Текст книги "Only you (СИ)"
Автор книги: Иоланта Палла
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 15 страниц)
Глава 24
Барин
Я не привык возиться со шмотками. Обычно открывал шкаф, в котором царил идеальный порядок, и хватал то, что требовала пропащая душенька. Прикрыть тело тряпьем не такая уж сложная задача, когда есть выбор, но только не в «Радужном», где весь свой гардероб я умудрился загадить в считанные дни. Если бы отец дал больше времени на сборы, то я бы особо не парился. Однако на гудящую от боли голову туго соображалось, поэтому мозг почему-то решил, что четыре сменных комплекта вещей хватит по самое горло. Просчитался.
– Мешали чему? – Васян складывает руки на груди и пробегает по мне возмущенно-непонимающим взглядом, вызывая внутри песчаную бурю. – Стирке? Может, ей тоже надо.
Она пожимает плечами, а я кривлюсь. Если на чистоту, то Вика у меня уже в печенках сидит и последний здоровый кусок этого жизненно-важного органа доедает. С момента последнего диалога с ней прошло не так много времени, но мой организм, каждая его клеточка, отчаянно сопротивляется очередной встрече с навязчивой девушкой. Пожалуй, я сильно погорячился, когда решил, что такая, как Виктория, сможет меня повеселить. Ей по силам лишь подвести меня к петле своим занудством и навязчивостью.
Дэн подобных экземпляров называет прилипалами. В клубах они практически живут, стараясь зацепить парня или мужика с толстым кошельком. У них нет моральных принципов и ограничений. Вика тоже является счастливой обладательницей чудесного набора качеств, поэтому лучше закрыть дверь перед ее носом, чем терпеть визглявый голос, который разрывает черепушку на миллион частичек.
– Тебе ли не все равно?
Улыбаюсь все шире, глядя, как Василиса отводит взгляд на корзинку с бельем. Судя по тому, как девчонка избегает общения с остальными вожатыми, не сложно догадаться, что они не вызывают у нее симпатии. И я в том числе. Когда до мозга красными огоньками долетает эта прописная истина, непроизвольно кривлюсь. Не нравится девочкам не по моей части. Часто даже говорить и делать ничего не приходится, чтобы получить желаемое, но тут система резко дала сбой.
– Не справедливо просто, – ограничивается скупым ответом Васька и продолжает копаться в белье.
На автомате поворачиваю голову в сторону своей одежды, которая небольшой горкой обосновалась практически в центре помещения. Делать что-то самому равносильно плевку в лицо. Я же не барышня, чтобы стирать и наглаживать.
– Вась, – цепляю на лицо самую обаятельную улыбку и подаюсь в ее сторону, – ты же мне поможешь.
Василиса Прекрасная поднимает голову и прощает меня свирепым взглядом. Ответ считываю моментально, но такую энергетически заряженную реакцию выдает только Кукушкина, поэтому я превращаюсь в вампира, которому с каждым разом нужно все больше. Звучит по-идиотски, но мне нравится ее доводить. Дневное отсутствие ее перед глазами плюс банальное любопытство спровоцировали нехватку приключений на задницу. Малые не в счет. О них вспоминать не хочется. Совместное времяпровождение с двумя провинившимися меня конкретно напрягает лишь по той причине, что наказание за их косяки приписали и моей персоне. Не справедливо.
– Конечно, – приторно-сладким голоском выдает Васян под ярый аккомпанемент за дверью.
Моя улыбка перестает быть наигранной. Такого ответа я не ожидал. Был готов к колким словечкам или простому «пошел к черту!». Удивила. Расправляю плечи и наблюдаю за тем, как Кукушкина идет в сторону кучки моего белья, но резко сворачивает к двери. Тело выдает реакцию быстрее, чем сознание. Настигаю ее и прижимаю к стенке, выбивая из нее шумный выдох.
– Озверел?!
Шипит ожидаемо и гневно сверкает глазами, пока я впиваюсь своими в ее лицо. Ладони лежат на ее талии, а пальцы сжимают сильнее, грозя прощупать таким образом каждую косточку.
– Вы чего не открывали?! А что… что вы делаете?
Писк сбоку и толчок в плечо. Прикрываю веки, расслабляя хватку. Васян моментально срывается с места.
– Дверь заклинило, – сухо произносит и несется к столу, оставляя меня рядом с прилипалой.
– Никита?
Вика прижимает к себе какие-то шмотки, а я мимо прохожу с недовольной миной, потому что улыбаться не получается. Все планы к лешему, а все из-за девчонки со скверным характером и добротными генами. Интересно, она-то сама в курсе, кто ее родители? Или поклоняется тетке, пребывая в сладком неведении.
– Тебе сказали, – произношу на лайте и падаю на стул, смотря только на Васяна, которая занимается делом, и все бы ничего, но щечки чрезмерно розовыми стали, – заклинило дверь. Мы открывали.
Развожу руки в стороны, перемещая взгляд на Вику, которая стреляет глазками туда-сюда. Не верит же, но строит наивную, чем бесит. Складываю руки на груди и улыбаюсь ей.
– Слушай, не могу разобраться с этой техникой, – киваю на стиральные машинки, – поможешь?
– Конечно!
Активистке и показывать не нужно. Она мигом тащится к моим вещам, а я подмигиваю фыркающей Ваське.
– Это было не сложно, Васян. Могла бы согласиться. Сейчас бы тусили вдвоем.
– Самое мерзкое, что можно было представить.
Бубнит под нос, но я слышу и принимаю за провокацию. Сижу на месте, наблюдая, как Кукушкина справляется с непосильной для меня задачей – кинуть тряпки в машинку и нажать пару кнопок. Вместо этого вытягиваю перед собой ноги и складываю руки на груди. Вика что-то спрашивает, копаясь в моих шмотках, а я на Ваське залипаю, точнее на ее позе. Василиска Прекрасная нагнулась к корзинке, и мои глаза застыли на ее выпуклостях. Чтобы не выглядеть идиотом, прокашливаюсь и улыбаюсь, когда Васька косится на меня через плечо.
– Слушай, Вась, – потираю подбородок, делая вид, что задумался, – а ты ведь идешь на посиделки вожатых?
Кукушкина замирает и странно на меня смотрит. Я же знаю, что она не в курсе. План Вики с треском проваливается, судя по ее округлившимся глазам. Того и гляди, из орбит выпрыгнут.
– Меня никто не приглашал.
Отворачивается и наблюдает за тем, как крутится барабан в машинке. Я стреляю взглядом в Вику. Щеки красные. Движения дерганные. Улыбка вот-вот на пол упадет.
– Так я тебя сейчас приглашаю.
Прилипала запинается о свои же ноги по пути к соседней стиралке. Васька сдвигается в бок, после чего поворачивается ко мне лицом.
– Спасибо, воздержусь.
– Вась…
Упираемся друг в друга взглядами. Никто не уступает. Слышу не только мерную работу техники, но и пыхтение Вики.
– Не хочет человек с нами сидеть.
Выдает наконец-то и захлопывает дверку машинки, гневно нажимая на кнопки. Васька хмурится, сжимает челюсти и прищуривается. Не знаю, что за мысли пролетают в ее голове, но ответ вполне устраивает.
– Когда?
Глава 25
Барин
– Может перестанешь ржать, как недобитый конь?
Хмурюсь, наблюдая за Денисом, который складывается пополам, глядя на меня. Понимаю его прекрасно, потому что сам бы наверняка не сдержался, если бы услышал историю об испорченных шмотках. Всему виной кривые руки и дырявый мозг прилипалы. Пока я увлеченно беседовал с Васяном, Вика одним нажатием на кнопку отправила весь мой гардероб в топку. Пришлось звонить Дэну и просить его о небольшой услуге, которая списала с золотой карты приличную сумму. Я усердно делал вид, что крайне огорчен и расстроен, рассматривая прилипалу. Она же вымаливала у меня прощения, чем отвлекла от того момента, когда Кукушкина скрылась с вида. Одежду теперь натянуть на себя мог разве что ребенок, но я не придал этому значения, ведь Васька согласилась пойти на тусу вожатых.
У меня появился еще один повод повеселиться и глотнуть ее эмоций. До мозга прям-таки с треском и визгом долетали аварийные сигналы, но я откидывал их прочь на затворки, чтобы не сбивали с курса. Это просто девчонка, над которой интересно поиздеваться и пошутить. Вполне посредственная и предсказуемая в своем гневе.
– Ок, – друг выставляет руки вперед и шумно выдыхает, рисуя на лице серьезную мину, – Ник, сколько еще балаган это продлится?
Откидываюсь с гулким стоном на спинку сиденья и таращусь в темноту за лобовым. Сегодня сменили локацию, чтобы озабоченная мной Вика не явилась, как зомбак.
– Без понятия, – кривлюсь и тру лицо ладонями, стараясь не зависать на мысли, что предок меня решил конкретно прессануть, – Кукушкина старшая бате все сливает. Наверное, о каждом шаге сообщает. Сам понимаешь.
– М-да, зашквар, конеш, – Дэн тоже откидывается на спинку сиденья, стуча пальцами одной руки по рулю, – если бы его не подначивали, то давно бы отстал от тебя, как тогда с рестиком.
Киваю. Степень скуки уже давно перескочила допустимую отметку, но надежда не умирала, поэтому я махнул на все рукой.
– Местные посиделки посетишь? А то я с этими душнилами на дно скачусь.
Дэн улыбается и почесывает затылок. Придет. Я уверен, но вот довольная мина на лице больно смущает, поэтому нахожусь в ожидании его ответа.
– Да, – он поворачивается ко мне, – но не один.
Брови ползут вверх, пока Денис растягивает улыбку по лицу.
– Наших возьму. Вит точно согласится.
– Лады.
Разговоры с другом заканчиваю раньше обычного из-за того, что зверски хочется в душ. Жаркий день, который мы провели на свежем воздухе, дает о себе знать. Желудок почему-то скручивает от желания что-то съесть, но столовка не круглосуточная, а жаль. В здание захожу, насвистывая мелодию песни, которая играла в тачке у Дэна, и останавливаюсь около двери в комнату Васяна. Оглядываюсь по сторонам, убеждаясь, что никто за мной не следит, и медлю с поднятой рукой. Прислушиваюсь к звенящей тишине и все же постукиваю по дверному полотну в том же ритме трека, который не перестают играть в голове. Васька открывает не сразу и вновь ограничивается узкой щелкой, где я вижу ее недовольные сонные глаза.
– У нас что, – начинает с уже привычным вызовом, – пожар?
– Да, – голубые глаза медленно округляются, – я весь горю. Пожарников вызовешь или сама справишься?
– Тебе севшие штаны остатки мозга передавили, или ты резко ослеп и не понял, к кому обращаешься?
С умным видом произносит Василиса Прекрасная и в завершении улыбается так, что зубки сверкают в полутьме. Усмехаюсь, складывая руки на груди, и опираюсь о стену.
– Впусти.
– Пф-ф-ф, – закатывает глаза и пыхтит, пока я за ней наблюдаю, – серьезно?
– Вполне.
– Прокатывает?
– Да.
– Убогий подкат, Баринов.
– Это значит нет?
– Да.
– Согласна?
Отлипаю от стены и уже хочу вломиться к Кукушкиной в комнату, но она бормочет что-то бессвязное себе под нос.
– Да, в смысле нет, – тараторит, как только моя ладонь ложится на дверное полотно, – ой, запарил! Уходи! Вон к… К себе в общем!
Хлопок! Перед моим носом снова дверь.
– Попытка не пытка.
Выдыхаю и вместо того, чтобы пойти к себе, решаю сделать забег на турники. Минимум мыслей максимум прокачки мышц. Хоть какая-то польза нахождения в летнем лагере должна быть, хотя сейчас я не прочь завалиться в свой любимый зал и штурмовать силовую. Медленно со свистом выхожу на территорию и стопорюсь. Около ворот маячат две фигуры – мужская и женская. В темноте особо не рассмотреть, да и расстояние до них приличное, поэтому затихаю. Сначала думаю пройти мимо, мало ли, вдруг там садовник с кухаркой забавляется, но что-то не дает покоя. Разворачиваюсь и иду другим путем. Незаметно просачиваюсь через деревья около ограды и прищуриваюсь. Под ногой хрустит ветка. Выдаю ругательство и прислушиваюсь. Голоса почти рядом улавливаю. Прекрасно. Моего появления не заметили.
– Назар Александрович…
Голосок мадам-кокон и имя предка вызывают задержку работы во всех жизненно-важных системах. Всем телом стопорюсь и сглатываю. Какого черта здесь происходит?
– Сонь, – реально батин голос разрывает пространство и долетает до моих ушей противным звуком китайской сигнализации, – к чему эти фамильярности, скажи? Публики рядом нет. Играть роль незнакомки не нужно.
– Перестань!
Чуть ли не шепотом его посылает, а я часто моргаю, глядя вперед. Их не видно, но картинку я представляю отчетливо. Не маленький. Черепушка трещит от того, как быстро я складываю детали воедино. Мотор работает с замедлением. Лицо начинает гореть от злости, пока передо мной слышится шорох и другие ободряющие звуки. Сжимаю кулаки, ощущая, как пульс разрывает виски, и шагаю вперед.
Глава 26
Барин
О том, что у предков не складываются взаимоотношения я узнал, когда мне стукнуло четырнадцать. Мы собирались ехать за город к бабке с дедом, чтобы отпраздновать получение документа, подтверждающего мою чертову личность, и сертификата о знании английского языка. Мама была счастлива, ведь благодаря ее стараниям, у меня была не только бумага, свидетельствующая о якобы знаниях, но и сами знания. Чего стоили часы, которые я проводил за оттачиванием произношения, одному богу известно. Тогда они казались мучением, но сейчас пригодились и стали пропускным билетом в лучшую жизнь, в том числе и в плане заработка. Если мои ровесники зависели от кредиток, выданных родителями, то у меня и Дэна имелся свой источник дохода.
Именно то событие подтолкнуло меня к созданию приложения, которое бы обеспечивало меня баблом постоянно. Понимал, что один не потяну, поэтому подключил друга. Денис, начиная со школы, был отменным программером, а сейчас и подавно выделялся среди конкурентов, хотя, глядя на этого идиота, не скажешь, что в его голове все извилины работают, как отлаженный часовой механизм. Мы стали независимыми в плане денег, но у родаков остались ниточки, которые позволяли им нами управлять, принимать важные решения и вставлять свое весомое мнение там, где не нужно.
Только наличие собственного источника получения прибыли не могло повлиять на отца. Его слово всегда оставалось последним, какие бы аргументы я не озвучивал. Единственной поблажкой оставалась поездка за границу, стажировка и достойный уровень образования. Тут его эго было полностью за, руками и ногами. Да, я не ставил в приоритет диплом из Европы, но сама возможность вырваться из-под тотального контроля предка становилась слаще шоколадной конфетки для ребенка. Конечно, количество его связей позволяло перекрыть мне кислород даже на большом расстоянии. Для меня же важным было, чтобы он исчез с поля моего зрения, и из памяти постепенно стерлись грязные картинки.
Я считал, что такое возможно ровно до этого момента, пока не оказался здесь в тени деревьев, в очередной раз став свидетелем предательства отца. Пары шагов вперед хватило на обдумывание последствий. Назар Александрович снова придушит мое горло лапой власти, если вылечу из кустов, как ети с бубном, поэтому я остановился, крепко сцепляя зубы. Сердце билось быстро. Мощно. Без перебоев. Долбило в грудине так, словно сейчас рванет снаряд. Я судорожно достал из кармана телефон, отключил звук и включил камеру. Еще пара шагов и звуки раздаются чуть ли не над моим ухом. Стараюсь абстрагироваться от ситуации и остудить мозги, почему-то представляя Ваську. Интересно, а она в курсе, с кем водит шашни ее тетка?
Вопросов к девчонке у меня накопилось слишком много, а вот задать их я никак не могу, ведь она выставила иголки, как тот ежик. Закрываю глаза и упираюсь спиной в ствол дерева, не переставая держать телефон. Считаю до десяти и ухожу, сохраняя видео по пути. Несколько раз оглядываюсь прежде, чем выйти из укрытия, и на автомате бреду к комнате, которую мне так щедро выделили. В голове много мыслей, касающихся отца и его любовницы, которых у него, видимо, нескончаемая вереница. Налаживать связи – вот что он постоянно мне твердил. Теперь я знаю эффективный способ, который он практикует.
Оказавшись в коморке, швыряю айфон на кровать и принимаюсь ходить из угла в угол. В комнате темно. Сердце по-прежнему работает на максимуме, а я не знаю, как еще себя успокоить. После недолгих размышлений все же срываюсь с места и иду к турникам. Не знаю, сколько времени проходит до той поры, пока мышцы начинают ныть. Спорт всегда помогает. Только жаль, что решения, как дальше использовать компромат, у меня не находится. С гулом в башне возвращаюсь к себе и беру телефон.
– Что-то случилось, сынок?
Мама удивленно смотрит на меня с экрана и поправляет очки. Светлые локоны, как что-то божественное, переливаются в темноте.
– Почему сразу случилось, – ухмыляюсь, маскируя эмоции, – соскучился по женщине, которая мне жизнь подарила.
Падаю на кровать, наплевав на то, что от меня фонит, как от носков футболиста. Мамуля снимает очки и внимательно всматривается в мое лицо, на котором улыбка расползлась по самое не могу. Всегда срабатывало.
– Ты не в своей комнате, да?
Со вздохом произносит она, а я вопросительно изгибаю брови. Видимо, бывший муженек не потрудился объяснить, где пропадает сын.
– В своей.
– Я звонила тебе несколько дней подряд, – заявляет мама, а перестаю лыбиться, – Назару тоже. Тот сослался на занятость. Сказал, – она снова тяжело вздыхает, – ты захотел поработать перед стажировкой. Это правда?
Ага. В основном.
– Ну раз Назар Александрович сказал, значит правда.
– Действительно, – мама откидывается на спинку стула и бьет по мне рентгеновским взглядом, – ты пропадаешь, работаешь, находишься не у себя в комнате, звонишь ночью… Повторяю свой вопрос. – Чеканит, складывая руки на груди. – Что случилось, Никита?
Глава 27
Васька
После нашествия Баринова в прачечную проходит пара дней. Что странно, Никита не появляется в поле моего зрения. Ни в столовой. Ни в коридоре. Даже на спортивной площадке я его не замечаю. Сначала мне приходит бредовая мысль о том, что мэр его забрал, но вижу знакомый силуэт на турниках в потемках, когда плотно задвигаю занавески перед сном, и спокойно выдыхаю, посматривая в небольшую щелку, как тот энергично подтягивается. Замираю в этом положении, словно завороженная, и резко себя одергиваю. Что это еще за странное ощущение?
Падаю на кровать и укутываюсь в одеяло, крепко зажмуриваясь, будто это поможет уснуть. Вот только Баринов все так же штурмует турник у меня перед глазами, как бы я ни старалась его прогнать. Начинаю вертеться. Переворачиваюсь так часто, что в какой-то момент приходится подняться, включить свет и поправить скомкавшуюся простынь. Когда снова укладываюсь в постель, слышу стук в окно и замираю с квадратными глазами. Сердце трепыхается в груди, как загнанный в шар хомяк. Лежу в той же позе, вслушиваясь в тишину, среди которой легкое постукивание кажется раскатом грома.
Присаживаюсь, откидывая одеяло в сторону, и на цыпочках иду к окну. Сердце еще никогда так сильно не ударялось о ребра, как в данный момент. Конечно, сознание подкидывает самый вероятный вариант ночного посетителя, но я все же отодвигаю занавеску и вижу внизу довольную моську Баринова. Никита замечает меня и принимается играть бровями в своей привычной манере.
– Что тебе нужно?
Шепчу еле слышно, открыв створку, и прикрываю себя руками. Наклоняться вперед не решаюсь, вспоминая, чем закончился мой полет стрижа, и смотрю на парня свысока. Его это ни капли не смущает в отличие от меня. Голый торс слегка отвлекает от злости, которую я должна испытывать к нему.
– Хватит лоб морщить, Вась, – усмехается он, поглаживая пальцем участок кожи между бровями, – а то станешь похожей на шарпея раньше времени.
– Это все?
Складываю руки на груди, пока Никита обворожительно улыбается. Знает, как использовать внешние данные, и какие слова подобрать, чтобы угодить девушке. Жаль, на меня его приемчики оказывают противоположный эффект. Вызывают раздражение, как минимум, которое в комплекте с ненавистью пускают по организм яд, впитывающийся в каждую клетку мгновенно.
– Компанию мне составишь?
Мои брови взлетают вверх. Он хочет, чтобы я с ним по турникам прыгала, как обезьянка? Очень странное предложение.
– Боюсь, у меня так ловко не получится играть мышцами, – вкладываю в ответ максимум сарказма, – но есть вариант, который согласится. Сказать, в какое окно постучать? Или сам догадаешься?
– А-а-а, Васян, все-таки любуешься мной, да? – Никита заразно посмеивается, пока мои щеки горят. – Не ревнуй, Василиса Прекрасная, я тебе верен.
Баринов снова двигает бровями и напевает «Only you, в сердце only you, знаешь, детка». Лицо не просто загорается от злости, а искажается гримасой, по которой сразу можно понять, как я отношусь к мажору.
– Позер!
Шиплю и закрываю створку. И зачем я только открыла ее?! Любопытство съедало. Вот и получила. Так глупо проговорилась. Теперь он в курсе, что я пялилась на него в тот момент, когда он занимался. О-о-о…
С краснеющим фейсом иду к кровати, но только хочу спрятаться под одеяло, стук повторяется, только уже в дверь. Судя по тому, как методично Баринов стучит по дверному полотну, открыть мне все-таки придется, поэтому с тяжелым вздохом я топаю вперед. Небольшая щелка, через которую в комнату проникает свет, открывает мне вид на все еще довольного Никиту. Он смотрит на меня своим коронным взглядом, вызывая скопление энергии внутри. Странные вибрации в грудной клетке выбивают едкие замечания, и я вопросительно поднимаю брови.
– Вообще, я хотел позвать тебя не на турники, Васян, – с серьезным видом произносит мажор, пока я хмурюсь, отталкивая любые положительные эмоции в его сторону, – у меня тут проблема такая…
– Какая?
– Мышцы свело, – он демонстрирует наглядно кубики, но я концентрирую внимание лишь на бесстыжих глазах, которые его выдают с головой, – может, потрешь мне спинку…
– Какой же ты…
– Не будь душной, Василиса Прекрасная, – наглец умудряется еще мне и подмигнуть, чем вызывает острое желание огреть его по голове, что я и пытаюсь сделать, наплевав на то, что для этого потребовалось открыть дверь, – если хочешь потрогать, не обязательно бить, можно ведь и ласково.
– Что?!
Баринов мастерски ловит мои руки и прижимает к себе, вынуждая покраснеть и возмущенно открыть рот, пока его взгляд с моих глаз медленно опускается ниже.
– Лучше отпусти, – шиплю, чтобы не выдать, как мне становится неловко, ведь я стою перед ним в одном ночном комплекте, – иначе…
Никита возвращает взгляд к моему лицу и задерживает его на губах. Пауза зависает в воздухе одновременно с тем, как я перестаю дышать, потому что помню такой его взгляд. В клубе. Перед тем, как в меня прилетела бутылка. Столбенею с широко распахнутыми глазами.
– Красивая, – как-то задумчиво произносит Баринов, но тут же нахально улыбается, – когда злишься.
Я не успеваю дать какую-либо реакцию на его слова, потому что Никита отстраняется и отходит т меня на пару шагов.
– Пижамка зачет, Васян.
Он подмигивает и уходит в направлении своей комнаты, а я еще несколько минут пялюсь в пустоту, после чего опускаю глаза на простой хлопчатобумажный комплект – короткие шортики и топ, на котором изображен Микки Маус. Лицо искажает кривая гримаса.
– Да, чтоб тебя, а…
