Текст книги "Сквозь Навь на броне (СИ)"

Автор книги: Игорь Осипов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 24 страниц)

ГЛАВА 4. КАРТОШКА И ВОЛШЕБНЫЕ ПАЛОЧКИ

– Егор Соснов – Новониколаевск –

– Без рук, я сказала, – донёсся с кухни голос Ангелины, заставив меня бросить перекладывание вещей в шкафу после приезда.

Я спустился со второго этажа, чтоб увидеть заинтриговавшую меня ситуацию. В воображении даже промелькнул сценарий неприличных событий. Конечно, боевую магессу трудно обидеть, но в нашем мире случается всякое.

Представшая глазам картина заставила улыбнуться. Наша незабвенная Фотиди дрессировала Сорокина, давая самые разные нелепые задания. Сейчас стажер, высунув язык, одним лишь телекинезом держал картофелину и кухонный нож в воздухе перед собой, подставив снизу под клубень для подстраховки ладонь. При этом он должен был почистить овощ. Движения у него получались корявые, а картошка и того хуже, её словно топором обкромсали.

– Тоньше очистки, тоньше, – приговаривала девушка, держа в руках небольшой черпак явно не для того, чтоб им орудовать у плиты, а скорее в роли оружия.

– Тяжело, – ответил Сорокин, облизав пересохшие губы.

– Зато полезно как для боя, так и для ума, – огрызнулась Ангелина.

Я ухмыльнулся. Зная мстительность и взбалмошность Фотиди, можно быть уверенным, что такие кары продлятся до самого окончания стажировки.

От дверного звонка до меня донеслось мелодичное попискивание.

– Это, наверное, Бельчонок, – предположила Ангелина, – пойду, открою.

– Остолопом занимайся, сам открою, – ответил я ей, и направился к входу.

Немного не доходя до нижней ступени, я прикоснулся магией к замку. Дверь щёлкнула, повернув ручку, и на пороге появилась Светлана, неся тортик и небольшой пакет. Вампирша весело напевала под нос какую-то незатейливую песенку из разряда 'хорошо живёт на свете Вини Пух'.

– А где Белкина? – спросил я у неё.

– Скоро будет. Кар-Карыча покормит и придёт.

– Этот гордый птиц может и со стола поесть.

– Она ему витаминки скармливает, – ответила Света и, ловко скинув босоножки, в два прыжка проскочила мимо меня на второй этаж.

Я покачал головой. Никак не привыкну к тому, что вампиры быстрее человека. Не всегда сильнее, но вот быстрее – да. Пришлось плестись вслед за ней.

– Что это за негуманное обращение с военнопленными? – спросила Света, кивнув на курсанта, и выкладывая на стол содержимое пакета.

– Меры профилактики и воспитания, – ответила Ангелина, в очередной раз звякнув Сорокина черпаком по голове.

– Бить-то зачем? – огрызнулся стажер.

– Это отвлекающий фактор.

– А я ему тут волшебную палочку принесла, из своих старых, и книгу заклинаний, и хрустальный шар, – произнесла вампирша.

– Света, – произнёс я в сторону бледной девушки, – методы не гуманные, но он должен научиться владеть собственной силой, а не заёмной. Он боевой маг, а не пользователь колдовского сучка.

– Я всё равно покажу ему, как пользоваться.

– А я думаю, что они уже проходили. Ведь проходили? – обратился я уже к Сорокину.

– Неа, – ответил тот. – У нас их пока ещё нет.

– Палочек нет? – изумился я. – Это ж самое элементарное.

– В столице их, видимо, пока не выпускают в массы, церковь, прошу прощения за каламбур, палки в колёса ставит, хочет иметь монополию на чудо. Была бы их воля, они весь наш город на костёр пустили, – высказала мысль Ангелина, опершись острым локтем на плечо стажера, отчего тот скривился.

– Я расскажу, – тут же вставила слово Света и, не дожидаясь моего разрешения, продолжила. – Палочка она как мышка для компьютера, чисто для управления. Долго тыкались, пока не решили, что старинная методика комбинации волшебного слова и жеста палочки – самое лучшее.

Вампирша вытащила на свет длинную деревянную спицу, покрытую лаком. Волшебную палочку она отдала Сорокину, а следом протянула небольшой кожаный чехол, похожий на подсумок от гранаты. Володя щёлкнул застёжкой и вытащил из чехла хрустальный шар размером со сливу.

– Да-да, – продолжила вампирша, – это главное в прикладном колдовстве. Конечно, до магии настоящего чародея артефактная недотягивает по мощности, но ведь подавляющее большинство населения – обычные люди, которым волшебство совсем не ведомо. Чародеям тоже шар полезен, если лень делать что-то самому или силы кончились. А вот ещё.

Девушка достала из пакета небольшой блокнот в чёрной кожаной обложке.

– Это волшебная книга – в ней хранятся инструкции к заклинаниям, записанным в шар. Этот шарик – мобильная версия, его нужно периодически заряжать от мана-генератора, или привязывать к домашнему источнику силы. Колдун при должной сноровке может и своими силами артефакт зарядить, но это долго, муторно и не эффективно.

Сорокин открыл волшебную книгу и тут же криво усмехнулся.

– Это розыгрыш, да?

– Почему ты так решил? – спросила Света.

– Книжка-то электронная.

– Двадцать первый век на дворе, – взял я слово, – на бумаге только подарочные экземпляры делают. Можешь к смартфону привязать шар вместо книжки, если в нём есть маго-блок.

– Понятно. А как это работает?

– Как – как, синхронизируешь шар через мана-генератор с компом и скачиваешь заклинание, как на флешку. Потом пользуешься.

– Здорово. Можно я попробую?

Я кивнул. Сорокин полистал книжку, хмыкнул, а потом дотронулся до злосчастной картофелины кончиком палочки и произнёс 'Тубер Мунди'. Клубень взлетел в воздух и медленно завертелся. От него стала отделяться тонкая ровная спиралька кожуры.

– Вот бы сразу, а то по голове, да по голове.

Я хотел прокомментировать, но снова раздался дверной звонок, откладывая нравоучения на потом.

– Володя, открой, а то чувствую, тебе опять ковшиком прилетит.

Стажер быстро подскочил и умчался, а потом так же быстро поднялся обратно.

– Там эти, которые с Оксаной в чёрных балахонах.

– Чего хотят? – спросил я.

– Молчат, ненормальные.

– Слушай, займи их чем-нибудь, Оксана придёт, поговорю, чтоб домой больше не приглашала.

Курсант, цепляясь рукой за перила, опять умчался вниз. Через некоторое время из зала донёсся громкий звук какой-то игры, запущенной на приставке. Вскоре Володя снова поднялся наверх.

– Вот дурные, они словно джойстик первый раз в руках держат, – громко проговорил он, не стесняясь того, что его могут услышать гости, а потом перевёл тему разговора: – А палочкой в доме всё можно делать?

– Можно всё, но нужно настройки производить. Возни много, – ответил я, открывая холодильник, чтоб проверить, остыло ли вино.

На подоконнике материализовался дед Семён.

– Боярин, я счётчики поставил. Они работают токма тогда, когда вода горяча. Экономия. Вот.

– Нет тут никакой экономии, – буркнул я, – счётчики денег много стоят, вся экономия коту под хвост.

– Ну, так, не моих же денег стоили, – крякнул домовой.

– Дед, я тебе поражаюсь! – выпалил я. – Ты у меня их полгода выпрашивал. Знал, что платить мне за них.

– Ну так, низкий поклон тебе, боярин, – с ехидцей ответил домовой.

– Товарищ капитан, у вас такая разношёрстная команда, как так получилось? – спросил Сорокин, не отрывая взгляда от домового.

– Я когда-то на курсы переподготовки попал, переучивали на боевого мага из обычного научного сотрудника, видите ли, нашли у меня предрасположенность. Там в лесу подобрал Ольху, она как кошка увязалась за мной, а у меня не хватило сил бросить маленькую беззащитную лесавку. Да и, вообще, про меня шутят, что вся эта сверхъестественная братия липнет ко мне, как мухи на варенье.

– Я был первым, – подняв палец, произнёс с пафосом дед Семён.

– Да, дед первым был, его за мной просто-напросто закрепили в принудительном порядке, внесли в опись квартиры, но ничего, сдружились. Потом Оксану приютил.

– Товарищ капитан, а Оксана с Ольхой ведь самая натуральная нечисть?

– То же правда. Ольха, как я говорил, лесавка. Она – заблудившаяся в лесу двести лет назад девчонка. Одичала совсем за это время, по-человечески не говорит, да и понимает не всё. Оксана – навья, утопленница. В классическом понимании древних славян она русалка. Её изнасиловал, потом убил маньяк, с тех пор она тронутая на переживаниях о своей смерти. Поминальные фото ставит по себе, часами под водой валяется. А вот Света работала в другой группе, после того как её покусали упыри, она тоже стала такой. Потом группа погибла, а Света стала у нас водителем. В группе ещё два мага, один боевой, зовут его Кузнецов Николай, а вторая – экстрасенсорик Белкина Александра. Она дочь куратора из главного управления.

– Блатная, значит.

– Не говори так больше, а то уже от меня ковшиком получишь. Она свой человек, и это проверено в бою, – негромко, но твёрдо и немного зло произнёс я.

– Понятно. А эти, которые в гараже?

– Мягкая Тьма сам пришёл за статуэткой, которую я давным-давно купил с рук как сувенир, прижился. Он действительно мягкий и душевный, любит поплакаться, к тому же совершенно безобидный, если не доводить до психоза. Вот если довести, то мало не покажется, он ядерный удар выдержит, сил немерено. А в боевой машине пехоты обитает мелкий демон ночи из империи Майя. Её в плен брали, а потом оставили у себя на перевоспитание. Я ж говорю, что духи ко мне липнут. Это уже поговорка.

– Про По́лоза забыл, – вставил домовой.

– Этот если сам захочет, то расскажет, а нет, значит, нет.

Стажер по-новому посмотрел на нашу небольшую, но дружную команду, а я взглянул на телефон.

– Что-то Перекрёсток трубку не берёт.

– Так, тебе не сказали? – переспросила у меня Ангелина, оторвав глаза от процесса накладывания сыра в тарелку, к которому она только что приступила.

– Чего?

– Он в госпитале. Пока тебя не было, вместе с полицией ходил на оборотня, что промышлял в частном секторе. Перевертыш не один оказался, в результате Николая покусали. Целители сняли эффект заразы, а сейчас обкалывают от столбняка и бешенства на всякий случай.

– Вот не может он без адреналина! – ругнулся я. – Ничерта ему не праведных деяний хочется, а экстрима и признания, сколько бы он ни упирался, доказывая обратное! Хотя...

Я поглядел на Свету.

– Он не обижал тебя?

– Нет, – ответила вампирша, достав из холодильника гематогенку.

Девушка разорвала упаковку. Половинку протянула Сорокину. Тот молча отказался.

– Откармливаешь? – с усмешкой спросила Ангелина.

– Нет. Просто паренёк понравился, – без тени смущения ответила Вампирша, – а то, что вкусный, так это просто небольшой бонус.

Стажер нервно глянул в алые глаза Светланы и пересел ко мне за спину.

– А Перекрёсток – это фамилия? – спросил он, продолжая чистить картошку волшебной палочкой.

– Нет, – ответил я, – так повелось, что всем спецотрядам даны названия, а их членам – прозвища. Одни прозвища насовсем даны, некоторые по нескольку сменили. Кузнецов у нас Перекрёсток, Ангелина – Крапива, Светлана – Малокровка, Александра Белкина, которая экстрасенсорик – Всевидящая, Оксана – Серебрянка, а я – Посрединник.

– Придумают же, – буркнул Стажер.

– Ну придумывают за некоторые особенности, -усмехнулся я, – вот про Крапиву тебе, думаю, понятно.

– Да уж, а остальные?

– Николай к нам пришёл из православной дружины. Он яростный поборник христианства, и даже врагов своих поверженных крестом осеняет, оттого и получил. Света ещё ни одного до́суха не выпила, экономит. Мне дали прозвище именно за то, что всякая нечисть ко мне липнет, я посредине меж людьми и духами.

– Понятно, а Оксана?

– Она у нас штатный стрелок. Один раз мелкого божка так нашпиговала из пулемёта, что серебра в нём было больше, чем он сам весит. На днях, кстати, сходим Николая попроведуем.

– А кто придумывает прозвища-то? – снова вернулся к теме стажер.

–Нечисть разная, – ответила вместо меня Ангелина, – все, с кем общаемся часто.

Снова донёсся звук дверного звонка. Я кивком отправил Сорокина вниз. Поднялся он уже не один, а вместе с Оксаной и Александрой.

Я обнял Белкину и вручил подарок. Хотя от неё что-либо в коробке было бессмысленно прятать, она за сто метров всё как рентгеном сканировала. Девушка широко улыбнулась и покраснела.

– Не успели малость ужин сготовить, – произнёс я, – сейчас всем нарежем по задаче. Кому салатики построгать, а кому мясо жарить.

– А эти, которые в гараже, они будут? – спросил курсант.

– Да, попозже, как сделаем. Тьма за Ольхой следит, а то она всё сырое мясо слопает, а Луника дожидается, пока стемнеет.

– Луника – это в БМП сидит?

– Угу.

– Это всё хорошо, – перебила нас Александра, – что приставку не выключили? Орёт попусту.

– Там же дружки Оксаны сидят, ждут её, – улыбнувшись, ответил я.

– Я никого не чувствую, – произнесла Белкина. – Там пусто.

– Я никого не жду, – тихо сказала навья.

Мы дружно переглянулись, а потом осторожно спустились. Замотанная в балахоны троица по-прежнему сидела перед огромным экраном на полу. Один играл в фэнтезийную ролевую игру, а остальные двое пялились на изображение.

Персонаж с криками и звоном клинков рубил цифровых негодяев, собирал золото и получал опыт, звеня ненастоящими монетами и проливая рисованную кровь.

Я прищурился и перешёл на комбинированное восприятие, когда ауры накладывались поверх обычного зрения на манер фотомонтажа. Троица наблюдалась глазами, а в экстрасенсорном восприятии нет.

– Я их тоже не ощущаю, – шёпотом произнёс я, не поворачивая головы.

– Это – не мои, – так же тихо сказала Оксана, стоя у меня за плечом.

****

Координатор Диверсий ждал, слушая эхо знаний от капель, разбросанных по людскому становищу.

Капли деяний шептали:

...выявлена закономерность движения вооруженных групп людей, имя которым 'Патрули'...

...выявлены массовые места скопления людей, именуемые 'Торговые Центры' и закономерность их пребывания...

...выявлены новые формы неживых существ, труднодоступных для наблюдения прикосновением силы...

...поднадзорная группа людей находится в пассивном состоянии, новых знаний от них не получено...

Координатор вплел эти знания в одно единое, и поделился ими с Вместилищем Свершённого.

Координатор решил: нужно еще копить, нужно еще готовиться, нужно еще наблюдать.

ГЛАВА 5. НОЧНЫЕ ГОСТИ

– Егор Соснов – Новониколаевск –

Я хмуро глядел на троицу неизвестных гостей, которых почему-то не видно внутренним зрением мага. Ладно, я мог не заметить, так как чаще пользуюсь обычными человеческими глазами, а вот то, что закутанных в чёрные балахоны пришлых не заметила Александра было удивительно и тревожно. Можно было готовиться к самому страшному. Если эмиссары зла научились такому трюку, то выследить их в городе станет невозможно, они спокойно прирежут всех по очереди. А то, что сидят и не нападают, то это просто может быть особенностью совершенно чуждой логики, они могут ждать, когда я подойду поближе.

– Дед, ты почему их впустил? – спросил я, не поворачивая головы.

– Ну, так, боярин, ты же сам сказал их пустить.

– Я, вообще-то, не тебе говорил, а стажеру, который толком не знал, кто перед ним. Но ты-то домовой, ты всякую пакость на версту не должен подпускать.

– Ты хозяин, ты приказал, я смолчал, тем паче, что они не тати злобные, а просто гости, и вошли с разрешения.

– То есть, во всём виноват боярин? – со злой усмешкой спросил я у старика, решив отложить взбучку на потом.

– Знамо дело, – так же незамысловато ответил дед Семён.

– Долбим, или сначала разберёмся? – тихонько спросила Ангелина.

– Разберёмся. Мне интересно, они нас не слышат, или специально притворяются.

– А на кого они похожи? – раздался шепчущий вопрос Белкиной, и Оксана стала негромко обрисовывать ей на ухо ситуацию.

Слепая девушка, видевшая мир только своей экстрасенсорной возможностью, сейчас пребывала в растерянности. Для неё эта троица была человеками-невидимками.

Сзади сверкнула фотовспышка. Существа вздрогнули, но так и остались сидеть. Я обернулся. Стажер тихонько потыкал пальцами в экран смартфона, а потом с хитрой физиономией ещё раз сверкнул вспышкой, за что тут же огрёбся подзатыльника от Фотиди-Крапивы.

Я вздохнул и осторожно подошёл к гостям, и сел на пол рядышком. Те немного сгорбились, пряча лица под глубокими капюшонами. Персонаж игры, запущенной на приставке остановился, не реагируя на удары чудовищ.

– Вам за каких нравится играть? – спросил я, лёгким движением руки указав на экран, – за злых или добрых?

– Что есть зло, а что есть добро? – громким чётким шёпотом произнесло одно из созданий.

– Зло – это боль, смерть, утраты близких людей и ценного имущества.

– Мы не убиваем без крайней на то необходимости. Мы не лютуем. Мы не берём людского, оно нам не нужно.

– Зачем вы здесь?

– Новый город, он тонет во свете. Даже ночью нет тьмы. Старшие ищут путь, как жить в таком. Нужен дневной лик. Мы решили сами попытать судьбу, искать самим. Найдём – старшие нас похвалят и возвысят.

– Нашли?

– Ищем.

– А у меня зачем искать? У меня нет вашего пути.

– Мы слышали от других, что есть Посрединник, который указал путь многим. Мы слышали от живых, что есть маг, способный услышать живущих вне времени и понять.

– И кто эти живые, которые так говорили?

Существо, что сидело позади остальных, осторожно протянуло бесцветную, как на чёрно-белой фотографии, тонкую руку с зажатой в пальцах помятой визиткой. Я тихонько взял кусочек картона.

'Полковник Белкин'.

– Твой папик опять вмешивается, – произнёс я, обращаясь к Александре. – Это с его подачи появились существа.

– Я с ним поговорю, – ровно ответила девушка, – как байкот закончится.

– Опять не разговариваете?

– Да достал он, хотел меня из города на какие-то пионерские сборы отправить показное занятие провести. Я его послала. Уже неделю не общаемся.

Я вздохнул и достал телефон, набрав номер начальника.

– Извини, я не могу долго говорить, – раздался оттуда усталый голос.

– Я не займу много времени, товарищ полковник. Но вы, часом, никого ко мне не отправляли?

– С чего ты так решил? – после некоторого молчания последовал ответ.

– Ну, интуиция подсказывает.

– Как они выглядят? Те, о ком говорит твоя интуиция?

– Такие худенькие, в чёрных балахонах с капюшонами. Числом три.

– Вот, жеж... – послышался неразборчивый набор слов, прежде чем последовал нормальный ответ: – Где ты их видел? Нет, стой, они что, рядом с тобой? Дома?

– Угу.

– Значит так, передай им, что они сбежали без разрешения. Их старший принял решение, что если они вернутся без какого-нибудь приемлемого предложения дневного облика, их казнят. И поделом, – проговорил Белкин и бросил трубку, не объяснив, что это за облик. Вообще ничего током не объяснив.

Короткий разговор кончился, и я снова перевёл своё внимание на троицу чёрных.

– Слишком светло, – своим громким свистящим шёпотом произнесло создание, на которое возложили обязанности переговорщика.

Я посмотрел на выключатель, и он щёлкнул подвластный моему телекинезу. Комната погрузилась в полутьму, развеиваемую сиянием экрана телевизора. Пляшущие тени рухнули на бежевую стену.

То существо, что говорило от лица остальных, медленным и неуверенным движением откинуло капюшон, явив нам худое серое лицо с большими чёрными глазами без белков и радужки. Лицо, принадлежащее девушке, было не лишено некой красоты. Духи часто брали очень гротескные образы, они были либо красивыми, либо, наоборот, отвратительными до невозможности. Сейчас был немного необычный, но, все же, положительный вариант.

Когда же капюшон скинул второй дух, я понял, что увидел другую крайность. Лицо больше похожее в своей худобе на жертву фашистского концлагеря, пересекали три длинных шрама, а рот зашит толстыми чёрными нитками. При этом один глаз был белым как очищенное от скорлупы варёное яйцо.

У третьей сущности, в отличие от нормальных по форме, и немного даже детских чёрных губ первой, рот тянулся от уха до уха тонкой щелью, напоминая зловещую улыбку. Она демонстративно его открыла, заставив отпрянуть. В свете телевизора сверкнули многочисленные тонкие как иглы острые зубы. Длинный змеиный язык, слегка подрагивая, опустился ниже подбородка, а потом втянулся обратно в пасть.

– Я знаю, кто это, – произнёс дед Семён.

– И кто же? – спросила Фотиди, с лёгкой брезгливостью глядевшая на эту троицу.

– Ночни́цы.

Я провёл ладонью по лицу. Ночницы. Демоны ночи. Воплощения людских страхов перед беспросветной тьмой. Всё гадали, куда они подевались сотни лет назад, и на тебе, некоторые выползли на мою голову. Зато понятно, почему их появление держалось втайне – никому неохота жить рядом с теми, кто воплощение страха, вшитого в нашу суть на уровне инстинктов, и леденящего кровь в полночный час, когда человек беззащитен перед ликом мирозданья. И если младшие ночницы уже вызывают дрожь, то что есть старшие? Бр-р-р. По спине пробежались мурашки.

– Круто, – произнёс Володя и подошёл к ночницам, обняв самую симпатичную, а потом поднял телефон и снова сверкнул фотовспышкой, постаравшись, чтоб все попали в кадр.

Та, что со змеиной пастью, раздражённо зашипела.

Я выразительно поглядел на стажера, а потом выразил свою праведную мысль.

– Ты совсем дурной? Ты зачем к незнакомому духу впритирку лезешь? Ты так головы можешь лишиться. Откусят, и всё.

Сорокин медленно отодвинулся, переводя взор то на меня, то на кого-то из команды. Я проследил его взгляд, остановившись на Фотиди. Вокруг Ангелины кипела сила, заставляя дрожать воздух. Она создала не меньше пятнадцати заготовок боевых заклинаний, а на лице жирными буквами читалось: 'Только шевельнитесь'.

– Ангелина, – позвал я магессу, – ты, чем мальца назюкивать на неумные дела, лучше составь рапорт начальству от моего имени, что на охраняемую территорию беспрепятственно проникают всякие демоны, и представь на подпись.

– Мы не всякие, – прошептала серая гостья.

– Вам слова не давали! – рявкнул я.

Ночница опустила лицо.

– Значит, запомни, стажер, без моего разрешения ни к одной сущности ты не приближаешься. Могу показать фотографии тех, кто это правило нарушил, посмертные.

Сорокин что-то невнятно пробурчал.

– Не слышу ответа.

– Так точно.

– Не слышу!

– Так точно! – прокричал Володя и тут же вскочил на ноги со словами, – Едрить-колотить!

Я повернулся. В прихожей у самого потолка завис огромный лохматый паук. В свете ламп его густой тёмный мех отливал серебром. Из сочлений лап сочилось тусклое белесое сияние. А под этой огромной тушей стояла тонкая фигурка обнажённой девушки, иссиня-чёрная кожа которой была разукрашена затейливыми белыми узорами.

– Ночные тени? Они еда? – спросила лишённым выражения голосом девушка, указав на троицу обмотанной шнурками от запястий до локтей рукой, с которой вверх тянулись короткие тонкие нити, словно к ним были привязаны невидимые воздушные шарики.

– Пока нет, – ответил я, бегло глянув на новое действующее лицо.

– Это кто? – трясущимся голосом спросил стажер.

– Это Луника. Ну, мы её так на русский манер называем. Настоящее имя по-другому звучит.

– Луника – это которая девчонка? – уточнил Сорокин, не отрывая глаз от паука, имевшего размеры малолитражного автомобиля.

– Нет, Луника на потолке, а девчонка, как ты сказал, всего лишь аватарка. Очень многие духи так балуются. Это тоже запомни, стажер, чем качественнее аватарка, тем круче демон или бог. Самый шик – это иметь в подчинении живого человека, а ещё лучше много, но таким уже высшие боги промышляют.

– А она настоящий человек?

– Нет, очень качественная подделка.

– Зачем здесь ночные тени? – спросила Луника, наклонив голову набок.

– Ты не любишь тени? – спросил я, впервые столкнувшись с таким фактом. С Мягкой Тьмой, который является божеством древней пещеры, вышедшим из глубин палеолита, паучиха неплохо ладила.

– Я создание светлоликой Луны Ишчель, хозяйки радуги и ночных цветов, возлюбленной бога Солнца Тонатиу. Я тку паутину, по которой ночные боги восходят на небо. Я тку паутину, оберегая сон спящих от кошмаров и ужасов. Они есть ужасы и страхи.

– Понеслась религиозная буча, – прошептала Фотиди, закатив глаза. – Демон сгинувшей империи Майя против древнерусских страшилок. Ставлю на чернявую, серые хлипковаты.

Чёрная девушка шагнула в комнату. Узоры на коже запульсировали белым сиянием в такт ударам сердца. В руке сверкнул обсидиановый нож.

Пришлось вмешаться. Я встал между троицей ночниц и разгневанной Луникой, начиная накапливать силы для боевых заклинаний. Вся моя команда замерла в дверях, с напряжением ожидая развязки триллера.

– Никакой войны в моём доме! – громко и чётко произнёс я.

– Они кошмары и зло, – проговорила марионетка Луники, а паук противно заскрежетал челюстями.

– Их и так казнят, если они не найдут этот их бредовый облик.

– Но им здесь не место!

– Я их буду препарировать, уж очень они любопытные в некотором плане! Тебя устраивает такой вариант? А если хочешь помочь в этом деле, то возьми под строгий надзор!

– Живодёр, – прокомментировала Оксана.

Сзади сверкнула вспышка, от которой вздрогнули все. Я обернулся. Стажер опять стоял со смартфоном в руках.

– Ты задолбал со своим аппаратом! – сорвался я на курсанта.

И так ситуация непонятная с тенями, а ещё этот на нервы действует.

– Но ведь круто, – криво улыбнувшись, ответил стажер.

Я хотел, было, ему сказать совсем грубое словечко, но вместо этого толкнул телекинетическим импульсом. Да так, что стажера отбросило к стене, где он ударился спиной и остался лежать, глотая ртом воздух. Телефон упал на пол и у него отскочили крышка и аккумулятор.

– Извиняться не буду. У меня жена тоже сюсюкалась со всяким сомнительными тварями, пыталась их добрым словом перевоспитать. Голову оторвали, просто взяли и оторвали. У еще живой, – тихо, но зло произнёс я, – А теперь всем спать. И этим тоже, – показал я на горстку духов.

Луника подскочила к ночницам и ловко спеленала слабо сопротивляющиеся тени поблескивающей серебром тончайшей паутиной и уволокла в хранилище. Теперь я точно был уверен, что они не сбегут, главное, чтоб не съела.

Ангелина погасила свои боевые заклинания и вышла из комнаты, забрав с собой Оксану. Дед немного посокрушался, что теперь обои поцарапаны и теперь нужен ремонт, а он нынче дорог, но тоже растаял. Сзади подошла Александра. Экстрасенсорик придвинулась поближе к моему уху.

– Новенький. Очень много лжи, слишком много, и она очень хорошо скрыта. Обычный маг не уловит.

– Документы в порядке, – ответил я ей, – это я проверил в первую очередь. Да и твой отец подтвердил, что новенький направлен официально.

– Там ещё что-то, что-то чужое, липкое. Я его не понимаю, а потому боюсь.

– Разберёмся, – ответил я, собираясь завершить этот день.

****

'Люди. Они догадываются. Цепь деяний под угрозой!', – вскричала капля деяния, отсылая пучок знаний своему Координатору.

Координатор вслушался в крик и отложил остальные деяния, сосредоточившись на одном, приводя в действие сотни и тысячи других капель. Единицы его разума начали производить расчёт событий и приводить в действие сотни и тысячи вторичных капель, обладающих атакующей оболочкой, отдавая им короткие приказы.

Люди бы сказали: 'Он готовился к бою'.