Текст книги "Хроники Смертельной Битвы-4: Месть Шиннока"

Автор книги: Имие Ла

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 9 страниц)

– Тебе ли судить о моем отце? – не выдержал Элайнар. – Он настолько мудр и великодушен, что...

– Что убивал ни в чем не повинных людей, издевался над отцом, братом и ki'art'ом брата, распускал грязные слухи про всех, кого видел, бросал в беде союзников и подчиненных, – закончил фразу Скорпион. – Ну и где твой папочка ненаглядный, что ж он тебя не спасет? Ты небось его уже сто раз звал на помощь. Я знаю, боги могут общаться мысленно!

– Ханзо, Ханзо, ты много хочешь от Рейдена... Чтоб он явился кому-то на помощь – это скорее небо на землю рухнет, – задумчиво ответил Барака. – А насчет грязных слухов – так ты прав... Прошу меня простить, королева, но знаете ли вы версию Рейдена о том, почему вы наложили на себя руки?

Синдел отрицательно покачала головой.

– Он старательно уверял всех интересующихся в том, что Император над вами зверски измывался и как-то раз застал в неприличной позе с Шэнг Цунгом, за что и отдубасил до полусмерти. Вы этого позора якобы не вынесли и воткнули в себя меч Амернис.

У Синдел округлились глаза.

– Большей чуши в жизни не слышала. Во-первых, мой муж никогда ничего плохого мне не делал – не было ни единого момента, чтобы он тронул меня хоть пальцем или даже повысил на меня голос. Что до Шэнга – он мне никогда в жизни не нравился. Единственная правда во всей этой истории – это про меч Амернис, но причина была другая. Во-первых, Китана ходила с постной рожей по дворцу и читала мне мораль, как позорно я поступила по отношению к Джерроду. Во-вторых, все мои приближенные бросали на меня донельзя косые взгляды. Честно скажу – я поступила донельзя глупо. Втыкать в себя холодное оружие – это больно и неприятно, к тому же есть шанс умереть не сразу. Пользы же этим я никому не принесла... только Светлые лишний раз порадовались, что Шао это надолго выбило из колеи. Мало ему было Айи, так еще и я. Что касается особо милых и великодушных поступков твоего отца, дорогой Элайнар... что ж, моя очередь поведать вам еще одну вещь. Рейден всю жизнь ненавидел ki'art'a своего брата лютой ненавистью, а не так давно, на десятом турнире, вообще решил от него избавиться. Он подговорил Лю Канга убить Шэнга. По счастью, тот его не добил, но когда Шэнг Цунг лежал при смерти в луже крови, а Шао сидел рядом и не знал, что делать, к ним явился Рейден и принялся над ними издеваться. Хорошо еще, что Кэно с Таджей поставили этого упыря на место и вынудили убраться вон, а Эсмене ему еще и в рожу дал. Какое благородство! Я просто в восхищении!

– Предательница! – в гневе выкрикнул Элайнар, искренне сожалея о том, что не может ударить королеву. – Ты предала Эдению, ты предала Старших Богов... ты предала всех!

– Надо же! Кто бы говорил о предательстве! Главный предатель здесь – ты. Ты предал своего родного отца, который заботился о тебе с момента твоего рождения. Ты предал родную мать, которая носила тебя под сердцем, терпела муки, производя тебя на свет, вскормила тебя своим молоком и не спала ночами, когда ты плакал. Тебя не мучает совесть, выродок? Интересно, чему это Рейден тебя научил – вести себя так же, как и он? Воистину достойный учитель!

– Его ничто не мучает, – наконец подала голос Джайдис, до этого молча созерцавшая всю сцену. – Я действительно думала, что мой отец – чудовище. Выходит, бывают личности и хуже.

– Давайте с ним заканчивать, – мрачно бросил Рэйко.

Шиннок подошел чуть поближе к Элайнару.

– Все. Прощай, предатель. Барака, прикончи его.

– Тебя в аду ждет теплая компания в лице твоего названого дядюшки – некрозооорнитотаксидермиста Тьена, Светлой истерички Шаранн Провидицы, такого же предателя, как и ты, Джиала и прочих подлых недоумков! Надеюсь, вместе вам не будет скучно! – кровожадно оскалился Барака.

С этими словами таркатанец выдвинул из рук длинные сверкающие лезвия, перерубил связывавшие Элайнара веревки и, прежде чем тот успел хоть что-то понять, всадил ему свои клинки в грудь до основания и поднял проткнутого насквозь врага на клинках над землей. Все тело Элайнара пронзила совершенно невообразимая боль, он не смог даже крикнуть, потому что у него перехватило дыхание, а перед глазами все поплыло. Барака, по рукам которого ручьями стекала кровь, ухмыльнулся во весь свой громадный рот.

– Ты сдох. Ничего, скоро ты сможешь встретиться со своим обожаемым Рейденом.

Элайнар хотел сказать мутанту что-нибудь оскорбительное, но вместо ответа у него получился только еле слышный стон, на губах выступила кровавая пена. Барака пренебрежительно швырнул свою жертву на землю.

– Все.

– Молодец, Барака, – улыбнулся Шиннок. – За этого предателя ты достоин награды. Что до Лю Канга и его дружков... не стоит переживать, пусть они сегодня от нас и ушли, но у нас еще будет время с ними разобраться. Возвращаемся в Эдению.

***

– До свидания, Джайдис. Был очень рад с тобой познакомиться. Надеюсь, ты будешь навещать меня почаще. Можешь приводить с собой всю свою свиту и являться без приглашения в любое время.

– Надеюсь, тебе все-таки удастся помириться со своим отцом, – прибавила Синдел с надеждой в голосе, поскольку всегда была намного лучшего мнения об Императоре, нежели все остальные.

– Обязательно приду в гости еще раз. Спасибо вам за теплый прием, – Джайдис учтиво поклонилась Шинноку и открыла портал в Тир-анон. – До свидания.

– Ссора

Было раннее утро. Таня, которая после безвременной гибели несчастной Шивы от рук Лю Канга заняла место телохранительницы королевы Синдел, смотрела в окно, наслаждаясь созерцанием залитой солнцем равнины. Сама королева сидела рядом в кресле и неторопливо листала какую-то книгу.

– Боже мой, а ведь раньше я во все это верила, – рассеянно бросила она.

– Во что? – Таня обернулась. – Что вы такое читаете?

– "Хроники Эанадала".

– Светлая пропаганда?

– Не просто Светлая пропаганда, а ушат грязи на головы всех и вся. А ведь раньше, еще до твоего рождения, этот летописный шедевр во всех эденийских школах изучали в обязательном порядке. Какое счастливое детство было у тех, кто родился при Шао Кане! Их не заставляли зубрить пафосные россказни о благодеяниях Старших Богов!

– Скорее уж о злодеяниях, – хмыкнула Таня.

В этот момент раздался неожиданный стук в дверь.

– Синдел, ты здесь? – раздался за дверью голос Шиннока.

– Здесь, – растерянно ответила она.

– Ну ладно, я пойду по делам, – поспешила откланяться Таня. – Отец просил ему сегодня помочь.

Синдел, согласно кивнув, отпустила Таню и открыла дверь. На пороге стоял Киу, изумрудно-зеленые глаза его сияли.

– Здравствуй. Хотел с тобой поговорить...

Королева хотела что-то ответить, но он закрыл ей рот долгим поцелуем.

– Синдел, – наконец произнес Шиннок, крепко прижимая ее к себе, – знаешь, после того, как Шаранн меня предала, да и некоторые другие женщины, к которым я испытывал серьезные чувства – Хенган, Дэлайджа – обошлись со мной совершенно бесчестно, прикрываясь при этом благородными идеалами Света, я на какое-то время перестал всем верить. Но тебе я верю, потому что ты – одна из немногих, кто меня понимает, хорошо ко мне относится и любит меня ради меня самого. Выходи за меня замуж.

– Ты предлагаешь мне руку и сердце? – воскликнула королева с широко раскрытыми от удивления глазами. В душе ей было очень жаль Киу. Несчастный, которого никто никогда по-настоящему не любил... В этот момент она поняла, что любит его – любит за все его страдания, и что она даже не в силах выразить словами свои чувства. В свое время Император просто нравился ей, но это была не любовь, а скорее симпатия...

– Предлагаю. Ты согласна?

– Да, согласна! – Синдел улыбнулась и ответила ему поцелуем.

– Ну тогда это тебе, – Киу вынул из кармана черно-алой накидки золотой кулон с черной жемчужиной и застегнул его у Синдел на шее. – Нравится?

– Даже очень!

– Черный жемчуг – редкая вещь, и ты достойна того, чтобы его носить, – ответил Киу, проведя рукой по длинным черным шелковым волосам королевы.

***

Избранные вернулись в Агентство только утром. Всем им очень сильно досталось от людей Шиннока – у юного Кунг Лао был сломан нос и рассечена бровь, у Джонни под глазом красовался жуткого вида синяк, Саб-Зиро Скорпион выбил два зуба, Соня и Джакс видимых повреждений не имели, но те места на теле, по которым пришлись пропущенные удары, болели при каждом движении.

Ночной Волк, не спавший всю ночь, едва не валился с ног от усталости. Смерть Кая, Джерека и Джиала, тяжелая контузия Лю, после которой ему нужен будет как минимум месяц на то, чтобы оклематься, и провалившаяся попытка достать Шиннока с веселой компанией повергли всех в глубочайшее уныние. Рейден тихо злился на своих протеже, но молчал, поскольку не хотел выслушивать с их стороны очередные упреки в бездействии.

– Нам не справиться с Шинноком самим, – покачал головой Кунг Лао. – Остается только просить помощи у Эанадала. Вся Эдения под его властью. Где Китана – мы так и не узнали.

– Вполне возможно, что нетерцы уже давно разделались и с ней, и с ее матерью, – сказал Джонни. – Не хочу даже думать о том, что эти выродки творят с людьми.

– Джерек похоронен в Антерайне, – тихо произнесла Соня, и из глаз ее против воли закапали частые слезы.

– Он так нам и не сказал, кто его родные, – ответил Джакс. – Нам и сообщить некому о его смерти...

Соня вынула из кармана джинсов бумажный платочек и промокнула глаза, горько сожалея о том, что все так обернулось – она успела завязать дружбу с Джереком и понять, что он вовсе не кровожадный преступник, но обстоятельства вечно против нее...

– А где Лэй? – поинтересовался Саб-Зиро, оглядев комнату. – Спит?

– Нет, – с досадой махнул рукой Рейден. – Ей неожиданно примерещилось, что с Элайнаром и Иранианом что-то не так. Я требовал, чтобы она осталась, но она не пожелала! Решила, несмотря ни на что, пойти и проверить! Они все-таки воины Эанадала, могут за себя постоять!

– А почему ты с ней не пошел? – спросил Джонни.

Рейден предпочел оставить вопрос без ответа. Ему тем более не хотелось рассказывать актеру в подробностях о том, что у несчастной Ан-Джэн после того, как отец не отпустил ее на поиски киринов, окончательно сдали нервы, и что она убежала искать своих братьев, плюнув на все попытки Рейдена заставить ее сидеть в Агентстве.

Саб-Зиро и Соня переглянулись.

– Шиннок ударил Лю своим лучом, – сурово произнес ледяной ниндзя, – но не убил. Мой старший брат рассказывал мне о том, что это такое и как действует. Долго объяснять весь механизм, но по большей части эта дрянь убивает жертву сразу, а если противник оказывается крепким – из него медленно уходит жизненная энергия. Когда мы с Лэй были в Антерайне, то она познакомила меня с теми, кто умеет лечить последствия магических атак. Я понял, что случилось с Лю, и мы решили отнести его к тем, кто мог ему помочь. В Антерайне мы повстречали Элайнара, а нас преследовали Темные. Элайнар велел нам поскорее спасать Лю, а сам пообещал прикрыть наш отход.

– Н-да, – нахмурился Джакс.

– Он должен был быть в Эанадале... – растерялся Рейден. Великому божеству очень не хотелось признавать свои оплошности.

***

Лэй вернулась к вечеру. Саб-Зиро просто испугался, увидев ее – лицо девушки было серым, словно вся жизнь ушла из него, и выражало непереносимую скорбь, хотя глаза ее были сухими.

– Элайнар убит, – едва слышно сказала Лэй и с рыданиями уткнулась лицом в плечо ледяного ниндзя. – Он должен был пойти с вами, у шестерых было намного больше шансов отбиться от нетерцев, чем у одного, если бы они вас все-таки нагнали... Я не знаю, что делать, Шиннок перебьет нас всех поодиночке, ему осталось только дождаться удобного момента! Нам нельзя никуда расходиться!

Джонни овладевали донельзя мрачные мысли.

– Арания, Анитра и Джиал были в Храме Вечности вместе, – ответил актер. – Их это не спасло, не спасло и то, что там была куча служителей. Все, что нам остается – умереть с честью. Ты уж прости.

Лэй разрыдалась еще горше.

– Мы с Иранианом видели Элайнара... Они его клинками насквозь проткнули.

– С Иранианом-то все хорошо? – наконец подал голос папаша Ан-Джэн, доселе изображавший на асимметричной физиономии жуткую скорбь, хотя после всего трудно было себе представить, чтобы Рейдену было жалко хоть кого-то, кроме себя, любимого.

– Пока да! – в отчаянии выкрикнула Лэй, слезы душили ее. – Шиннок и до него доберется, он же тоже сражался против него и Императора в Битве Богов! Я уговаривала Ираниана пойти со мной, а он сказал, что должен защищать Эанадал, если Шиннок вздумает явиться туда!

– Тебя страшит смерть? – глухо пробормотал Саб-Зиро, обнимая Лэй.

***

Во времена владычества Амернис и ее потомков по всей Эдении благочестивые эденийцы соорудили множество статуй и храмов Старших Богов (всех, за исключением Шиннока, конечно же), а особое почтение Светлые питали к Шаранн Провидице. Множество статуй бывшей жены Киу Кана, которая довела несчастного так, что тот в припадке ярости зарубил ее нагинатой (помнившие те времена люди рассказывали, что Шиннок в былые годы был личностью довольно сдержанной и уживчивой, так что с трудом можно вообразить, что именно вытворила Шаранн), стояло и в саду королевского дворца Эдении, который ранее принадлежал козлопоклоннику Джерроду, а потом перешел к Шао Кану. После победы над Эденией Шао Кан повелел Шэнг Цунгу разобраться со статуями и сооружениями во славу Старших Богов, и придворный маг Императора с большим воодушевлением взялся за исполнение приказа. Статуи Джиала и Анитры, сделанные из белого мрамора, куэтанцы раздолбали кувалдами и пустили обломки на изготовление подоконников и облицовочной плитки для зданий, храмы Старших Богов перекрасили и превратили в Храмы Тьмы, статуи Хныкалки, в руках у которых были закреплены маленькие изящные фонтанчики, превратили в общественные умывальники, где каждый желающий мог ополоснуть лицо и руки в жаркий день, а статуям Шаранн с молчаливого одобрения Шао Кана, ненавидевшего свою подлую мамашу, нашли несколько более оригинальное применение.

Прекрасным летним вечером Таня и Синдел пошли прогуляться по дворцовому саду и забрели в какой-то дальний его уголок. Идя по тропинке, они увидели чуть поодаль одну из сохранившихся статуй Шаранн, изображавшую богиню земли в длинном свободном одеянии, с покрывалом на голове и большой чашей в руках. В эту чашу благочестивые почитатели Старших Богов во времена правления Джеррода клали по праздникам приношения Шаранн – отборные плоды и злаки (интересно, кто их потом сжирал? Не гнили же они там неделями!), а в обычные дни возжигали в мраморной чаше свечи и благовония во славу великой богини.

– Тьфу, гадость какая, – возмутилась Таня, указывая пальцем на статую и с громким хрустом жуя спелое яблоко. – Посносить бы их все! У нашего дома тоже такая стоит! Везде поналепили!

Синдел и Таня подошли к статуе чуть поближе и увидели, что в чаше красуется аккуратная горка

скомканных фантиков, заплесневелых апельсиновых шкурок, бумажек, спичек, окурков, пакетиков, коробочек и прочего мусора, при этом вся чаша была заплевана и украшена старательно выцарапанной на белом мраморе нецензурнейшей надписью на куэтанском языке. В глаза статуи когда-то были вставлены сапфиры, но их уже давно вытащили чернушники – вероятнее всего, для того, чтобы сделать с ними себе драгоценности.

– Таня, Таня, – укоризненно покачала головой королева. – Вам, молодежи, все бы только разрушать. Зачем же так нехорошо? Это же произведение искусства, и ему можно найти очень достойное применение. Смотри, какая удобная мусорница, – с этими словами Синдел взяла у Тани яблочный огрызок и аккуратно водрузила его на кучку отбросов в чаше. – Вот. А ты говоришь, – произнесла королева с чувством исполненного долга.

Таня неожиданно расхохоталась. Минуты три она просто сгибалась от хохота, тыча пальцем в статую, и не могла произнести ни слова.

– Что такое? – удивилась Синдел.

– Мне моя светлая сестрица Тардел говорила, что ходит по ночам очищать от мусора какие-то священные чаши...

***

Шиннок и Куан Чи тем временем обсуждали в тронном зале всякие насущные вопросы, при этом Киу весьма удобно устроился на королевском троне Эдении, опустив руку на подлокотник и задумчиво подперев ей голову.

– ...остается только разделаться с остатками Избранных, и можно смело браться за Эанадал, – высказал мысль черный маг.

– Может, сначала разделаем Эанадал, а потом Избранных? – предложил Шиннок.

– Можно и так, – великодушно согласился Куан Чи.

– Куан, – задумчиво произнес Шиннок, – я тут подумал о том, что неплохо было бы вознаградить тебя за все хорошее, что ты для меня сделал.

При этих словах колдун сразу встрепенулся и внимательно посмотрел на своего повелителя. Последнее время он, поняв, что к Шинноку постепенно возвращается рассудок, размышлял о том, как выпросить у Повелителя Ветров в награду за верную службу что-нибудь стоящее, но никак не решался завести разговор на эту тему, а тут – такая удача!

Шиннок начал перечислять совершенно невообразимые богатства, которые отдавал отныне в полное владение своему ki'art'у, и Куан Чи расплылся было в довольной улыбке, но от природы колдун был невероятно жаден, и в какой-то момент алчность взяла верх над здравым смыслом и чувством благодарности. Почему бы не попросить еще кое-что? Может, Киу Кан не откажет своему верному слуге? Ему же столько всего пришлось вытерпеть!

– Это все? – разочарованно протянул Куан Чи. – Я думал, что достоин чего-то большего, нежели золото и драгоценности...

– Чего именно? – удивился Шиннок.

– Отдайте мне Не-Мир! Я хочу им править! Вы захватите с моей помощью еще сотни миров...так отдайте мне этот! К тому же...помните ли вы, как не так давно обещали отдать мне Ан-Джэн Лэй, когда все будет кончено?

– Не перевирай мои слова, – терпеливо произнес Киу. – Я обещал ее не тебе, а главе клана Лин Куэй, и то для того, чтобы он согласился выполнить мою просьбу. Я пока не страдаю провалами в памяти. Тот, кому я ее обещал тогда, уже все равно что труп – два дня назад Шэнг Цунг вызвал его к себе, чтобы провести с ним основательную беседу по поводу его деяний, и я уверен, что Шэнг прикажет казнить Ониро. Лэй не достанется никому. Хоть она и враг мне, но она из моего рода, и ни ты, ни Грандмастер не достойны даже того, чтобы смотреть на нее... не говоря уже о том, чтобы обладать ею. Я просто убью ее сам.

– Вы несправедливы, повелитель!

– Куан, неужели всего того, что я предложил тебе, недостаточно? – все еще терпеливо ответил Шиннок. – Я не думаю обижать или обходить почтением своего вернейшего и достойнейшего слугу, столь прекрасно выполняющего все мои приказы. Со временем ты получишь еще больше, чем сейчас, но твою просьбу отдать тебе Не-Мир и Лэй я выполнить не могу, ты уж извини.

– Отдайте мне то, что я прошу! – с алчным блеском в глазах произнес черный маг.

– Я же сказал тебе, что не могу этого тебе дать, и даже отчасти объяснил, почему, – не двигаясь с места, спокойно ответил Киу. – Попроси меня о чем-нибудь другом.

Куан Чи начал злиться.

– Да если бы не я...если бы не я, ты бы до сих пор гнил в адском подземелье у Элара! – почти в ярости выкрикнул колдун, забыв обо всяком уважении.

– Не думал я, что ты мечтаешь только о том, как бы тебе заполучить Лэй, – резко произнес Шиннок, поднимаясь с трона. – Забудь о ней даже думать!

– Ну ладно, обойдусь и без твоей помощи!

– Только тронь ее, и я тебе все ненужные части тела отрежу! – Шиннок не ожидал такого поворота событий. Он ненавидел Лэй не меньше, чем ее отца, но даже ради мести Рейдену не мог допустить того, чтобы ее коснулся даже пальцем кто-то небожественного происхождения! Ан-Джэн слишком хороша для Куан Чи!

– Неужто? – хмыкнул черный маг. – Это мы еще посмотрим, кто кого.

Терпение Шиннока лопнуло. Он сжал рукой Амулет, укрепленный у него на поясе, так, что костяшки пальцев побелели, и из глаз его вылетели два зеленых луча, ударивших в Куан Чи...но ничего не произошло. Колдун продолжал по-прежнему стоять посреди зала и нагло ухмыляться.

– Как...как это может быть? – не веря своим глазам, произнес Шиннок.

– Однажды, когда мне представился удобный случай, я взял твой Амулет и изготовил точную копию. Тебе я подсунул дубликат, а оригинал взял себе! Мне удалось обдурить и тебя, и Рейдена, вы оба ничего не заметили! – Куан Чи торжествующе рассмеялся и достал из кармана настоящий Амулет. – Прощай, Киу Кан!

Камень в центре Амулета засиял, и в следующую секунду яркая вспышка зеленого света, исходящего от камня и направленного в Шиннока, осветила тронный зал дворца...

– Горькая правда

Куан Чи и не подумал о том, что в соседней комнате в это время генерал Рэйко обсуждал всякие текущие дела с Баракой, Хаинаром и Рептилией. Услышав шум и ругань в тронном зале, они тут же бросились на помощь своему повелителю.

Увидев Шиннока, лежащего на полу без чувств, и Куан Чи с Амулетом в руке, Рэйко пришел в невообразимую ярость.

– Ты посмел тронуть хозяина? Да я тебя скручу в бараний рог, свяжу узлом и вырву тебе руки и ноги! Ты у меня кровью умоешься, выродок!

– Считай, что ты уже умер, – добавил Хаинар, вытаскивая из ножен за спиной слегка изогнутые парные клинки.

Рептилия приготовился плюнуть кислотой в рожу колдуна. Барака угрожающе скрестил перед собой руки с острыми лезвиями.

Куан Чи не очень-то хотелось драться сразу с четырьмя серьезными противниками, хоть у него и был Амулет, и он поспешил открыть портал и удрать в неизвестном направлении.

– Хаинар, найди королеву, расскажи ей, что произошло, – быстро распорядился Рэйко. – Комодай, нам с тобой стоит наведаться на Куэтан к Императору. Барака, ты пока останься здесь. Кстати, где Ханзо? Я его с утра не видел.

– Понятия не имею, – отрицательно пожал плечами Хаинар.

***

Китана потихоньку перебралась залечивать раны в один из заброшенных замков, находившийся чуть севернее королевского дворца. Настроение у нее было отвратительное не только по причине того, что Шиннок отдубасил ее подсвечником, но и из-за того, что мать в открытую перешла на сторону врагов. Видимо, слишком сильное влияние оказал на королеву Шао Кан...

Замок, в котором была вынуждена скрываться принцесса, производил удручающее впечатление как снаружи, так и внутри. Штукатурка со стен уже давно осыпалась, на крыше росли березки и сосенки, потому что никто ее не чистил уже как минимум лет сто, от трубы остался жалкий огрызок, черепица местами отвалилась. Стекол в окнах не было-окна были затянуты плотной паутиной, свитой завезенными в Эдению громадными куэтанскими пауками, стены комнат были покрыты плесенью и копотью, мебель рассыпалась бы в прах при попытке донести ее до свалки, канализации в замке не было и в помине – зияющая в полу первого этажа дыра, вокруг которой вились огромные зеленые мухи, была со всех сторон окружена вместо нормального пола гнилыми досками, и каждый, пошедший туда по надобности, рисковал погибнуть безвременной смертью, провалившись в смрадную яму.

Естественно, любой нормальный человек попытался бы на месте Китаны хоть как-то привести свое убежище в более-менее приличный вид, тем более что Китана со времени захвата Эдении Императором пряталась в этом замке довольно часто, но принцесса и ее Светлые приспешники из числа эденийской знати считали столь черную работу, как смахивание паутины с окон, недостойной себя. Слугам же надо платить, а финансовое положение Китаны оставляло желать много лучшего.

Китана много думала о том, стоит ли ей по окончании всех разборок с Темными все-таки выходить замуж за Лю Канга. Она решила, что все-таки стоит; при этом удивительно было, что благородная принцесса вообще пришла к такой мысли, учитывая, что она даже не умела варить суп, не говоря уже о более сложных вещах. Во времена правления Джеррода за Китану все делали слуги; они даже помогали ей причесываться и надевать платья. Папаша Китаны искренне считал, что благочестивой эденийской деве знатного происхождения гораздо нужнее штудировать «Хроники Эанадала», нежели уметь готовить, стирать, мыть полы и посуду и так далее; то, что его драгоценной доченьке может когда-нибудь в сложной ситуации понадобиться умение сварить суп и к тому же помыть за собой тарелку, изнеженному эденийскому чистоплюю не приходило в голову. Более практичный Шао Кан в силу того, что куэтанцы с раннего детства учили своих детей всему, что им когда-нибудь может пригодиться в жизни, а также считали совершенно смешным просить кого-то делать за тебя что-то, что ты можешь вполне сделать сам, был абсолютно уверен в том, что приемная дочь его уже умеет варить суп и убирать комнату, а потому тоже не стал учить Китану столь необходимым в жизни вещам. Вследствие этого злая и голодная побитая Китана сидела на съеденном молью рассохшемся диване, угрюмо разглядывая жирных пауков на окне, и вынашивала планы кровавой мести.

Последнее время Китаной начало овладевать страстное желание сгноить всех и вся за утраченный трон Эдении, но для его осуществления ей нужна была армия, а вот с этим у принцессы были очень большие проблемы.

После захвата Эдении Императором Светлые эденийцы, и без того не особо плодовитые, перестали размножаться вообще. Всех жрецов Старших Богов генерал Барака пустил на деликатесную колбасу (уж очень были они гладенькие да жирненькие!), а идти заключать брак у Черного Священника или по гражданским законам без благословения жреца, равно как и производить потомство вне брака, Светлым не позволяли принципы. Протемнившиеся же эденийцы быстро сообразили, что при Шао Кане им живется в сто раз лучше, и размножились в геометрической прогрессии, к огромному удовольствию Императора быстро заполонив почти всю Эдению. Китана прекрасно понимала, что Светлых в Эдении слишком мало, к тому же они не представляют собой хоть сколько-нибудь серьезной силы: Темные превосходили их и числом, и умением сражаться. На троне народ терпел принцессу недолго, пока матушка вон не выгнала, и то эденийцы не выперли ее из дворца сразу скорее из-за остаточного почтения к древнему роду Сайрэаннов. Нужны были союзники, но с ними у Китаны тоже были огромные проблемы – никто из прежних вассалов Джеррода не желал общаться с принцессой. Она попробовала обратиться за помощью к Уаррену (бывшему Хрустальному Миру, где когда-то правил Рамат, который в свое время был вассалом отца Китаны), но уарренцы вежливо попросили принцессу забыть к ним дорогу и добавили, что не хотят даже вспоминать о временах владычества Джеррода и его ставленников.

Надо было что-то делать. В один прекрасный момент у Китаны родилась бредовая на первый взгляд идея, но попробовать ее осуществить стоило...

***

Саб-Зиро не любил прятаться и скрываться. Если ему и приходилось делать что-то подобное, то он чувствовал себя при этом явно не в своей тарелке. Когда Избранные легли спать, он тихо выскользнул из Агентства и решил пойти побродить по ночному городу.

В одиночестве ледяной ниндзя чувствовал себя, как ни странно, довольно свободно и уверенно – должно быть, сказывались годы, проведенные в Лин Куэй. Саб-Зиро шел по ночным улицам, освещенным неоновой рекламой круглосуточных супермаркетов, ресторанов и дискотек, размышляя о том, что произошло с другими ниндзя из его клана. Интересно, где Смоук? Сектор? Сайрекс?

Редкие прохожие не обращали на него внимания, и он спокойно продолжал прогулку в полной уверенности, что вряд ли кто из приспешников Шиннока вздумает за ним следить. Скорее всего, они благополучно сидят в Эдении...

Задумавшись, Саб-Зиро вышел на какой-то полузаброшенный пустырь. Осмотревшись, он заметил старый деревянный ящик и присел на него, глядя на звезды и наслаждаясь ночной прохладой. Он любил звезды – любил, потому что их любила Лэй. В этот момент Саб-Зиро подумалось, что надо бороться за свою любовь, а не думать о том, что скажет Рейден...но размышления его прервал знакомый голос.

– Здравствуй, Посвященный Льда. Вот я тебя и нашел.

– Скорпион! – Саб-Зиро поднялся и увидел своего заклятого врага, выходящего из-за угла дома напротив.

– Давай разберемся. Раз и навсегда. Мне, если честно, уже надоело за тобой гоняться.

Саб-Зиро хотел что-то ответить, но Ханзо бросился в стремительную атаку, которую ледяной ниндзя едва успел погасить при помощи нескольких жестких блоков. С трудом успев уклониться от летящего в него гарпуна, Саб-Зиро вскочил на ящик и с возвышения контратаковал Скорпиона прямым ударом ногой в грудь. Адский призрак отлетел на пару метров; любой обычный человек после такого сразу потерял бы сознание, но Скорпион сразу поднялся на ноги и снова кинулся на противника. Саб-Зиро едва не пропустил страшный по силе сокрушающий удар ногой в голову с разворота и чудом успел пригнуться; замешкайся ниндзя на долю секунды – и поединок бы закончился быстрой победой приспешника Шиннока. Скорпион легко отбил серию ударов руками и снова перешел в контратаку. От прямого удара кулаком в лицо Саб-Зиро еще успел увернуться, а вот второй – сбоку в печень – пропустил. Перед глазами от боли поплыли багровые и черные круги, и ледяной ниндзя с глухим стоном свалился на землю.

«Только бы он не устроил мне внутреннее кровотечение. Тогда мне уж точно живым отсюда не уйти. Пусть только подойдет поближе и начнет вещать про свой клан – я ему попробую ответить, если смогу»

Скорпион сощурил глаза, словно оценивая состояние поверженного врага.

– Победив тебя, я отомстил за смерть своей семьи и клана. Теперь моя душа сможет обрести покой!

Саб-Зиро почувствовал, что боль в боку начала понемногу утихать – значит, серьезных повреждений нет.

– Может, Лин Куэй и мой старший брат и ответственны за твою смерть, – хриплым голосом ответил Саб-Зиро, – но твоя душа вряд ли обретет покой, потому что настоящий убийца все еще на свободе и мы даже не знаем, кто это. Никто из моего клана не убивал твоих близких.

– Если убийцы – не вы, тогда кто это? – удивленно приподнял брови Скорпион.

– Это я, – оба врага неожиданно увидели рядом с собой невесть откуда взявшегося Куан Чи, который гаденько ухмылялся, глядя на них. – Я убил твоих родных и друзей, а тебя поручил старшему Саб-Зиро. Младший ни в чем не виноват, но я очень рад тому, что ты помог мне с ним разделаться. Теперь я разделаюсь и с тобой. Шиннок мертв, а его обещание оживить тебя оказалось мне на руку. Кстати, – колдун сделал эффектную паузу, – это я прикончил твоего ненаглядного благодетеля Киу Кана.

– Да я тебя...я тебя сейчас по стенке разотру! – Скорпион с трудом еще осознавал услышанное, руки его гневно сжались в кулаки. Саб-Зиро наконец смог приподняться на локтях и сесть.

– Ты что – сдурел, фокусник ненормальный? – ледяной ниндзя глядел на Куан Чи, как на умалишенного.