Текст книги "Химеры в саду наслаждений"
Автор книги: Ирина Арбенина
Жанр:
Криминальные детективы
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 14 страниц)
– Странно, вроде за это не убивают. – Дамиан пожал плечами. – Так вы там еще не были, в… как его, Главметеоцентре?
– Пока нет.
– Хорошая мысль – познакомиться с сослуживцами Беллы Борисовны. Езжайте, конечно… Впрочем, не сейчас!
– Правда?
– Оставим пока на время Топоркову. Поговорим о нашем основном фигуранте.
– В самом деле?
– Как подвигается, Стэплтон, ваше общение в стиле «девичьи слезы»?
– С певицей Дашей? Могу поделиться…
– Внимательно слушаю!
Если, глядя на всегда бесстрастного Дамиана, еще можно было предположить, что бывают ситуации, когда он в состоянии проявить эмоции, то, близко общаясь с Ариной Стэплтон, представить такое было уж никак нельзя. Казалось, весь мир каталогизирован невозмутимой помощницей Дамиана. С невозмутимостью библиотекарши Арина ориентировалась среди красочного людского сборища, в котором приходилось вращаться ей и ее боссу, всех и вся расставляя по полочкам. И на каждом лбу оставляя – для удобства пользования, как на книжном шмуцтитуле, – невидимый шифр.
Певица Даша в этом невидимом постороннему глазу каталоге тоже числилась. И недаром Снежинская так часто попадалась на глаза Леше Карсавину и Даше, постоянно, в дружеской тусовке, общаясь с подвыпившими клабберами, то бишь завсегдатаями ночных московских клубов. Таким незатейливым образом, на правах Дашиной приятельницы, Арина уже выпотрошила из нее всю возможную информацию по инциденту с ДТП, избавив Филонова от общения с певицей.
Именно «возможную», а не вообще всю необходимую информацию, конечно. У всякой девушки есть тайны, которые она не открывает даже подружкам, не говоря уж о приятельницах. И у Арины сложилось впечатление, что у певицы Даши такие тайны, несомненно, есть.
Про Арину Стэплтон недоброжелатели говорили, что она может приручить даже собаку Баскервилей. Ее способность приручать людей, влиять на них и манипулировать ими – несмотря на довольно юные еще Аринины годы – казалась окружающим неисчерпаемой.
– Вы хорошо, как я вижу, изучили нашу подопечную, – задумчиво заметил, прервав Аринин отчет, Дамиан.
– Это верно…
– Почему все-таки милая певичка Даша, когда случилось это злосчастное ДТП, вдруг сразу принялась палить из пистолета? Неужели она столь неуравновешенна? – поинтересовался детектив.
– Как раз напротив!
– Вот и мне так показалось. Во всяком случае, по ее виду не скажешь, что у девушки слабые нервы. То есть по клипу не скажешь. Говорят, у юной певицы за плечами хорошая «школа выживания»?
– Она прекрасно, насколько я ее узнала, владеет собой, – кивнула Арина. – Особенно в экстремальных ситуациях. Железобетонная девица!
– В чем же дело?
– Ну…
– Что «ну»? Почему бы ей просто, без шума и скандала, не заплатить было эти несчастные пару тысяч долларов? При нынешних заработках Даши не столь уж значительная сумма.
– Видите ли, она призналась мне… Ну, знаете, так интимно, по-девичьи. Ни адвокатам, ни милиции она этого, заметьте, не сказала!
– Почему не сказала?
– Нет доказательств. Не более чем ее ощущения…
– Да не тяните же!
– В общем, певица Даша утверждает, что люди на сером «Мерседесе» хотели ее похитить.
– Чего-чего?
– На самом деле им не нужны были деньги за причиненный ущерб. Не для того Даше специально подставили машину.
– Но с какой стати ей это примерещилось? Почему ей так показалось?
– Вообще-то, на певицу и прежде были покушения.
– Вот как?
– Например, однажды вечером в подъезде ее ударили по голове чем-то тяжелым. Заказал Дашу, как выяснилось тогда, ее бывший спонсор. Некий толстосум, который вытащил ее некогда из стриптиз-бара и первым начал раскручивать как певицу. Девушка от него ушла.
– Выходит, Даша опасается, что мстительный спонсор так и не оставил ее в покое?
– Не только этого она опасается.
– Чего еще?
– Даша… – Стэплтон сделала многозначительную паузу.
– Да?
– В общем, она призналась мне, что ей последнее время снятся дурные сны.
– Сны?
– Как раз накануне того ДТП ей приснился именно такой сон.
– «Такой» – это какой?
– Да яма какая-то приснилась огромная, вроде как на могилу похожая. Только очень большая. Желтые комки грязи… В общем, что-то противное. Рассказать подробнее?
– Пока не надо. О девичьих снах – потом!
– Ну, как хотите, – флегматично согласилась Арина.
– А вы, Стэплтон, тоже думаете, что это похищение?
– Я-то снам верю.
– Значит, Дашу спасла ее строптивость?
– Не уверена, что уже спасла. Рано радоваться.
– А что, сны про яму певице по-прежнему снятся?
Арина кивнула. А Филонов отвернулся, разглядывая пространство двора за окном: мусорный контейнер, дерево, кошку. Обычно это занятие означало у него глубокую задумчивость.
– Кстати, могу пролить свет на то, чем занимался наш юноша Карсавин в последние дни перед своим исчезновением, – как ни в чем не бывало продолжила свой отчет помощница детектива.
– Да? – Дамиан мигом оторвался от созерцания дворового пейзажа.
– Большую часть этого времени Леша Карсавин провел в обществе певицы Даши. Как вам такая информация?
– Мне как? Ну, интересно…
– Всего лишь?
– Хорошо. Скажем, очень интересно.
– Всего лишь?
– Ну, если вам так хочется услышать, пожалуйста: очень интересная информация!
Это было возмездие. Маленькая месть. Арина явно взяла реванш за учиненный ей боссом с утра пораньше разнос.
– Вот и не говорите, что я ничего не делаю. – У Стэплтон явно прорвало наболевшее.
– Я и не говорил.
– Да у вас в глазах написано!
– Не лгите: в моих глазах ничего прочесть невозможно, – парировал Дамиан. – И вот что, Стэплтон! Не следует спускать с певицы Даши глаз. Ни днем, ни ночью.
– Хорошая формулировка. Особенно про ночь. Легко сказать! Ее продюсер тоже хотел бы «не спускать», однако Даша даже свою охрану за нос водит. Девушка явно пренебрегает безопасностью. Вольная пташка! И такая хитрая, ловкая. Не уследишь.
– Используйте технические возможности агентства!
– Попробую.
– И, конечно, непременно поезжайте в этот Главметео, как его там…
– То есть мне, как всегда, разорваться на части?
– Уверен, ваш профессионализм позволит избежать столь печальных последствий.
– Правда?
– Хватит хныкать, Стэплтон. Чао! Займемся текущими делами, – оборвал недовольство масс строгий начальник Дамиан Филонов. И, оборвав, снова уставился в окно.
ГЛАВА 7
В чем, собственно, заключались текущие дела босса, Арина, несмотря на весьма долгое уже с ним сотрудничество, понять по большей части не могла.
Свою рабочую карьеру Снежинская когда-то начинала репортером скандальной «Светской хроники». И, надо сказать, добилась на данном поприще немалых успехов. Увы, за успех всегда приходится платить.
Когда количество людей, мечтающих поколотить успешного специалиста по скандалам и копанию в грязном и чистом, любого сорта, белье Арину Снежинскую достигло критической массы, журналистке пришлось всерьез задуматься о смене поприща. Тогда-то на ее пути и появился Дамиан.
И лучшие Аринины профессиональные качества: копаться и искать, найти и не сдавать (а использовать добытую информацию для личного обогащения) – были востребованы полностью. Ее карьера вышла на новый виток под чутким руководством детектива Филонова.
Что же касается удивительных, ходивших по Москве слухов про то, что Филонов связан с каким-то международным «антипреступным картелем», частной, но обладающей весьма серьезными возможностями организацией, «разветвленной, как Интерпол», чья штаб-квартира находится в столице одной из восточноевропейских стран, то… то даже Арина, будучи помощницей Филонова и «спецом» по всякого рода сенсациям, даже она, знавшая толк в «раскопках», доподлинно выяснить так ничего и не смогла.
Фактом было только то, что Дамиан часто бывал в Праге. Возвращаясь, он ворчал что-то про бюрократическую волокиту и бесконечные совещания. И еще что-то вроде того, что «все начальники во Вселенной одинаковы».
Что же касалось других газетных намеков – на инопланетные контакты, в результате которых в наше общество внедряются удачные имитации землян, а также на необъяснимый зеленый цвет лица, которым обладает этот, с позволения сказать, то ли детектив, то ли нет, то сама Арина считала Филонова не столько пришельцем, сколько самым настоящим эксплуататором. Одним словом, типичным начальником, который «сам ничего не делает», а ее «просто-напросто заездил» и «вдоволь попил из нее кровушки».
Правда, эксплуатация компенсировалась хорошим, можно даже сказать, отличным денежным содержанием. Но нет таких денег, которые могли бы до конца свести на нет классовую ненависть между работодателем и наемным работником.
Очевидным для Снежинской было также то, что необходимая техническая поддержка запрашивалась обычно из головного офиса агентства в той же Праге. Кадровая помощь шла оттуда же – эксперты, редкие специалисты. И особо сложные экспертизы. А также всякие достижения научно-технического прогресса. Например, новинки типа аппаратуры, регистрирующей биопоказатели человеческих эмоций: страх одного цвета, агрессия – другого…
«Свяжитесь с агентством», – говорил детектив Арине, когда возникала такого рода необходимость. И Арина связывалась.
Связь была исключительно электронной. Адресатами являлись некто Бен и Ангелика, но кто скрывался за этими именами, Снежинская так и не смогла выяснить.
*
Вскоре после того, как Арина запросила технической поддержки, некоторым редким, проснувшимся до полудня общим знакомым, болтающимся в галерее модных магазинов «Боско ди Чильеджи», довелось увидеть ее и певицу Дашу вместе. В изящном кафе, где капуччино якобы лучше, чем в Италии. И где светские девицы встречаются, чтобы обсудить женихов и покупки под бренчание рояля.
Чудное место. И только близкое присутствие кладбища напоминало о том, что здесь – не Италия. Впрочем, тем, кто, увлекшись своей богатой и беспечной жизнью, ежедневно старался забыть о том, что это все-таки не Италия, такое соседство аппетит не портило.
Кафе в самом центре столицы. Сказочно освещенные окна и ангелочки, медвежонок Тедди и снежинки… И нищие девочки, приехавшие в Москву на экскурсию и заглядывающиеся с Красной площади на поедателей зимней земляники.
Обе девицы, Арина и Даша, пили кофе и поедали пирожные, отчаянно жестикулируя. Причем довольно неприлично – трогая себя в области пупка, груди, уха и носа, словно исследуя эрогенные зоны. После свежей земляники – невесомые корзиночки с заварным кремом и свежими ягодами таяли во рту – эти двое, держась за руки, как подружки на детском утреннике, завалились в студию пирсинга…
*
– Что с вами, Арина, дорогая? – заинтересовался Дамиан, глядя поутру, как его помощница поливает цветы в офисе, беззаботно мурлыкая свое любимое музыкальное произведение – бессмертную песенку Эрика Клэптона «Она застрелила Шэрри». Мурлыкала она, впрочем, безбожно перевирая мотив.
– А что вас интересует? – Стэплтон сделала удивленное лицо.
– Да вот все смотрю на вас – и не решаюсь спросить.
– Правда? Спрашивайте…
Удивление Дамиана вызвали, разумеется, не музыкальные способности Стэплтон. К немилосердной фальши мурлыканья помощницы он уже привык. Дело было в другом – нос Арины украшало, скромно и изящно, средних размеров колечко.
– Что с вашим носом, позвольте узнать?
– А вы как думаете – что?
– Теряюсь в догадках.
– То вы даете задания, то спрашиваете, что случилось, – загадочно и недовольно заметила Арина. – Все-таки вам, босс, несмотря на весь ваш ум, еще постигать и постигать девичью психологию…
– То есть?
– Как вы не понимаете: решаться на безумства девушкам легче, держась за руки. Пришлось проколоться – за компанию с нашей Дашей!
– Мысль неплохая, – похвалил Дамиан.
– Надеюсь!
– А ей куда колечко присобачили?
– На язык! Теперь, «высовывая кончик прелестнейшего в мире язычка, как кошечка при виде молочка…», наша Даша всегда будет в поле зрения.
– Значит, задание выполнили?
– Даже не комментирую.
– Что ж, неплохо. То-то вас видели с ней в этой кафешке, где вечно бренчит рояль и нет вывески «Не стреляйте в пианиста, господа, он играет как умеет».
– Босс, я ведь не обсуждаю ваши вкусы.
– Еще не хватало – обсуждать начальника. Впрочем… Займемся текущими делами! Как фонографическая экспертиза?
– Готова! – Арина выложила на пустынный стол босса рядом с компьютером дискету.
Судя по результатам фонографической экспертизы, Алексею Карсавину звонил некто мужского пола с мягким южным выговором, исправленным, но не стертым до конца. Очевидно, уроженец Краснодарского края. Мощного телосложения, вес в диапазоне ста – ста двадцати килограммов, рост не менее чем метр девяносто сантиметров. Несмотря на довольно прилично и грамотно составленные фразы – старательные, а возможно, даже и заученные, – голос выдавал обладателя неполного среднего образования. Вероятно, очень даже неполного. А также скрытую агрессивность и жестокость. Одним словом, звонил Карсавину явный «отрицательный лидер».
– Кинг-Конг какой-то, а не лидер, – прокомментировала Арина заключение экспертов.
Представить, что «кинг-конг» тусуется где-то поблизости от божьих одуванчиков, инокинь из московского монастыря, а тем более выполняет их просьбы, было довольно затруднительно.
«Если изящный Карсавин действительно отправился на встречу с этим громилой, – думал Дамиан, – то силы были явно неравны. Лучше бы Алексей срочно двинул на остров Бали. Там, конечно, имеется угроза террора, да и катание на океанской волне тоже опасная забава, но, может быть, на острове юный помощник адвоката и проскочил бы между волной и пластидом исламских фундаменталистов. А здесь, – Дамиан взглянул на переливающиеся огни рекламы за окном, – фиг проскочишь. Стало быть, это была ловушка. Ловушка для юного адвокатишки».
– Отчего они заинтересовались Карсавиным? – Ознакомившись с результатами фонографической экспертизы, Дамиан взглянул на свою помощницу. – Как вы думаете?
– Ответ ясен, – довольно категорично ответила Арина. – Инокиня! Ясно, звонивший человек в курсе, что помощник адвоката инокиню навещал. Возможно, за Карсавиным следили. Как-никак инокиня – главный источник информации в деле об исчезновении Беллы Топорковой.
– Считаете, Карсавина убрали потому, что он слишком много узнал от инокини? – Дамиан покачал головой. – Нет, Стэплтон, этот вариант я уже отбросил. И теперь, после вашего сообщения о завязавшемся между певицой и Карсавиным романе…
– Вы о чем, босс?
– Может, все дело как раз в том, что Карсавин закрутил роман с Дашей? Ведь если на певицу однажды уже было совершено покушение, то его можно считать незавершенным…
– И?
– Что, если Карсавина убрали, так как его присутствие мешало расправиться с Дашей? – пробормотал Дамиан. – Все-таки вы недодумываете, Стэплтон…
– А вы злитесь, что застряли в Праге и в это время пропал Карсавин! – вредным голосом заметила Арина. – Что там хоть, в той Праге, было? – закинула крючок любопытная помощница.
– Производственное совещание.
– Сплошные у вас тайны серебристых облаков… – вздохнула Арина.
– Ничего таинственного и серебристого, Стэплтон! Обычная бюрократическая волокита.
И зеленолицый детектив по обыкновению уставился в окно, где во дворе возле контейнера с мусором появился прилично одетый господин с портфелем и зонтиком. Оглянувшись по сторонам, господин поворошил в мусоре зонтиком, вытащил оттуда пустую бутылку и опустил ее в портфель.
– Итак, – вздохнул Филонов, – во всех трех эпизодах: Даша, Топоркова, Леша – фигурируют одни и те же преступники. Уже можно это предположить!
– Правда?
– С одним мы, считайте, немного познакомились. С громилой. Точнее сказать, с его голосом. Что ж, следует узнать обо всей троице как можно больше!
– Интересно, как? – настороженно уточнила Стэплтон. – Я владею информацией лишь в пределах определенного круга. С моими знакомыми троица вряд ли пересекается. У меня таких дружбанов нет.
– Ладно, лихая тройка – моя забота. Кажется, у меня есть некоторые выходы на нужную информацию. Займемся текущими делами!
– Займемся! – облегченно – хоть тут не загрузили! – согласилась Стэплтон, продолжая поливать цветы.
Стэплтон не чуждо было это хобби – цветоводство. Она дружила с редакторшей журнала «Редкие растения» и уставила офис какими-то чахлыми колючками, завезенными, как сказал однажды Филонов, очевидно по бартеру, из пустыни Гоби. Впрочем, сама Снежинская уверяла, что колючки ей подарили и что это безумно редкие экземпляры.
– Это пахиподиум, – объясняла детективу Арина. – Вообще-то он красивый, просто когда цветки опадают, на их месте остаются колючки.
Еще Стэплтон говорила, что, когда Филонов ее уволит, эти колючки будут ее кормить.
– Есть, что ли, их будете? – интересовался Филонов.
– Продавать!
– И дорого?
– Да они стоят не одну сотню баксов!
– А по виду не скажешь… – вздохнул Филонов. – Впрочем, как сказал поэт: «Я посадил красоту на колени, и она показалась мне скучна».
– Это вы о чем?
– Это я о том, что пресыщенным людям иногда нравятся утонченно отвратительные вещи.
Арина, крошечный офис, столы, компьютеры, телефон, факс, ксерокс…
Вот, собственно, и вся фирма Филонова, похожая на мираж. Как, впрочем, и сам «то ли детектив, то ли нет» Дамиан Филонов… Чем занимается? Есть ли на самом деле?
Впрочем, фирма Дамиана исправно платила налоги. Главное же, она платила дань своему родному ОВД. А поскольку менты этого славного ОВД имели обыкновение обирать не только то, что обладало юридическим адресом или просто адресом, но вообще все, что только двигалось и дышало, оставалось признать, что фирма Дамиана, в уставе которой значились услуги населению по разгадыванию, все же существует.
Но что означали столь туманно названные услуги? И был ли все-таки Филонов детективом в прямом смысле слова или хотя бы не в прямом? То есть морочил он людям голову или нет?
Ответить на этот вопрос потенциальным клиентам фирмы было нелегко. Так же нелегко, как ответить, чем занимается, например, соседняя парикмахерская, в витрине которой под словами «стрижка, маникюр» шрифтом помельче было приписано: «Карты Таро. Судьба». Пойди угадай, что тебя там ждет, если решишься и зайдешь. То ли просто подстригут, то ли изменят карму и развернут – к чертовой бабушке! – судьбу на сто восемьдесят градусов.
Во всем, что касалось Дамиана, явно было нечто ускользающее. Но что-то было. Иначе такой человек, как знаменитый адвокат Лащевский, не стал бы искать помощи Дамиана. Да и другие, не меньшего калибра, чем означенный адвокат, люди, неоднократно обращавшиеся к Дамиану, – тоже.
В самом деле, заявление в милицию требует определенности формулировок, а детективу Филонову можно было принести туман в ладонях и сказать: «Я чувствую, что-то тут не так». Или: «Мне страшно». Или еще проще: «Фигня какая-то со мной происходит».
Конечно, были и в самом деле подозрительные вещи. Например, поздравления, приходившие Филонову из одного городка в штате Техас, отмечающего ежегодно День инопланетянина. В том городке в середине двадцатого века потерпел, как считали его жители, да и не только они, крушение корабль пришельцев. С тех пор все сторонники версии инопланетного вторжения считали городок своей столицей.
Однако поздравления были, скорее всего, лишь шуткой, которую, как подозревали многие, организовывал сам Филонов, чтобы подогревать ходившие о нем сплетни. Поскольку доверие клиентов к его фирме и ее популярность основывались в том числе и на этих слухах. Так больные, которые разочаровались в традиционной медицине, начинают верить в нетрадиционную.
Предположение, конечно, фантастическое. Но как сказал тот же адвокат Лащевский: «Преступность так тотальна, что изменить положение вещей традиционными способами, без вмешательства инопланетных сил, вряд ли уже представляется возможным».
ГЛАВА 8
Между переменами блюд вершатся большие дела.
Благообразный господин в костюме от Бриони, с которым познакомил Дамиана – по его настоятельной просьбе – один общий знакомый, принадлежал к весьма немногочисленной категории умеющих отобедать «так, как никто не обедает». Господин оказался редкостным гурманом, знающим толк в таких вещах, как суфле из печени с брусникой или суп с омарами и овощами, фондю с луком и жареная рыба с тимьяновым соусом…
Но и Филонов не посрамил чести знатока настоящей французской кухни. А именно так отрекомендовал его тот общий знакомый, представляя таинственному господину гурману. Дамиан вполне достойно мог поддержать разговор о достоинствах некоторых блюд. Например, о кролике в малиновом соусе по-нормандски или о салате из раковых шеек. Он даже с видом знатока потолковал о белых грибах с сидром.
Встреча детектива с гурманом состоялась в недавно открывшемся ресторане «Этуаль». Что и говорить, «взятие Москвы французами» продолжалось… «Французская интервенция» была в самом разгаре.
«Этуаль» принадлежал Мишелю Рене, повару в бог знает каком поколении. Один из ресторанов Рене во французском красном путеводителе «Мишлен», посвященном отелям и ресторанам, был даже удостоен трех высших ресторанных звезд. Это была очень серьезная кулинария. Очень французская кулинария, когда, как у великого месье Дюпре, вкус «петуха в вине» зависит от единственной дольки чеснока. Более того, господину Рене даже приписывалось авторство знаменитого щавелевого соуса.
Ах, щавелевый соус… Стоило прозвучать этим волшебным словам, и Дамиану, как неторопливо писавшим литераторам девятнадцатого века, захотелось сделать длинное отступление. Ах, щавелевый соус… Почему твой истинный вкус доступен только элите? И почему ты, щавелевый соус, в Париже хорош за любым столиком, уместившимся на краю тротуара, и доступен любому, кто пожелает раскошелиться на сотню-другую франков? А в Москве, чтобы узнать вкус истинно французской кулинарии, нужно предварительно кого-нибудь обокрасть. Желательно полстраны, не меньше.
Впрочем, Дамиан Филонов был одним из немногих завсегдатаев «Этуаля», ничего и ни у кого не укравших.
Дамиан, напротив, ловил тех, кто крал. И тем не менее регулярно обедал в «Этуале».
Ну, это так… Штрих к портрету.
Объяснения, которые окружающие находили для финансовых возможностей Филонова, варьировались.
Например, в нынешнем сезоне особой популярностью среди журналистов пользовалась версия о том, что Дамиан – внебрачный внук греческого шофера дипломатической миссии. Того самого, который в далекие уже времена, когда художники русского авангарда, опасаясь обвинений в приверженности антинародному искусству и в формализме, убирали свои картины подальше в чуланы или отдавали их за бесценок, составил, скупая эти вещи, отличную коллекцию.
Кое-что из нее и досталось, говорят, внебрачному внуку. А фамилия Филонов вообще не была настоящей фамилией Дамиана, а была псевдонимом, взятым в честь увлечения деда. Теперь, когда стоимость произведений представителей русского авангарда взлетела до небес и счет идет на десятки тысяч долларов, говорили, что Дамиан время от времени продает одну из доставшихся ему в наследство картин и живет потом на эти деньги припеваючи.
Насколько точна такая информация, никто не знал.
Впрочем, еще большим мраком для большинства посетителей ресторана «Этуаль» был окружен ответ на вопрос, каким образом зарабатывает на истинно французские соусы обедающий с Дамианом господин.
Правда, это не было секретом для детектива Филонова. Знание подноготных, а также истинных, непридуманных, биографий было сильной стороной детектива и его коньком. Именно знание ответа на вопрос, каким образом зарабатывает его визави, и привело Дамиана на встречу в «Этуаль».
Поэтому тема кулинарии иссякла уже после салата из теплого картофеля. Обедающие перешли к другой теме, ради которой Дамиан и добивался встречи с благообразным господином в костюме от Бриони, ценителем кроликов в малиновом соусе.
Расспросы вместо допросов, общение вместо жесткого прессинга – таков был стиль детективных расследований Дамиана Филонова и его помощницы Арины Снежинской.
Расследование должно быть элегантным. Ничего грубого!
*
Когда Филонов вернулся в офис, Стэплтон демонстративно, подчеркивая классовые различия, разворачивала принесенные из «Макдоналдса» пакеты.
– Что Топоркова, наш сотрудник Главметеоцентра? – с порога, прерывая это волнующее занятие, поинтересовался вернувшийся начальник.
– Увы… – вздохнула Арина, откусывая от чизбургера.
– То есть?
– Не успела!
– Может, вы хотите получить расчет, Стэплтон?
– Не хочу.
– Тогда чего вы добиваетесь?
– Справедливости.
– ?
– Вы подчеркиваете мои недоработки, критикуете слабые стороны и недооцениваете успехи. Это нечестно. Лучше бы спросили о чем-нибудь хорошем или дали мне прожевать.
– О’кей, – махнул рукой, не выдержав агрессивной контратаки, начальник. – Лучший способ защиты – нападение. Так, Снежинская?
– Так, – не стала отрицать строптивая подчиненная.
– О’кей, давайте о хорошем. О чем, например?
– О вас… – Помощница безмятежно поглощала содержимое пакета из «Макдоналдса». – Вот кто, например, тот респектабельный господин, с которым вы только что обедали в «Этуале»?
– Уже насплетничали. Позвонили?
– Допустим. Говорят, он крупный предприниматель?
Дамиан только хмыкнул:
– Можно и так сказать. И предприниматель тоже. Правда, это лишь одна из сторон его многогранной деятельности.
– Какая же именно сторона его деятельности интересовала вас?
– Как вы хорошо знаете, Стэплтон, ДТП, подобные тому, что случилось с нашей Дашей, а также с Топорковой, – хорошо налаженный бизнес. Причем бизнес конкретной преступной группировки. Там крутятся огромные деньги. Битые, намеренно подставляемые «мерсы» и «Ауди» окупаются многократно.
– Вот оно что! Так ваш сотрапезник…
– Совершенно верно. Кроме увлечения французской кулинарией и спонсирования благотворительно фонда «Помощь сирым и убогим», он еще и возглавляет эту самую преступную группировку.
– Потрясающе, – отдала начальству должное Стэплтон. – Вы хорошо пообедали, шеф!
– Вы правы. Но вот что интересно: заодно я выяснил, обедая с милым господином гурманом, что команда на сером «Мерседесе» к его дивному промыслу никакого отношения не имеет. Как я и предполагал.
– Откуда такая уверенность?
– Они нашу троицу на сером «Мерседесе» тоже засекли! Господин гурман и сам озабочен ее появлением.
– Конкуренты?
– В том-то и дело, что нет. Не конкуренты! Ладно бы конкуренты… Но троица занимается непонятно чем. Как сказал мой сотрапезник, она того и гляди изгадит бизнес. В городе уже поползли нехорошие слухи: мол, люди после ДТП исчезают. Гурман говорит: «Они распугают нам овец. Все начнут с перепугу вызывать ГАИ».
– Страшная перспектива… И что же?
– Люди господина гурмана предприняли серьезные усилия, разыскивая эту троицу. Но даже им не удалось выйти на обладателей таинственного серого «Мерседеса».
– Неужели ничего?
– Нет, кое-что им все же удалось узнать…
– Что же?
– Информация, полученная мной, такова. Громила с южным выговором, тот, что звонил Карсавину и, по всей видимости, участвовал в обоих инцидентах, и с Дашей, и с Топорковой, входит в устойчивую группу, в так называемую «боевую тройку». А она представляет собой остатки разгромленной в междоусобных криминальных боях знаменитой курганской группировки. Одной из самых жестоких. Той, что всем дорогу перешла. Самой отмороженной.
– Слышали, знаем.
– Эти трое – не новички…
– Да уж надо полагать!
– Не какие-то дилетанты, только что, от нищеты и алчности, схватившиеся за ножи и пистолеты. У этих ребят опыт работы по жесткой схеме хорошо организованной группы. У них дисциплина, чутье, навыки. Они профессионально уходят. Конспирация, съемные квартиры, связь – все отработано. Но что особенно для нас важно…
– Что?
– Они никогда не действуют самостоятельно.
– Вот как?
– Они всегда лишь выполняют задания. Сами они ничего не планируют – мало фантазии.
– На кого же они работают сейчас?
– Если б знать…
*
Нет большей радости, чем заниматься любимым делом, за которое к тому же платят хорошие деньги. Этим зимним садом дизайнер Вольф Бреннер занимался со всем юношеским пылом творческой души и мудростью накопленного опыта.
Шаг за шагом он выстраивал в своем искусственном саду характерные для естественного ландшафта этажи. Сначала верхний этаж, где доминировали растения с пышной кроной. Здесь у Вольфа преобладали перистые пальмы в белоснежных керамических сосудах. Садовник намеренно выбрал растения со светло-зеленой, а не с темно-зеленой листвой. Такой фон позволял Бреннеру ярче, точнее расставить акценты в музыке сада.
Средний этаж образовали пышные многометровые побеги клеродендрума – лазящего кустарника, усыпанного красными звездами цветов. Здесь же были нежная экзотическая цезальпиния с красными длинными тычинками и каллиандра с воздушными, свисающими вниз яркими кистями.
Нижний этаж составляли растения стелющиеся.
Бразильскую эритринию, длинные багряные гроздья которой всегда цвели у Бреннера изумительно долго, до глубокой осени, Вольф поставил на самое видное место, чтобы можно было полнее насладиться зрелищем великолепных красных цветков.
Бугенвиллеи, чьи верхушечные листья бывают оранжевыми, розовыми, белыми и фиолетовыми, были представлены в саду Бреннера во всем цветовом разнообразии. Хотя предпочтение было отдано все-таки любимому самим Вольфом, выведенному специально для зимних садов сорту «Ямайка». Родиной ослепительно цветущей белоснежной «Ямайки» были тропики.
Когда солнце на улице пекло сильнее, разогревая стеклянное покрытие оранжереи, розмарин, лаванда и цитрусовые, эфирные масла из листьев которых высвобождаются при сильном нагреве, насыщали воздух густым и терпким ароматом. Разумеется, Вольф, как хороший профессионал, специально позаботился о наличии сочетания ароматов.
Очень удачно, на взгляд садовника, гамму запахов дополняли восковые, белые и кремовые, цветки плюмерии. Они источали аромат тропиков.
Особую, тоже тропическую, ноту в рай Бреннера, несомненно, внесла бы кокосовая пальма, растение на редкость прихотливое – круглый год ей нужно тепло, а зимой еще и специальное освещение. Пока пальмы в саду не было, однако Бреннер уже сделал на нее заказ, поскольку крупные растения достать не так уж легко, даже несмотря на их очень высокую цену. А нынче спрос на кокосовые пальмы в этой стране велик как никогда.
ГЛАВА 9
– Ну, побывала я в вашем, как его, Главметео… – проворчала, вернувшись в родной офис, Арина Снежинская.
– Главметеоцентре? – услужливо подсказал Филонов.
– Точно! Разузнала, что смогла.
– Неужели, Арина? Как это вы наконец снизошли до выполнения своих непосредственных служебных обязанностей? – удивленно произнес Филонов.
– Не острите!
– Не буду. Ну, так что там интересного?
– Топоркова недавно развелась.
– Эка невидаль!
– Одна ее сослуживица сказала мне, что после недавнего развода Белла Борисовна Топоркова очень разочаровалась в жизни.
