Текст книги "Сквозь Навь на броне (СИ)"

Автор книги: Игорь Осипов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 24 страниц)

ГЛАВА 6. ТРЕВОГА

– Егор Соснов – Новониколаевск –

Я напряжено вслушался в истошный вой сирены, который пронесся над городком, поднимая гарнизон по боевой готовности, означавшей атаку врага, в крики дневальных и визг сигнализаций от комнат хранения оружия.

Спустя несколько минут, в дверь без стука залетел солдат и громко проорал несколько раз.

– Тревога! Внимание, тревога! Сигнал триста тридцать три! Внимание, тревога! Сигнал триста тридцать три!

– Слышу! – прокричал я в ответ. – Тебя все слышали.

Сигнал под этим кодовым названием означал атаку тварей эмиссара Черной Орды на периметр города. Если бы был прорыв внутри, то звучала команда шестьсот шестьдесят шесть. Ему специально присвоили такое название, потому что это самый тяжёлый случай. Самый страшный. Но на этот раз был обычный штурм извне.

С улицы послышался топот – водители побежали мимо нашей двери к хранилищам заводить бронетранспортёры, а чуть позже подтянутся остальные, экипировавшись и получив оружие. Если подняли по тревоге и нас, и Трассёров, то случай тяжёлый. Я глянул на Свету, приложившую ладонь с карточкой-подорожником ко лбу морщившегося от боли стажера. Она явно положила глаз на курсанта.

– Ты почему ещё не там?

– Считай, что там, – ответила Светлана, вставая с корточек.

– Я не считаю. Я хочу видеть, что ты уже там.

– Есть, товарищ капитан, – зло ответила вампирша и рванула к выходу, в один прыжок исчезнув в дверном проёме.

Все остальные члены группы без слов покинули мой дом и направились в свои жилища. Никому не нужно было говорить, что делать, все и так знали свои обязанности согласно боевого расчёта. Даже словоохотливая Света, нарушающая стереотип мрачного кровососа, ворчала лишь для того, чтоб просто не молчать. Но ей разрешалось. С такой скоростью, какой наделены вампиры, девушка уже наверняка обогнала солдат соседнего подразделения, заведя Тигр и напяливая бронежилет со шлемом.

Я быстро поднялся наверх, переоделся в полёвку , а потом сделал пас рукой, отщёлкивая кодовый замок и, открывая запертый, помимо прочего, изнутри сейф. Дверца распахнулась, и в руки сам собой выскочил пистолет-пулемёт 'Каштан', а следом подсумок с магазинами к нему и Игла в ножнах. Я привычно закинул ремешок-петлю через плечо, и прицепил на портупею остальное. Вот и вся готовность, так как броники и шлема группы хранились в машине, а главным оружием был я сам.

– Товарищ капитан, – услышал я голос Сорокина, – мне что делать?

– Ждать, стажер. Ждать нас дома, – ответил я, направившись к выходу.

На месте, кроме Светы, к моему прибытию уже была Александра Белкина. Всевидящая забралась на своё место в бронированной машине, поджав ноги и обняв сама себя руками, готовясь к трансу. Она всегда так делала, объясняя тем, что в этом положении ей проще сосредоточиться на окружающем мире.

В углу уже рычала БМП, где в одном лице была и командиром боевой машины, и наводчиком-оператором, и механиком-водителем Луника. Демон древней империи Майя ловко обращалась со своим передвижным домом, и оттого напоминала мне больше не паука, а рака-отшельника в большой ракушке, что тот всегда таскал на себе.

Вскоре подбежали и все остальные, попрыгав на штатные места. Машина зарычала двигателем и выехала из хранилища, где уже стоял боец-регулировщик, поднявший желтый светящийся жезл и, замахав им в сторону тревожных ворот из парка. Мы выскочили, лишь чуть-чуть притормозив на выезде. К нам подскочил один из командиров взводов батальона поддержки Трассёров, сунув сложенный вчетверо лист карты, и быстро отскочив обратно.

Я развернул его. Там наспех фломастером был отмечен район нашего назначения и приписка: 'Идут на прорыв. Цель – мост северного объезда'.

Все было понятно. Новый эмиссар решил захватить плацдарм для удобных манёвров своих сил по пограничной территории. Мост стоял у самой границы божественного барьера, и позволял резко перебросить войска. Этого нельзя было допустить. Конечно, взорвать его было можно, но отстраивать заново никто бы не стал, да и нужен мост не только им, но и нам, поэтому приходится с завидной периодичностью отстаивать этот переходящий приз.

Из радиостанции доносилось одно лишь шипение, как всегда бывало во время боя с чёрными тварями – эмиссар давил всю связь, переняв метод работы наших служб радиоэлектронной борьбы.

За два десятка минут мы пронеслись мимо жилых окраин, руин старого пригорода и выскочили за периметр. Там уже шёл бой. Миномётные батареи долбили противоположный берег Топи, отрезая пополнение неприятеля, а на этом усиленный батальон полка первой осадной дивизии выстраивал боевые порядки. Штатные маги держали щиты, чтоб предотвратить урон от дальнобойных средств потустороннего противника. Я очень явственно ощущал их, даже не видя. Так же, как ощущал инженеров, развёртывающих мобильные генераторы маго-поля в трехстах метрах в стороне, под защитой небольшого леска.

Нам наперерез выскочил солдат поста охранения.

– Пароль!

– Квест Немезида! – отозвался я, высунувшись из окошка.

Было слышно, как в кустах другой дозорный начал нажимать клавишу индуктора на полевом телефоне ТА-88. Пробурчал невнятный доклад.

– Вас к телефону! – прокричал боец из зарослей.

Я выскочил из кабины и быстро подскочил к аппарату, едва не запнувшись о провод.

– Капитан Соснов слушает.

– Егор, – донеслось из трубки вместо приветствия, – мы будем выдавливать их от моста, трассёра встанут в резерве, а ты прикрой нам грунтовку с правого фланга, чтоб оттуда ничего нечаянно не выскочило. Там же кладбище было, а ты мастер нежить крошить. Мне будет спокойнее за два взвода, что там стоят.

– С остальным справитесь?

– У нас уже вторая атака на мост за этот месяц. Справимся.

Я дал отбой и, выскочив из кустов, прыгнул в машину, начав короткими фразами направлять Свету в нужную точку. Сзади, ревя двигателем, шла БМП. Наконец, мы были на месте. До нас издали доносились приглушённые раскаты непрерывного артиллерийского огня и треск стрелкового оружия. А здесь было тихо и спокойно, беспокоило только то, что непреодолимый для врага заслон, поставленный старыми богами вокруг города, оставался позади.

Я глянул на свой отряд, щурясь в потёмках. Александра Белкина молча качалась в трансе на своём месте, вглядываясь слепыми от рождения глазами в ведомый только ей мир биополей и тонких энергий. Никто так не умел ощущать мир вокруг, как она.

Ангелина Фотиди нервно грызла очередную ириску, всматриваясь в темноту, она всегда была напряжена перед очередным боем, в отличие от Оксаны, которая меланхолично бормотала себе под нос мотив какой-то песенки, положив голову на приклад Корда , уподобившись персонажу известной картины сестрице Аленушке у пруда. Навья потом будет картинно сокрушаться, что опять осталась в живых, но поди попробуй отправь её в настоящую мясорубку, заартачится не хуже бабки в троллейбусе, которой не уступили место. Мол, я хочу умереть красиво, а не как бестолковое пушечное мясо.

Светлана замерла с остекленевшими глазами, отчего казалась манекеном, но стоило чему-нибудь подозрительному шевельнуться, как она резко поворачивала голову. Причём настолько резко, что, казалось, не существовало промежуточного положения между началом и концом.

Жаль, что не было с нами сейчас Николая, он сразу бы начал раскладывать рядом с собой различные гранаты, которые мастерски мог отправить телекинезом в противника. Да, уж.

Чуть впереди были видны спины солдат, которых мы должны поддерживать и усиливать.

– Идут! – оборвала возгласом мои размышления Белкина.

– Много?

– Нет, но прут прямо вдоль городского барьера, даже не боясь. Там мелкой живности почти четыреста особой. Есть ещё нежить, но её совсем мало.

Я кивнул сам себе, как имел обыкновение делать, когда мысли в голове складывались в стройную и понятную картинку.

– Старшо́й! – позвал я ближайшего взводного, тот быстро подскочил, придерживая чехол с флажками, – основные усилия на правый фланг. Группа противника идёт на прорыв к миномётным батареям. Численность до четырёх сотен.

Старлей пару секунд молча соображал, а потом побежал к своим, начав отдавать распоряжения. По цепочке понеслись команды. Позиция у нас была удобная. Сами мы прятались в лесу, а перед нами зияла небольшая проплешина, освещаемая настолько яркой луной, словно наша паучиха у своих богов выпросила. Все было видно как днём.

Я закрыл глаза и вытянул вперёд ладонь.

С чего я обычно начинал при подготовке к бою? Во-первых, комплексный щит. Это самое основное заклинание, которое необходимо знать боевому магу, ведь оно защищает тебя и твоих товарищей от внешних угроз. Перед внутренним магическим зрением возник слоистый барьер, имеющий форму большой полусферы. Наружный слой упругого силового поля толщиной в метр тормозил лёгкие пули и осколки от снарядов и гранат, при этом отклоняя их траекторию вверх, что позволяло защитить залёгших на земле людей. Затем относительно твёрдый, но тонкий слой фантомной материи, нужный для подрыва детонаторов снарядов. Под ним шёл слой вспененного пространства, так же тормозящий мелкие осколки и гасящий ударную волну. В щите засияли метки оружия, которому в случае стрельбы будут созданы специальные каналы, для беспрепятственного пролёта пуль.

Во-вторых, пустые пузыри энергонакопителей. В случае энергетической атаки, они работают как предохранители, отводя урон на себя. Жаль с лазерами такое не работает. Но лазерного оружия еще не придумали.

Всё это незримо для простого человека, лишь чародей аурным зрением может считать возмущение маго-поля и прочитать структуру заклинания.

Вслед за щитом я смастерил заготовку фокусного импульса– заклинания, создающего в некой точке пространства небольшой всплеск энергии. Это колдовство можно сравнить по своей простоте и эффективности с автоматом Калашникова, нужно только попасть.

Остальное я могу наколдовать по необходимости.

Я помню первого эмиссара Черной Орды, помню схватки с одичалой массовкой брошенных на произвол монстров, но с новым координатором ещё не сталкивался. Посмотрим. Он, похоже, не совсем глуп, раз пытается ударить не единым кулаком в лоб, а разделяет задачи. Тот же рейд в сторону тылов говорит о многом, но вот сил он отправил маловато.

Монстры появились как всегда внезапно. Из противоположного леска на проплешину выскочили излюбленные модификаты сил вторжения – искажённые чужим колдовством звери. Сотни созданий, когда-то бывших обычными собаками, молча направилась к нам. В ту же секунду наши позиции взорвались треском автоматных и пулемётных очередей. Раны на чёрных, лишённые кожи телах зверей при попадании в них специальных пуль, начинали гореть ярким изумрудным огнём, словно в туда воткнули цветные светодиоды.

Монстры не знали страха, а их хозяева не вели счёт потерям, видя перед собой только конечную цель. Вражеские создания быстро одолели проплешину, потеряв в численности не так уж много, но мы были готовы. Треск автоматов потонул в грохоте мин направленного действия, раскидавших конфетти рубленого мельхиора с добавкой однопроцентного серебра, отчего ближайшие твари заполыхали зелёным, словно облитые колдовским напалмом. Одновременно с этим, с яркостью сварочной дуги вычертили резкие силуэты деревьев вспышки заговорённых гранат, испаряющих проклятую плоть врага.

– Давай! – крикнул я, подав сигнал своей группе.

Над ухом загрохотал Оксанин Корд, отправляя в скопище неприятеля техническое серебро калибра двенадцать целых и семь десятых миллиметра. Хлопнула в ладоши Ангелина, и центр поляны исказился вакуумным ударом, от которого земля вздрогнула, подняв пыль на целую ладонь. Монстров как языком слизало с круглого пятачка. Рядом застучала тридцатка с боевой машины пехоты нашего подлунного духа, вперемешку с треском ПКТ .

А враг все налегал, перескакивая через дёргающиеся трупы и оторванные конечности. Вскоре начали срабатывать средства противодействия ближнего рубежа. Раскинутые бойцами по траве перед собой заколдованные монетки вспыхивали рубиновыми огнями, взлетая вверх на полтора метра с такой скоростью, что огоньки сливались в одну чёрточку. Они насквозь пробивали тварей, рвущихся к солдатам, сами исчезая в волшебном пламени.

Я вышел из кабины и провёл ладонью перед собой. Умное заклинание выделило тварей из этой массы, а потом начало обстреливать фокусированным импульсом энергии, отрывая конечности и разбрасывая потроха.

– Они нас связывают, чтоб мы не могли к основным силам уйти! – встав рядом, прокричала Ангелина.

– Согласен! – отозвался я, пытаясь докричаться через шум боя.

– Бельчонок говорит, что там ещё горстка мертвяков будет! Некромант, наверное, совсем слабоват! Только дюжину тащит, но маскируется, говорит, хорошо!

– Раздавим! – ответил я, а в следующий момент увидел на том краю проплешины несколько ярко-оранжевых вспышек размером с микроавтобус. Отдача от магического щита, принявшего на себя атаку противника, отозвалась болью в голове. Казалось, что по черепу ударили бейсбольной битой. Перед глазами все поплыло, а в ушах застрял металлический звон. Сквозь плывущий перед глазами мир, я увидел, как ближайший бронетранспортёр разнесло взрывом.

Стоящая рядом Ангелина подняла над головой кулак, стягивая силу. Из машины выскочила Александра и принялась трясти меня за лямки разгрузочного жилета.

– Танки! Они на нас пустили танки! – наконец, дошёл смысл слов, которые она все это время кричала.

Я тряхнул головой, приводя рассудок в порядок, и глянул на поле боя. Четыре старенькие шестьдесятчетвёрки, чьи силуэты, ревя двухтактными дизелями, быстро приближались к нашему краю лес. Когда они миновали середину поляны, грянуло ещё четыре выстрела. Снаряды взорвались о барьер, но на этот раз я подготовился, погасив отдачу почти полностью. И все же, осколки полоснули по позиции взводов, пройдя через просевшую защиту.

По противнику несколько раз выстрелили из РПГ, но без особого результата. Даже пробив кумулятивной струёй броню почти невозможно навредить мёртвому экипажу, до сих пор воюющему только под действием чар некроманта, а узлы и агрегаты зацепить не удалось.

Когда танки своим весом продавили щит и подъехали совсем близко, я выставил перед собой ладонь, а потом резко толкнул ею невидимый груз. От телекенетического удара ближайший танк развернуло на месте, и оторвало у него три фальшборта.

Донёсся крик кого-то из взводных, после чего в боевую машину выстрелили сразу из двух гранатомётов. Секунду спустя, рванул боекомплект, обдав меня новой волной отката от магического щита. Снова зазвенело в ушах, а перед глазами на пару мгновений потемнело. Ну, ничего, главное, что взрыв не достал личный состав подразделений.

Рядом уже полыхал второй, не без участия Ангелины. Было видно, что обессиленная девушка еле держалась на ногах.

Я взмахнул рукой и из воздуха возник рой фантомных пчёл, каждая из которых была размером со спичечный коробок. Призрачные насекомые закружились в смертельном танце, набрасываясь на псов, помогая солдатам, которые упорно отстреливались от наседающих тварей. Пчёлы взрывались яркой белой вспышкой, такой же, что несли в себе зачарованные гранаты солдат. Ровно через десять секунд невидимый враг развеял пчел, нащупав нить колдовства, но десять секунд – это тоже очень хорошо.

Следующим шагом я поднакопил сил и ударил по двигателю третьего танка тяжёлым фокусированным импульсом. Машина мгновенно заглохла. Из командирского люка вылез мертвец с половинкой головы и схватился за НСВТ , но по нему из своего Корда полоснула серебром Оксана. Мертвец загорелся белым пламенем и упал внутрь танка.

Я опасался, что нежить может выстрелить из пушки в ручном режиме, но танк замер окончательно, словно пламя передалось всем членам мёртвого экипажа.

Четвёртый танк добили бойцы.

Атака эмиссара Орды захлебнулась, оставив четыре сотни трансформированных почти до неузнаваемости псов и четыре танка. Мы потеряли семь человек убитыми и тринадцать ранеными.

Разбор и путь домой я не помню, так как просто провалился в беспамятство. Доподлинно известно, что танки были только у нас, и это походило на проверку новой тактики. Если так, то это очень плохо, так как на подконтрольной врагу территории была целая база хранения старых танков, больше тысячи единиц. И хотя большинство можно было восстановить только чудом, как раз чуда у эмиссара хватало в запасе.

***

Над полем недавнего боя сновал черный тюльпан в окружении дюжины других цветов, поменьше. Те уподоблялись ромашкам, только размеры были с локоть в поперечнике, и в каждом, в окружении черных лепестков на ложе размещались по семь черных икринок размером с кулак. Полупрозрачные икринки единиц разума блестели в лунном свете гладкой оболочкой и сверкали крохотными фиолетовыми искорками, снующими внутри них вокруг небольших сгустков непроглядной тьмы.

Цветы-ищейки собирали знание о случившемся, обмениваясь между собой короткими образами, обрывками знаний и частицами решений. Координатор Войны был в негативе, люди бы сказали: 'Он в ярости'. Координатор проводил осознание причин поражения, делал поправки на перспективу.

ГЛАВА 7. СБОР В КРУГЕ ДОПУЩЕННЫХ

– Егор Соснов – Новониколаевск –

– Товарищ капитан, она меня укусила, – раздался из-за моей двери голос стажера, в котором слышалась паника.

Я сначала глянул на лежащий на краю кровати смартфон и тот встал на ребро, показав семь часов утра, потом телекинез коснулся защёлки на входе и та быстро сдвинулась впуская раннего гостя. В спальню влетел стажер, держась ладонью за шею. Из-под его пальцев бежала тоненькая красная струйка. Глаза Сорокина были больше чем у совы, севшей на горшок по нужде, а лицо белело как мел.

Аура отчаяния чувствовались за сотню метров. Охота было удавить его, ведь отдых после тяжелого боя – святое дело.

– Что случилось? – спросил я у него, сонно щурясь.– Меня вампирша укусила, – выпалил Сорокин, часто дыша.

– Наша или чужая? – уточнил я.

– Света. Она укусила меня. Я теперь тоже стану вампиром. Я не хочу, – чуть ли не плача, произнёс стажер.

– Ты ведёшь себя как маленький ребёнок, – зло проговорил я.

– Но ведь она укусила.

– Выйди, – сказал я стажеру.

– А как же укус? – с жалобой выдал Сорокин.

– Выйди, я оденусь! А потом пройдемся. Всё равно в Потусторонку сходить надо.

Стажер выскочил за дверь. Сразу после этого на подоконнике возник дед Семен, хитро улыбаясь.

– Что? – спросил я у него, протирая ладонью лицо.

– Светка наша полночи под окнами ходила, то подойдет, то отойдет.

– Ну, и?

– У вас бой был. Раненых да падших много, кровищи пролили немеряно. Упырица совсем опьянела от этого. Вот, я и говорю. Она сначала ходила туды-сюды, а потом шасть в окно на чердаке, и к Володьке.

– И он, прямо таки, даже не увидел, как красна девица ему в стекло стучится? Хотя да, Света умеет бесшумно подкрадываться, страж ее своей считает, а уж окно открыть тихонечко колдовством, вообще никакой проблемы нет.

– Складно, конечно, боярин, да не так. Она когда залазила в го́рницу, то пороняла всё что было с подоконника, горшки с цветами вдребезги. Убытку на рубь золотом. А е́нтот даже не шоло́хнется.

– И ты всё это наблюдал, старый охальник?

– Часто ли на моем веку такие забавы случаются, – просмеялся дед Семен.

– Ну, дальше давай.

– Светлана наша еще и в мышеловку наступила, так что ойкала сильно.

– А мышеловка там откуда? – изумился я, даже промахнулся мимо рукава рубашки, которую в тот момент одевал.

Дед ухмыльнулся еще шире, так что усы затопорщились как щетка для одежды, и продолжил.

– Девка совсем опьянела и обнаглела. Она видит, что тот спит богатырским сном, и шасть к нему под одеяло и в обнимку лежит, хихикает себе под нос, видать, ждет когда проснется, а он не просыпается. Так она его тихонько надкусила по жиле кровеносной и давай цедить помалость алую, а рукой меж тем, ему под одёжу.

– Дед, хватит тут эротических рассказов, ты по существу говори.

– А то и по существу, что укус у вампира как зелено вино пьянит. Я много видел как укушенные, коли проснутся, так в объятия жаркие заключают кровососа, ежели это не силой было, а уж потом думают, как им с напастью быть. На западе всё на неких суккубов да инкубов потом говорят, хотя те и непричём по большей мере. Так вот, когда е́нотот проснулся, так и лежит молча, на неё смотрит, словно истукан какой и только потом как включили его, оттолкнет, отскочит и стоит сморит. Наша упырица – девка кровь с молоком, грудь туга, губы червлёны, даром что лицом бледна, глаза огнем, аки угли пылают. Ежели криком заходиться, тогда сразу, а коли молчать, то до утра в ее обьятиях. Вот и разумею я, странный он. Да и Александра свет Па́ллна тоже молвила, де не по нраву.

– Тоже слышал? – спросил я у него.

– А кто ж в доме хозяин?

– Дед не нарывайся.

– Ну, ла́ден будь, замуститель я твой.

Я вздохнул, оделся и вышел на улицу. Курсант, ждавший всё это у входа в дом, поплёлся за мной как собачка, затравленно осматриваясь вокруг. Особенно его интересовал брезжащий в промежутках между высотками рассвет. Он, казалось, прощался с ним. А я мысленно проклинал и этого обалдуя, и Свету, съехавшую с катушек. И если вампиршу можно было понять, то этот здоровенный детина бесил своим поведением, доводил до белого каления. А ещё он настораживал и мою интуицию тоже – с ним точно было что-то неладно.

До большого здания специализированного торгового центра, носившего гордое название 'Потусторонняя радуга', дошли молча. Перво-наперво, я посетил зоомагазин, где купил целую коробку мышей. В аптеке приобрёл гемакон с кровью, специально там меня ожидавший по предварительному заказу, и полкило гематогена, не забыл про сбор валерьяны в пакетиках и рыбий жир в капсулах. Последний очень любила Ольха.

– Это точно поможет? – озабочено спросил стажер, разглядывая мои покупки.

– Да, особенно это, – ответил я, протянув ему валерьянку.

– Она помогает от укусов?

– Нет. Она помогает от нервов. Ты и так не станешь вампиром.

– Но она меня укусила, – ошарашенно выдавил из себя стажер. Он немного попятился от меня.

– В следующий раз лучше читай материал, который раздают в поезде во время спецстоянки, – тоскливо вздохнул я, переходя к лекции, – Вампиры становятся такими под воздействием особой энергетической системы, типа вируса, только сверхъестественного. Он попадает в тело человека вместе с укусом вампира. Укус нужен, чтоб преодолеть естественную защитную оболочку биополя. В течение трёх суток он встраивается в это самое биополе, а потом начинает менять человека. Процесс занимает от пяти до четырнадцати дней. Лечится вся эта беда только первые три дня, потом процесс становится необратимым. Так вот, после того как человек, поражённый заразой, умирает, энерговирус реанимирует тело. При этом сознание человека, маленько подправленное заразой, остаётся. Следующим шагом вирус создаёт специальную структуру, предназначенную для заражения нового человека. Весь цикл занимает от четырёх до пятнадцати месяцев. Это индивидуальный показатель. В период экстракции, как это называется, носитель становится агрессивным и проявляет неодолимую тягу к укусу другого человека. В остальное время они не заразные.

– Но она укусила меня.

– У Светы по графику период экстракции через три месяца, но чтоб не умереть окончательно, ей периодически требуется свежая кровь. Всякие заменители лишь отодвигают сроки потребностей в эритроцитах. Кроме того, у вампиров очень сильно связаны влечение к человеку с потребностью в его крови, это особенность изменения психики. Это не лечится, а ты ей понравился.

– Понятно, – с облегченьем ответил стажер, – а оборотни?

– И оборотни, и классические ходячие мертвецы представляют собой разновидность этой заразы. Если спросишь про осиновый кол, то он не такой уж и опасный для них, чеснок неприятен, не более, серебро нарушает структуру вируса, как и очень-очень яркий свет, но всё зависит от количества того и другого. Кстати, у вампиров есть свой сайт. Там они отмечают предпочтения в крови, сроки следующей экстракции и прочие фишки. Студенты порой подрабатывают, давая себя укусить. Стоит это не так уж мало, особенно если жертва симпатичная.

Я замолчал, облизав пересохшие от такой долгой лекции губы.

– Фух, – выдохнул он. – Кровь для Светы, а мыши для чего?

– Узнаешь, – ответил я, а потом показал в сторону автодороги, – Ты лучше туда глянь.

Повеселевший стажер вытянул шею. Там прямо по разделительной полосе бежала очень красивая девушка в ярко-розовом спортивном костюме и наушниках с красными светодиодами. Её лёгкими и непринуждёнными движениями нельзя было не залюбоваться. Редкие утренние машины объезжали, даже не сигналя, только раз остановилась на обочине легковушка, в которой водитель щёлкнул бегунью на профессиональный фотоаппарат.

По мере того как девушка бежала, становилось всё светлее. Уличные фонари гасли один за другим, извещая о наступлении дня.

– Красивая, – прошептал стажер, уже отошедший от шока ожидания неминуемой смерти. – Кто она, не знаете?

Я улыбнулся.

– Телефончик хочешь взять?

Тот неопределённо пожал плечами, не отрывая глаз от красавицы.

– Дохлый номер. Это одна из близняшек Зарниц – сестёр Солнца, Утренняя Зоря.

– Но ведь красивая же, дух захватывает.

– Не спорю, есть такое.

– Пойду знакомиться, – произнёс стажер, поправив футболку.

– Стой, псих. Тебе голову открутят, даже не заметив.

Я схватил Сорокина за шиворот. Точно псих. Я его завтра же сдам берегиням, пусть осмотрят мальчика на предмет здоровья рассудка.

Дальше мы шли по улице, размышляя каждый о своём. Проезжая часть всё больше наполнялась автомобилями, а тротуары прохожими, спешившими на работу, отводящими детей в школы и садики. Открывались магазины.

– Товарищ капитан, – опять обратился стажер, – а как живут нелюди?

– Так же как и люди. Тут есть несколько спецкварталов, там они и проживают. Потом как-нибудь свожу поглядеть.

– Товарищ капитан, – позвал меня Сорокин, – глядите.

Я поднял глаза. Прямо у КПП в городок стояли два бойца с оружием и в полной экипировке.

– У батальона опять тревога? – спросил стажер.

– Нет, – прищурившись и переходя на экстрасенсорное восприятие, ответил я. – Это не батальонные. Тот здоровяк, что справа, в красном берете – из дружины Сварожича, а тот, что в синем – из гвардии Стрибога, владыки ветров. Если хорошо присмотреться аурным зрением, то можно увидеть, что всё оружие и вся экипировка зачарована под завязку. А ещё на каждом висит маркер, вернее, натуральное незримое знамя. Из видимых признаков – только шеврон.

Стажер присмотрелся, а потом повернул голову.

– Понятно, а вон та девка, которая на заборе сидит задницей на колючей проволоке, она тоже из гвардии?

– Это дитя Мары Моревны. Эта, как ты говоришь, девка опаснее, чем весь батальон поддержки Трассеров.

– И что они там делают?

– Сейчас узнаем.

Мы неспешно подошли к КПП. Ратники слегка скосили на нас глаза, но больше не шевельнулись.

Дневальный на калитке стоял, забыв дышать, и лишь стрелял глазами в разные стороны. Когда поравнялись, он тихим шёпотом заговорил.

– Товарищ капитан, они что здесь?

– Не знаю, а кто из них тут?

– По-моему, все.

Я скептически скривился. Все боги и духи тут при всём желании не поместятся.

Когда зашли на территорию городка в глаза сразу бросился огромный пылающий белым огнем круг на асфальте. Внутри его стояли люди и жрецы основных богов, участвующих в жизни города, при чем их очертания слегка размазывались и растекались, как мираж над раскаленным песком. Там, судя по мимике и жестам, о чем-то оживлённо переговаривались, но до нас не доносилось ни звука, словно его выключили. Наверняка заслон работает как система подавления утечки информации.

Я осмотрелся. Из окон казарм на это действо пялились солдаты. Некоторые снимали происходящее на телефоны. Снаружи этого круга через каждые пять метров спиной к середине стояло по ратнику, готовому по первой команде вступить в бой.

Наша группа тоже была под заслоном. Нас заметили и помахали рукой. Я пошёл вперёд. Чтобы пересечь пылающую линию, пришлось напрячь силы, до того был тугой воздух. Создалось впечатление, что я пытаюсь сблизить два однополярных магнита, которые друг от друга отталкиваются. Зато сразу нахлынули звуки, а фигуры перестали растекаться.

– Соснов, подойдите, пожалуйста, сюда, – позвал меня незнакомый генерал, одетый в офисную форму.

Я приблизился, покосившись на команду. Они стояли хмурые, но решительно на что-то настроенные.

– Повторите для него, – произнёс мужчина в возрасте, одетый в тёмно-серый свитер и джинсы. На груди у него был прицеплен золотой знак жреца Стрибога.

– Я сама, – разнёсся над кругом громкий голос.

К центру подошла красивая женщина в голубой с белой вышивкой одежде жрицы богини Мары. Подчинённый владыки ветров сделал два шага в сторону, уважительно кивнув.

Глаза жрицы периодически вспыхивали быстро мигающими, как индикатор работы жёсткого диска, огоньками. Эту моду ввела хозяйка реки Топь, стремившаяся сократить разрыв между ней и высшими богами если не силой, то новшествами. Сначала посмеялись, пошутили, а потом приняли за норму. Удобно, когда понимаешь, что через человека общаешься с божеством. Интересную новинку со временем переняли все.

– Посрединник, – заговорила она, – ты знаешь, что души людские после смерти сначала попадают в Навь, а потом, если осознают свои прижизненные ошибки, то в Славь. Мы все души допрашиваем, дабы узнать, кем они были при жизни, какую пользу из них можно извлечь. А затем сборщики сортируют души. И вот мне в дар от Великого Ящера приводят две души, которые почти ничего не помнят. Ни имени своего, ни рода занятий, ни родной речи, но, – жрица делала драматическую паузу, – но есть одна важная особенность. У недавно умершего человека, по его нитям судьбы, можно отследить, откуда он. И эти двое были люди, но их нити вели не к планете Земля.

Я стоял и молчал, пытаясь оценить масштабность произошедшего события. Люди, но не с Земли. Это значит, что обитаемых миров во вселенной много.

– И вы хотите отправить нашу группу на разведку. Раз эти пришли к нам, то можно найти логово врага, узнать, кто он и чего хочет. Можно заручиться поддержкой других цивилизаций, если они будут не враждебно настроены. Как вариант, подготовить плацдарм для контратаки. Так?

– Так, – подтвердила жрица.

Я посмотрел на товарищей. Все ждали моего слова.

Будь моя жена здесь, она бы встала перед богами со словами: 'Не пущу. Вы его отправляете в никуда и говорите, что вернёте обратно. Не верю!' А по её щекам потекли бы слезы. Но её не было, и не будет больше никогда.

– Но мы можем не вернуться.

– Если бы мы хотели отправить вас в один конец, – начала ответ жрица Мары, – то просто убили. А вы по Калинову мосту через реку Смородину можете идти не только туда, но и обратно, хотя это и нежелательно.