Текст книги "Видишь принца - целуй! И так восемь раз (СИ)"

Автор книги: Ирина Дарсеньева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 22 страниц)

– Да, пожалуй, – согласилась Аглая. – Пойдем мы, наверное, уже. Темнеет. Димочка, ты тут без нас не скучай, завтра увидимся.

– Спокойной ночи, девчонки, – вежливо пожелал им будущий доктор, а про себя не в первый раз уже отметил, что так причудливо летние каникулы он еще ни разу не проводил.

* * *

День просмотров в актерском клубе начался для народного дуэта с суматохи.

Накануне подружки раз шесть бегали в конюшню к Пикаперу репетировать, всякий раз захватывая для него гостинцы и доведя этим Мирика до белого каления. В конце концов юный менестрель заявил, что, во-первых, от их угощения у лося наверняка уже началось ожирение и он не пройдет в дверь актерского клуба, и, во-вторых, дрессированное животное придется оставить в Каракумате, поскольку оно явно подсело на восточные сладости, а за пределами халифата они дороги.

После этого выплеска Аглая смущенно призналась, что Пикаперу достались только фрукты, а сладости они съели сами, потому что нервничали. Теперь душевное равновесие покинуло Полину – будущая актриса начала прикидывать примерные калории уничтоженных ею десертов и подозревать ожирение уже у себя.

По итогам разборок начинающий мужской шовинист и деспот отправил девиц спать, строго-настрого повелев им никуда больше не шастать. В результате только следующим утром девушки вспомнили, что у них толком не отглажены сценические костюмы и, самое главное, не принаряжен к выступлению лось. То, что представление начнется только после обеда, ни одну из них не обманывало – известно, каких временных затрат требует наведение красоты.

– Аглая, ты не помнишь, – вопрошала Полина, поспешно укладывая волосы у зеркала, – какие наряды были у собачек, которых ты видела в цирке?

– Юбочки помню у двух. Ленточки вроде были на шеях. Или банты на хвостиках? Ты думаешь, – Аглая в ужасе подняла бровки, – Димка согласится?!

– А что делать? – Из-за зажатых губами шпилек слова Полины звучали невнятно. – Вид у него, согласись, диковатый. Огромное рогатое животное может напугать публику, тем более лосей в халифате практически не видели, жарко им тут. Нужен какой-нибудь нелепый атрибут, который как бы говорил – лось смешной, бояться не надо.

– Может, шляпа, – задумчиво предложила Аглая. – И галстук? Или что они тут вместо галстуков носят?

– И вместо шляп. Хотя о чем мы? Как головной убор цеплять на рога?

– Зато на них можно бантики повязать.

– Бантики? Нет, не годится, лось у нас все-таки мальчик. Ладно, давай так. На шею – шарфик повяжем, а у основания одного из рогов прикрепим цветочек в тон.

– А если Димка откажется?

– Спокойно! Смотри и учись, как следует управляться с мужским полом.

Откопав в своих вещах три разноцветных шарфика – на выбор – и сорвав на ближайшей клумбе самый яркий цветок, девицы отправились в конюшню.

– Бант на хвост цеплять не дам! – предсказуемо вызверился Димка. – Я вам не болонка.

Полина украдкой подмигнула подружке.

– Совсем-совсем не дашь? Ну, может, тогда, – Полина сделала вид, что задумалась, – шарфик на шею? И ма-а-ленький цветочек на голову? Посмотри, какой красивенький, как в сказке, аленький.

– Никаких аленьких цветочков. Никаких бантиков. Шарфик ладно.

– Но шарфик без цветочка будет выглядеть бедновато.

– Ну и пусть я буду бедным, но честным лосем.

Тут Димка уперся рогом – благо было чем – и дрессировщицам пришлось обойтись без цветочка. С шарфиком тоже вышла закавыка – ни один из принесенных просто не обхватывал могучую лосиную шею. После попыток связать вместе все три – выглядели они на широкой лосиной груди довольно жалко – Аглая вспомнила про огромную цветастую шаль, замеченную ею когда-то в бездонных тарских корзинах. Полина повязала лосю шаль на манер шейного платка, и Димка сразу стал походить на историка моды Александра Васильева.

– В следующий раз надо будет еще копыта лаком покрыть – хотя бы на передних ногах, – озабоченно оглядев Димку, заявила Полина.

Принаряженный лось с укором посмотрел на девушку.

Но для того, чтобы пробудить в Полине совесть, требовалось что-нибудь поубойнее, чем укоризненные взгляды.

Удовлетворенно кивнув, она ухватила Аглаю за руку и потянула к выходу, пообещав вернуться через часок. Лось кивнул и принялся – не пропадать же добру – жевать аленький цветочек.

* * *

Пока девицы наряжали лося, Мирик сбегал в столярную мастерскую за вчерашним заказом – двумя крупными деревянными кубиками. За то, чтобы для облегчения веса сделать их полыми, мастера заломили такую несусветную цену, что пришлось заказать просто два квадратных чурбачка. Хорошо хоть особое пожелание клиента было выполнено с тщанием – чурбачки были старательно прокрашены один в зеленый, другой в красный цвет.

– Цветовая дифференциация, рассчитанная на неграмотных, – важно пояснила Мирику Аглая.

Впрочем, она напрасно старалась произвести впечатление на парня, выговаривая заковыристое слово, – "Полиглот" все равно перевел его как "отличие".

О том, что цвета выбирали, вспомнив о существовании светофоров, юному менестрелю, естественно, сообщать не стали.

Для верности Полина написала на кубиках "ДА" и "НЕТ" на общеимперском и хамзи. При этом выяснилось, что Мирик прекрасно знает язык халифата. Полина надулась. Вчера вечером вместо того, чтобы наконец завалиться спать, ей пришлось возиться с "Полиглотом". Кто же знал, что переводчик под боком!

И, спрашивается, зачем менестрелю хамзи, ведь местные поголовно говорят на общеимперском? Все-таки странный этот парень. Иностранные языки, музыкальные инструменты, боевая подготовка. Может, он принц, путешествующий инкогнито?

Полина полюбовалась на широкое добродушное лицо Мирика, его ручищи, похожие на лопаты, улыбнулась нелепой мысли и отправила парня вниз – дрессировщицам пора было переодеваться к выступлению. Они намеривались попасть на просмотр первыми, напирая на то, что с лосем за кулисами ждать своей очереди не сподручно.

* * *

Мирик успел накрутить пару кругов по двору, когда к нему наконец присоединились начинающие дрессировщицы. Все вместе они отправились к конюшне забирать Пикапера.

– Вы только посмотрите, что у нашей гильдии менестрелей цветет на клумбах! – мимоходом заметил Мирик. – У этих цветочков сильное возбуждающее и пьянящее действие. Местные используют их в курительницах, когда вызывают демонов.

– Наркота, что ли? – механически произнесла Полина, чтобы поддержать разговор. Голова ее целиком и полностью была занята предстоящим выступлением.

– Зачем они вызывают демонов? – заинтересовалась Аглая, вспомнив, что как-то надо добираться до единственного оставшегося в Каракумате принца.

– Поклоняются, вроде, – пожал широкими плечами Мирик. – Я не вдавался в подробности.

Пикапер встретил приятелей, нетерпеливо переминаясь у дверей денника. Вид он имел нетерпеливый и несколько залихватский, платок на его широкой шее сбился на бок, и Полина немедленно его поправила.

– Что-то с нашим лосем не то, – задумчиво произнесла Аглая, накручивая на палец выбившуюся из косы прядь.

– Да ну, – отмахнулась Полина, – просто он нервничает перед выступлением.

* * *

В актерский клуб Димка влетел с протяжным мычанием, притормозил на середине зала, огляделся, тряхнул рогатой головой – зрители вжались в сиденья – и, неожиданно подогнув колени передних ног, низко поклонился публике.

Нагрудный платок его при этом мазанул по не очень чистому полу.

Следом вбежали слегка запыхавшиеся дрессировщицы, старательно делающие вид, что все так и задумывалось, и встали по бокам бойкого парнокопытного. В руках у каждой было по большому яркому кубику.

– Уважаемая публика! – звонко проговорила Аглая. – Представляем вашему вниманию самого умного лося в Каракумате! Говорить он не может, но все понимает. Для того, чтобы вы в этом убедились, мы приготовили эти два замечательных кубика. На зеленом, как вы можете видеть, написано "Да", – девушка подняла свой кубик повыше, – на красном – "Нет". Сейчас мы с вами будем задавать лосю вопросы. Ответь, Пикапер, правда ли, что я пожилой мужчина?

Лось кивнул головой в сторону красного кубика, который держала Полина.

– Этот замечательный зал, заполненный приветливой публикой, – Аглая отвесила зрителям легкий поклон, – находится в Сигошаре?

Лось опять показал на красный кубик.

– Пикапер, а теперь найди в первом ряду мужчину в желтом жилете.

Димка подошел к солидному господину в первом ряду.

– А теперь принеси мне, пожалуйста, стул, что-то я утомилась.

Димка наклонил голову, подцепил кончиком левого рога спинку стула, одиноко стоящего у стены, и приволок его Аглае. Садиться юная дрессировщица не стала, и вместо этого обратилась к публике.

– Итак, дорогие зрители, вы убедились, что наш лось необычайно разумен. Теперь можете и сами задать ему вопросы.

В этот же момент со второго ряда подскочила бойкая девица.

– Скажите, уважаемый лось, я красивая?

Димка оценивающе оглядел особу, явно напрашивающуюся на комплимент. И, поскольку ответ "Так себе" программой предусмотрен не был, помедлив, кивнул головой в сторону зеленого кубика. Потом еще немного подумал и намекающе взглянул на Мирика. Юный менестрель, которому отводилась скромная роль реквизитора, тут же вынул из-за спины букет, с трудом удерживая оставшиеся три левой рукой. Лось осторожно взял цветы длинными губами, резво подбежал к зрителям, как мог, вытянул шею через первый ряд, – рога качнулись в опасной близости от шеренги голов – и протянул букет смелой девице. Зал восторженно зааплодировал.

Пример зрительницы со второго ряда оказался заразительным, и с места с тем же вопросом вскочила еще одна дамочка. Получив от лося свой букет, она с торжеством взглянула на сидящего на соседнем месте кавалера глубоко посаженными глазками. В зале взметнулось вверх еще несколько женских рук. Надо ли говорить, что скоро и третий букет отправился к очередной, довольно взрослой и пухлой красавице.

Полина поняла, что представление становится однообразным и вообще катится куда-то не туда, но предпринять ничего не успела. Когда новая зрительница поинтересовалась у лося, хороша ли она собой, Димка повернулся к ней задом и пренебрежительно помахал куцым хвостом.

– Не поняла? – грозно возопила побагровевшая дамочка. Зрители с соседних кресел глядели на нее с усмешкой. То ли потому, что и им наскучили однообразные вопросы, то ли потому, что тоже не считали рослых широкобровых дам красотками.

Димка развернулся, еще раз оглядел претендентку и решительно ткнул носом в красный кубик. В зале послышались смешки. Зарвавшийся лось взглянул на зрительницу еще раз и потянулся к Мирику за последним букетом. Широкобровая посмотрела на лося с надеждой, но он, подмигнув зрителям левым глазом, отворотил от нее морду и принялся демонстративно жевать цветы. Публика давилась от хохота, но аплодировать не решалась. Осмеянная дамочка решительно поднялась с места и стала пробираться в сторону артистов с явным намерением обломать кому-то наглому рога.

– Представление окончено, благодарим за внимание! – скороговоркой пробормотала Полина, и, ухватив Аглаю за руку, а Димку за шейный платок, начала тихонечко пятиться к выходу. Лось, впрочем, удалился только после того, как несколько раз поклонился публике, не выпуская изо рта изжеванный букет.

* * *

На улице девушки вручили Мирику оба кубика и попросили отнести в комнату, а лося они, дескать, сами отведут в конюшню. При этом кровожадные взгляды дрессировщиц не предвещали парнокопытному артисту ничего хорошего.

– Ну и что, Димочка, это было? – набросилась на парня Полина, едва только за компанией закрылась дверь денника. – Произвели фурор, нечего сказать.

– Сам не знаю, с чего меня так понесло, – растерянно ответил Димка. – Сидел у себя в конюшне, ждал вас, пережевывал цветочек, – ну, тот, что вы принесли, – как вдруг почувствовал такой подъем, будто мне море по щиколотку. Захотелось отчебучить что-нибудь этакое.

– Поздравляю вас, господа, – устало проговорила Аглая, – на первое же наше выступление гвоздь программы отправился под кайфом.

– В смысле? – удивилась Полина.

Димка молча вытаращился на школьницу.

– Цветочек аленький, который мы хотели нацепить Димке на рога и который он потом благополучно сжевал, мы где взяли?

– Где? – заинтересованно промычал Димка.

– Сорвали с клумбы во дворе. А что нам рассказал Мирик про эти цветочки? Что местные используют их в курильницах во время обряда вызова демонов. Он еще удивлялся, что такие растения спокойно цветут себе посреди города.

– Точно! – Полина хлопнула себя по лбу. – Я же это тоже слышала, но пропустила мимо ушей, потому что думала о выступлении.

– И я тоже хороша, – повинилась Аглая, – я сразу начала прикидывать, как бы и нам попасть на такой обряд, а про Димочку не подумала.

– Девочки, – спросил шокированный студент, – демоны-то вам зачем?

– Не демоны, а один-единственный демон, – успокоила парня Аглая. – В Каракумате остался всего один неиспользованный принц. Принц-демон. И мы должны как-то до него добраться.

* * *

Аглая по привычке проснулась рано и теперь тихонечко сидела в продавленном кресле, сложив ноги по-турецки, и внимательно изучая собственноручно вычерченный на блокнотном листке местный календарь.Полина еще спала, натянув тонкое казенное одеяло почти до бровей.

Комната в актерском общежитии, поначалу показавшаяся девушкам не слишком уютной, была уже основательно обжита. На полу появился выпрошенный у коменданта ковер, подоконник украшал горшок с цветами.

Заканчивалась четвертая неделя, проведенная подругами в Бахри. Представление в актерском клубе, которое начинающие дрессировщицы сочли провальным, произвело неизгладимое впечатление на директоров сразу трех столичных театров. Самым солидным из них был известный далеко за пределами халифата театр комиков и мимов, и девушки, посоветовавшись со знающими людьми, приняли его предложение.

Советчиком, кстати, выступил комендант общежития Кюрим Луфти, оказавшимся бывшим канатоходцем, когда-то неудачно сверзившимся с высоты. Дурашливость Димки, за которую народному дуэту пришлось краснеть на дебютном выступлении, директор театра господин Амади Лалех счел изюминкой, обещающей гарантированно привлечь зрителя. Номер назывался "Шаловливый лось" и теперь шесть раз в декаду радовал публику.

Но не театральный успех заставил народный дуэт так надолго задержаться в халифате. Девушки ходили в городские храмы на ритуал вызова демонов, который считался у местных религиозным обрядом и совершался каждый десятый день.

Собственно принц демонов, за которым охотились подруги, отзывался на зов паствы не часто, но неизменно появлялся в главном храме столицы в Дни Единения Миров. Этот национальный праздник длился три дня и был посвящен максимальному сближению Альтры и соседнего мира Барача, населенного демонами. Каким образом это происходило, и почему контакт случался только в Каракумате, Аглая разобраться так и не сумела, а Полина и не пыталась. Ожидался праздник только через две декады, и пока девушки ходили на ритуал сугубо для тренировки.

Аглая отложила в сторону бумажку с календарем и тяжело вздохнула. Демоны не оправдали ее ожиданий. Вместо того, чтобы выглядеть демонски красивыми, они, имея в целом антропоморфный, то есть, говоря по-простому, человекообразный вид, все же обладали некоторыми излишествами, а именно рогами, хвостами, копытами, кожистыми крыльями, волосатыми коровьими ушами и – о ужас! – схожими со свиными рыльцами.

После первого ритуала, в котором девушки мало что поняли из-за шока, вызванного внешностью демона, Полина устроила истерику, категорически отказываясь целовать, как она выразилась, свинью с рогами.

Аглая подруге сочувствовала, ибо наивно было ожидать, что принц окажется много краше своих подданных. Но надо было что-то делать, и школьница попыталась втолковать страдалице, что демоны – просто другой вид и не факт, что и им захочется целоваться с кем попало, и поэтому надо не фигней страдать, а думать, как подобраться к принцу-демону на расстояние поцелуя. Все равно других принцев тут нет и в ближайшее время не предвидится, и зря они, что ли, проторчали в халифате почти месяц.

Полина прислушалась к голосу разума и на следующий ритуал девушки пошли уже с конкретной целью – понять, что во время него вообще происходит и кто имеет право подойти к демону поближе.

Оказалось, что, за минусом жреческих плясок с бубнами, ритуал носит вполне утилитарный характер, и существует для того, чтобы жители халифата и демоны обменивались товарами и услугами. Вызываемый демон появлялся на специальном постаменте в световом круге, и после отмашки жреца прихожане с поклонами принимались складывать к копытам гостя подарки. Среди подношений были замечены ткани, украшения, фрукты-овощи и почему-то много восточных сладостей.

Взамен каракуматцы просили разное, но чаще всего вылечить какую-нибудь болячку. Полина лично видела, как заплаканная молодуха подтащила к демону ребенка с заячьей губой и тот, немного пошептав и поводив руками над лицом малыша, волшебным образом исправил генетическую ошибку. После такого демон сразу перестал казаться актрисе уродом, и подруги стали смотреть в будущее с бОльшим оптимизмом.

Аглая вновь потянулась к календарю. Дома школьница привыкла планировать дела, разглядывая сеточку с днями недели, и теперь занималась тем же самым.

Так, осталось двадцать дней до Дня Единения и всего восемь – до выступления в посольстве империи. И надо же было наткнуться в городе на Агазона Кейфаса! Да еще во всей красе, перед представлением – с принаряженным лосем и полными руками реквизита. Теперь воленс-ноленс придется выполнять обещание, данное на постоялом дворе. Хорошо бы к тому времени освежить краску на кубиках – Димка так неаккуратно машет своими копытами. Интересно, как он все-таки выглядит без лосиной шкуры?

* * *

Тут на кровати зашевелилась Полина, зевнула, потянулась и принялась выползать из-под одеяла.

– Ну и здорова ты, матушка, спать, – поприветствовала ее добрая подруга. – Давай, умывайся уже скорей, и пойдем завтракать, я давно есть хочу.

– Ну и пошла бы с Мириком.

– Мирик твой, вон, во дворе разминку делает, – Аглая кивнула головой в сторону окна, – пол-общаги сбежалось смотреть.

Полина, как была, в широченной, местного покроя, ночнушке и босиком, подбежала к окну и действительно увидела во дворе Мирика, со зверским выражением лица размахивающего своим свиноколом. Удар, прыжок, перекат, удар. Никаких пол-общаги зрителей во дворе, конечно, не было, однако из многих окон выглядывали любопытные.

– А парень-то наш непрост,– удовлетворенно произнесла Полина. – Я, кстати, это давно заметила. Ножичком-то как профессионально машет! И что это его так раздраконило? Живем вроде тихо, все время при деле.

Почему-то в то, что менестрель просто делает утреннюю гимнастику для поддержания тонуса, ей совершенно не верилось.

– А ты что, правда не видела? К нему уже два раза после представления подкатывали джахтихи.

– Кто-кто подкатывали?

– Местные непримиримые. Борода до пупа, рубаха по щиколотку. Мне Кюрим про них рассказывал. Это клан, который веками жил исключительно за счет работорговли, а когда торговлю разумными запретили, провозгласил себя хранителями устоев и радетелями за все хорошее. Слухи про них ходят просто пугающие.

– А Мирик причем?

– Да кто их, отсталопитеков, знает? Сам он молчит, как Герасим из "Му-му", я уже раза три пыталась выспросить, чего от него ходят эти сектанты. Кюрим жаловался, что разговаривают джахтихи меж собою строго на паджерском языке, это диалект какой-то, которого никто в халифате, кроме них, не понимает. Ходят, смеются, глазами зыркают, так и кажется, что сговариваются, как посподручнее тебя зарезать.

– Лезгинку не танцуют? Молчу-молчу. Хороший танец, на самом деле. Мы его в "Колокольчиках" разучивали. И никто их не понимает, говоришь? – У почуявшей тайну Полины засверкали глаза. – А "Полиглот" нам на что?

* * *

«Полиглот» пригодился уже на следующем представлении.

Девушки ожидали своего выхода за кулисами и от нечего делать принялись разглядывать зал. В глаза сразу бросились восемь длиннобородых мужчин, выделявшихся среди публики как вороны в стае голубей.

Джахтихи сидели коробочкой. В первом ряду по центру два важных, средних лет, господина, по бокам от них и сзади, во втором ряду, – здоровенные молодые мужчины.

– Похоже, охрана, – прошептала Полина. – И от кого они берегутся? Судя по твоему рассказу, они и есть самые опасные люди в халифате. Пойду-ка я проберусь на подсадное место. Если услышу что-нибудь интересное, останусь в зале, а вы выступайте с Мириком вдвоем.

Актриса потихоньку прошла в зал и уселась в единственное свободное кресло в первом ряду, удачно оказавшееся рядом с "коробочкой".

Место это по просьбе народного дуэта держали для подсадного актера, выдававшего себя за зрителя. Чаще всего кресло занимал Кюрим Луфти, который до небес был рад хоть так поучаствовать в представлении. Хромота его, понятное дело, при таком раскладе никакого значения не имела.

Сегодня Кюрима в театре не было – из общежития выселялась группа сигошарских жонглеров, отбывающая на гастроли в Вупперпаль, и без коменданта это событие обойтись не могло. Подсадное место должен был занять Мирик, но теперь, учитывая соседство с джахтихами, это было совершенно исключено.

Полина покосилась на нагло оглядевшего ее соседа, нажала "Полиглот", и уши ее немедленно свернулись в трубочку. Джактихи, не стесняясь в выражениях, обсуждали сексуальную пригодность крутящихся на сцене акробатов, причем не только женщин, но и мужчин! Тайный язык их оказался беден, однако все нужные слова для описания немудреных действий порнографического характера в нем нашлись.

От обсуждения стАтей циркачей обнаглевшие сектанты естественнейщим образом перешли к подсчетам, сколько золотых монет можно было бы выручить на невольничьем рынке за каждого акробата. При условии, что в халифате по-прежнему придерживались бы священных традиций предков, а не пошли на поводу у имперских грешников.

Полина дико разозлилась, но, как оказалось, самый жир ждал ее впереди. На сцене появились Аглая и Мирик, и оживившиеся джактихи переключили свое внимание на юного менестреля. Из их слов Полина узнала, что на парня положил глаз сам! Мильши-заде! (что это за тип, джактихи не уточняли, но имя его произносили с придыханием), и Мирику было сделано чрезвычайно привлекательное предложение – поступить на службу в должности личного шута его и наложника. Предварительно парню обещали оказать большую честь – принять в клан – без права когда-либо его покинуть.

Время, которое Мирику дали на размышление, подходило к концу, и через три дня его собирались элементарно похитить. При этом какого-либо возмездия джактихи не боялись – как поняла Полина, они проделывали такой фокус не в первый раз, а украденных граждан опаивали какой-то наркотой, после чего внезапные перемены в жизни начинали им необычайно нравиться. До такой степени, что неофиты с негодованием отказывались возвращаться к родственникам, буде тем удавалось их разыскать.

Полина да боли сжала кулаки. Она совершенно не представляла, как уберечь Мирика от неприятностей. К кому обратиться и, главное, как заставить себе поверить?

* * *

Тем временем представление шло своим чередом. Расшалившийся Пикапер, импровизируя, начал гоняться по сцене за Аглаей, пытаясь отнять и сжевать букет, подаренный зрителями. Мирик делал вид, что напуган, и прятался за декоративную колонну. (Джактихи отпустили в его адрес еще несколько пошлых замечаний). Аглая с наигранным отчаянием принялась звать на помощь.

– Есть ли в зале господа стражники? – завывала она, заламывая руки.

– Я здесь! Чем тебе помочь? – в проход неспешно вышел широченный пузатый мужик с кривой саблей на боку. Публика засмеялась, видимо, хорошо зная этого стража порядка.

– Прикажите ему, господин стражник, стоять! – прокричала Аглая на ходу, улепетывая от лося.

– А ну, стой! – взревел стражник.

Димка остановился.

– Нет, пусть он лучше сядет! – кокетливо пролепетала юная дрессировщица.

– Сидеть! – рявкнул стражник.

Димка грузно опустился на подмостки.

– Или даже ляжет!

– Ложись!

Димка опустился на пол и сделался недвижим.

– Ой! Что с моим лосем?! Господин стражник, велите ему встать!

– А ну поднимайся, ленивая скотина! – реву стражника мог позавидовать пароходный гудок.

– Господин стражник, может быть, вы станете моим напарником вместо этого труса, – Аглая показала букетом на Мирика, с виноватым видом выглядывающего из-за колонны. Рядом с ним мялся запыхавшийся лось. – У вас несомненный талант дрессировщика.

Стражник приосанился. Публика смеялась и хлопала. Пикапер, пользуясь моментом, подкрался к Аглае сзади, вытянул-таки у нее из рук букет и с аппетитом принялся его жевать. Мирик решительно выступил вперед, отвесил зазевавшемуся лосю щелбан между рогов, выхватил из пасти помятые и обслюнявленные цветы и, опустившись на одно колено, протянул их дрессировщице. Зал хохотал. Аглая отворачивалась от партнера и восторженно улыбалась стражнику.

Игра со зрителями для каракуматской публики была внове, и номер пользовался успехом. Стражник попался под руку юным актерам впервые, и, наблюдая за его неуклюжими попытками навести на сцене порядок, Полина придумала, как помочь Мирику избавиться от внимания непримиримых.

Надо просто-напросто обратиться за помощью а местные правоохранительные органы, уж какие они тут есть.

А чтобы убедить стражу в злонамеренности джактихов, придется по-быстрому – с помощью Полиглота, конечно, – обучить нескольких вояк паджерскому языку. Джактихи сами с удовольствием выболтают все свои коварные планы, ведь они уверены, что окружающие ничего не понимают. Они уже на этом представлении наговорили на двадцать лет каторги с полной конфискацией имущества.

Решено! Только времени почти совсем не осталось. Надо действовать уже сегодня.

Полина стремительно поднялась с кресла и отправилась за кулисы поджидать приятелей, которые закончили свое выступление и теперь раскланивались перед публикой.

Джактихи отпустили ей в спину еще несколько наполненных первобытным юмором замечаний.

* * *

По дороге к общежитию народный дуэт в сто последний китайский раз попробовал раскрутить Мирика на откровенность. Но юный менестрель, по-видимому, крепко-накрепко решил не впутывать девчонок в свои неприятности и усиленно делал вид, что совсем не понимает их вопросов.

"Ну, добро же, – раздасованно подумала Полина, – справимся с проблемой и без тебя".

В общежитии она сразу же уволокла Аглаю в их комнату, где подробно рассказала, о чем говорили джактихи и что удалось придумать. Аглая долго ахала, а потом как-то сразу успокоилась и высказала здравое предложение – обратиться к коменданту, мол, на такой должности без связей в городской страже не обойтись.

Кюрим отнесся к рассказу постоялиц со всей серьезностью, а вот к обещанию быстро обучить стражников паджерскому языку по экспресс-методу Илоны Давыдовой – весьма скептически. Но свести с нужным человеком обещал немедленно, вот только переобуется для прогулки по городу.

Знакомый коменданта оказался ни много ни мало офицером столичной стражи. Высоким, стройным и ожидаемо чернявым. Кюрима он сразу же отправил восвояси, пообещав вернуть просительниц целыми и невредимыми. Девушкам офицер не назвал ни должности своей, ни фамилии, предложив называть его просто по имени – Абдульмуталь. Полина вспомнила незабвенных Эберхарда с Лампрехтом и тяжело вздохнула – ну что ж, Абдульмуталь так Абдульмуталь.

Офицер внимательно выслушал актерок, в раздумье пожевал губами и предложил опробовать обучение паджерскому языку во сне для начала на ком-нибудь одном. Полина категорически возражала.

– Тогда только этот один и получит знание языка. Способ непростой, требует много усилий, и я не знаю, когда мы будем готовы приступить к обучению в следующий раз. Давайте лучше сразу шестерых.

На самом деле девушкам не хотелось терять время – его и так оставалось немного.

– Ну хорошо, – пошел на попятную Абдульмуталь, – а вам не тяжело будет обучать языку сразу нескольких подсылов?

"Ага! – отметила про себя Полина. – Подсылов, а не стражников или солдат. Кажется, мы попали по адресу".

– Подсылы – это шпионы, что ли? – шепотом спросила у нее Аглая.

– Наверное, что-то вроде тайной полиции или осведомителей. Ты что, забыла, что Полиглот переводит только общий смысл? – несколько раздраженно ответила ей Полина и переключилась на Абдульмуталя. – Для нашего способа нет разницы – один будет ученик или несколько. Хотя обучать за раз большую группу мы не беремся.

– Договорились. Сейчас я распоряжусь, чтобы подобрали людей. Что вам понадобится?

– Запирающееся помещение. С кроватями какими-нибудь – не на полу же им спать. И снотворное, наверное. С коротким сроком действия – чтобы ваши подсылы до утра не проспали. Вы же понимаете, нас время поджимает.

Абдульмуталь резво выскочил из-за стола.

– Пожалуй, займем шестиместную палату в госпитале. Тут недалеко.

* * *

Вторые сутки напролет подсылы из шестого отделения тайной стражи халифа носились по столице, словно скаковые верблюды. Веселье началось позавчера, когда в казарму вбежал запыхавшийся дневальный, сгреб всех пятерых свободных стражников, – и именем старшего офицера Абдульмуталя Гаффара отправил в госпиталь «для опытов».

По дороге к ним присоединился главный советник начальника тайной стражи Шихабуддин Аюб, как он сам сказал, "для ровного счета". Что это был за счет такой и чему он равнялся, и что будут представлять собой опыты, никто подсылам объяснять не собирался, а они и не спрашивали. Шихабуддин, даром, что после ранения плохо владел левой рукой, был дядька серьезный и излишне любопытным подчиненным быстро укоротил бы язык.

В госпитале всех завели в пустую палату, велели выпить по стаканчику подогретого вина из большого пузатого кувшина – советник стакан не взял, заявив, что успел принять стимулятор заранее, – и предложили улечься отдохнуть.

– Пожалуй, мне уже нравятся такие опыты, – подмигнул соседу известный балагур Раххат, – вот бы еще девушку красивую под бок подложили.

И неожиданно для себя уснул. Появления красивых девушек – целых двух – он уже не заметил.

При пробуждении стражников поджидал сюрприз: Шихабуддин взял с каждого клятву о неразглашении и отправил на улицы города искать скопления джактихов. Обнаружив искомых, следовало попытаться подслушать их разговоры, что никакой сложности не представляло, учитывая привычку джактихов переговариваться через всю улицу. Узнав что-нибудь крамольное, подсылы должны были потихоньку передать информацию начальству. И ни в коем случае не приниматься джактихов сразу же вязать.