Текст книги "Хроники Смертельной Битвы-4: Месть Шиннока"

Автор книги: Имие Ла

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 9 страниц)

– Я не позволю тебе уйти с этой священной земли, нечистое отродье Тьмы. Я вызываю тебя на бой. Ты принимаешь мой вызов?

Со стороны эта фраза звучала совсем наивно и по-детски, и Куан Чи даже на секунду подумал, стоит ли ему связываться с этим рейденопоклонником с запудренными мозгами или лучшим выходом было бы все-таки сбежать отсюда в Не-Мир, но врожденная гордость не позволила колдуну отказаться от брошенного вызова.

– Принимаю, но ты об этом пожалеешь, – грубо бросил Куан Чи.

Фуджин сразу же попробовал достать придворного мага Шиннока молниеносным ударом ноги, но тот мгновенно сориентировался и пригнулся. Куан Чи посмотрел на своего противника с некоторым презрением и начал быстро уклоняться от постоянных атак Фуджина и блокировать все его удары. Будь новый защитник Земли чуть более опытным бойцом, он бы прекрасно понял, что Куан Чи специально изматывает его, чтобы потом неожиданно провести со своей стороны решающую контратаку. Техника ведения боя у Фуджина была просто безупречной, но ему однозначно не хватало практики, и у него просто не получалось нанести Куан Чи хоть один более-менее ощутимый удар.

Как только колдун заметил, что его противник начал заметно уставать, он тут же опрокинул его на землю прямым ударом в бок. Фуджин, на долю секунды просто лишившись возможности дышать, все-таки сумел встать на ноги, со стоном схватившись за отшибленное место – судя по всему, Куан Чи сломал ему как минимум два ребра. Придворный маг Шиннока злорадно посмотрел на врага: теперь-то Фуджину точно не победить – боль в сломанных костях постоянно будет отвлекать его внимание, да и сил у этого юного наглеца мало осталось...

Колдун несколько недооценил противника и едва успел увернуться от сокрушительного удара в голову: все-таки боль заставила Фуджина несколько мобилизовать силы. Тем не менее это нового защитника Земли не спасло. Ответный удар в лицо он отразить уже не успел и едва смог удержаться на ногах.

Черному магу эта разборка начала надоедать, и он решил поскорее прикончить свою жертву, чтобы вернуться к более важным делам. Пользуясь тем, что Фуджин стоит, закрыв руками разбитое лицо, Куан Чи прицельно и со всей силы ударил врага обутой в тяжелый кованый сапог ногой под колено. Хруст ломающейся кости заглушился диким криком Фуджина...

Довольно улыбаясь, Куан Чи медленно обошел вокруг противника, который, упав на здоровую ногу, с ужасом смотрел на торчащую из голени окровавленную кость и понимал уже, что спасения не будет. Ну почему он не остался в свое время в Сейдо, ведь ему же предлагали, но он посчитал просьбу Рейдена более важной для себя и для других... Он подвел Рейдена, подвел всех – его наставник так на него надеялся, а он не смог справиться с Куан Чи...

Колдун нанес побежденному врагу молниеносный удар в грудь, который был явно рассчитан как смертельный и лишь немного не оправдал ожиданий черного мага. Фуджин побелел как полотно и упал на траву, из уголков рта потекли кровавые струйки. Тем не менее добить противника одним ударом у Куан Чи не получилось – лежавший на окровавленной траве Фуджин тихо постанывал, давясь кровью, и колдун вытащил из висящих за спиной ножен свой любимый изогнутый меч, решив довершить дело прямым ударом в сердце своей жертве, но не успел – за его спиной открылся портал, и оттуда, как ни странно, появился Рейден, видимо, услышавший мысленный призыв своего ученика.

Выдав какое-то хриплое ругательство, Куан Чи мгновенно открыл портал в Не-Мир и сбежал. Он прекрасно осознавал, что делать захват Эдении общеизвестным, пока Старшие Боги еще живы, не стоит, и Соня Блейд с ее аппаратурой может очень быстро вычислить, куда вел портал, а поэтому от греха подальше лучше временно спрятаться в старой резиденции, но не бежать к Шинноку.

Рейден медленно подошел к Фуджину.

– Прости меня... – с трудом прошептал несчастный, захлебываясь кровью, – я подвел тебя и всех...

Рейден, наряженный в новое белоснежное одеяние, свидетельствующее о его высоком статусе, побоялся запачкать свой красивый наряд кровью и, несмотря на то, что умирающий из последних сил пытался за него цепляться – Фуджину, как и любому живому существу, хотелось чувствовать перед смертью чью-то поддержку-так и не соизволил взять своего неудачливого подопечного за руку. Рейдену стоило огромных усилий изобразить на лице некое подобие сочувствия, поскольку новоиспеченного Старшего Бога просто распирало от чванства и гордыни, а несчастного Фуджина ему было не более жалко, нежели червяка в грязи.

Фуджин ждал, что Рейден скажет ему хоть слово утешения, но тот отстраненно и с легкой досадой взирал на происходящее, в душе злясь и на своего ученика, и на себя. Не стоило, ох, не стоило назначать Фуджина с его молодостью и неопытностью на должность защитника Земли – теперь придется либо самому на старое место возвращаться, либо другого искать, кто согласится на это.

Несчастный Фуджин еще раз то ли умоляюще, то ли вопросительно посмотрел на Рейдена и с глухим стоном навсегда закрыл глаза. Рейден продолжал безучастно смотреть на своего зверски убитого подручного, но тут увидел Лэй, бегущую к ним со стороны Храма Элементов и уже успевшую понять, что произошло. С другой стороны из телепортационного канала к нему вышли Соня, Джакс, Кунг Лао, Саб-Зиро-младший и Лю.

– Рейден, – крикнула Соня, – мне удалось выследить здесь Куан Чи, и мы... – девушка замерла, лишь стоило ей окинуть взглядом поляну.

Лэй, не замечая ни отца, ни Саб-Зиро, с рыданиями бросилась на безжизненное тело своего друга детства. Кунг Лао отвернулся, чтобы никто не видел его слез. Джакс и Соня, несмотря на то, что в силу своей работы были вынуждены постоянно созерцать кровавые зрелища и изуродованные трупы, опустили глаза в безмолвном ужасе. Саб-Зиро угрюмо молчал, но при этом на его лице читалась суровая решимость разделаться с Куан Чи. Лю Канг переводил взгляд то на Рейдена, то на своих друзей, то на изуродованное тело Фуджина и рыдающую Лэй, вспоминая то, как три года назад погиб Чен, и чувствовал при этом закипающую в груди обиду и ярость.

– Почему ты не защитил его, Рейден? Ты же мог убить Куан Чи! Фуджин был твоим учеником! – в отчаянии выкрикнул Лю.

Рейден медленно перевел взгляд на Избранного. Лэй подняла на отца заплаканные синие глаза.

– Я неожиданно почувствовала, что Фуджину грозит опасность, и бросилась сюда... Я опоздала совсем ненамного! Если бы я пришла раньше, я смогла бы ему помочь! – всхлипнула богиня звезд. – Отец, зачем ты погубил его, зачем заставил быть защитником Земли? Ты же знал, ты знал, что для Фуджина это будет очень опасно, что враги не упустят случая с ним разделаться!

– Рейден, – юный Кунг Лао вытер слезы, – Фуджин тебе много раз говорил, что в окрестностях храма шныряют вражеские лазутчики. Почему ты не принял никаких мер? Их жертвой могла стать даже владычица Ан-Джэн Лэй, она же постоянно здесь живет!

В душе Рейдена бушевала некая смесь обиды и бешенства: мало того, что произошла такая малоприятная вещь, так еще Избранные смеют предъявлять ему претензии! Великое божество, смерив Лю уничтожающим взглядом, открыло было рот, дабы что-то возразить, но тут вмешалась Соня.

– Рейден, Лю прав, и Кунг Лао тоже. Фуджин неоднократно говорил тебе о врагах в окрестностях Ифукубе .Кунг Лао пришел с этим ко мне, и мы с Джаксом, как только привели в порядок оборудование, стали постоянно засекать в этом районе порталы, ведущие в одно и то же место – Не-Мир. Это однозначно дело рук либо Шиннока, либо Куан Чи, либо их обоих, что хуже всего. Как только мы смогли точно отследить Куан Чи и наладить возможность телепортации, мы пришли сюда, и что же в итоге? Ты действительно мог бы защитить Фуджина! Ты мог бы защитить и Чена, и меня в свое время!

– Старшему Богу и в Храме Вечности неплохо, – проговорил Саб-Зиро, медленно роняя жестокие слова. Рейден посмотрел на ледяного ниндзя с нескрываемой злобой.

– На правду не обижаются, – хмыкнул Джакс.

– Давайте решать, что будем делать, – резко бросила Соня. – Я уже давно об этом говорю, только вот меня мало кто слышит. Первое. Надо собраться всем вместе и ни в коем случае никуда не ходить поодиночке. Джонни и Ночной Волк обещали быть у меня в агентстве в ближайшие три дня. Кабала и Кертиса я отловить пока не могу, но очень надеюсь сделать это как можно скорее. Второе. Будем отслеживать все открытия порталов и выясним, что задумали Шиннок и Куан Чи и как все это можно предотвратить. Третье. Рейден, тебе временно придется занимать сразу две должности, потому что мы не обойдемся без твоей помощи, если нам угрожает Шиннок. Есть ли у кого возражения?

Избранные с одобрением посмотрели на Соню. Лэй немного успокоилась. Рейден пристыженно молчал.

– Медальон

На следующее утро Шиннок принял решение публично объявить о захвате Эдении. Рейн по его приказу оповестил всех эденийских сановников из числа бывших сторонников Императора о том, что им необходимо явиться во дворец: Киу Кан хотел вернуть им старые должности.

Синдел по столь торжественному случаю надела свое новое ярко-фиолетовое платье с золотой вышивкой и заняла свое место на троне в отделанном белым мрамором зале. Шиннок люто ненавидел белый цвет ,он действовал ему на нервы, и про себя и Синдел, и ее новый союзник мечтали в скором времени убрать все это учиненное Китаной безобразие и найти какое-нибудь оригинальное решение для интерьера тронного зала. Сиреневый был в понимании королевы вполне подходящим, но белый она ненавидела не меньше, чем Шиннок.

Рейн и Рэйко стояли по обе стороны трона королевы, чуть поодаль, словно черное изваяние, замер советник и бывший посол Эдении в Новых Мирах Хаинар, возвращенный из изгнания – высокого роста человек с надменным смуглым лицом и пронзительными черными глазами. Остальные темные эденийцы стояли вдоль стен зала – их было довольно много, несмотря на то, что большая часть верных сторонников Императора бежала после Уничтожения на Куэтан, опасаясь преследований.

Киу Кан, стоявший перед троном Синдел, поднял руку в приветственном жесте.

– Я рад видеть сейчас всех тех, кто сохранил верность моему сыну. Хочу сказать вам открыто, что Эдения, по праву принадлежавшая моей семье после того, как Джеррод проиграл Смертельную Битву, теперь снова будет моей. Королеву Синдел я назначаю своей правой рукой. Всем вам я приказываю снова занять те должности, которые у вас были при Шао Кане. Ты, Хаинар, будешь нашим главным советником. Твой прежний пост министра финансов Эдении я возвращаю тебе. Ты, Рейн, с этого дня станешь одним из моих генералов.

– Это великая честь для нас, Повелитель Ветров, – Хаинар улыбнулся, поклонившись Шинноку. Рейн в точности повторил его движения. Реакция со стороны темных эденийцев была очень разнообразной: кто смотрел на Киу с благодарностью, кто преклонил колено перед отцом своего прежнего господина.

– Возражения есть? – окинул зал взглядом Шиннок.

Молчание.

Только один судорожный крик за дверями зала:

– Пустите меня к вашему хозяину!

Киу Кан растерялся, но не подал виду.

– Кто там? Пусть войдет! – сверкнул он зелеными глазами.

На пороге стоял Тэллинар, один из назначенных Китаной генералов. Шиннок сразу подумал, что на этого чары Амулета не подействовали.

Синдел поднялась с трона.

– С чем к нам пожаловал высокородный Тэллинар?

Черные глаза молодого эденийца возмущенно вспыхнули.

– Слишком велико было влияние на вас зла Шао Кана, королева... И вы с ними! Что ты сделал со всеми, исчадье тьмы? – Тэллинар взглянул на Шиннока. – Что ты им внушил?

– Тэллинар, что ты несешь и что себе позволяешь? Убирайся отсюда сейчас же! – выкрикнула Синдел. Королева побледнела, руки ее сжались в кулаки.

...Каждый раз такие слова лишали Киу уверенности в себе – у него болезненно сжималось сердце, и он вспоминал, как его когда-то предал лучший друг – Джиал Повелитель Огня, тоже назвавший Шиннока исчадьем тьмы. Сейчас он хотя бы чувствовал поддержку Синдел – единственного человека, который отнесся к нему хорошо просто так...

– Я не вижу на твоем лице страха передо мной, – Киу, спустившись со ступенек тронного возвышения, взял Тэллинара двумя пальцами за подбородок и посмотрел ему в глаза. Эдениец не отвел взгляда.

– Благодаря твоим чарам вся Эдения считает тебя своим божеством. За редким исключением...

– И ты – один из тех, кто не поддался, – зловеще произнес Шиннок. – Предлагать тебе служить мне я не стану – все равно не согласишься, так ведь?

– Нет, конечно!

– Очень жаль, что ты столь глуп, – произнесла королева. – Любой нормальный человек на твоем месте сделал бы вид, что вместе со всеми светлыми эденийцами поддался чарам Амулета. Но еще глупее – это приходить к врагам и говорить всем, как ты их ненавидишь. Ведь ты же знал, что это для тебя ничем хорошим не кончится. Это же откровенный идиотизм.

– Да, знал! И сейчас знаю!

– Так чего же ради ты сюда явился? Жить надоело? – ехидно поинтересовалась королева.

– Лучше умереть, чем подчиняться отродьям тьмы!

Лицо Шиннока исказилось подавленным гневом.

– Тогда умри, если так уж хочешь. Не буду отказывать тебе в исполнении твоего заветного желания. На кол его – остальным для острастки! – выкрикнул он с яростью.

Синдел стояла с таким видом, словно происходящее ее совершенно не касалось. В тронном зале раздался приглушенный шепот. Двое нетерцев-охранников вцепились в Тэллинара и потащили его к выходу.

– Смилуйтесь! Пощадите его, Повелитель Ветров! – раздался голос у стены. Синдел перевела взгляд на кричавшего: это был один из советников Китаны, всегда пытавшийся сохранять нейтралитет.

– Ты защищаешь предателя? – в голосе Синдел звучало возмущение.

– А этого... – Шиннок медленно поднял руку и указал на советника, – этого тоже казнить. Сначала переломайте ему медленно все кости, а потом бросьте его в холодную яму. Я слышал, что люди вашей расы могут неделю обходиться без пищи и воды. Испробуем на тебе. Умирать будешь долго и мучительно.

Эдениец упал на колени, пытаясь вымолить прощение, но Шиннока его мольбы не трогали.

– Если он так жалко себя ведет, ему нельзя доверять, – неумолимо произнес Киу Кан. – Убейте его.

– Вы позволите мне выполнить ваш приказ, господин? – Рейн смотрел на обреченного с явным злорадством. Рэйко метнул в своего нового коллегу неодобрительный взгляд: эдениец успел не понравиться ему с первой встречи. Причин для того было много, в том числе и кровожадность Рейна.

– Конечно, – равнодушно бросил Киу. – Выполняй.

***

Рэйко вышел на лужайку перед дворцом полюбоваться природой. Светило яркое солнце, и генерал с умиротворенной улыбкой на лице, стараясь забыть об утренних разборках, решил обойти окрестности. Неподалеку переливался всеми цветами радуги в лучах солнца небольшой водопад, и Рэйко на пару минут остановился, созерцая сбегающие вниз струи воды.

Пройдя чуть дальше, генерал увидел в углу за стеной дворца безобразную сцену. Несчастный Тэллинар, осужденный за собственную глупость на страшную и мучительную смерть, сидел на воткнутом в землю остром колу и надрывно стонал, глядя в пространство расширившимися от страха и боли глазами. Лицо его было иссиня-бледным и кривилось в жалкую гримасу невыносимого страдания. Струйки крови, резко выделявшиеся на орудии казни, сделанном из светлого дерева, медленно сбегали по нему и впитывались в землю. Рядом стояли два охранника-нетерца с рожами клинических имбецилов и совершенно спокойно рассуждали о том, на какую глубину они вогнали кол в тело жертвы.

Больше же всего Рэйко потрясло то, что чуть поодаль стоял ухмыляющийся Рейн, явно упивавшийся страданиями своего соотечественника – бывший возлюбленный Китаны давно уже был одержим жаждой мести отвергнувшей его невесте и, судя по всему, отыгрывался на ее людях.

Рэйко достал из кармана на поясе сюрикен и, покручивая его в пальцах, подошел к Рейну.

– Смотреть на тебя противно, честное слово. Неужели тебе это зрелище удовольствие доставляет?

– А тебе-то что?

– Если бы не хозяин, который меня не поймет, я бы этого парня добил, чтоб не мучился. Вот этой штучкой в шею, – Рэйко показал Рейну свое оружие, – и он умрет мгновенно. Я понимаю, что хозяина все представители вашей расы за редким исключением просто доконали, вот он и с этими двумя так обошелся. Тем не менее-отдавать приказы о казни преступников мне приходилось, но вот наслаждаться чьими-то мучениями или изобретать особо изощренные методы расправ мне претит...в отличие от тебя.

– Даже о казни таких, как этот? – Рейн изобразил оскорбленную невинность.

– Даже таких, как этот, – холодно ответил Рэйко. – Мне вообще с большей частью представителей вашей расы неприятно общаться. Из-за ваших наклонностей. Однолюбы ненормальные, причем все вы этим чуть ли не кичитесь. Что ты прилип к этой Китане? Не любит она тебя и не полюбит, иди и найди себе другую девушку, а мстить ей за то, что она тебя бросила, тем паче отыгрываться на ее подчиненных – не слишком-то достойно! Стоишь теперь здесь и любуешься, как подручный твоей бывшей мучается, хотя он-то перед тобой в чем виноват? В том, что Китане служил? Я по тебе вижу, что второй приговор ты тоже в исполнение привел. Собственноручно, хотя для этого есть специальные люди. Хозяина я еще могу понять, у него после долгих лет в Не-Мире с головой не все в порядке, но у тебя, как я вижу, на почве неразделенной любви крыша съехала, хотя любой нормальный человек на твоем месте давно бы про этот эпизод в своей жизни забыл думать.

Рейн был поначалу вполне доволен тем, что Шиннок назначил его своим генералом, хотя в январе обещал сделать наместником (этот пост в итоге не достался ни Рейну, ни Хаинару из-за странностей королевы Синдел, ну да ладно – и так все неплохо сложилось), но не ожидал, что его новый коллега Рэйко так себя поведет.

– Ты не понимаешь. Мы любим только раз в жизни...

– Знаешь, в Земном Мире и у нас на Куэтане в таких случаях человека отправляют к специальному врачу, который лечит всякие странности в отношениях мужчин и женщин. Очень правильно делают. Если у тебя взаимная любовь – вполне можно всю жизнь глядеть только друг на друга, но зацикливаться на одной женщине, если она тебя не любит – это уже проблемы с головой, причем большие. Подумай об этом на досуге. Если все твои собратья на тебя в этом плане похожи...то правильно говорит Сарина, что эденийцы поголовно со странностями.

С этими словами Рэйко повернулся и пошел прочь во дворец.

***

Вечером того же дня Рептилия отправился к Шэнгу докладывать обстановку.

– Хозяин, Эдения захвачена Шинноком. Я подслушал его разговор с генералом Рэйко, они собираются в ближайшее время наведаться в Храм Вечности и устроить Старшим Богам кровавую бойню.

Шэнг Цунг холодно усмехнулся.

– Так им и надо. Эти личности даже на мыло не годны, да и поклоннички у них соответствующие. Я как-то несколько лет назад отправился в одну деревню около Ифукубе, там мне надо было встретиться с парой людей из «Черного Лотоса». Эсмене пошел со мной; на обратном пути он заглянул в какой-то магазинчик купить газировки, а я решил подождать его на улице. Неожиданно ко мне подходит какой-то идиот и заявляет, что он – Шуджинко, ученик великого мастера Бо Рай Чо и избранник Старших Богов. Я говорю: поздравляю, но что тебе от меня надо? Он отвечает: хочу тебя на Смертельную Битву вызвать, мечтаю об этом с самого детства. Я ему: проваливай, пока жив, я сегодня добрый, и не забудь навестить психиатра. И что же? Этот недоумок принимает боевую стойку и вопит нечто невнятное из серии «О нечистый сын мрака, сейчас ты встретишь свою смерть!» Тут Эсмене вышел из магазина, и мы повернулись и убрались оттуда. Не драться же мне было с каким-то полусумасшедшим, в самом деле. У него ж небось видения были, он с Джиалом-пироманом и Хныкалкой во время белой горячки разговаривал, как все их поклонники.

– Про великого мастера Бо Рай Чо я много слышал, – вставил Эсмене, сидевший у окна в кресле с изящными резными подлокотниками в классическом куэтанском стиле и красной бархатной обивкой. – Причем по большей части нелестные вещи. Он одно время работал в вэйнальской академии боевых искусств, но его оттуда выгнали после того, как студенты накатали на него коллективную жалобу ректору. Бо Рай Чо не приходил на уроки трезвым, приносил с собой спиртное, пару раз его прямо при всех студентах на пол стошнило, а еще вдобавок к этому он публично щипал симпатичных девушек и питался одними овощами, вследствие чего студенты не могли даже в суровую зимнюю пору заниматься иначе как с открытыми настежь окнами. Ректор получил жалобу и решил прояснить ситуацию – поговорить с Бо Рай Чо лично. Он увидел его в коридоре и только хотел начать беседу, как великий мастер с громким звуком выпустил из организма дурной воздух. Естественно, ректор решил, что ему больше не о чем беседовать с таким человеком, и на следующий день Бо Рай Чо вылетел из академии с позором, да ему еще такую характеристику написали, что теперь его и навоз разгребать никто не возьмет.

– Да уж... – задумчиво ответил Шэнг. – Академия-то в Вэйналии где-то в центре Эратеры находится, если мне память не изменяет, а там народ приличный живет, а вот Эантера – мне их временами поубивать хочется. Застряли в мрачном средневековье и выбираться не хотят, обычаи у них жуткие – я не удивляюсь, что соседи с ними не общаются. Бо Рай Чо с востока Эантеры родом. Не знаю, как тебе, но мне интуиция подсказывает, что мы об этом отвратительном типе еще услышим, и о его ученичке тоже. Правду говорят, что каков учитель, таков и ученик. А эантерианцы, поговаривают, до сих пор Старшим Богам молятся втихую – от эденийцев нахватались. Эденийцы сами по развитию в таком же средневековье застряли, вот и поперлись в Эантеру. Эратерианцы их мракобесия, как видно, не разделили!

– Как будто Старшие Боги несут в мир что-то хорошее, – согласился Рептилия. – Ничего ровным счетом. Как хорошо, что у нас на Затерре им никогда не поклонялись!

– Ты прав, Комодай, – Шэнг благосклонно взглянул на подчиненного. – Они могли бы учить людей хорошему отношению друг к другу и нравственному поведению, как ни занудно это звучит, но не хотят вообще обращать внимание на копошащихся в пыли жалких созданий, как бы те не бедствовали. Им наплевать, пусть все хоть сдохнут от голода или истребят сами себя. Они могли бы научить людей, как улучшить свою жизнь и облегчить труд. Нет же – на это им тоже наплевать, а в понимании их почитателей не надо делать ничего, что не одобрили великие божества. Только и способны были, что войну с Шинноком развязать. Нет, чем скорее Киу пустит их в расход – тем лучше для всех.

– Кстати, хозяин, генерал Рэйко же чуть не погиб в этой войне. Он тоже пойдет с Шинноком их убивать.

– Я знаю. Развязанная Старшими Богами и их верным поклонником Рейденом война принесла несчастье не только Рэйко, Шао Кану или Киу, которые пострадали в ней непосредственно, но и мне. Не смотри на меня с таким удивлением: ты же прекрасно знаешь, какое тогда было время. Многим было нечего есть и негде жить после этой бойни. Ты ведь давно задаешься вопросом, кто мои родители, не так ли?

Рептилия невольно вздрогнул, хотя ему уже давно было пора привыкнуть к способности хозяина читать в чужих душах.

– Я отвечу тебе на этот вопрос. Если честно – я не знаю, кто они были: в те времена еще не существовало паспортов, компьютерных баз данных и переписи населения. Судя по всему, они погибли в решающем бою, когда Амернис порезала Шиннока. За день до этого события меня нашли в корзинке на пороге Огненного Дворца – мне было месяца два или три,не больше. Вместе со мной обнаружили деревянную дощечку с именем и фамилией. Больше ничего. Вполне вероятно, что те, кто был моими родителями, служили в действующей армии и подозревали, что не вернутся домой, вот и хотели, чтобы кто-нибудь обо мне позаботился. В тот момент в армию призывали даже тех, у кого были маленькие дети или какие-то другие уважительные причины для отсрочки. Людей не хватало.

– У меня с родителями благодаря божествам-убожествам было еще хуже, – ответил резко помрачневший от радостных воспоминаний детства Эсмене. – В семье у нас было семнадцать детей, а я был пятнадцатым. Май, кстати, шестнадцатой. Нищета была просто ужасающая, а родители вечно откладывали каждую мелкую монетку, но вовсе не для того, чтобы купить нам новую одежду или игрушки. Они, как последние идиоты, таскали все накопленное в Храм Света, чтобы сделать пожертвование Старшим Богам. Лучше бы хоть раз конфет нам купили. Меня потому вместе с сестрой в Храм и спровадили – кушать было нечего. Временами я плакал по вечерам от голода, лежа на голом земляном полу и мечтая о горсточке риса. В Храме Света хоть супом из гнилой брюквы кормили. Представь себе эту бурду: нечищеные тухлые овощи с корнями плавают в грязной баланде землистого цвета, а когда жрешь – песок на зубах хрустит, потому что овощи никто не только не чистил, но и не мыл. Помимо прочего, эту дрянь еще и кипятили часами, чтоб монахи от дизентерии не померли, и в итоге она превращалась просто в переваренную тошнотворную жижу, но дома и того не было. Родители же мои и не думали о том, что на их денежки ревностные служители божеств напиваются как свиньи, а мы все время голодные сидели и за старшими братьями и сестрами лохмотья донашивали.

Шэнг подумал, что друга снова клинит... хотя пусть выговорится, если ему так легче.

– А что, в твоей стране не было никакой помощи для многодетных семей? – искренне удивился Рептилия.

– Комодай, не было. Это во Внешнем Мире Шао Кан следил за тем, чтобы народ жил в достатке и не испытывал серьезных проблем с воспитанием, содержанием и образованием детей. У нас же было просто: кувыркайся как хочешь, помрешь с голоду вместе со своими двадцатью детьми – твои проблемы. Можно только сказать спасибо Старшим Богам, которые устранились ото всех мирских дел.

– Что-то расчувствовались мы сегодня... – вздохнул Шэнг. – Неприятно все это, конечно, и пусть Киу прикончит Старших Богов поскорее. Возвращайся в Эдению, Комодай, и всячески посодействуй Шинноку в осуществлении его нелегкого замысла.

***

Джерек и Тасия сидели около костра.

Кругом была пустынная каменистая местность с редкими деревьями, и этот не слишком жизнеутверждающий пейзаж нагонял на обоих совершенно несусветную тоску.

– Как думаешь, мы идем правильно? – спросила Тасия.

– Не знаю. Скорее да, чем нет, хотя картам пятнадцатого века не стоит особо доверять – тогда еще и рисовать-то толком не умели. Вроде пока все изображенное с нашим маршрутом совпадает. Если карта точна, то тайник с медальоном должен быть под камнем в двухстах метрах от Храма Вечности – говорят, там обитают Старшие Боги.

– Если они вообще существуют.

– Тасия, ты такая убежденная материалистка, тебя и не проймешь ничем.

– Я не верю ни во что, ты же знаешь. И в любовь тоже.

– После того, что случилось – неудивительно. Я надеялся, что ты все забыла.

– Нет, конечно. И ты знаешь, что ты – единственный человек, кто в курсе. Всем остальным я просто не доверяю.

– Нельзя так жить. Со временем ты станешь относиться к таким вещам по-иному. Не всем везет.

– Хорошо. Мне один раз не повезло. Потом еще раз не повезет. Зачем все это? Жизнь – мерзкая вещь.

– Тасия, не надо так говорить.

– Живи как знаешь. Я не хочу больше проблем и разочарований.

– Про тебя один раз забыли, но вовсе не значит, что так будет и в следующий раз.

– Может, да, а может, и нет, но я не хочу рисковать. Перестань, к чему ты завел этот разговор? Не будем о грустном. Давай лучше поговорим о медальоне. Как ты нашел карту?

– Случайно. Копался в архиве организации и достал чью-то тетрадь, в которой говорилось об этой карте. Пошел в то место, где она, по описанию, хранилась. Вынул из пола несколько камней, под ними и лежала карта. Написано, что человек, который найдет в отмеченном районе древний медальон, получит силу Черного Дракона. То, как пользоваться медальоном, тоже описано в том блокноте. Не помню сейчас точно, что там конкретно сказано, но найдем эту штуковину – попробуем все осуществить. Вроде это не очень сложно, что-то типа «засунуть в огонь, а потом в горячую воду».

– Интересно, тот, кто это писал, случаем не подшутил над тобой?

– Вряд ли. Я попросил Куинна проверить карту. Сделано в пятнадцатом веке, стопроцентно не подделка .Тогда не было принято шутить с такими вещами. Блокнот – примерно семидесятых годов нашего века. Не знаю, кто автор записи, но уверен – он знал, о чем пишет.

– Ох, Джерек, не верю я в это... В средние века много во что верили, в том числе и в то, что можно летать на метле.

– Тасия, давай все же проверим. Я не такой прагматик, как ты.

– Ну ладно, – скептически улыбнулась девушка.

– Даже если мы ничего и не найдем – по крайней мере, прогуляемся. Не все же в Нью-Йорке сидеть. Мне этот город уже поднадоесть успел. Я там всю свою жизнь провел.

– Джерек, ты даже к самым неприятным вещам относишься спокойно.

– Успел привыкнуть. Отдохнем до утра, а потом пойдем дальше. Надо поставить палатку и лечь спать: уже давно стемнело. Скоро доберемся до указанного места – здесь идти меньше двадцати километров. А про все остальное...забудь. Спи сегодня спокойно и подумай о чем-нибудь хорошем и веселом. Жизнь продолжается.

– Я бы очень хотела тебе поверить, но не могу.

– Это вполне естественно. Со временем у тебя все получится. Не обижайся на меня за то, что я тебе все время об этом говорю.

– Кровавая бойня

...С трудом разлепив веки, Джерек секунд тридцать тупо вращал глазами, силясь понять, кто он такой и где находится. Перед глазами плыли красные и зеленые круги, голова после удара о камень гудела. Приподнявшись на локтях, Джерек с глухим стоном огляделся. Прежде всего в поле его зрения попал труп храмового служителя с рубленой раной поперек позвоночника. Переведя взгляд на метр вправо, он увидел кочку с красующимися на ней серенькими кусочками мозгов. Несчастного Джерека замутило, несмотря на то, что он считал себя привычным к зрелищам человеком. Слева от него лежал еще один прислужник Старших Богов, уставившись в небо остекленевшими мутными глазами и прижимая к телу окоченевшими руками выпущенные внутренности. Чуть поодаль, на мощеной площадке перед самым входом в храм, виднелось еще больше изуродованных трупов: несмотря на нечеткое после удара зрение, Джерек разглядел, что один из них разрублен в талии пополам и лежит в луже начавшей подсыхать крови.

Припоминая вчерашние события, он тяжело вздохнул. Почувствовав, что сзади него кто-то есть, он с трудом повернул голову.