Текст книги "Черные стрелы 2 (СИ)"

Автор книги: Игорь Конычев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 19 страниц)

– Бред какой-то, – пробормотала Элисса, энергично встряхнув головой, отчего ее густые рыжие волосы разметались по плечам.

 Стараясь вбросить из головы слова Хэли о странном сне, Элисса плотно закрыла дверь, по привычке подперев ее стулом. Она как раз собиралась подойти к стоящей на подоконнике свече, чтобы зажечь ее, когда вдруг замерла на полушаге.  В неясном свете луны, она увидела, что узкое окно, выходящее в сад, запотело и на нем резкими мазками написано одно единственное слово – “сегодня”.

 В груди Элиссы похолодело. Она подбежала к окну, проведя пальцами по стеклу и к ее удивлению, неровные буквы пострадали от ее прикосновения – надпись была сделана не снаружи, а изнутри кельи! Быстро найдя под одеждой стилет, Элисса сжала его рукоять и, отступив в угол, огляделась – в тесной комнатке она была одна.

– Проклятье! – в сердца выпалила девушка, сразу же повторив. – Проклятье!

 Он все-таки пришел! Посланник барона Гирса прибыл многим раньше, чем рассчитывала Элисса, а в том, что это был именно он, воровка отчего-то не сомневалась.  Но когда?! Судя по подтекам на стекле, надпись сделали вечером, еще до появления звезд, сейчас же уже взошла луна, а по небу разметалось бессчетное количество серебристых кристаллов. Но раньше Элисса увидеть ее просто не могла – она работала в саду.  Стало быть, времени остается совсем мало.

 За окном грянул гром. Да так сильно, что воровка подпрыгнула на месте, а стекла в окне ее кельи тревожно затряслись. Спустя несколько мгновений в них забарабанил дождь.

 Скользя спиной по ледяной стене, Элисса добралась до двери и вжалась в нее лопатками. Не дыша, она наблюдала, как сад заволакивает плотный туман. Он клубился между стволов деревьев, поднимаясь все выше и выше, огромным белым змеем скользя к ее окну. Поднявшись по стеклу, он растекся по нему с легким треском и принялся затягивать сначала инеем, а затем и тоненькой корочкой льда.

 Крадучись подступив ближе, Элисса коснулась окна кончиками пальцев и сразу же отдернула обожженную холодом руку. Отступив на шаг, она глубоко вздохнула и выдохнула, пытаясь выровнять дыхание, и унять бешено заколотившееся сердце.

 Тщетно.

– Спокойнее, спокойнее, – повторяла девушка, стараясь сосредоточится. – Чтобы ни случилось, я еще все успею. Главное собраться и...

 За окном хрипло каркнул ворон. Элисса невольно подняла взгляд, и ее замедлившееся было сердце, едва не выскочило из груди – на окне появилось еще одно слово – “Поздно”.

 Спустя один лишь короткий миг, стекло содрогнулось от удара, затем треснуло от еще одного и, наконец, разлетелось на куски.

 К ногам Элиссы рухнул окровавленный ворон, неистово бивший крыльями и силившийся подняться в воздух. Он хрипло каркнул, разбрызгивая кругом теплые капли своей крови и вдруг прыгнул прямо на девушку.  С криком Элисса выскочила из комнаты, сразу же наткнувшись на нескольких монахинь, покинувших свои кельи из-за шума и теперь спешащих к ней.

 Не слушая, что ей говорят, Элисса метнулась в сторону и побежала прочь. У нее еще должно остаться время, чтобы все исправить. Если она сейчас достанет статуэтку то, возможно, сумеет успокоить вестника барона Гирса.

 – Только бы успеть! – Резко изменившаяся ситуация подтолкнула Элиссу к действию, очищая ее разум и возвращая прежнюю расчетливость.

 Краем глаза заметив, что монахини слишком заняты бьющейся в собственной крови птицей, воровка быстро юркнула в располагавшуюся слева от нее приоткрытую дверь.

 Хозяйка кельи вместе с остальными сестрами суетилась сейчас рядом с комнатой Элиссы, чем воровка и воспользовалась. В покоях, куда сейчас проникла Элисса, жила сестра Гая – средних лет женщина ростом едва ниже самой воровки.

 Из-за проблем со здоровьем, Гая раньше отходила ко сну, и Элиссе это было только на руку. Она давно заприметила эту женщину, так как не собиралась получать собственную одежду монахини, предпочитая воспользоваться чужой, а эта, как нельзя кстати, больше остальных подходила по размеру.

 Сама Гая, судя по расстеленной постели, уже собиралась уснуть или даже спала, когда ее потревожил шум. Так что она облачилась в ночную сорочку, оставив повседневную одежду на вешалке, сорвав которую Элисса стрелой выбежала из чужой кельи.

 Где-то снаружи раздался крик, шум и, кажется, топот лошадиных копыт. Кто-то закричал еще раз. Теперь женщина, монахиня, кричала пронзительно и страшно.  Погруженная в ночную дрему Скелосова пустынь ожила.  Когда Элисса, проклиная все на свете, бежала к подвалам, в часовне при монастыре тревожно забил колокол. Укрывшись в небольшой нише, за плотной шторой, Элисса быстро переоделась, убрав волосы под узкий капюшон одеяния монахини, который она старательно натянула чуть ли ни до самого носа. В темноте подвалов Вирта не сможет ее узнать издалека – получится подобраться поближе, а там....

 Элисса покрепче сжала рукоять стилета – лучше пожертвовать одной жизнью, чем подставить под удар всех монахинь. Пусть это будет только ее грех. Элисса заслужила его.

  Когда мимо ставшей ее укрытием ниши пробегало несколько сестер, воровка выскочила из-за шторы и последовала сразу за ними.  Но когда монахини поспешили к дверям во двор, Элисса побежала в другую сторону, незаметно скрывшись за дверью в подвалы.

 Едва воровка успела ее прикрыть, как нос к носу столкнулась с высокой статной женщиной в такой же одежде, что была теперь и на ней самой. В руках неизвестная уверенно держала массивный топор дровосека, а ее глаза горели холодной решимостью.

 Элисса никогда не видела сестру Вирту, но сразу догадалась, что перед ней именно она. Прежде чем девушка успела выхватить стилет, монахиня обратилась к ней раскатистым басом:

– Что стряслось, сестра?! Я слышала крики и колокол! На нас напали разбойники?

– Да! – Выпалила Элисса, судорожно кивая и придавая своему голосу тревожную вибрацию.

 Темнота у спуска в подвал сыграла воровке на руку и Вирта не могла разглядеть ее лица. В глубине души она возблагодарила судьбу за то, что статная монахиня сама подсказала ей выход из неприятной ситуации.   Воровка никогда не верила в Бога, разве что в детстве, до того, как он допустил смерть ее матери и посягательства отчима. Вера Элиссы иссякла, как и кровь, льющаяся из ран на теле попытавшегося овладеть ею мужчины. С тех пор девушка верила лишь в судьбу и удачу. Если первая частенько забрасывала ее в весьма щекотливые и не дающие скучать ситуации, то вторая всегда помогала выбраться из них живой и невредимой.  Вот и сейчас две этих неразлучных сестрички были в своем репертуаре – затянули по уши в глубокий омут и сразу же подали руку, за которую воровка и вцепилась когтями, будто кошка. Испуганно всхлипнув, она залепетала:

– Там неизвестно что творится. Ужас какой-то. Меня послала настоятельница, чтобы я позвала вас! Кажется, на монастырь напали разбойники...

– Держи! – Никаких вопросов Вирта задавать не стала. Она просто сунула в руку воровки длинный резной ключ, сорвав его с бечевки, что висела на ее толстой шее. – Оставайся здесь, а я пойду и вразумлю этих заблудших овец. Если... если я не вернусь – запрись внутри и жди. Мы зажжем сигнальный костер, и вскоре прибудут солдаты из ближайшей крепости. Да поможет нам Альтос!

 Тяжелая рука Вирты коснулась плеча Элиссы и монахиня, едва не сорвав дверь с петель, поспешила на помощь сестрам. Не веря собственной удаче, воровка с не меньшим рвением бросилась в обратном направлении.  Заблудиться в прямом коридоре с редкими ответвлениями было сложно, поэтому Элисса быстро отыскала нужную секцию. Промчавшись мимо стола с открытым молитвенником и горевшей рядом свечой и едва не уронив стоявший за ним стул, девушка остановилась у двери, врезавшись в нее руками. Быстро сунув ключ в замочную скважину, она дважды повернула его, слыша приятно для уха воровки щелканье.

 С трудом открыв скрипучую тяжелую дверь, воровка взяла со стола свечу и осторожно заглянула внутрь – ничего впечатляющего. Какие-то короба разных размеров, в изобилии расставленные вдоль каменных стен, увешанных потемневшими пронумерованными стеллажами, пара бочонков, завалы мелких деревянных коробок и несколько тугих тюков – вот и все богатство Скелосовой пустыни. К тому же все здесь было покрыто внушительным слоем пыли и паутины, что свидетельствовало о том, что сестра Вирта не очень-то добросовестно исполняла свои обязанности или же эти вещи покоятся в подвале без надобности очень и очень давно.

 Внимание воровки сразу же привлекли несколько коробов свободных от пыли и паутины. На краю одного из них лежали листы бумаги и огарок свечи, рядом – чернильница и потрепанное перо.   Видимо, Элисса все же зря грешила на Вирту – свое дело та делала. Склонившись над бумагами, девушка быстро пробежала глазами по тексту, едва заметно шевеля губами. Из прочитанного ее больше всего заинтересовали последние строки: “серебряные подсвечники три штуки, два канделябра золотых, коллекция фигур ...”.

– Вот! – Элисса обрадовано щелкнула пальцами, и звук вышел куда громче, чем она рассчитывала.

 Напротив интересующей ее строки стояла цифра “десять”. Быстро отыскав нужный стеллаж, девушка стянула с него довольно тяжелый короб и, с грохотом поставив его на пол, начала разбирать заботливо сложенные в нем статуэтки.  Искомое она нашла довольно быстро – статуэтка лежала на самом верху и была выполнена куда более искусно, нежели остальные. Элиссе на миг показалось, что она держит в ладонях не теплый камень, а настоящую, крохотную наэрку в невесомом платье из листвы. Дочь Леса грациозно сидела и держала изящно изогнутые руки так, будто в них должно что-то быть.

– А вот и ты, – приветливо улыбнулась Элисса. – Приятно познакомиться. Пойдем-ка со мной, милашка, – спрятав фигурку за пазуху, воровка устремилась к выходу.

 Она не стала закрывать дверь, так как знала, что остальные сокровища монастыря не интересуют тех, кто сейчас вторгся за его стены. Им нужна была именно эта фигурка и чтобы заполучить ее, они не остановятся ни перед чем.  Возможно, прямо сейчас монахини гибли, сами не понимая за что. Это придало Элиссе сил и решимости, и она понеслась по узким коридорам подобно ветру – если она отдаст людям борона то, что им нужно, это поможет прекратить бессмысленное насилие. Должно помочь!  Воровка внезапно замерла. Ее ноги остановились сами, помимо воли, когда до выхода из подвалов оставалось не больше пяти шагов.

– Что я делаю?! – спросила Элисса сама себя, поражаясь неизвестно откуда взявшейся наивности и простоте.  Видимо жизнь в монастыре и общество простодушной Хэли повлияло на Элиссу сильнее, чем она думала.  – Они уже пролили кровь, значит никого не оставят в живых. Никаких свидетелей. Даже если я отдам им то, что нужно, я уже никого не спасу.

 Девушка неуверенно попятилась и в этот миг дверь в подвал распахнулась. Внутрь ввалился бритый наголо мужчина, в чьих ушах торчало множество колец, а один из глаз перетягивала черная повязка. Дико хохоча, он за волосы тащил за собой извивающуюся монахиню, приговаривая:

– Сейчас ты мне все покажешь, милая. Все, что я только захочу... – он осекся, встретившись взглядом с Элиссой.

 Затем бандит улыбнулся еще шире и более мерзко, цепким похотливым взглядом оценивая гибкую, заметную даже под монашеским одеянием фигурку. Рывком подняв голову пленной монахини, он одним движением распорол ей горло, бросив умирать у своих ног, а сам шагнул к Элиссе, поигрывая окровавленным мечом.

– Не подходи, – девушка попятилась. На миг ее разум помутился – девушка увидела в неизвестном разбойнике своего отчима и ее охватила неконтролируемая паника. – Не подходи! – Пронзительно закричала она.

– Не бойся, малышка, – одноглазый послал Элиссе воздушный поцелуй, от которого ее передернуло. Ноги девушки подкосились, и она едва не рухнула на колени, когда бандит приблизился к ней вплотную. – Поиграем? – С улыбкой спросил он, обдав ее зловонным дыханием.

– Мила! – Тонкий, звенящий страхом и отчаянием голос раздался у мужчины из-за спины и он недовольно развернулся.

– Какого... о! Сегодня точно мой день! – при виде растрепанной юной девушки, настроение у головореза улучшилось еще больше. – Этот ваш Альтос, видимо, для меня собирал в своей обители таких красоток.

– Покинь это места, нечестивец! – Коленки Хэли отчаянно тряслись, голос дрожал, но она даже не подумала бежать, когда одноглазый сделал шаг к ней. В наспех накинутом монашеском одеянии, с непокрытой головой и ужасом в глазах, девушка выставила перед собой трясущиеся руки и крикнула: – Уходи!

– Ну уж нет, девочка. Я никуда не уйду! Сначала я наиграюсь с тобой, а потом с твоей сестричкой. Пока Леон наверху забавляется с остальными, я тоже, не останусь без дела. Слышишь крики? Это вопят твои подружки!

 Хэли на миг замерла, расширившимися от страха глазами глядя на бандита, а потом вдруг бросилась на него. Она была намного легче и слабее, но ее неожиданный поступок застал мужчину врасплох и он потерял равновесие.

– Мила! Беги! Я задержу!... – договорить Хэли не успела, так как вскочивший на ноги бандит наотмашь ударил ее по щеке обратной стороной ладони.

– Сучка! Да как ты... хагах!.. – издавая булькающие звуки и выпучив удивленный глаз, бандит начал оседать на землю, тщетно пытаясь зажать рану на шее, из которой толчками вытекала густая кровь.

 Подскочив к мужчине, Элисса еще два раза ударила его ножом – один раз в сердце и еще один в живот, после чего грубо отпихнула в сторону, припечатав головой о стену.

– Вставай! – Воровка склонилась над Хэли и подняла ее на ноги.

– Я услышала твой крики и прибежала сюда, а тут.... Ты... убила его?! – Юную монахиню будто парализовало – она стояла неподвижно и глядела на замершего на холодном полу мужчину.

– Или он или мы, – ухватив Хэли за ледяную руку, воровка спросила. – В подземелье есть запасной выход?

– Нет, – потерянно замотала головой девушка, продолжая смотреть на увеличивающуюся лужу крови.

– А из монастыря? Кроме ворот, есть какой-нибудь черный ход?! – Элисса лихорадочно пыталась сообразить, что делать дальше. На ум ей пришла пара деревьев, по которым можно забраться на стену, но все они росли неподалеку от входа в монастырь

– Раньше был проход, за огородом, но мать настоятельница велела заложить его. Теперь там не пройти и... Боже мой, сколько крови!

– Все, пошли, – понимая, что стоять у входа в подвал, куда вот-вот нагрянет посланник барона в поисках драгоценной безделушки  – довольно глупая идея, Элисса потянула монахиню за собой.

 Выглянув в коридор, воровка сразу же отшатнулась – прямо у входа лежало еще одно изрубленное тело монахини. С улицы и со стороны жилых комнат доносились крики, а в воздухе пахло кровью и чем-то горелым.

– Старайся не смотреть на тела, – Элисса встряхнула потерянную Хэли, вынуждая заглянуть себе в глаза. – Слышишь? Соберись! Мы должны выбраться.

– Хорошо, – послушно кивнула та.

 Юная монахиня выглядела потрясенной, что и не мудрено. Судя по внешнему виду, она только собралась лечь спать. Когда же вокруг началось это безумие, то девушка наспех одевшись, выскочила в коридор, даже не надев головной убор. Теперь же Хэли видит, как погибают те, кого считала своей семьей и один только Альтос знает, что сейчас творится у нее на душе.

– Не стоим, вперед! – змейкой выскользнув в коридор, Элисса побежала вдоль стены, не выпуская ледяной руки Хэли.

 Идти во внутренний двор сейчас было равносильно самоубийству, точно так же, как и попытаться остановить людей барона. Пока те будут искать фигурку – перероют все подвалы, так что использовать подземелья как укрытие – не получится. У ворот, наверняка, стоит пара головорезов, но сейчас это меньшее из зол.

– Выберемся с обратной стороны монастыря, пройдем через огороды и укроемся в саду, – шепнула Элисса своей дрожащей спутнице, которая нервно убирала со лба прядку светлых волос, спускавшихся почти до середины спины. – Там осмотримся и попробуем выбраться через ворота. Главное – во всем слушайся меня и не шуми. Уяснила?

 Хэли согласно затрясла головой. В глазах девушки стояли слезы, а губы беззвучно и непрерывно шевелились, вознося Альтосу одну молитву за другой. Однако она послушно следовала за Элиссой, не устраивая ненужных сейчас истерик и не отставая.

 Добравшись до ближайшего окна, Элисса попробовала открыть его и выругалась, когда то оказалось запертым, как и следующее. Разбивать стекло воровка не стала, хотя легко могла бы это сделать рукоятью стилета.

 Все же оставался шанс, что звон битого стекла услышат даже в общей суматохе, царившей кругом, к тому же оно может послужить прекрасным ориентиром для преследователей. Выглянув в другое окно, ведущее во внутренний двор, Элисса едва успела отскочить, когда оно разлетелось на мелкие осколки от мощного удара и в коридор ввалились две фигуры.

 Элисса с трудом узнала сестру Вирту – одежда на высокой и сильной женщине превратилась в окровавленные лохмотья, а правая сторона лица представляла собой сплошной синяк, но она продолжала отчаянно сражаться, двумя руками удерживая меч бандита, которым тот пытался ударить ее.

 Не раздумывая, Элисса подскочила и двумя точными и быстрыми ударами под лопатку отправила разбойника на тот свет, где ему предстояло ответить за свои поступки перед высшими силами, если те, разумеется, существовали. Воровку же вполне устраивал тот факт, что еще один озверевший ублюдок растянулся на полу в луже собственной крови и уже никому и никогда не причинит зла.

– Сестра...

– Бегите! – Прохрипела Вирта, подхватывая выроненный бандитом меч. Она грубо отпихнула Элиссу в сторону, указав свободной рукой на коридор. – Главная настоятельница мертва и почти все сестры тоже. Бегите через кухню, на огород, там не должно никого быть. Спасайтесь!

– А как же вы!? – Хэли хотела приблизиться к монахине, но та решительно отвернулась.

– Мой долг – защищать это место, а твой – вывести всех, кого можешь и рассказать стражникам о том, что здесь произошло. Бегите! Я постараюсь отвлечь их.

– Но...

– Я ранена, они быстро найдут наши следы. Ты! – Вирта повернулась к Элиссе. – Уж не знаю, где ты так научилась обращаться с ножом и зачем пришла к нам, но забери Хэли и уходите отсюда. Обещай, что выведешь ее! Обещай!

 Вирта так посмотрела на Элиссу, что та не смогла ей отказать и коротко кивнула.

– Спасибо. Теперь же – уходите. Живо!

 Элисса не стала спорить. Она взяла за руку Хэли и потащила за собой. Юная монахиня не сопротивлялась, но постоянно оборачивалась на оставшуюся в коридоре Вирту.

 Прежде чем воровка увела ее прочь, Хэли успела заметить, как в разбитое окно залез еще один бандит, и сестра Вирта храбро шагнула к нему навстречу с клинком в руке. Коридор резко вильнул в сторону, и происходящее скрыла неровная, местами потрескавшаяся стена. До беглянок донесся лишь зловещий скрежет, когда сталь столкнулась со сталью.

 Грянул гром и его раскат растворил в себе даже заунывный звон колокола, что бил теперь реже и намного тише. Крики стихли.  Когда они достаточно отдалились от главного входа, Элисса могла слышать лишь собственное дыхание, да дыхание бежавшей рядом Хэли. Девушки быстро пересекли столовую, неясными тенями проскользив вдоль ровных рядов столов и стульев. В конце трапезной находилась дверь, за которой находилась кухня и, на счастье Элиссы, она оказалась не запертой.

  Едва переступив порог, воровка чуть не споткнулась о распростертое на входе тело одной из монахинь, в чей спине торчал арбалетный болт. Женщина лежала лицом вниз и не дышала.

– Альтос милосердный... – выдохнула Хэли, едва не налетев на спину остановившейся воровки. – Сестра Агата!

– Уходим! – Элисса быстро развернулась – монахиня явно не пришла из трапезной, а значит, убили ее тут или на огородах. Стало быть, они опоздали – монастырь взяли в кольцо.

 По спине воровки пробежал неприятный холодок – очень знакомое для нее чувство, выражающее близкую опасность. Что-то щелкнуло, но за миг до этого Элисса ухватила Хэли за плечи и рывком сместилась в сторону.

 Арбалетный болт с сухим и досадливым звуком вошел в дверной косяк, расщепив его надвое. Развернувшись, Элисса легким движением запястья, почти без замаха, метнула стилет и тот, тускло сверкнув в слабом ночном свете, впился в горло появившемуся в противоположном дверном проеме мужчине.

 Пришедший с огородов бандит захрипел, выронил арбалет и, сделав еще два неуверенных шага, рухнул на столешницу. При падении он задел руками начищенную до блеска кастрюлю и выложенные в столбики глиняные тарелки. Посуда с грохотом упала на пол вместе с мертвым телом, почти похоронив его под собой.

 Послав неуклюжей твари страшное проклятье, Элисса в несколько прыжков пересекла кухню и без всякой брезгливости извлекла стилет из мертвеца. Откуда-то сзади послышался топот и крики.

– Быстрее! Не стой! Запри засов и ко мне! – Будь воровка одна, она бы уже выскользнула в огороды и растворилась в тенях. Но Элисса вдруг четко осознала – если она бросит Хэли, то не простит себе этого до конца жизни.

 К тому же она дала обещание Вирте. Ничего подобного с девушкой раньше небывало и она никогда не жаловалась на внезапные обострения чрезмерной совестливости. Однако обстановка не способствовала размышлению и самопознанию, так что Элисса решила действовать по ситуации.

  Когда Хэли, опустив засов и едва не поскользнувшись на битых тарелках, добралась до спутницы, та уже успела выглянуть за дверь, через которую на кухню проник бандит.

– Вроде пусто, – шепнула воровка, взяв монахиню за узкую ладонь.

– Вы ведь пришли к нам не ради спасения души, да? – неожиданно спросила Хэли и ее глаза влажно блеснули.

– Ты меня раскусила, – Элисса покосилась на арбалет, но тот оказался слишком громоздким для нее, к тому же все стрелы сейчас покоились вместе с их хозяином под грудой битой посуды, разбирать которую не было времени.

 Дернув спутницу за руку, Элисса юркнула за дверь и, низко пригибаясь, поспешила укрыться в тени растущих вдоль ровных грядок яблонь. Тяжелые капли дождя неприятно били по спине, почти сразу же промочив монашеское одеяние насквозь, но сейчас было не до жалоб и удобств. Хэли нечаянно задела одну из толстых ветвей и на девушек посыпалось еще больше ледяных капель, вкупе с парой яблок, с глухими ударами упавших на землю.

– Простите, – прошептала монахиня, стараясь, чтобы ее зубы не стучали от ночного холода, сразу же жадно накинувшегося на мокрое тело.

– Будь аккуратнее, – пробормотала Элисса.

 Со стороны кухни доносились голоса, и зажегся огонек факела. Кто-то вышел из здания, но его позвали обратно. Скользящие по небу тучи, ледяной дождь и невесть откуда взявшаяся туманная дымка существенно снижали видимость.  Это было как на руку беглянкам, так и нет, но воровка скорее радовалась, чем огорчалась. Бандиты рыскали по монастырю вольготно, явно чувствуя себя новыми хозяевами, так что, даже не смотря на то, что их было не видно, определить местоположение головорезов по шуму не составляло труда. А вот им, не знающим местности внутри стен, придется постараться, чтобы отыскать здесь двух девушек. Если повезет, то бандиты и не узнают, что перебили не всех.

 Под прикрытием яблонь добравшись до сада, Элисса огляделась и закусила губу – если бы у нее было больше времени, она могла бы спрятать тело убитого мужчины или же подстроить так, словно того убила монахиня перед тем, как сама умерла от потери крови. Но теперь уже не до этого.   Бандиты наткнулись на мертвого дружка. Скорее всего, они обыщут тут каждый куст. К тому же некоторые из людей барона Гирса знали воровку в лицо. Более того, им было известно, что Элисса здесь и если они не отыщут ее тела, так же как и фигурки, то явно что-то заподозрят.  Элисса даже пожалела, что не оставила статуэтку в кладовой. Она вообще позабыла о ней и только теперь нащупала теплый камень в узком кармане монашеской одежды.

– Ну уж нет, ублюдки, – воровка отбросила желание подбросить фигурку под окна монастыря. – Вы не получите то, зачем явились.

 Элиссе неоднократно говорили, что она крайне вредная и злопамятная особа. Она никогда с подобными заявлениями не спорила, так как прекрасно знала, что это все правда. Вот и сейчас она решила, во что бы то ни стало не допустить того, чтобы убийцы, явившиеся в Скелосову пустынь, получили то, зачем пришли. Они все равно будут искать Элиссу, как свидетельницу произошедшего, а если эта статуэтка так важна для них то, возможно, воровка сможет поторговаться за свою жизнь, если ее прижмут к стенке.

 Но пока никакого преследования не было. Нападавшие решили сначала обыскать сам монастырь, а уже потом заняться остальными делами. Если они выставили у ворот охрану, то беспокоиться им не о чем. Наружу ведет лишь один путь, так что бандиты уверены, что никто не уйдет отсюда живым.  Очень зря – у воровки на этот счет были совершенно иные планы.

– Пошли, только тихо, – шепнула Элисса, но Хэли и не подумала послушаться. Вместо этого девушка обеими руками ухватилась за ладонь воровки и, заглянув ей в глаза, спросила:

– Кто вы? Кто эти люди?

– Сейчас не лучшее время, Хэли, – Элисса попыталась освободиться, но монахиня держала поразительно крепко.

– Это все как-то связано, да? Перед тем, как все это началось, я видела сон. Человек в черном принес беду в наш дом, а вы хотели ее отвратить, но опоздали.

– Послушай, – промедлив лишь мгновение, Элисса решилась. В конце-концов хуже теперь уже не будет. – Мне угрожали. Приказали выкрасть из монастыря одну вещь. Вот, – быстро заговорила девушка, показав юной монахине фигурку. – Но, похоже, заказчику надоело ждать, и он прислал своих людей.

– Но почему бы просто не попросить? – Хэли не отрывала взгляд от высеченной из камня наэрки.

– Такие люди, как мой заказчик не привыкли просить, – горько усмехнулась Элисса. – К тому же твои сестры отказались продавать эту вещь. Сказали, что подношения не продаются. Послушай, Хэли, я пыталась...

– Я верю, – неожиданно мягко произнесла монахиня, выпустив ладонь воровки. – Сестра настоятельница слишком упряма... была. А теперь... теперь все мертвы из-за такой мелочи, -слезы покатились из голубых глаз девушки и она начала медлен подниматься.

– Ты куда? – опешила Элисса, быстро спрятав фигурку обратно в карман.

– Ты хороший человек, Мила, – печально улыбнулась Хэли. Выпрямившись во весь свой небольшой рост. – Я не понимаю, что происходит, но верю, что ты не виновата и не желала никому зла. Поэтому – уходи. Я никогда не смогу идти так же быстро, как ты. Буду мешать и задерживать. Поэтому я останусь и разделю судьбу сестер...

– Не мели ерунды! – Элисса подсекла монахине ногу и, когда та упала на траву, навалилась сверху, придавив жалобно пискнувшую Хэли к земле и зажав ей рот ладонью. – Моя медлительность и осторожность стала причиной того, что произошло. Можешь называть меня эгоисткой, но я вытащу тебя отсюда и, возможно, этот твой Альтос, если он существует, спишет мне грешок другой, – резко прошептала воровка, чувствуя злость на саму себя и на безмерно добрую и всепрощающую монахиню. – Хочешь ты или нет – ты пойдешь со мной!

 Элисса медленно убрала руку ото рта спутницы.

– Хорошо, – слабо кивнула та. – Если так тебе будет спокойнее, то я отправлюсь с тобой. Но ты не должна винить себя в случившемся. На все воля Альтоса...

– Что же он за бог такой, если допускает подобные зверства? – не выдержала Элисса, едва не повысив голос.  В сердца девушка сорвала с головы монашеский чепец и едва бросила его на землю. В последний миг она одумалась  и решив не оставлять лишних следов, вернула головной убор на место.

– Как ты можешь оставаться такой доброй и сохранить веру после всего, что произошло?

– Все мы слепы, перед лицом Бога. – Пылко ответила монахиня. – Нам не понять Его провидений. Он направляет нас и все, что ни случается, угодно Ему. Мы же должны принимать это, будь то благость или испытание. Если верить...

– Это не по мне, – встряхнув головой, Элисса встала и помогла подняться Хэли. – Давай попробуем выбраться отсюда и, возможно этот ваш Альтос, нам поможет. Но я больше рассчитываю на удачу.

 Стараясь держаться в тени, Элисса повела Хэли в сторону ворот. Они двигались так, чтобы деревья и тщательно подстриженные кусты всегда находились между ними и монастырем, в чьих разбитых окнах один за другим зажигались факелы – перебив всех монахинь, бандиты занялись разбоем. По крайней мере, воровка искренне надеялась, что этих уродов ослепит жадность, и они не сразу бросятся обыскивать прилегающие территории.  Услышав лошадиное ржание, Элисса подумала о том, чтобы позаимствовать пару скакунов, но быстро отбросила эту идею – лошадей должны охранять, беречь как зеницу ока.

 Если покинуть монастырь не удастся, то можно найти укромное местечко и, все-таки, попробовать дождаться помощи.  Вот только как долго придется ждать? Вирта говорила что-то о сигнальных кострах. Но, кажется, их так и не подожгли.

– Как вы подаете сигналы, если на вас нападают? – спросила воровка у Хэли и та сразу же указала на колокольню, темной громадиной возвышавшуюся над монастырем.

– Там наверху есть костер, – тихо ответила монахиня и сразу же добавила. – Странно – колокол звонит, но пламени нет. Мне плохо видно из-за ветвей, там наверху кто-нибудь есть?

–Уже не важно. Пойдем, – Элисса поспешно отвернула Хэли от колокольни, пока та не заметила то, что смогла разглядеть воровка – тело в монашеских одеждах, повешенное на веревке, крепящейся к языку колокола.  Бедная женщина свисала с колокольни, и бушующий ветер раскачивал ее мертвое тело, приводя в движение язык колокола, теперь уже едва слышно говорящий о творимых в этих стенах зверствах.

 Остановившись под низкими ветвями ивы, росшей неподалеку от ворот, Элисса замерла, пытаясь разглядеть, что там происходит. Из импровизированного убежища открывался бы неплохой обзор, но туман и ливень сводили видимость “на нет”. Казалось, будто приоткрытые ворота никем не охраняются, но воровка никогда не доверяла первому впечатлению и именно поэтому была до сих пор на свободе и жива.

– Не может же все быть так просто, – прошептала Элисса себе под нос, ища взглядом знакомые деревья, растущие вдоль стены.

 Поначалу она думала воспользоваться стволами, как лестницей, но тогда Элисса планировала прихватить с собой еще и веревку, которой сейчас под рукой не оказалось. Когда воровка прибыла сюда несколько дней назад, то, перед тем как постучать в монастырские ворота, несколько раз обошла вокруг него. Сейчас эй пригодилось то, что удалось приметить  – с другой стороны стены нет ни деревьев, ни плюща, а спрыгивать оттуда вниз было слишком рискованно. Не хватало еще сломать себе ноги и потом, вопя от боли, ожидать прихода бандитов.  Нужен другой план. Вот только откуда его взять?