте Филипп меня не предупредил. Хотя догадывался, скорее всего, что такой исход вероятен. Он о многом догадывался. А кое-что знал наверняка. Поэтому и помог Анне, когда та подалась в бега. Сообразил, что слишком многим такое открытие поперек горла. В Центре полно желающих аннулировать Союз и отгрызть себе кусок пожирнее. И все, что будет этот самый Союз сплачивать, им не нужно. И что самое смешное, сейчас как раз такой момент… Перемены давно назревали, Край стал сильным и развитым, ему уже невыгодно прежнее соотношение сил. А чтобы его контролировать, приходится держать все больше полицейских для патрулирования, больше таможенников, налоговиков. Без м-связи вся эта система очень неповоротлива и толком не работает. Очень многие в Союзе считают, что от окраинных миров одни проблемы и расходы. Налогоплательщики возмущены, что их деньги уходят в эту яму. Из Центра же Край Галактики клоакой кажется.

– Я знаю, – уронил я.

Вики кинула на меня удивленный взгляд.

– Я же родился в Центре. На Шторме, – напомнил я.

– Тогда тем более должен понимать. В Центре сторонников так называемой независимости Края в последние годы едва ли не больше, чем здесь. А уж если начнутся вооруженные столкновения… Правительство может и уступить мнению большинства. Назначат общесоюзный референдум, и планеты получат самостоятельность. Политическую, по крайней мере. Экономически они останутся зависимыми от Центра на долгие годы. Только договора будут заключаться совсем на других условиях. И многие на этом наживутся.

– Да, красиво… А межзвездная связь, получается, все изменит?

– Сам подумай. Раз есть связь, значит, можно все держать под контролем. Опять же, печать для всех, союзная администрация на каждой планете, ну и все прочее, про что ты и сам догадываешься. Представляешь, какие перспективы? Сколько новых хлебных должностей? Стоит объявить о том, что м-связь в ближайшие годы начнет действовать, и общественное мнение тут же качнется в другую сторону.

– Интере-есно, – потянул я. – Так что, нас ждет большая война?

Вики пожала плечами.

– А это как карта ляжет. У нас же Союз, и амбиции наверху соответствующие. Так просто отдать огромную территорию, миллионы людей…

Я взглянут Вики в глаза. Она улыбалась.

– Тебя все это развлекает, да? – тихо спросил я.

– Я уже труп, – спокойно ответила она. – И живу лишь потому, потому что безопасники хотят отыскать Анну. Они же, блин, интересы Союза соблюдать должны, и сохранять его целостность. Вот поймет генерал Полянский, что мы ее не найдем – и адью. Так что мне сейчас и конец света развлечением покажется. Одной скучно помирать.

И она ехидно улыбнулась. Как всегда, когда она начинала кривляться, я сразу почувствовал себя идиотом, но постарался подавить раздражение. Она права. Будет война или нет, нас обоих ничего хорошего не ждет. А вот с Анной Бовва надо как-то разбираться. Странно, почему нас пока не вызвали никуда с отчетом. Или на крейсере полагали, что мы ищем ее здесь, на Онтарио?

Самое смешное, что я мог очень быстро отыскать Анну. Но до сих пор не знал, стоит это делать или нет. Нелегкий выбор, однако, мне подкинула жизнь – или своими руками привести на Край власть Союза, или дождаться настоящей войны.

Войну я с детства ненавидел. Особенно войну за свободу.

Отец бы нашел, чем мне возразить. Он сказал бы, что ни одна революция не бывает до конца справедливой. Что неважно, кто сражается за правое дело под одними флагами с тобой – честные люди или не очень, и какие интересы они при этом преследуют. И что жители Центра давно забыли, как думать самостоятельно, всё решают за них, и неужели я хочу, чтобы Край стал таким же? Да не хотел я, не хотел. Но отчетливо понимал, что мои желания мало что изменят.

Неожиданно меня озарила идея. Я присел на край аппарели. Нужно было как следует всё взвесить.

– Погоди помирать, – сказал я. – Найти Анну нам раз плюнуть. Только я хочу условия немного пересмотреть…

– Что ты задумал?

– Будем играть по-крупному, – я зловеще усмехнулся и встал. – Летим на Радость.

– Ты с ума сошел?

– Ничуть не бывало. Ну, ты со мной?

– Сначала объясни. – Вики смотрела на меня из-под челки и бежать за мной сломя голову явно не спешила.

– Хорошо, – я уселся обратно на край аппарели. – Объясняю. Про Братство Тени ты, надеюсь, не забыла? – Я невольно понизил голос. Вики вздрогнула. – Помнишь? Отлично. Неучтенный фактор, правда? И мало кому известный. Полагаю, они многое могут, в том числе установить местонахождение Анны или вовсе привести ее к нам, если я попрошу. И я готов сдать ее СБС с рук на руки – за мир на Краю Галактики.

– Хочешь независимости без крови? Похвально. Но у тебя ничего не выйдет. М-связь и независимость вряд ли совместимы.

– Ошибаешься, – я покачал головой. – Хочу предотвратить войну. А независимость… Да и черт с ней! Жили без нее и дальше проживем.

– А как же наше помилование?

– За наши жизни поторгуемся отдельно, – я криво усмехнулся. – Ну что, поехали?

– Хочешь ногой кабинеты в СБС открывать? А в наручниках не желаете? И под конвоем?

– Ты неисправимый скептик, госпожа Краснова, – я засмеялся. – Не веришь? Они поведутся. И согласятся на все. Слишком высока ставка. Ставка на открытие Анны Бовва, я имею в виду.

Вики тоже рассмеялась.

– Черт с тобой, летим! – заявила она. – В конце концов, что мне терять? Хоть позабавлюсь напоследок.

7.

Открывать ногой двери в СБС мне, конечно, не дали. Но в общих чертах мой план удался. Генерал Полянский сам вышел к нам из здания Конторы, стоило позвонить по визору у ворот и назвать себя. Мы с Вики ждали, сидя в машине, взятой напрокат на космодроме. Я хотел вызвать такси, но Вики, похоже, была настроена прогулять все выданные ей деньги.

Увидев генерала, мы вышли из машины.

– Прокатитесь с нами, генерал? – предложил я. – Недалеко. Хочу поговорить без лишних ушей.

Генерал задумался, но лишь на мгновение. Сухо кивнув, он открыл переднюю дверь. Пришлось Вики сесть сзади. Я занял место за рулем. Охрана у входа дернулась было, но генерал остановил двух здоровых парней одним движением руки.

– Все в порядке, ребята, – сообщил он. – Я вернусь через несколько минут.

Отъехали мы не очень далеко. Здание Конторы находилось в глубине ухоженного парка, но в дальнем его конце камеры были понатыканы не так часто. А звуки из закрытой машины не доносились.

– Как вы здесь оказались? – спросил генерал, едва я заглушил мотор. – И где «Скорый»?

– Там, где мы его оставили – на орбите Онтарио. – Я улыбнулся. – Вы правда считали, что мы не разберемся с устройствами слежения? А на Радости у нас никаких проблем не возникло, мы же не в розыске, спасибо вам. Документы чистые.

– А она? – Генерал кивнул на Вики.

– Я подумал, что она тоже не в розыске, даже если была. Как бы иначе мы ловили Анну Бовва? Каждый раз с полицией объяснялись? Тем более что ни на Самсоне, ни на Онтарио никаких вопросов к ней не возникло. В Союзе, как известно, у граждан равные права, что в Центре, что на Краю.

Генерал неожиданно улыбнулся.

– Похоже, я в вас не ошибся, капитан Артемьев. Вы, пожалуй, и девушку сможете отыскать.

– А вот это вы верно заметили. Могу. Об этом у нас и будет разговор. И разговор серьезный. Вы знаете, что творится на Краю Галактики, генерал?

– Примерно представляю. Это моя работа – знать, что где творится.

– И как вы к этому относитесь? Или беспорядки предотвращать – не ваша компетенция, вы по другой части?

– В общем, так оно и есть. А насчет беспорядков вы зря беспокоитесь. Обычные плановые операции с минимумом жертв. А что касается кордонов и облав… Бовва, в отличие от вас, в розыск объявлена. И ее ищут с большим усердием.

Мы с Вики переглянулись.

– Да? А как на тамошних планетах теперь десанты встречают, вы в курсе? – поинтересовался я. – Огнем и мечом, так сказать. Там война почти началась, а не плановые операции. У вас что, агентурной сети там нет? Или аналитики слабые?

Генерал как-то странно покосился на Вики и усмехнулся.

– Аналитики у нас хорошие, – ответил он. – И про настроения на Краю нам все известно. Но отозвать полицейских – не в наших силах.

– Правда? Хорошо. Тогда послушайте меня внимательно, генерал Полянский. Уверен, что вы не хуже меня в ситуации разбираетесь. Уж если мы с Вики додумались… Полномочий, говорите, у вас нет? Или имена неизвестны, догадки одни, а доказательств никаких? Так вот, без меня вы никогда не найдете Анну Бовва. А Край потеряете. Еще парочка таких бездарных «плановых операций», и вместе с пиратами начнут сражаться все остальные. Вы забыли, что такое затяжное вооруженное восстание? И сколько надо потратить денег и положить жизней, чтобы все успокоилось?

– А вы утверждаете, что знаете местопребывание Бовва. – Генерал был на удивление спокоен.

– Не знаю, к счастью. Пока. Пришел бы я к вам, зная такое. Подозреваю, вы и без «присяги» умеете информацию из подследственных добывать. Но найти ее я могу, причем быстро. Вам нужна эта девушка? Отлично, я принесу ее вам на блюдечке с голубой каемочкой, но только с условием – никаких войн и локальных конфликтов. Делайте что хотите: отзывайте полицию, не поддавайтесь на провокации. В конце концов, вы же СБС, у вас власти должно быть достаточно. Прекращайте играть в политические игры. Спасайте Край Галактики для Союза.

– Я что, должен поверить вам на слово? «Я могу ее найти»! Как? Мне нужны гарантии.

– Нам тоже. Меняю Анну Бовва на спокойствие Края. Ну и на нашу с Вики жизнь и свободу.

– Спелись, да? – генерал даже не посмотрел на Вики. На лице его читалось неодобрение. – «Нашу свободу»! С вами как раз особых проблем нет. Можно и отпустить на все четыре стороны, если заслужите. Свою лояльность вы сами гарантировали. Сотрудничеством с СБС. Я прав?

Я кивнул. Все данные о наших переговорах и соглашении наверняка задокументированы и хранятся в архивах. Достаточно их обнародовать, и на Краю мне делать нечего.

– Что касается политических игр… Увы, я вынужден в них играть. И в данный момент козырей у меня нет. Как нет и сведений о заговоре против целостности Союза. Все происходящее вполне укладывается в рамки обычной полицейской операции. Но мы работаем над этим, и большего я вам обещать не могу. Так что ваш ультиматум просто смешон.

– Вы мне тоже смешны, генерал, – прошипел я. – Я не знаю ничего о вашей поганой политике и не хочу знать. Мне плевать, кто за какой заговор здесь отвечает. Но мне мерзко думать, что из-за ваших игр погибнут люди, причем не только на Краю, но и здесь. Вы же видите – я вас ненавижу, но я сам пришел к вам. И я обещаю, я вам клянусь, что если вы не согласитесь, если не поднимете свою задницу и не отдадите соответствующий приказ, Анну Бовва вы не увидите как своих ушей! Может, случайно обнаружите ее лет через пять, но будет поздно. Край свою пиратскую свободу уже отстоит. И во что превратится, страшно представить.

– Вы отсюда не улетите.

– Допустим, – я повернулся и заглянул ему прямо в глаза. – Но я вас так сильно ненавижу, что мне не страшно умирать. Да я на том свете утешаться буду, что с носом вас оставил! Вики тем более терять нечего. Так что давайте, решайте. И не надо мне пудрить мозги, что вы ничего не можете.

Я не лгал генералу, я был готов выполнить то, что сказал. Много раз за последние недели я прощался с жизнью, и теперь почти не боялся ее потерять. На кону было нечто большее, а времени почти не осталось. Полицейских с Края нужно было уводить немедленно, иначе количество жертв увеличится на несколько порядков. В последние дни на Онтарио я занимался тем, что сидел у визора. Наблюдал импровизированные митинги и даже познакомился заочно с парочкой новоявленных лидеров «движения освобождения». Они очень здорово и проникновенно говорили о том, что «нельзя и дальше терпеть унижения», что «каждая планета должна стать свободной, и для этого мы объединим все силы». И люди слушали эту чушь и соглашались.

Так всегда было. Люди с легкостью велись на красивые слова. Иногда эти слова бывали искренними, но чаще все оказывалось иначе. Слова моего отца принесли многим смерть, но никому – свободу. За всю свою жизнь сенатор Олег Артемьев сумел подарить свободу одному человеку – мне. Оградив меня от печати и от «присяги», создав мне новую биографию. Но за эту свободу мне пришлось дорого заплатить. У меня никогда не было нормальной семьи, а потом не стало и родины. Я не мог оставаться на Шторме.

Отец умер, когда мне было десять лет, но я даже не побывал на его похоронах, чтобы не раскрылась тайна моего происхождения. «Ты должен быть свободен, сынок» – воистину навязчивая мысль.

Спустя семь лет умерла и мать. Без печати у меня был один путь – на Край. Туда я и отправился, и в этом неухоженном, непричесанном мире пришел в себя. Я ведь почему выбрал стезю космического торговца, капитана грузового корабля? Для таких людей дом – весь Край, а зачастую и вся Галактика. Что способно заменить родину? Только целый мир. Теперь этот мир менялся на моих глазах, и я не мог этого предотвратить. Но мог направить эти перемены немного в другое русло. И межзвездная связь казалась мне меньшим из двух зол.

Я знал – мне никогда больше не будет на Краю так хорошо и спокойно, как раньше, но это «раньше» уже никому не под силу вернуть. Даже Братству Тени, хотя тут я ни за что ручаться бы не стал. С м-связью Галактика изменится за какой-то десяток лет. Лучше она станет или хуже, я не мог предположить. Может, и хуже, если принять за аксиому мысль, что к худшему любые перемены. Я хотел одного – чтобы никто не погибал во имя чужих идей. Тысяча несправедливостей все же предпочтительней одной смерти – я научился этому дома, на Шторме.

Генерал Полянский многого не знал обо мне. Для него я был обычным торговцем, одним из тысячи. Но по моему лицу он, кажется, понял, что к моим словам стоит отнестись серьезно. И потом, я предложил ему хорошее решение. Все-таки он был генералом СБС и лично отвечал за поиски Анны Бовва, а раз так, он наверняка ярый сторонник союзной власти и вся эта возня на Краю раздражает его безмерно. Я дал ему шанс приструнить всех своих недругов-сепаратистов и одновременно выслужиться.

Так оно и получилось.

– Сколько дней вам нужно? – спросил генерал.

– Я не буду называть вам конкретный срок. Мы вернемся на Онтарио и включим систему слежения. Больше вы нас не потеряете, – я заговорил сухо, по-деловому. – Как только мы узнаем, где Бовва, я свяжусь с крейсером, и вы ее заберете. Но с этого момента вся излишняя полицейская активность на Краю должна быть прекращена, а обстановка – стабилизирована. Не мне вас учить, как это делается. Умеете. Вспомните Шторм.

Генерал посмотрел на меня долгим взглядом.

– Возвращайтесь на свой корабль, капитан, – сухо сказал он. – Завтра я свяжусь с вами, чтобы подтвердить свое согласие. Если у меня получится. Обещать что-либо я не могу.

Что ж, это было по-своему честно. Генерал протянул мне руку, и я ее пожал.

Мы высадили Полянского возле Конторы и отправились на космодром.

– Скажи, капитан, а ты не боишься, что появление м-связи спровоцирует на Краю Галактики настоящую войну за независимость? К чему тогда будут все твои старания? – спросила Вики, когда мы вернулись на «Птаху».

– Вряд ли. Видишь ли, люди ведь в большинстве случаев тяжелы на подъем. И если смертельная опасность не будет угрожать им лично и их близким, никто и не подумает высказывать возмущение. Сейчас они напуганы, они ждут десанта чуть ли не на каждую планету и действительно готовы защищать свои дома. Межзвездная связь лишит их прежней свободы тихо и аккуратно, так, что никто и не заметит. Ну, или почти никто.

– А ты? Что ты будешь делать? Ты же не хочешь всего этого: тотального контроля, камер везде, постоянных проверок, печати для всех. Но если ты и вправду найдешь Анну, это станет реальностью.

– Анну я найду, не сомневайся. Уговор дороже денег, слыхала такую пословицу? А насчет остального… Всё изменится не сразу, понадобятся годы. А я лет через двадцать стану старым брюзгой и окопаюсь где-нибудь на Онтарио. Буду пить в баре и рассказывать капитанские байки. И всякая свобода мне будет до лампочки.

– Через двадцать? – фыркнула Вики. – Через двадцать ты будешь мужиком в самом расцвете сил. И свободы тебе захочется как никогда прежде.

Она тряхнула головой, убирая челку. Ее глаза не смеялись, и говорила она так, будто ей уже под полтинник и она точно знает, каково там.

– Значит, я получу по заслугам, – резко ответил я. – За ошибки надо платить.

– Извини, – Вики покачала головой. – Не хочу тебя обидеть, но в любом случае это получается предательство.

– Может, ты и права, – у меня резко испортилось настроение. Вспомнились разговоры с приятелями-пилотами, их подозрения… Будет ли у меня возможность на старости лет рассказывать байки? Или бывшие товарищи прибьют в темном переулке? – Хочешь правду, Виктория Краснова или как там тебя? Мне плевать.

– Ты не понял, капитан, – Вики усмехнулась, но скорее печально. – Я тобой вроде как восхищаюсь. На такое ведь не каждый способен – любую цену заплатить за то, что считаешь правильным.

Она помолчала, смотря в пол. Потом подняла глаза и снова улыбнулась.

– У тебя есть что-нибудь выпить, Алекс? За удачу.

– В кают-компании есть коньяк.

– Я принесу, – сказала Вики, и через несколько минут вернулась с рюмками и бутылкой.

В рубке было полутемно, светились лишь кое-какие огоньки на панели, и я вспомнил наши перелеты от планеты к планете, наши разговоры за чаем или кофе, Филиппа Бовва, который оказался так хитер, что перехитрил сам себя. В рубке как будто стало холоднее. Я потянулся к своей рюмке.

– За удачу. И за тех, кто не с нами.

Мы выпили, не чокаясь, и повторять не стали. Вики молча забрала коньяк и ушла в каюту.

Генерал Полянский позвонил, как и обещал, с самого утра. Я вскочил с раскладной койки и включил визор.

– Я договорился, – хмуро сказал генерал. – Поиски силами полиции прекратят, и усиление с Края отзовут. Но если Анну Бовва не найдут в ближайшие несколько недель… Я могу потерять должность, а вы – жизнь, капитан. Так что лучше вам ее найти. Возвращайтесь на Онтарио и приступайте. И не забудьте включить аппаратуру слежения. Да, кстати. Вам обоим присвоен статус временных агентов СБС – для упрощения любых формальностей. Информация загружается в ваш компьютер. (Я покосился на дисплей и кивнул). Довольны, капитан?

– Абсолютно. Мы вылетаем немедленно, – ответил я и отключился. Меня разбирал нервный смех. Вот уж не думал, что доведется побывать агентом союзной службы безопасности, хоть и временным. Жалко, похвастаться некому. Коллеги не оценят. Я вздохнул. Вики резанула вчера по живому. «Любую цену за то, что считаешь правильным». Все верно. Именно это я и делал – собирался расплачиваться за собственные принципы. Но это, по крайней мере, было справедливо – расплачиваться самому, а не заставлять платить других.

– Эй, Вики, – заорал я, выходя в коридор. – Поздравляю – ты теперь агент СБС.

– Что? – Вики стояла в дверях и смотрела на меня очень напряженно. – Кто агент СБС?

– Ты. И я тоже. Нам такой статус присвоили. Временно. Генерал сказал. А ты что, чем-то недовольна?