Текст книги "Мир Рэи. Рыцари (СИ)"

Автор книги: Игорь Павлов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 23 страниц)

Шейлия, голодная сучка, вымотала меня, словно я раб для любовных утех. Только спустя три часа она отстала.

Вышел из спальни, где меня дожидался мой мундир, тот, что одевал на встречу с Сириусом. А от золотого и след простыл. Вот же шутник этот маг! Скорее всего, золотой мундир был всего лишь иллюзией, что к утру испарилась без следа. Надо будет подыскать похожий для себя, очень уж он мне понравился.

Дочку советника пришлось ждать около часа. Вышла она в обычном платье, снова раскрашенная, причесанная, довольная и сияющая. Я подскочил, поклонился, она настойчиво взяла меня под руку, и мы отправились в путь через продолжающиеся песни и пляски. Шейлия не зря оделась поскромнее, нас практически не замечали. Хотя ее знают тут все, она хозяйка. Но гости были слишком тактичны, чтобы показывать свой интерес к ней. Важная особа дала понять, что она уже не при балу, а едет по делам. «Продолжайте отдыхать», выражали ее глаза, подобное и я сказал своим рабам перед отбытием.

***

Долгой дороги не вышло. У дворца ждал корабль.

Полчаса полета и мы на месте. Центральный аэропорт Шенни, сюда прилетают и отсюда улетают купцы и посредники, что везут товар. Есть отдельные площадки для кораблей с рабами, с доками для выгрузки товаров, есть платформы, где принимают строительный материал. Имеются и особенные площадки, отдельные, где приходят подарки лично для семьи императора. Корабли на небе, словно чайки над рыболовной сетью, до самого горизонта площадки усыпаны черными силуэтами с уходящим вверх розовым маревом.

Вот сейчас мы с Шейлией двигаемся в сторону скопления вновь прибывших рабов. Там уже куча белых рыцарей поблескивают своими серебряными клепками в розовом свете. Нам еще предстоит преодолеть три пролета гранитных ступенек, чтобы подняться до посадочной платформы. С меня пот течет ручьем. Становится стыдно, глядя на резвую дочь советника. Последние усилия, и мы на площадке. Один корабль, испаряющий розовую органику, перед ним выстроились в ряд абсолютно голые мужчины, человек тридцать. Как их только в корабле уместили?!

Почти все накаченные, загорелые, молодые красавчики, что еще раз подчеркивает, на Шенни возят только лучшее.

Перед ними расхаживает Юлиана в белом пышном платье с высоким стоячим воротом, на котором исполнено серебряное обрамление. С ней две скромно одетые и пресные фрейлины. В сторонке скопились и другие женщины, ожидают своей очереди, чтобы выбрать из того, что останется. Их жадные взгляды в сторону голых мужчин забавляют меня. Вон та тетечка с кудрявой копной, похоже вообще места себе не находит, наверное, уже представляет, как ее хватают сильные перекаченные руки. Подспорье хилым и дохлым лордам Шенни.

Шейлия устремилась вперед и поприветствовала принцессу, а я неуверенно стал подходить ближе, отодвигаясь немного к рыцарям. К счастью, Юлиана была увлечена выбором.

– Почему ты такой здоровый, а член маленький? – выругалась на одного раба та. Мужчина хоть и был загорелый, но краснота на щеках все же проступила. – А ты чего уставился? – фыркнула она на другого, тот здоровый, такого даже даф испугается.

– Простите, госпожа… – бормочет тот.

– Госпожа?! Да я императорское величество!! – взревела Юлиана – Дорис!

Из–за моей спины вышел высокий белый рыцарь, на ходу он вытащил шпагу. Через пять секунд предсмертный крик вверг в панику остальных рабов. Здоровяк, что назвал принцессу госпожой, даже не успел среагировать. Раб всегда ожидает крут, наказание, все, что угодно. Но чтобы за два слова убить... На Рэе рабов не убивают сразу, они ведь стоят денег, так обнадеживают себя молодые рабы. Но эта планета денег не считает. Мне стало не по себе. Странно, что небольшая толпа женщин на это никак не отреагировала.

– Я ее императорское величество, Юлиана! – воскликнула она остервенело. – И не один из вас, червь, не может называть меня госпожой! Вот ее называйте!

Юлиана небрежным жестом указала на Шейлию.

– Да, да, – громко заговорила Шейлия, подыгрывая бешенству надменной суки. – Меня называйте! И в глаза смотреть не надо, ладно?

– Да, госпожа…

– А у этого член нормальный, а грудь впалая. Доходяга, – прыснула Юлиана, переходя к следующему. – А этот ничего, крепкий. Но член, опять же, маловат.

– Так надо возбудить, – подлила масла в огонь Шейлия, подмигивая мне украдкой. – Если его потрогать, он может вырасти до огромных размеров!

– Шейлия, – фыркнула Юлиана, поморщившись. – Ну ты и вульгарна. Так, а этот что лыбится?! Дорис! А не, стой пока Дорис… У нас красавчик нарисовался, – коварно протянула принцесса, глядя на белобрысого, голубоглазого мужчину.

– Раб! – воскликнула она, обращаясь к красавчику. – Ну–ка возбуди вот того, посмотрим, что из этого выйдет.

– Я не могу, ваше величество, – мгновенно ответил белобрысый.

Сердце мое аж сжалось. Взглянул на этого храбреца. Казалось бы, все рабы и даже рыцари сейчас были с ним взором и душой. Юлиана опешила. Как так?! Раб сказал «нет»?!

– Это почему же? – зашипела Юлиана.

– Я рыцарь.

– Да какой ты рыцарь?! Ты раб! Ты... ты червь! Дорис!

– Ваше величество, – вмешалась осторожно Шейлия. – Вы так всех красавчиков почикаете. Давайте приручать их, это же весело!

– Стой пока Дорис… – согласилась Юлиана – Так, ты, – она указала на другого раба, самого матерого на мой взгляд. – Кнут бери. И бей его!

Из–за рабского строя показался жирный купец в кафтане и вручил мужчине плеть. Непокорного раба вывели перед строем.

– Бей пока не согласится! – скомандовала Юлиана, и засвистел кнут.

Удар, мычание… удар, мычание… удар, крик… Раба забили до смерти, тело утащили. Юлиана была в бешенстве. Вырвала кнут у бившего раба и заехала купцу по лощеной морде. Тот упал на колени и взмолился о пощаде. Тем временем Шейлия уже выбрала себе парочку рабов и отвела в сторонку. Затем она подошла ко мне.

– Это на нее так солнце сказывается, – прошептала дочь советника. – Жаль раба. Вот они значит, какие, эти рыцари Рэи, – добавила она и вздохнула.

Кивнул, думая о забитом храбреце. Видимо где–то пленили его на западе да за Вестерию перевезли, купцу сбагрили, а тот поспешил на Шенни, не прощупав подневольного. Да, рыцарство так просто не вывести из горячих сердец. Может он сюда за девушкой своей отправился, которую выкрали и в рабство обратили. А как простому рыцарю на Шенни попасть? Только через рабство, и то, шанс один из ста. Все это грустно, сколько мимолетных судеб падает в пропасть этой вечно голодной планеты...

– Мы тут все от этого розового света с ума сходим, – продолжает шептать Шейлия. – Все помешались на розовом. Я себе специально дворец на ночной стороне отстроила. Чтобы хоть как–то спастись. Ты просто не замечаешь, Катэр, как это все влияет. Часто гоняешь туда–сюда. Хотя, уверена, тебя постоянно тянет на Шенни, только и думаешь, как бы скорее под розовые облака нырнуть на эти гранитные камни. Она у нас все людское высасывает и высасывает. Забери меня на Рэю, а Катэр? Возглавлю какое–нибудь королевство или герцогство. Хочется живого, настоящего.

– Но ваш отец…

– Да плевала я, – фыркнула Шейлия и отвернулась.

Хотелось быстрее свалить отсюда, пока не попался под руку. Но я попался. Юлиана увидела меня и злорадный взгляд восторжествовал.

– Так, так, так! Ты, червь, а ну сюда иди! – рыкнула она.

Я уже не смотрел на нее, но знал, что этот звук направлен именно на меня. В груди похолодело, ноги поспешили к принцессе.

Упал перед ней на колено и поприветствовал, едва удерживая голос от дрожи.

– Червь встань! Готов послужить своей империи? – с издевкой воскликнула она.

– Да, ваше величество! – рыкнул я, поднимаясь.

В голове роились мысли и пустота одновременно. Душа замерла и будто проваливалась, летела и ожидала, что вот–вот будет смертельное дно. Сердце бешено выстукивало ритмы, как у загнанного зайца. Я не мог смотреть ей в глаза, поэтому смотрел чуть ниже, в пышную грудь. Но и великолепная грудь сейчас казалась мне исчадием зла, источником моих бед.

– Раздевайся! – скомандовала она.

Один миг колебался. Но принялся снимать мундир, с каждой пуговицей падала моя воля, ломалась очередная переборка, затаптывалась все глубже гордость. Пятая пуговица… пятнадцать рыцарей на платформе, шестая пуговица… пять шагов по диагонали к тому отдельно стоящему рыцарю, седьмая… убью первого руками, остальных шпагой, их магия бессильна, у меня перстень с защитой Сириуса, восьмая... перережу глотку Юлиане, захвачу Шейлию в заложники и заберу корабль… Я вижу дом, мои девочки стоят передо мной, встречают с теплотой и радостью, много–много глаз и душ обращено ко мне. Это ведь так прекрасно. Лина обнимает и прижимается, Глория рвется в бой за каждое гнусное слово в мой адрес. Они не знают, но догадываются, что стали мне настоящей и единственной семьей.

Нет, не могу превратиться в изменника и поставить их под удар.

Снял китель, сбросил сапоги, сдернул брюки, разорвал с остервенением рубашку.

– И трусы! – фыркнула принцесса.

Избавился от трусов. Этот брезгливый взгляд... И все остальные сейчас смотрят на меня. Интересно, о чем думает Шейлия?

– На колени! – торжественно взревела Юлиана, ее глаза сейчас казались мне черными кругами Запредела. Я опустился на одно колено, как это делают рыцари перед сюзереном.

– На оба колена! Червь! На оба! Чтобы было удобнее ползти! – засмеялась принцесса. – До того раба!

Чувствовала Лина, что попаду в беду. Сам чувствовал... но раз уж свершилось, надо стоять достойно.

– Я рыцарь, – прошипел и поднял свой черный взгляд на нее. На мгновение Юлиана потеряла самообладание. Лицо девушки исказилось, в глазах проступило безумие.

– Дорис!! – взвизгнула она.

Услышал шаги приближающегося рыцаря.

– Стой на месте, Дорис, – прошипел я. – Или умрешь.

– Да как ты смеешь!? Червь!! – затряслась принцесса.

Я стал слушать… Если рыцарь сделает еще шаг, вскочу. Шло оно все к черному Запределу... Перережу глотку этой суке и погибну в бою. Гнев внутри нарастал, сжигая все человеческое.

– Ваше величество! – вмешалась Шейлия, почувствовал дрожь в ее голосе. – Давайте бросим его в яму!

– Нет! – рыкнула Юлиана.

– Тот раб, что звался рыцарем, был забит до смерти. Его волю вы не сломили. А значит, он победил! – закричала Шейлия.

– Да как ты смеешь, девка!!

– Я говорю о том, что вы должны победить! Сломить волю этого червя!

– А что мне даст яма? – заинтересовалась Юлиана.

– Не будем кормить, за еду сделает все, что угодно, и вы победите! А сейчас он сытый и смелый, посмотрите на него, он смирился со смертью! – запела Шейлия.

– Дорис, бери кнут, – фыркнула принцесса.

Раздался звук заходящей в ножны шпаги. Боковым зрением увидел, как рыцарь берет кнут из рук купца, у бедолаги рассечена щека, всего лишь от одного удара слабой женщины… Готовлюсь к худшему.

– Этот червь так легко не отделается! – завизжала Юлиана.

И вот первый удар обжог мою кожу, боль пронзила невыносимая. Я словно проснулся, ум прояснился, стекляшками ссыпалась вся дурь. Как же оказывается легко вразумить! Совсем отвык от боли, но сейчас не произнес ни звука. Сюда бы Глорию… посмотри моя девочка, я тоже смогу вытерпеть это.

Удар… Этот сильнее прежнего. На мгновение мышцы ослабели, но я устоял на колене.

Еще удар, от боли хочется выть. Но кусаю до соленого вкуса свой язык, отвлекаю боль другой. Юлиана что–то кричит, Шейлия осмеливается с ней спорить. Девочка отчаянна, пытается спасти мою шкуру.

Удар… Боль пронзает насквозь, слабость растет, только обделаться сейчас мне не хватало.

Еще удар… На этот раз рыцарь прошелся по шее и плечу. С груди сползает длинная капелька крови.

Удар… Валюсь на бок. Иначе закричу, иначе… Нет! Глория смогла, а значит и я смогу. Поднимаюсь обратно, на колено. Смотрю на Юлиану и скалюсь ей в лицо. Мой разум на пороге безумия.

Она отбирает кнут у рыцаря и начинает бить сама. По лицу, по груди, по рукам и ногам. Куда ни попадя. Я лишь прищуриваюсь, в глазах пульсирует тьма, а воющее тело частично потеряло чувствительность. Стоять Катэр, стоять рыцарь…

Меня хватают под руки и уволакивают. Вижу сквозь пелену, как за мной по граниту тянется кровавая дорожка.

Не слышу ничего, что говорит Юлиана. Она глубоко дышит, ее пышная грудь вздымается так, что готова выпрыгнуть из корсета. Катэр, даже когда все плохо, ты думаешь о сиськах...

Бросают в яму. Бьется локоть, затылок, порождая очередной всплеск сознания. Холодный гранит отзывается большим пятном боли на моей горящей спине. Не могу шевелиться, ибо каждое движение приносит многократную, тлеющую боль. Вскоре загорелось все тело, словно лежу на сковородке, над пламенем. Никого нет, я один. Только теперь могу позволить себе взвыть.

Боли нет… боль уходит, боль ничто... Как–то я пролетал над гранитными полями, что будто пчелиные соты, густо утыканы колодцами. В них сажают неугодных рабов, похоже, в такой колодец кинули и меня. Смотрю наверх уцелевшим левым глазом. Кровавый круг – это кровавые облака. Они говорят, что завтра все будет хорошо.

Глава седьмая. Замок графа Кюри

Баронет эр Эрик Лестерский

– Портниху пришлю, – запыхавшимся голосом говорит Симона. – Она мерки снимет, мундир тебе сошьет… нормальный, а то скоро бал.

– Бал?! – воскликнул я.

Не знаю, что и думать. И восторг, и паника. Симона забежала ко мне в дом довольно неожиданно, скинула корзину на табуретку и давай сразу бормотать. Сегодня она была в своем обычном бежевом платье, опоясанном серой лентой. Праздничное она носила только когда была служанкой у Софии. Но Симона сумела как–то от нее отделаться. Она вообще хитрая, эта Симона.

– Да, то Кюри устраивает, то София, – ответила девушка, выкладывая на стол хлеб, зелень, огурцы. – И быть там придется, ты ж герой, будешь за одним столом с лордом восседать. А я буду тебе еду таскать.

Я захихикал состроив коварное лицо.

– Попробуй только по заднице шлепни! Я тебе в еду трав подсыплю поганых, неделю на уборной сидеть будешь!

– Да нужна мне твоя задница! – смутился в ответ.

– Ага, как же не нужна, постоянно косишься. Ты молодой, с лордов пример брать будешь!

– А что, шлепают?!

– Ну, есть такое, – нахмурилась Симона, но в голосе проскочило бахвальство.

На пороге появилась Мила, моя домохозяйка. Плачу ей десять медных таль в неделю, ее прислала Симона. Она маленькая, пухленькая с двумя толстыми русыми косами, все время молчит. Но убирает по дому хорошо и готовит вкусно. Ходит обычно за продуктами. Иногда Симона приносит свежее с рынка или прямо из села. В доме Мила не спит. У меня итак всего две комнаты. В одной ем, в другой сплю. Уборной и умывальником у общей казармы пользуюсь.

– Можно, эр? – бубнит она. Киваю, и девушка переступает порог, перехватывает у Симоны продукты.

– Не желаете ли прогуляться до конюшни, эр? – с ехидинкой произносит Симона. При Миле–то приходится ко мне, как к рыцарю относиться.

Неторопливо поднимаюсь, делая вид, что сам так решил, и мы выходим на улицу.

Оборачиваюсь на свой домик. Изба у казармы, рядом впритык и в ряд таких с десяток. Живут в основном рыцари. Сосед слева, тот еще алкаш, постоянно орет, бабу ему подавай. Справа тоже рыцарь крикливый, только на домохозяйку ревет, вечно ему не то и не так. Даже слышал как–то свист кнута и визг женский. Но выходить испугался, хотя посмотреть хотелось.

– Эрик, – шепчет Симона, уводя дальше по улочке. – Можешь подсобить?

– Ну, а чего бы не помощь? – улыбнулся, поглядывая на нее лукаво.

Симона сама милость сейчас. Хотя и заботится обо мне не редко. Штаны, что с бандита сняли, на бедрах заштопала, хожу теперь, не стесняясь. Мундир нормальный обещает за пару серебряных рин.

– Мне в село одно смотаться надо, туда так просто не сбегаешь, далековато будет. А вот с тобой отпустят. Ты можешь к баронету Морису подойти, сказать, что на денек отъехать решил и меня с собой хочешь взять? А спросит, зачем, намекнешь, что там, ну позажимать меня хочешь на природе…

– Чего?

– Ну в общем, – она покраснела, но продолжила: – Скажешь, что нравлюсь тебе. Морис, он понятливый, ты помнись, будто стесняешься, он сразу поймет и добро даст.

– А зачем тебе в то село надо?

– Ну, надо… к родне...

Симона за разговором так и привела меня к цитадели, прямиком к дому Мориса. Я посмотрел на нее с укором. Хитра лиса, хотел коня своего проведать, а эта плутовка все переиграла. Если ей надо, то сразу и подавай.

Девушка успела умчаться до того, как открылась дверь. На пороге появилась жена Мориса Лариса и сразу пригласила в дом. Баронета на месте не оказалось. Он был у графа. Лариса накрыла на стол, предложила обед и медовухи. Сошлись на молоке. Пришли детишки. Две дочки, по семь и десять лет сразу облепили меня, а четырехлетний сынишка прилип к мамке, как банный лист. Меня стесняется.

Жаренную картошечку с грибами вместе с молочком уплетал за обе щеки. У детишек тоже аппетит разыгрался, глядя на меня.

Морис пришел хмурый и озадаченный. Жена сразу к нему подскочила, табуретку подставила, сапоги стянула, тут же тапки подала, да за стол пригласила. Кружка медовухи сразу залпом и только потом все разговоры. Даже дети на отца не накидывались, видимо знали, когда лучше не приставать.

– Эрик, ты как обжился–то? – начал он, набрасываясь на грибы с картошкой. Жена ему пол сковороды вывалила.

– Да нормально... эр.

– Ты это, не стесняйся, приходи в гости. Мила нормально готовит? Ты если что хлестани ее во дворе кнутом, кровь на широкой спине разгони. А то ходит она медленно, сколько раз видел, еле плелась.

– Научишь молодого, – усмехнулась жена, но как–то скромно и будто с опаской.

– У вас в Лестере видать не принято крестьян во служение брать? Ты на них смотришь, как на равных. Они же на шею садятся, дай только повод. Одна Симона чего стоит. Вьется вокруг тебя, будто пчела у варенья. Небось, уже уговорила тебя с ней за замок съездить.

Я поник. Морис плутовку раскусил.

– Я и сам хотел прогуляться, – бурчу. – У меня в Лестере нет замка, я и привык по лесам, да поселкам. Простор люблю. А тут, как взаперти, места вроде и много. Но вот стены высокие, куда ни посмотришь, только их и видно.

– Твоя правда, – махнул Морис, добив вторую кружку медовухи. – Только, если за замок поедешь дальше ближайшего села, дам тебе рыцарей в сопровождение. Слухи ходят, что Черные сердца ищут Оросовцев повсюду. И Леонида, доброй ему памяти, до сих пор спрашивают в округе. А лучше подожди еще недельку, Кюри в поместье собирается, там у него сад огромный. Напросишься, тот не откажет.

Мне стало не по себе. Я и забыл, как мы добирались сюда с боями. Две недели в замке, и уже ничего не страшно. И об отце позабыл, и о Илене своей. Чем дольше здесь нахожусь, тем меньше куда–то хочется уходить. А мне в деревни и села ближайшие надо в любом случае, чтобы о работорговцах выведать.

– А если за замок сам соберусь, Симону взять разрешишь? – спросил настороженно.

Она просила, все–таки я должен хотя бы попытаться. Да и мне с ней комфортнее, она советы дельные дает.

– Да бери, жаль, что ли? – усмехнулся он. – Только вот не пойму, зачем тебе по округам шастать. Если уж заняться нечем. Поехали на стену.

– На Гариам?

– Ага. Я только от Кюри пришел, собирал он всех. Похоже, жареным пахнет. Раньше свой участок тремя мехарами охраняли. Теперь надо смену вести из девяти. Видите ли, маги прогнозируют всякие безобразия за Великой стеной. А у нас семь роботов на ходу, и то с натяжкой. Ты, помнится мне, за мехаром ехал? Управляешь хорошо?

– Ну да.

– Вот бы и сгоняли на месяц. Там наш участок рядом с большой крепостью. А где крепость там и город, а где город...

– Хм... – раздалось угрожающее от жены.

Заметил, что она, услышав о смене на стену, совсем осунулась. Видимо, Морис туда собирается в первых рядах.

– Лариса! Это все твоя медовуха! – осекся Морис. – Я ж для Эрика, он–то холостой.

– Думаешь, дафы нападут? – мне стало ужасно интересно. Спрашиваю и пытаюсь вспомнить, как добраться до леса, где спрятан мой мехар. Обратная дорога до места лагеря практически прямая, а там до ручья...

– Раз маги говорят, значит, все может быть, – озадаченно проговорил баронет, смотря пустым взглядом на стену, будто сквозь нее. – В холостую гонять железяк никто бы не решился. Король Эрии обязал всех своих вассалов стену охранять. Ты видел, что твой Орос и Бор вытворяют. Им плевать на общую обязанность, грызутся за Харт без устали. А Гариам отдуваться должен. Стена на нашей территории и проблема значит наша... А вообще, зря тебе предложил, не твоя это служба, ты ж гость.

– А много у вас мехаров не на ходу? – загорелся запоздалой мыслью.

– Да в три раза больше, ржавый хлам все, – махнул ручищей баронет и поднялся.

Я встал следом. Засиделся уже в гостях. Смотрю, детей уж и след простыл, за порог удрали, как только Морис до медовухи добрался.

Он хлопнул себя по лбу. Я насторожился.

– Слушай, чуть не забыл, – усмехнулся тот. – Ты до башни дойди. Наш маг Ричен с тобой повстречаться хотел. Уже неделю ждет. А сегодня напомнил.

– Это, тот, что в походе с нами был?

– Да, тот самый, что на охоту с нами ездил, – кивнул Морис и рассмеялся. – В походе! Ха–ха–ха! Ну, ты загнул, велик поход!

– А как до башни дойти?

– Да через цитадель прям иди. Там спросишь у девиц, – ответил Морис и почесал затылок с выражением блаженства на лице. – За одно и зажмешь какую надо. И в село без надобности гонять.

Он подмигнул мне, а я заволновался.

– Я бы проводил, да в казарму надо, смотр снаряжения у своих бойцов, инструктаж и все такое. Чую, сегодня по замку придется алкашей собирать. Поэтому не до тебя Эрик, ты уж прости.

– Да ладно, понимаю, – махнул рукой.

– Ты главное девку выбери посговорчивее, – продолжает о своем Морис, явно получая от этого удовольствие. – Если болтает, значит, нравишься, с такой легче управишься. Не думаю, что строптивых любишь. Молод, не приноровился еще.

– Опытный ты наш, – фыркнула жена. У меня уже щеки горят, не знаю, куда и деться. Лариса продолжает с ехидной улыбкой. – Меня–то ты год добивался. Паинькой таким был, веревки вей.

– Женщине пора к детям, – сурово прогремел Морис, подмигивая мне.

Лариса поднялась, скрипя, и пошла из комнаты, бормоча себе под нос что–то.

Я кивнул на прощанье баронету и тоже вышел. На улице полдень. Детский визг и беготня, топот лошадиных копыт по камню и скрип несмазанных колес. Суета по улочкам, как всегда.

Обернувшись к цитадели, увидел подъем в основное здание, дальше которого торчал шпиль на башне. Отсюда, снизу, виден только ее верх. Обошел дом Мориса, поднялся по широкой лестнице выше, прошел безлюдную площадку, вымощенную мелким камнем, по краям площадки были лестничные спуски. Прямо каменный дворец. Это его задняя часть. Со стороны фасада все на много красивее: и газончики есть и даже статуи, да и вход помощнее, охраны больше. А тут, у черного входа стоит одинокий стражник в кирасе с мечом, на который опирается практически всем телом.

– Кто? Куда? – лениво промямлил он. От него несло затхлым потом, солнышко хорошо его припекает.

– Баронет эр Эрик Лестерский. К магу Ричену, – неуверенно произнес я. Стражник сразу оживился и выпрямился, толкнул скрипящую деревянную дверь, обитую стальными лентами, и я прошмыгнул вовнутрь.

Тусклое фиолетовое свечение от эренни не сразу показалось достаточным после дневного света. Коридор веет пылью и холодом. Сразу накатило волнение.

– Прямо до залы, правая винтовая лестница до третьего этажа, прямо, направо, еще винтовая на три, а там спросите, – протараторил охранник мне в след. Начало его фразы я уже забыл, потому что впечатлен, впервые я внутри каменной цитадели. За все время граф Кюри ни разу не пригласил меня во дворец, обо мне вообще забыли. Я только и шастал по задним дворам замка, ходил в гости к Морису и на конюшню к своему Стрельцу. От безделья хотелось хоть улицы мести, незанятость для меня стала хуже всякой прежней работы. А некогда дорогое время сейчас просачивалось сквозь пальцы.

Я вздрогнул от звука хлопнувшей позади двери. Коридор шириной в три–четыре метра, впереди на потолке лампочка с фиолетовым камнем, заключенным в стекло. Неуверенно зашагал дальше. Давящая тишина иногда нарушалась далекими стуками шагов, вскоре я услышал голоса и девичьи хихиканья. Вышел в зал, он оказался круглой, с кучей дверей и двумя винтовыми лестницами по бокам. Подался к правой, рассматривая расставленные вдоль стен железные фигуры, собранные из доспехов. Тяжеловооруженные рыцари уже не в моде. Как вообще можно носить такое?! Задержался у крайней фигуры, было ужасно интересно, хотелось пощупать. Но страшно, вдруг внутри человек?! Или кто–то наблюдает со стороны, как я трогаю их, подумают, что простолюдин.

Каменная лестница вилась вокруг большой белой колонны, я быстро поспешил наверх. По бокам тоже горели светильники с эренни. Третий этаж, зал той же формы что и первый. Лестница уходит еще выше. А я перехожу в более богато обставленный зал. Тут светлее, рыцарских фигур нет. Но есть статуи и картины. Глаза разбегаются от обилия деталей, вскоре чувствую, как в моем открытом от восторга рте уже сохнет язык. Хочется подойти к каждому рисунку и рассмотреть, к каждой статуе и пощупать. Но маг, наверное, ждет, нельзя задерживаться. В помещении чувствуются запахи выпечки и зелени. Хотел было двинуться дальше, но не смог, встал, как вкопанный, поглощенный изучением фиолетовой женской статуи. Слишком уж она была прекрасна. Внизу живота нарастало возбуждение.

Из проема вышла девушка в светлом платье до колен, что в освещении тоже казалось фиолетовым. Она несла кувшин, перебирала своими ножками очень быстро. Я сделал вид, что меня статуи с изображением голых женщин не интересуют. Она неожиданно становилась передо мной, слегка присела в поклоне и помчалась дальше. Такая маленькая, проворная, круглолицая и очень красивая. В замке Кюри только самые–самые лучшие крестьянки... Посмотрел ей в след. Смущение все–таки застало врасплох, щеки налились жаром. Эх... забыл спросить, как в башню мага пройти. А девушка уже скрылась за поворот.

Пошел в коридор, из которого она выскочила. Этот оказался шире, с обеих сторон ряды железных фигур, между каждой вырастают колонны. Тишина, все вокруг будто затаилось. А на меня страх напал такой, что и двигаться страшно. Впереди проскочила девичья фигура.

– Простите! – крикнул, едва она скрылась на перекрестке.

Не успел огорчиться, как, пятясь, вышла та же девушка и посмотрела на меня. Я поспешил вперед, махая рукой.

Когда подошел, то увидел ту же самую девушку, что встретил в зале с кувшином. Только на этот раз у нее был поднос с фруктами, виноград свисал, чуть ли не падая. Вижу, как она что–то жует и старается это скрыть. Мной овладело недоумение, то она тут, то там. Магия?

– Господин? – настороженно произносит девушка, пряча что–то за щеку.

Такая зеленоглазая и с русой косой, моего возраста, наверное. Мне становится неловко. Но девушка явно не собирается уходить, не услышав ответа. И мне кажется, она боится.

– А это не вы только что были с кувшином? – бурчу, давя очередное смущение от такого пристального внимания.

– Не, эр, это сестра, близняшки мы, – быстро проговорила она. – Мне спешить надо к сыну графа. Вы простите...

– Я заблудился. В башню мага надо.

– А, – девушка улыбается. – Направо, прямо, первая лестница, три этажа и по коридору прямо, там только одна лестница, не перепутаете. А дальше уж до самого–самого верху.

– Спасибо, – поклонился ей.

– Может, винограда хотите? – произносит она с неподдельной простотой в голосе.

– Давайте, – неуверенно бормочу.

Она сует мне веточку, хватаю, виноградинки валяться на пол.

– Можно пойду, господин? – жалобно просит она.

– Да, да, простите...

Она срывается с места на бег, придерживая фрукты на подносе. Смотрю ей в след, пока она не скрывается за поворотом. Жую виноград вместе с горькими косточками, сорить не хочется, крестьяне тут уборку наводят.

Снова рыцарские фигуры, на этот раз не между колонн, а в ряд, много–много. Внутри что–то обрывается, когда слышу скрип. Идти дальше не хочется, с правой стороны кто–то или что–то пошевелилось. И как назло никаких других звуков, никаких слуг, только я и эти фигуры. У каждой по тяжелому мечу, что впереди, упирается в пол, сверху две железные ладони, одна на одну на рукояти. Сейчас пойду мимо, как махнет...

Раздается кашель. Грудь моя холодеет.

– Кх... кх... – продирается горло. Снова скрип. Я набираюсь смелости.

– Эй? Вы живой? – кричу дрожащим голосом. В ответ едва слышный скрежет.

Набираюсь решительности, крадусь вперед. Кажется, понял, какая фигура кашляла. Подхожу к ней, вжавшись в противоположную сторону, практически сбивая с рук другой фигуры меч. Хватаю его, чтобы не упал, прикладываю к доспехам.

– Рыцарь? – раздается из шлема с закрытым забралом. – Я барон эр Виолет.

– Вы... вы приведение? – выдаю. В ответ хихиканье.

– Нет. Человек, – шепчет он. – Прячусь просто! У нас пари с графиней Софией. Вы не могли бы меня не рассекречивать?

– Я знаю леди Софию! – восклицаю радостно.

– Тс! Мне недолго еще продержаться! Не подскажете, сколько примерно сейчас с полудня?

Задираю рукав, обнажая часы. У меня же точное время, до минут!

– Час пятьдесят три, эр Виолет, – шепчу. – А как вы туда забрались?

Сбоку, от куда вышел, раздаются девичьи голоса. Резко разворачиваюсь, навстречу идет толпа девушек в красивых пышных платьях. Они весело смеются, шелестят своими нарядами и стучат каблучками. Среди них вижу Софию, она такая румяная, на лице азарт. Делаю поклон, она и другие проходят мимо, даже не обращая внимание. Запахи свежих цветов проносятся следом за ними. Последняя девушка вдруг поворачивается и смотрит на меня большущими серыми глазами с густой россыпью ресниц.

– Почтенный эр, вы случайно не видели барона Виолена? – говорит она нежным голосом.

А я, потеряв дар речи, просто отрицательно мотаю головой.

Тут девичья толпа останавливается, удалившись уже метров на семь. София разворачивается и смотрит на меня с подозрением.

– Я тебя где–то уже видела? – произносит она важным голосом.

– Я Эрик... баронет эр Эрик, – бормочу, оправдываясь непонятно за что. Она продолжает смотреть с недоверием. – Ну из леса вас выводил который. Капканы, ручей, лягушки, разбойник...

– А! – восклицает София и медленно идет ко мне, изучая мою физиономию. – Девочки этот тот самый храбрец, что нападавших в лесу разбойников побил! Сколько их было? Трое или четверо? У тебя даже не было шпаги, насколько помню. Они хотели меня изнасиловать, бросить лягушкам на съедение. Но подоспел Э... Эрик!

Девушки восторженно заахали, а я готов был сквозь землю провалиться. Но ее тон не был издевательским. Она все забыла! Как и говорила Симона, девочка с ветром в голове.