Текст книги "Магия губит (ЛП)"
Автор книги: Илона Эндрюс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 22 страниц)
В реальном бою лишние двадцать секунд ему не помогут. Я могла бы убить его за одну. Шейну не хватало хищного инстинкта, превращающего хорошо обученного человека в убийцу. Он рассматривал каждый бой как турнирный матч, в котором кто-то в конце подсчитывал очки. И, несмотря на его очевидное рвение, Орден тоже это понимал. Все рыцари начинали как рыцари-защитники. Орден давал десять лет на то, чтобы попробовать отличиться, но, если этого не происходило, по истечении срока вы становились мастером защиты, рядовым рыцарем. Шейн явно нацелился выше, он проработал девять лет в Ордене, но Тед не подавал никаких признаков его продвижения.
Андреа скрестила руки.
– Дело не в Шейне. Мне плевать на Шейна. Это просто стало последней каплей. Так или иначе. После слушания мы с Гренделем отсиживались в моем доме еще пару недель, зализывая раны, но я не могу вечно прятаться в своей норе. Ну, и разговоры с мохнатой мордой особо не помогали. Кроме того, он жует вещи, которые ему противопоказаны, вроде ковриков и сантехники. Он прогрыз дыру в полу моей кухни. На абсолютно ровной поверхности.
– Меня это не удивляет.
Две одиночки: она и чудовищно-здоровенный вонючий пудель, прячущиеся в квартире. Ни гостей, ни друзей, никого. Она просто сидела там одна в собственном несчастье, слишком гордая, чтобы поделиться этим с кем-нибудь еще. Похоже на то, как поступила бы я. За исключением того, что сейчас, когда я шла домой, меня там кто-то ждал, и этот кто-то вывернул бы город наизнанку, если бы я опоздала более чем на пару часов. Но у Андреа никого не было. Даже Рафаэля, она очень осторожно избегала его имени.
– У меня есть книга по дрессировке собак, – сказала Андреа. – Там говорится, что Гренделю нужна умственная стимуляция, поэтому я пыталась его тренировать, но у меня закрались подозрения, что он может быть умственно отсталым. Я подумала, что, в конце концов, ты захочешь увидеть своего песика, так что, вот, мы здесь. Он, наверное, уже съел мою приборную панель.
Это если повезет. В противном случае, его стошнит на пол, а затем для пущего эффекта он еще помочится сверху. Я откинулась назад.
– Так что теперь?
Андреа резким, вынужденным движением пожала плечами. Голос ее по-прежнему оставался монотонным, как ни в чем не бывало.
– Не знаю. Орден предложил мне пенсию. Я сказала им засунуть это себе в задницу. Не пойми меня неправильно, я заслужила это, но не таким образом.
Я бы тоже не приняла.
– У меня есть кое-какие сбережения, поэтому мне не нужно искать работу прямо сейчас. Может, займусь рыбалкой. Полагаю, рано или поздно мне придется что-то найти, возможно, в правоохранительных органах. Только не сейчас. Они будут проводить проверку биографических данных, а я не хочу иметь с этим дело.
– А ты бы хотела поработать здесь со мной?
Андреа уставилась на меня.
– У нас нет клиентов, и зарплата – дерьмо.
Она продолжала молча смотреть. Сложно сказать, слышала ли она меня.
– Даже если бы бизнес процветал, я все равно не смогла бы себе позволить платить тебе столько, сколько ты на самом деле заслуживаешь. – Никакой реакции. – Но если ты не против сидеть в офисе, пить кофе с моторным маслом и трепаться со мной. .
Андреа закрыла лицо руками.
Вот, блин. И что мне теперь делать? Я должна сказать что-то, или лучше ничего не говорить?
Я продолжила говорить, сохраняя голос как можно более легким.
– У меня есть дополнительный стол. Если ОПА решит остановить нас, мне может понадобиться поддержка снайпера, ты же знаешь, я и корову не подстрелю с десяти футов. Мы можем перевернуть наши столы и швырять в них гранаты, когда они будут штурмовать дверь. .
Плечи Андреа слегка задрожали.
Она плакала. Чтоб меня. Я сидела, не зная, что мне делать.
Андреа продолжала дрожать, пугающе тихо.
Я утащила свою задницу в другую комнату и вернулась с носовым платком. Андреа взяла платок и прижала к лицу.
Жалость сделает все только хуже. Она хотела сохранить свое достоинство – это все, что у нее осталось, а я должна была помочь ей в этом. Я сделала вид, что пью кофе, переводя взгляд на кружку. Андреа притворилась, что не плачет, пытаясь вытереть слезы.
Несколько минут мы сидели вот так, неловко и мрачно настроенные вести себя так, будто ничего не произошло. Если бы я еще чуть-чуть дольше продолжила пялиться на чашку, она бы загорелась от скопившегося напряжения.
Андреа высморкалась. Голос ее прозвучал немного хрипло.
– У тебя хоть есть чем стрелять по ОПА?
– У меня есть небольшая оружейная наверху. Стая снабдила меня оружием и боеприпасами. Они в коробках слева.
Андреа замолчала.
– В картонных коробках?
– Ага.
Андреа простонала.
– Эй, пушки это не по моей части. Если бы они принесли мне мечи, все было бы иначе. Вот в такое место ты попала…
Андреа поднялась и обняла меня. Это были очень короткие объятия, а затем она развернулась и поплелась вверх по лестнице с платком в руке.
Все-таки эта тема про то, чтобы «быть лучшим другом» здорово надрала мне задницу.
Сверху послышался лязг металла.
Ладно. Что у нас дальше по программе? Я взяла ее ключи со стола и пошла вытаскивать Гренделя из пикапа, пока он не снес там все.
Глава 4
Прошло полчаса, я сидела за своим столом, придумывая приличную денежную сумму, чтобы выставить Гастеку счет за поимку нежити. Вампир был уничтожен, но это не меняло того факта, что я его поймала. Огромное мохнатое чудовище, являющееся Гренделем, распласталось у моих ног. Когда я впервые повстречала пса, его шерстка представляла собой зловонно пахнущие дреды, и в итоге грумеру пришлось сбрить весь этот беспорядок. Теперь же его мех частично отрос и походил на каракулевую шубу, которую я когда-то видела на одном из представителей высшего класса Гильдии: короткий ворс, кудрявый и блестяще-чёрный. От него даже пахло пристойно.
Грендель поднял мохнатую морду и лизнул мою ладонь. Я открыла верхний ящик стола, достала овсяное печенье и протянула ему. Он очень осторожно взял его и проглотил, не разжевывая, как будто его не кормили тысячу лет.
У второго стола Андреа рылась в гигантской картонной коробке, которую она притащила сверху.
– В одной из комнат есть клетка для люпусов, – заметила она.
Это была самая большая клетка для люпов, которую я когда-либо видела, восемь футов в ширину, восемь футов в длину и семь футов в высоту. Пришлось доставить ее в офис по частям и собирать на месте. Прутья из стали и серебра толщиной с мое запястье. Любая штаб-квартира Стаи была оснащена клеткой. Оборотни как никто знали, насколько быстро они могли потерять контроль. Но поскольку формально я была человеком, Джим пытался найти для этого другое дипломатическое название. Видимо, решил, что называние «клетка для люпов» может спугнуть моих клиентов.
– Вообще знаешь, это не клетка для люпусов, – ответила я ей. – Это изолятор. Или защищенная комната. Или помещение безопасности. Не думаю, что Джим когда-либо определится с термином, который его устроит.
– Ну да, как же. Это клетка для люпусов. – Андреа прочистила горло. – Я прикоснулась к ней пальцем, и мне стало больно. Это на случай семейных проблем?
– Орден вернул тебе чувство юмора в рамках выходного пособия?
– Ойй, иди ты… – Андреа замешкалась. – Кейт. . Ты счастлива? Я имею в виду, с Кэрраном.
– Когда я могу сбежать от своей реальности.
Она взглянула на меня.
– А в остальное время?
– Все остальное время я нахожусь в состоянии тихой паники. Боюсь, что это закончится. Я потеряю его. Потеряю Джули. Всех.
– Со мной так и произошло, – произнесла Андреа. – Я потеряла всех. Это хреново.
Да уж, не до шуток.
Андреа подняла черное огнестрельное оружие, держа его так, словно оно покрыто слизью.
– Это Witness 45. Здесь есть дефект литья на рукоятке, видишь? Если выстрелить из него, на ладошке появится волдырь. – Она взяла еще один пистолет. – Это Raven 25. Такие не выпускали с начала девяностых. Я даже не знала, что их все еще можно найти. Дешевое старье. Их также называли «субботние спец-выпуски». С ними не разрядить и двадцати патронов без заклинивания, и, судя по тому, как он выглядит, я бы даже не рискнула пытаться перезарядить его. Он может взорваться у меня прямо в руке. А это? Это Hi-Point, иначе известный как Beemiller.
– Это должно мне о чем-то говорить?
Она уставилась на меня.
– Это самый дерьмовый пистолет из всех. Обычные пушки стоят больше пяти сотен. Этот примерно сотню баксов. Спусковая сделана из цинка с алюминием. Я могу согнуть его рукой.
Я уже видела, как она сгибала рукой стальной стержень, но сейчас было не лучшее время говорить об этом.
Андреа положила Hi-Point на стол.
– Напомни, где ты все это взяла?
– Лишнее оружие Стаи. Насколько я поняла: конфискат.
– Изъято в результате боевых столкновений?
– Ага.
Андреа опустилась в кресло. Ее волосы с синими кончиками угрюмо свисали по плечам.
– Кейт, если бы кто-то использовал оружие против оборотней, а затем оборотни решили назвать это пистолетом, стало быть, это не очень хороший пистолет, не так ли?
– Я не спорю с тобой. У меня не было выбора. Все это уже было здесь, когда я пришла.
Андреа извлекла из коробки серебряный пистолет внушительного вида. Ее глаза на мгновение расширились. Она внимательно разглядывала его, а затем постучала им по углу стола. Пистолет ответил глухим треском.
Она посмотрела на меня с выражением крайнего отчаяния.
– Пластик.
Я развела руки.
Андреа бросила пластиковый пистолет Гренделю:
– На вот, пожуй.
Пудель начал обнюхивать внезапный подарок.
В дверь раздался осторожный стук.
Грендель вскочил на ноги и зарычал, подпрыгивая вверх-вниз.
Вероятно, это были ОПА, чтобы закрыть мой офис. Тук-тук, впусти нас, мы принесли с собой постановление суда и гаубицу. .
– Входите.
Дверь распахнулась, и в кабинет вошла рыжеволосая женщина с коричневым конвертом. Высокая, стройная и длинноногая, она двигалась как фехтовальщица, легко, но уверенно. Было ощущение, что, если в нее решит ударить молния, она успеет уклониться в сторону и поразит ее первой. На ней были брюки цвета хаки, водолазка и легкий кожаный жилет. Левая рука скрывалась за кожаной перчаткой. Длинная рапира на поясе и высокие сапоги завершали наряд. Я уже встречала ее прежде. Ее звали Рене, и в последний раз, когда мы виделись, она руководила охраной Полуночных Игр, нелегальной гладиаторской ареной, притягивающей к себе существ, вылезающих в ночи.
Позади нее хвостом тянулись двое мужчин. Оба в тактических жилетах, вооруженные достаточно, чтобы сразиться с небольшой армией и победить. Парень справа, блондин, был помоложе, он шел легкой пружинистой походкой, намекающей на определенное мастерство в боевых искусствах. Мужчина слева был стройнее, старше и темнее, с отчетливо читаемой военной аурой и небольшим шрамом на шее. Края шрама были неровными. Видимо, что-то ранило его шею, но он выжил, чтобы сражаться дальше.
Темно-серые глаза Рене были устремлены на меня.
– Прошу прощения, миледи, – начала я. – Атос, Портос и Арамис только что ушли.
– Да, они что-то говорили о поездке в Англию с д'Артаньяном за бриллиантами, – добавила Андреа.
– Вы двое серьезно считаете, что умеете шутить, – отозвалась Рене.
– Ну, у нас бывают свои моменты, – Я взглянула на пуделя. – Лежать, Грендель.
Собака показала Рене зубы на случай, если она решит что-нибудь учудить, и легла грызть свое пластиковое оружие.
Рене указала на Гренделя:
– Что это, черт возьми?
– Наш боевой пудель-мутант, – объяснила я.
– Он жует пистолет?
– Это не настоящий пистолет, – буркнула Андреа.
– Ну, разумеется, нет. – Вздохнула Рене. – Это же было бы так безответственно с вашей стороны, не так ли?
Пожилой мужчина слева от Рене наклонился к ней.
– Может это все плохая затея.
Она отмахнулась от него.
Светловолосый парень справа от Рене покосился на стол Андреа.
– Это что, Hi-Point?
Андреа покраснела как свекла.
Я выдвинулась вперед.
– Чем мы можем быть полезны для Полуночных Игр?
– Красная Гвардия больше не сотрудничает с Полуночными Играми. – Рене аккуратно разместила свое длинное тело в клиентском кресле. Двое парней позади нее остались стоять. – После недавних событий нам пришлось отвечать на множество вопросов, и мы решили покинуть арену.
Другими словами: ты испортила нам веселье и лишила работы.
– Я думала, что вы работаете по найму, как независимая сторона.
Она покачала головой.
– Нет, я красногвардеец. И являюсь им на протяжении последних двенадцати лет.
Двенадцать лет в Красной Гвардии – не ворон считать.
– В таком случае, что мы можем сделать для Гвардии?
– Мы хотели бы вас нанять.
Постой, что?
– В качестве кого?
Рене сложила руки на коленях.
– Мы потеряли один предмет, и нам нужно его вернуть.
– Вы знаете, где находится предмет?
– Если бы мы знали, у кого он, нам бы не пришлось нанимать вас, не так ли? – Ее лицо скривилось в гримасе.
– Значит, предмет не потеряли, а украли.
– Да.
Верно.
– Все, что вы скажите в этом офисе, является конфиденциальной информацией, но не привилегированной, то есть остается только между нами, пока мы не получим повестку в суд. Если вы просто выложите все как есть, это сэкономит нам кучу времени. Тогда мы сможем решить, взяться за эту работу или нет.
Рене открыла конверт и вынула его содержимое. Фотография скользнула в ее руке. Она выложила ее на стол.
Мужчина, лет за пятьдесят, уставился на меня со снимка. Кудрявые каштановые волосы, седеющие. Довольно приятное лицо, ни красивое, ни некрасивое. Глубокие морщинки вокруг рта. Грустные глаза. Он выглядел так, будто был измучен жизнью и в какой-то момент сумел взять себя в руки, но часть его все же не выжила.
– Адам Кемен, – изложила Рене. – Тридцать восемь лет. Блестящий инженер, гениальный теоретик прикладной магии. Нас наняли охранять его, пока он работал над ценным проектом. Адама финансировали три отдельных инвестора.
– Насколько хорошо? – Поинтересовалась я.
– Достаточно, чтобы нанять и оплачивать элитную охрану.
Должно быть, это были серьезные деньги. Элитные отряды Красной Гвардии стоили недешево.
– Мы поселили Адама в безопасный дом в глуши. Имущество было под охраной двух защитных барьеров: заклинания внутреннего периметра, защищавшего дом и мастерскую, и заклинания широкого спектра воздействия, которое распространялось на площадь в четверть акра с домом в центре. За домом следила бригада из двенадцати человек: по четыре человека в восьмичасовую смену. Я лично отбирала стражников. Все они прошли проверку личных данных и зарекомендовали себя в отличной службе.
Рене откинулась на спинку кресла.
– Прошлой ночью Адам и прототип исчезли. Его пропажу и изувеченное тело одного из охранников обнаружили сегодня утром во время смены караула.
Интересно.
– Как изувечено?
– Ты можешь убедиться в этом сама, – губы Рене сжались в жесткую линию. – Я хочу, чтобы ты нашла Адама и забрала устройство.
Я обдумывала сказанное.
– Что из этих двух является главным приоритетом?
– Очевидно, мои работодатели предпочли бы вернуть и то, и другое. Официальная позиция такова, что устройство имеет наибольший приоритет, но лично я хочу, чтобы Адам был спасен.
Однажды телохранитель, всегда телохранитель. Рене наняли охранять Кемена, и она взялась за работу со всей ответственностью.
– Сейчас только четверо, не считая охранников и тех, кто находится в этой комнате, знают о проблеме. – Рене сцепила длинные пальцы в замок. – Трое из этих четырех человек – инвесторы Адама, а четвертый – мой непосредственный начальник. Важно, чтобы никакая информация не просочилась. Иначе ущерб репутации Красной Гвардии будет катастрофическим.
Прекрасно. Придется искать его без лишней шумихи. В основном моя методика расследования заключалась в том, чтобы выявить список заинтересованных сторон и наделать как можно больше шума, пока преступник сам не потеряет терпение и не попытается меня заткнуть.
Рене сосредоточила взгляд на мне:
– В этом деле очень важно проявить деликатность.
– Мы можем быть очень деликатными, – заверила я ее.
– Это наше второе имя, – добавила Андреа.
По какой-то странной причине Рене не выглядела убежденной.
Я достала блокнот и ручку.
– Что из себя представляет устройство?
– Мы не имели доступа к этой информации. – Рене покачала головой. Насколько мне известно, он так и не прошел успешного тестирования.
Ладно.
– Мне нужно полное имя изобретателя, адрес, данные о семье и ассистентах.
– Его зовут Адам Кемен. Мы знаем, что ему тридцать восемь, он вдовец. Жена страдала диабетом и проходила диализ из-за почечной недостаточности. В конце концов, болезнь убила ее. Адам был сильно травмирован ее смертью. Его работа как-то связана с этим событием, но я не знаю, каким образом. Он говорил без акцента, не казался религиозным и не выражал твердых политических взглядов.
– Как долго он был под твоей защитой? – Андреа сделала пометку в своем блокноте.
– Девяносто шесть дней. Пока он находился под охраной, у него не было посетителей. Кроме того, у нас не было никаких данных: ни адреса, ни известных родственников, ни информации о врагах или друзьях. – Рене взяла еще один листок бумаги. – Это последнее изображение устройства.
На фотографии металлический цилиндр был установлен на уровне письменного стола, примерно три фута в высоту и, вероятно, фут в диаметре. Странные узоры покрывали серый металл: одни бледные, почти белые, другие со знакомым желтым отблеском золота, другие переливались дюжиной оттенков серебра и синего. Они скручивались и накладывались друг на друга, некоторые настолько сложные, что на их создание, должно быть, потребовались часы кропотливой работы и инструменты ювелиров.
Я обратилась к Рене:
– Основной цилиндр из железа?
– Иридий. Волнистые линии на нем сделаны из золота, платины, кобальта и свинца. У него в этой штуке половина таблицы Менделеева.
Хм, одни металлы, все редкие, все дорогие и очень хорошо переносят чары, кроме свинца. Свинец был магически инертным: магия отскакивала от него, как горох от стены. Зачем строить волшебное устройство и добавлять к нему свинец?
– Есть предположения, для чего оно было предназначено?
Рене покачала головой.
– Есть мысли относительно того, кто мог захотеть украсть Адама или его устройство? – спросила Андреа.
– Нет.
Я постучала по бумаге.
– Ты можешь назвать мне имена трех инвесторов?
– Нет.
Андреа нахмурилась.
– «Нет», как если бы ты не знала, кто они такие, или «нет», как если бы ты не могла сказать нам?
– И то, и другое.
Я нервно постукивала ручкой по бумаге.
– Рене, ты хочешь, чтобы мы нашли «того не знаю кого» и забрали его «то не знаю что» для «тех, кого нельзя назвать»?
Рене пожала плечами:
– У вас будет полный доступ к его мастерской, убежищу и телу стражника. Вы можете допросить охрану, мы будем полностью сотрудничать с вами. Я дам код и сообщу старшему сержанту, что вы приедете. Личности инвесторов по контракту конфиденциальны, если они захотят к вам обратиться, они могут это сделать, но мы не можем заставить их, поэтому мои руки связаны. Что касается Адама, мы были наняты, чтобы охранять его жизнь и его творение, а не расспрашивать о его семейной драме.
– Я слышала, что проверка анкетных данных – стандартное требование для Красной Гвардии. – Я постучал карандашом по бумаге.
– Так и есть.
– Так почему вы этого не сделали?
– Потому что клиент отсыпал нам кучу бабла. – Рене улыбнулась, контролируя резкий оскал зубов. Какие-то тревожные эмоции промелькнули в ее глазах и исчезли. – Мы не следопыты. Мы телохранители. Нам нужен профессионал, чтобы разрешить эту ситуацию. О найме Гильдии наемников не может быть и речи: они не знают, как держать язык за зубами. Наем Ордена тоже не вариант: не хочу, чтобы их пальцы оттяпали наш кусок пирога, потому что они обязательно попытаются претендовать на обладание всем. Остается частная фирма. Я знаю тебя и видела, как ты действуешь, а также знаю, что ты сделаешь это дешевле, чем кто-либо другой в городе, потому что у тебя нет выбора. Ты открыла агентство месяц назад, и до сих пор без клиентов. Тебе необходимо серьезное дельце, чтобы вернуть свое имя на карту, иначе вскоре ты выйдешь из бизнеса. Если вам удастся помочь нам, Красная Гвардия публично поддержит вас.
Рене кивнула парню слева от нее. Он поставил на стол небольшую спортивную сумку. Рене открыла ее. На меня смотрели пять стопок банкнот.
– Десять тысяч сейчас и десятка плюс расходы, когда Адама или устройство вернут нам. Двадцать штук, если г-н Кемен будет жив и не получит опасных для жизни травм.
На кону: двадцать штук и поддержка лучшего телохранителя в городе или сидение на заднице, попивая кофе с моторным маслом. Дайте-ка подумать. .
Рене наблюдала за мной. Вот оно снова, странное огорчение в глазах. На этот раз я была готова к этому и успела распознать его – страх. Женщина, которая раньше руководила охраной Полуночных Игр, была до смерти напугана и изо всех сил пыталась скрыть это.
Я взглянула на двух мужчин позади нее.
– Мы можем поговорить наедине?
Рене махнула рукой, и два ходячих оружейных арсенала удалились.
Я наклонилась вперед.
– В городе есть несколько опытных частных агентств, которые за двадцать тысяч с радостью бы об этом позаботились. Пинкертоны, Джон Бишоп, Эннмари и ее «Белая Магнолия», любой из них взял бы это вознаграждение и сказал бы спасибо. Но ты пришла сюда.
Рене скрестила руки на груди.
– Ты пытаешься отговорить меня нанимать вас? Довольно своеобразная бизнес-стратегия.
– Нет, я констатирую факт. Мы обе знаем, что моя репутация сейчас дерьмо, потому что Тед Монахан рассказывает всем, кто готов слушать, что я была ненадежным винтиком в его великом плане.
Справа от меня Андреа стиснула зубы, линия ее подбородка выдвинулась вперед.
– Монахан болтает о многом, – сказала Рене. – Он облажался, а никто не любит оправданий.
– Формально, у меня нет образования для ведения следствия, и мое резюме короткое. Я хочу сказать, что, если бы я потеряла довольно ценный объект и моя карьера зависела от его находки, я бы не наняла себя. Я могла бы нанять Андреа, потому что у нее есть опыт, и образование. Она может использовать знания по тригонометрии, чтобы определить высоту нападавшего по брызгам крови, в то время как я не знаю, что такое тригонометрия. Было бы разумно нанять нас из-за нее, но ты понятия не имела, что она здесь работает, пока не вошла в эту дверь. Единственный раз, когда ты видела, как веду дела я, был на арене. – Где я убивала соперников особо кровожадными способами.
Рене пристально посмотрела на меня:
– Продолжай.
– Ты пришла сюда не в поисках детектива. А в поиске наемного убийцы. Так почему бы тебе не признаться. Зачем я нужна тебе?
Между нами повисла напряженная тишина. Прошла секунда. Другая.
– Я не знаю, что создавал Адам, – произнесла Рене чуть громче шепота. – Но знаю, что когда я сказала своему непосредственному руководителю, что Адам и устройство пропали, он позвонил своей семье и велел жене собрать детей, бросить самое необходимое в машину, уехать в Северную Каролину и не возвращаться, пока он не позвонит им.
– Он сказал своей семье уезжать из города? – Андреа недоуменно моргнула.
Рене кивнула.
– Мой брат прикован к постели. Его нельзя перемещать. Я не смогу вывести его из города. Мы застряли в Атланте. – Она наклонилась вперед с мрачным лицом. – Ты заботишься о своих друзьях, Дэниелс. Настолько, что готова прыгнуть на лезвие ради них. Тебе есть, что терять, и если ты поймешь всю серьезность ситуации, то убедишь Стаю помочь тебе, а это намного больше, чем смогла бы собрать я. Найди Адама и найди его устройство. Прежде чем похититель запустит его и сделает то, о чем мы все пожалеем.
Дверь за Рене захлопнулась. Андреа встала и подошла к узкому окну, наблюдая, как гвардейцы переходят парковку к своей машине:
– Меня наняли всего два часа назад, а у нас уже есть клиент и адская работенка.
Я выложила из сумки пять тысяч долларов. Андреа отошла от окна, и я передала ей сумку с остатками денег.
– Зачем?
– Бюджет на оружие.
Андреа провела большим пальцем по стопке двадцатидолларовых банкнот.
– Круто. Нам пригодятся боеприпасы.
– Она не показалась тебе напуганной? – Спросила я.
Андреа поморщилась.
– Она хладнокровная стерва и хорошо маскирует эмоции, но я провела все свое детство, читая лица, чтобы знать, откуда последует новый удар. А еще я хищник: цепляюсь за страх, потому что он сигнализирует о добыче. Она действительно напугана. Мы, наверное, еще пожалеем, что ввязались.
– Тогда может, нам стоит принять другое предложение? Ой, погоди. Других предложений у нас нет.
– Вы такая остроумная, мисс Дэниэлс. Или мне следует звать вас миссис Кэрран?
Я впилась в нее взглядом. Она коротко усмехнулась.
Положив свою сумку на стол, я расстегнула молнию, чтобы перепроверить содержимое. К сожалению, мертвые тела имеют раздражающую тенденцию к разложению. Чем раньше мы доберемся до места происшествия, тем лучше.
Андреа проверяла свое оружие.
– Значит, Тед говорит всем, что ты испортила его план?
– Довольно много.
– Знаешь, однажды я прикончу его.
Я взглянула на нее. Она говорила убийственно серьезно. Смерть Теда вызвала бы бурю катастрофических масштабов. Он являлся главой отделения Ордена Атланты. Каждый рыцарь страны преследовал бы нас до последнего вздоха. Конечно, Андреа прекрасно все это понимала.
– Закончила. – Я стащила сумку со стола. – Готова идти?
– Всегда готова. А где вообще находится эта лаборатория?
Я сверилась с указаниями, оставленными Рене.
– Лес Сибли.
Андреа смачно выругалась.
