Текст книги "Повелители иллюзий. Попаданец (СИ)"

Автор книги: Игорь Масленков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 23 страниц)

– Повторюсь, сведений немного, – чародей проглотил горькую начальственную пилюлю, но вкус ее запомнил надолго. – Аль Эксей прибыл из города Хар Кова. Мне такой неизвестен. Либо он врет, либо… О д'айдрэ он не имеет никакого понятия, как и о делах в баронстве. Все это говорит в пользу моих предположений. Перстень он не воровал, а привез с собою. Но где взял не говорит. Имеет ли отношение к молниям? Не знаю. Одно могу сказать определенно – попал он к нам из иного мира. Возможно, из мира Реликвий. Только так можно объяснить наличие у него перстня. Предлагаю допросить пришельца.

– А то бы я сам не додумался! – недовольно хмыкнул магистр. – Вот сразу после завтрака этим и займемся.

– И как вы намерены с ним поступить в дальнейшем?

– Тут многое зависит от вас, любезнейший Эоборус. Несет ли он в себе инородную магию? Имеет ли связь с молниями? Эти вопросы не дают мне покоя. В зависимости от ответов и примем решение. Вляпался чужеземец в нехорошую историю. Лишние свидетели нам ни к чему. Но прирезать всегда успеем. Не исключаю и пользу от пришельца для нашего дела. Не будем опережать события, господин верховный маг. Допрос! И с пристрастием, как вы любите. Вот только допью вино. Хорс их всех раздери! И что за кислятину хранят в наших подвалах!

Глава 7. Допрос

– Ждут, говоришь? Ничего, подождут, – пытался острить пленник, подбадривая самого себя.

– Побухти у меня, ворюга! – охранник осветил факелом лицо Алексея, едва не подпалив тому волосы.

Леха нехотя поднялся. Спина безбожно ныла, ноги затекли. В камере ему порядком надоело. Его лишили единственного собеседника. Тут он успел замерзнуть, провоняться и проголодаться. Любая перемена казалась куда предпочтительнее бессмысленного сидения в каменном мешке.

Утренний свет едва пробивался в узкое тюремное оконце. Здешнее солнце только взошло, а кому-то, в чьей власти решить участь арестанта, уже не спится. Конечно, это могло приблизить неизбежный конец всех злоключений и вселяло некоторую надежду. Возможно, ему повезет и удастся выторговать кое-какие выгоды. В любом случае Леха полагал, ожидание кончилось, и будущее вот-вот определится. Сдаваться просто так он не собирался. Но с кем предстоит столкнуться на этот раз?

– Двигай копытами, волочильщик, – грубо бросил страж. – Иди вперед. Да не шали у меня, не то быстро схлопочешь. Господа, поди, заждались.

Алексей повиновался надсмотрщику. Он прекрасно понимал, в его незавидном положении глупо кочевряжиться. Но и быть безмозглой овцой не хотелось. Местные жители не отличались огромным ростом и богатырской силой. Он без особого труда мог завалить солдата и завладеть нехитрым оружием. Но что потом? Куда бежать? Наверняка из замка не вырваться. Хитросплетение коридоров ему не знакомо. Да и охраны хватает. Добрая половина городского гарнизона находилась именно в резиденции барона, надежно оберегая покой сюзерена. В случае побега можно прихватить с собой на тот свет двух-трех солдат. Да какой в том смысл? Он провалит задание Салативара, погубит собственную жизнь, так и не узнав всех тайн Коралтара. После некоторых раздумий и колебаний следопыт оставил идею бегства, хотя беспечность охранника провоцировала на безумный поступок. Вдруг он глубоко обманывался, а служивый только и ждал оплошности со стороны узника? Вел себя опрометчиво, попирая всяческие инструкции и правила, насвистывал что-то, почти не обращая внимания на подопечного. А, быть может, караульная служба разбаловала жолнера до невозможности.

Следуя указаниям солдапера, Алексей поднимался по каменным ступеням, покидая ненавистный подвал. Вскоре он оказался в узком сводчатом тоннеле. Где-то здесь накануне сгинул Тун. Теперь копаря мало занимала доля бывшего сокамерника. Куда более его нынче заботила собственная участь. Какие такие почтенные господа дожидаются его с самого утра? Неужто барон собственной персоной? Выходит, он важная птица, коль местное начальство решило уделить ему внимание.

Факел гнал тьму прочь, обнажая влажные стены, сложенные из крупных, отесанных на скорую руку блоков. Капли сочились сквозь камни, оставляя на них диковинные рисунки. Кое-где виднелись пятна слизи, плесени или каких-то мхов. Мерзкие и скользкие, они напоминали кожу земноводного монстра или полотна Ганса Рудольфа Гигера. Все эти мелкие подробности придавали внутренностям Гнилой башни вид зловещий и отталкивающий.

Вскоре Алексей с провожатым выбрались из тюремного подвала. Вновь они оказались в длинном коридоре. Но здесь следопыт не заметил сырости, царившей в подземелье. Воздух полнился копотью. Всюду чадили факелы. Тут же копарь встретил первого часового, охранявшего вход в баронские застенки.

Коридор вел в просторную комнату с двумя узкими окнами-бойницами. У массивной дубовой двери торчало двое вооруженных до зубов солдат. Доспехи, щиты, мечи, боевые топоры, кистени и кинжалы выглядели весьма внушительно. В случае возможного побега Алексей непременно бы наткнулся на этих головорезов. Едва ли они знали толк в манерах и этикете, а потому не пропустили бы незваного гостя ни за какие коврижки.

– Где ты застрял, олух? – недовольно пробасил один из церберов. Лицо его скрывала железная маска. Оттого голос звучал приглушенно и неестественно. – Великий магистр изволит гневаться.

– Да будет тебе, – оправдывался конвоир. – Темень там, словно у хорса в заднице. Чудом ноги не переломал.

– Ладно, свободен, – рыкнул рыцарь и крепко сжал запястье Алексея рукой в железной перчатке.

Следопыт растерялся. Воистину, хватка была железной. Краем глаза Леха увидел, перчатка та сделана из множества мелких колец. Из таких обычно и плели кольчуги. Невольно закрутилась мысль о новом персонаже в коралтарских приключениях. Великий магистр?! Кто таков? А где барон? Неужели его делом занимается один из заместителей здешнего правителя? Или того хуже, местный инквизитор?

Догадка не столько разочаровала, сколько испугала. В следующий миг дверь распахнулась, и Алексея ввели в полутемную комнату, антураж которой подтвердил самые мрачные и зловещие предчувствия.

Взгляду черного следопыта предстали во всей красе и многообразии плоды изуверской изобретательности, какие только и могла породить темная средневековая фантазия. Под потолком висела железная клетка. У противоположной стены стояло кресло с шипами, отдаленно напоминавшее электрический стул. Рядом находились дыба и жаровня. У дышавшей пламенем печи в изобилии громоздились щипцы для вырывания ногтей, железные прутья, крючья для подвешивания и прочий пыточный инвентарь.

Посреди комнаты стоял грубо сколоченный пьяным столяром стол. На нем Леха увидел поднос с фруктами, жареной олениной и кувшин с вином. За столом в резном дубовом кресле развалился длинноволосый человек с аккуратно подстриженной бородой. Он носил черный балахон до пят. Более всего в облике великого магистра, а вне всяких сомнений перед Алексеем предстал именно великий магистр, следопыта поразил золотой медальон на цепи толщиной в палец. Изображение на нем показалось до боли знакомым. В обрамлении из дубовых листьев красовались две зиг руны! Но как руны победы, хранящие воинов, и символ нацистской элиты, оказались в Коралтаре? Случайность или… Алексей не успел довести мысль до конца. Внимание его привлек человек, скромно стоявший в тени за спиной великого магистра. Коричневый балахон стягивала на поясе пеньковая веревка, капюшон скрывал глаза. Подобное одеяние скорее походило на хламиду смиренного монаха, но вовсе не на костюм высокопоставленного чиновника. Лишь только золотой перстень с аметистом выдавал в нем отнюдь не странствующего богомольца или схимника. Глаз владельца перстня Леха не видел. Вместо лица перед ним было лишь темное пятно, Но копарь кожей ощутил злую силу, исходившую из-под коричневого капюшона.

Рядом, как и положено в таких случаях, находился палач. Огромный по коралтарским меркам косматый детина носил лишь кожаный фартук, серые холщевые штаны да сапоги, сшитые невесть из чего. Волосатое тело душегуба в изобилии покрывали татуировки, смысл которых для Алексея так и остался загадкой. Да и время для разгадывания подобных ребусов выпало не самое подходящее. Интерьер пыточной его порядком испугал. Сердце забилось в судорогах. Чутье подсказывало, от жителей Коралтара не дождаться толерантности и политкорректности. Он никак не мог назвать себя героем. Одна лишь мысль об изуверских мучениях бросала в дрожь. Едва ли ему по силам вынести изощренные истязания. Но, видать, таков местный порядок и обычай. Наверняка чаша сия его не минет. Ему сделалось дурно, все внутри похолодело, голова закружилась, а запах крови и деликатесов едва не свел с ума. Голод и страх боролись в нем без устали, погружая разум в хаос безумия.

Великий магистр нервно отправлял в рот виноградины и сплевывал кожуру с косточками прямо на пол. Человек в черном полнился плохо скрываемым волнением. Ожидание его тяготило. Он чего-то ждал и боялся одновременно. О том красноречиво говорили взгляд и движения рук. И только его помощник в коричневом балахоне не выказывал нетерпения. Он оставался бесстрастным словно статуя и как паук скрывался в тени, плел невидимую паутину тайных заклинаний, ловил мысли, дыхание и биение сердца жертвы.

– Так вот ты каков, чужеземец, – великий магистр заговорил первым. – Освободите его.

Рыцарь отпустил запястье следопыта и вместе с напарником отступил на шаг.

– За что меня арестовали? Наверняка тут какая-то ошибка, недоразумение, – вяло оправдывался Алексей, едва не падая в обморок.

– Тебя обвиняют в воровстве. Кражи – юрисдикция барона. Но речь также идет о незаконном завладении Реликвией! И потому я уговорил господина барона отдать твое дело на рассмотрение высшему руководству братства «Двух молний». Теперь ты понял кто перед тобою? Полагаю, ты хочешь знать, чего от тебя хотят? Ведь так? Конечно, иначе и быть не может, – продолжил человек в черном, не дожидаясь ответа. – Я Гвинедер, великий магистр братства. А это Эоборус, мой заместитель и верховный маг. Думаю, я сказал достаточно, а оттого надеюсь на твое благоразумие.

– Реликвия! Какая такая реликвия? Понятия не имею ни о какой реликвии!

– Согласно коралтарским законам любое дознание непременно должно сопровождаться пытками. Только тогда признание обретает статус не подлежащего сомнению, – улыбнулся Гвинедер. – Конечно, следствием могли бы заняться костоломы барона. Но мы ведем неофициальное расследование, а оттого в нашей власти пренебречь некоторыми формальностями и решить все полюбовно. Я человек прямой, не люблю витиеватости, и скажу без всякого лукавства. Мы можем предложить тебе «кошачью лапу» для сдирания кожи, коленодробилку, пытку водой, железные башмаки и множество других забавных вещиц. Да все перед тобой. Как хочешь умереть? Выбирай. Сам понимаешь, наш палач с таким арсеналом сломает любого. А если не сломает, то убьет. Согласись, для тебя в том нет никакой разницы. Но можно поступить иначе. Выбор невелик, и потому довольно прост. Либо ты нам все рассказываешь, либо…

– Да чего вам рассказывать?

– Чудесно. Сразу видно в тебе делового человека. Итак, приступим. Имя?

– Алексей.

– Прелестно! Вот как у нас все славно выходит. Не допрос с пристрастием, а дружеская беседа. Да, прошу заметить, мы даже писаря не пригласили. Все останется между нами. Хорошо, продолжим, Аль Эксей. Откуда ты прибыл в Коралтар?

– Из Харькова.

– Что за Хар Кова?

– Город. Большой город. Намного больше Коралтара.

– Разве в баронствах сыщется такой? Или в Тамарвалде? А, быть может, в землях бараугов или д'айдрэ?

– Нет.

– То-то и оно. Выходит, ты врешь? Водишь нас за нос? Какой такой к хорсу Хар Кова? Что за придумки? Так не вернуться ли нам к официальной части?

– Не стоит, – что-то больно кольнуло сердце. Алексей вдруг вспомнил родителей-пенсионеров, детей и жену. В круговерти последних дней он почти забыл о них, оставил в прошлой жизни, посчитав себя отрезанным ломтем. Но воспоминания предательским спазмом сжали горло, выдавили скупую слезу. Страшно осознавать, что ты никогда более не увидишь близких, да и жизнь кончится в одночасье. Он понимал, пыток ему не выдержать. Умирать из упрямства казалось великой глупостью. Он не скрывал никаких военных тайн. Да и слово держать язык за зубами никому не давал. Черт с ним, с великим магистром. Расскажет о Харькове. Все равно братству до Земли не добраться. Вот только чем все кончится? Уберут как ненужного свидетеля? Тогда уж точно все равно. Замучают сейчас или потом. Какая разница? Лишь бы побыстрее. Боль… она невыносима. Одна лишь мысль о ней приводит в ужас. А местные заплечных дел мастера, по всему видать, преуспели в пыточном ремесле.

– Хорошо, – продолжил Алексей. – Я расскажу о Харькове. Да только вы мне все рано не поверите. Вам и в голову ничего подобного не придет. Это как сказка или сумасшествие. Но я стою перед вами и, стало быть, пока в здравом уме. Да хрен с вами! Поверите, не поверите. Плевать. Расскажу, а там сами решайте.

– Не нужно лишних слов, Аль Эксей. Мы тебя внимательно слушаем, – весь вид великого магистра говорил о том, что он не настроен шутить.

– Существует множество миров, – начал рассказ Алексей. – И мир Коралтара далеко не единственный. Не знаю, как вы его называете. Мой мир зовется просто – Земля. Та, по которой мы ходим. Да, просто Земля.

– Если проводить аналогии, то наш можно назвать Дэорум, – впервые за время допроса заговорил верховный маг. – Но если ты живешь в ином мире, то как оказался в нашем? Какая колдовская сила забросила тебя сюда? Даже д'айдрэ, а об их могуществе и тайных знаниях ходят легенды, не помышляют о таком.

И тут Алексей все же решил покривить душой. Врать толком он никогда не умел. Он мог что-то приукрасить, прибавить для красного словца, но сознательная ложь выходила у него криво. Вскоре все тайное становилось явным. В таких случаях его охватывало гадливое чувство, на душе делалось противно, и он мучился стыдом целыми днями. Но сейчас он не мог сказать всей правды. И вовсе не из-за беспокойства о судьбе Салативара или Аакхабита. Демоны не нуждались в защитниках и могли сами о себе позаботиться. Не собирался он щадить и нервы великого магистра вкупе с магом. Но скажи он всю правду до конца, начиная с козней Казимира Карловича и заканчивая его тайной мечтой отыскать Бессмертную и завладеть скипетром Осириса, последствия могли быть самыми непредсказуемыми. Алексей и без того понимал, что наломал немало дров и заварил кашу, которую придется долго расхлебывать многим невиновным и непричастным. Потому счел за лучшее если не врать, то не выкладывать все детали. Их стоило приберечь до лучших времен. Не исключено, в будущем они могут превратиться в весомые козыри.

– Есть такая штука – портал, тоннель межу мирами, – Алексей пытался как мог объяснить двум сановникам, не прочитавшим за свою жизнь ни одного фэнтезийного романа, если не устройство Вселенной, то возможность мгновенного перемещения из точки А в точку Б. Он старался строить рассказ так, чтобы он выглядел вполне правдоподобным и ни в коем случае не ущемлял самолюбия высокопоставленных коралтарцев и уж тем более не вызывал у них каких-либо подозрений или сомнений. – Понятия не имею как он работает. Портал существует и все тут. Пытайте, не пытайте, да только ничего я вам о том сказать не могу, потому как и сам не знаю. Называйте это магией, бесовщиной, волшебством, тайным знанием… Дело ваше. Но только иногда, совершенно случайно, в любом месте может возникнуть голубое сияние. Оно бьет из земли и увязает в небесах. Или наоборот. Сияние то имеет форму столба, пятна, шара. И стоит человеку слиться с ним, как он тут же оказывается в ином мире. Точку выхода, как время и место появления портала, предсказать невозможно. Либо это слепая случайность, либо чей-то неведомый план, суть которого смертным не постичь.

Алексей плел словесные кружева и внимательно следил за реакцией слушателей. Казалось, они вполне серьезно отнеслись к россказням копаря о путешествиях по иным мирам. По крайней мере, в их глазах следопыт не заметил удивления. Но их взгляды скорее выдавали деловой расчет и желание извлечь выгоду из сказанного пришельцем. Следопыт не причислял себя к экстрасенсам и телепатам, но готов был поспорить, что его треп не стал откровением для главарей братства. Нечто подобное они и ожидали услышать.

– Предположим, – в разговор вновь вступил великий магистр. – Такая история многое объясняет. Появление в Коралтаре, по крайней мере. Допустим, ты явился из мест, лежащих далеко за пределами Дэорума. Тогда твоя необычная внешность, платье, манеры и содержимое кошелька вполне понятны. Но откуда жителю Хар Кова известен язык коралтарцев?

– Я и сам в толк не возьму, – оправдывался Леха. – Ничего о Коралтаре не знаю, а язык понимаю. Вдруг это проделки портала или…

– Или? – насторожился Гвинедер. – А что скажет на сей счет господин верховный маг?

– Мой лорд, – осторожно начал Эоборус. Казалось, он опасался сболтнуть лишнего. – Есть обстоятельства, о которых не следует распространяться. Обсудим это с глазу на глаз.

– Хорошо, – великий магистр удовлетворенно кивнул. – Поговорим о том позднее. А пока закончим начатое. Итак, исповедание о Земле, Хар Кова и портале нам понятно. Не исключено, все вышло случайно и ты не вынашиваешь враждебных Коралтару замыслов. Но перстень! Откуда у тебя перстень?

– Нет здесь никаких чудес. Нашел.

– Вот так просто? Шел да на дороге нашел? – Гвинедер в нетерпении повысил голос.

Глядя прямо в глаза великому магистру Алексей понял, побрехушки сейчас не пройдут. Ныне не тот случай, не стоит юлить и выкручиваться.

– Да, нашел. На Земле. В лесу.

– Откуда же он там взялся?

– Много лет назад… Ну, как бы вам объяснить? Да, много лет назад в нашем мире шла великая война. Великая и жестокая. Сражались… красные и черные. Символами черных были череп и крест. Они, черные, напали на мой народ. Но мы победили. С тех времен в полях и лесах лежит много военного железа. Теперь оно перекочевало в разряд раритетов и исторических ценностей. Множество людей стало собирать подобные артефакты. Кто для продажи, кто для души. Вот как-то на местах былых боев и попался тот перстенек. Зовется он тотенкопф или мертвая голова.

– Стало быть, они проиграли? – задумчиво спросил Гвинедер.

– Кто они?

– Духи молний. Ты назвал их черными.

– Так ваш медальон… , – страшная догадка родилась в голове следопыта. – Выходит…

– Да, ты прав, чужеземец. То, что ты называешь порталом, нам известно под именем гейсил или врата богов. Не знаю почему, но за последние двадцать лет в Коралтаре во многих местах наблюдались вспышки голубого света. Именно там и находили реликвии – различные предметы с изображениями крестов, черепов и орлов. Все они оказывались зачарованными и несли на себе печать смерти. Особой силой обладают помеченные двумя молниями. Такими как на моем медальоне. Их хозяев мы почитаем как духов молний.

– Руны зиг, – невольно перебил Алексей магистра. – Их носили избранные.

– Так они вовсе не духи, а обычные смертные? Жаль. Лучше бы ты молчал. Теперь ты слишком опасен для нас. Похоже, ты подписал себе смертный приговор. Понимаешь? – голос великого магистра изменился. Казалось, он вот-вот перейдет на крик и забьется в истерике.

– Признаться, не очень, – недоумевал следопыт.

– Мы верим в силу духов молний, возводим в их честь жертвенники и святилища. Уповаем на их покровительство. Создали братство. Как вдруг появляешься ты и пытаешься разрушить нашу веру. Выходит, мы поклонялись вовсе не духам. Наши надежды на покорение Дэорума поколеблены. И всему виной ты! Охрана и палач стараниями брата Эоборуса забудут все услышанное. Но я и верховный маг будем помнить. Червь сомнений пожрет наши души и веру. И пока ты жив, есть угроза всему братству. Да что братству?! Всему Коралтару! Теперь у тебя два пути – смерть или беззаветное служение. На этом поприще, уверен, ты добьешься многого. Твои знания и опыт для нас бесценны.

Меньше всего на свете Алексей помышлял о подобном выборе. Он надеялся выйти сухим из воды, выторговать у барона кое-какие привилегии. Но его приперли к стенке, не оставив ни единого шанса. Партия, так и не начавшись, проиграна вчистую. Его обвели вокруг пальца как последнего простака. И не предложив ничего взамен, требуют невозможного.

– Мой лорд, – в разговор вновь вступил верховный маг. – Полагаю, растерянность нашего гостя вполне понятна. Ваше предложение столь неожиданно, сколь и щедро. Аль Эксей никак не помышлял о такой чести. А потому дайте ему прийти в себя и собраться с мыслями. Мы же тем временем обсудим с вами кое-какие мелочи.

– Вы ка всегда правы, почтеннейший Эоборус, – откликнулся великий магистр. – Наш гость провел бессонную и голодную ночь в темнице. И, надо признать, виной тому подлый наговор и наш недосмотр. Обвинили честного и достойного человека в воровстве. Какая низость! И куда катится мир? Итак, мой юный друг, не смею мешать. Располагайся как дома. Воистину, теперь это твой дом, – Гвинеднр встал с кресла и жестом предложил Алексею сесть. – Изволь. Ты ведь голоден, не правда ли? Отведай местных кушаний. А мы оставим тебя ненадолго. Эй, вы, двое! – резко бросил Гвинедер охране. – За мной! А ты чего стоишь? Ступай вон! – приказал великий магистр растерявшемуся палачу.

Вскоре вся компания покинула пыточную. Гвинедер на мгновение остановился в дверном проеме, двусмысленно подмигнул Алексею и скрылся.

Следопыт покрутил головой по сторонам. Он остался один. Никто более теперь не мешал насладиться ароматным жареным мясом, чей запах сводил с ума. Если, конечно, за стеной не скрылся тайный соглядатай.

Не обращая внимания на условности, Леха бросился к подносу, схватил кусок оленины и впился в него зубами. Он жадно рвал плоть, глотал не пережевывая. Воды или сока в меню великого магистра не оказалось. Копарь налил в кубок красного вина, залпом выдул весь и едва не поперхнулся кислятиной.

Голод и жажда так и не выпустили из своих объятий Алексея. Только ослабили хватку. Но что-то заставило следопыта остановиться. «Стоп!» – скомандовал он сам себе. – А вдруг подстава? Вино или еда отравлены!? Хотя, Гвинедер ел виноград. Вон сколько наплевал, свинья. Погоди, да откуда взяться винограду? Вроде как не сезон. На полях пшеница только выбросила колос. Да черт с ним, с виноградом! И чего я накинулся на это дурацкое мясо как голодная собака? Они меня покупают за жратву, а я уши развесил. Ничего есть не стану. Пусть подавятся, суки! Надо же, братство «Двух молний»! Не о нем ли Тун болтал? Подлый стукач! Все у меня выпытывал да выспрашивал. И на тебе, организация! Только средневековых нацистов мне недоставало. Да, у таких деньги должны водиться. И люди найдутся. Наверняка не благотворительностью собираются заниматься. Но я-то им на кой понадобился? Перстень ведь прикарманили. Или охота братьям узнать о гансах да эсэсманах. Тут бы не проболтаться. Если эти фанатики узнают об огнестрелах, штурмгешютцах, газенвагенах, концлагерях и крематориях, то всему Дэоруму станет тошно. Да и побрякушки фрицевские собирают не просто так. Не похожи они на безобидных чудаков-коллекционеров. Магистр что-то брякнул о темной магии. Видать, хотят использовать реликвии в колдовских ритуалах. Для полного счастья им недоставало моего перстня. И с этим барахлом, если верить словам Туна, они хотят противостоять могущественным д'айдрэ. Интересно, как? Рисуя пентаграммы и бубня заклинания? Чушь собачья! А ведь магистр и маг не похожи на умалишенных. Выходит, в этом что-то есть. Но что? Узнать бы да свалить поскорее, пока в Коралтаре не началась заваруха в стиле «ночи длинных ножей».

Внезапно дверь в пыточную распахнулась. Появление Гвинедера и Эоборуса с охраной прервало размышления Алексея.

– Вижу, мой юный друг не склонен к перееданию. Что так? Сидение в подземелье пошло на пользу здоровью? – иронизировал магистр. – Или брезгуешь угощением? Боишься? Не бойся, здесь тебя не отравят. По крайней мере, без моего приказа.

– Спасибо и на том, – мрачно ответил следопыт и встал из-за стола. – Только я не нуждаюсь в ваших подачках.

– Воля прежде всего. Молодец! – Гвинедер зычно рассмеялся. – Аль Эксей, не заставляй меня возвращаться к началу разговора. Разве ты до сих пор не понял, что целиком находишься в моей власти? Никто не придет тебе на помощь. Никто не станет тебя оплакивать. Я, великий магистр Гвинедер, могу тебя уничтожить! Но я могу тебя и возвысить. Иной бы целовал мои сапоги, рассыпаясь в благодарностях.

– С каких кренделей? – вспылил Алексей. – Мне противна ваша вера! Мои предки били тех, чьим теням вы поклоняетесь!

– Неблагодарный осел! – повысил голос магистр. – Ты хочешь умереть в муках?

– Чего вы ко мне пристали? Разве мало вам перстня? Кажется, он был последним недостающим пазлом в вашей дьявольской мозаике.

– Так-то лучше. Оставь пафос героям. Мы деловые люди. Всегда и во всем ищи выгоду. Если не можешь ее извлечь, то довольствуйся компромиссом. Перстень? Да, я весьма рад обретению стой сильной реликвии. Но этого мало. Мне нужно все, либо ничего. Признайся, ты ведь знаешь язык черных?

– Да, немного.

– Вот и чудесно. Ты научишь нас языку носителей молний, а все, что знаешь о них, расскажешь нашему хронисту. Он запишет твой рассказ и сохранит тайное знание для грядущего. Плюс к тому, брат Эоборус желает познакомиться с тобой поближе. Точнее, с твоими магическими способностями. Он надеется найти в тебе способного ученика.

– Меня, да в маги? – искренне удивился Алексей. – Да вы с ума сошли!

– Отнюдь. Брат Эоборус знает о чем говорит и я вполне ему доверяю… в вопросах магии.

Все внутри следопыта сжалось и похолодело от страха. Рушилась последняя надежда на помощь древнего духа, заточенного в человеческом теле. «Чего же ты молчишь, гад? – следопыт вспомнил о том, кто с недавних пор паразитом поселился в его душе и мозгах. – Дай хоть знак какой. Или не видишь, уже и до тебя добрались. Глаз у брата Эоборуса как рентген. Почуял тебя, тварь египетская!»

В следующий миг в Алексее случилась разительная перемена. Возможно, дало о себе знать выпитое им крепленое вино. А, быть может, Аакхадит, доселе не подававший о себе вестей, сжалился над мольбами несчастного. Но только голова копаря пошла кругом, все поплыло перед глазами, ему сделалось дурно, и он повалился на каменный пол. Охрана едва успела подхватить его, не то расшибся бы насмерть.

– Не помрет? – испугался Гвинедер и с надеждой взглянул на верховного мага.

– Не помрет, – спокойно ответил человек в коричневом балахоне.

– Я уж подумал, хлипкий засранец попался.

– Малость переборщили. Но ничего, оклемается. Нужно только время.

– Нет у нас времени! Ладно, несите чужеземца в Черный дом. Пора заканчивать представление.

Стража безропотно повиновалась и потащила пленника вон. Голова его поникла, а ботинки стучали по каменным плитам. Минуя хитросплетения коридоров и часовых, равнодушно взиравших на заключенного, двое солдат из личной охраны великого магистра внесли Алексея в просторный зал, освещенный множеством факелов и свечей. Узкие окна-бойницы закрывали длинные черные знамена с изображением рун зиг, вышитых серебряной канителью. Ранее здание, одно из немногих каменных строений Коралтара, принадлежало храму Восьми богов. Но вот уже более года оно являлось резиденцией братства «Двух молний». Ныне здесь собирался высший совет братства. Тут же совершались таинства посвящения в рыцари, плелись политические заговоры и строились планы по захвату соседних баронств.

Алтарь храма скрывало огромное черное полотнище. На нем красовались две золотые руны в дубовом венке и орел, сжимающий в лапах свастику. Здесь, у бывшего жертвенника, охрана бросила Алексея на пол. Гвинедер деловито осмотрел арестанта, слегка пнул его ногой в бок. Следопыт что-то невнятно промычал.

– Приходит в себя, – констатировал верховный маг. – Надо поторопиться.

– Пожалуй. Обойдемся без излишних формальностей, – отвечал ему магистр. – Пергамент готов?

– Да, мой лорд.

– Тогда поставьте его на колени.

Охрана поспешила выполнить приказ. Алексей поднял голову, глянул мутными глазами на Гвинедера и что-то неразборчиво пробубнил. Он плохо соображал, словно выпил не бокал вина, а несколько стаканов ядреного деревенского самогона или проглотил упаковку «колес».

– Меч! – командовал магистр.

Один из охранников вынул оружие из ножен и протянул его повелителю. Гвинедер ударил Алексея ладонью по щеке. Следопыт замер, тупо уставился на мучителя.

– Повторяй за мной! Я, Аль Эксей…

– Я, Аль Эксей…

– Клянусь тебе, великий Гвинедер.

– Клянусь… Да ты-ы-ы… чего-о-о?

– Клянусь в верности и смелости. Клянусь служить до смерти и беспрекословно выполнять любые приказы без ропота и промедления. Отныне моя честь в верности братству и великому магистру.

– Пшел-л-л… ты-ы-ы! – Алексей едва ворочал одеревеневшим языком.

Гвинедер, не обращая внимания на робкие протесты, коснулся лезвием меча правого плеча следопыта, потом положил тому клинок на левое.

– Пергамент! – рыкнул магистр.

Верховный маг взял заранее приготовленный текст присяги, мокнул в чернильницу гусиное перо, вложил его в руку Алексею, и принялся водить ею по документу.

– Вот и славно! – не скрывал радости Эоборус.

– Отныне ты, Аль Эксей, рыцарь братства «Двух молний», – помпезно произнес великий магистр.

Леха не понимал смысл сказанного. Слова тонули в бесконечной тьме, отзываясь тупой болью. Голова раскалывалась. Потеряв равновесие, копарь повалился на пол и уткнулся лицом в сапоги истинного владыки Коралтара.

– Заметьте, Эоборус. Как изменчива порою судьба. Вы не находите? – высокопарно произнес вождь братства. – Давеча упирался, а вот глядите, целует мои сапоги. Итак, дело сделано. Унесите его. Пусть проспится.