Текст книги "Опальный маг (СИ)"
Автор книги: Ирина Кузнецова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 19 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]
Глава 9. О вреде приглашать всяких проходимцев к своему костру, а тем более заводить с ними душевные беседы
1
Проныра задумчиво почесал затылок, пытаясь выйти из всё ещё владевшего им ступора, который возник при виде огромной рептилии, переглянулся со своими друзьями, чьи глаза также были прикованы к новоприбывшей столь странной компании. Обошёл вокруг дракона и разъяренного маленького существа, которое упёрло лапки в боки и разъярённым взглядом с вызовом глядело на них, всем своим видом показывая, что сейчас он раздаст тут на орехи.
– Мужики, вы жрать будите? – спросил Тугодум, на которого даже падающие с небес драконы не произвели никакого особого впечатления, и он с флегматичным видом ловко вытаскивал тузы из колоды себе в рукав.
– Жрать? У вас есть чё пожрать? – сразу утративший всю свою воинственность Ясень быстро переключился на открывающуюся перед ним прекрасную и заманчивую возможность пожрать на халяву. – Ну, чего стоим? Рассаживаемся, уважаемые, рассаживаемся, – обращаясь к друзьям, елозил лапками насмешник в предвкушении халявных яств, дёргая одной лапкой за штанину трубадура, а другой пытаясь отвесить поощряющего к действию пинка дракону, пока новые знакомые не передумали.
Нэдфилд, Проныра, Овгард и даже Подводник глядели на происходящее, отвесив челюсти и выкатив глаза так, что казалось те рискуют выпасть и закатиться за ближайшее дерево.
"Если я потом расскажу об этом речным жителям, мне же вообще не поверят", – ошарашено переваривал происходящее болотный житель.
Ясень тем временем шустро подскочил к Тугомыслу, заглянул в карты, за что моментально схлопотал колодой по нахальной морде. Может, мыслить Тугомысл был и не мастак, но, если дело до ходило до карт, реакция его была молниеносная.
– За что? – обиженно протянул насмешник, потирая зелёной лапкой мордочку.
– А за то, – весомо ответил рыкнул Тугомысл, не найдя лучшего ответа.
– Он имеет в виду, что раз пришёл жрать, то жри, а в карты не подглядывай, – вступился за брата Тугодум и своей огромной ручищей сгрёб приличное количество улиток, из выигранных Подводником, в свой пудовый кулачище и высыпал горкой перед любопытном носом Ясеня. За что моментально получил полный возмущения взгляд перед такой несправедливостью от болотного жителя.
– Я, между прочим, их выиграл, – возмутился Подводник, пытаясь стащить из полученной Ясенем кучки часть улиток обратно, что оказалось безнадёжным делом. У насмешников ещё никто ничего не крал, это они славились тем, что могли утащить что угодно из под носа зазевавшегося собеседника.
– Ничего не знаю, – ловко выхватывая улиток пропел Ясень и шустро откатил их к ногам трубадура, который с не менее озадаченным видом разглядывал новых знакомых, – Мне дали, значит, моё. А уж меж собой вы там сами разбирайтесь.
Подводник с возмущенным видом обернулся к Проныре, ища подмоги против грабежа среди белого дня на глазах многочисленных свидетелей, но тут вмешался пузатый гоблин, который наконец вытащил палец из носа, выходя из состояния задумчивости и весомо ответил:
– Делиться надо!
– Это как так делиться? – растерялся подводный житель.
– А так: гость на пороге – накорми и спать уложи, как говорил Просветлённый Отшельник в своем трактате "О гостеприимстве" , – продекламировал Нэдфилд, вовремя вспомнив мудрые наставления Отшельника.
– Хм, – задумчиво протянул болотник, – Ну раз, сам Отшельник велел, чего же ты сразу не сказал, – спорить с мыслями Просветлённого Отшельника в планы щупальцеобразного жителя острова никак не входило, хотя с мыслями о такой стремительной делёжке своих улиток он был абсолютно не согласен, о чём свидетельствовали подрагивающие от возмущения щупальца.
Тем временем дракон мирно улёгся у костра, с подозрением рассмотрел улиток, поковырял парочку лапой и с презрительным видом отодвинул их обратно Ясеню, находя для себя это малосъедобным. Тот тоже, повертев улиток, не слишком вдохновился яством и подтолкнул львиную долю их к трубадуру, решив, что тот и так тощий, пусть хоть пожрёт бедняга.
Трубадура такая еда ничуть не смущала и он, радостно подсев к костру и новым товарищам, принялся чистить и уплетать улиток, попутно передавая из своей котомки апельсины новым знакомым и делясь запасами эля под неодобрительные взгляды Ясеня, который просто не мог пережить такой растраты их продуктов. Обмен съестным привёл к быстрому знакомству и обоюдному примирению даже с Подводником, уж эль-то он любил точно больше улиток, которых на реке и так всегда валом, а вот эль и апельсинки – нечастые гости на его столе.
2
– Так куда, вы говорите, путь держите? – задумчиво почёсывая пузо после вкусного обеда и копаясь в своем волосатом ухе, уточнил Нэдфилд.
Трубадур с Ясенем моментально переглянулись, не понимая, то ли сказать правду о том, что они идут спасать свирепого и мерзопакостного герцога и получить, скорее всего, по морде как минимум, то ли соврать, чтобы выйти из щекотливого положения.
– Эм, мы это… гуляем, – и, увидев полный недоверия взгляд Проныры и полный скептицизма – Нэдфилда, быстро поправился, – то есть лечебно-оздоровительная экскурсия у нас, пешком на Север, по достопримечательностям нашей великолепной планеты, идём смотреть на развалины замка Северного мага, в особенности на его саркофаг.
– На Север?! – хором воскликнули Проныра с лысым троллем, а остальные аж улиток пороняли в костер. Это ничуть не смутило насмешника и он, воспользовавшись неловкостью новых приятелей, шустро откатил моллюсков к лапам дракона, решив, что запас карман не тянет, в дороге всё пригодится, а то с его непрактичными товарищами в виде стихоплёта и сентиментального дракона так недолго и лапки протянуть.
– А в чём дело? – осклабился Ясень, – Историю изучать надо. А то нынешнее подрастающее поколение совсем распустилось, потомки теперь не то что прежде: не помнят ни битвы при Альгварде, ни кто кого победил, ни расстановку сил на поле великой битвы и даже не питают никакого, даже маломальского интереса к изучению истории и гордятся этим. Позор! – впадая в раж и ударяя себя маленьким тощим кулачком в грудь, кричал насмешник, выуживая крупицы знаний из уроков истории, которые он не слишком тщательно посещал, предпочитая в это время дразнить белок в лесу, воруя у них из под носа орешки и затем кидаясь в них ими, после чего приходилось уносить во всю прыть ноги, шустро перебирая своими маленькими лапками, спасаясь от их гнева, перепрыгивая по веткам.
Дракон вышел из своей дремоты и офигевшим взглядом уставился на маленького зелёного нахального оболтуса, не понимая про каких таких потомков надрывается Ясень и не он ли, Лютый (кто сам лично много веков назад участвовал в битве при Альгварде задолго до появления даже прародителей насмешника), это самое пресловутое подрастающее поколение и потомок.
– А вы куда путь держите? – прервав праведные вопли насмешника, спросил трубадур, заметив не слишком добрый взгляд дракона в сторону Ясеня, опасаясь, как бы Лютый не вспылил, чего доброго, тем самым разоблачив их миссию сразу на корню и выдав себя как личного дракона мага. Вот Пройдоха и поспешил положить конец комедии насмешника и перевести беседу в более мирное, безопасное русло.
– А у нас, если мыслить по-вашему, тоже получается экскурсия, вокруг земли только с бродячим цирком в честь братьев, – кивая в сторону двух здоровенных туш братьев Твердлобов, словоохотливо пояснил Нэдфилд, – Мы чутка заблудились и решили, а чего время терять в поисках куда идти, можно сделать кружок и прийти откуда вышли за месяцок.
Теперь очередь дракона пришла вывалить глаза из орбит почти до земли и потерять дар речи от такой несусветной глупости.
– И долго идти собрались? – полюбопытствовал Лютый, с еще более задумчивым видом, вытащил трубку из руки Пройдохи, которую курил ничего не подозревающий трубадур под боком у дракона, и глубоко затянулся. Затем, выпуская дым колечками из ноздрей, возвратил трубку опешившему трубадуру.
– Ты…ты куришь? – ошарашено спросил трубадур. Курящий дракон – это было что-то новенькое, не то чтобы он был знаком с привычками этих рептилий, но всё-таки поведение данного представителя как-то не укладывались в голове.
– Так я ещё и пью, – хмыкнул дракон, пожав крыльями. – Ну, точнее, любил выпить, забираясь в погреба моего обожаемого хозяина. А вина были, – присвистнул Лютый, – эх, пока герцог не взбесился и не приказал запирать все эли и наливки от меня подальше и вообще посадить на безвинную диету, так как ему не нравилось, что после бочонка, другого я отправлялся интервьюировать жителей окружающих деревень, считал, что я ему порчу репутацию. Это надо же такое придумать!
Первым опомнился Ясень, шустро взобрался на дракона, попытался закрыть его пасть своими лапками, подпрыгивая у него перед глазами на носу, дико размахивал конечностями, чтобы тот заткнулся. Дракон, не поняв, чего так взвился насмешник, ухватил его лапой и аккуратно опустил на землю. Хотя спасать ситуацию уже было поздно – слова были сказаны.
3
– Погоди, как ты сказал, тебя зовут? – обратился к дракону внезапно нахмурившийся Проныра, опережая тот же вопрос Нэда.
– Огнедышащий Дракон, – нейтрально ответил Лютый, беспомощно косясь левым глазом в сторону насмешника с трубадуром и понимая, что ляпнул лишнего, а это грозит потерей новоиспечённых друзей, как минимум.
– Угу, – задумчиво протянул Нэдфилд, ощущая какое-то нехорошее предчувствие. – А если поконкретнее? Как зовут твоего хозяина?
Дракон умоляющим взглядом поглядел на трубадура. Но положение спас Ясень, храбро выставив вперёд лапки, он возмутился:
– Ну чего вы докопались-то? На допросе что ли. Не видите, что дракону неприятно об этом говорить. У него, может, психологическая травма до сих пор на почве воздержания от алкоголя, попробовали бы вы посидеть на безвинной диете, да еще когда вас лишают приятных прогулок в деревни.
– Да, – согласно закивали остальные, представив себе все тяготы жизни дракона, если бы им перестали наливать эль у Громилы и заставили бы только глядеть, как его вкушают другие. При этом всплыло воспоминание об эльфе Коротышке, как тот выжрал в наглую эль у Проныры. Нэдфилд, Проныра и Овгард сразу утратили свой пыл и прониклись искренним сочувствием к дракону, решив вернуться к вопросам о хозяине дракона позже.
Начинало темнеть, и пора было укладываться на ночлег, разбивая лагерь. Дракон аккуратно улёгся на землю, укрыв одним крылом трубадура с насмешником, чтобы те ночью не замёрзли. Ясень немного полежал, потёр лапками глазки, повернулся на один бок, затем на другой, и решил, что на земле не слишком-то ему, сыну короля, и комфортно, он привык к мягким веточкам и листочкам; тогда насмешник заелозил лапками, решив перебраться повыше, например, за пазуху к Пройдохе, где будет мягче, теплее и комфортнее. Он шустренько переполз вверх, цепляясь за ткань одежды трубадура и соскользнул в вырез рубахи, удобно свернулся калачиком.
– Пффф, – выдохнул, потревоженный Весёлый Пройдоха, скосив глаза вниз, но прогонять Ясеня не стал, до того невинной выглядела у насмешника мордочка.
Остальные участники похода почти затушили костёр и улеглись кругом вокруг очага, оставив дежурить первую половину ночи братьев Твердолобых, которые поворошили угольки, чтобы было хоть чуточку светлее и потихоньку достали доску, новоприобретённую ими за кувшины Мозгляка, о которых слава светлой памяти Великого Воителя, никто не вспоминал, и сели практиковаться в игре в шахматы. Общим советом было решено, что вторую половину ночи отдежурят те, кого смогут добудиться братья. Поэтому все собирались спать очень крепко и не просыпаться ни при каких попытках пощекотать их волосатые и не очень пятки.
Время тянулось медленно, и братья через пару часов изрядно притомились, затушили угли и сами задремали, склонив головы на могучие плечи, разумно решив, что никто в здравом уме из лесных жителей с их цирком связываться не захочет, себе дороже же. Тут от одного богатырского храпа Нэдфилда, услышав, который за добрую версту, можно решить, что целое стадо драконов храпит, хм, хотя с ними дракон тоже есть, только не храпит. Тугодум поглядел на дракона: нет, точно не храпит. Только мелкий зелёный спутник музыканта спит слегка присвистывая во сне. Источник же главного шума, пузатый гоблин, тем временем, почесывая пузо, сладко спал, смотря яркие сны про жаркие споры с Просветлённым Отшельником о сущности материи и полезности эля с сушёными грибами для организма в целом; и более яркой живой медитации на гармонию и взаимосвязь природы со всем живым на планете, выводя носом могучие рулады и на особо спорных вопросах всхрапывая с утроенной силой.
4
Утро застало наших путников мирно спящими. Солнышко вышло из-за горизонта и уже высоко поднялось в небе, когда первым проснулся трубадур. Аккуратно переложив Ясеня со своей груди на крыло дракона, трубадур потихоньку выполз из уютно сооружённой Лютым колыбельки, умиротворенно потянулся и пошел умываться к реке. Скабрезные шуточки дракона и Ясеня про то, что от него пахнет метра за три (на этой мысли Веселый Пройдоха раздражённо пожал плечами) все же сделали свое дело. И музыкант стал больше внимания уделять своей наружности. Умывшись ледяной водой, причесав пятерней волосы и завязав их тесёмкой в хвостик, он медленно побрёл обратно, насвистывая веселую песенку.
Когда Пройдоха вернулся к лагерю после утреннего туалета, то увидел, что жизнь у ярко пылающего костра уже бурлит полным ходом. Лысый тролль стоял у котелка, сладко позёвывая и помешивая что-то весело-кипящее с восхитительным ароматом. Нэдфилд, засунув по своему обыкновению палец в нос, уселся напротив процесса приготовления пищи и погрузился в выси медитации о предстоящем вкусном завтраке, так как знал, что благотворный настрой способствует лучшему перевариванию пищи. Проныра, под предлогом поиска дровишек куда-то смылся, чтобы его не припрягли к чистке овощей. Что и досталось дракону, так как доверить такую сокровенную и важную миссию братьям Твердолобам Овгард точно не мог. Трубадур перевёел взгляд на дракона, который с задумчивом видом, жуя травинку, чистил картошку под пристальным надзором Ясеня. Последний скакал вокруг и давал ценные советы, благодаря которым так и норовился нарваться на зуботычину, которую, может, и огреб, не будь у Лютого обе лапы заняты процессом выколупывания глазков из картофелин в данный момент.
– Ты это, потоньше кожуру снимай, а то гляди сколько потери питательного продукта делаешь, – подпрыгивал возбуждённо Ясень.
Трубадур, подавив вздох, подошёл и оттащил Ясеня от дракона, взгляд которого становился всё более меланхоличным и нежным в сторону зелёного маленького незваного советничка. Насмешник, упираясь, сучил лапками в знак протеста, что его лишают столь увлекательного занятия, как поучение дракона чистить картошку.
В следующее мгновение все ощутили морозный ветерок, который пронёсся над костром, заставив поёжиться. Дракон замер, выронив картофелину, которая покатилась по траве, сжал ножик и скосил остекленевшие глаза к переносице.
– Что происходит?! – воскликнул насмешник, вырываясь из рук Пройдохи и бросаясь к дракону, – Эй, Драк, с тобой всё в порядке?! – подпрыгивал Ясень, размахивая грабельками перед самым лицом Лютого. Дракон вздрогнул, очнулся, сфокусировал глаза на назойливом приятеле и задумчиво ответил:
– Кажется, Он хотел связаться со мной, но связь оборвалась, когда ты подскочил трындыча. Всю передачу испортил, эх.
– Передачу? – хором спросили новые знакомые, уже пришедшие в себя.
– Магическую передачу? – уточнил Проныра, взглянув на Нэдфилда, который вышел из созерцательного состояния и медитации на приготовлении пищи, и тоже с удивлением уставился на трубадура, дракона и их мелкого назойливого товарища.
Магическая передача означала только одно, где-то был живой маг, который и пытался связаться с драконом, и маг должен быть довольно высокого уровня. Магические передачи были делом сложным и требовали значительных усилий между участниками, да и расстояние было обычно невелико. На огромные расстояния участники передачи должны были иметь кровную связь. Для этого они проходили ритуал обмена кровью и слияния разумов, что относилось уже к тёмной магии и не практиковалось много веков, перейдя в разряд пережитков прошлого, так как оставаться в своём уме хотели большинство людей и нелюдей. А чтобы маг имел кровную связь с драконом – об этом не слышали уже почти тысячу лет со времён Маргелиуса Альгвардского. Драконы не слишком любили людей и не горели желанием спятить во время ритуала слияния своего разума с чуждым существом, не слишком-то тебе и нужным, да ещё и обменяться с ним кровью, – психов даже среди драконов не было. И за подобные предложения можно было сразу стать плотным или не очень (в зависимости от толщины гостя, выдвигающего экстравагантные идеи) обедом для дракона.
Хотя, как Нэдфилду говорил Просветленный Отшельник, в параллельном мире без магии эту проблему решили уже давно, изобретя маленькую удивительную коробочку под названием «сотовый телефон», что позволяло всем жителям того мира общаться не хуже магов. И даже сумел разжиться парой таких прямоугольных штучек, выменяв их у контрабандистов (которые тщательно тащили из параллельного мира всё, что плохо лежит) на целую бочку весеннего эля и запас новых кувшинов. Созвав жителей всей деревни, хотел продемонстрировать достижения другого мира в действии, что они и без помощи магов смогут преодолевать мысленно целые расстояния. Но, как ни пытался, чудо-коробочки молчали, никакой магической передачи не получилось, за что был осмеян жителями, после чего напился в трактире в стельку и, придя домой, спрятал злосчастные устройства в самый дальний сундук. Откуда же было Нэдфилду знать, что для передачи голосов на расстоянии требуется нечто большее, чем два телефона. Большая часть штук, притаскиваемых из параллельного мира Замля или Земля (учёные так и не могут прийти к одному выводу как же правильно переводится название этого места), были бесполезными.
– Похоже, кто-то нам задолжал огромное объяснение. Кто вы такие и зачем идёте на Север, да ещё пешком, история про экскурсию не канает, попробуйте рассказать что-то более правдоподобное, – съязвил Проныра, который как раз вернулся с сухими веточками для костра и, быстро придя в себя от увиденного, уселся к костру.
Дракон уныло переглянулся с трубадуром и Ясенем, выдал кислую улыбку, и начал свой рассказ.
Глава 10. Экзотические решения советников требуют ещё более экстравагантных ответных мер
1
– Эм, а можно не подписывать? – ляпнула Эвредика, растерявшись от такого поворота дел.
– Как так не подписывать? – выпучил глаза Председатель Правительства.
– Если с маразмом я ещё могу примириться, то насчет старческого слабоумия -никогда!!! – гневно выпалила ошарашенная Эвредика, складывая из Решения самолётик и пуская его в сторону Заумниса.
– То есть если мы уберем строчку о слабоумии, то вы готовы подписать? – вскинулся Заумнис, прищурив хитрые глазки.
– А зачем мне на Пенсию? – нахмурилась Фея, – и что это вообще такое?
Остальные члены Совета сидели молча, чеша лбы и затылки, похоже, вообще мало понимая, что происходит
– Приобретёте домик в деревне, посадите цветочки, картошечку, морковочку и будете отдыхать, рыбку удить, и никаких занудных совещаний и советов. И ещё от государства будете получать пособие пожизненно.
Эвредика задумалась. Она очень давно управляла Страной и не могла сказать, что перспектива была уж столь отталкивающая. Но как же быть с управлением Гвилбердом? Если она выйдет на пенсию, то кому можно доверить управление страной? Эвредика нахмурилась, она ждала какой угодно гадости от советников в виде увеличения жалования на содержания их боевых тараканов или требования строительства новой арены для гонок на велосипедах без колес, но это было что-то новенькое, что она даже не могла предвидеть вообще.
– Не согласна, требую пересмотра дела! – выпалила Фея, вскакивая с места.
– Так решение окончательное, Ваше Высочество, – всплеснул руками Заумнис.
– Значит будет не окончательное, – сверкнула глазами Эвредика. – Голосую за отпуск на год .
– Эмммм? – наморщили лбы члены совета.
– То же самое: я отправлюсь в деревню сажать картошечку, поправлять своё старческое слабоумие, буду получать харчи, с одной поправкой: я имею право вернуться через год.
Теперь задумался уже Заумнис. Звучало не так и плохо, если избавиться от Феи на время, может быть удастся потом и навсегда, мысленно видя себя будущим правителем. Председатель решительно кивнул головой в знак согласия и, взяв папирус, внёс исправления, затем дрожащей от счастья рукой передал на подпись Фее, пока та не передумала. Эвредика, приложив палец, оставила огненный вензель на папирусе. Дописав, что, пока она в отпуске, на это время будет назначено временное правительство, которое будет выбрано всенародным голосованием.
Теперь уже нахмурились Заумнис с Занудисом, чувствуя, что где-то их грандиозный замысел с выпроваживанием Феи на Пенсию дал сокрушительную трещину, и их плавно обвели вокруг пальца.
2
Маргелиус очнулся из забытья и понял, что, если он не поторопит своего старого друга дракона, то рискует не только не выбраться, но и помереть с голоду и жажды. Могущество, которое аккумулировалось многие годы, пока он спал, вернулось к нему при пробуждении, опьянив мага, теперь стремительно таяло. Без еды и питья ему надо было или впасть в анабиоз, чтобы выжить, или экстренно выбираться. Но, исследовав возможности своего спасения из каменного плена, понял: самостоятельно выбраться не удастся. Всё это никак не способствовало поднятию его боевого духа.
Герцог начал концентрироваться, вспоминая и освежая узоры мысленной связи с драконом в своей памяти. Хоть это он не забыл: вычерчивал аккуратно золотистые линии и настраивался на волну энергетических эманаций дракона, посылая сигнал ввысь. Далеко, очень далеко, сигнал всё шёл, силы слабели, а ответа не приходило. Когда Маргелиус уже решил, что надо оборвать посыл и попробовать позже, собравшись с силами, неожиданно пришёл яркий и четкий ответ. Он почувствовал своим разумом могучий разум дракона, и перед его глазами возникла мысленная картинка опушки в лесу и дракона, усевшегося в позу лотоса и старательно чистящего ножиком картошку в окружении очень странной разношёрстной компании. Лысый тролль с довольным видом кашеварит. Толстый пузатый гоблин сидит, засунув палец в ноздрю, и мирно медитирует на сей важный процесс. Узрел уже знакомого ему хипповатого трубадура, что-то весело насвистывающего. Парочку здоровенных гоблинов с квадратными небритыми мордами играющих увлечённо в шахматы, что от увиденной картины, аж чуть не потерял сигнал. Мысленно чертыхнувшись и чуть не задохнувшись от возмущения, маг выругал дракона, на чём свет стоит. Вместо того, чтобы спешить спасать его, нашёл себе более важное занятие, в виде чистки картошки для путешествующих с ним клоунов. А что это для них, тут он даже не сомневался, так как сам дракон был плотоядным и в меню предпочитал что-нибудь более мясное, если, конечно, за это время не стал вегетарианцем, в чём герцог сильно сомневался.
– Сп-а-а аси ме.., – выдохнул маг, стремясь передать мысленно своё отчаянное положение Лютому, чтобы тот поторопился. И в этот момент перед самой мордой дракона выскочило то самое маленькое мерзопакостное зелёное существо, вокруг которого гасилась любая магия, размахивая грабельками и крича что-то неразборчиво, и связь с треском оборвалась. Сразу и бесповоротно, как обухом по голове. Попробовать ещё раз у мага просто не осталось сил. Злосчастный узник издал ужасный стон полный отчаяния и боли, не имея сил ни сдохнуть, ни жить дальше. Маргелиус скорчился в своём каменном саркофаге, впился ногтями в ледяную плиту и протяжно завыл от полной безысходности.
3
Подготовка к выборам временного правительства или, как его озаглавили, Совета "Семи Талантливых Разумных и Инициативных Жителей" (или просто СТРИЖ, или Совет Семи), шла полным ходом. Фея крутила локоны и довольно хихикала в кулак.
Глашатаи сбивались с ног, везя в каждый город депеши и оглашая их на всех площадях Королевства. Каждого жителя, не важно, человек он, тролль, гоблин ли, призывали принять участие в выборе наиболее разумного представителя от их деревни, села, веси, города, поселения и направить его во дворец Правительницы Гвилберда. А также все желающие, являющиеся сознательными гражданами могут принять участие уже в окончательном голосовании и конкурсе, где из всех будет выбрано семь самых разумных, достойных, думающих о своём народе временных правителей Совета Семи.
Заумнис с Занудисом что-то загрустили. Новомодная идея Феи их пугала теперь ещё больше, и они уже жалели, что заварили всю эту кашу, опасаясь, как бы все устои общества не поколебались от её неожиданных задумок. Но возразить им было решительно нечего: они хотели, чтобы она ушла в долгий отпуск, хотя Пенсия звучала бы лучше, она согласилась, выполнила же? Выполнила. Кто-то должен же управлять страной в её отсутствие? И она не назначила никакого своего ставленника, которого не принял бы Совет, а разумно предложила выбрать временное правительство на время своего отсутствия, путём честного единородного голосования. Как только будет выбран Совет Семи, он и возьмёт основные бразды правления государством. Было постановлено, что Весь Верховный Совет тоже уйдёт в отпуск, раз глава королевства уходит отдыхать, негоже же и членам Совета трудиться, тем самым нарушая трудовое законодательство.
Занудис подавил кривую кислую улыбку. Он сидел в палатах Председателя правительства, доживающего свои последние дни, и, налив чай в блюдечко, пил, прихлёбывая и попутно дуя на пальцы. Напротив него расположился, повесив нос, Заумнис, забыв даже о своих любимых пончиках, всем видом выражая отчаяние владеющее им.
– И что теперь мы будем делать? – наконец нарушил тишину Занудис.
– Ничего, – буркнул Председатель, который считал, что они уже такую кашу заварили, что только и остаётся пить чаёк с плюшками.
– Как ничего? – завёлся Занудис, аж отставив блюдечко и отложив недоеденный пончик, сцепил пальчики перед собой и вперился взглядом в Заумниса. – Что, сдасться что ли? Когда была проделана уже такая огромная работа. – Это его никак не устраивало, не для того он тащил Фею в Рейсгард.
– Не суетись, терпение, мой друг. Будем ждать. Выборы большие, голосование масштабное, ещё и конкурс, мало ли что может пойти не по плану. А уж это мы сумеем обернуть в свою пользу, – улыбнулся коварный председатель, у которого уже заблестела в мозгу идея возможного решения проблемы с Советом Семи, и он прикидывал в уме идеи по реализации своих коварных замыслов, но разумно решил пока не делиться ими с занудным советником.
4
Король троллей Рыжий сидел в своей сверкающей резиденции в столице троллей Трейлянд. Когда принесли срочное донесение из Рейсгарда, он велел зачитать, позёвывая и потягиваясь, так как эти скучные рутинные новости навевали сон, но, как королю, ему всё же приходилось их выслушивать.
Когда же чтец огласил новости из дружественного королевства Страны Роз, он так и замер на половине зевка.
– Выборы? Фею в отставку? У них там что, революция что ли? – Рыжий чуть с трона не упал. – Совсем они там очумели что ли? В параллельном мире заразы нахватались? Так и знал, что вылазки в этот сумасшедший мир до добра не доведут, – сокрушался король.
После этого он кое-как вернул челюсть на место. Скатился с трона и, подскочив к чтецу, выхватил папирус у того из рук, перечитал, не веря своим глазам. Отшвырнул папирус в сторону, как будто тот жёг ему пальцы.
И срочно потребовал ему свежую порцию весеннего эля, разбавленного медовухой, так как такие новости требовали крепкого успокоительного.
Вытирая ладошкой лоб, покрывшийся испариной, король прогнал молодого пухлого тролля, обмахивающего его опахалом от летнего зноя и отгоняющего наиболее назойливых мух. За ним велел уйти и танцовщицам, чьи сладостные движения не могли убрать озабоченного выражения с его лица.
И срочно созвал Совет троллей, чтобы обсудить с ними текущее положение дел и новости из Рейсгарда.
Члены Совета троллей, сидя за дубовым столом, на скамейках, вырубленных из цельного дерева, слушая новости только поцокали языками в неодобрительном единогласии нововведений. Слыханное ли это дело, передать бразды правления неизвестно кому, а самой свалить в отпуск, тьфу, что за слово-то какое противное новомодное. Хотя из депеши ясно следовало, что Великую Фею заставляют уйти от дел, но тут даже Рыжий, славящейся своим эстетизмом и любовью к прекрасному, только пренебрежительно фыркнул. Острая гильотина, парочка буйных голов с плеч – и уже никто не захочет никаких инноваций и внеплановых отпусков. Странно, что Фея, вместо того, чтобы поступить в духе высокочтимых предков и её отца Вечного Воителя, затеяла какие-то дурацкие выборы.
Вечно эти дети что-нибудь учудят. Всю жизнь правители и члены Совета правителей являются представителями древних аристократических родов и наследуют свои должности испокон веков, и всех всё устраивало. За исключением тех случаев, как, например, печально известный Правитель Гор, которому всё не сиделось на Севере. Типа там холодает, и люди голодают, отмазки лепил, разрешите миграцию с Севера в более теплые области Страны Роз хотя бы, выделите земельные наделы под картошку. Пфф. И к чему это хорошему привело?
Пока Маргелиус мерился силами с Вечным Воителем на Севере, во время решающей магической битвы при Альгварде, были сожжены города, урожай, поля, леса, дома, тогда-то жителям Севера точно стало нечего есть.
А сам мятежный маг закончил свои дни, оставшись без королевства, скованный цепями, похороненный заживо в каменном саркофаге. Так как правители того времени сочли, что герцог просто строит заговоры в целях захвата новых земель и власти, то решительно ему отказали. А отказов надменный житель Гор не понимал явно.
Правда, через пять лет после битвы ввиду плачевного положения дел на Севере и уже более южных областях от него, члены правительства разных стран все же созвали огромный общий совет. На нём решали, что делать, чтоб избежать мятежей и голодных бунтов, усиливающихся мародерств на дорогах, так как жители Севера незаконно бежали на Юг, несмотря на все запреты. По трактам стало страшно ездить даже днём: обезумившие от голода жители Севера нападали на караваны, совершали набеги на деревни, крали скот, выкапывали с огородов картошку и тырили всё, что даже хорошо лежит. В итоге, разрешили миграцию, которой так добивался при жизни опальный герцог, позволив жителям Севера выбирать, в какой стране, городе, веси они хотят остановиться, дать им по небольшому наделу земли для посадки овощей и помочь в строительстве хижин. Единственным условием был запрет на слишком высокую концентрацию жителей Страны Гор в одном месте: селиться они должны были не более, чем по десять человек в одном месте, в целях обеспечения спокойствия и избегания заговоров. И началась Великая Миграция. Чего, поморщившись, можно сказать, злосчастный герцог добивался, ради чего боролся и за что сложил свою буйную голову, но, с другой стороны, выжженный север и кровопролитная битва явно не стоили того. Хотя лазутчики с Севера доносят, что там уже выросли новые леса, желающих селиться там всё равно не было. Да и климат – не фонтан, пусть даже стало значительно теплее.
