Текст книги "Печать подземного короля (СИ)"

Автор книги: Игорь Волознев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 13 страниц)

  Один стук.

  – Спроси, – зашептала Федосеевна, – были при нём деньги?

  Стук.

  – Убийца сзади напал?

  Стук.

  – Ты отбивался?

  Стук.

  – Но он убил?

  Стук.

  – И он деньги у тебя взял?

  Стук.

  Влад обернулся к Петрухе с Федосеевной:

  – На Алексея кто-то напал на лесной дороге, когда он вечером шёл из Николаевского в Синицыно. Наверняка тот, кто знал, что при нём деньги!

  – Убийца выслеживал его от самого Николаевского! – воскликнул Петруха.

  – А может, от самой Москвы, – возразил Влад, и задал невидимке вопрос: – Когда он на тебя напал, ты успел его рассмотреть?

  Стук.

  – Алексей успел рассмотреть преступника, – сказал Влад. – Значит, он может дать описание его внешности!

  – Ты можешь описать его внешность? – спросил у невидимки Петруха.

  Два стука.

  – Не может... – разочарованно протянул Петруха.

  – Ничего не понимаю, – пробормотал Влад. – Он сказал, что видел его, а описать внешность не может.

  – Я так и знал, – сказал Петруха. – От стуков толку мало. Ничего ими не опишешь, только время зря потеряем.

  – Но попробовать всё-таки стоит, – возразил Влад.

  Петруха с минуту молчал, сосредоточив взгляд на фотографии, потом сказал:

  – А вот дух дяди Миши разговаривал со мной человеческим голосом, без всяких стуков.

  – И как он выглядел? – живо спросил Влад.

  – Как человек, сделанный из тумана. Но это был дядя Миша. Точно говорю, я его и туманного узнал! И голос был хоть и глухой, но его!

  – А можешь Алексея так же вызвать? – спросил Влад.

  – Наверно, смогу.

  – То есть, – вмешалась Федосеевна, – ты хочешь сделать так, чтобы дух обрёл материальную оболочку?

  – Ну да, типа того.

  Колдунья в сомнении покачала головой.

  – Это под силу только очень немногим медиумам...

  – Я смогу, – сказал Петруха.

  Он положил фотографию на стол перед собой и уставился на огоньки свечей.

  – Сейчас лучше не надо, – сказала Федосеевна. – К такому делу надо подготовиться.

  – Тогда у меня получилось, значит, и сейчас получится.

  И Петруха снова замолчал, на этот раз надолго.

  Влад заметил, что стул с Петрухой начал медленно подниматься. Оторвавшись от пола сантиметров на пятнадцать, он повис в воздухе. Петруха никак не реагировал на это. Только теперь он смотрел куда-то выше свечей. Влад проследил за его взглядом и обнаружил, что у стены, прямо напротив Петрухи, темнеет силуэт какого-то человека. Снова повеяло холодом, но теперь Влад знал, откуда веет: веяло от духа!

  Федосеевна отнеслась к появлению потустороннего существа спокойно.

  – Не волнуйся, он не может перейти черту, – прошептала она, наклонившись к Владу.

  Тень постепенно уплотнялась, и вскоре стала походить на человека, только какого-то страшного. В первую минуту Влад решил, что это не Алексей, а негр. Лицо тёмное, глаза утопают в глазницах, кожа покрыта язвами и словно бы сползает. Наконец Влад догадался, что перед ним не негр, а покойник, не один день пролежавший в земле. Только если очень внимательно приглядеться, в нём можно было узнать Алексея с фотографии.

  – Тебя убили в лесу, на дороге в Синицыно? – спросил мертвеца Петруха.

  – Да, – хрипло, с трудом, выговорил тот.

  – И труп твой там и остался?

  – Да.

  Федосеевна обернулась к Петрухе:

  – Тело надо бы найти.

  – Ты об убийце спроси, – прошептал Влад, пересиливая оторопь.

  – Так ты убийцу видел или нет? – спросил Петруха.

  – Видел.

  – Знаешь его?

  – При жизни не знал, а сейчас знаю.

  – Это как? – не понял Влад.

  Мертвец промолчал, а Федосеевна сказала шёпотом:

  – Сущности потустороннего мира всегда знают больше, чем люди. Тем более человек погиб насильственной смертью, а духи таких умерших обычно привязаны к своим убийцам. Дух Алексея сейчас неспокоен. Он будет неспокоен все сорок дней после смерти.

  – Неспокоен – значит, он хочет отомстить? – спросил Влад.

  – Наверняка, – ответила колдунья.

  – Как его фамилия, где живёт? – обратился к мертвецу Петруха.

  – Не знаю, – ответил мертвец.

  – Ты же только что сказал, что знаешь.

  – Да, сейчас знаю.

  – Значит, должен знать, где он живёт, или хотя бы как его найти.

  Мертвец молчал.

  – Отвести нас к нему можешь?

  – Могу.

  – Пусть завтра отведёт, прямо с утра, – зашептал Влад.

  – Нет, ночью, – сказал мертвец. – Ночью пойдём.

  – А днём нельзя?

  Мертвец снова не ответил.

  – Ну вот ещё, что придумали, – вмешалась Федосеевна. – Ночью по лесу с мертвецом шляться! Ожившие мертвецы – это создания тёмные, нечистые, от них ничего хорошего не жди. И обещаниям их верить нельзя. Могут завести в чащу, в болото, и поминай как звали. Сейчас от него защищает магический круг, а в лесу кто защитит? Даже не думайте!

  – Пускай адрес убийцы скажет, – настаивал Влад.

  – Скажи его адрес, – потребовал у мертвеца Петруха.

  – Не знаю.

  – Значит, отвести к нему можешь, а адрес не знаешь?

  – Может, это и не Алексей, – прошептала колдунья. – Может, это какой-то посторонний дух в личине Алексея. Нечисти ни в чём нельзя доверять.

  – А пусть скажет что-нибудь такое, что могли знать только Алексей и его жена, – предложил Влад. – Завтра мы у неё спросим. Если всё верно, значит, он и есть Алексей, и мы снова его вызовем.

  – Что бы такое спросить... – задумался Петруха.

  – Про деньги спроси, сколько их было, – подсказал Влад.

  – Сколько у тебя было денег, когда тебя убили? – обратился к мертвецу Петруха.

  – Двадцать две тысячи сорок два рубля.

  – Ладно, запомним, – сказал Петруха. – Завтра спросим у жены.

  – Она может не знать точной цифры, – заметила Федосеевна.

  Петруха продолжал задавать вопросы:

  – Так ты знаешь адрес убийцы, или нет?

  – Нет.

  – А отвести нас к нему, значит, можешь?

  – Могу.

  – И только ночью можешь отвести?

  – Да.

  Петруха переводил взгляд с фотографии на мертвеца.

  – Но это точно Алексей! Он это, только сильно сгнил!

  Влад, видя, что мертвец не делает попыток зайти за круг, приободрился.

  – А вот скажите, – спросил он, – где тело ваше искать? Может, укажете какие-нибудь ориентиры?

  – В лесу лежит, у дороги.

  – А конкретно где?

  – Идите за мной, отведу.

  – Он ничего толком не скажет, – сказала Федосеевна. – Так всегда бывает на спиритических сеансах. Духи либо говорят очевидные вещи, либо темнят и врут.

  – Но он ведь готов отвести, – заспорил Петруха.

  – Идти с ним нельзя, это опасно.

  – Тогда что же делать? – По виду Петрухи было видно, что он разочарован. – Уже больше часа толкуем с ним, а всё бестолку.

  – А я на него особо и не рассчитывала, – сказала Федосеевна. – С духами трудно иметь дело, и верить им нельзя.

  Влад встрепенулся, осенённый мыслью.

  – Слушайте, а пусть он один, без нас, сходит к своему убийце и напугает его! Вот в таком виде, как сейчас! Можно так сделать? – Он оглянулся на Петруху. – Видок у него ещё тот, кто хочешь напугается до смерти!

  – А правда, пусть шуганёт его как следует, – Петруха оживился. – Будет знать, как людей по ночам грабить! – Он пристально посмотрел на мертвеца. – Иди к убийце и покажись ему. Прикинься, что ты пришёл его убивать!

  – Да, – прошипел мертвец.

  Через минуту его уже не было, причём Влад не видел, чтобы он куда-то ушёл. Мертвец просто растаял в воздухе.

  Стул с Петрухой бесшумно опустился на пол. Петруха перевёл дыхание и потряс своей рыжей головой.

  – Фу-у-у, наконец-то... А то я всё время чувствовал себя не в своей тарелке. Как будто мне кто-то голову сжимает.

  – С медиумами часто так, – сказала Федосеевна. – Ничего, пройдёт.

  Некоторое время все сидели молча. Свечи горели ровно, никаких посторонних звуков не слышалось.

  – Ладно, всё, – сказала Федосеевна, вставая. – Сеанс окончен. Осталось только попрыскать по углам святой водой...

  Она подошла к буфету и открыла стеклянную дверцу, за которой стояли бутылки, вазочки, рюмки и чашки. Не успела она взять бутылку со святой водой, как снаружи, за входной дверью, послышались чьи-то шаги. Кто-то поднимался по ступенькам крыльца.

  Влад едва не облился холодным потом.

  – Мертвяк вернулся?

  Петруха сорвался со стула и выбежал в сени.

  – Нет, это батяня за мной пришёл!

  Скрипнула входная дверь и в сенях раздался голос Николая Николаевича. Влад тоже вышел в сени.

  Лысоватый круглолицый мужчина в простой рубахе и брюках вошёл в комнату. В присутствии Федосеевны он слегка робел, был улыбчив и покладист.

  – Жена послала, а то что-то Петьки давно нет.

  – К нему друг из Москвы приехал, – ответила Федосеевна, – никак наговориться не могут.

  Николай Николаевич, глядя на сына, укоризненно покачал головой.

  – Мог бы и предупредить, что задержишься у Зои Федосеевны, а то мать волнуется!

  Петруха сбежал с крыльца. Отец степенно попрощался с колдуньей и Владом и последовал за ним.

  Влад тоже вышел на крыльцо, присел на перила. Петруха с отцом скрылись за поворотом тропы, шум их шагов стих. Луна висела среди лёгких облаков, освещая лес, тропу и крыши невдалеке. Где-то в деревне лаяли собаки. С полей доносился запах свежескошенной травы. Как всё это было знакомо! Места, ставшие родными!

  Но сейчас в них чувствовалось что-то тревожное, таинственное. Вглад вглядывался в темноту за деревьями, как будто там мог таиться страшный мертвец. Было и жутковато, и весело...

  – Владислав, тебе тоже спать пора, – окликнула его Федосеевна.

  Глава 4

  Загробное мщение

  На следующий день всё Синицыно обсуждало поразительную новость, которую привёз шофёр молокозавода: какой-то мужик в Николаевском признался, что две недели назад ограбил и убил Лёшку Терентьева. Причём признался сам, никто его не принуждал. В милицию среди ночи пришёл. Жители ходили от избы к избе, собирались в группы, расспрашивали друг друга, спорили, качали головами. Кто такой этот убийца, как убил, за что – никто толком не знал, ждали известий из Николаевского. Федосеевна узнала о происшествии одной из первых. Влад ещё спал, а она уже успела сходить к Александре Матвеевне. Та как раз собиралась ехать в Николаевское вместе с участковым Иваном Никодимовичем. Сказала, что ей, наверное, придётся присутствовать при опознании.

  – При опознании? – переспросил Влад, которому Федосеевна сообщила новость. – Значит, труп уже нашли?

  – Скоро узнаем, – ответила старуха.

  Про вчерашнего духа они не говорили, но оба подозревали, что он имеет самое непосредственное отношение к происшествию.

  Пришёл Петруха и подтвердил их подозрение, заявив, что дух умершего Алексея наверняка являлся к убийце.

  – Поэтому он и сознался, – говорил юный колдун. – А здорово мы придумали, чтоб он напугал его!

  Новости, поступавшие из Николаевского, подтверждали его слова. Убийца только и делал, что твердил, будто ночью к нему приходил убитый им Алексей. В приход мертвеца мало кто верил, многие предпочитали думать, что Алексей просто снился ему каждую ночь, вот он не выдержал и сознался. Да и вообще, судя по всему, убийца – человек неуравновешенный, скорее всего – психический больной.

  Ближе к полудню Федосеевна с мальчиками поехали в Николаевское на попутке. У тамошнего отделения милиции они встретились с Александрой Матвеевной. Она сказала, что за этим мужиком, Дергуновым, числятся драки и кражи. В милиции подозревают, что он уже не одного человека вот так выследил, ограбил и убил.

  Рассказ Дергунова показался стражам порядка совершенно невероятным. Будто бы ночью к нему домой явился убитый Алексей с топором. Топор Дергунов сразу узнал. Это был тот самый топор, которым он убил парня и который выбросил недалеко от места преступления. Вид ожившего покойника был настолько ужасен, что Дергунов перепугался до смерти и выпрыгнул в окно. Едва он успел подняться на ноги, а покойник уже тут как тут, замахивается топором. Дергунов как был, в одних трусах, с дикими воплями побежал по посёлку. Ворвался в отделение милиции, кричит: «За мной мертвец гонится! Спрячьте меня! Посадите в самую крепкую камеру с самыми толстыми стенами, и заприте крепче, а то он меня убьёт!» Милиционеры решили, что у мужика белая горячка: никакого мертвеца с топором поблизости не было. А тот кричит: «Он идёт за мной! Он хочет меня убить! Заприте меня в камеру!» Его заперли, и тогда же он сознался в убийстве. «Вы, – говорит, – отправьте меня куда подальше, лучше в Сибирь, и посадите в такую тюрьму, чтоб стены в ней были толщиной в три метра, а то ведь он за мной придёт, точно придёт!»

  Врачи ему сделали укол, а он, даже успокоившись, продолжал твердить про мертвеца, который должен лежать в лесу, а не бродить по домам с топором. Из Киржача приехал следователь, взял у Дергунова показания и поехал вместе с ним искать тело.

  – Если найдут, то будут считать его признание как явку с повинной, – сказала Александра Матвеевна. – Но всё равно посадят надолго!

  У входа в больничный морг, куда должны были доставить тело, толпилось десятка два синицынцев. Стояли небольшими группами и тихо переговаривались.

  – До сих пор не верю, что Алёша умер, – говорила Александра Матвеевна, вытирая слёзы. – Может, кого-то другого убили, а он жив... Я даже согласна, чтоб к любовнице сбежал, лишь бы жив был...

  Федосеевна тоже вздыхала и качала головой.

  К больнице подъехала машина. Из неё вытащили носилки с телом, накрытым простынёй, и быстро внесли в распахнутые двери. Толпа подалась туда же, но в дверях появился Иван Никодимович – плотного сложения пожилой милиционер с густыми бровями и седой шевелюрой под милицейской фуражкой. С самым суровым видом он осадил всех назад. Позволил пройти только Александре Матвеевне и ещё двум людям, хорошо знавшим Алексея.

  В толпе, оставшейся у закрытых дверей, пересказывали последние новости. Оказывается, и правда, в лесу у дороги между Николаевским и Синицыно нашли чьё-то тело. Наверное, Алексея. Топор, которым его убили, валялся поблизости. А Дергунов то ли впрямь с ума сошёл, то ли корчит из себя психа, чтоб в тюрьму не садиться. Всё время говорит про ожившего мертвеца, будто тот шёл за ним ночью с топором.

  Наконец в раскрывшихся дверях показалась Александра Матвеевна. Она еле передвигала ноги. Её поддерживали под руки соседки. От них синицынцы узнали, что найденное в лесу тело действительно принадлежит мужу Александры Матвеевны. Она его опознала. А Дергунов в настоящее время снова даёт показания: где встретился с Алексеем, как узнал про деньги, как шёл за ним от Николаевского, как напал, как убил. Федосеевне и мальчикам об этом рассказала одна из женщин, участвовавших в опознании.

  – Извините, а сколько там было денег? – несмело поинтересовался Влад, понимая, что его вопрос не слишком уместен в сложившихся печальных обстоятельствах.

  – Дергунов говорит, что двадцать две тысячи, – ответила женщина.

  На следующее утро Влад с Петрухой уехали в Москву. Владу предстояли экзамены за восьмой класс, а Петруха должен был ассистировать профессору Дубовому на очередной лекции.

  Глава 5

  Лекция с демонстрацией сверхспособностей

  Петруха, как и обещал, без билета провёл Влада в концертный зал Дома культуры «Меридиан». Служащие «Меридиана» и охранники Эдуарда Васильевича приветствовали Петруху кивками, как старого знакомого. Насчёт Влада тоже не возникло вопросов, поскольку Петруха всё время держал его за рукав и представлял как своего друга, о котором профессор знает.

  Как всегда на лекциях Дубового, со свободными местами было напряжённо. Всё же Владу, после долгих поисков, нашли откидной стульчик на галёрке.

  Профессор задерживался. Публика то и дело принималась нетерпеливо хлопать. Люди ждали показа чудес.

  При появлении Дубового зал разразился овациями. Профессор – плотного сложения представительный мужчина лет пятидесяти, гладко выбритый, с обширной лысиной, в чёрном костюме и галстуке, уверенным шагом прошёл к столу посреди сцены. За ним вышло человек пятнадцать таких же представительных мужчин и женщин. Профессор покивал публике, жестами показывая, что, дескать, можно заканчивать с аплодисментами, и уселся в председательское кресло. Пришедшие с ним расселись за тем же столом справа и слева от него.

  Дождавшись тишины, Дубовой представил публике своих гостей. Оказалось, что всё это тоже профессора, а некоторые даже академики Российской Академии Новой физики и Народной медицины. Каждого гостя зрители приветствовали аплодисментами.

  Дубовой начал лекцию с рассказа о себе, причём главное место в рассказе было посвящено его контакту с инопланетянами. Рассказ сопровождался показом слайдов на большом экране. Это были фотографии и рисунки, сделанные самим Эдуардом Васильевичем. На рисунках была запечатлена «летающая тарелка» и пришельцы с вытянутыми головами, длинными руками и ногами. Дубовой рассказывал, как пришельцы отвели его в свой корабль, и он летал с ними вокруг Земли. Они долго с ним разговаривали о космосе и планетах, населённых разумными расами, давали советы и выражали беспокойство по поводу будущего землян. Особенно им не нравились атомные бомбы и атомные электростанции. Всё это, по их мнению, может уничтожить земную цивилизацию. После того, как его вернули на Землю, он и обнаружил в себе способности к телепатии, телекинезу и левитации. Публика долго хлопала и кричала: «Покажите, покажите, пожалуйста!» Профессору снова пришлось жестами успокаивать людей, как бы говоря: «Не волнуйтесь, всё покажу».

  После него выступали академики и профессора, но слушать их было уже не так неинтересно, тем более некоторые из них читали свои учёные тексты по бумажке. Народ заскучал. В зале слышались посторонние разговоры. Наконец Дубовой объявил антракт, и публика снова оживилась: все знали, что знаменитый экстрасенс обычно показывает свои сверхспособности после перерыва.

  Вторую часть своего выступления Дубовой проводил один. Он сидел за пустым столом, на котором не было даже скатерти. Начал он с того, что сообщил, что сейчас познакомит публику с некоторыми способностями, которые появились у него после посещения корабля пришельцев. В зале сначала зааплодировали, а потом сразу установилась тишина. Некоторые зрители привставали, чтобы лучше видеть, а на галёрке так и вовсе стояли. Стоял и Влад, вытягивая шею.

  – Начну я, пожалуй, с демонстрации несложного примера телекинетического воздействия на предметы, – сказал Дубовой, поднимаясь из-за стола и выходя на середину сцены. – По словам инопланетян, телекинез доступен каждому жителю Земли. Это в нас, людях, заложено природой, но наша цивилизация вместо того, чтобы развивать в себе эти способности, двинулась по совсем другому пути, а именно по пути технологического прогресса...

  Он сделал знак, и на сцену вышли Петруха и какой-то парень того же возраста. Оба были одеты во всё белое. Они несли двухметровый стержень, держа его за концы; к середине стержня был горизонтально подвешен на верёвке ещё один стержень, длиной в метр. Этот стержень свободно раскачивался и норовил крутануться то в ту, то в другую сторону.

  Дубовой приблизился к мальчикам и поднял руки ладонями вперёд. Глаза его впились в свободно висящий стержень.

  – Начинаю вращать по часовой стрелке! – громко объявил он.

  По залу прокатился восхищённый гул: стержень стал сам собой крутиться в заданном направлении. Сделав кругов пять или шесть, он остановился.

  – А теперь я заставляю его качнуться влево!

  Стержень, действительно, как маятник, пошёл влево.

  – А теперь вправо!

  Стержень качнулся вправо.

  – Теперь я его подниму и заставлю остановиться!

  Гул в зале усилился: метровый стержень вместе с верёвкой пошёл влево и замер в воздухе.

  Когда он вернулся в исходное положение, зал разразился дружными аплодисментами и криками: «Браво! Невероятно!». Влад поймал себя на мысли, что всё это время нисколько не сомневался в том, что стержень двигается благодаря мысленным усилиям профессора, настолько тот был убедителен в своих жестах. Не касаясь стержня, профессор и глазами, и руками, и всем своим извивающимся телом словно бы помогал ему двигаться. Петруха же стоял неподвижно и только косился на стержень.

  Профессор отдувался и слегка встряхивал на себе рубашку, показывая, как сильно вспотел. Он знаком показал мальчикам, чтоб удалились со сцены. Те ушли, унося с собой стержни. Сам он свалился в кресло.

  – Уф, уф, – отдувался профессор, продолжая трясти рубашку. – Прошу прощения, но это всё-таки отнимает немало сил...

  Зал постепенно затихал. Профессор деловито оглядел стол перед собой. Провёл по нему рукой, как будто смахивая пыль.

  – Но, однако, продолжим. Сейчас я попробую продемонстрировать вам ещё один пример телекинеза. Это будет телекинез, так сказать, в более выраженном виде.

  По залу пробежал восхищённый ропот. Многие из присутствующих уже бывали на лекциях Дубового, и знали, что сейчас произойдёт.

  Профессор обернулся к кулисе и махнул рукой. На сцену вышел Петруха. Он нёс стаканы, книги, пару мягких игрушек и вазу. Всё это он расставил на столе, а потом со скромным видом отступил назад и встал у профессора за спиной.

  – Надеюсь, вы понимаете, что всё это не привязано за нитки, – сказал Дубовой и для большей убедительности помахал игрушкой в воздухе, показывая, что она действительно не привязана. – А теперь – внимание! Я попробую заставить эти предметы двигаться!

  Он встал и раскинул над столом руки. Не прошло и минуты, как среди публики прокатился гул:

  – Смотрите, смотрите, стакан движется... и книга... и игрушка...

  Предметы медленно перемещались по столу. Профессор впивался в них глазами и делал руками пассы. Петруха подошёл ближе и заглядывал через его плечо. Публика вставала даже в первых рядах. Вскоре стоял уже весь зал.

  Предметы передвигались хаотически, в разных направлениях. Некоторые падали на пол. Петруха поднимал их и возвращал на стол. Влад, пристально наблюдавший за происходящим на сцене, тотчас обратил внимание, что когда Петруха отрывал взгляд от стола и наклонялся к упавшему предмету, остальные предметы переставали двигаться. И начинали движение только когда Петруха снова обращал внимание на стол. Похоже, кроме Влада, эту маленькую странность больше никто в зале не замечал, настолько все были захвачены удивительным зрелищем.

  В какой-то момент предметы задвигались быстрее, и сразу два или три из них полетели на пол, а один из стаканов, упав, откатился чуть ли не к самой кулисе. Пока Петруха всё это подбирал, предметы на столе замерли. Профессор с измождённым видом упал в кресло и снова начал отдуваться.

  – Этим искусством владели атланты, жившие на Земле двенадцать тысяч лет назад, – сообщил он. – Громадные мегалитические сооружения, дошедшие до нас с тех далёких времён, сооружены именно благодаря телекинезу. А иначе как наши далёкие предки перемещали двухсоттонные плиты Баальбекской террасы, воздвигали египетские пирамиды и каменные храмы на вершинах Анд? Конечно, с помощью телекинеза, которому наших предков обучили их учителя, пришедшие со звёзд...

  Тем временем Петруха вернул упавшие вещи на стол, но далеко не отошёл.

  – А теперь, дорогие друзья, я продемонстрирую вам ещё одну удивительную способность, которая, кстати, тоже была доступна нашим далёким предкам. Да, я говорю о левитации!

  Он выбрался из кресла, встал, поставил перед собой вазу. Впился в неё взглядом и раскинул руки, словно собираясь вцепиться в её бока. Зал стоял, не дыша, лишь иногда в тишине слышались крики особо впечатлительных зрительниц. Петруха подошёл ещё ближе и наклонил голову, чтобы видеть вазу из-под профессорской руки. И ваза начала подниматься в воздух! Оторвавшись от стола сантиметров на двадцать, она повисла, слегка покачиваясь, как поплавок на поверхности реки. Публика разразилась восторженными восклицаниями.

  – Нечто подобное я видел в кабине НЛО, – сказал профессор, не опуская рук и не отрывая глаз от вазы. – Пришельцы передвигали по воздуху предметы, едва взглянув на них. Только, конечно, никаких ваз, стаканов и игрушек у них на корабле не было, предметы там были странными, причудливой формы, назначение их было мне непонятно... Но факт тот, что предметы двигались и летали под взглядом этих существ...

  Профессор водил руками над вазой и под ней.

  – Видите, ниток нет! Ваза поднялась исключительно силой моей мысли!

  Аплодисменты не умолкали. Многие в зале покинули свои места и сгрудились возле сцены. Некоторые размахивали конвертами с записками, которые они хотели передать профессору.

  Профессор кивнул Петрухе и что-то тихо сказал. Ваза стала опускаться.

  – Ну, хорошо, – сказал профессор, снова усаживаясь в кресло, – я вижу, тут уже приготовили записки с вопросами. Давайте займёмся ими. Только я попрошу своего ассистента брать строго по одной записке, иначе мне будет трудно сосредоточиться. Я всё-таки буду читать сквозь бумагу... Давайте, Пётр Николаевич.

  Петруха подошёл к краю сцены. К нему сразу протянулось с десяток рук с конвертами. Петруха взял конверт у какой-то женщины, повернулся спиной к залу и направился к столу. Шёл он, как показалось Владу, слишком неторопливо, причём держал конверт в обеих руках. Передавая конверт профессору, он что-то тихо сказал. Влад сразу понял, что Петруха прочитал записку сквозь конверт!

  Получив конверт, Дубовой не спешил его вскрывать. Он положил его перед собой на стол, поводил над ним руками, подумал, посмотрел на потолок, потом снова поводил руками, и, наконец, сказал:

  – Я вижу тут слова «упражнения» и «сверхспособности»... Ну да, автор записки спрашивает меня, какие упражнения надо делать для развития в себе сверхспособностей...

  – Верно, верно! – закричала женщина, у которой Петруха взял конверт.

  – Об этом я подробно пишу в своей книге, которая должна выйти в декабре, – сказал профессор. – Называется она «Невероятные возможности человеческого разума». Не буду её пересказывать, надеюсь, вы сами прочтёте. Там и упражнения даны. Но, как вы, наверное, догадываетесь, одних упражнений мало. Сверхспособности – это образ жизни, включающий особую этику, мировоззрение, культуру и постоянные медитации, что особенно важно...

  Этот тема, видимо, была у профессора из самых любимых, потому что он говорил долго и многословно. Публика, которая это всё уже слышала, стала роптать.

  – Ах да, давайте, давайте, – профессор словно опомнился. – Пётр Николаевич, принесите ещё одну записку.

  Петруха подошёл к краю сцены, взял конверт, медленно вернулся с ним к столу и снова что-то тихо сказал.

  Профессор положил конверт на стол и сделал пассы руками.

  – Вижу слова «жизнь», «смерть»... Ещё есть слово «существует»... Ну да, ну да, конечно. Меня спрашивают, существует ли жизнь после смерти.

  – Правильно! – крикнул мужчина, написавший записку. – Скажите, так она существует или нет?

  – Отвечу совершенно однозначно и определённо: да, без всякого сомнения, существует!

  Зал бурно зааплодировал.

  Профессор снова пустился в многословные объяснения, ссылаясь на разных учёных и рассказы больных, побывавших, по их выражению, «на том свете». Публика, которую явно радовало, что жизнь после смерти всё-таки есть, то и дело прерывала его овациями.

  – Ну, а теперь, поскольку времени осталось мало, я покажу вам ещё немного левитации, – и он кивнул Петрухе.

  Тот схватил кресло и выволок его на середину сцены. Профессор подошёл к креслу, сел, откинулся на спинку и положил руки на подлокотники.

  – Итак, друзья мои, внимание, – сказал он, устремляя взгляд в пространство перед собой.

  Кресло под ним качнулось. Заметив это, публика заволновалась. Профессор выпучил глаза и весь напрягся. Кресло ещё пару раз качнулось и стало медленно подниматься. На высоте примерно в полметра подъём застопорился. Кресло стало подниматься толчками, а потом и вовсе остановилось. Едва заметно покачиваясь, оно зависло над полом.

  Публика не стала дожидаться, пока профессор пригласит желающих удостовериться, что кресло не привязано за верёвки. С десяток человек залезли на сцену и кинулись к креслу.

  – Пожалуйста, можете проверить, здесь нет никакого обмана, – говорил профессор, слегка болтая ногами в воздухе и озираясь. – Если хотите, попробуйте опустить кресло на пол...

  Пятеро мужчин вцепились в кресло и потянули его вниз. Но снизить его удалось лишь на считанные сантиметры. Когда кресло отпустили, оно снова взлетело на прежнюю высоту и закачалось, как пробка на волнах. Между креслом и полом была как будто какая-то тягучая преграда, что-то вроде воды, только гораздо плотнее. Но её ощущало только поднявшееся кресло. Люди свободно пролезали под ним, ничего не чувствуя.

  Вскоре на сцене началось столпотворение. Всем хотелось толкнуть удивительное кресло, покачать его, хотя бы просто дотронуться. Со всех сторон слышались вопросы:

  – А ещё выше можете подняться? А над залом полетать можете?

  Влад тоже залез на сцену, но там было уже столько народу, что ни до Петрухи, ни до профессора добраться было совершенно невозможно. Профессор в своём поднявшемся кресле возвышался над головами. Он делал знаки, призывая людей к спокойствию, и при этом ещё умудрялся говорить.

  – То, что вы видите, – для пришельцев детские игры... Даже не детские, а младенческие... Левитацию они используют для передвижений по космосу со сверхсветовой скоростью. Да, друзья мои, без овладения левитацией человечеству никогда не преодолеть межзвёздных расстояний...

  Петруха сначала стоял возле кресла, но очень скоро его оттеснила растущая толпа. Попытки пробиться к профессору ни к чему не приводили. Кончилось это тем, что кресло стало опускаться, причём довольно быстро, а последние двадцать сантиметров так и вовсе падало, придавив кому-то ногу. Дубового подхватили телохранители и потащили за кулисы. Туда же устремилась толпа поклонников. Всем им что-то было от него надо. Когда сцена расчистилась, оказалось, что публика унесла вещи, которые участвовали в телекинезе. Петруха тоже ушёл за кулисы.

  Влад поспешил за ним. К комнате, за которой скрылся профессор, вёл небольшой коридор. Телохранители стояли у входа в него и уговаривали людей разойтись. Влад видел, как приятель не без труда протиснулся сквозь толпу и вошёл в комнату к профессору. Влад крикнул ему, но гвалт стоял такой, что тот его не расслышал.

  Минут через пятнадцать Петруха снова показался в коридоре, на этот раз в своей обычной одежде. Он остановился у выхода из коридора и приподнялся на цыпочках, оглядывая толпу из-за плеч охранников. Влад решил, что он ищет его, и замахал рукой, но Петруха направился куда-то в другую сторону.

  Только сейчас Влад заметил в толпе Николая Николаевича. Петруха с отцом отошли в сторону. Мальчик передал родителю пятидесятирублёвку. Тот убрал её во внутренний карман пиджака.