Текст книги "Мировые загадки сегодня"
Автор книги: Игорь Адабашев
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 22 страниц)
Первоначально ознакомимся с удивительным парадоксом природы: она, образно говоря, не любит слишком удачливых. Чем животное лучше приспособлено к окружающим его конкретно-определенным, так сказать «специализированным» условиям жизни, тем скорее оно вымирает. Вдумайтесь, и вы найдете этому разгадку. Если, например, какое-то животное является «властелином», допустим, болотистой низменности с жесткой, острой травой, то оно быстрее других вымрет, когда болотистая земля превратится в сухую степь. Его слишком широкие копыта, идеально приспособленные к вязкой почве, позволявшие перегонять других животных, теперь на твердой, сухой почве станут роковой обузой, превратят их владельцев в добычу любого хищника. Если, к тому же, пищеварительные органы – зубы, язык, десны были специально приспособлены к поеданию именно болотистой жесткой травы, то, живя на болотах, животное имело преимущество перед другими: оно легко усваивало массу корма, быстро росло и, по всей вероятности, достигало больших размеров. Попав в изменившиеся условия, такое животное с особенным трудом будет приспосабливаться к неподходящей пище.
Таким образом, чем выше степень специализации органов животного, их приспособляемости к определенным окружающим условиям, тем легче ему жить, тем быстрее оно размножается, тем больше у него шансов победить в борьбе за существование и подняться над другими животными.
Узкая «специализация», хорошая приспособленность к определенной среде становятся роковыми при изменении окружающих условий. Вот, в частности, ответ, почему захватившие в свое время доисторические воды головоногие моллюски вымерли, а их менее «специализированные» древние родичи, влачившие жалкое существование в период господства других головоногих, выжили и сохранились по сей день. Вот другой пример. Для гигантских оленей грандиозные рога были в открытой степи грозным оружием, но слишком специализированным органом защиты и нападения. Естественно, что они стали очень мешать передвижению животного в дремучих лесах, которые в Ирландии сменили степь. Гигантские олени вымерли, а их родичи – более мелкие лоси с небольшими рогами выжили.
«Указанные Кювье катаклизмы, катастрофы, революции вызывали много возражений и насмешек, – констатирует профессор М. Павлова. – Но теперь целый ряд ученых подходит постепенно к тем же катастрофическим причинам, употребляя только другие, менее устрашающие слова: колебания материков, опускание их, повышение морей, возникновение гор, охлаждение континентов и т. п., пытаясь объяснить ими изменение или вымирание фауны и флоры».
Насчет возражений и насмешек. Еще совсем недавно, в середине XVIII века, господствовало библейское представление о вечной неизменности мира. А ведь были собраны достоверные факты изменчивости в неживой и живой природе. Но люди, даже ученые, видели эти факты и не хотели их признавать. Надо было обладать мужеством Ломоносова, чтобы «пробивать» идеи эволюционности мира.
Начался XIX век. На долю Кювье выпала высокая честь заложить фундамент фактов для будущей истории органического мира, создать палеонтологию, приоткрыть дверь для эволюционного учения. Рухнула стена бездумной уверенности в незыблемости и неизменности мира. Но на смену одним заблуждениям пришли другие. Единая мировая история была разорвана на клочки. Утвердился катастрофизм, фактически провозгласивший ту же неизменность мира, но неоднократно повторенную. Пропала логика преемственности и развития. Мы знаем, тут немало потрудились христианские богословы, ибо в этом они видели спасение своих догм.
И вот наш, XX век. Теперь большинство (по крайней мере образованных людей) признают принцип эволюционности. Даже многие церковники, в особенности католические, перед лицом неоспоримых данных были вынуждены признать эволюционное развитие мира. Идеи эволюции победили в тяжелой борьбе с катастрофизмом. Однако людям трудно согласиться с мыслью, что эволюция планеты и жизни на ней совершается не плавно из века в век, из тысячелетия в тысячелетие, а подчинена особым периодам, «волнам», циклам.
Это, конечно, ничего общего не имеет со старой теорией катастроф. Но человеческое сознание долго и напряженно боролось за признание эволюционного развития, против учения о катастрофах, против фактически стоящих за ним принципов неизменности и актов божьего творения. Эта боязнь признания определенной цикличности в эволюционных процессах идет от шаткости философских позиций, от неверного понимания эволюции как исключительно непрерывного, медленного изменения без революционных скачков, дающих как раз качественные изменения, подготовленные предыдущим медленным, порою незаметным, скрытым эволюционным развитием. Эволюция без скачков – это практически антинаучная, по словам В. И. Ленина, «ходячая идея эволюции»[16]16
Ленин В. И. Полн. собр. соч. – Т. 26.– С. 55.
[Закрыть], бессильная объяснить процесс возникновения нового и уничтожения отмирающего старого.
Определенная цикличность в развитии Земли, влияние космоса, которое постоянно изменяется, – это уже неоспоримо. Другое дело – объяснение причин, расследование сложных и запутанных природных взаимосвязей. Вырванные страницы в каменной летописи планеты очень трудно восстанавливаются. Но все же восстанавливаются, заполняясь бесспорными фактами и смелыми гипотезами. Короче говоря, недостаточность знаний о догеологических этапах развития Земли, шаткость наших суждений о путях эволюции планеты пока мешают людям определить истинные объективные законы природы, по которым совершаются циклы развития планеты и всего живого, что на ней имеется.
В последние десятилетия наметился определенный сдвиг в решении «мировой загадки» цикличности развития планеты. При этом автоматически решается и другая «частная» загадка: причины цикличного, «волнового» изменения географической среды и вызываемые этим этапы вымирания многих видов животных.
Помните, мы делали фантастический расчет камеры для путешествия к центру Земли? Получился фактически сплошной стальной шар диаметром в 444 километра. Так вот вам еще один парадокс: такой шар, если он не будет все время вращаться с определенной скоростью, вообще не может существовать в природе. Маленький шарик – пожалуйста, а большой не может, ибо он под влиянием сил своей собственной тяжести «потечет». Если не сразу, то, во всяком случае, через определенное время.
Сущность «расплывания» любого огромного предмета состоит в том, что вследствие необычайно большого веса тела в нем начинают преобладать силы тяготения над силами молекулярного сцепления вещества. Кстати, обратите внимание на различие между расплавлением и «расплыванием». Первое – изменение состояния вещества; твердое тело при определенной температуре превращается в жидкое. Второе – изменение только формы тела вследствие того, что частички вещества при сохранении твердого состояния перегруппировываются. Таким образом, нарастание размеров любого тела, то есть чисто количественное явление, в конечном итоге приводит к новой форме, совершается переход количества в качество.
Что скрыто за этими рассуждениями? Очень многое, возможно тут-то и «сидит» загадка цикличности и вымирания животных. Еще в 1925 году Альфред Вегенер в своей книге о движении материков говорил, что «земной шар одним своим размером оказывает влияние на физические свойства составляющих его масс». Из этих слов ясно, что этот крупный ученый стоял на точке зрения так называемой диспропорциональности пространства: состояние тела вытекает из его пространственного размера. Причину физических свойств массы Земли, в том числе ее глубинных процессов и всех тектонических проявлений, а также причину определенной сферической формы планеты он видел в величине диаметра Земли, в количестве и весе массы планеты, которые и определяют ее пространственные состояния. Между прочим, в той же книге Вегенер писал: «Мы не можем соорудить из стали колонну любой высоты; мы должны ограничиться некоторыми пределами, за которыми основание этой колонны „потечет“… Если мы представим себе целый край материка, состоящего из стали, то его верхняя часть останется твердой, и наоборот, глубокие слои под давлением вышележащих масс сделаются пластичными и станут растекаться».
На той же точке зрения стоял один из крупнейших ученых нашего века – В. И. Вернадский. Высота и расположение гор, соотношение материков и океанов, в общем вся, по его выражению, «диссимметрия лика Земли» объясняется принципом диспропорциональности пространства. Не прошел мимо этих вопросов и Альберт Эйнштейн. «В повседневной жизни, – писал он в 1922 году, – земная кора играет столь господствующую роль при обсуждении расположения тел, что оно повело к не выдержавшему серьезной критики понятию просто пространства».
Пространство земной коры на поверку оказывается не таким простым. В нем скрыт антагонизм постоянной борьбы сил двух состояний пространства: гравитационного, свойственного для крупных масс вещества и планеты в целом, и сил молекулярного сцепления, являющихся главным образом проявлением состояния пространства небольших частей кристаллического вещества. Кстати, подсчитано, что сила сцепления частиц в довольно прочном и широко распространенном камне – песчанике в 15 тысяч раз меньше, чем сцепление частиц Земли за счет тяготения.
Крупный специалист в области теоретической геологии и физики Земли, друг и соратник В. И. Вернадского профессор Б. Л. Личков впервые обратил внимание на то, что мелкие космические тела – от крошечных метеоритов-пылинок до астероидов – всегда имеют угловатые, остроугольные формы. Эти остроугольные формы малых космических тел все время сглаживаются с их ростом и постепенно переходят в мягкоконтурные формы шара. Крупнейший астероид Церера, масса которого не превышает 1/7000 массы Земли, испытывает на своей поверхности силы тяжести в 90 раз меньше земных. Здесь еще царство сил сцепления, которые легко преодолевают противоборство гравитации. В результате крошечная планета Церера сохраняет неправильную форму, в которой еще смутно прорисовываются очертания огромного разросшегося кристалла. Луна уже шарообразна, но ее поверхность крайне волниста, а горы, как известно, и относительно и абсолютно больше земных. Зато, если бы вдруг остыло Солнце, то оно оказалось бы громадным, ровным, гладким шаром. «При переходе тела из астероидного положения в планетарное меняется состояние пространства этого тела, а именно из пространства частичных сил оно переходит в пространство сил гравитационных. Изменение состояния пространства, естественно, связывается со временем, оба обстоятельства выдвигают проблему о пространстве и времени в геологии. Это не монополия физиков и не законченная теория». Так писал Б. Л. Личков в своей последней работе «К основам современной теории Земли», вышедшей в Ленинграде в 1965 г.
Обратите внимание на слова ученого: «не законченная теория». Далеко не все соглашаются с его высказываниями, но они интересны и во многом поучительны.
Когда вы смотрите на карту земных полушарий или медленно поворачиваете глобусный шар, то, по всей вероятности, первая мысль – «несправедливость» природы. Вода и вода… Отношение Мирового океана к материкам равно 2,43. Но вы, наверное, знаете, что все континенты окружены значительными мелководьями, так называемыми шельфами. Эти мелководья связаны с материками своей геологической историей и фактически являются их неразрывной частью. Поэтому мысль о несправедливости природы может быть слегка скрашена тем, что фактическое соотношение океанов и суши, с учетом мелководья, составляет 1,93.
Можно предположить, что материки и океаны за все время своей истории были примерно в таком же соотношении друг с другом. При этом в разные геологические периоды материки не погружались, а только перемещались. Кстати, новейшие исследования, поставленные на основе точных измерений магнитных свойств горных пород и радиоактивного анализа подводных грунтов, позволили установить, что Исландия уплывает со скоростью одного сантиметра в год. Африка удаляется от Азии каждый год на целых два сантиметра. Советские исследователи установили, что Северный полюс двигался за последние 60 лет со средней скоростью 11 сантиметров в год в сторону Лабрадора. Получены также новые данные в поддержку известной гипотезы о том, что Африка и Южная Америка составляли когда-то один земельный массив, который впоследствии «расплылся». Так, геологические исследования, проведенные учеными университета Сан-Паулу (Бразилия), показывают: нынешняя Западная Африка и Северная Бразилия были в прошлом одним целым. В частности, возраст горных пород и их структуры в обоих районах оказались одинаковыми. Противник гипотезы «плавающих континентов» В. В. Белоусов, выступая как-то на Международном океанографическом конгрессе, заявил, что указанное сходство, от чего бы оно ни произошло, свидетельствует об общих закономерностях образования и материков.
Спорная, хотя и поддерживаемая большинством ученых гипотеза о движении материков интересна в том смысле, что она соответствует, так сказать, генеральному принципу построения лика Земли. Нет, лицо нашей планеты – далеко не случайная прихоть слепых сил природы. Да, конечно, здесь не было каких-либо разумных замыслов и планов, но в силу определенных объективных законов природы образовывалось именно то и так, что не могло не образоваться.
Говорим ли мы о возникновении жизни, образовании различных химических соединений, строго последовательных сменах растительности, животных и ландшафтов или даже в целом о возникновении определенных очертаний и структур материков и океанов, всегда надо ясно отдавать себе отчет, что вся природа совершенствуется в процессе эволюционного развития, в ходе непрерывного разрешения одних противоречий и возникновения других, что везде есть своя причинно-следственная связь. Объективные закономерности движения материи предопределяют не произвольные, а определенные процессы пере-дачи вещества, энергии и информации от одного предмета к другому, от одной системы в другую.
В. И. Вернадский указывал: материки и океаны являются главными структурами земной коры. Все же остальные «детали» лица планеты второстепенны, они возникали и пропадали, ибо были вторичны и производны от главных структур.
Столь огорчительное на первый взгляд преобладание площади океанов над площадью суши есть не «ошибка природы» и не временное геологическое явление, а объективная закономерность уравновешивания материками и океанами друг друга. В этом и заключается секрет цифры соотношения 1,93. Именно при таком соотношении вода и суша устойчиво уравновешиваются.
Если у вас есть под руками глобус, поверните не спеша несколько раз этот замечательный шарик. Вглядитесь вдумчиво в столь знакомые вам очертания родной планеты. Первая мысль – бездна воды. Это мы уже отметили. Затем нельзя не обратить внимание на преобладание суши в северном полушарии и океанов – в южном. Площадь поверхности суши между экватором и полюсом в северном полушарии в 13 раз больше, чем в южном.
Теперь прищурьте глаза так, чтобы стушевались, стали незаметными детали земного лика: моря, проливы, полуострова и прочие «мелочи». Вы заметите неровные контуры голубых и зеленых треугольников. Основным структурам, то есть материкам и океанам, свойственна треугольность форм. При этом треугольники материков основаниями обращены к северу, а суживающимися концами – к югу. Океанические треугольники, наоборот, обращены широкой стороной к югу, а суживающейся – к северу.
Давайте разберемся в этом. И здесь мы найдем явную повторяемость. Материки обступили Северный полюс почти замкнутым кольцом и выдаются к югу от этого кольца тремя парами. В другом полушарии океаны повторяют аналогичную схему. Они также образуют полное кольцо вокруг Антарктиды и, постепенно суживаясь, выдаются к северу.
А теперь снимите глобус с подставки и попробуйте его медленно катать по столу. Этот простой опыт легко позволит вам убедиться, что во всех случаях, когда на верхушке глобуса будет суша, в противоположной точке глобуса окажется вода, и наоборот. Океаны и материки всегда антиподы. Это общее правило, ибо только 1/27 часть суши имеет своим антиподом также сушу. Это, в основном, участок Китая, антиподный Южной Америке.
Особенности лика планеты, о которых мы сейчас говорили, называются основными географическими гомологиями, определяющими «план Земли».
Гипотетично вырисовывается следующая картина. То ли из холодного газо-пылевого облака, то ли из частиц вещества, выбрасываемого излучением нашей звезды – Солнца, постепенно образовалось большое материальное тело.
Неважно, как это началось, но при достижении определенной массы и диаметра силы гравитации заставили Землю принять планетарную шарообразную форму. Начался процесс «расплывания» находящихся под чудовищным давлением глубинных слоев. То есть начались геотектонические явления. «Эти явления, – резюмирует Личков, – производные не внутреннего тепла Земли, а следствие величины планеты в условиях диспропорциональности пространства».
Видимо, до образования океанов и морей наша Земля представляла собой в общем-то гладкий шар, без гор и больших впадин, вся поверхность которого была покрыта остроконечными, небольшими ребристыми скалами и камнями, напоминавшими внешне громадные кристаллы. Можно также предположить, что еще до накопления вод наша планета обзавелась сухими океанами и морями, вроде тех безводных морей, что мы видим в телескопы на Луне. Первоначальные формы «расплывания» планеты, связанное с этим образование и перемещение подкорковых и корковых масс неизбежно привели к образованию территорий материковых поднятий и рядом с ними таких же территорий океанических опусканий, которые уравновешивали друг друга, как и на современной планете.
Тектоническая жизнь недр, связанные с нею формирования из гидратов и силикатов твердой оболочки – литосферы и вулканическая деятельность привели к накоплению вод Мирового океана. Основные массы воды, видимо, выделили преобразующиеся гидраты силикатов, а примерно 25 процентов были образованы в результате вулканических процессов. Огромные массы воды уравновесились соответствующими структурными образованиями суши.
Но Земля не стоит на одном месте. Она вращается: на нее действуют как собственные гравитационные силы огромной массы планетарного вещества, так и циклично меняющиеся влияния космоса. «Учитывая это, – приходит к выводу Личков, – мы вправе сказать, что именно тяготение в условиях вращения определяет какой-то план размещения на лике Земли материков и океанов». И далее: «В условиях гравитационного пространства факт вращения нашей планеты обеспечивает „работу механизма“, который и создает в осуществлении плана Земли деформации ее тела, и в числе их горообразование».
Таким образом, определенный вес вещества и его пространственные размеры предопределяют форму планеты. Начинающееся «расплывание» вещества порождает тектонику. Выделившиеся воды неизбежно должны уравновешиваться материковыми структурами. Вращение планеты и интенсивность тектонических процессов вызывают смещение материков, «смятие» их граней и образование горных хребтов. Но это в свою очередь вызывает нарушение уравновешенности двух главных структур – воды и суши. Они стремятся к равновесию – снова происходят определенные движения и изменения «деталей» лика Земли.
Добавьте ко всему сказанному взгляды Альфвена… А ведь это не беспочвенные фантазирования и сказки! Наоборот, расчеты, долгие годы раздумий, сотни строго отобранных фактов. Но получается…
Получается заманчивая картина. Хотя, конечно, не надо забывать, что она вырисовывается на основании пока что научных гипотез. Великий электромагнитный фильтр собирает на определенной третьей орбите от звезды, аналогичной нашему Солнцу, такое же по количеству и качественному составу вещество. Законы диспропорциональности пространства приводят к тому же равновесию структур и к тем же тектоническим и горообразовательным процессам. Значит, примерно у пяти процентов звезд нашей Галактики должны существовать свои планеты типа «Земля» с тем же соблюдением основных четырех географических гомологий. Детали наших планет-братьев могут отличаться. Скажем, у них может не быть даже в аналогичный нашему геологический период острова Сицилия, Мадагаскара или Каспийского моря. Но, по мнению Личкова и его последователей, будут те же пять материков и такие же четыре океана. Своя Европа и Америка. Чуть-чуть несхожие, а в общем те же – Азия, Африка и Австралия. Там должны жить люди. Именно люди, ибо аналогичные условия среды, похожие процессы эволюции в силу объективных законов природы, которые не являются только «земными», а одинаково проявляются в любом месте, должны приводить к таким же результатам развития.
Здесь надо оговориться, что чрезвычайно смелая гипотеза возможности сосуществования «планет-братьев» (конечно, при относительной их схожести) совсем не означает, что это нечто окаменелое и неизменное. Конечно, нет! Речь идет о том, чтобы на определенной стадии своего развития (мы подчеркиваем – на определенной), при всех остальных совпадающих параметрах, по логике развития должны образовываться похожие планеты. Лики их, конечно, будут разными в разные этапы своего развития. Мы ведь предполагаем, например, что 570 миллионов лет тому назад, в начале палеозойской эры, продолжавшейся 350 миллионов лет (другие думают – в конце предшествующей протерозойской эры), в процессе развития нашей планеты существовала гипотетическая Гондвана, огромный сверхконтинент, включающий в себя материки южного полушария: Южноамериканский, Африканский, Австралийский, Индийский и Антарктический. Предполагается, что в мезозойской эре Гондвана раскололась и отдельные ее фрагменты разошлись в стороны, а между ними постепенно возникли Атлантический и Индийский океаны. Ну что же, если это так, то сестры-планеты, проходя аналогичную эволюцию, имели бы свою Гондвану.
Итак, план лика Земли есть нечто реальное и довольно сложное, а не случайная прихоть стихии. С момента накопления вод Мирового океана утвердилось равновесие двух основных структур. Графическая кривая, выражающая рельеф планеты, определенно говорит, что на Земле преобладают огромные ровные пространства двух типов, относящиеся к главным структурам, – обширные равнины материков и грандиозные равнины океанов.
Но человек не может смотреть на родную планету, зажмурив глаза. Эта маленькая хитрость хороша для выявления очертаний главных структур на глобусе, но совершенно непригодна в повседневной жизни. Тут мы, наоборот, учимся замечать все «мелочи» лика планеты. И видим, что земной поверхности свойственна постоянная изменчивость. Растут и разрушаются горы, опускаются и подымаются участки суши, движутся материки, наступают и отступают моря.
Где скрыта причина этих постоянных изменений? Что приводит в действие «закономерный механизм», меняющий время от времени очертания земной карты?
Личков считает, что первопричина заключается в том, что наша планета периодически меняет угол условной оси вращения, который обычно составляет к плоскости земной орбиты 66,5°. Такое изменение практически означает перемещение месторасположения Северного и Южного полюсов. Но ведь это не просто условные точки на карте. Вспомните, как вокруг полюсов расположились грандиозные кольца материков в северном полушарии и океанов – в южном. Лик планеты один и взаимосвязан, ибо взаимно уравновешен. Перемещаются полюса, и, словно огромные утюги, кроша и ломая препятствия, начинают двигаться материки и океаны, стремясь восстановить прежнее соотношение к полюсам и друг к другу. Таким образом, в конечном итоге «блуждают» не полюса и экватор, а материки по отношению к полюсам. По мнению Личкова, «ошибка тектонистов состояла в том, что они с этим обстоятельством не считались и строили свои теории образования гор, не вспоминая об общем плане Земли, непрерывное существование которого требовало время от времени того, чтобы происходили тектонические движения, т. е. проявления горообразования как проявления нового дополнительного расплывания тела планеты для приспособления к новой форме планеты… Тектоника является способом сохранения плана, который претерпевает время от времени периодические изменения своих форм, но неизменно при всех переменах слагается из 1) диссимметрии лика планеты, 2) его гомологий, 3) антиполярности материков и океанов. Весь план построен на проявлении действий гравитационных сил».
В книге уже довольно много говорилось о единстве материального мира и вызываемых этим бесчисленных прямых и опосредованных связей. В частности, мы познакомились с могучим, сложным и запутанным в своих многочисленных ритмах процессом влияния Луны, Солнца и других космических тел на приливы, возникающие в твердой оболочке, воде и атмосфере. Мы знаем: приливные процессы сказываются на замедлении вращения Земли и цикличных колебаниях ее скорости. С другой стороны, эти явления вызывают перераспределение вещества планеты, ибо форма земного шара, его некоторая приплюснутость у полюсов как раз и является следствием определенной скорости вращения. Перераспределение вещества, движение масс вещества от полюсов к экватору и наоборот имеет место как в недрах планеты, так и в его верхних географических оболочках, в первую очередь в наиболее подвижных – атмосфере и гидросфере.
Планета стремится «перестроить» свою форму, сделать так, чтобы приплюснутость опять соответствовала местам, куда переместились полюса. Убыстряется процесс «расплывания» глубинных слоев, которые, перемещаясь в геологически короткий срок восстанавливают прежнее соотношение фигуры Земли по отношению к полюсам. Внешне это проявляется активизацией геотектонической деятельности. Наступают периоды ускоренного горообразования, более частых землетрясений и вулканических извержений, более быстрых опусканий и поднятий суши.
Личков убежден, что «первую скрипку» в сложной симфонии убыстряющихся перемен играют тяжеленные и колоссальные массы воды и атмосферы, поскольку они наиболее подвижны, быстро и чутко реагируют на приливы, колебания земной оси и изменения скорости вращения планеты.
Скрипка с роялем и барабаном – это еще не оркестр. Мы уж в который раз напоминаем, что все явления цикличных связей сложны и взаимосвязаны. Вот, например, те же колебания скоростей вращения Земли и особо важное участие в изменении лика планеты географических оболочек, надо думать, зависят также от магнитных воздействий Солнца. По данным исследований ученого Э. Могилевского, заряженные частицы выбрасываются с поверхности Солнца не только в виде потоков, но и в виде отдельных гигантских облаков плазмы – плазмоидов. Подобное облако, перемещающееся в космическом пространстве, во много раз превосходит по размерам нашу планету и обладает собственным мощным магнитным полем. При встрече с Землей плазмоид оказывает на земное магнитное поле столь сильное воздействие, что возникают магнитные бури и нарушается скорость вращения Земли.
Могилевский предполагает, что эти магнитные возмущения одновременно воздействуют на перемены в циркуляциях атмосферы, а перемещение воздушных масс сказывается на скорости вращения планеты и колебаниях земной оси.
Выводы Могилевского, конечно, – гипотеза, не более. Но и в ней прослеживаются объективные данные по внеземным связям.
И вот мы возвращаемся к старому образу: Земля – космический корабль, несущийся в просторах Вселенной. Мы все космонавты, но стаж у нас мал: мы только начинаем великое путешествие. За исторически прослеживаемое время бытия Земли планета, сопровождая Солнце, успела сделать только два с половиной оборота в Галактике. За это время на планете сменилось шесть геологических циклов. Каждый из них длился 60–70 миллионов лет. Напрашивается логический вывод: геологический цикл – какая-то кратная часть космического года.
Эта еще не решенная «мировая загадка» уже порождает другую. Практика показывает, что на Земле «год на год не приходится». А космические годы? Скорее всего и они разные. Ведь Галактика, в свою очередь, движется в просторах Вселенной. Меняются влияния, поля, все меняется…
Проблема очень интересна, ибо решение ее поможет предсказать пути изменения лика Земли. Но начинать, по-видимому, надо с прошлых геологических циклов. Ряд ученых придерживается того мнения, что убыстрение вращения Земли всегда соответствовало успокоению, как бы затуханию геологических процессов. Наоборот, в фазу преобладания малых скоростей Землю потрясали геологические изменения, ускорялся рост гор, активизировалась вулканическая деятельность. Затем начиналась умеренная фаза, сопровождавшаяся, в частности, медленным опусканием гор и некоторых участков суши. Постепенно эта фаза переходила в засушливый период, так называемый ксеротермический. Он характеризуется наибольшим «затуханием» тектонической активности, а в конце фазы начинается новое, очередное поднятие гор. (Надеюсь, читатели не забыли рассмотренные ими в предыдущей главе взаимозависимости приливов, скорости вращения планеты и других цикличных явлений с изменением влажности, ледовитости морей, путей циклонов и остальных климатических факторов.) Ведь эти данные свидетельствуют о том, что изменение одних планетарных процессов (скажем, скорости вращения Земли или положения полюсов) должно сказываться в конечном итоге на климате и живой природе.
По мнению ряда ученых, такой подход к прошлым геологическим периодам, тщательное прослеживание смены отдельных климатических фаз показывает, что мы с вами живем как раз в эпоху «катастроф». Именно в фазу наиболее бурного горообразования и оледенения, в фазу интенсивного взаимодействия оболочек Земли.
Действительно, случаются землетрясения, наводнения и бури, перекатываются по океанам валы цунами, поднимаются или опускаются горы и другие участки земной коры. Например, «крыша мира» – Памир продолжает расти вверх. За последние 10 тысяч лет он «подрос» на 500–800 метров. Сейчас скорость подъема горного массива равняется 50—100 миллиметрам в год. Лондон, наоборот, погружается со скоростью 30 сантиметров в столетие и уже успел опуститься за время своего существования более чем на пять метров.
Такие примеры можно приводить почти бесконечно. И в то же время нет каких-либо страшных разрушительных катастроф, захватывающих весь земной шар или хотя бы большую область. Это позволяет нам, современникам очередного периода наивысшей геологической активности, с полным основанием сказать: теперь мы знаем, что, вопреки сторонникам катастрофизма и библейским сказкам, больших одновременных катастроф никогда в прошлом истории Земли не было.
