Текст книги "Сквозь Навь на броне (СИ)"

Автор книги: Игорь Осипов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 24 страниц)

Я опустил взгляд. Нежелательно? А вот, хрен им, я обязательно пройду. Назло пройду и вернусь. У меня к ним слишком много вопросов.

– Люди в космос отправляются, рискуя не вернуться, и на северный полюс с южным. А подводники? Каждый поход как лотерея, – проговорил генерал.

– Я не за себя боюсь. Я однозначно пойду, с удовольствием нагажу этим мразям, но я не готов жертвовать товарищами.

– Твоя группа согласна. Не пойдёт только Перекрёсток, его не пустим.

– Это почему? – процедил я.

– Он нам нужен, – коротко ответила жрица, сверкая глазами.

– Тогда другой вопрос. Почему не боги, у простых магов может не хватить сил справиться со всем этим?

– Мы нужны здесь. Кроме того, выбор группы Зверобои – политическое решение, – продолжила ответ жрица. – Группе доверяют как люди, так и живущие вне времени.

Я ещё раз поглядел на группу.

– Извини, короткая у тебя стажировка, – произнёс я, обратившись к Сорокину.

– Он пойдёт с вами, – громко произнёс жрец Сварога, подошедший в этот момент поближе.

– Как пойдёт? Я не возьму его с собой. Он не проверенный и не подготовленный человек. Я против, – ответил я представителю божества.

– Это решено.

– Я против!

– Это решено! – повторил жрец, – Он нужен!

Я нахмурился. На носу важная миссия, а мне подсовывают стажера, который станет балластом, который может не вернуться, повиснув на душе тяжёлым грузом.

– Зачем? Его убьют в первом же сражении, а если нет, то нам придётся отвлекаться на то, чтоб защищать его. Я против.

– Не тебе решать, человек!

– Я вам не подчиняюсь! У меня для этого есть свои командиры!

– С ними вопрос согласован. И ты обязан подчиниться! – ответила устами жрицы Мара, пылая синим огнём в глазах, и ткнув мне в грудь лист с кучей подписей и печатей.

Военачальник, пришедший в этот круг, спокойно разговаривал со жрецом Сварога, как старый знакомый. Видать, не впервой общаться с высшими силами, но глаза его были направлены на наше со жрицей небольшое противостояние. Я посмотрел на генерала, и тот кивнул, подтверждая слова.

– Хорошо, – медленно выпуская из себя слова и делая шаг в сторону, произнес я, начиная рассчитывать, насколько я могу наглеть в такой ситуации.

– Вот и ладненько, – негромко произнес генерал.

– Товарищ генерал, разрешите вопрос, – произнес я, и, не дожидаясь ответа, продолжил, – нам подготовка нужна, оборудование, снаряжение и прочее. Всё же не в соседний лес пойдём.

–Есть такое дело. Вас снабдят всем, что посчитают нужным, – проговорил тот спокойно, достав сигарету, а потом похлопал по карманам.

– Разрешите, я подожгу, – указал я на белую палочку с табаком.

– Неа, знаем тебя. Если поджигать, то целые гектары.

Он подманил помощника и бесцеремонно вытащил у того из нагрудного кармана зажигалку. Затянувшись дымком, он посмотрел на меня с лёгким прищуром.

– Ты не торопись, полгода есть в запасе. Составь список, а оборудование мы всё подберём. Пойдём пока, посмотрим, что у вас есть из техники.

Я оглянулся. Жрецы что-то едва заметным шепотом обсуждали, бросая на нас косые взгляды.

Мы двинулись в хранилище. За нами последовала целая стайка любопытных личностей.

Стажер шёл рядом, насвистывая 'На пыльных тропинках дальних планет'.

В гараже генерал подошёл к нашему Тигру, похлопал по металлическому боку, словно по шкуре крупного животного.

– Хорошая машинка. Вы же на неё поставили Корд? И кучу заклинаний, поди, повешали? Если не ошибаюсь.

– Не ошибаетесь, товарищ генерал, – ответил я, поймав сосредоточенный как у хищника перед прыжком взгляд старого вояки.

Тот обвёл всё хранилище взглядом, остановившись на членах команды и на жрецах Мары и Сварога, а потом кивнул. В ту же секунду женщина в белых одеждах подняла руку. В её кулаке вспыхнула яркая голубоватая искра, от которой стало больно в голове, а попытки перейти на экстрасенсорное восприятие не увенчались успехом – из-за потока силы, шедшей от жрицы, слепило не только глаза.

Сразу за этим в помещение влетела пара гвардейцев Сварога, снаряженных в индивидуальную бронезащиту. Один сходу налетел на стоящего рядом со мной с контуженым видом стажера и повалил на пол, заломив тому руки за спину. Сорокин что-то нечленораздельно промямлил, уткнувшись лицом в бетонный пол. Из рассечённой брови потекла кровь.

Другой гвардеец встал в двух шагах от него и направил на голову пулемёт Калашникова. Вставленные в чёрную ленту патроны блестели серебряными пулями. Стажер дернулся, чуть не скинув со спины тяжелого воина, но тот ткнул в правый бок электрошокер. Сорокин, вместо того, чтоб обессилено обмякнуть, зло зарычал как дикое животное и заскреб бетон ногтями, заставив нас поморщиться, тут же получив прикладом по голове.

Всё это выглядело как заранее спланированная акция.

Я вопросительно посмотрел на генерала, но тот сосредоточенно сверлил взором курсанта. Щёлкнули наручники, а в спину стажера упёрлось колено тяжёлого гвардейца. Ладонь в перчатке придавила голову к полу. Мимо жрецов к курсанту быстро проскочил высокий худой мужчина с черной бородкой клинышком и крючковатым носом, одетый в синюю спецовку. Было в нем что-то смутно знакомое, отчего по коже побежали мурашки, но я не мог понять, что именно. Меж тем он ловко вынул из небольшого футляра слегка светящуюся фиолетовым светом спицу длиной с карандаш. Спица была тонкая как человеческий волос, но под пальцами долговязого не ломалась и даже не гнулась. Мужчина, недолго думая, вогнал спицу стажеру в висок. От этого вся группа ахнула, а генерал подался вперёд, забыв моргать.

Сорокин заорал, словно его в кипяток опустили, но вырваться не смог, и лишь быстро заелозил по бетону кроссовками.

Долговязый перехватил спицу и стал крутить её двумя пальцами, как стоматолог, выдергивающий нерв из больного зуба.

– Терпи, терпи, хьё, – произнёс он, вытягивая слова, – Терпи.

Хьё! Так называли людей бесы. Он один из них, при этом говорил без всякого акцента, присущего жителям нави.

Бес медленно вытянул спицу из головы стажера. На тонком стерженьке соплей повис чёрный сгусток. Сорокин перестал орать и с тяжёлым выдохом обмяк на полу. Я скривился от такого зрелища.

– Это оно? – спросил генерал, разглядывая субстанцию.

– Да, Стратег, – ответил бес, убрав спицу вместе с намотанным на неё сгустком в футляр. – Всё.

Генерал выдохнул. Жрица Мары погасила искру и опустила руку. Ратники отошли в сторонку, а к стажеру подскочила худенькая девушка с длинными соломенными волосами и изумрудно-зелёными глазами, одетая в белый врачебный халат на голое тело. Она провела ладонью над неподвижным Сорокиным, а потом прикоснулась кончиками пальцев в голове.

– Незначительные повреждения головного мозга, – мягким голосом заговорила она, – повреждены речевые центры, незначительно повреждены слуховые нервы, некоторые повреждения лобных долей. Он около года не сможет говорить, не будет слышать правым ухом, возможны частые депрессивные состояния. Замена мозга на субстанцию вторженцев окончательно не завершилась. Я прослежу за лечением.

– Хорошо, Береста, – произнесла жрица.

– Можно узнать, что происходит, – спросил я, наконец, у генерала.

Тот вздохнул, словно сбрасывая напряжение, а потом ответил.

– Появилось два эмиссара Черной Орды. Один комплектует армию и ведет боевые действия, а второй пытается вести разведывательную и диверсионную деятельность. Они научились подсаживать к обычному человеку такой вот подарок, нечто вроде пульта дистанционного управления к телу, который со временем заменяет мозг. Ещё пару дней, и пришлось бы убить бедолагу. Одно радует, что это штучная система, иначе бы город был наводнён самыми натуральными зомби. Проблема в том, что им удалось узнать, что мы собираемся включить в состав группы сотрудника спецслужбы и решили его сделать своим агентом.

– Стажер липовый?

– Он будет полезен, – вместо ответа произнес генерал, при этом криво улыбнувшись.

– Он был неадекватен всё это время, – недовольный таким поворотом событий выдал я свои наблюдения.

– И чем дальше, тем больше? – переспросил генерал наигранно подняв одну бровь, – это шёл процесс перестройки мозга. Мы не разобрались во всех деталях, но на поведении в основном и прокалываются эмиссары Орды. Их психика слишком далека от нашей, и они не отличают нормальное поведение от такого. Это как при бешенстве, немотивированная радость, резко сменяющаяся сильной агрессией, иррациональный страх, смерть.

– Мы отслеживаем всех умерших в городе, – включилась в объяснение жрица Мары, – было выявлено, что душа попадает в Навь, а тело продолжает ходить по городу, как ни в чём не бывало, более или менее адекватно отвечая на вопросы. Совсем не так, как положено ожившему мертвецу. Начались тотальные проверки, в том числе и в силовых ведомствах. Нам очень хорошо помогает последнее обновление фантомной стражи. Они при сканировании выявляют признаки поражения тленом разума и по закрытым каналам отправляют информацию в спецслужбу.

Я вспомнил про не определившийся и недоступный для удаления маячок.

– И что теперь с ним будет? – спросил я, показав на неподвижного Сорокина.

– Он включен в состав экспедиции. Этот вопрос прошел все этапы согласования. Он пойдёт с вами. Заменить уже не получится.

– Но, он же нездоров, – изумился я.

– Он более-менее вернёт адекватность к вашему убытию.

– Я не врач, чтоб осматривать его. Я боевой маг. И никто у нас больше первой помощи оказать не сможет.

– Береста пойдёт с вами в качестве штатного целителя. У вас всё равно вакансия.

– Она кто?

– Берегиня.

– И то хорошо. Хоть удара в спину не буду ждать, – выдохнул я, устав от нахлынувшей информации, – Хорошо, что за полгода можно нормально подготовиться.

– Полгода было произнесено для эмиссаров Орды, – сказал генерал, достав новую сигарету.

– Сколько времени у нас есть?

Генерал сделал глубокую затяжку, а потом долгий выдох.

– Три дня. Вся операция, вообще, будет идти в диком темпе. Аналитики предсказывают, что вторженцы раскусят наши планы на седьмой день. Тогда начнется гонка на выживание.

****

Координатор Диверсий получил знание: наблюдатель за магами уничтожен. Цепь деяний оборвана. Координатор перешел в состояние смятения негативных размышлений. Люди бы сказали: 'Он раздосадован'.

Но что важнее, подтверждена достоверность ранее полученных знаний о предстоящих событиях в городе. Все существа связанные с этим помечены как первоочередные.

Цепь деяний оборвана. Необходимо начать новую цепь деяний, ведущую к Цели. Координатор отдал приказ, и в одной из рукотворных человеческих пещер-подвалов в городе-крепости из оцепенения вышел боевой кластер скрытого действия. Черная человекоподобная фигура, задрожав от нахлынувшего предчувствия убийств, вырвалась из защитного кокона и в сопровождении ищеек выскочила в ночную подворотню.

Мясник вышел на охоту.

ГЛАВА 8. ПОДАРКИ БОГОВ

– Егор Соснов – Новониколаевск –

– Кыш-кыш-кыш, – услышал я голос генерала Булычёва, сидевшего за столом у входа в наше хранилище, превращённого в место подготовки к переброске. Более того, именно здесь будут открывать ход.

Генерал осторожно махнул книгой, отгоняя колдовское создание. Мохнатое тельце большого насекомого проползло по столешнице, а потом зажужжало слюдяными крылышками и взлетело, отправившись к своим собратьям. Сотни пчёл, созданных мной, кружились по хранилищу, готовые кинуться на возможного врага, чтоб исчезнуть в яркой бело-голубой вспышке. Они были подвластны моей воле, являясь частью моей ауры, используя мой разум как сервер, но древние человеческие инстинкты заставляли окружающих вести себя так, словно это дикий непредсказуемый рой, что, впрочем, порой было на руку. А меня они успокаивали, давая ощущение защищенности и комфорта, отчего я периодически окружал себя летающим минным полем, наслаждаясь покоем.

– Пусть они не подлетают, – произнёс генерал, грозно зыркнув на меня, – читать мешают. Тренировка тренировкой, но не нервируй.

Я не ответил, но вокруг начальника сразу образовалось пустое пространство. Я действительно решил подействовать на нервы нашему новому куратору. Всё из-за того, что он постоянно был здесь, словно ему заняться было нечем, ни продохнуть, ни расслабиться. Мы и так готовились. Я гонял народ, не жалея ни себя ни их. Времени мало, а задача стоит перед нами сверхъестественно опасная.

От открытых ворот в железо-бетонное помещение вместе с легким ветерком проникал горячий воздух, смешиваясь со звонким эхом бряцающего железа, перекладываемых инструментов и редких перекликиваний.

На металлическом стеллаже, стоящем в глубине хранилища, Оксана пятый раз перебирала вверенный ей пулемёт и, надев на руки тонкие латексные перчатки, раскладывала по коробам ленты с патронами калибра двенадцать целых семь десятых миллиметра с серебряными пулями. Специальные полые алюминиевые колечки, на которые я наложил облегчающее заклинание, мелко тряслись, прицепленные к корпусу пулемёта, стремясь вверх. С ними оружие весило во много раз меньше, позволяя хрупкой девушке легко нести смертоносный груз.

Луника взгромоздилась в углу у самого потолка, держа под контролем свою человекоподобную аватарку. Девочка раскладывала на бетонном полу всевозможные черепа: лошадиные, собачьи, сусликовые и многие другие. Умение создавать плотные тени из останков животных могло помочь в разных непредвиденных ситуациях.

Безымянный и молчаливый призрак механика-водителя, впаянный в аккуратно отремонтированную после попадания противотанкового гранатомёта броню, прозрачной голубоватой голограммой тоскливо ходил вокруг боевой машины пехоты и тыкал пальцем на пятнышки и подтёки. Тени сусликов под его руководством терли черными лапками корпус БМП, облепив его как белки кормушку.

Сидевший неподалеку от меня за своим столиком Сорокин ткнул в клавиатуру ноутбука пальцем, и по хранилищу разлетелись звуки тяжелого рока, рождаемые большими колонками, стоящими под столом, заставив начальство нахмуриться, а меня поднять глаза к потолку и тяжело вздохнуть. Стажер подбросил вверх волшебные палочки, поймал их, а потом стал сидя на стуле с закрытыми глазами двигаться в ритм музыки. Волшебными палочками при этом он самозабвенно совершал движения, словно они барабанные. Под конец композиции он их резко вытянул вперед, вскочив со стула. С пола один за другим поднялись четыре пистолета-пулемёта Каштан, зависнув квадратом на уровне лица. Следом потекла по воздуху вереница патронов. В отличие от моего, использующего обычные патроны 9х18 мм от пистолета Макарова, его были модификацией под боеприпас типа 9х19 мм Парабеллум. Маленькие патроны на лету расходились в четыре ручейка, и со спецефичным щёлканьем вставлялись в магазины. Каштаны синхронно звякнули предохранителями, дёрнулись затворы, проверяя чтоб в канале ствола ничего не было. Снова клацнули предохранители, а после магазины встали на свои места.

Может, энергии и опыта у него меньше чем у меня, Ангелины или Николая, но упорства в тренировках ему было не занимать.

Тем временем стажер качнул рукой с зажатой в ней палочкой в сторону. Пистолеты-пулемёты дёрнули стволами, уставившись на невидимую мишень.

Я решил подыграть. Одна из пчёл зависла в десяти метрах от него и вспыхнула ярким оранжевым огнём. Стволы снова дёрнулись, поймав цель. Пчела зигзагами полетела к выходу, и оружие сопровождало её до самого исчезновения.

Вспыхнул новый огонёк, а потом резко другой. Каштаны неизменно направлялись в нужном направлении. Когда я создал сразу четыре огонька, то был приятно удивлён. Стволы стали выцеливать каждый свою пчелу.

Сорокин покрутил в левой руке палочку, пару раз картинно стукнув о столешницу. В воздух поднялись два видеорегистратора и яблоко. Секунду спустя, вокруг фрукта завертелись три небольших метательных ножа, снимая по спирали кожуру. Когда яблоко очистилось, один из ножиков быстро замелькал, разрезая плод на тонкие прозрачные дольки.

– Молодца, – крякнул генерал, тоже наблюдавший за этим представлением.

Я слегка улыбнулся, выискав несколько незначительных огрех, а потом, пользуясь экстрасенсорным восприятием, посмотрел вокруг себя. Люди и нелюди предстали в виде комбинации блёклых контуров тел и размазанных разноцветных клякс их аур, окружающих голову.

Генерал был расслаблен и уверен в успешности всего мероприятия. Тонкие зеленоватые нити любопытства тянулись в разные стороны, прикасаясь как щупальца осьминога-дистрофика, к оборудованию, членам команды и книжке, которую тот так увлечённо читал.

Серо-голубые нити заботы Оксаны ласкали пулемёт. Дай ей волю, она под подушку класть его начнёт.

Сорокин, наоборот, пульсировал хаотичными цветовыми пятнами, словно он проникся музыкой до самых глубин души, а аура работала как цветомузыка.

В его ауре порой быстро проскакивали нездоровые тёмные кляксы, о которых говорила Береста. Не хотел бы я побывать на его месте, когда тебе вырежут часть мозга, да еще и инопланетным паразитом, хуже только полная лоботомия.

– Я пришла, – раздался, повторённый эхом жизнерадостный голос.

В хранилище с большим пакетом, с искрящейся в нём испуганными аурами мелкой живностью, заскочила Света. От неё тянуло беззаботностью, а несколько нитей, среди которых были и любопытство, и забота, и желание тесного контакта, красуясь изгибами, коснулись колючего Сорокина. Во всё это вплелась характерная только для вампиров нить алого цвета. Это выбило стажера из колеи, отчего вниз посыпались патроны, яблоки и ножи. Оружие и регистраторы он подхватил в самый последний момент, причём один из приборов руками, уронив палочку на бетон.

– Товарищ генерал, вот, вы просили, – произнесла Света, поставив на стол бутылку дорогой минералки.

– Спасибо, солнышко, – ответил тот сомнительным для вампирши комплиментом, оторвавшись от книги.

Тем временем Света кинула мне упаковку сока, а потом достала из пакета коробку. Живность была мышами, купленными в 'Потусторонке'. С потолка неспешно спустилось чёрное щупальце Мягкой Тьмы. Света вложила одну мышь, грызун сверкнул паникой, а потом погас. Остальную живность девушка поставила на разукрашенную БМП в качестве бутерброда паучихе. Луника очень любила полакомиться мышатиной.

Себе вампирша достала гемакон, из которого стала тянуть человеческую кровь, как сок из пакетика.

Я открыл глаза. Света сидела на складном стульчике, напялив солнцезащитные очки. Сама она была одета в костюм для пляжного волейбола и кроссовки.

– Слушай, ответ, мол, я чё, я ни чё, не устраивает, – обратился я к Светлане, – если тебе донор нужен, то иди, купи, пока не отбыли, а от него отстань. И так хлопцу досталось, все мозги наизнанку вывернули. Лучше машиной займись.

– Не нужен мне донор, – вспыхнула ни с того, ни с сего вампирша.

Она хотела ещё что-то сказать, но её перебил сигнал грузового автомобиля, подъехавшего прямо к воротам хранилища.

Из кабины вскочил вояка с нашивкой рати Перуна. Он отдал воинское приветствие Булычёву, а потом задал вопрос.

– Товарищ генерал, куда разгружать имущество?

– Туда, сынок, – ответил наш куратор, и махнул прямо на то место, где я стоял, а потом обратился ко мне: – Соснов, созывайте всю группу.

КамАЗ развернулся, и водитель откинул борт. К тому времени подошли солдаты из батальона поддержи 'Трассеров' и стали ловко скидывать запаянные в полиэтилен свёртки и непонятно маркированные ящики.

Подтянулась группа. Генерал построил нас в одну шеренгу и начал лекцию.

– Товарищи первопроходцы, нам прибыла первая партия специального оборудования совместной разработки наших магов из Осколково и Уважаемых Старших Духов, то бишь, богов. Первый экземпляр, – генерал махнул рукой, подзывая снаряжённого в полевую форму и комплект тактического снаряжения солдата, – улучшенный вариант экипировки Ратник. Всё, что можно, заговорено и зачаровано. Так сказать, сплав науки и метафизики. При произнесении специального заклинания форма меняет цвет под окружающий фон, без заклинания имеет стандартную защитную расцветку. Помимо разгрузки, бронежилета и шлема, в состав защиты входит индивидуальный силовой щит, снижающий эффективность поражения пулями и осколками, кстати, он может использоваться одновременно с тем щитом, что вы продемонстрировали, дополняя его. Это подарок от Стрибога, при приближении быстрых объектов на их пути воздух загустевает до состояния киселя. Наши пробовали, мелкую дробь и пули из биатлонных винтовок останавливает полностью, а вот бо́льший калибр нарезного, пули и картечь гладкоствольного уже нет. Но удар смягчает заметно.

Генерал отпил минералки, прежде чем продолжить.

– Был раскрыт секрет старого колдовства под названием Семиведёрная фляга, когда в малый объем можно вместить очень большое количество материи, правда, масса никуда не девается и приходится постоянно использовать совместно с ними облегчители, но последнее вы умеете. В следующих образцах колдовского искусства такие чары уже встроены. Например, классическая армейская фляжка. Облегчитель встроен в ободок у основания горловины. Сама фляжка вмещает ровно семь литров воды вместо стандартного литра. Вполне хватает для большинства нужд. Далее пошёл полет фантазии наших мастеров, как то: магазины к автоматам Калашникова на двести патронов каждый, рюкзак, в который можно спрятать запас пайка на месяц и всё что нужно, правда, рыться в нём стало неудобно. Пришлось навешать кучу карманов. Есть канистры для топлива и технических жидкостей, по виду на пять, десять и двадцать литров, но они соответственно вмещают тридцать пять, семьдесят и сто сорок. Есть ящики для боеприпасов с таким же масштабом вмещаемого количества единиц, но об этом достаточно. Продумана магическая система глушения выстрела.

Он еще некоторое время вел лекцию, вертя в руках то один прибор-артефакт, то другой, а потом поставил задачу разбираться самим, громко дав команду: 'Разойдись!'

Я взял часть экипировки и пошел домой, чтоб там спокойно поковыряться.

– Егор, – услышал я голос Булычёва, который вернулся к своему месту.

– Я, тащ генерал! – рефлекторно последовал мой ответ, что-что, а уставной порядок обращения в армии прививается даже привыкшим к самостоятельным действиям и особому отношению боевым магам.

– Подойди-ка сюда.

Я положил на бетон свертки с имуществом и приблизился к столику генерала. Тот подождал, а потом неспешно положил на край столика несколько документов, подвинув пальцами в моем направлении и выразительно посмотрев на меня.

Я взял их со стола. Документы были распечатаны на обычном лазерном принтере, прошиты серыми нитками и проштампованы синими печатями. В правом верхнем углу значилось 'для служебного пользования'.

– Что это?

– Это я так, выжимки тебе в дорогу собрал на всякий случай. Там по международному праву, по действиям миротворческих сил и прочая ерунда на случай контакта. Психологи хотели в группу своего запихать, но их не утвердил Дажбог, сказав, что психолог станет только обузой для решительных действий, мол, не дураки, сами разберутся. Наши, вообще, хотели человек сорок протолкнуть, даже многие высшие уже было кивнули, но кто-то вмешался.

– Кто?

– Не знаю, может Сварог, может кто из темных, но пойдете только вы. Одну берегиню разрешили, и то конкурс, говорят, дикий был.

– А Сорокин?

Генерал скривился, словно я наступил на больную мозоль.

– Его уже списали, но в списках он прошел, и потому пойдет с вами в качестве груза.

– Как списали?

– Ну... совсем... его из живых уже вычеркнули. А он жив. Знаешь... это большая игра... тебе потом всё расскажут, сейчас нельзя. Я понимаю, что недомолвки не нужны, но так надо. Поверь, – виновато произнес он.

Я промолчал, скосив глаза на стажера.

– Ты не обижай его, – продолжил генерал, – ему и так досталось. На десяток человек хватит намучиться...

****

Большой сизый голубь сидел на водосточном желобе. Он вращал головой и наблюдал за людьми, суетящимися в ангаре с техникой. Люди таскали и разбирали железяки и ящики, но до птицы не доносилось ни звука. Полог тишины, наброшенный на городок, препятствовал голосам и шуму. Чтоб что-то услышать, голубю нужно было проникнуть внутрь колдовского круга.

Птица скрежетнула лапками по жести водостока и сорвалась в полет, но он был не долог. С неба на него обрушилась крылатая молния. Сокол-сапсан войдя в пике атаковал шпиона на скорости в триста километров в час. От удара когтей, принадлежащих самому быстрому охотнику на планете, голубя разорвало на три неровных куска. Тушка упала на бетон, расплескав по нему красную кровь и черную кляксу, а сокол у самой земли вышел из пике и вновь начал набирать высоту, уходя на боевое дежурство.

Координатор Диверсий отметил наличие защиты от получения знаний.