Текст книги "Воплощение Похоти 6 (СИ)"

Автор книги: Игорь Некрасов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 14 страниц)

Какого чёрта⁈ Откуда он вообще такой взялся⁈ – бесился он, пытаясь подняться. – Я думал, они уже разучились! Такое было доступно лишь избранным Ордена, тем, чьи…

Его мысли резко прервались, когда перед ним на край крыши беззвучно приземлился Дух Света. Сияние его стало ещё яростнее, но и менее стабильным – по контурам фигуры побежали трещины, будто форма не могла долго сдерживать такую мощь.

Дух не сказал ни слова. Не было в нём больше места для слов. Он просто двинулся вперёд и произвёл взмах пламенного меча, длинного, как луч заката. Клинок прошёл через грудь Сайлона, рассекая костяной каркас, остатки мантии и… перерубил пополам древний, потрескавшийся посох, которым архилич машинально попытался прикрыться с громким, сухим хрустом.

Архилич замер, не в силах даже издать звук, а Дух Света, не давая ему и секунды опомниться, поднял свой меч двумя руками, и оружие вспыхнуло так, что на него стало невозможно смотреть. Оно раскалилось до немыслимого предела, превратившись в сгусток чистой солнечной плазмы.

И затем… он опустил его прямо на череп Сайлона.

Ослепительная вспышка озарила весь Наарком, прогнав туман на мгновение. Раздался звук, которого не должно было быть – не хруст, а скорее печальный, чистый звон, как от разбиваемого хрустального сосуда.

Череп Сайлона не раскололся. Он испарился, обратившись в облачко сизой пыли, которое тут же было сожжено и рассеяно яростным светом. Вслед за ним рассыпалось и всё тело. Кости, скреплённые магией, потеряли связь. Плащ, фрагменты доспехов – всё обратилось в мелкий, безжизненный прах, осевший на обломки крыши. Лишь треснувший обломок посоха на мгновение задержался, почернев, а затем также обратился в щепки.

Дух Света замер на месте, и в следующую секунду его сияющая форма дрогнула, стала прозрачнее. Он медленно повернул голову туда, где на площади, отчаянно сражаясь, держались его братья и сестры. В этом взгляде, если бы кто-то мог его прочесть, была бы невыразимая грусть и… прощание.

Затем форма начала растворяться. Не резко, а как туман на утреннем солнце. Контуры расплывались, свет из ослепительного стал мягким, золотистым, а затем и вовсе потух, оставив после себя лишь тёплое, быстро рассеивающееся свечение в воздухе.

На площади произошедшее осознали лишь тогда, когда один за другим, будто невидимые нити были обрезаны, мертвецы начали падать. Скелеты разваливались на составные части. Зомби оседали на землю тленными мешками с плотью. Изверги и некросы замирали на месте, а затем рушились, словно марионетки.

Через несколько секунд не осталось ни одного движущегося врага. Только груды безжизненных останков.

Теодор открыл рот от удивления, наблюдая за тем, как мертвецы падают словно домино, выдохнул, развернулся и бросился к Элоди.

– Что… что это было? – спросил он, подойдя, его голос дрожал от нахлынувших эмоций. – Мы победили?

Элоди, всё ещё бледная, смотрела на то место, где растворился свет и снова наступила тьма. Её лицо было печальным.

– Не мы, брат Теодор… а Вротослав. Его жертва, жертва, благословлённая самим Светом.

Элоди опустила голову, чтобы перевести дух, ей из-за ее ран было тяжело даже говорить, она ощущала, как все ее тело разрушается.

Такая сила… не даруется заклинанием, мольбами или просьбами. – пронеслось в ее голове. – Её может обрести лишь избранный. Тот, чья воля абсолютно чиста, чья вера непоколебима, а сердце готово к последнему, безоговорочному отречению. Не знала, что в нашем Ордене… остались подобные. Ни я, ни кто-либо другой не способен на такое. Так я думала, но Вротослав… – на ее лице проскользнула теплая улыбка. – Этот дар, главное доказательство твоей преданности и чистоты, но в то же время… и приговор.

Она медленно подняла голову и осмотрела затихшее поле боя, где паладины в изумлении опускали оружие.

– Неужели он убил Сайлона? – с надеждой спросил Теодор, смотря на неё. – Но он сам…

– Не совсем, – сказала Элоди, и в её голосе прозвучала не радость, а тяжёлая, каменная уверенность. Её взгляд вновь поднялся к небу, и она увидела, как лиловый туман, лишённый источника, начал редеть и медленно растворяться, пропуская первые бледные лучи предрассветного солнца, которые падали на поле боя, усеянное прахом и усталыми воинами. – Ещё не всё кончено. Эта тишина может быть обманчива. Нужно найти Сердце Некрополиса. Пока мы не вырвем и не растопчем его, мы не можем быть уверены, что Сайлон мёртв окончательно.

Она обвела взглядом выживших – их лица, испачканные сажей и кровью, их доспехи, иссечённые когтями и темной магией. В их глазах читалась пустота после боя и тень страха перед неизвестностью.

– В прошлый раз, – продолжала Элоди, и её голос, хриплый от напряжения, приобрёл металлическую, негнущуюся твёрдость, – многие думали, что он мёртв, но его тело так и не нашли. И вот он вернулся. Всё потому, что темные маги цепляются за существование с яростью затравленного зверя. И Сайлон самый худший из них. Он хитер, и он мог успеть перенести своё сознание в другое тело, в заранее приготовленный сосуд. Или укрыться в самом ядре, в том самом Сердце, что и начало весь этот кошмар.

Она сделала паузу, давая этим мрачным словам проникнуть в сознание её воинов. Потом выпрямилась, оторвавшись от опоры на меч, превозмогая боль.

– Сейчас, в эти мгновения, пока мы переводим дух, эта тварь может собирать остатки сил! – её голос зазвенел, ударяя по усталым нервам. – Каждая секунда нашей слабости – его шанс! Его надежда! Но мы не дадим ему этой надежды!

Элоди подняла руку, сжатую в кулак. На её ладони, сквозь трещины в перчатке, ещё слабо теплился отсвет былого могущества.

– Мы выстояли перед его армией! Мы видели, как лучший из нас пожертвовал всем, чтобы сокрушить его оболочку! Он купил нам эту возможность – не для отдыха, а для последнего, решающего удара! – она посмотрела прямо в глаза ближайшим бойцам. – Сейчас мы перегруппируемся! Соберём все силы, что остались! И мы пройдём по этому проклятому городу! Мы найдём каждую щель, каждую нору и вытащим его гнилое сердце на свет, чтобы растоптать!

Её слова, лишённые пафоса, но полные несокрушимой воли, придавали окружающим силы. Пустота в глазах воинов стала заполняться новой решимостью – не яростной, как в пылу боя, а холодной, методичной, как долг, который ещё не исполнен до конца. Они начали подниматься, помогать раненым, смывать с клинков прах и снова смыкать ряды.

Теперь им предстояла не битва, а охота. И они были готовы не только добить зверя, но и стереть его логово с лица земли.

Подземелье. В это же время.

Окей, ну наконец-то что-то у меня да получается. Теперь неплохо бы проверить мои способности в деле.

Нужно вызвать Костю. Но не на спарринг, а просто потренироваться, посмотреть, чего я добился за последние пару часов. А последние пару часов я, блядь, тренировался без отдыха и без остановки, поглощая зелья маны, пока не выпил последнее. И вот их больше не осталось.

Пока я ждал Костю, чтобы проверить свои успехи, мне неожиданно на ум пришла новая идея.

Хм, а ведь маги пользуются посохами и жезлами… Я таких много встречал, даже моя Сата и Лула их используют. Может, так будет проще? Но я воин… вроде как, и длинный посох мне не подойдёт. Хотя, можно ведь использовать маленький жезл, типа палочки, как у Гарри Потного? Хм, надо глянуть, что у меня есть.

Я открыл инвентарь и начал рыться в нём. Среди груд оружия, обрывков брони и прочего награбленного хлама мои пальцы наткнулись на несколько подходящих предметов.

Я вытащил их и начал выбирать, и в итоге остановился на одном, самом прилично выглядевшим. Это была короткая, чуть изогнутая палочка из тёмного дерева, на конце которой был закреплён мутный красный кристалл.

Я провёл оценивающий взгляд.

Жезл-проводник.

Усиление магических потоков: +5%. Усиление стабильности маны: +10%.

Ну хоть что-то, – подумал я, встал в стойку. – Так, сначала теория: наверное, мне лишь нужно направить ману в жезл и попытаться выстрелить из этого маленького кристаллика на вершине, так? Да хрен знает, просто попробую…

И я попробовал. Раз. Два. Десять. Ничего. Мана либо вообще не шла в палку, либо выходила из меня такими жалкими потёками, что кристалл даже не загорался.

Нууу… возможно, мой взрыв маны, которому я когда-то научился у Шарка, просто не для этого создан, – сообразил я, возвращая жезл в инвентарь. – Чтобы пользоваться этой палкой, вероятно, нужно знать конкретное заклинание, а не просто уметь направлять ману.

Нужно будет поболтать с каким-нибудь магом, ибо уровня моей магической грамотности явно не хватает. Опа! Стоп! Сабрина и Лула же, блять, магами были! Это сейчас они вампир и лич, а раньше были магами! Вот у них и спрошу! Хм, может даже они смогут обучить меня какими-нибудь прикольными заклинаниями. Отлично, с этим решили, чуть позже соберу их, и мы поговорим, но что делать сейчас…

Новая идея пришла мгновенно, пока я ждал свою огромную крысу-тренажёр.

Так, ну если я не могу зарядить жезл, может, получится зарядить щит? Создать на нём защитную плёнку, вспышку или дополнительный слой, чтобы в случае, если не успею среагировать и создать барьер перед собой, хоть щит немного сдержит атаку?

Я поднял свой щит Демона Похоти двумя руками и уставился на его тёмную поверхность. Представил, как концентрирую энергию не перед собой, а прямо в нём, пытаясь создать магический слой на наружной поверхности.

– Так… давай, – пробормотал я, и из моей груди вырвался сгусток маны и, направляясь по руке, влился в щит. Щит… заурчал. Низким, похотливым гулом, как довольный кот, и в следующую секунду на его поверхности вспыхнул и тут же погас голубоватый отблеск. Больше ничего.

Бля… не вышло, – мрачно констатировал я. – Зато мне показалось, что вливание в него маны ему… эм, поправилось? Он так странно и даже слегка сексуально заурчал… Хах, ну охуенно… теперь у меня есть похотливо стонущий щит. Может, он хоть будет отвлекать врагов? Типа я сражаюсь и тут вливаю в него ману и кричу: «Эй, смотри, какой у меня щит сексуальный! А теперь получай мечом по башке!»

Мои глупые размышления прервал тяжёлый, шаркающий шаг. В проём тренировочного зала вошёл Костя.

– Вы звали, господин? – скрипуче спросил он, его чёрные глазки-бусинки смотрели на меня с привычной покорностью и долей ожидания прям даже радостного предвкушения.

Видимо, уже настроился на очередной болезненный для меня спарринг, – подумал я и тут же задумался. – Неужели ему так понравилось меня побеждать? Вот засранец!

– Ага, – кивнул я, потирая ладонь, на которой ещё чувствовалось покалывание после тренировок со вспышками маны. – Короче, смотри, задача простая. Я тут кое-что придумал и успел потренироваться. И теперь мне нужно проверить, работает ли это в условиях, приближённых к бою. В общем, сейчас ты будешь атаковать меня. Но не всерьёз! А просто лёгкими, простыми заклинаниями, понял? Огненная или ледяная стрела – что-то такое, от чего можно увернуться или заблокировать щитом. Твоя цель – дать мне мишень и темп. Моя – попробовать нейтрализовать твою магию с помощью нового приёма. Никаких земляных хваталок, никаких цепных молний, понял? Твоя задача – чисто учебная стрельба по неподвижной мишени. Которая в теории должна научиться ставить магические щиты.

Костя медленно кивнул, его крысиная морда выражала полное понимание.

– Учебная стрельба. Лёгкие заклинания. Понял, господин. Я готов. Начинать?

– Да, давай, только дай мне занять позицию…

Я отошёл на пару шагов и в этот самый момент почувствовал, как яростно завибрировала дощечка связи, сотрясаясь так, будто внутри неё завели моторчик.

Бля, ну че там опять? – пролетело в голове, и я уже собираясь её достать, чтобы прочитать сообщение, в это же время развернулся и резко махнул другой рукой в сторону Кости:

– Погоди! Ща я тут…

Но Костя, уже настроившийся на выполнение приказа и, вероятно, слегка нервничающий из-за ответственности, среагировал на мой взмах руки и возглас как на сигнал к началу. Его лапа дёрнулась в завершающем жесте уже начатого, подсознательно подготовленного заклинания.

И тут же из его пальцев, с тихим свистом, вырвалась огненная стрела. Она понеслась прямо в меня, пока всё моё внимание было приковано к вибрирующему деревянному прямоугольнику.

Заметив стрелу, из моей головы ушли все посторонние мысли, был только чистейший инстинкт и многочасовая долбёжка одного и того же действия. Я не думал. Я просто сделал. Моя рука со щитом рванула вперёд, и прямо перед поверхностью щита, в полуметре от него, с резким хлопком возник и тут же схлопнулся голубоватый сгусток энергии – тот самый мгновенный всплеск маны.

Огненная стрела врезалась в него. Не было грохота взрыва. Был лишь глухой, чавкающий звук, будто ее кто-то проглотил. Стрела и мой всплеск маны просто взаимоуничтожились, рассыпавшись в воздухе пламенными искрами и голубоватыми полосками света.

А я же стоял, всё ещё в боевой стойке, и не отпуская щит, взбесившись, тут же заорал на Костю:

– Я же сказал, блядь, погоди! Ты что, оглох, крыса ушастая⁈

Но Костя не оправдывался. Он смотрел на меня своими невинными глазками-бусинками, и в них читался лишь неподдельный шок, удивление.

– Подожди… подожди! Господин, – проскрипел он. – … у тебя… получилось! Ты смог заблокировать мою магическую атаку!

Я замолчал и посмотрел на своё предплечье, на щит, затем на то место в воздухе, где только что было пламя.

Блядь… а точно!

Только сейчас до меня дошло, что я наконец смог. Не идеально, не надёжно, но смог среагировать и нейтрализовать магическую атаку.

– Нихуя себе ты прав! Щас щас, только погоди, посмотрю, что пишут, и будем закреплять успех!

Я активировал дощечку, чтобы посмотреть, кто там такой помешал мне в самый ответственный момент, и взглянул на экранчик и тут же мысленно выдал новую порцию матерных ругательств.

Блядь… ну ебаный в рот а! Сука, похоже, придётся отложить нашу тренировку.

Лагерь барона Камина. Несколькими минутами ранее.

Молодой солдат с сосредоточенной гримасой пробирался через частокол к опушке. Живот скрутило, а до отхожих ям, от которых несло так, что глаза слезились, идти ему не хотелось.

Он зашёл чуть вглубь, пристроился за толстым дубом, расстегнул и присел. Пока дела шли своим чередом, его мысли, как и содержимое кишечника, текли мрачным, безысходным потоком.

Это же просто напасть какая-то, – думал он, уставившись в землю перед собой. – Что вообще не так с этим походом? С самого начала – сплошная чертовщина. То неудачи на пути, то застой с осадой, то чёртовы мухи лагерь сожгли. А потом и паладины припёрлись и барону, как последнему холопу, даже внимания не уделили. И помимо всего этого вчера ночью балка сорвалась и чуть ему башку не проломила. Да… виновникам-то жопы потом исполосовали… Ох, а ещё на днях я слышал, кто-то споткнулся и упал глазом прямо на остриё меча солдата, который точил лезвие…

Он помотал головой, чувствуя, как по спине пробегает неприятный холодок, не связанный с процессом.

Лучники на тренировке… Боги, эти лучники! Стреляют мимо мишеней, а попадают в своих же, стоящих в стороне. Уже троих ранили. Да даже меня раз чуть не зацепило! Это уже не невезение. Это… на какое-то проклятие смахивает. Как будто сама удача от нас отвернулась…

Закончив свои дела, он с облегчением вздохнул, поднялся и потянулся за штанами. Надел, застегнул. Сделал шаг от кустов, намереваясь вернуться в лагерь, и тут его будто что-то дёрнуло за рубаху. Он потерял равновесие, беспомощно замахал руками и грохнулся на спину прямо в ещё тёплую, только что оставленную им же кучку.

– ТВОЮ МАТЬ! – вырвалось у него хриплое проклятие. – Да кто…? Что за…?

Он резко вскочил, яростно оглядываясь по сторонам. Никого. Только деревья да кусты, безмолвно наблюдающие за его неудачей. На спине следом тут же разлилось горячее, липкое и до жути неприятное ощущение. Сквозь ткань рубахи оно жгло кожу унижением.

– Сука… – прошипел он уже тише, с отчаянием. – Как теперь в лагерь возвращаться? Все же ржать начнут…

И тут он услышал. Сначала – отдалённый, переходящий в вопль крик. Потом ещё один. Крики неслись из глубины леса. Он замер, насторожившись. И тут на его глазах из чащи, ломая кусты, вывалились двое из утреннего отряда разведки. Их лица были искажены животным ужасом, доспехи в грязи и хвое.

Они бежали, не разбирая дороги, прямо на него.

А за ними…

Парень присмотрелся, и кровь в его жилах похолодела. За ними, заполняя просветы между деревьями, катилось что-то огромное и чёрное. Не единое существо, а целая движущаяся, шевелящаяся волна. Она растягивалась влево и вправо, теряясь из виду в лесной чаще. И эта пугающая волна… бежала со скоростью скачущей лошади.

Что это… – пронеслось в голове у него, но мозг отказывался обрабатывать увиденное.

Это было слишком масштабно, слишком нереально. Но потом до него дошло. Это не один монстр. Это множество. Сотни тел, движущихся как единое целое.

Инстинкт выживания пересилил и стыд, и отвращение. Он забыл про дерьмо на спине, развернулся и побежал назад, в лагерь, к своей палатке, к своему мечу. Он влетел и пробежал мимо костров, мимо удивлённых лиц товарищей, схватился за рукоять своего клинка, висевшего на стойке… и обернулся.

Враг уже был здесь. Из-за деревьев на опушке, словно чёрная, кипящая пена, выплеснулись сотни пауков. Не лесных козявок, а существ размером с крупного зверя, а некоторые – и с телегу. Их хитиновые панцири отливали синевато-чёрным глянцем, множество глаз сверкали холодным, чуждым интеллектом.

И они не просто вышли – они хлынули на лагерь, агрессивно, стремительно и смертоносно.

Глава 14

Я стоял перед главным экраном древа, и в горле медленно, но верно поднимался комок из холодной, рациональной ярости и недовольства.

Да бля… как так-то? У меня только начало получаться… а тут они…

Перед глазами разворачивался ад. Лагерь барона Камина, который ещё недавно был грозной, пусть и изрядно потрепанной, силой, теперь напоминал растревоженный муравейник, залитый чёрной, кипящей смолой.

Но самое гадкое было не в пауках, а в реакции бароновских солдат. Они явно не ожидали такого нападения. Никакой слаженной обороны, никаких подготовленных позиций. Видно было, как из палаток, спотыкаясь и застёгивая доспехи на ходу, вылезали солдаты. Некоторые – вообще без щитов, с одним лишь мечом в руке. Другие пытались что-то кричать, собираться в кучки, но эти «построения» тут же накрывала чёрная волна.

Кавалерия? Кавалерию, которая могла бы ударным клином пройтись и раздавить пауканов, не было видно. Кони в ужасе рвались в коновязях, топча своих же конюхов. Лучники отстреливались урывками, бессильно – стрелы либо отскакивали от хитиновых панцирей, либо вонзались, не причиняя реального вреда, пока стрелка самого не накрывало тремя или больше тварями разом.

Это была не оборона. Это было медленное, мучительное, беспорядочное избиение. Не везде, в некоторых участках солдаты барона смогли создать крепкий островок защиты, но море пауков настойчиво окружало их, готовясь затопить. И это «море» составляли пауки – твари размером с крупную собаку, а то и больше, с хитиновыми панцирями, отливающими сине-чёрным зловещим цветом.

Они продолжали без конца выплескиваться из леса волнами, бесшумно и стремительно, облепляли палатки, валили солдат, ещё сонных и не понимающих, что происходит. Слышать я, конечно, ничего не мог, но воображение дорисовывало хруст хитина, вопли и предсмертные хрипы.

– Чёрт… – прошипел я, сжимая кулаки так. – Дерьмовы дела.

Это не просто атака. Это бойня. Организованная, жестокая и невероятно быстрая. Эти твари не просто нападали – они уничтожали всё на своём пути с пугающей эффективностью. Прагматичный голос в моей голове, голос Хозяина Подземелья, начал тут же просчитывать.

Они очень быстро плодятся, раз смогли собрать столь огромную армию всего за несколько дней. Но… в целом большинство этих пауков слабые. И если бы баронская армия была готова…

Я снова глянул на экран.

Но… она нихуя не готова… как я погляжу. Блять, если им не помешать сейчас, пока они заняты бароном, то такими темпами они сожрут всю его армию… А потом еще больше расплодятся, и, набравшись еще больших сил, их королеве, этой Квисле, уже ничего не помешает поглотить всё вокруг. Она пошлёт их дальше. На соседние земли. И рано или поздно… найдет моё подземелье.

Меня передёрнуло. Картина была ясной и ужасающей. Бесконечная волна хитиновых тварей, ломающаяся о мои ловушки, заполняющая коридоры, душащая нас числом. Мы могли бы продержаться, может даже и победить, но ценой колоссальных потерь.

– Нет, – твёрдо сказал я сам себе. – Так не пойдёт.

Ждать, пока проблема сама приползёт к порогу – верх идиотизма. Нужно бить первыми. Пока они заняты, пока их силы разделены. Нужно дать им бой. Жёсткий, внезапный и сокрушительный.

Я отвернулся от экрана, моя тень метнулась по стене.

– Всем собраться в тронном зале! – мой голос прозвучал властно и холодно, и не терпящим возражений. – Всем до единого! – затем я оглянулся на Шарка и спокойным голосом добавил, при этом по-дружески похлопав его по плечу. – Ну, само собой, кроме тебя, ты сиди тут и докладывай.

Наарком. Склеп.

В заброшенном склепе, где Сайлон хотел осуществить свою мечту, царила тишина. Воздух был тяжёл и насыщен застойной магией. В коридоре, ведущем в запыленный зал, находились неподвижные, как статуи, два стража. Не живые воины и не обычная нежить.

Это были тела, тщательно усиленные потоками негативной энергии. Они не дышали, не моргали, лишь слабое фиолетовое свечение теплилось в их глазницах. Они были идеальными стражами сокровища Сайлона.

И вот с легким треском костей в проёме появился скелет. Самый обычный, с белёсыми, потрескавшимися костями, без намёка на доспехи или оружие. Он сделал шаг, ещё один, и, подойдя вплотную к стражам, молча поднял свою костяную руку.

И стражи… зашевелились. Их могучие тела вдруг задрожали, издавая сухой скрежет. Из их глазниц, изо ртов и из разорванных участков кожи потянулись тонкие струйки густого чёрного тумана – концентрированная негативная энергия. Эти струйки устремились к костяной ладони скелета и начали впитываться в неё. Кости скелета начали чернеть, словно пропитываясь чернилами, от кончиков пальцев и выше.

И вскоре, всего через несколько секунд, его поза стала увереннее, осанка выпрямилась, в пустых глазницах вспыхнули крошечные искры фиолетового огня. А тела стражей, наоборот, начали усыхать, сжиматься, словно высушенные на солнце плоды. Кости хрустнули, будто ломаясь внутри, и оба могущественных воина рухнули на каменный пол с глухим стуком, превратившись в пару иссохших, безжизненных мумий.

Процесс поглощения завершился. Теперь в склепе стоял скелет с костями цвета воронова крыла. Он опустил руку, сжал и разжал кулак, прислушиваясь к слабому гулу энергии, текущей по его новым костям.

Чёрт… едва успел перенести сознание. – мысль, холодная и ясная, пронеслась в том, что осталось от разума Сайлона. – Энергии… ничтожно мало, и чтобы восстановить хотя бы тень прежней мощи, мне нужно поглотить сферу.

Он прошёл мимо трупов своих бывших стражей и подошёл к костяному пьедесталу в центре склепа – месту, где должна была пульсировать сфера – сердце некрополиса.

Но… ниша была пуста. Совершенно пуста.

От ядра, от его сконцентрированной силы, которую он собирал множество десятков лет, не осталось даже малейшего энергетического следа. И тут же в пустоте его нового черепа что-то надломилось, и тишину склепа разорвал не звук, а вибрация – волна чистого, немого бешенства, исходящая от скелета.

– Кто… – вырвалось из несуществующих голосовых связок хриплым, скрежещущим шёпотом. Он опустился перед пьедесталом и протянул чёрную костяную руку, вонзив пальцы в кучу костей и прах. – КТО ПОСМЕЛ⁈ – проревел он, сжимая пальцы в кулак.

Кто… – мысленно повторил он. – Я бы… я бы почувствовал! Почувствовал бы, будь здесь что-то… живое. Любое живое существо, любой вор, любой маг – их присутствие, их душа, их жалкая, трепещущая аура жизни…

И тут его осенило.

Не живое! Никто живой не мог этого сделать! Это мог сделать только тот… чья сущность была такой же бездушной и мертвой, как и эта комната. Тот… чья сила была соткана из той же тьмы. Тот самый, тот непостижимый ублюдок, чья странная, гибридная, но колоссальная негативная энергия, как магнит, привлекла меня в это проклятое графство…

Он замер, а затем рассмеялся. Это был сухой, трескучий звук, похожий на ломающиеся ветки.

– Ха… ха-ха-ха… меня… меня обокрал другой маг. Другой повелитель тьмы. – его костяные плечи дёргались в беззвучных спазмах смеха. – Вот почему он не показывался! Не лез в битву! Он наблюдал! Сидел в своей норе и ждал удобного случая! Выжидал, пока эти самодовольные псы в сияющих доспехах измотают меня, пока я откроюсь для последнего удара… а потом, как крыса, пока я ослаб, прокрался и взял то, что должно было стать моим возрождением! Аха-ха-ха!

Смех стих так же внезапно, как и начался. В пустых глазницах застыло холодное, аналитическое сияние. Странное чувство кольнуло то, что когда-то было его душой. Не ярость. Не даже досада. Нечто иное… почти… уважение даже гордость. Странная, извращённая гордость от того, что в этом захолустье оказался ещё один хищник подстать ему. Такой же беспринципный, хитрый и терпеливый ублюдок.

Он выпрямился, чёрные кости тихо поскрипывали.

– Ну что ж… – пробормотал он, и в его голосе появилась новая, леденящая решимость. – Раз уж тут завёлся такой интересный экземпляр… а ещё и где-то демон скрывается, а возможно, они заодно, то значит, это графство обречено вдвойне. Оно не выдержит обоих. Ха-ха… здесь… скоро здесь не останется и камня на камне. Хах.

Он повернулся к выходу из склепа и медленно зашагал.

– Пора убираться. Искать новое, тихое место. Копить силы. – он бросил последний взгляд на пустой пьедестал, и в его «взгляде» промелькнула неистребимая, древняя воля. – Ничего… ещё сто лет. Всего каких-то сто лет… и я попробую снова.

Немногим ранее.

Небольшая стайка шаурмуков, управляемая единой волей, проворно спускалась по грубо вырубленной каменной лестнице, ведущей вглубь земли. Их движения были слаженными, целенаправленными.

Один из них, самый крупный, бережно нёс в передних лапках предмет. Это была сфера, но теперь она не пылала лиловым пламенем и не пульсировала угрожающей энергией. Она была тусклой, тёмно-фиолетового цвета, и казалась почти безобидной, словно стеклянный мячик, потерявший все свои волшебные свойства.

Стайка, чётко следуя мысленному приказу своей повелительницы, миновала последний поворот и ринулась в тёмный тоннель.

Преодолев его, они поднялись по другой лестнице, ведущей наружу из склепа, и, оказавшись на улицах города, побежали к стене, к пути, ведущему прочь от Нааркома, в сторону далёкого леса, где их ждал вход в подземелье, ставшее им домом.

Подземелье.

Тронный зал моего подземелья гудел, как потревоженный улей. Воздух вибрировал от лязга доспехов, треска костей и сотен шагов. Я же восседал на троне и холодным взглядом обводил своих приближённых, выстроившихся передо мной. Собрались все до единого, кто был в подземелье, кроме Шарка, которого я оставил в склепе у экрана Костяного Древа.

Справа от меня, у подножия трона, стояла Сата. Позади неё, как мрачные тени, замерли трое её новейших творений – свежесозданные низшие некроманты, их костяные фигуры были обнажены, а в пустых глазницах мерцали крошечные голубые огоньки. Левее – Анора, в своей чёрной броне, неподвижная, как изваяние, её взгляд был прикован ко мне. За её спиной, лёжа огромной тёмной глыбой, покоился Некролев. Балия переминалась с ноги на ногу с легким одновременно игривым и недовольным взглядом, в полном боевом облачении, её алебарда сверкала.

Ольха находилась рядом со мной, обвивая своим мощным хвостом основание трона, её золотые глаза внимательно следили за мной. Лула пристроилась с другой стороны, её безумная, сладкая улыбка не сходила с лица, а пальцы правой нервно перебирали складки платья, а левой – по посоху, она, казалось, уже предвкушала грядущий хаос и новые впечатления.

Чуть позади, в зловещей и величественной неподвижности, высился Дуллахан. Его безголовый силуэт в чёрных костяных латах был обрамлён чёрной струящейся дымкой, а костяной конь под ним стоял, практически не двигаясь, лишь его в глазницах тлел холодный синий огонь.

Слева, чуть поодаль от этого строя, стояли Зразор с задумчивым видом учёного, Эля с сосредоточенным видом, держащаяся чуть в стороне, и Роган с Лирой. Костя, в своём крысином обличии, скреб одной лапой каменный пол, явно что-то обдумывая. Рядом, почти слившись с тенью одного из големов, застыла Сабрина. Новая, уверенная в себе, с острыми клыками и холодным блеском в глазах.

В самом зале, перед выходом, уже кипела работа. Костяные големы, в том числе и новый Ударный, с тяжёлым скрежетом занимали позиции в первых рядах. За ними с бесшумной дисциплиной выстраивались шеренги зомби, скелетов и лучников, образуя готовую к маршу колонну.

– Наша цель – тотальное уничтожение паучьей армии. – начал я.

– Довольно рискованно так в спешке нападать, – тут же хрипло заметила Анора. – Мы не знаем точных сил противника.

– Примерно знаем, – парировал я. – Тем более ты уже с ними сталкивалась, и также через магические экраны мы видели, что происходит. Так что рассчитываем на то, что вражеская армия будет состоять из мелких, средних и больших пауков, как и в тот раз, когда вы с ними сражались. И раз уж вы небольшим отрядом смогли с ними справиться, то со всей силой подземелья уж подавно разберёмся.

– А если сама королева будет там? – спросил Костя.

– Тотальное уничтожение, – напомнил я, и тут же добавил. – Но… рисковать не будем. В случае чего непредвиденного отходим, заманивая их на подготовленные позиции и ловушки. Но я не думаю, что она ринется в атаку. Я знаю о её навыках, и сама она не сражается, не вступает в бой, пока есть армия. Мы знаем о силах врага по опыту. И к тому же можем напасть неожиданно, это наше главное преимущество, и нельзя его упускать.

Анора немного помолчала, ее стальной взгляд задумчиво устремился куда-то в пространство. Затем она спросила, и в ее голосе не было ни тревоги, ни ностальгии – лишь холодный тактический расчет:

– А как же паладины и инквизиторы в Нааркоме? Не стоит ли приберечь силы для возможного столкновения с ними?

Я едва заметно приподнял бровь.

Ничего себе. Она говорит так, будто готова дать им бой, причём явно проигрывать не собирается. Любопытно… Неужели она уже полностью, окончательно приняла новую себя?

– Их бой ещё не закончился, – ответил я. – Туман над городом всё ещё висит, значит, сражения продолжаются.