Текст книги "Воплощение Похоти 6 (СИ)"

Автор книги: Игорь Некрасов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 14 страниц)

Глава 11

Воздух на площади, и без того насыщенный смертью, содрогнулся от нового, оглушительного грохота.

Каменная пыль взметнулась столбом, и там, где всего мгновение назад находилось острие стального клина – передовой элитный отряд инквизиторов, теперь зияла груда обломков из-за атаки гигантской костяной рукой голема.

– Братья! – проревел один из оставшихся всадников, его голос сорвался от ярости и ужаса. – Спешиться! Вытаскиваем наших!

Бросившиеся на помощь инквизиторы действовали с отточенной слаженностью. Часть, прикрываясь сияющими щитами, встали на пути возможных атак, в то время как остальные, игнорируя падающие с неба обломки зданий, принялись растаскивать груду камней.

Из-под завала доносились приглушённые стоны – кто-то там ещё был жив. Но гигант не собирался останавливаться. С оглушительным скрежетом, от которого звенело в ушах, он сделал шаг вперёд, направляясь к расположению прочих сил святых воинов.

Каждый его шаг заставлял землю содрогаться, а по пути он сносил фасады домов, обрушивая на улицы лавины камней и балок. И именно в этот момент на инквизиторов, разбирающих обломки, вылилась новая волна нежити.

И это были не просто зомби и скелеты.

Из боковых улиц, с рычанием и лязгом оружия, вышли «рыцари-некросы» – бывшие солдаты в почерневших, но всё ещё прочных доспехах, и уродливые «изверги» с клешнями, источающими тёмную энергию.

– Не дать им прорваться к раненым! – скомандовал старший из инквизиторов.

Завязалась яростная схватка, но, несмотря на численный перевес нежити, инквизиторы держались, отсекая головы и разрывая плоть вспышками святой магии.

Они справлялись, но каждая секунда стоила им сил, а гигант между тем неумолимо шел вперед.

* * *

В это же время верховная Инквизитор Элоди стояла неподвижно, словно изваяние. Её стальной взгляд был прикован к идущей на них горе из плоти и костей. На её лице не было ни страха, ни паники – лишь холодная, сосредоточенная дума.

К ней, запыхавшись, пробился брат Теодор. На его лице читалось напряжение, обеспокоенность, даже страх.

– Сестра Элоди! Что это? Откуда взялся этот гигант?

Элоди медленно повернула к нему голову. Её глаза были ледяными омутами.

– Успокойся, брат. Должно быть, это козырь Сайлона, страж его некрополиса. Его нужно уничтожить, и быстро, пока некрополис не завершён, иначе он станет сильнее.

– Но как атаковать эту… эту гору⁈

– Мы справимся. – спокойно ответила Элоди. – Не впервой. А ты вернись к остальным и держи оборону. Ни одна тварь не должна прорваться ко мне.

Теодор хотел было возразить, но быстро передумал и кивнул, затем бросился назад, к своим. Паладины, хоть и понёсшие потери, без особого труда отбивали атаки. Казалось, напор нежити ослаб – Сайлон бросил все силы на создание своего голема. Но едва Теодор отбежал на несколько шагов, его взгляд скользнул по крышам окружающих зданий.

И он замер.

По скатам и карнизам, с неестественной ловкостью, катилась и ползла новая волна мертвецов. Они были более извращёнными, чем обычные зомби, что они видели ранее – с вывернутыми суставами, множеством лишних отростков и пустыми глазницами, пылающими фиолетовым огнём.

– ОСТОРОЖНО, СВЕРХУ! – закричал Теодор и, выхватив клинок, бросился навстречу новой угрозе.

Элоди лишь на мгновение скользнула взглядом в его сторону, а затем и по крышам.

– Торопитесь, – её голос прозвучал тихо, но с железной напряжённостью. – Ну же! – она развернулась к жрецам, которые уже встали полукругом за её спиной, направив посохи в её сторону. – Объедините потоки! Направьте на меня! – скомандовала она.

Воздух моментально затрепетал, загудел, наполнившись мощью. Из наверший посохов жрецов вырвались ослепительные, неистовые щупальца чистого света. Они извивались, как пойманные золотые молнии, с трудом подчиняясь воле заклинателей.

И с каждым новым словом молитвы, которое становилось всё громче и обретало физическую плотность, заставляя вибрировать каменную пыль под ногами, жрецы брали энергию под контроль.

Яростные, хаотичные потоки маны успокаивались, сливаясь в ровные, мощные, кипящие реки энергии. И эти золотые реки устремились вперёд, начав впитываться в доспехи Элоди.

Сложные чеканные узоры на её латах начали слабо светиться изнутри, будто в них пробуждалась дремлющая мощь. А затем её доспехи засияли так, что на них было больно смотреть. Узоры пылали, будто раскалённые добела нити, а сами металлические пластины начали накаляться, излучая волны жара.

Золотая магия растекалась по каждому элементу, по каждому заклёпочному шву, превращая её в живой символ карающей мощи.

Элоди сомкнула руки на эфесе своего меча и подняла его перед собой. Она закрыла глаза, её лицо исказилось от нечеловеческого усилия, на лбу выступили капли пота, тут же испаряющиеся от исходящего от неё жара.

Удерживать внутри себя эту бушующую, готовую разорвать её плоть мощь было всё равно, что пытаться обуздать ураган.

В это же время вокруг неё кипел бой. Инквизиторы, отбиваясь от элитной нежити, несли потери. А с другой стороны площади, сокрушая всё на своём пути, к ним неумолимо приближался гигантский скелет, отбрасывая на сражающихся огромную, уродливую тень.

И тогда, именно в этот момент собрав волю в кулак, Элоди сделала следующее движение. Она направила клинок прямо на гиганта. Глубоко, медленно вдохнув через нос, она замерла на пике вдоха, собирая всю мощь с доспеха и перенаправляя ее в меч… и тут в её голове пронеслось: «Что ж, Сайлон, пора тебе прощаться со своим творением». Она резко выдохнула, подняла свои веки.

Её глаза сияли, словно два маленьких, нестерпимо ярких солнца, в которых не осталось ничего человеческого – лишь чистая, безжалостная энергия возмездия.

Подземелье. Немногим раньше.

– Сука! – с шипением вырвалось из моих лёгких, не из-за удара – из-за сжатия. Огромная рука, вылепленная из земли и камня, сомкнулась вокруг меня, подняв в воздух и лишив всякой подвижности. Я повис в этой каменной ловушке, как муха в паутине, только паук был крысой-магом и смотрел на меня с глупым ожиданием. – Ладно, ладно! – выдохнул я, прекращая попытки вырваться. – Я сдаюсь! Костя, блядь, отпускай уже!

Крысокрот кивнул своей уродливой мордой и разжал лапу. Земляная рука тут же рассыпалась, обратившись в груду пыли и земли. Я приземлился на ноги и отряхнулся.

– Чёрт! – выругался я, больше на себя, чем на него. – Как же мне тебя победить, если одного твоего заклинания достаточно, чтобы лишить меня любых шансов? Какого хрена? Так нечестно!

– Ну, – раздался скрипучий голос, – тут только защита от магии поможет. – Костя пожал плечами и добавил. – Иначе никак.

Я задумался, потирая сведённые мышцы.

Ну да, это по-любому. Но всё равно, насколько же это имба! Он же может схватить любого воина – и всё, пиздец. Эх, защита от магии, значит. Надо подумать. Наверное, единственный, кто может мне такое замутить – это Зразор. Или система. Но так как на покупку чего-то крутого в системе мне явно не хватит…

Я мысленно открыл системный магазин и потыкал в окна, желая убедиться.

Где тут вкладка «Артефакты»? – задумался я. – Постройки, предметы…

Я лихорадочно искал, но, к моему удивлению, не обнаружил ничего похожего на артефакт с защитой от магии.

– Эй, Костя, а хули их нет? Артефактов-то?

Крысокрот ответил, не моргнув и глазом:

– Доступ к новым предметам открывается редко, господин.

– Понятно, – вздохнул я, закрывая системные окна. – Ясно. Ладно, спасибо за… спарринг. Можешь идти отдыхать или чем ты там занимался.

Костя кивнул и покинул тренировочную площадку, а я решил, что пора бы навестить Зразора. Самое время.

По пути в его комнату в голове закрутилась одна навязчивая мысль.

С кем бы мне «восстановить силы»? Я не особо устал, конечно, так как Костя уложил меня всего за десять секунд после начала спарринга, но желания продолжать драться после такого унижения совсем не осталось. А вот желание… другое – осталось. Причем сильное. Хочу кончить кому-нибудь в рот, в жопу и… да в целом вообще куда угодно. Главное кончить.

Я шёл и не мог выбрать – столько девушек, все разные, все сексуальные…

Так, отложим выбор пыски на потом, – решил я, подходя к двери артефактера, я постучал и зашёл к Зразору. Он, как обычно, что-то мастерил, окружённый странными механизмами и просто железками.

– Зразор, есть вопрос, – начал я, привлекая его внимание.

Тот поднял на меня свои три глаза и спросил:

– Чем могу помочь?

– Сможешь сделать что-то для защиты от магии? Ну, или, на крайний случай, для увеличения ловкости, чтобы я мог от неё уворачиваться?

Зразор почесал за ухом и вдумчиво заговорил:

– Ну, в целом-то можно… только это будет тяжело. Мне нужно заклинание антимагии, чтобы сделать подобный артефакт, а я таким не владею. Так что сначала нужно научиться, а потом уже я могу попробовать создать сам предмет.

– У нас же есть Эля! – воскликнул я, словно это было очевидно. – Она владеет таким! Позвать ее?

– Правда? – он приподнял бровь. – А, да, точно… я помню, она что-то такое говорила, но проблема в том, что она делает это не совсем осознанно. То есть способность есть, а обучить ею кого-то она не сможет.

Я задумался.

Хм, а правда, я ведь и сам не смогу кого-то обучить своим «способностям». Проклятье. Антимагия нужна как никогда.

– Ладно, спасибо, – с горькой усмешкой сказал я. – Занимайся своими минами. А я пойду… Но если что, предмет на повышение ловкости мне пригодится, только без твоих этих вот…

– Я понял, без проклятий и прочих косяков.

Я кивнул и вышел из его комнаты, и все мои мысли тут же развеялись.

По коридору двигалась Лула.

Её фигура в облегающем платье была соблазнительной, а движения завораживали. Но главное – её пышная грудь, подпрыгивающая в такт каждому движению, мгновенно остановила мой выбор в поиске восстановителя сил после спарринга… на них… то есть на ней.

– Лула, как дела? – подошёл я ближе, чувствуя, как кровь приливает ниже пояса. – Чем занимаешься? Не хочешь… – я намеренно замолчал, давая ей шанс догадаться.

Её глаза блеснули пониманием, а на её губах заиграла та самая безумная, сладкая улыбка, которая появлялась у неё в моменты возбуждения.

– Господин, – её голос был хриплым и соблазнительным, с легкой эхо-ноткой, свойственной нежити, – вы хотите меня трахнуть? Выебать? Прям во все щели?

– Именно, – кивнул я, уже чувствуя, как нарастает желание, но при этом будучи обескуражен ее прямотой.

– Раз так, не могу же я отказать своему хозяину в удовольствии, – прошептала она, и в её глазах вспыхнули озорные огоньки. – Идемте, найдем хорошее место, где вы будете меня ебать, господин.

– Эээ… а зачем куда-то идти? – ухмыльнулся я.

Я подошёл вплотную, обхватил её за талию и притянул к себе. Её тело было прохладным, но в нём чувствовалась скрытая горячая энергия. Она не сопротивлялась, а наоборот, прижалась ко мне всем телом, и её руки обвили мою шею.

Я наклонился и прижал свои губы к её. Поцелуй был жадным, влажным, полным немедленного желания. Её язык встретился с моим, и она ответила мне с такой же страстью, смешанной с лёгким безумием.

Мои руки начали путешествовать по её телу, скользя по прохладной коже. Я сжал её сочную грудь через тонкую ткань платья, чувствуя, как соски набухли и затвердели под моими пальцами.

Она тихо застонала, а её дыхание стало прерывистым. Не отрываясь от её губ, я вытащил одну её сочную сиську, а затем и вторую. Затем она сделала почти незаметное движение и её ткань платья сползла, обнажая её сладкую, идеальную грудь.

Я прервал поцелуй, оставив её губы влажными и припухшими. Затем мои губы скользнули по её подбородку, вниз по шее, ощущая под кожей тонкую пульсацию. Я впился губами в нежную кожу её ключицы, заставляя её вздрогнуть, и опустился ниже. Я захватил один из тёмно-розовых, налитых возбуждением сосочков губами, и она резко вскрикнула, впиваясь пальцами в мои волосы.

Я не просто ласкал его. Я исследовал языком каждый миллиметр упругой плоти, то нежно покусывая кончик, пока она не застонала, то с силой всасывая, заставляя её выгибаться от удовольствия. Её кожа покрылась мурашками, а тело подрагивало в такт каждому движению моего языка.

– Господин… – её голос сорвался на хриплый, прерывистый шёпот, в котором плясали безумие и полная покорность. – Я… вся в твоём распоряжении… делай со мной всё, что пожелаешь… всё…

Мои руки скользнули вниз, и я с громким, звонким шлепком впился ладонью в её упругую ягодицу. Она ахнула, и по её спине пробежала судорога наслаждения. Я развернул её, грубо прижав к прохладной каменной стене.

Она послушно наклонилась, опершись руками о шершавый камень, её спина выгнулась, демонстрируя соблазнительный, покорный изгиб. Я с наслаждением провёл рукой по её бедру, снова шлёпнул, наблюдая, как на бледной коже проступает алый отпечаток моей ладони.

Затем я с предвкушением подтянул подол её платья до талии, обнажив гладкие, бледные бёдра и её идеальную, пышную задницу. Одной рукой я расстёгнул свои штаны, освобождая свой уже готовый, напряжённый член.

– Готовься, – прошептал я ей на ухо, чувствуя, как её тело содрогается в предвкушении.

Следом я провёл головкой члена по её влажной, горящей щели, собирая её сок, и смазывая себя. Её тело ответило судорожной дрожью, и тихий, похотливый стон вырвался из её губ.

– Я всегда готова… – прошипела она, и её голос звучал как обещание и молитва одновременно. – Еби меня! Еби так сильно, как только можешь!

И я вошёл в неё. Не резко, а медленно, мучительно медленно, заставляя каждый сантиметр её тугой плоти принять меня. Она вскрикнула – не звонко, а глухо, сдавленно, и её ногти впились в камень. Её внутренности обхватили меня ледяным, но живым огнём, невероятно тесными и влажными.

Я не стал медлить. Ярость от поражения, злость на собственную слабость – всё это требовало выхода, и я нашёл его в её невероятно сексуальном теле.

Я начал двигаться, сначала с мерным, почти ленивым ритмом, выходя почти полностью и с силой вгоняя себя обратно, наслаждаясь каждым её стоном, каждым содроганием.

Мои руки сжимали её бёдра, оставляя на бледной коже красные следы. Я наклонился и впился зубами в её плечо, чувствуя, как она замирает от смеси боли и наслаждения.

Но скоро ярость взяла верх.

Темп участился, стал жёстче, почти животным. Я схватил её за талию и начал трахать её с такой силой, что её тело билось о стену в такт моим толчкам. Её пышная грудь бешено колыхалась, а стоны стали громкими, отрывистыми, полными неистовства.

– Да! Да, господин! Хозяин! Вот так! – выкрикивала она, но её слова терялись в хаосе движений и звуков. – Ещё! Сильнее! Я твоя… твоя шлюха, твоя вещь! Уничтожь мою дырку! Разорви меня!

Её слова, полные развратной страсти и безумия, подстёгивали меня, заставляя двигаться ещё быстрее, ещё глубже. Я чувствовал, как нарастает знакомое, неудержимое напряжение внизу живота. Я прижался к её вспотевшей спине, мой ритм стал хаотичным, финальным.

– Кончаю! – рыкнул я, и, сделав ещё несколько сокрушительных толчков, излился внутрь неё, заполняя её своим семенем.

Волны удовольствия и энергии, горячие и всепоглощающие, прокатились по мне, смывая последние следы раздражения.

Я замер, всё ещё внутри неё, чувствуя, как её стенки влагалища судорожно сжимаются вокруг ствола члена, выжимая последние капли спермы.

Потом медленно, с наслаждением я вынул свой член и выдохнул, отступая на шаг и чувствуя приятную тяжесть в ногах.

– Отлично, твои дырки как всегда на высоте!

Ну что ж… теперь я готов к новому бою. Но не с Костей. Пошел он нахуй со своей магией, нужен кто-то другой…

– Благодарю за столь приятные слова… – прошептала Лула, всё ещё прислонившись к стене с блаженной, безумной улыбкой. – Может, ещё разок? Или ты… всё?

Хах, – я усмехнулся, – вот как, значит, – я глянул на ее задницу, все такую же соблазнительную, и новый прилив возбуждения пронзил все мое тело. – Похоже, с ней мне предстоит сразиться и заставить молить о пощаде меня и мой член.

С этими мыслями я вновь приблизился к ней, взял за волосы и прижал ее лицо к стене, затем второй рукой схватил член и вновь направил его к ее ягодицам, собираясь трахнуть ее в зад.

– О да, мне нравится ход твоих мыслей, вторая моя дырочка тоже хочет внимания.

Сука! Как же она возбуждает! – пронеслось в голове. – Я собираюсь ебать её пока блять сознание не потеряет!

Сайлон. Сейчас.

Великолепно. Просто великолепно.

Архилич Сайлон продолжал парить в самом сердце созданного им хаоса. Его костлявые пальцы впивались в посох, пылающий лиловым пламенем, а в пустых глазницах полыхали отражения бушующей вокруг битвы. Но главным объектом его внимания было его детище.

Голем Плоти и Кости.

Ходячая гора из тысяч сведенных воедино тел, шедевр, кульминация долгих веков, потраченных на постижение самых тёмных тайн некромантии. Каждый шаг голема, от которого содрогалась земля и сыпалась каменная крошка с уцелевших зданий, был для Сайлона славным аккордом в симфонии разрушения. Каждый обрушенный фасад – жирным, удовлетворяющим мазком на полотне, которое он писал кровью и костями этого города.

Вот она… истинная мощь, – ликовала его древняя, извращённая душа. – Не в атаках рассеянной нежити. А в этом! В этом гиганте, способном одним движением смести целый отряд закалённых воинов!

Вся его надежда, все его расчёты теперь были завязаны на этом творении.

Если даже эта тупая, но несокрушимая гора костей не сможет остановить фанатиков в их сияющих, ненавистных доспехах… тогда всё. Крах. Мне придётся отступить. Бросить едва рождённый некрополь, этот многообещающий плод моих трудов, и бежать. Без этого голема я уже не справлюсь, на его создание ушло много ресурсов, и я теперь чувствую непривычную, тревожную пустоту.

С наслаждением, с гордостью, Сайлон наблюдал, как его детище заносило свою массивную, собранную из десятков тазобедренных костей руку, готовясь размазать по брусчатке очередную горстку тех, кто осмелился ему противостоять. Паладины, жрецы и инквизиторы метали в гиганта свои вспышки – жалкие, с его точки зрения, искорки света, бессильные против концентрированной мощи тысяч сведённых воедино душ.

Именно в этот момент его «взор», простирающийся далеко за пределы обычного зрения, уловил нечто, от чего его ледяное, неживое сердце, если бы оно ещё билось, могло бы замереть.

Это был не снаряд и не привычное заклинание. Это был… луч. Огромный, растущий до невозможности сконцентрированный поток чистого, яростного, неумолимого Света. Он исходил не из рядов простых паладинов.

Его источником была женщина. Она стояла в центре полукольца своих жрецов, и её доспехи пылали таким ослепительным сиянием, что это резало его потустороннее зрение, вызывая почти физическую боль.

В следующий миг луч, широкий и плотный, как ствол древнего дуба, пронзил задымлённый воздух с шипящим, разрывающим уши звуком. Он был так ярок, что на мгновение прогнал лиловую мглу тумана Сайлона, озарив площадь призрачным, неестественным днём.

Движение луча не оставляло сомнений – он был прицелен без единой ошибки, без малейшего колебания, и врезался прямиком в грудь голема. Точнее, в тот сгусток сконцентрированной негативной энергии, что служил творению и двигателем, и связующим звеном с его создателем.

И начался кошмар. Кошмар Сайлона.

Кости, из которых была сложена массивная грудина исполина, не треснули и не раскололись от удара. Нет. Они начали плавиться. Белая, ослепительная, всепожирающая энергия въедалась в самую суть тлена, заставляя костяные пластины светиться изнутри адским, раскалённо-белым свечением, будто в горниле кузницы. От точки попадания, словно паутина молнии, во все стороны мгновенно поползли трещины, сотканные из чистого, уничтожающего Света.

Голем замер. Его рука с занесённой застыла на полпути, будто время для него остановилось. Из его глотки, составленной из сотен скелетных частиц, вырвался не крик ярости, а протяжный, скрежещущий, механический стон – звук угасающей, гибнущей машины. Он попытался сделать шаг, но его нога, лишённая управления и энергии, начала распадаться.

И тогда он и сам начал падать. Медленно, неумолимо и величаво, как подкошенный великан, как рушащаяся башня. Но он не успел обрушиться на землю, чтобы вызвать последний, сокрушительный грохот.

Ещё в воздухе, не достигнув площади, голем начал разваливаться на маленькие кусочки. Его тело, собранное с такой тщательностью, начало терять саму магическую суть, что скрепляла его. Негативная энергия, которую Сайлон вдохнул в него, испарялась, выжигаемая этим проклятым Светом, словно вода на раскалённой сковороде.

Кости, больше не удерживаемые могучей волей архилича, потеряли всё сцепление. Они не откалывались крупными кусками – они рассыпались на отдельные, беспомощные фрагменты: рёбра, позвонки, тазовые кости, черепа.

Это напоминало тихий, методичный взрыв изнутри.

От грудины и во все стороны, подобно залпу адской картечи, полетели раскалённые добела кости, которые на лету рассыпались в пепел и мелкую пыль, устилая площадь дымящимся белым саваном.

Сайлон ощутил это на физическом, интуитивном уровне – будто гигантскую руку, сжатую в кулак и бывшую продолжением его воли, внезапно разжали, и все сухожилия и мускулы в ней разорвались разом.

Связь, такая прочная мгновение назад, оборвалась. Резко. Окончательно. Болезненно.

Его творение, его надежда, его уверенность в победе – всё превратилось в дождь из костяной пыли и немого отчаяния, с глухим стуком оседающего на растерзанной брусчатке.

Сайлон отшатнулся, будто получив удар в грудь. Древний посох в его руке с треском погас, и он впервые за века почувствовал, как немыслимая пустота разрывает его изнутри. Это была не просто потеря создания – это была ампутация части его собственной воли.

– Не… может… быть… – просипел он, и его голос, лишённый былой мощи, был похож на скрип разрываемого пергамента. – Так… быстро?

Глава 12

Я держал Лулу за талию, всё еще прижимая её к прохладной каменной стене. Мои пальцы жадно впивались в её кожу через ткань платья, пока наглый взгляд гулял по её соблазнительной фигуре. Она стояла, чуть согнувшись, и её идеальная, упругая задница была выставлена напоказ, а подол платья был задран до самой поясницы.

Она слишком сексуальная. – пронеслось в голове. – Снова хочу её трахнуть!

Я тут же опустил одну руку вниз и схватился за член, затем провёл головкой по её влажным, разгорячённым складочкам оттраханного влагалища и вверх между ягодицами, собирая смесь наших соков, а после без предупреждения, одним резким, уверенным движением вогнал его в её тугую задницу.

Лула вскрикнула – не от боли или шока, а от немедленного, оглушительного наслаждения. Её тело напряглось, а затем прогнулось ещё сильнее, полностью отдаваясь на мою волю.

– Хозяин! Ах! Да! – её голос сорвался на хриплый стон. – Трахни меня в зад! Глубже! Ну же! Сильнее! Давай!

– Это я… и собираюсь сделать! – выпалил я.

Моя животная похоть находила выход в этом грубом, властном акте. Я схватил её за бёдра покрепче и начал двигаться. Не медленно и страстно, а быстро, жёстко, с силой вгоняя член в её узкий, сочный, доставляющий неимоверное удовольствие проход.

Звук наших тел, сливающихся в поспешном, похотливом ритме, эхом разносился по каменному коридору. Мои яйца шлёпались о её мокрую кожу пышных ягодиц, а её стоны становились громче, отрывистее, полными того самого сладкого безумия, что делало её такой особенной.

– Вот так! Еби меня! – выкрикивала она, и её слова, смешанные с влажными звуками нашего соития, лишь распаляли меня еще сильнее. – Трахни сильнее! Глубже! Вставляй глубже!

Мои руки скользнули вперёд, под платье, чтобы снова сжать её сочную, тяжёлую грудь. Темп стал неистовым, почти животным. Я чувствовал, как нарастает знакомое давление внизу живота.

Вот же она сука а! И так же, блять, ебу что есть сил! – я разозлился, и моё дыхание стало тяжёлым и прерывистым.

Затем я наклонился и впился зубами в её плечо, чувствуя, как она содрогается в экстазе от этого действия. Солёность её кожи, смешанная с тонким ароматом пота и её собственного возбуждения, была на моём языке.

Сука! Почему в ее заднице так хорошо, так приятно и горячо? О черт…

Её невероятно тугой проход обжигал меня, каждое движение заставляло её внутренности судорожно сжиматься вокруг моего члена, словно пытаясь высосать из меня саму душу.

В голове проносились обрывочные мысли: Чёрт, она такая узкая… тугая, будто это её первый раз…

– Всё! Кончаю! – рыкнул я, и, сделав ещё несколько глубоких, сокрушительных толчков, излился внутрь неё, заполняя её задницу горячим семенем.

Ощущение было животным, примитивным и всепоглощающим. Волны удовольствия выбили из меня последние отголоски разума, и я замер, всё ещё будучи внутри неё, наслаждаясь последними спазмами её тела, её задницей, её крепко сжимающим мой член анусом.

Потом я сделал еще несколько медленных толчков, а потом еще и еще, и в конце я с удовлетворённым вздохом вновь вогнал член полностью на всю длину. В это же время грубо сжал ее грудь, а после медленно вынул свой член и наконец оторвался от Лулы, оставив её прислонившейся к стене с блаженной улыбкой. Её платье было задрано и смято, а на бледной коже сочных ягодиц красовались красные следы от моих пальцев и шлепков. На шее следы моих зубов, а внутри следы моего присутствия.

Выглядит… прям очень сексуально, я даже готов к еще паре раундов, но… – я проследил затем, как она медленно спустилась на пол, – она нет.

– Уф… – я выдохнул, поправляя одежду. Голова была ясной, а тело – наполненным приятной тяжестью и разливающейся по нему энергией. – Ладно, с тебя хватит, ты отлично постаралась, а точнее… твои дырочки, я прям переполнен энергией.

– Я тоже переполнена… – с трудом произнесла она. – Но не энергией… а твоей спермой… – она чуть приподнялась и встала на колени, затем на её лице появилась сосредоточенная гримаса, и я увидел, как всё её тело напряглось и моё добро хлынуло на пол, стекая по её бедрам из двух её сочных дырочек.

Да уж… переполнена – это мягко сказано. – мой член снова шевельнулся, будто говоря: «Ну ты только посмотри на неё! Давай еще разочек!» – Нет, дружок, пора уже браться за дело, мы и так тут задержались. Последние наши спарринги… Так стоп, что это я с членом болтаю? Мои… мои спарринги прошли не очень, и мне нужно понять, как побеждать, учитывая мои нынешние способности.

– Ты это… справишься тут? Или тебе помочь? Может, отнести в комнату?

– Справлюсь. – ответила она и полностью легла на полу и, свернувшись калачиком, моментально уснула.

Хах, решила поспать прям тут… в луже спермы? – пронеслась мысль в голове, и я повернулся к тренировочному залу и затопал по коридору, пожал плечами и сказал:– Ну… как хочешь…

Я сделал еще несколько шагов и задумался: спарринг с кем-то из стражей – это, конечно, хорошо, но если самого боя не выходит, то толку от этого нет. Например, последний бой с Костей меня ничему не научил, только дал понимание, что без защиты от заклинаний я могу сдохнуть в первые же секунды боя против умелого мага.

Хм, ну у меня есть мой «Взрыв маны». А раз других магических заклинаний у меня особо и нет, значит, нужно работать с ним. И если я не могу противостоять магии врага в лоб, возможно, я могу научиться рассеивать её… эм, взрывным импульсом? Например, полетит в меня заклинание, а я создам направленный взрыв из чистой маны, и когда заклинания столкнутся, они же друг друга уничтожат?

Ну хрен его знает, но нужно попробовать, но сначала я должен научиться создавать этот самый взрыв маны прямо перед собой, словно барьер, и так, чтобы он меня самого не задевал.

Зайдя на полигон, я встал в центр, закрыл глаза и попытался сосредоточиться на внутренней энергии. Я представлял, как сжимаю её в комок где-то в груди, а затем резко выталкиваю наружу.

Сначала ничего не выходило – мана лишь лениво переливалась внутри. Я сжал кулаки, и начал представлять перед собой Костю, с его самодовольной рожей… и где-то через час из моей ладони с хлопком наконец-то вырвался небольшой сгусток энергии, который, пролетев пару метров, бесследно рассеялся.

Прогресс, – подумал я. – Медленный, но прогресс.

В этот момент слабо завибрировала моя дощечка связи. Я достал деревянный прямоугольник – на нём проявлялись строчки:

– Господин. Шаурмуки проникли в город. Сражения всё еще идут. Чувствую мощный источник тёмной энергии в городе. Предположительно, это ядро некрополиса. Могу отправить шармуков ближе, чтобы убедиться, но тогда контроль над ними могут перехватить. Что прикажете делать?

Интересно.

Я отложил дощечку и мысленно подключился к зрению одного из шаурмуков. Картинка была мутной, засвеченной. Сквозь лиловую пелену тумана едва угадывались очертания улиц.

Хм, а этот чёртов туман, оказывается, прям везде… Ничерта не видно.

Я заставил зверьков взобраться повыше на уцелевший дом и оглядеться. Помехи не исчезли – казалось, туман искажал восприятие, нарушал их зрение. Но вдалеке угадывалось движение: тёмные фигуры, мелькавшие в развалинах, вспышки света, летающие чёрные сферы.

Значит, они всё ещё сражаются, причём очень активно, и при этом еще и разрушая город, – заключил я и отключился от шаурмука, затем снова взял дощечку и написал ответ:

– Сначала собери побольше информации о паладинах, их слабостях и сильных сторонах, а затем проверяй источник. И далее действуй по обстановке, как считаешь нужным. Помни, что главное – информация.

Убрав дощечку, я снова сосредоточился на тренировке. Пока они там разбираются со своими проблемами, у меня есть свои, и главная из них – стать сильнее.

И я намерен её решить.

– Продолжим, – выдохнул я, снова сжимая ладонь и ощущая под кожей зудящую энергию.

Я сменил тактику. Теперь я представлял не полёт шара, а мгновенную вспышку, стену, щит из грубой силы прямо перед собой. Я сжимал энергию в кулаке не для броска, а для немедленного, контролируемого выброса.

Вот летит в меня молния, например, – думал я, уставившись в пустоту. – Или ледяная стрела. И значит мне нужно создать барьер. Сейчас.

Я выбросил вперёд руку, мысленно вырвав ману из ладони.

Хлоп!

В полуметре перед моей ладонью воздух дрогнул и вспыхнул тусклым голубым свечением. Оно просуществовало долю секунды – быстрее, чем моргнёшь, – и рассосалось.

Да, это уже что-то. Но… этого катастрофически мало. Чтобы нейтрализовать атаку, нужно, чтобы эта вспышка совпала с ней по времени абсолютно точно. Секундой раньше – и она рассеется, не встретив ничего. Секундой позже – и вражеское заклинание попадет в меня. Подгадать такой момент в реальном бою, под давлением… почти нереально.

Я задумался, расхаживая по полигону.

Хм, если я даже натренирую эту вспышку до совершенства, она вряд ли защитит от атаки вроде земляной руки Кости, которая вырастает прямо из-под ног. От неё не отгородишься щитом перед собой.