Текст книги "Опальный маг (СИ)"

Автор книги: Ирина Кузнецова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 19 страниц)

Глава 21. Завещание Вечного Воителя и похищение того, кого при хорошем размышлении похищать бы не следовало

1

– Вырубились, – довольно констатировал Маргелиус, оглядывая поляну. – Я уже даже протрезветь успел.

 Айрис мягко улыбнулась, садясь рядом  и  положив голову на его  плечо.

– Считаешь, что они мало спят и не высыпаются?

Герцог прыснул от смеха.

– А чувство юмора всё тоже, – он наклонился и поцеловал ее. – Хочу поговорить открыто. Но с ними невозможно остаться наедине, чтобы это сделать. Расскажи мне, что произошло, я, как и обещал Лютому, честно захлопну пасть и буду слушать.

Она открыто рассказала ему, открывая свой разум, как пришла и умоляла за его жизнь, что готова была сделать всё ради его спасения, какие условия ей были поставлены.

Он нежно гладил её по голове, целуя в макушку, и молчал.

– Всё позади, мы можем взять Лютого и убраться отсюда, пока все ещё спят. Раз, ты говоришь, в Гвилберде ты в длительном отпуске за свой счёт, который может длиться бесконечно, то предлагаю смыться. Уйдём в бега на другой континент, чтобы нас не нашли,  – и не слишком охотно добавил, глядя на тела мирно спящих братьев Твердолобов, трубадура и их спутников. – Могу убить всех свидетелей...

Но Айрис его перебила, решительно мотнув головой.

– Никого убивать ты не будешь.

Маргелиус почувствовал, к своему вящему удивлению, странное  облегчение. Стареет он, что ли.

Айрис тем временем добавила.

– Тебе не нужно в бега. У меня есть завещание Воителя о твоей полной амнистии.

– Поддельное? – не поверил Маргелиус.

Айрис прыснула, щёлкнула пальцами, воссоздавая магическую копию и предлагая ему прочесть.

Маргелиус прочел один раз, второй, почесал бровь.

– Оно настоящее?

– Да, оригинал в королевской библиотеке Рейсгарда.

Маргелиус, криво улыбнувшись, вслух прочёл, закуривая трубку:

"Последняя воля и моё завещание относительно Лорда Севера Правителя Страны Гор Маргелиуса Альгвардского. Вечный Воитель Правитель Гвилберда.

"Я, есмь Вечный Воитель, завещаю тебе мою волю, Маргелиус Альгвардский, как ты очнешься, надеюсь, что очнёшься, ты же живучий гад, не зря же я пару слов в заклятии смерти предусмотрительно заменил, отправив тебя в сон на тысячу лет, на меньше, извини, нельзя, а то не перебесишься. Характер у тебя уж больно паскудный и вспыльчивый. Первое: повелеваю по возможности вернуть свободу, все титулы и Северные земли  Маргелиусу Альгвардскому. Второе, если он будет занят и это невозможно, ну хз, может новая цивилизация там за тысячу лет образуется со своим правителем, то завещаю тебе свой остров Амрадион или свободу поселиться в любом незанятом месте Гвилберда. Третье, будет возможность пригляди за Гвилбердом, ты хоть и производишь с первого взгляда впечатление страшно отмороженного ублюдка и дегенерата, каких свет не видывал, но я в тебя почему-то всё равно верю, спутники тебе всегда попадаются хорошие что ли, на страшную твою тупость, похоже, они к тебе приманиваются. В Гвилберде ты найдёшь, что давно потерял. Четвёртое, чтобы ты знал. А то ещё, чего не поняв, опять пойдёшь, залив зенки, на юг и всё нам расколошматишь. Я не посягал на её супружескую добродетель, ты поймёшь, чью, хотел, но тогда бы я тебя точно убил, поверь, лично своими руками, но она была против. Везучий ты гад. И последнее, это так, пожелание, расколдуй ты уже эти чёртовы Врата!! Твой заклятый враг Вечный Воитель Правитель Гвилберда Страны Роз и Цветов.

P.S. Привет Лютому, и жалую ему запись в Зелёной Книге, надеюсь, он тоже доживёт до этого дня. В вашей паре дракон был самый умный".

– Эпический мерзавец, – дочитав, только и смог сказать Маргелиус, притягивая к себе Айрис и начиная страстно целовать её в шею, как же он по ней соскучился. – Куда он делся, кстати?

– Давно ушёл. Лет сто с хвостиком провёл со мной, обучая управлению Гвилбердом. Потом лет двести пятьдесят он жил отшельником, последние пятьдесят из них провёл в твоих краях, что он тут делал, не знаю. А затем покинул нашу планету. Куда отправился, не знаю, но в нашем мире его нет, я бы его почувствовала, – пробормотала Айрис, нежно возвращая поцелуи.

– Наш зверинец я всё же предлагаю покинуть, потихоньку смывшись нафиг. Кстати, пока тут все крепко спят, у нас до того как убраться отсюда, есть немного времени, у меня целую вечность никого не было же, –  прерывающимся шепотом пробормотал Маргелиус, чувствуя, как кровь воспламеняется в венах.

– Я не сплю, – деликатно откашлялся Лютый, подняв голову с лап.

– А я тебя и не усыплял, – хрипло проворчал Маргелиус, сверкнув глазами, увлекая Айрис в траву. Лютый тактично отвернулся, уставившись на звёзды.

– Маргел, я должна тебе кое-что сказать, это реально важно, – оттолкнула Айрис мужа, который, похоже, меньше всего сейчас желал разговаривать.

– Что, прям сейчас? – пробурчал Маргелиус, сделав попытку снова обнять Айрис.

– Я родила ребёнка, – выпалила она.

Маргелиус на мгновение застыл, вздохнул, нашарил трубку трубадура, высек искру и  глубоко затянулся, усевшись рядом, осторожно притягивая её к себе. Похоже, им реально придётся говорить.

– Меня не было тысячу лет. Понятно, что у тебя уже могло быть дюжина мужей,  любовников и десяток детей. Даже, если это ребёнок Воителя, это не имеет для меня значения, – медленно произнёс он, отрешённо вглядываясь в ночную тьму. – Главное для меня, что ты сейчас здесь со мной и хочу, чтобы так и осталось. Я не могу изменить прошлое и то, что я натворил тогда, но могу в настоящем и будущем быть лучшим мужем и человеком,  – он задумчиво выпустил колечки дыма.

– Я не о том. У нас был ребёнок. Твой ребёнок! Я была беременна от тебя, когда пришла к Воителю, только узнала об этом спустя две недели, – Айрис прижалась к нему, страшась ответной  реакции.

Маргелиус невидящим взглядом уставился в небо.

– Что с ним произошло? – с тяжёлым сердцем задал вопрос герцог, чувствуя, что ему на плечи наваливается всё бремя мироздания, понимая, что надо дать ей высказаться. Она несла одна эту ношу тысячу лет, а где был он? Если бы он знал, что она беременна, он бы сдался в плен, что он натворил-то. Обрёк любимую женщину на страдания. Эх, вечное если.. Ему хотелось завыть от бессилия, как много ошибок он совершил в прошлом.

– Через два года Воитель усыпил меня и отнял ребёнка. А когда я проснулась, он сказал, что провёл нашего сына через Магические Врата в будущее. Я не знаю, как это возможно. Ко времени твоего пробуждения, сказав, что это важно,  – заметив страшное выражение на лице Маргелиуса, быстро добавила Айрис. – Он жив! Я его недавно случайно нашла, или он меня… только не знает кто мы ему.

– У нас есть сын и он жив? – на этой фразе Маргелиуса Нарида, которая сумела частично деактивировать его брошенное заклятие,  очнулась и ошарашено прислушалась к последующему диалогу, решив не выдавать, что она очнулась.

– Да, вот же он, – Айрис ласково развернулся лицо герцога в другом направлении,  взгляд Маргелиуса упёрся в Ясеня.

Герцог уставился на посвистывающего во сне Ясеня и, глядя во все глаза, не знал, то ли ему радоваться, то ли плакать. Похоже, слияние с драконом и странниками, имело ещё более худший эффект, чем планировалось, для его генов. Хотя, если взять задиристый и поганый характер насмешника, то точно в него. Он задумчиво поскрёб подбородок.

– Ну, характером будет в меня, пожалуй. Маленький только какой. А что покрыт шерстью – на севере у нас не замёрзнет, удобная штука.

– Кто покрыт шерстью? – не поняла Айрис,  но, проследив за одуревшим взглядом мужа, который, похоже, решил мужественно сносить все удары судьбы, начала хихикать и тыкать пальцем в свернувшегося калачиком во сне Пройдоху.

– Пройдогеон  Альгвардский – наш сын. Как-то его имя тут переиначилось в Пройдоху. Скорее всего, в возрасте двух лет он просто не мог выговорить правильно свое имя.

Они отошли к спящему трубадуру, опустившись с ним рядом на колени, и Нарида больше не могла слышать их диалог. Но и этого было ей достаточно, у Эвредики с Маргелиусом есть сын, о-О. Пройдогеон Альгвардский,  законный отпрыск значит? Эвредика, похоже,  в тайном браке с ним была, это многое объясняет в ненависти Воителя и Маргелиуса, и почему Фея никогда не была в браке, для этого надо было бы сначала аннулировать её брак с мятежным герцогом. Это сложно, не привлекая внимания, и чтобы никто не проговорился.

Маргелиус с Айрис стояли и глядели на лицо их сына.

– Теперь я вижу, как он на меня похож. Странно, что я этого не замечал раньше, – дотронувшись до мягких каштановых волос спящего, улыбнулся Маргелиус. Поймав недоверчивый взгляд Айрис, которая не очень сильно находила сходство между внешностью их сына и его отца, он хмыкнул. – До трансформации. Моего слияния с драконом. Теперь я понимаю, почему он смог меня разбудить от сна. Я всё не понимал, как меня смог разбудить какой-то обыкновенный человек. В нём ничего магического вообще не ощущается, хотя в нём твоя зандирская и моя северная кровь,  и даже кровь Воителя, раз слияние разумов ты с ним прошла после зачатия и задолго до его рождения.

– Он тебя разбудил? – глаза Айрис расширились. – Тогда понятно, что имел ввиду Воитель, говоря, что его участие важно будет в твоей судьбе и пробуждении.

– Мы ему скажем? – герцог поглядел на Айрис, переводя разговор с Воителя, вздохнул и кивнул, поняв её без слов. – Может, когда-нибудь я заслужу сказать ему это. Быть сыном Маргелиуса Альгвардского – слишком тяжкое бремя, чтобы обрушить это на его плечи.

Они аккуратно накрыли трубадура и других спящих на поляне и, тихо собрав мусор, завалились в обнимку спать. Вопрос о том, чтобы потихоньку смыться отпал сам собой.

2

Ясень с трубадуром продрали глаза, увидели, что братья уже проснулись и потихоньку играют в подкидного дурачка. А Нэдфилд ушёл медитировать на восход, засунув палец в нос. Нарида задумчиво сидит возле дракона и болтает о пустяках.

Насмешник почесал нос и вспомнил, что вчера было. Ваууу. Он шустро поскакал позырить, как там Маргелиус и Фея, найдя тех мирно спящих рядышком, к его вящему разочарованию, полностью одетых.

Ясень уселся на грудь благородного мага и стал веточкой щекотать тому нос. Маргелиус недовольно зашевелился, приоткрыл один злой глаз, узрел насмешника и хрипло выругался, спихивая того.

 – Ясень, и так плохо, ещё ты тут зелёный.

– Тебе рассказать, что вчера было? – ласково заглянул в глаза магу насмешник.

– Лучше не надо, – пробурчал Маргелиус, сел и поморщился от головной боли.

В это время проснулась Айрис-Эвредика, протёрла сонные глаза и спросила:

– А что вчера было то?

– Уважаемая леди, вы вчера так нализалась, если скажу, что до белочки, то это и близко не отразит то состояние, в котором вы пребывали. А ты, – обращаясь к Маргелиусу, – оказывается, можешь колдовать.

Маргелиус озадаченно поглядел на свои руки, которые явно с этим сегодня не соглашались.

– Наверное, когда нажрёшься в дым только, – добавил Ясень и, увидев угрожающий взгляд Маргелиуса, поспешил спрятаться за спину Айрис.

 Айрис озадаченно поглядела на Маргелиуса, не зная, как себя с ним вести при свидетелях. Но он тепло улыбнулся в ответ и, поцеловав ей руку, пожелал доброго утра. Затем секунду поразмыслил, обнял её и, наклонившись, нежно поцеловал в губы, решив, что после вчерашнего, можно спокойно выдавать себя за любовников, что упростит дело, так как всё равно они уже спалились.

– Не, ну ты ток глянь на это безобразие. Вот это он ушлый мужик, времени вообще даром не теряет, – возмутился Ясень, пиная лапкой трубадура. – Даже Альгвардский бабу себе нашёл. Не-е, ну чё нам-то так не везёт, а?

Трубадур только озадаченно почесал в бровь от такой вопиющей несправедливости.

Ясень поразмыслил и пошел клеиться к Нариде, но через полчаса вернулся с разочарованной мордашкой и отправился к братьям играть с остервенением  в домино.

Герцог тем временем, пошатываясь, поднялся и направился к трубадуру. Усевшись рядом, он неожиданно обнял того и заявил, как же он его любит. У Ясеня челюсть грохнулась до пола и глаза чуть не закатились в костёр. Пройдоха подскочил, как ужаленный, отпихнув Маргелиуса, заявил, что вроде тот как Эвредику уже любит и его устроит, если так и дальше останется.

– Эвредика тоже тебя любит. Я хочу, чтобы ты знал это. Мы слишком часто говорим поздно,  или вообще не говорим своим близким  о самых важных вещах, о том, как мы их ценим и любим. Забываем о самом важном, принимая это, как должное. Если тебе когда-нибудь понадобится помощь, ты можешь рассчитывать на меня.

– Хорошо, – бормотал растерянный трубадур, желая скорее избавиться от Маргелиуса, который, похоже, вчера башкой ещё хорошенечко где-то спьяну приложился.

Тот вздохнул и ушёл.

– Фух, – перевёл дух Пройдоха. – Только этого мне ещё не хватало. Он со вчерашнего совсем не протрезвел что ли.

– Псих, – резюмировал Ясень. – наверное, я его вчера по морде крепче приложил чем с виду кажется.

Они медленно продвигались на юг. Айрис большую часть дороги провела в обнимку с Маргелиусом, с лучащимися от счастья глазами. Больше герцог, к вящему облегчению трубадура, к нему не приближался.

На привале Айрис-Эвредика не выдержала пристальных взглядов спутников.

– Ну что вы так лупитесь-то осуждающе? У него, может, тысячу лет никого не было, – тычок пальцем в сторону Маргелиуса. – Ну как я могла пройти мимо такого страстного одинокого мужчины. У меня тоже с этими государственными делами жизнь вся в работе потонула, никаких развлекух и вечеринок.

– Но, может, вам стоит подумать, что именно он, возможно, или его сообщники покушались на вас дважды, – мягко вставила Нарида, тряхнув кудряшками, поправляя складки своего длинного зелёного платья.

– Нет, если он на меня и покушался дважды, то на совсем другое, – хихикнула Айрис, пуская солнечный зайчик Маргелиусу в глаз, от чего он безуспешно попытался уклониться.

3

Трубадур шагал что-то насвистывая, когда Ясень, высунувшись у него из кармана, от души подёргал того за свисающую длинную каштановую прядь волос.

– Чего тебе, Ясень? –  поморщился Пройдоха, отбирая у того новую игрушку.

– Надо сматываться отсюда. Абсолютно рехнувшийся воинственный северный псих с еще более придурошной сумасшедшей феей мне действуют на нервы, – насмешник оглянулся назад, улицезрел глупо хихикающую и  откровенно обнимающуюся бессмертную парочку и от досады сплюнул.

Пройдоха на мгновение задумался, соглашаясь с насмешником, что компания у них реально странная. Да и обещание Лютому они выполнили,  дракон теперь никого, кроме своего обожаемого хозяина, не видит вообще. Маргелиус явно выздоравливает, уже не так хромает и даже мясца наел, отчего перестал походить на жуткий скелет, хотя всё ещё и выглядит истощенным.

– Давай свалим. Попрощаться только надо всё же.

 – Обойдутся, – предложил Ясень. – Ну, записку оставь, потом через тысячу лет им телеграмму пошлём.

На привале Пройдоха объявил, что они с Ясенем линяют, в Рейсгарде дел у него особых нет, там сейчас народ толпами валит на эту новую звезду королевского театра Ромео, как он узнал из слухов. Раз они шли по деревням на Север, то они с Ясенем пойдут на юг в земли троллей, но крюком через западные земли гоблинов, обходя Гвилберд, где у них большие шансы подзаработать.

 Айрис тепло попрощалась с трубадуром, в её глазах была легкая грусть. Маргелиус пробормотал какое-то грязное ругательство, что с  его языка Пройдоха перевёл как: «герцог искренне растроган и жалеет, что он их покидает так быстро». Затем Маргелиус обнял Ясеня, от чего тот нехило офигел, и прошептал, чтобы тот берёг себя и музыканта и, грязно ругнувшись, ушел курить. Трубку Пройдохи он молча прикарманил себе, но тот не стал возражать, решив, что ему всё равно лучше бросить курить. С Нэдфилдом обнялись молча, а с братьями напоследок сыграл в подкидного дурачка. Нарида, прощаясь, ласково поцеловала Пройдоху в щеку, от чего тот зарделся, пожелала тому счастливого пути.

– Фух, наконец-то, мы убрались от этих свихнувшихся Бессмертных, – перевёел с облегчением дух Ясень. – Как думаешь, неужели у Феи может что-то получиться с психопатом  Маргелиусом?

Пройдоха выплюнул травинку изо рта, которую жевал и пожал плечами.

– Если бы ты просил это меня до того, как я увидел Великую Фею, то я бы однозначно сказал: "Нет". Но после, честно, я с неё в шоке. Она не более нормальная, чем Маргелиус. Если от долгой жизни так конкретно повреждаешься в уме то,  пожалуй, я рад, что я не Бессмертный.

Трубадур весело шагал, что-то насвистывая, а Ясень, расположившись удобно у него в кармане, задремал. Пройдоха резко остановился, увидев, что дорогу ему загородили двое очень неприветливого вида рыцаря: один высокий и тощий, другой низкий, похожий на хорька, он оглянулся назад, прикидывая сделать ноги, но сзади, ухмыляясь, на него глядела еще одна довольно безобразная толстая рожа с ушами в растопырку. Он сглотнул.

– Это он? – задал вопрос тощий верзила, который, похоже, большим умом не отличался.

– Точно, он полностью соответствует описанию, – подтвердил маленький с глазами хорька.

– Чё-т не похож, задохлик какой то, – заржал ушастый. – Но, приказ есть приказ.

Бросившись, они ловко скрутили трубадура по рукам и ногам. Затем обшарили. Когда высокий верзила полез в карман, а что же это там такое, потревоженный Ясень с перепугу цапнул того за пальцы, кинул шишкой в глаз и был таков.

– Вот мерзкая тварь, – выругался верзила, засунув прокушенный палец в рот. Затем поглядел на трубадура и решил дать тому леща.

– Велено не бить, – коротко вмешался коротышка.

Тот хмуро глянул на дружка, буркнув:

 –  А кто узнает-то? –  но руку убрал.

Пройдоха поискал взглядом Ясеня, но тот исчез. Похитители грубо поставили на ноги трубадура и поволокли того в лес.

Ясень бежал во весь опор обратно, перескакивая с ветки на ветку, понимая, что они ещё не совсем далеко ушли  и надо позвать на помощь тех, от кого они два часа назад были так рады отделаться.

Когда он со всей скорости влетел на поляну, где они были пару часов назад, то увидел, что все так и оставались на месте, явно никуда не торопясь. Дико заверещав, он кинулся к Маргелиусу, тот поднял осоловевшие мутные глаза, и насмешник понял, что могущественный маг за эти два часа, похоже, нализался до зелёного змия. Глянул на спящую Эвредику, Нэдфилда и братьев, но те похоже разделили желание герцога утопиться в роме с элем. Нарида, отвернувшись, сделала вид, что очень занята и ей не до насмешника с его проблемами, у неё дела тут государственной важности.

Ясень сделал первое, что ему пришло  голову, вдохнул поглубже, набираясь отваги, зажмурился и закатил уважаемому магу здоровенную затрещину в ухо. Маргелиус широко раскрыл глаза, мгновенно трезвея, и упёрся ясным янтарным взглядом  в насмешника, сползающего с его плеча.

"Убьёт, теперь точно убьёт," – в ужасе подумал Ясень, глядя в эти кристально безмятежные яркие глаза.

– Что случилось? – кратко спросил Маргелиус, который иногда соображал очень быстро. Он помнил, что трубадур с Ясенем ушли и теперь бьющий его по роже насмешник не вписывался в окружающую картину, или он перепил до отвратных глюков, или что-то экстраординарное происходит.

– Пройдоху похитили! – выпалил тонким голосом Ясень.

4

Ясень позеленел, видя, как разгораются глаза Маргелиуса, и на его лице появляется какое-то странное свирепое выражение.

"Замочит, теперь точно замочит. Что ему какой-то стихоплёт!" – в голове Ясеня метались мысли.

В следующее мгновение насмешник нашёл себя летящим с герцогом на драконе. Маргелиус крепко держал Ясеня, не давая тому свалиться. Зорко глядели вниз.

– Можешь найти место, где это произошло?  – услышал он свистящий шепот Маргелиуса.

Ясень вытер испарину со лба. Ничего себе реакция, он сразу поверил и ринулся на поиски. А если бы он пошутил? От такого варианта Ясень только нервно сглотнул.

Они кружили уже два часа без видимых результатов. Ясень боялся, что герцогу надоест, и тот свалит пить обратно, но маг, к его удивлению, не проявлял желания прекратить поиски и явно протрезвел, пригнувшись к шее дракона и пристально вглядываясь вниз.

– Надо спуститься вниз, поискать следы, – наконец сказал Маргелиус.

Ясень молча кивнул, боясь, что герцог передумает.

 Они садились дважды и взлетали, Маргелиус безрезультатно осматривал нетронутую зелень с хмурым видом. Начинало темнеть. Ясень выглядел несчастным.

– Ясень, даю слово, я его найду, – грубым голосом пробормотал герцог, когда они снова приземлились, погладив насмешника по голове.

Затем улёгся на траву и, закрывая глаза, сердито пробурчал.

– Только не мешай мне, тихо сиди.

Маргелиус закрыл глаза и начал концентрироваться, он должен почувствовать свою кровь, разбудил же его трубадур, был мысленный контакт, надо теперь попробовать связаться с ним снова. Он чувствовал, как дыхание замедляется, биение сердца становится всё тише, погружаясь в транс. Пытаясь почувствовать трубадура, … Лютый, он чувствует присутствие дракона, дальше расширяя границы своего сознания, … Айрис, нежное присутствие Айрис, он послал ей лучик тепла, дальше, лес. Странник… не так далеко бродит странник. Маргелиус слился с разумом странника, глядя его глазами, разделяя его жажду. Стоп. Странник видел следы чужаков. Он рванулся по следу. Ветки хлестали его по лицу…

Ясень уже полчаса сидел возле Маргелиуса и терял терпение, ему хотелось потрясти развалившегося мага, но что-то ему подсказывало, что этого лучше всё же не делать. Он тоскливо поглядел на Лютого, но тот покачал головой, призывая к тишине.

 Он нёсся по лесу. Он – странник.

Увидев странника, толстый ушастый рыцарь завопил. Мощному северному зверю реакция рыцаря не понравилась, и  отвесил ему хорошую оплеуху,  чтобы тот не думал, что в его лесу визжать может, от чего незадачливый воин  улетел в кусты, выронив оружие. Трубадур плюхнулся в пыль, пытаясь отползти, но странник, не обращая на него внимания, поддал пинка мелкому похитителю, развернулся и заревел во всю мощь глотки прямо в лицо долговязому верзиле, отчего тот обделался и с криками "мамочки", пустился наутёк  с такой скоростью, что если бы были устроены олимпийские состязания между чемпионами, то он был бы, если не первый, то второй, как минимум.

Странник развернулся, поглядел горящими злыми глазами, в которых светился разум,  на Пройдоху и, презрительно фыркнув, повернулся и задними лапами запустил ему приличное количество земли, смешанной с пылью, прямо в лицо. И затем, как показалось трубадуру, довольно, чуть ли не хихикая, удалился в лес, пока он отплёвывался.

Маргелиус резко вдохнул и сел, широко раскрыв глаза и тяжело дыша.

– Ну, наконец-то! Я тут с ума схожу, а он, понимаете, разлёгся! – нетерпеливо подёргал за рукав очнувшегося герцога Ясень.

Всё ещё тяжело дыша, герцог поманил рукой Ясеня и хрипло обругал.

– Кончай ныть! Поехали забирать нашего стихоплёта домой.

– А ты что, знаешь где он? Поспал и привиделось? – съязвил насмешник, заглядывая в лицо Маргелиусу.

Но тот не отреагировал, стараясь воспроизвести карту леса из памяти странника. Молча подобрал возмутившегося таким варварским обращением с королевскими особами  Ясеня за хвост и, запрыгнув на дракона, взмыл к звёздам.

Пройдоха тщетно пытался развязаться, но похитители сделали это на совесть, когда увидел спускающегося с неба Лютого, а с ним хмурого Маргелиуса с Ясенем.

Ясень рванул к Пройдохе  со скоростью белки, радостно вереща что-то неразборчивое.

Пока насмешник развязывал трубадура, Маргелиус с равнодушным видом сидел на драконе и даже не пытался подойти помочь, всем своим видом выражая полное пренебрежение такой глупой ситуацией, где Пройдоха дал себя так легко похитить каким-то остолопам.

Развязав руки, Пройдоха радостно обнял Ясеня и спросил, как тот его нашёл.

– Как мне не заподло признавать, но нашёл тебя этот рехнувшийся, чокнутый псих, впав в какой-то транс, – тычок пальцем в герцога. – Уж не знаю, как. Но иногда даже от него есть польза.

– Я всё слышу! – раздалось с дракона.

Трубадур, взяв Ясеня, подошёл к Маргелиусу, с безмятежным видом восседающему на драконе, и с удивлением подумал, что тот уже во второй раз его спасает.

По пути он рассказал, что с ним произошло.

Услышав, что три рыцаря, по каким-то причинам,  хотели похитить именно его, Пройдоху, хотя у него нет ни денег, ни знатного происхождения, и никому он не сдался на всём белом свете, Маргелиус задумчиво нахмурился.

– И ещё до того, как вы пришли, произошёл странный случай. Прибежал весь в мыле странник с бешенной пеной на губах и напугал напавших на меня рыцарей просто до одури. А меня совсем не тронул, – поделился Пройдоха.

– И только? Совсем не тронул? – с невинным видом спросил Маргелиус и трубадур мог поклясться, что его глаза смеются. Он раздражённо отвернулся, опять этот дегенеративный выродок над ним смеётся, и весь дальнейший пусть проделал в гробовом молчании.