Текст книги "Опальный маг (СИ)"
Автор книги: Ирина Кузнецова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 19 страниц)
Странник издал еще один бешеный рёв и бросился в атаку.
– Мамочки!!! – заорал эльф, подпрыгивая на добрый фут и роняя ножик. – Бежиииим!!! – Он и его спутники, бросив Овгарда в пыль, кинулись бежать изо всех сил, сверкая пятками.
Лесной зверь, решив, что это и есть виновники его прерванного сна, погнался за ними, и раз уж ему не удалось поспать, то вкусно пообедать ему ничего не мешает. А что еда шумная, так это ещё лучше, легче выслеживать.
Нэдфилд от неожиданности грохнулся на пятую точку и ошарашено поглядел на валяющего в пыли Овгарда и прикинувшегося мертвым Проныру.
– Я думал, мы уже достаточно далеко отошли на Юг, чтобы не встречаться с этими тварями. Б-р-р, – передёрнул он плечами, представив: если бы они разбили тут лагерь и ночью странник, хорошенечко отоспавшись, решил бы ими закусить.
Когда дикие вопли убегающих стихли, путешественники поняли, что странник не планирует возвращаться за ними. Проныра встал, отряхнулся, помог подняться Овгарду, которого подручные головореза успели потрепать нехило. Собрали свои разбросанные по земле вещи. Нэдфилд прихватил и острый кинжал эльфа Выбей-глаз, который тот обронил во время нападения странника, – в хозяйстве всё пригодится. А эльф уж вряд ли вернётся за ним.
Теперь они шли более осторожно, опасливо прислушиваясь и озираясь по сторонам. На пузатого гоблина так подействовало произошедшее, что он не только ускорил шаг, но уже не требовал постоянных привалов и перекусов, предпочитая поскорее выбраться в более безопасные земли.
Глава 12. Бывают случаи, когда незадачливым грабителям лучше обходить стороной одиноких, гуляющих по ночам дам
1
В столице Страны Роз жизнь бурлила полным ходом. Глашатаи сбивались с ног, разнося листовки по деревням и сёлам, в Рейсгард прибывали кандидаты на членство в Совете Семи со всех уголков Страны Роз.
Наиболее продуманные кандидаты писали рекламные кампании и активно себя популязировали среди населения, чтобы за их кандидатуру собрать больше подписей. Особо шустрые раздавали конфеты и куриц, взамен на обещание поставить подпись за них, что было быстро прервано Эвредикой. Таких за коррупцию исключали и выпроваживали домой.
Эвредика с задумчивым видом бродила по ночному Рейсгарду, размышляя, правильное ли решение она приняла, решив оставить править вместо себя Совет Семи и как лучше проследить за организацией выборов, чтобы советники не смошенничали. Уж что те попытаются выкинуть какую-нибудь подлянку, она даже не сомневалась. Ночная тишина успокаивала, помогая собраться с мыслями. Принцесса прислонилась к дереву, вдыхая ночную прохладу и настраиваясь на волны всего живого. Она так погрузилась в транс, что не заметила четыре серые тени, скользнувшие к ней.
Эвредика вздрогнула от упёршегося ей под ребра кинжала и сиплый голос над ухом прошелестел:
– Жизнь или кошелек, миледи?
Принцесса подняла свои синие глаза, поглядела в свирепые лица и чуть не заплакала от умиления. Её хотели ограбить, её, Великую Фею! Давно такого счастья не случалось в её жизни, наверное, выборы привлекли в столицу не только лучших кандидатов, но и желающих поживиться кошельками зазевавшихся граждан, которые не знали, как она выглядит. Те портреты, которые с неё рисовали живописцы, были настолько приукрашены, что даже Фея сама себя на них узнавала с трудом и только потому, что знала, что это изображена она. Размеренная спокойная жизнь во дворце была скучна до оскомины и тут прям такая развлекуха подвалила.
Фея плотоядно улыбнулась, облизала алые губки и счастливо выдохнула:
– Ребят, вы не поверите, как же я рада вас видеть.
Её тело начало меняться, кожа становилась более прохладной и бледной, ногти острее, глаза более серыми и глубокими. Эвредика гибким движением потянулась к ближе всех стоящему к ней незадачливому грабителю и нежно обняла его, от чего тот расплылся в радостной глупой улыбке. В следующее мгновение он пронзительно закричал, лёд сковывал его, лишая возможности пошевелиться, а острые зубы впились в шею.
– Вампир!!! – завопили его спутники, не веря своим глазам, и бросились наутёк, предоставив своего сообщника его судьбе.
Их удивление было вызвано тем, что встреча с вампиром стала редкостью в наши дни, а уж от городов те держались вообще подальше, предпочитая большие скопления людей обходить стороной. Так как, если ночью они охотились на людей, то днём последние быстро находили лежбища вампиров и рубили головы незадачливым кровососам.
Но ночью с ними лучше было дела не иметь, так как эти существа были сильны и коварны, черпая нечеловеческую силу из лунного света, а уж жажда крови их делала неукротимыми в битве. Иметь дело с противником, который каждую секунду только и норовит изловчиться и вцепиться тебе в горло зубами, чтобы отведать твоей кровушки, не любил иметь никто из грабителей. Но с вампирами грабители не связывались ещё и потому, что взять у них было решительно нечего. Денег те с собой не носили, так как за еду свою не платили, питаясь бесплатно зазевавшимися жертвами, одежду снимали часто с них же, но оружие и драгоценности не брали, а вот пинты-другой крови можно лишиться и получить нехилых зуботычин за сопротивление. Так что все предпочитали оставлять беспокоиться о кровососах охотникам на вампиров. Разбойники же не герои, это охотникам надо себе репутацию зарабатывать, а у грабителя есть дела и поважнее в жизни.
Фея сморщила носик, аккуратно уложила на землю, оставшегося на её милость, грабителя, находившегося без сознания. И с отвращением выплюнула попавшие ей в рот капли крови. После чего у ближайшего фонтана прополоскала рот, передёрнув худенькими плечиками.
Вернувшись обратно, проверила пульс у незадачливого грабителя, поняла, что его жизни ничего не угрожает, и что отрубился он больше от испуга, чем от нанесённого ему ущерба в виде неглубокого укуса и потери нескольких капель крови. Она оттащила его за ногу под дерево, чтобы никто случайно в темноте не наступил на бесчувственное тело, выходя из ближайшего трактира.
Вампиром Эвредика не была точно. Идея сымитировать кровососа ей пришла в голову спонтанно, так как грабители – ночные существа и преподанный урок надолго отучит данную компанию высовывать нос на ночные улицы, а уж одиноких милых дам они будут вообще обходить за версту.
2
Маргелиус то впадал в забытье, то приходил в себя. Память потихоньку возвращалась. Мысли скользили, не задерживаясь на чем либо конкретном, он слабел с каждым днём.
Ужасно хотелось пить. Казалось, за глоток воды он готов отдать все богатства, которыми он раньше владел, лишь бы почувствовать снова вкус прохладной свежей воды. Он горько улыбнулся… богатства, да… когда-то он был богат, но замок после его пленения, скорее всего, разграбили дотла, поэтому за глоток воды ему, пожалуй, и предложить нечего, если только свою жизнь. Если она ещё кому-то нужна.
Невесёлые мысли о былом богатстве вернули его в прошлое и придали его мыслям философский настрой.
Когда же все пошло настолько не так, что он закончил свои дни в такой глубокой заднице?
Битва при Альгварде? Нет, точно нет, это уже было в самом конце его бесславного поражения. Когда же всё началось?
С дракона, определённо с дракона. Когда в один погожий весенний день к нему пришли гонцы из Страны Роз с прошением принять участие в охоте на дракона. В Северных лесах их королевства, на границе с его землями завёлся дракон: стада жрёт, поля жжёт, урожай топчет, в колодцы плюет, на юных девушек заглядывается. И проводится призыв желающих прибить страхолюдину Воителя ради, а то спасу от него нет, и не будет ли благородный герцог так любезен тоже принять участие в охоте.
Маргелиус почесал подбородок. Драконы воевали с людьми, но сейчас поселились больше на Коралловом острове подальше от материка и на людей нападали редко, если только с большой голодухи. Их численность значительно сократилась с былых времен, в основном из-за храбрых героев, которые считали своим долгом добавить к своим заслугам голову убитого дракона, которую несли в столицы показать народу, затем в свои замки и вешали в трофейных залах на стены, скальды слагали об их храбрости и героизме поэмы.
Недолго думая, герцог взял меч и погрузил свою задницу на самую быструю лошадь из своей конюшни, решив размять кости, не то чтобы он всерьёз собирался ехать убивать дракона, скорее, во дворце все равно скучно, а это хоть какое-то развлечение.
Глядя в прошлое, он видел себя как бы со стороны, вот он молодой, самонадеянный и красивый Лорд Севера, любимец женщин, с тёмно-каштановыми, забранными в длинный хвост, волосами, белой кожей, аристократическим профилем и яркими серо-голубыми глазами, гордо восседая на лошади, едет по лесу. Всё дальше и дальше удаляясь от замка и поселений людей.
Он уже две недели тащился по дебрям, прихлопнув очередного комара, решившего им поужинать, уже решил возвращаться обратно, так как драконом и не пахло. Старые следы дракона попадались время от времени, но на свежий след он никак не мог напасть. Дождик моросил уже третий день практически без перерыва, смыв последние следы дракона, и Маргелиус уже понял, что погорячился, решив, что месить грязь по чащам будет увлекательным занятием. Вино в мехах кончилось давно, как и табак. И чего дома не сиделось. Сейчас бы чай пил с грогом на уютной террасе в тепле, попыхивая трубкой, эх. Ко всем злоключениям несколько дней назад захромал конь, и Маргелиус позавчера оставил его в одной из деревень, оплатив хороший уход трактирщику с плутоватыми глазами и масленой улыбкой, который уверил благородного господина, что всё будет сделано в лучшем виде. Маргелиус вперился свирепым взглядом в лицо трактирщика и, грозно сверкнув глазами, предупредил на всякий случай мимоходом, что он ему верит, а то ему уже пришлось своих трёх предыдущих слуг в жаб превратить, до чего проходимцев развелось, и он рад, что господин трактирщик не таков. Тот нервно сглотнул и уже искренне пожелал господину-магу хорошего пути и сказал, что за конём приглядит, как за родным сыном. В душе кляня свалившегося ему на шею мага на чём свет стоит и желая по дороге ему свернуть шею или на худой конец диарею заработать.
Теперь Маргелиус пробирался пешком, увязая в грязи.
Съёжившись от холода, отложив меч, он устроился под раскидистым деревом и развёл костер, грея руки. Заварил чаю в котелке, попутно чистя наловленных им в мелком озерце ещё более мелких рыбешек, чтобы зажарить. В кишках нещадно урчало уже с обеда. Ужином это назвать было сложно. Но лучше, чем ничего.
Настолько увлекся процессом чистки рыбёшек, что стал даже что-то напевать весёлое и прозевал момент, когда он был уже не один. Так он и встретил дракона.
Боковым зрением герцог увидел огромную лапу, потянувшуюся к почищенной рыбе.
Маргелиус треснул по лапе ложкой, которой мешал попутно чай, чтобы лучше настоялся. Погрузившись в свои мысли, забыл, что он не в замке, и это не пажи пытаются стащить что-нибудь из под носа, пока он жарит шашлыки во дворе. И автоматически выдал.
– Лапы! Не видишь, ещё не готово, жди пока доварится! – смягчившись он добавил. – На пока, чайку хлебни с малинками и мятой. – Передал свою кружку Маргелиус.
Сказать, что Лютый обалдел, а это был именно он, не сказать ничего. Он поглядел озадаченным взглядом на странного человечка, подобрал отвисшую челюсть, так как люди, обычно только увидев его, хватались сразу за мечи, арбалеты, копья и пытались нанести вред разной степени тяжести. А не чайку попить с ним.
Лютый наклонился, принюхался и чихнул. Хм, спиртным от человек не пахло, если только влажной одеждой. Дракон с озабоченным видом уселся рядом, почесав кончиком хвоста подбородок, решил, что сожрать человека он успеет, можно и не торопиться, а то вдруг тот заразный какой, ещё болезнь подхватишь от испорченной пищи или несварение желудка заработаешь.
Маргелиус на мгновение отвлёкся от чистки рыбы и, хмуро глянув в сторону дракона, сказал:
– Можешь не нюхать, бухла нету, сам бы не прочь. А чего ты расселся? Давай помогай, если хочешь быстрее пожрать, – герцог достал из котомки несколько картофелин, которые припас на чёрный день, но ради гостя решил и их зажарить на ужин. На, чисть давай, я их с рыбкой нам зажарю. – Достал кинжал из сапога бросил к лапам дракона.
Тот поглядел на человека, поглядел на нож, снова на человека и снова на нож. Человек увлечённо уже разложил рыбок на костре и мешал угли, следя, чтобы рыбёшки хорошо прожарились. Лютый вздохнув, подобрал ножик, взял картофелину в руки и, поражаясь тому, что происходит, аккуратно стал чистить корнеплоды. Очищенные картофелины передавал герцогу, тот не глядя, брал и клал в костер.
– Ты, чаёк-то пей, пей, – заботливо проговорил Маргелиус, подливая ещё чаю дракону. Затем наконец поднял глаза, чтобы поглядеть кого послала ему судьба разделить скудную трапезу и ошалел до потери дара речи, не успев даже нормально испугаться.
Дракон ласково поглядел на человека, положил ножик на землю и, выдохнув облачко дыма в лицо герцогу, ухмыльнулся:
– Ну и что дальше?
Маргелиус соображал с немыслимой для него самого скоростью. Дотянуться до меча далеко. Перехватив его взгляд дракон, положил лапу на валяющийся в сторонке меч и ещё раз нежно улыбнулся человеку. Колдовать тоже не успеет. Остаётся импровизировать, не сожрал же его дракон до сих пор почему-то.
– Чего, чего? – грубо обрубил герцог, лихорадочно соображая, что сказать. – Если кто-то перестанет постоянно совать свою наглую морду мне под нос и мешать мне готовить, то жрать будем, как и обещал. Сгорит же всё, отвлекаешь меня постоянно. – На этой фразе Маргелиус, невольно ёжась от пробежавших по спине мурашек, посерев от страха, собрался с духом, повернулся спиной к огромной рептилии и с напускным спокойствием начал выуживать из костра готовых рыбок, половину из которых положил перед драконом на дощечку, затем аккуратно подцепил картофелины и выкатил их из костра.
Лютый презрительным взглядом поглядел на жалкий ужин, предложенный ему человеком, оттолкнул дощечку лапой так, что картофелины покатились, а рыбки соскользнули на землю, шагнул к человеку и решил, что пора кончать этот спектакль. Только, похоже, человек с этим был решительно не согласен.
Вместо того, чтобы бежать, человек подскочил к самой морде дракона и треснул его кулаком в глаз, кстати больно. Затем Лютый получил по морде рыбой от странного человечка, который теперь был просто взбешён до пены на губах.
Увидев такое варварство со стороны дракона, Маргелиус впал в ярость. Накопившаяся за недели путешествий усталость из-за дождей, недоедания, грязи, нашла выход. Неблагодарное поведение дракона стало для него последней каплей. О том, что ему страшно, герцог уже давно забыл, ярость застилала ему глаза, да пусть хоть сожрет его, но он ему всё скажет:
– Ах ты, скотина неблагодарная!! Так ты, значит, ценишь гостеприимство! – Хрясь, хрясь, рыбой. – Где твои манеры!! Я тут последней картофелиной с ним делюсь!!! А он.. – Маргелиус задохнулся, не находя нужных слов, от ярости.
Дракону стало… стыдно. Человек тут последним делится, а он ведёт себя так по-свински.
Лютый как будто со стороны услышал свой чуть виноватый голос:
– Извините, пожалуйста. Давайте начнём знакомство с начала, – попутно собирая укатившиеся картофелины и рыбу.
3
Король Гоблинов Двурфард Правитель Страны Лесов и Рощ был занят посадкой новых Кокосовых и Финиковых пальм в Летнем саду, которые ему провезли контрабандой из параллельного мира, когда ему принесли срочную записку от короля троллей Филберта Страны Равнин и Лугов. Он сначала аккуратно закончил начатое им дело, взрыхлил землю и полил из ведёрка грядки с пальмами, с довольным видом оглядев молодые растения. Двурфард любил лес и физическую работу и каждую свободу минуту занимался своим хобби: разведением новых видов деревьев и озеленением каждого уголочка своей страны. Папирус гласил, что Фея сошла с ума и затеяла отправиться в отпуск, слыханное ли дело, вместо себя она решила выбрать Совет Семи Талантливых Разумных и Инициативных Жителей (СТРИЖ) и Филберт предлагал послать маленький отряд разведчиков в Страну Роз и Цветов, чтобы убедиться, что он не заливает как в прошлый раз, что это чистая правда и в случае заварухи не пропустить момент пограбить под шумок.
Двурфард поскреб бороду, недоверчиво понюхал папирус, повертел его так и сяк, и, поняв, что от изменения угла текста смысл не меняется, вздохнув, решил последовать совету Филберта, но не чтобы пограбить. Во-первых, проверить информацию, не брешет ли Филберт. Во-вторых, если всё же придется, помахать дубинками от души, для успокоения горячих голов и наведения порядка. Фея была ему другом.
В это время Эвредика была с головой погружена в дела государства. Отбор кандидатов оказался нелёгким делом. Сначала все кандидаты первоначального отбора в Совет Семи прибыли в замок, где были расселены по комнатам. Всего набралось 137 граждан из них 78 людей, 25 гоблинов, 18 троллей, 9 эльфов, 3 гнома, 2 бессмертных с примесью людской крови, 1 василиск и 1 вампир. Как два последних собрали голоса в свою пользу, оставалось загадкой.
Кандидатам полагалось для начала пройти общий опрос, перед комиссией показать свое знание в вопросах управления государством, экономики, торговли. Не слишком глубоко, но чтобы сузить число кандидатов до тридцати человек, ориентирующихся в делах государства.
Что она и поручила Сэрам Заумнису и Занудису, разумно решив, что в делах государства, какими бы они не были, разбираются лучше других, но, чтобы у них не было соблазна мухлевать, то в их комиссию добавила пару наиболее ответственных членов нынешнего Совета и сэра Хорварда.
Те были и так вне себя от злости, так как их маленький красивый план, пропихнуть своего кандидата Сэра Задаваку IV в новое правительство не сработал. Они подделали бюллетени от целых трех деревень, ради чего не спали полночи, чтобы подменить содержимое ящичков в пользу своего кандидата. Ящики были свезены на хранение на ночь в большой амбар одной из деревень и заперты на засов. Но когда утром пришли, хорошенечко отоспавшись, к обеду считать голоса и фальшиво удивляться, как много голосов собрал благородный господин Задавака, выяснилось, что какой то пьяный, злющий неизвестно на что эльф, отзывающийся на непотребную кличку Выбей-глаз, пришёл с Севера, с еще более пьяной компанией, вломились ночью в амбар, использовав часть листиков не по назначению, раскидали бюллетени по всем углам, а из части пускали самолетики. Затем горланя песни и ругаясь на чём свет стоит – запалили амбар, от чего сгорели все бюллетени дотла. Во время суматохи и попыток потушить пожар сбежавшимися жителями на шум эльф с подельниками ещё, к вящему гневу советников, и сбежали.
Считать было решительно нечего. Это была катастрофа.
– Это несправедливо, – брюзжал Занудис, оглядывая пепелище сухими злыми от недосыпа глазами. И, обернувшись к прибывшему Заумнису, зло выругался:
– Говорил же тебе: надо на ночь поставить охрану. А ты «зачем»? Зачем? Теперь понял зачем?! Сэкономил, называется, жадина бюрократичная.
На что Председатель Правительства только молчал, насупившись, затем, резко развернувшись на каблуках, зашагал в сторону дворца, пиная остроносыми туфлями камушки, ядовито бросив:
– Я сказал тебе лично караулить!!! А про охрану сразу сказал "нет", не потому, что денег жалко, – тут Заумнис нехило кривил душой. – А чтобы не привлекать лишнего внимания, и чтобы дело было в надёжных руках!! Тьфу!!
– Лично караулить?! Так сам бы и караулил, чтобы дело было, как ты выражаешься, в надёжных руках! А то он, видите ли, в уютной кроватке дома спать будет, а я спи в амбаре, как собака! – кипел Занудис, отправляясь следом и кляня жадного Председателя, на чём свет стоит.
А теперь ещё и Фея поручила им обоим жутко скучное занятие в виде интервьюирования кандидатов. А раз они будут не одни, то не представляли, как смухлевать и где же для них в этом занятии выгода, да и морды друг друга Заумнис с Занудисом видеть не желали, обвиняя каждый друг друга в произошедшем инциденте.
4
Маргелиус всё ещё был погружен в мысли о своей первой встрече с драконом.
Он провёл тогда три дня и две ночи, беседуя с драконом, практически без перерыва. Дракон оказался не таким уж и человеконенавистником, каким показался ему с первых минут встречи. Скорее, просто его довели до белого каления попытки людей сделать себе имя на добыче его шкуры, – и его можно было понять. Сам он был далеко не глупым и, если бы не вечная война людей и нелюдей с драконами, то, скорее всего, прекрасно бы подружился со всеми, залетая в гости на кружку чая. Так как был незлопамятным и очень любопытным.
Сидя у костра и чистя пойманных драконом рябчиков им на ужин, маг задумался, а что если ему взять дракона с собой?
– Лютый, вопрос можно?!
– Валяй, – повёл крылом огромный ящер, прикрыв один желтый, светящийся глаз, а другим внимательно наблюдая за человеком. Новый знакомый ему нравился. Гордый, независимый, пылкий, он напоминал ему его соплеменников, хотя и не был драконом. Может быть, такое впечатление о сидящем перед ним путнике сложилось потому, что он был первым за многие годы одиночества и войны с людьми, кто не пытался напасть на него. Не орал, размахивая мечом, вызывая на осточертевший ему бой, а спокойно разговаривал как на равных, будто то, что они принадлежат к разным видам, не имеет значения и делился с ним последней пищей без опаски. Дракон умел быть благодарным.
– Как насчёт того, чтобы пойти со мной? Если у тебя срочных дел нету, конечно, – быстрый взгляд серо-голубых глаз в сторону Лютого. – Если нужна помощь, то могу помочь и завершить даже текущие дела, если только они не связаны с дележом имущества с бывшими жёнами. Тут я, честно, пас, иметь дело с бабами, да ещё и драконихами.... – герцог присвистнул.
– Я холост, – открыл дракон второй глаз и вперился в человека тяжёлым взглядом. Человек, не смутившись, снял с вертела готовых рябчиков, и честно половину положил перед драконом.
Маргелиус пожал плечами и сказал, как можно равнодушнее:
– Ну я тебя не тороплю, можешь подумать. Я тут подумал, – произнёс Маргелиус с набитым ртом. – Если вдруг тебе скучно и нужен друг. Я сам холост, часто в разъездах по всяким лесам-чащам, и хорошая компания друга не помешала бы. А дома у меня обещаю тёплую крышу, отличные запасы эля в замке и отличную еду. Одно условие только: нельзя жрать крестьян, гостей и вообще любых людей, плевать в колодцы, жечь поля, короче жизнь в замке сытая и скучная будет, но взамен обещаю, что буду брать тебя во все будущие битвы.
На этой фразе герцог про себя только ухмыльнулся, какие битвы, во всём Соединённом королевстве уже мир три года, благодаря тому, что Вечный Воитель мирным путем объединил все Королевства: свое – людей и бессмертных, троллей, гоблинов в единую конфедерацию. Только эльфы на юго-западе на своих островах артачились, да гномы, что глубоко в горах, жали плечами и не спешили подписывать пакт. Сам Маргелиус тоже ещё не подписал, но собирался в ближайшем будущем, только хотел увидеть Правителя Страны Роз и Цветов вживую и обсудить с ним для начала один вопрос. Даже драконы не сильно беспокоили последние полгода мирные поселения, ну кроме вот данной особи.
Эх, если бы он мог тогда предвидеть будущее, что будет дракон, будут и битвы. То, может быть, и не стал зазывать дракона так в спутники, а позволил бы тому идти своим путём, а сам бы уносил ноги в сторону дома. Но первый роковой шаг был сделан. А за ним и следующий, запечатавший его судьбу окончательно, что пути обратно не было, когда герцог предложил слияние разумов.
Не то, чтобы он изначально всерьёз думал об этом опасном ритуале, скорее, это было спонтанное решение, сверкнувшее в его мозгу подобно молнии, как решение проблемы. Когда он споткнулся о проблему доверия с драконом.
– Минусов в твоём предложение что-то больше, чем плюсов, – недобро хмыкнул дракон. – Но дело не в этом. Не… буянить я переживу. Главное другое. Как я могу тебе доверять?
Дракон, аккуратно отложив косточки рябчика, вытер жирные когти о траву и подпёр голову кончиком хвоста, в ожидании ответа.
– Но я тебя не обманываю, неужели ты не чувствуешь, что я говорю искренне? – возмутился Маргелиус.
– Сейчас, да. А что будет завтра? Через год? Или когда я тебе надоем? Или когда придут стражники Вечного Воителя и потребуют мою голову, предложив щедрую награду? Как я могу знать, что ты не изменишь решения. Прости моё недоверие, но я слишком долго не видел от людей и даже Бессмертных, ты из них я вижу, ничего хорошего.
Маргелиус наморщил лоб в раздумье, потерев свои уставшие глаза рукой, взъерошил волосы. В словах Дракона был смысл. Реально: как тот мог ему, совершенно незнакомому человеку, довериться абсолютно. Ответ был один: никак.
– Вижу, ты понимаешь, – кивнул Лютый, шевельнув крыльями, рисуя когтем правой лапы ромашку на золе угасающего костра. – Идея заманчивая, но невыполнимая. Спасибо за компанию...
– Погоди, – задумался герцог, щёлкнув пальцами. – На самом деле – выполнимая. Точно!
– Это как?
– Слияние разумов! – выпалил герцог, впившись серо-голубыми глазами в морду дракона.
Лютый ошарашено замолчал, он жил достаточно долго и знал, что это такое.
– Это чистое безумие! – наконец воскликнул он. – Ты сумасшедший что ли? А ну, пошёл домой!
– Нет, ты сам сказал: как ты можешь мне доверять? Вот, если пройти через ритуал Слияния, ты всегда будешь знать ответ. Наши разумы станут в какой-то степени едины, и вру я или нет, ты точно сможешь отличить. И в случае опасности мы сможем общаться с помощью Магической Передачи, – возбуждённо пояснил герцог, заглядывая в глаза дракону.
– Ты, наверное, одно забыл, что во время него, ты, скорее всего, умрешь! Разум человека и дракона несовместим, уже давно проверено умниками до тебя. Наш разум слишком мощный для человека! Во время слияния делается частичный обмен кровью, и, если от твоей мне ничего не будет, то ты снова умрёшь! Но если ты даже выживешь в первых двух случаях, что, честно, очень маленькая вероятность, то есть ещё третье: те, кто выжили, как известно, спятили окончательно и бесповоротно!
– Но я не совсем человек, я из расы Бессмертных. Мы не совсем люди. Плюс я изучал этот вопрос. Слияния делались чаще всего против воли драконов, те не очень– то соглашались делить свой разум с чуждыми им существами, отсюда и такая высокая вероятность инцидентов. Но если сделать это добровольно, есть шанс.
– На вкус вы, что смертные, что бессмертные честно одинаковые, – ухмыльнулся Лютый прямо в лицо Бессмертного и пренебрежительно сплюнул тому под ноги.
Дракон, считая, что его новый знакомый конкретно не в себе, в итоге дал себя уговорить, решив, если человек безумен, куда же он ещё может спятить дальше и что может быть уже хуже. Как же он ошибался. Плюс его мучило банальное любопытство.
Сначала казалось, что ритуал прошёл без последствий. Маргелиус, положил руки на лапы дракона, начал концентрироваться, погружаясь в транс и увлекая за собой дракона, сближаясь с его разумом, его разум сиял мощным и светлым пятном. В нужный момент, сделав ловкие надрезы он через соломинки, наладил обмен кровью, насыщая вены Лютого своей и вливая в свои – драконью, требовалось не так много крови для ритуала. Убрал соломинки, ощущая единение с мощным разумом дракона, чувствуя его разум как свой и, позволяя дракону почувствовать свой. Он ощутил мощь и единение, плавно переходящие в сон.
Очнувшись на следующее утро, он не увидел рядом дракона и сначала испугался, что тот его покинул. Но в ответ на свой испуг он почувствовал в мозгу слабое присутствие и прошуршавшую мысль в голове: "Немного доверия".
Слияние разумов сработало: у него была кровная связь с драконом. Маргелиус был готов прокричать всему миру, что он нашёл ответ как решить множество проблем взаимного недопонимания с любыми существами, оказывается это так просто. Оказалось не просто.
Они шли по лесу второй день в сторону его замка, весело болтая с Лютым. Герцог рассказывал, что его будут рады видеть все и как он представит дракона жителям его земель, когда вдруг почувствовал головокружение и пошатнулся, на лбу выступила испарина.
– Что-то не так? – встревожился Лютый.
– Просто голова закружилась, не дрейфь, я в порядке. Все прошло удачно. Лютый, не гляди таким хмурым взглядом, а то ты меня аж пугаешь, со мной всё в порядке, – успокоил его Маргелиус, хлопая дракона по шее.
К вечеру состояние герцога ухудшилось так, что он не мог идти и предложил дракону сделать привал, сползая на землю без сил. Ночью он впал в беспамятство.
Дракон грустным взглядом глядел на мечущегося в лихорадке до хруста костей человека и жалел, что согласился на ритуал. Человек ему нравился, но своим неосторожным согласием, похоже, он сам лишил себя единственного друга, надо же было ему себя дать уговорить на такую глупость. Он осторожно оттащил Маргелиуса в найденную неподалеку покинутую пещерку на место посуше и даже время от времени из ближайшего ручья набирал воду в пасть и опрыскивал человека, но это мало помогало. Собирая веточки, поддерживал костёр, благо спички дракону не нужны. Не давал человеку замерзнуть. На ночь укрывал его крылом, решив не бросать друга, желая ему выздоровления, но мало надеясь на благополучный исход. Но всё равно решил не бросать человека до его смерти, судя по посеревшему в агонии лицу герцога, ждать было не так и долго. И забота огромного животного сработала, после нескольких дней тяжёлого беспамятства и боли Маргелиус очнулся.
Он с трудом разлепил глаза, не понимая, где находится, укрытый чем-то большим и тёплым. Пошевелился и выполз, с минуту глядел ничего не соображающим взглядом на дракона, из под чьего крыла он вылез, и потухший костер рядом. Не зная то ли пытаться бежать, то ли... Затем память резко вернулась. Слияние разумов. Он жив, всё-таки он благополучно пережил ритуал.
В порыве радости герцог обнял морду спящего дракона, от чего тот проснулся, и, увидев Маргелиуса, подскочил на полметра, затем с опасливым взглядом обнюхал мага и выдал только одну фразу.
– Делааа..
– В чём дело? Лютый, это я же! Я жив и снова здоров, всё обошлось.
Лютый, задумчиво косясь на герцога, только молча предложил тому поесть для начала. А затем вытолкал к лужице воды ничего не понимающего незадачливого мага, заставляя заглянуть в свое отражение. Маргелиус мгновение смотрел немигающим взглядом, поднёс руку к лицу и затем заорал от неожиданности и шока.
