Текст книги "Лесовка (СИ)"
Автор книги: Ирина Кузяева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 16 страниц)
Глава 19. Снова в лес
В сознательной любви женщины есть и внезапность, и молния, и тьма рядом со светом.
Фридрих Ницше
– Почему никто не догадался взять фонарик? – кручинился Самойлов.
– Можем вернуться к машине, – предложил Федор. – В багажнике парочка точно найдется. Хотя итак нормально идем, вполне сносно.
– Тебе-то, конечно, сносно. Тебя Ягодка ведет, с ее кошачьим зрением и возможностью говорить, ты ни в одно дерево пока не врезался.
– У меня не кошачье зрение! – возмутилась кошка.
– Ты можешь видеть в темноте? – задал уточняющий вопрос Константин.
– Могу.
– Ты выглядишь, как кошка?
– Выгляжу.
– Значит, зрение у тебя кошачье.
– Нет.
– А что же это тогда значит?
– Что у тебя отсутствует логика.
– Что? – взорвался Самойлов, но под грозным взглядом Жбанова остыл.
– Вечно тебе все по полочкам раскладывать нужно, аки новорожденному. Спасибо мне за терпение. Я вот тебя спрашиваю, изначально я являюсь кошкой?
– Нет!
– А кто, по-твоему?
– Вроде человек, – развел руками Константин.
– А точнее, без вроде?
– Откуда я знаю, что собой представляет сказочное, заколдованное существо?
– Я думаю, ты человек, наделенный магическим даром, временно помещенный в сущность не имеющим изначально к тебе никакого отношения, – сделал выводы молчащий до этого Жбанов.
– И чего я тогда за тобой, охламоном, поплелась, – рассуждала вслух Яга, обращаясь к Самойлову, потом перевела внимание на Федьку, – вот же идеальный спутник жизни – и силен, аки богатырь, и умен, аки навороченный компьютер, и даму помощью и вниманием не обделит, аки джентльмен. Одним словом, витязь. Бери пример, Костя, дурья твоя голова. Объясняю для непонятливых, то есть для тебя, магическое у меня зрение, хоть и человеческое, в крови на генном уровне заложено.
– Как у кошки, – то ли спрашивал, то ли утверждал, а может и вовсе размышлял Самойлов.
– Тьфу! Послал Леший, дурака! Возьми вправо, Федь, подальше от тех зарослей крапивы.
– Ууу! – взвыл Константин, по уши вломившийся в ту самую жгучую растительность и теперь молча ругался на все лады, да так забористо, что вспорхнули птицы с ближайшего дерева. Из вредного упорства пер дальше, тихо поскуливая от боли.
– Осторожно, здесь упавшая береза, перешагни, – раздавала напутствия Ягодка.
– Етить! – смачно выругался Самойлов, споткнувшись о ствол.
– Так мы до зазнобы твоей ни в жизнь не доберемся, – с умным видом изрекла кошка.
Константин воспринял упрек, как издевательство и надулся. Федор же, напротив, отреагировал на слова Ягодки умным вопросом:
– А почему?
– А потому, что Лешие боятся сапожной ругани, аки смертник казни. Чем больше Костя ругается, тем дальше нас отбрасывает от хором Хозяина. Спасибо моему врожденному таланту, я отлично ориентируюсь на местности. Но если ты не перестанешь чертыхаться, скоро заблудимся.
Самойлов на слова девы-Яги отреагировал по-своему. Вылез из сосновых веток, с интересом оглянулся по сторонам и моментально споткнулся о выступающий корень раскидистого дуба, с которого ему на голову упало заброшенно гнездо.
– Едрить колотушкин хвост! – снова выругался Константин.
– Все, я умываю лапы! – произнесла Ягодка и стала вылизывать лапки. – С этим осталопом нам не дойти до лесовки, будь с нами хоть путеводная нить, хоть волшебный клубочек.
– Ягодка, может можно как-то по-другому? – спросил Жбанов.
– Я знаю! – вскричал Самойлов, поднимаясь с земли. – Надо свистануть, что есть силы, как в прошлый раз. Василиса говорила, что для леших он как зов, которому нельзя сопротивляться. Федька, давай, как в школе помнишь?
– Можно, – согласился Федор. – Вспомним молодость. Давай!
– С ума посходили, балбесы! Они ж с добром на зов не приходят, – одернула друзей кошка, но ее уже не слышали.
Лес пронзил свист такой силы, что птицы попадали с веток. Свист был виртуозным и звонким, эхо подхватывало его и тройным залпом уносило вдаль.
– Какая бы глупость не пришла человеку в голову, у него всегда найдется единомышленник, – закручинилась Ягодка. – Ох, беда-беда! Как хотите, а я сваливаю, авось меня не приметят, вроде как не при делах, не свистела.
– Куда? А договор? – остановил кошку Константин.
– Я не подписывалась на смертный приговор, – проворчала Яга младшая. – Ты ж даже не представляешь, что сейчас будет.
Сейчас наступило мгновенно. Шквальный ветер набросился на гостей леса. Он был такой силы, что деревья гнулись, обильно забрасывая путников шишками и ветками. Собравшуюся сделать лапы кошку, снесло мощным потоком воздуха, как пушинку, закружило и забросило в дальние кусты. В вихре завертелась прошлогодняя листва с еловыми иголками, застилая людям глаза. Мужчин сбивало с ног, срывало кепки. Могучий Жбанов смог выстоять, хоть и с трудом. Самойлова же подхватило и больно впечатало в широкий ствол дуба.
Возле путников появились лесные хозяева. Как только леший увидел Константина, заорал громогласным голосом:
– Кто здесь удумал свистом баловаться? Как погляжу, слова ты русские не понимаешь? Я предупреждал, чтобы не приближался к моему лесу?
– Но я же помочь пришел. Огонь ведь по всему лесу…
– Что? Ты пришел тушить пожар, который сам и устроил?
– Я устроил?
– Поджег лес и не хочешь признаваться, отрыжка городская?! – возмущался леший.
В глазах лесовки стояли слезы, она смотрела сквозь мокрую пелену на Константина и трудно было угадать ее чувства. Ей хотелось верить словам своего возлюбленного, но факты лежали у нее в кармане, она достала серебристый предмет и протянула Самойлову.
– О! Моя зажигалка, а я думал, куда она делась, все карманы пере…Стоп! Я потерял зажигалку в лесу и теперь все думают, что это я пожег лес?
Лесовка молчала. Хозяин тоже, но его взгляд был красноречивее любых слов.
– Василиса, иди домой! – наказал леший.
Она не посмела перечить, развернулась, чтобы уйти.
– Постой! – закричал Константин, понимая, что еще одного шанса может не быть.
Он рванул вперед за лесовкой, но наткнулся на невидимый барьер, гулко стукнувшись лбом. Наличие Хозяина вносило солидную ложку дегтя в небольшую бочку меда. Леший поставил невидимую преграду. На голове Самойлова набухала солидная шишка, с досады он чуть снова не чертыхнулся, но во время осекся.
– Я не делал этого! – оправдывался Константин, не зная, как еще спасти положение, вспомнил про кошку. – Ягодка! Ягодка все время была со мной, она подтвердит, что не я это.
– Подтверждаю! – подала голос кошка.
Самойлов заозирался в поисках источника звука, но увидеть черную кошку темноте леса, сидящую к тебе спиной, человеку пока не под силу, зато он заметил, что Василиса остановилась и даже обернулась в их сторону.
– Подумайте сами, зачем мне сюда возвращаться было?
– Да, зачем? – вклинился Хозяин. – Что-то я в толк не возьму.
– К Василисе вернулся, – сразу замялся Константин. – Узнал про пожар, спасти хотел…
Договорить он не успел, потому как Хозяин зашелся таким гоготом, что все вздрогнули, опасаясь за психическое состояние старца.
– Да не тушись ты, скажи как есть, – толкнул локтем Жбанов.
– Как бы это сказать, – начал Константин и подошел к успевшему успокоиться и нахмуриться лешему. – Все случилось внезапно. Я никогда не думал, что в лесу, вдали от цивилизации смогу встретить ту, которая навсегда поселится в моем сердце, займет все мои мысли, – он перевел взгляд на лесовку. – Ты перевернула весь мой мир с ног на голову и эти перемены мне нравятся. Я не вижу жизни без тебя, Василиса. Выходи за меня замуж!?
Этого от Константина не ожидал никто, возможно, и он сам.
– Сколько лет живу – такого и представить не мог, – обломал момент Федор.
– Что? Действительно так много пожил? – ехидно осведомился, невесть откуда взявшийся Иваныч.
Воевода оценивающе окинул богатырскую фигуру Жбанова, в ответ получил такой же взгляд. Они друг другу понравились сразу, не смотря на то, что Федор немного стушевался от своей последней реплики. Как рассказывала Ягодка, возраст у лесных жителей исчислялся тысячелетиями и Жбанов на их фоне слыл недавно родившимся младенцем, который только учился ползать.
Тем временем предложение Константина зависло в воздухе.
– Поздно. Она уже не свободна, в полночь сего дня она переезжает к будущему супругу, – держал ответ Хозяин. – Василиса, марш домой. Тебе еще вещи собирать.
Василиса хотела было подойти к Константину, но потом будто вспомнила о не выключенном утюге и испарилась в темноте леса. Он ждал, что она повернется или хотя бы махнет на прощанье рукой, но она просто растворилась в лесной темноте.
– Уходите и вы подобру, поздорову. Отпускаю на этот раз. В следующий не пощажу, – с этими словами леший исчез, словно и не было его.
– Как же так? Почему она мне ничего не сказала о предстоящей свадьбе?
– Женщины, – философски изрек Федор.
– Нет-нет, тут дело не чисто, – внесла свою лепту кошка, – не собиралась она давеча замуж.
– Так точно, не собиралась, – подал голос воевода, не последовавший за Хозяином.
– А ты кто такой? – бесцеремонно спросил Константин, сейчас он злился на всех и каждого.
– Я лесной служака, Иванычем меня кличут, – добродушно ответил воевода, – набедокурили вы на болоте у Тофа, было такое?
– Было. Только ничего не бедокурили, кикиморы меня заманили, а Василиса спасла.
– За то и поплатилась свободой своей. Идет под венец с жабой пучеглазой, – сплюнул в сердцах Иваныч. – А сама по тебе сохнет.
– Как? Неужто болотник воспользовался оказией? – удивилась Ягодка. – Вот, старый хрыщ!
– Так она не любит что ли этого болотника? – оживился Самойлов.
– Понял, наконец, женишок! – усмехнулась дева-Яга. – Мало того что не любит, ненавидит всей душой, этого ворога. Сам посуди, каково лесной деве, выращенной на природе, среди жизни, переехать на болото – на кладбище с вонючим, жирным старикашкой. А все из-за того, что спасла тебя, дурака, не имела права по законам детей Земли.
– Припоминаю, она что-то рассказывала об одном законе, вроде тот, кто потерпевший может стребовать с виновника все, что угодно.
– Верно, – дружно кивнула нечисть.
– Слушай, Костян, – отозвался Жбанов. – У них свои законы, пусть по ним и живут. А у нас у людей свои понятия. Здесь разговор короткий – дать по кумполу этому хрену болотному и всего делов.
– Дело говоришь, богатырь. Сразу ты мне приметился и не ошибся я в тебе, если б не человеком был, в дружину к себе взял на почетный пост, – искренне произнес воевода. – Да не выгорит затея ваша, армия у болотника знатная, не скажу что сильная. Коварством и нечестными приемами берут, да тварей разводят, что уж мне впору в штаны наложить, а в жизни своей повидал я многое и даже больше. С некоторыми, самыми безобидными, твой друг уже пообщаться успел. Жизнь свою спас, а зазнобу потерял.
Самойлов побелел. Он и представить себе не мог, что может быть страшнее гигантской пиявки или хищных старушенций.
– А у вас современное оружие в почете? – спросил Федор.
– Блаж это все бесполезная, супротив магии не чета, – отмахнулся Иваныч.
– Не скажи, служивый, – не согласился Жбанов. – Лучше ответь, если по армии этой взрывчаткой долбануть, такой чтоб на кусочки порвала. Что станет с чудищами болотными?
– Подохнут, ясно дело.
– Гы-гы! – обрадовался Федор и злорадно потер руки. – Костян, идем войной на болото!
– Где ты взрывчатку возьмешь? – уныло поинтересовался Самойлов, сильно расстроенный ходом дел.
– Да у меня ее…! – сильно выразился Жбанов, хвастаясь количеством взрывчатых веществ. – И даже больше. Все не знал, где использовать хоть парочку, а тут такое дело и всем польза.
– Откуда у тебя гранаты? – опешил Константин.
– От верблюда, – пояснил Федор, радовался при этом как ребенок, к которому вот-вот придет Дед Мороз. – Ух, мы им устроим!
– Раз так, то и я вам кой чем подмогу, – обещал воевода, заинтересованный беседой про самовзрывающиеся снаряды. – Но о том пока не слово. Слишком много ушей у леса. Когда время придет, поймете. Дорогу из леса найдете?
Друзья переглянулись в поисках кошки, разумеется, в темноте не нашли.
– Найдем, – подала голос виновница розысков, решительно запрыгнула к Жбанову на руки и скомандовала: – Тудыть! А нет стой! Иваныч! Хозяин ведь не велел больше в лес его ступать, осерчает, ежели вернемся. Еще набедокурит, старый. Как нам до болота дойти-то?
– Это я возьму на себя, не морочьте себе голову! Бывайте, служба зовет! – попрощался Иваныч и испарился, как мираж в пустыне.
– Едем ко мне, поспим немного, соберемся и начистим рыло этому жаболотнику! – взял на себя инициативу Жбанов.
– Яга, – обратился Константин, снова спотыкаясь на ровном месте. – А чего болотные твари боятся?
– Да ничего. Они без страхов и упреков. А вот не любят чисту воду, для них она все равно, что для тебя деревенская клозетная дырка со своим содержимым.
– Значит, мыла они тоже не любят?
– Не привечают точно.
Глава 20. Арсенал
Когда соловьи перестают петь, начинают стрекотать сверчки.
Мария фон Эбнер-Эшербах
Жбанов жил в уютном двухэтажном особняке, расположившемся на окраине Москвы, в Крекшино. Там-то друзья и провели остаток ночи, будоража громогласным храпом ближайшие окрестности.
В полдень они проснулись и по очереди приняли освежающий душ. За завтраком решали, что кроме оружия нужно взять собой. Константин авторитетно заявил, что нужна связь, которая будет работать в глухомани, куда еще долго не доберется цивилизация. Кошка добавила, что необходимо еще взять еды и воды.
Федор решил эти проблемы на раз. Для начала принес два объемных походных рюкзака, две рации и два спальника. Затем занялись провизией, преимущественно это были консервы. Помимо всевозможной рыбы и тушенки в жестяных банках, обнаружился знатный шматок сала, палка колбасы, рис и картошка.
– Наверное, наши деды также собирались на войну! – предположил Константин, изучая съестные припасы и аккуратно складывая их в рюкзаки.
Из недр дома Жбанов приволок небольшой котелок и пару коробков охотничьих спичек. За водой решили заехать в магазин по пути к лесу.
– Осталось дело за малым, но самым главным – подобрать оружие, – заметил Федор, довольно потирая руки. – Я уж думал, никогда не наступит этот момент!
Жбанов дал сигнал следовать за ним. Из кухни он вышли в просторный холл к лестнице на второй этаж, но вопреки всем ожиданиям, подниматься не стали, а зашли сбоку. Федор просунул руку в нишу, что-то щелкнуло и в сторону отъехала хорошо замаскированная дверь, открывая любопытным взорам темный узкий коридорчик. Хозяин секретного хода нащупал выключатель, зажегся свет.
– Прошу, в подполье! – радостно пригласил Жбанов и первым шагнул в проем. Кошка и Самойлов последовали за ним, раскрыв глаза от удивления.
– Знаю, о чем ты думаешь, Костян, – ехидно произнес Федор, не оборачиваясь. – Мол, знакомы с пеленок, а тебя сюда ни разу не пригласил, так?
– Да, интересно, почему так получается?
– Надобности не было.
За очередной дверью оказалась лестница, ведущая вниз.
– Хотя бы мог упомянуть о своем хобби.
– Ты об оружии? Ты никогда не принимал радостно мои увлечения, будь то парашют, велосипед, даже мотоцикл. Только критиковал всегда и спрашивал: «неужели тебе заняться нечем больше?», – произнес Федор, пародируя голос друга. – Чтобы ты сказал, если бы узнал, что я имею огромную коллекцию всевозможного оружия от раритетного до современного?
– Огромную?
– Не так чтобы слишком, но на нашу заварушку болотную хватит, сам смотри.
Лестница закончилась, Жбанов распахнул дверь в большой, просторный зал, усеянный стеллажами, где аккуратно расположились всевозможных модернизаций гранатометы, пулеметы, базуки, пистолеты, арбалеты, наганы и прочее.
– Фигасе! – присвистнул Константин и уставился на подпольно-секретный склад нелегального оружия. Если бы на дом Жбанова напали враги, месяца три с таким арсеналом продержаться можно точно, ведя непрерывный бой.
– Впечатляет? – гордо поинтересовался Федор. – Вот теперь, когда припёрло, ты можешь оценить мое увлечение по достоинству.
Самойлов ходил по комнате в немом изумлении, столько оружия он не видел даже в крутом боевике. Ягодка тоже хотела «заценить наметанным глазом» и попросилась на руки к Самойлову. После отказа влезла к Константину на плечи, именно влезла, впиваясь когтями в одежду и то, что под ней. Мужчина визжал и отбрыкивался, но Яга свое дело сделала, хоть и лишилась пары клоков шерсти.
– Офанарела!? – вскричал Константин, разглядывая кровавые царапины на животе и руках, но с захребетницей смирился.
– Запомни, сопля, если сразу не уважить просьбу дамы, потом будет отчаянно больно. Женщины и кошки злопамятны. Это я тебя житейским премудростям учу, спасибо мне заботливой!
– А ты стерва в квадрате!
Самойлов удивился, что их не разнимает Федор, вставая на сторону кошки. Его вообще не было в комнате. Константин облегченно вздохнул и попробовал скрыть следы стычки, которые черными комками шерсти покрывали его одежду. Упрямые волоски были повсюду, даже во рту, и избавиться от них полностью было невозможно. Так и не решив до конца проблему, он зарекся никогда не заводить кошек. Хотя, как ни крути, уже завел и не отвертишься еще долго. Словно прочитав его мысли, Ягодка скромно обратилась к Самойлову:
– Знаешь, мне тут очень нравится, – начала издалека дева-Яга.
– Где? Здесь? – махнул он рукой на стеллажи нашпигованные оружием.
– Я имею в виду этот дом, в целом.
– А, да. Уютненько, – снова не понял кошку Константин, отряхивая с рукавов шерсть.
– Я хочу тут остаться, – сказала напрямик Яга, поняв, что намеки здесь не уместны.
– В смысле? А, тут. А как же я? Ты же…
– Зачем тебе Яга в облике кошки?
– Ну, э, – замешкался Самойлов. – Действительно «зачем»? Но как же уговор? Подожди! Ты что меня бросаешь, кидаешь в самый ответственный момент?
– Помолчи, дай договорить, – остановила Яга Константина, пока он в своих рассуждениях окончательно не ударился в панику. – Договор остается в силе, просто меняются некоторые пункты.
– Какие же? – недоверчиво поинтересовался Самойлов, которому этот разговор не нравился все больше и больше. – Что это за договор, который в любой момент можно изменить? Поэтому ты не стала скреплять его кровью?
– Давай так, я помогаю тебе с Василисой, а ты уговариваешь своего друга оставить меня у себя.
«Чего его уговаривать, он сам только и ждет момента, чтобы спросить об этом», – подумал Константин, пытаясь найти в словах кошки подвох.
– Зачем тебе это? – спросил он вслух.
– Ну, здесь свежего воздуха больше, почитай вокруг природа, а не провонявший выхлопами центр.
– Ты же сама рвалась в центр, к славе?
– Рвалась, да! – растерялась на миг кошка, но мгновенно нашлась. – Можно ведь работать в центре столицы, а жить подальше, в более экологичном месте. Так лучше для здоровья и для цвета кожи, точнее шерсти.
– Это все изменения в договоре? – сощурившись спросил Самойлов.
Утвердительный кивок от кошки.
– Еще предвидятся какие-либо изменения?
Ягодка отрицательно мотнула головой.
– А где гарантии?
– Даю чеснослово!
– Женщинам верить на слово нельзя, – помотал головой Константин. – Кровью будешь отвечать за свои слова.
– Вэк! А это обязательно? – Ягодка попыталась спрыгнуть с плеч Самойлова и улизнуть.
Константин был готов к такому повороту событий и ловко схватил тикающую кошку за шкирку, затем подошел к стеллажу с холодным оружием.
Перед своим носом Яга младшая увидела огромный нож, размером с хорошую саблю, и стала активно вырываться и визжать:
– Помогите! Убивают!
– Без этого я не соглашусь на новые условия.
– Ладно, ладно! – сдалась Яга младшая и обмякла, как плюшевая игрушка. – Только я сама, убери ножик, а то ненароком поранишься, а виновата я буду.
Кошка вздохнула, зажмурилась и полоснула по лапе когтем. Кровь почти не выступила, царапина оказалась поверхностной, но даже этой милипусичной красной точечки Самойлову хватило, чтобы принять свежие условия договора.
Пока Константин с Ягой дуэтом рассматривали стеллаж с винтовками и шушукались, вернулся Жбанов. Он переоделся в военный камуфляж, надел высокие армейские сапоги и кепку и принялся выбирать оружие, не обращая внимания на стоящих спиной заговорщиков.
Первым делом ему на глаза попался гранатомет, так хотелось шмальнуть из него хоть разок. Но тяжелый, зараза. Придется оставить. Федор отметил в уме галочку, чтобы все-таки найти время и выбраться с ним в какое-нибудь дикое место. А вот подствольник к автомату очень нужная вещь.
Внизу лежали взрывчатки. Взял восемь лимонок, половину из них закрепил в специальных кармашках на поясе, остальные аккуратно сложил в рюкзак кольцами вниз. На этом хотел остановиться, но взгляд скользнул по противопехотным гранатам, не удержался и взял четыре в заплечный мешок, не смотря на то, что они тяжелые. Вес – маленький недостаток, зато осколки от оборонки разлетаются метров на двести. С ними чувствуешь себя безумно опасным.
Подумал и взял пару метательных ножей, спрятав их в обуви.
Самое почетное место на плече занял автомат. Федор передернул затвор, проверяя, как работает оружие, безупречно.
На шум повернулись Константин с Ягодкой и обомлели.
– О! АХ! ВАУ!
Жбанов продефилировал через всю комнату, ловя восторженные взгляды от его наряда, словно манекенщица на подиуме.
– Вылитый Рэмбо…Как есть богатырь! – хором выпалили Ягодка и Самойлов, восхищаясь оснащением Федора.
– Теперь за тебя возьмемся, – обратился он к другу и оглядел его с головы до ног, словно впервые видел. – Пошли, подберем тебе чего-нибудь. Ягодка, готовься оценивать.
– Всегда готова! – выпалила кошка и приложила лапу ко лбу. – Только хороших оценок в этот раз не ждите. Этого малохольного никакая армия солдатом не сделает.
С Константином действительно оказалось сложнее. Он не только не знал названий большинства оружия, но и не имел понятия ими пользоваться. Однако Федор всем на зло расстарался, очень уж хотелось Ягодку удивить. Памятуя о том, что друг абсолютно не способен к рукопашному бою, он нашпиговал Костика с таким усердием, что тот боялся пошевелиться, дабы не взорваться. Страх придавал его лицу особую для его образа пикантность. Его неподвижность была неестественна и угрожающая, словно произнеси рядом с ним слово «саботаж!» и он с нездоровым рвением начнет палить и взрывать все вокруг без разбору.
Федор остался довольным и представил творение рук своих на суд Ягодки. Та сначала зашипела от страха, потом опомнилась, надо же марку держать и расстаралась на похвалу:
– Зашибись! – произнесла она громко, а в сторону Федьки прошептала едва слышно. – Надеюсь, он раньше времени не начнет палить, а то на его роже так и написано: «и вашим и нашим, ща споем и спляшем»!
– Где этот болотник? А ну, подать его сюда! – расхорохорился Константин, крутанулся на месте и звякнул прикладом о металлическую стойку, схватился за цевье и выронил из кармана лимонку.
Федор бросился на кошку, закрывая ее своим телом. Граната взрываться не стала, а лишь немного покаталась по полу и замерла.
– Вы это чего? – недоуменно спросил виновник переполоха, подошел к лимонке, поднял с пола и стал подбрасывать в руке, словно сочное яблоко, вверх, вверх, еще…
Федор вспотел три раза.
– Кость, замри, – попросил он, еле ворочая языком.
Лимонка замерла в ладони, к ней-то и бросился Жбанов, словно к хрупкой фарфоровой вазе китайской династии. Когда граната оказалась в надежных руках, большинство находящихся в комнате смогли вздохнуть свободно.
– Сейчас я коротко, но очень доступно объясню, как всем этим пользоваться, – заволновался Жбанов и попросил друга переложить гранаты в рюкзак.
Потом опомнился и сделал это сам. А после и вовсе вооружил его по минимуму, убрал пару «Калашей», пулемет и двадцать пять лимонок, которые внушительно выглядывали из всех карманов. Теперь Жбанов понял, что перестарался, даже ругаться на друга не стал, полностью взяв ответственность за случившееся на свои широкие плечи. Но самое главное, он раз и навсегда понял, что оружие не елочные игрушки.
Через час, худо-бедно, с военным обучением покончили.
– Надо бы и Ягодку чем-нибудь снарядить, – призадумался Жбанов.
– А курок она когтями скрести будет? – уточнил Константин.
– Есть у меня пара коллекционных «вальтеров», я бы даже сказал уникальных. Там детали, которые можно было сделать из дерева, сделаны из мореного дуба, остальные элементы снаружи покрыли древесиной, даже курок. От этого оружие потяжелело и увеличилось в размерах, но в обойме каждого по шестнадцать патронов. Еще есть с десяток ножей с деревянными рукоятками. Сможешь пользоваться хоть чем-то из этого?
– Тащи все! – благосклонно скомандовала кошка.
Федор покопался на стеллажах и вытащил два объемных футляра. Когда он открыл их, все ахнули и присели, разглядывая столь необычное, но не менее опасное оружие. Об их стоимости можно было только догадываться. Щеки оружия украшали золотые узоры, искусно вырезанные на деревянных частях.
– Душу дьяволу за них продал? – предположила дева-Яга, не смея отвести взгляда от предложенного великолепия.
– Ты на кого-то еще кроме меня работаешь? – спросил подозрительно Константин. – Или ты оружейный барон?
– Эти вещи, конечно, бесценны, но достались они мне бесплатно, – улыбнулся Федор.
– Не гони!..Врет и не краснеет! – хором возмутились Самойлов и Ягодка.
– Помнишь, я тебе звал на Эверест? – обратился он к другу. – Ты тогда отказался и я двинул один. Там познакомился с группой альпинистов. Как-то мы сдружились сразу и решили отправиться вместе совершать подъем. Среди них старичок один был, Митяй. Слово за слово зацепились мы с ним языками за тему об оружии, с тех пор нас не оторвать друг от друга было, даже на следующий день, когда мы подъем начали.
Он вообще помешанный на этом деле. И вот карабкаемся, спорим о своем. И тут, тот с кем Митяй в паре шел, срывается и скользит вниз, остановился за выступом, который только преодолели. Висит на Митяевой страховке, а тот видимо заговорился и плохо закрепился. Мой новый знакомый срывается и летит вслед за напарником, я его еле успел за руку схватить. Там уж и остальные подоспели, помогли. Дед от благодарности, что жизнь ему и, как оказалось, его зятю спас, сделал мне такой вот подарок, а уж откуда у него такие вещицы не знаю.
Друзья как-то погрустнели, когда узнали, что их догадки неверны о появлении этих драгоценностей в доме Жбанова.
Федор покрутил рядом с кошкой пистолет.
– Ума не приложу, как это добро к тебе приладить, – обратился он к Ягодке.
– Элементарно! – сказала кошка.
Оружие завибрировало и подлетело, прямиком к своей новой хозяйке, как металл к магниту. Федор было испугался, что кошка поранится, но зря. Оружие зависло в сантиметре от черной шкурки и теперь Ягодка выглядела впечатляюще. По бокам висели «вальтеры», ножи расположились сверху, вдоль спины, их лезвия торчали в разные стороны, словно иголки у ежа. Кошка прошлась по комнате, совершив круг почета, тихонько позвякивая лезвиями ножей для устрашения. У мужиков отвисли челюсти, пробив пол.
– Вроде нигде не жмет! – произнесла Ягодка, довольная произведенным эффектом.
Осталось последнее – набрать боеприпасов. Обоймы и рожки брали оптом, кто сколько унесет. Федор опять взглянул на нижние полки, где лежали гранаты и он закручинился:
– Эх, почти полный ящик лимонок остается, жаль! Судя по вашим рассказам о болотных тварях, он нам очень бы пригодился.
– Думаю, я знаю, как решить и эту проблему, – сказала кошка, походившая сейчас на животное под названием дикобраз, колючая и опасная.
Ягодка царственной походкой прошла мимо ящика, слегка погладив его кончиком хвоста, чисто из кокетства, и деревянная тара послушно двинулась за ней по воздуху, как на веревочке.
– Гениально! – восхитился Федор и для пущей безопасности переложил обратно лимонки из Костиного рюкзака в ящик.
Пока Жбанов был занят, Ягодка дернула когтями Константина за штанину и взглядом напутствовала его к действиям, мол, договор надо выполнять. Он хитро подмигнул кошке и не спеша подошел к другу.
– Федь, тут такое дело, можно Ягодку у тебя поселить?
Жбанов перестал возиться с рюкзаком и с удивлением посмотрел на друга.
– Ты просишь меня поселить у себя Ягодку? – переспросил Федор.
В голосе звучало столько удивления, что Константин никак не мог понять от радости это или от разочарования.
– Ну, да. Понимаешь у меня кажется…, – договорить до конца свою мысль он не успел, потому что уже задыхался в могучих объятиях товарища и мог лишь сипеть, словно съел десять кило мороженного, – алле-рги-йя.
– Это ж здорово! – радовался Федор, как детвора воздушному змею. – А она-то согласиться?
– Так она меня и подначила, сама боялась спрашивать, вдруг откажешь.
Федор оттолкнул друга и бросился к кошке:
– Ягодка, да я всеми руками «ЗА»! – горлопанил он, подхватывая кошку, не обращая внимания на опасно наточенные ножи, которые все еще фланировали возле ее драгоценной шкурки.
Внезапно внучка ведьмы стала трястись и Федор не на шутку испугался, что на радостях что-то сломал у нее и потому трепетно опустил на пол, потерявшую сознание Ягодку. Рядом с глухим стуком попадали ножи и «Вальтеры».
– Где болит? – причитал Жбанов. – Костя, вызывай скорую!
– Скорее ветеринарку, – неуверенно пробормотал Самойлов и подошел поближе.
Кошка перестала дрожать и пошла легкой рябью, словно вот-вот растворится, но вместо этого обернулась красой-девицей. Федор тут же бросился делать искусственное дыхание, за что получил хорошую пощечину. Звонкую и обжигающую. Такую, какую умеют делать только женщины, из кокетства.
– Ты чего нас пугаешь? – наехал на Ягу Константин, помогая ей встать.
– И как же с вами такими пугливыми идти на болото? – взмахнула руками Ягодка.
– Объясни, что случилось, зачем в человека обернулась?
– Я этого не делала, оно само. Постойте, такое странное ощущение, – кошка закрыла глаза, а ребята насторожились, – кажется, ко мне вернулась магия. Ох, и сколько ж ее накопилась, хоть в одиночку на болотника иди.
– Как в сказке! – недоверчиво нахмурился Константин.
– Так что, колдовство развеялось? – подал голос Жбанов.
– Похоже на то. Эти детские игрушки мне больше не понадобятся, – кивнула Ягодка на свою амуницию из ножей и пистолетов.
Федор спорить не стал, но на всякий случай сложил все к себе в рюкзак.
Друзья двинулись завоевывать болото Тофа, перед операцией заскочили в круглосуточный супермаркет, оружие оставили в машине с Ягодкой.
Жбанов набрал в магазине дистиллированной воды, а Самойлов тридцать кусков мыла.
Кассирша не смогла сдержать удивления и поинтересовалась, зачем столько хозяйственного мыла.
– Мы поспорили на миллион, – серьезным тоном произнес Федор и обличающее тыкнул пальцем другу в грудь. – Что он за ночь съест тридцать кусков мыла, запивать можно только водой.
