Текст книги "Химеры в саду наслаждений"
Автор книги: Ирина Арбенина
Жанр:
Криминальные детективы
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 14 страниц)
– В том-то и дело! Борис повез им этот чертов выкуп втайне от меня. Обманул охрану!.. – Захаров, страдающий одышкой, со свистом задышал в трубку.
– Еще бы… Он ведь понимал, что ни его семья, ни вы, ни охрана не дадут ему выполнить условие похитителей. И в общем, в каком-то смысле оказался прав, что поехал. Цель-то достигнута? Дочь он спас.
– Спас…
– По сути, это был обмен – жизнь на жизнь. Такие сделки решают, не ставя в известность начальника своей безопасности. Так что вины вашей тут нет, Иван Петрович.
– Самое скверное, что и Аня понимает, – вздохнул в трубку Захаров.
– Что именно?
– Что отец спас ее ценой своей жизни. Теперь вот поклялась любой ценой…
– Отомстить за отца?
– Спасти его!
– Неужели вы надеетесь, что Сковородин еще жив?
– Я – нет, – вздохнул Иван Петрович. – Но его дочь надеется. А поскольку я теперь подчиняюсь лично ей, мне не остается ничего иного, как тоже не терять надежду.
– Понятно. Удивительно, однако, что дочь Сковородина пощадили и вернули. Целой и невредимой?
– И волосок с головы не упал! Просто она напугалась.
– Удивительно!
– Вот и я думаю, к чему бы? Но слава богу, что так. Она ведь беременна.
– Возможно, что именно ее беременность и стала решающим фактором. Может быть, заказчик преступления решил пожалеть ребенка?
– Вряд ли, вряд ли… Ты видал когда-нибудь таких жалостливых преступников, Дамиан?
– Прежде нет, но всякое бывает. Ей удалось что-нибудь запомнить? Запахи? Голоса? Манеру говорить?
– Нет, конечно. Она провела в обществе своих похитителей очень недолгое время, и все время глаза у нее были завязаны. Иначе разве бы отпустили?
– Ясно.
– А вы что скажете обо всем этом, Дамиан? – снова перешел на «вы» Захаров. – За что тут ухватиться?
– Дело, конечно, не в деньгах, – заметил Филонов. – Если будете ориентироваться только на них, ничего не найдете, Иван Петрович. Тут наверняка что-то посложнее, позаковыристей.
– Утешил! Впрочем, позаковыристей – это ведь по твоей части? Есть идея, как подступиться?
– Кажется, есть.
– Может, подключишься?
– Все может быть. Но мне тоже нужна помощь, Иван Петрович.
В общем, разговаривая с Захаровым, Дамиан пообещал «подключиться». Объяснив, однако, что ожидает от него ответных любезностей. Под «любезностью» подразумевалась информация. Особенно та, которую бывший мент Захаров мог получать благодаря своим специфическим связям.
– Что ты хочешь узнать, Дамиан? Диктуй конкретно.
– Во-первых, то, что известно милиции о подставных ДТП. Особенно информацию о неких ребятах на сером «Мерседесе». Меня интересуют все – абсолютно все – связанные с этой машиной инциденты. Номер сейчас скажу… Впрочем, они его, очевидно, постоянно меняют. Но у меня есть фотороботы.
– Это все, что ты хочешь знать?
– Нет, не все. Меня, конечно, интересует еще кое-что, уже связанное лично с твоим магнатом. Записывай, я перечислю…
– Валяй…
– Так поможете? – поинтересовался Дамиан у своего собеседника, заканчивая разговор.
– Конечно, помогу, – пообещал Захаров, – чем смогу. Но уж и ты постарайся. Хорошо?
– Хорошо, – пообещал и Дамиан, не совсем, впрочем, уверенный, что так уж оно все и хорошо.
У Захарова, несмотря на его вид благодушного толстяка, был крайне жесткий, без оглядки на элементарную этику, стиль работы. Именно это обстоятельство и удерживало Дамиана от слишком близкого взаимодействия с бывшим ментом. Однако обозначившаяся логика дела, которым детектив Филонов занимался, уже не оставляла выбора. Приходилось объединять усилия. Все дела – певицы Даши, синоптика Беллы Топорковой, юного юриста Карсавина и похищение отца и дочери Сковородиных, – кажется, сливались в одно.
И потому Филонов все-таки решился на сотрудничество с Захаровым.
– У Ивана Петровича хватка бультерьера, – пробормотал себе под нос Дамиан, кладя трубку.
– Это плохо? – спросила немедленно Арина.
– Нет, наоборот. Однако данное достоинство имеет и свои минусы.
– Правда?
– У Ивана Петровича неплохие мозги, но, когда челюсти смыкаются, начинается большое выделение слюны. А обилие слюны свидетельствует о заторможенности мыслительного процесса. Поэтому я и не люблю хватать. И не слишком жестко сжимаю челюсти. Я не бультерьер. Что ж, потому я Захарову и нужен.
– Вы будете думать, а он хватать?
– Можно сказать и так.
– Надеюсь, такое распределение обязанностей окажется эффективным.
– Я тоже на это надеюсь. И надо бы, дорогая Стэплтон, покопать теперь на предмет всякого рода пересечений между всеми нашими фигурантами.
– Даша, Белла Борисовна, Леша и, конечно, Сковородин?
– Именно так.
– Думаете, они как-то связаны между собой?
– Возможно. Вот только что их связывает? Или кто? Общее дело, общий друг или общий враг?
– Будем искать, – безропотно пообещала Арина, подавляя вздох эксплуатируемого работника.
*
Арина влетела в кабинет босса минут через пятнадцать. При этом у нее был вид человека, обнаружившего неисправный банкомат, выдающий наличку всем желающим.
– Что? Неужели уже что-нибудь нашли? – бесстрастно поинтересовался Филонов, глядя на возбужденную донельзя помощницу.
– Нашли!
– Что именно?
– Милиция нашла машину Топорковой! Только что прошла информация в «Новостях».
– Правда? Машина Топорковой? Интересно, каким образом ментам это удалось?
– Как вы знаете, похитители приемной дочери Сковородина несколько раз меняли машины…
– Слышал!
– Преступники бросали автомобили во дворах… Одна из этих машин – «Пежо Мистраль 406». Ее только что нашли. Как выяснилось, зарегистрирован автомобиль на некую гражданку Топоркову Б. Б.
– Машина Топорковой? Неужели?
– Я просто уверена, что это машина Беллы Борисовны Топорковой! Тот самый «Пежо Мистраль», на котором наш метеоролог отправилась на встречу с вымогателями. Та самая машина, которая, как считалось, бесследно исчезла вместе с ней.
– Ага, пришло время для ответных любезностей. Надо же, как быстро! – усмехнулся Филонов. – Вот что, Арина! Соедините-ка меня с Захаровым.
– Что вы хотите, Дамиан?
– Осмотреть найденную машину, конечно! Захаров с его связями, я думаю, поможет мне.
ГЛАВА 12
Немногочисленные посетители ресторана «Кумир» невольно поворачивали голову в сторону этого стола. Некоторые даже покачивали изумленно головами. Уже вторую неделю Дамиан появлялся на людях в обществе хрупкого капризного молодого француза.
– Поистине нашествие французов… – шептались вокруг.
– Даже Филонов не устоял!
В общем, если бы версия неформальных отношений Дамиана с его помощницей Ариной всерьез рассматривалась в кругу общих знакомых, то это означало бы только одно – Стэплтон дали отставку.
Правда, нынче они обедали в ресторане «Кумир» все втроем. Дамиан, хрупкий месье Жиль и секретарь Филонова Арина Снежинская, она же Стэплтон. Троица заказала говядину «ангус» с соусом бордолез.
– Дамиан, прелесть моя, никак не могу вас поймать…
Модная дама подошла к столу Дамиана и втиснулась между ним и месье Жилем. Выглядела дама полной копией Донателлы Версаче – декольте, расперченные, в блестках, джинсы, длинные, оттянутые утюгом прямые волосы. Точная копия, если не сказать больше – клон. Дама качала бюстом и щебетала – в кругу столичных модников было известно, что «клон» имеет на Дамиана виды.
Все закончилось форменным скандалом. В очередной раз, когда псевдо-Донателла соблазнительно качнула бюстом перед самым носом Дамиана, месье Жиль вдруг скомкал салфетку и отшвырнул ее, причем попал точнехонько в тарелку с соусом бордолез!
Затем хрупкий хорошенький француз заспешил к выходу. А всегда бесстрастный Дамиан, не обращая ни малейшего внимания на ошалевшую «Донателлу», бросился за ним вслед. Бросился, как мальчик… Это был форменный скандал!
Сомнений у посетителей «Кумира» больше не было. И хотя Дамиан слыл стойким гетеросексуалом, отныне всем стало ясно – и этот дрогнул. Слишком уж модным было поветрие – любовные интрижки с хрупкими капризными французами. Вот и Дамиан не выдержал искуса, поддался соблазну.
Возмущенный таким пренебрежением со стороны известного детектива, «клон Донателлы» ретировался. За столом осталась одна Арина Снежинская, она же Стэплтон. Флегматично и невозмутимо – ну, есть бы тебе, библиотекарша, в пельменной! – доедала говядину «ангус». Благо, что салфетка, столь темпераментно запущенная месье Жилем, попала не в ее тарелку, а в тарелку Дамиана.
Конечно, всем не терпелось узнать у Снежинской подробности. Ну, насчет Филонова и этого француза… Но на то она и была Ариной Стэплтон – фиг что у нее выведаешь! Либо расскажет сказку, как ее тезка, Родионовна, либо просто пошлет подальше.
Впрочем, некую загадочную и двусмысленную фразу помощница детектива все-таки обронила. По словам Стэплтон, Дамиан готов «носить этого француза на руках».
*
– Представляете, – часом позже с неподдельным ужасом объяснял в офисе Арине обычно бесстрастный Филонов, – эта женщина чуть не испортила месье Жилю его главное орудие труда!
– Какое именно? – уточнила Арина.
– Нос! Противная баба чуть не сделала нашего француза недееспособным.
– То есть?
– По всей видимости, она пользуется феромонами.
– Ах, вот что! Вы говорите о разрекламированном снадобье, запахи которого якобы способны вызывать сексуальное возбуждение и притягивать партнера?
– Именно!
– Я всегда предполагала, что эта баба всерьез рассчитывает вас «притянуть», Дамиан.
– Ну, уж не знаю, на что она рассчитывает, но… Короче, дамочка так наферомонилась, что чуткий нос нашего месье Жиля чуть не вышел из строя!
– Этим и была вызвана его ярость?
– Разумеется! А вы о чем подумали, Стэплтон?
– О том, что говядина была не очень…
Страшная история, случившаяся с месье Жилем, присланным из Праги экспертом агентства, услугами которого обычно пользовались для опознания особо редких запахов, не слишком поразила воображение Стэплтон. Она видала истории и пострашнее.
К тому же нос месье Жиля уцелел. А ведь именно этой беды так опасался Филонов, когда кинулся вслед за хрупким французом.
Специалист по ароматам, случайно оказавшийся в опасной близости от наферомоненной дамы, вовремя покинул страшное место – ресторан «Кумир». Все обошлось, и месье по-прежнему был готов выполнять задание, ради которого его привезли в русскую столицу.
Дело в том, что осмотр машины Беллы Борисовны Топорковой, произведенный с применением всех возможных технологических новшеств, заставил Дамиана глубоко задуматься.
Осмотр был более чем тщательным. И среди всякой обычной и довольно интересной для следствия дряни, типа пепла от сигарет и прочего мусора, на сиденье машины обнаружилось нечто. Какие-то прилипшие к обивке волоски. Но не волоски. Нечто, более всего походившее на засохшие паучьи лапки. Именно после этой находки рядом с Дамианом и появился француз месье Жиль. Молодой человек, не имевший с Дамианом – справедливости ради следует это отметить – никаких иных отношений, кроме деловых.
Дело в том, что у обнаруженных скрюченных и хрупких «паучьих лапок» – дунь, и развеются как пыль – был очень сильный запах. Дамиан немедленно проконсультировался в родном своем агентстве, и ему срочно прислали из-за границы специалиста по ароматам. Лучшего из лучших – француза месье Жиля.
Уникальное обоняние месье Жиля, очевидно, было генетическим напоминанием о той стадии эволюции и развития, когда приматы еще не умели общаться с помощью звуков и большую часть информации для них несли запахи. Да и сами запахи, которыми обладали тогда предки человека, были более агрессивны и информативны.
Работа, которой занимался месье Жиль, была поистине уникальна. Поначалу месье Жиль долго сличал запах помещенной под стекло находки с известными ему ароматами. И даже воспользовался для этого специальным каталогом запахов, хотя вообще-то редко прибегал при экспертизах к подобной мере. Француз помнил наизусть тысячи и тысячи самых разнообразных запахов. Однако находка поставила месье в тупик…
У скрюченной хрупкой «паучьей лапки» был очень и очень сильный аромат, характерный, скорее всего, для тропической гаммы и, очевидно, принадлежавший какому-то редкому заморскому цветку. Какому? Оказалось, что это неизвестно даже месье Жилю. И специалист по ароматам потребовал времени для дальнейшей работы с находкой.
Теперь Дамиан с надеждой ожидал ее результатов. Ведь столь редкий, прямо-таки эксклюзивный запах был очень информативен.
ГЛАВА 13
Утро в офисе началось, как обычно, с орошения пахиподиумов, гарантирующих Арине Стэплтон уверенность в завтрашнем дне.
– Ну, как раскопки? Вы, дорогая Стэплтон, продолжаете копать на предмет всякого рода пересечений между нашими фигурантами? – прервал увлекательное занятие своей подчиненной, как всегда не вовремя, появившийся начальник.
– Разумеется… – Арина со вздохом рассталась с лейкой.
– И?
– Есть любопытные сведения. Из бухгалтерии Сковородина!
– Вот как? – Филонов довольно кивнул. В числе услуг и любезностей, затребованных Дамианом у Захарова, был, разумеется, и доступ к бухгалтерии похищенного магната.
– С помощью сотрудников бухгалтерии выяснилось кое-что на редкость интересное, – продолжала Арина. – Оказывается, Борис Сковородин спонсировал один из Дашиных клипов!
– Вот как? Любопытно… – Дамиан откинулся в кресле.
– Вот именно что любопытно! Больше и сказать нечего.
– Нечего?
– Ну конечно. Только дополнительная путаница теперь возникает! Такая информация, как лишняя пуговица, – не знаешь, к какому месту пришить, присобачить. Ну о чем данный факт говорит?
– А вы не выстраивайте жестких схем, Стэплтон, – поучительно заметил Дамиан. – И не старайтесь любую выясненную деталь или факт сразу куда-нибудь присобачить. Конечно, то, что Борис Сковородин спонсировал один из Дашиных клипов, сразу акцентирует на себе внимание. Еще бы, обе жертвы, оказывается, связаны между собой деньгами. Возможно, даже какими-то отношениями. Известно ведь, как дают красивым певицам деньги на клипы…
– Вот именно!
– Надо, однако, помнить, Стэплтон, и то, что вновь найденный факт может не иметь к нашим преступлениям вовсе никакого отношения. Вы спрашиваете, о чем он свидетельствует? Да, возможно, совершенно ни о чем!
– Совсем?
– Кроме, скажем, того обстоятельства, что Сковородин спонсировал десятки и даже сотни проектов и фондов. Кому он только не давал деньги! Каким только фондам! Кстати, вы выяснили, каким именно?
– Да уж составила списочек.
– Так вот… Миллиард стыренных денег – это все-таки миллиард. Люди, имеющие халявный миллиард, склонны к широким жестам. Что и говорить, у похищенного Бориса Павловича Сковородина широкая натура, он много занимался благотворительностью, жертвовал деньги направо и налево…
– Однако, должна заметить, вел крайне строгий учет! – заметила, перебив шефа, Арина. – Давать-то он давал и действительно жертвовал разные суммы десяткам и десяткам всевозможных фондов. Но его бухгалтерия тщательно следила, как тратятся эти деньги, не разворовываются ли они.
– Очень важная информация, Стэплтон. Однако, позвольте, я закончу свое рассуждение. Итак, возможно, деньги, пожертвованные на клип молодой певицы, говорят всего лишь о щедрости магната Бориса Сковородина. И вполне возможно, они с певицей Дашей даже не были лично знакомы.
– Думаете?
– Надо хорошенько покрутить этот факт с деньгами для клипа.
– Да я уж крутила, – вздохнула Арина. – Может, так: тот бывший Дашин спонсор, который заказал стукнуть ее по голове в подъезде, как раз и есть заказчик, стоящий за подставными ДТП? Может, «тройка» работает на него?
– И как вы связываете свое предположение со Сковородиным? При чем тут магнат?
– Скажем, похищение Сковородина – месть, за то, что он дал Даше деньги на клип. Толстяк приревновал и… Тогда все ясно и с Лешей Карсавиным. Он получил за то, что слишком тесно общался с Дашей. Толстяк…
– Опять приревновал?
– Да, отдал приказ похитить Карсавина и…
– Значит, вы предполагаете, что в случае со Сковородиным действует Дашин бывший спонсор-толстяк?
– Ну, все ведь может быть.
– Увы, вариант не выдерживает критики. Спонсор-толстяк – кстати, я навел о нем справки! – слишком мелкая сошка, чтобы замахиваться на Сковородина. Дать по башке строптивой певичке – да, такое похоже на традиционные разборки в шоу-бизнесе. Но все остальное… Прежде всего, какое отношение к толстяку имеет Белла Борисовна Топоркова?
– М-да… С метеорологиней вообще голову сломаешь, – вздохнула Арина. – Никак не связывается она с остальными жертвами!
– Конечно, я понимаю ход ваших мыслей, Стэплтон, – поощрительно заметил Дамиан, следуя собственному правилу: разгромив идею подчиненного, его тут же надо за что-нибудь похвалить.
– Правда?
– Наша тройка никогда не действует самостоятельно. Жесткие парни всегда лишь выполняют задания. Вопрос, на кого они работают сейчас, у нас остается пока без ответа. Место заказчика, так сказать, вакантно. И вы, естественно, Стэплтон, подыскиваете какие-то варианты. Придумали вот мотив для толстяка-спонсора… Но мы ни за что не вычислим заказчика, пока не поймем, чем этот человек руководствуется.
– Да уж… Если теперь выяснилось, что певица Даша и телеведущая Белла Топоркова вовсе не жертвы подставных ДТП, то попробуй тут пойми-разбери, что их связывает? Никакого мотива здравый смысл не подсказывает.
– Что ж, возможно, тогда здравый смысл тут и ни при чем, – нравоучительно заметил Аринин начальник. – Возможно, что за каждым случаем стоит не здравый смысл, а вполне безумная идея. Которая и продиктовала сценарий серии этих преступлений.
– Топоркова очень не вяжется… – думая по-прежнему о своем, вздохнула Арина. – Ведь если выходит, что мотив у ребят из серого «Мерседеса» не деньги, а сам инцидент с певицей лишь часть какой-то сложной цепочки, то что все-таки заставило их выбрать в качестве жертвы Топоркову? И почему такое сложное исполнение?
– Сложное исполнение?
– Ну да. Если ДТП только предлог и способ приблизиться к жертве, зачем так сложно приближаться к ней? Ну, допустим, в случае со Сковородиным понятно. Действительно, к магнату не очень-то приблизишься. Но какая-то Белла Борисовна Топоркова! Разве не проще было кокнуть ее мимоходом где-нибудь? Нет, просто уму непостижимая история.
– Думаю, все-таки постижимая. Вы правы только в том, что мы еще недостаточно о пострадавших знаем. Надо, пока наш досточтимый месье Жиль занимается своими делами, и нам поднажать на рутинную работу, Стэплтон! Надо собирать информацию.
– Ну, я-то выпытала все, что могла, у друзей, коллег и знакомых Беллы Борисовны.
– А я говорил с ее единственной родственницей, инокиней Евпраксией. И она уже все сказала.
– А что, если не все, шеф? Может, мне теперь поговорить с ней? Ну, так, по-женски…
– Вы думаете? Впрочем, работать-то вам…
– То есть?
– А знаете, я согласен. Правда, расспросите еще раз инокиню. Про всю биографию и подноготную Беллы – от пеленок. Все, что инокине известно.
– О’кей, – как всегда, безо всякого энтузиазма согласилась Стэплтон.
– Кстати, продолжайте и дальше заниматься бухгалтерией Сковородина. Циферки-то важны чрезвычайно!
– То есть вы опять предлагаете мне разорваться на части, босс?
– А я опять повторю: уверен, дорогая, ваш профессионализм позволит вам этого избежать.
Снежинская промолчала, но в глазах ее так и застыл вопрос: «А чем будете заниматься вы?» Однако, как совершенно неуместный при общении с начальством, озвучен он не был.
*
Тем же вечером Арина навестила в монастыре инокиню Евпраксию…
Узнав, что беспокоят ее в связи с расследованием исчезновения ее родственницы, инокиня вышла к посетительнице. Но была немногословна и более чем сдержанна. Не слишком приветлива.
– Вам не следует более сюда приходить, – сказала она Снежинской.
– Почему?
– Потому что это бесполезно. Беллы больше нет среди живых.
Инокиня сидела рядом с Ариной на скамье в тесном обветшавшем коридоре, сложив руки на коленях и склонив голову. На собеседницу она не посмотрела ни разу.
– С чего вы взяли, что ваша кузина мертва? – удивилась Арина.
– Я знаю. И не будем более об этом.
– Вы уверены?
– Да, оставим ее душу в покое. Так сказал мне батюшка. Это кара. Так примем ее безропотно.
– Кара? Но…
– Я не должна более встречаться с вами, – повторила Арине ее облаченная в темные одежды собеседница. – Поймите, все это суета. И потом, слишком много посещений и разговоров. Это беспокоит сестер, нарушает покой обители. А уж что случилось, то случилось…
– Но мы можем, по крайней мере, хотя бы выяснить, при каких обстоятельствах Белла Борисовна погибла. Если уж вы так уверены, что она погибла, – возразила Снежинская.
– Увы, обстоятельства ее смерти уже не имеют значения.
– Но почему?
– Потому что это наказание.
– А вдруг случайность?
– Нет, кара, наказание… – повторяла инокиня в ответ на все Аринины уговоры рассказать ей подробнее о жизни Беллы Топорковой.
– Но за что было богу так наказывать вашу кузину? – наконец не выдержала Стэплтон. – По отзывам ее коллег, друзей и даже бывшего мужа, она была приличной женщиной… Милой, доброй. Кажется, никогда никого не обидевшей.
– Есть тайные деяния, которые известны немногим. Конечно, Беллочка старалась по мере сил искупать своей дальнейшей жизнью грех юности.
– Тайные деяния? Грех юности? – оживилась Арина.
Инокиня еще ниже опустила голову:
– Белла совершила страшный грех, страшный…
– Страшный грех?
– Это было, конечно, давно. Но такие грехи не имеют срока давности. И не нам их судить.
– Но что она сделала?
– Беллочка совершила ужасный поступок.
– Вот как? Неужели такой ужасный, что даже нельзя сказать?
– Я не имею права раскрывать эту тайну.
Инокиня поднялась со скамьи, давая понять, что разговор окончен.
«Короче говоря, – мысленно подвела итог своего визита в монастырь Арина, – инокиня уже не верит, что ее родственница найдется, и не хочет более говорить о ней. Другими словами, не желает сотрудничать со следствием, что существенно осложняет дело».
*
– Значит, в биографии Беллы Борисовны есть нечто весьма подозрительное, Стэплтон?
– Выходит, так.
– Страшный грех, говорите?
– Ага.
– По вашим честным глазам вижу, Стэплтон, у вас есть какая-то идея?
– А что, если?..
– Что?
– Что, если Топоркова действительно связана с Дашей и Сковородиным, но как-то совершенно иначе, не так, как мы думали?
– То есть?
– То есть ее исчезновение вовсе не аналогичный эпизод.
– А что тогда?
– Что, если преступник – одна из жертв?
– Мнимая жертва?
– Ведь так часто бывает, когда в серии преступлений один из эпизодов слишком выпадает.
– Вы хотите сказать… заказчик – исчезнувшая Белла?
– А вдруг?
– Ну, это уж вы чересчур…
– Надо и самые невероятные версии рассматривать. Сами учили.
– Не до такой же степени, Стэплтон! Вы хватили лишку!
– Думаете, хватила?
– Впрочем, продолжайте осаду монастыря. Вдруг что-нибудь да выйдет.
– Жаль только, – вздохнула Арина, – опять не получается связать все три эпизода. Либо Даша и Сковородин, ну и Леша. Либо Белла и Сковородин. Только тогда при чем тут Даша? Ума не приложу, что делать…
– Как всегда, подождать, Стэплтон, – флегматично заметил Аринин начальник. – Да, надо подождать…
– Чего ждать-то?
– Ясно чего – как всегда, еще одного преступления. Вдруг тогда и все прежние свяжутся.
– Нет, ну, если дождаться, пока пол-Москвы пропадет, тогда что-то и может проясниться…
ГЛАВА 14
– Кажется, есть кое-что. – Иван Петрович сам позвонил Дамиану.
– Правда?
Решение Дамиана сотрудничать с небезопасным бывшим ментом Иваном Петровичем Захаровым оправдало себя довольно быстро. Но… по скользкой дорожке-то, стоит ступить на нее, не идешь, а скользишь. Вот о чем невольно подумал Дамиан, когда раздался звонок от Захарова.
Да, ответные любезности от начальника сковородинской безопасности не заставили себя ждать.
– Неужели подставное ДТП? Пропажа владельца машины? – с профессиональным цинизмом обрадовался детектив.
– Пока еще не пропажа… Но с неким Геннадием Дудкиным приключилась занятная история.
– Вот как? Что же с Дудкиным случилось?
– Ну, на первый взгляд вроде как обычное подставное ДТП. Подставились и требуют деньги за причиненный ущерб.
– Дудкин описал этих людей?
– Да. Трое. Серый «Мерседес». Номер, правда, другой, не тот, что ты продиктовал.
– Что совершенно неудивительно. – Дамиан слушал Захарова и тихо ликовал: портрет тройки, наехавшей на Геннадия Дудкина, вполне совпадал с тем, что был ему уже хорошо известен. А также с тем описанием, которое Филонов получил от господина гурмана.
– Итак, они с Дудкина потребовали деньги…
– И он, заметь, сразу отдал.
– Сразу?
– У него была с собой такая сумма. Как раз две тысячи долларов.
– И что же?
– Так деньги у него не взяли!
– Да ну?
– Они тут же передумали и сказали, что двух тысяч баксов мало, а надо пять. Ну а пяти тысяч долларов не было с собой даже у Дудкина.
– Откуда вы все это знаете? Неужели он написал заявление в милицию?
– Нет. Дудкин, конечно, не образец законопослушности, но… Понимаешь, Дамиан, он пожаловался по-свойски своему человеку в правоохранительных органах.
– А тот его свой человек – к тому же еще и ваш?
– Угадали, Дамиан. В общем, Геннадий Дудкин испуган до смерти. Он боится и ищет защиты.
– Так боится?
– Дудкин – человек опытный, и парни из серого «мерса» очень сильно ему не понравились. Ему даже показалось, что, если бы их не спугнули, еще неизвестно, как бы тогда дело закончилось.
– Что значит «спугнули»?
– Кто-то из знакомых узнал его, когда он разговаривал с парнями из побитого серого «Мерседеса», и остановился.
– Иван Петрович, – понизил голос Дамиан, – а ведь это шанс! И надо использовать его.
– Использовать?
– Мы должны наконец выйти на эту «боевую тройку». Поэтому надо уговорить Дудкина отвезти им деньги. Ведь ему назначили встречу?
– Назначили. Дудкин попросил отсрочки, мол, ему нужно время, чтобы собрать требуемую сумму. И парни сказали, что позвонят.
– Вот и отлично! Давайте, Иван Петрович, действуйте! Ведь у вас хватка настоящего бультерьера. Пусть Дудкин согласится на встречу… Пусть поедет на нее…
– Объяснись же, Дамиан…
– Я почти уверен, что эти самые ребята и похитили дочь Сковородина и самого твоего хозяина, – открыл карты Филонов.
– Ладно, – согласился после некоторой паузы Захаров. – Знаю, ты зря болтать не будешь. Попробуем. Я займусь этим серым «Мерседесом»… «Боевая тройка», говоришь? Посмотрим, какая она боевая…
– А кто он вообще такой, этот Геннадий Дудкин? – поинтересовался напоследок у своего собеседника Филонов. – Что-то знакомое имя…
– Ведущий телепередачи «Перед законом все равны».
– Юмористическая передача?
– Нет, очень серьезная. Ее цель – вселять в граждан оптимизм.
– А-а…
*
– Между прочим, потерпевший Дудкин – телевизионный ведущий, Стэплтон…
– Верно, босс. Передача «Перед законом все равны».
– А Топоркова…
– Телепрогноз!
– Вот-вот. Наша певица Даша тоже то и дело по экрану скачет.
– И ведь Сковородин – в своем роде телевизионная знаменитость. Так ведь, босс? Не сходит с экрана ни на день.
– А мы, хотя и знаем, что эпизоды преступлений связаны, по-прежнему не знаем, какая связь между жертвами.
– Публичные люди! Выдумаете…
– А ведь, пожалуй, это их всех и объединяет!
– Род занятий?
– Вот именно.
– Пожалуй. Все они в каком-то смысле звезды телеэкрана, босс.
– Нет, право же, надо мне почаще смотреть телевизор.
– Конечно, босс, это непростительный снобизм – игнорировать «ящик». Рискуете в один прекрасный день оказаться не в курсе.
– Вы правы, Стэплтон. Современный детектив не имеет права удаляться в башню из слоновой кости, замыкаться.
– Точно, босс! Надо быть с массами и в гуще жизни, а это и значит смотреть телевизор.
– Кстати, Арина, надо бы узнать – может, в «ящике» еще кто-то пропал?
– Выясним… – вздохнула Снежинская.
– Кстати, вы занимаетесь еще сковородинской бухгалтерией?
– Конечно.
– И что же?
– Много интересного, босс. Но, в общем, ничего такого, что имело бы отношение к нашему делу. Кроме клипа Даши. Подозрительный толстяк-спонсор в нашем случае действительно оказался ни при чем.
– Значит, совсем ничего? Аудит почти завершен – и никакой зацепки по бухгалтерской линии, которая могла бы нам помочь?
– Только одно…
– Да?
– Есть там одна странная история с фондом для бездомных…
– Странная?
– То есть история-то сама по себе вполне заурядная: увод денег. Но… Впрочем, пока рано делать выводы. Я должна еще поработать…
– Так работайте, Стэплтон, в чем же дело?! И желательно работайте порасторопнее.
– Вы несправедливы, босс. На мне же еще инокиня висит…
– Это ваши проблемы, дорогая Стэплтон. Уверен, ваш профессионализм…
– Ну, разумеется, босс!
*
Между тем Снежинская действительно продолжала осаду монастырских стен и регулярно навещала инокиню.
– Видите ли, дело в том, что несчастье случилось не только с вашей кузиной, – решила использовать последний аргумент и открыть карты Арина. – Опасность угрожает и другим людям.
– Вы серьезно? – Инокиня наконец подняла глаза на свою собеседницу. И они были испуганными.
– Разумеется, не шучу! – развивала наступление Арина. – Может быть, вы все-таки скажете, за что, по вашему мнению, так сурово наказана ваша кузина? Почему ее настигла кара? Я проявляю не праздное любопытство, поймите. Сведения мне нужны для того, что спасти других людей! Что же мне без конца ходить к вам? Право, не хочется беспокоить сестер и покой обители…
Некоторое время инокиня молчала, то ли раздумывая над словами Снежинской, то ли над ее бесконечными визитами. Наконец тяжело вздохнула:
– Хорошо, я скажу. Вы ведь женщина… Тут прежде меня расспрашивали мужчины, и я, конечно, никогда не решилась бы открыть им Беллочкину тайну. Но вы женщина, и…
– Да?
– Вряд ли мой рассказ вам поможет, но вы хотя бы оставите меня и обитель в покое. Верно?
– Конечно, конечно, – клятвенным голосом заверила Снежинская. – Говорите скорей – и мы немедленно оставим вас всех в покое!
*
– Оказывается, она когда-то отказалась от ребенка, босс.
– Куда вы клоните, Стэплтон? О чем вы?
– И он – один из приемных детей Сковородина. Может такое быть?
– Продолжайте…
– Версия такова: Белла Борисовна осталась после тяжелого развода одна, вспомнила о брошенном ребенке. Страх одинокой старости, все такое… Ну, крыша у нее немного поехала! Она стала шантажировать Сковородина. Потребовала вернуть свое право на ребенка или самого ребенка.
– Мальчика или девочку?
– Откуда я знаю! В общем, Белла потребовала, а Сковородин уперся. И она решила его убрать, замаскировав это под серию аналогичных преступлений. Для начала разыграла собственное исчезновение… Я не понимаю, чему вы усмехаетесь, босс?
– Какого ребенка она просила вернуть? Уточните все-таки, Стэплтон. Уж не Анюту ли Сковородину? Как Белла Борисовна себе это, по-вашему, представляла? Надеялась, что ей завернут ее девочку в пеленки и отдадут обратно?
