Текст книги "Смерть ей к лицу"

Автор книги: Игорь Солнцев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 21 страниц)

– Сколько нужно, – отрезала она. – Еда кончится, я с кем-нибудь из вас съезжу за новой.

– Савсэм дело дрян, – подвел итог кавказец, не желавший так просто утихомириваться. – Спать – зэмля. Жрать – кансэрва. А баба как тогда? Тэбя, что ли, одну имет?

Того, что произошло дальше, он не ожидал. Но на остальных, как и на заносчивого джигита, это произвело впечатление.

То, что женщина не из слабеньких, лично он успел заметить по тому, как она сама притащила сумку с продуктами, не прося помощи у мужиков. Хотя и могла бы это сделать. Ни у кого из пятерых с собой не было поклажи.

Но, кроме крепости, женщина показала еще и умение постоять за себя.

Кавказец не успел и хлопнуть своими чёрными глазами, как раскрытая ладонь врезалась ему в подбородок. Челюсти его гулко щелкнули, а в следующий момент удар пяткой отшвырнул жителя гор к стене и припечатал к ней. Держась за грудь, он так и сполз по ней, приняв еще один удар в солнечное сплетение.

Кавказец, отхаркнувшись, тяжело захрипел, пытаясь выровнять дыхание, после чего взглянул на женщину и обескураженно пробубнил:

– Ты, бляд…

Женщина подскочила к поверженному, наклонилась над ним и зло бросила прямо в лицо:

– В следующий раз я просто выбью твой кадык из вонючей пасти.

А затем выпрямилась, отошла на шаг и обвела всех тяжёлым взглядом:

– Значит, так. Вас сюда никто насильно не гнал. Вы приехали по собственной воле, желая заработать денег. Каждый из вас хочет получить хороший куш. И именно поэтому вы здесь. Кому что-то не нравится, пусть выметается сейчас же. Сразу. Ну?!

Последнее она почти выкрикнула.

Первым пришел в себя хилый. Он хмыкнул и отправился в угол, где лежали баулы, вытащил один из спальных мешков, расправил его на полу и уселся на нем, прислонившись спиной к стене.

– Мне лично насрать, где спать и где есть, – заявил он, доставая из кармана рубашки пачку сигарет и зажигалку. – Лишь бы бабки платили. Как обещали.

– Жрачку из сумки достанете сами, – восприняла за согласие его слова женщина. – Сегодня отдыхайте. О деле поговорим завтра. И отсюда ни шагу.

С этими словами она развернулась и упругой походкой вышла из зала.

Самый послушный неспешно закурил и выпустил густую струю табачного дыма к потолку.

Кавказец вытер рукавом рубашки выступившую в уголке губ кровь и недобро прохрипел в сторону двери:

– Ничего, посмотрим ищо.

После чего поднялся и, держась за грудь, подошел к сидевшему на спальном мешке человеку.

– Я нэ льюблу, когда курят. Слышь, да?

В отсутствии женщины смуглый субъект решил покачать свои права перед другими.

– Пшол в жопу, чмошник, – огрызнулся хиляк, не вынимая изо рта сигареты.

У кавказца глаза округлились, как у филина. Сначала он покраснел, затем позеленел, а потом побелел, как покойник.

– Ты… – рыкнул он. Но был остановлен предупреждением:

– Не зли, мужик. Я тебе не баба. Бить не буду. Просто сразу придавлю. Как вошь.

– Э-э, братаны! – вскрикнул рослый, разряжая обстановку и подходя вплотную к кавказцу. – Зачем волну гнать? Нам тут вместе еще сколько быть. И что, сразу войну друг другу объявим? Кончайте базар.

– Пусть катится в другой угол, если не переносит запах табака, – отрезал «послушный».

Кавказец в ярости раздувал ноздри. Однако, окинув взглядом зал, решил не вступать в боевые действия. Славяне его не поддержат. Будут стоять друг за дружку. Так, по всей видимости, посчитал он, потому что в следующий момент подхватил под мышки свободный спальный мешок и двинулся, как и советовал неприятель, к противоположной стороне зала, на ходу негромко произнося угрозы:

– Ничэго. Баба. трахат буду. И других буду. Всех трахат буду.

Рослый мужик проводил взглядом кавказца и неодобрительно посмотрел на хилого:

– Ты что такой злой, братан?

– Дорога была длинной. И придурков-попутчиков в купе слишком много попалось.

– Бывает. Часто попадается всякое дерьмо по пути. Особенно среди людей, – философски закончил своё выступление рослый и сменил тему: – Ну чё, будем знакомиться? А то как-то даже и нехорошо. Меня Русланом зовут.

– Гера, – отрекомендовался хилый, затушил докуренную сигарету и демонстративно вытянулся на топчане, прокомментировав свои действия: – Устал как чёрт. Поспать хочу.

Руслан обернулся.

Он продолжал стоять у входа в зал. Все это время он неподвижно глядел на обитателей помещения, словно пытаясь понять, с кем ему придется дальше идти бок о бок. Пусть и небольшой промежуток времени. Даже совсем небольшой. Но все же идти придется. Вместе.

Руслан выжидательно смотрел на него. И он понял, что настал и его черед представиться.

– Касьян.

– Касьян? – Руслан сузил глаза, как бы вникая в то, что сейчас услышал. – Это что, кликуха?

– Вроде того. Константин мое имя. Но оно как-то не прижилось. Всё больше Касьян. Вот так!

– А меня Витек, – прорезался неожиданно голос пухлого человека. Неожиданно блеющий. И Руслан, и Касьян одновременно скривились, как бы спрашивая друг у друга: и как это в стаю волков попал такой ягнёнок? Гера тем временем, положив руки под голову и вытянув ноги, закрыл глаза и уже мерно посапывал. А кавказец, демонстративно отвернувшись, гордо возлежал на своем мешке, безучастный ко всему и всем – он словно решил накапливать обиду до лучших времён, чтобы уж тогда выплеснуть её с наибольшим результатом для себя и с плохим – для обидчиков.

– Ну что, может, порубаем малость, а? – предложил Витёк. В его возрасте следовало бы называться по имени-отчеству. Но он решил по-простому, будто так его скорее примут в компанию.

– Давай, – согласился Руслан. – Распаковывай сумочку нашей дамы.

А сам подошёл к Касьяну и тихо, только для него одного, произнёс:

– Ну и компашка, блин, подобралась. И кто о чём думал, когда собирал?

– Кто-то о чем-то думал, – заявил Касьян.

– Ты сам-то кто? Я не насчёт имени. Твой профиль?

– Стрелок я.

– Снайпер, значит. И хорошо палишь?

– До этого никто не обижался.

– Усёк.

– А сам-то?

– Я-то? Просто технарь. Только не в смысле техники.

– Да? Ну и в смысле чего?

– Проведения боевых операций.

– «Горячие точки»? – предположил Касьян, как-то по-новому глядя на своего собеседника, который в его глазах стал приобретать вес, не только в прямом смысле, но и фигурально выражаясь.

– Есть немного, – скромно заявил Руслан и, наблюдая, как Витек проворно вытрясает из сумки и раскладывает прямо на полу на подстеленную газету консервы, хлеб, еще какую-то снедь, вдруг тяжело вздохнул и доверительно, все так же тихо сказал: – Я тут глазом сразу окинул… В общем, ты один более-менее кажешься нормальным. Ничего, что я так?

– Насчёт тебя у меня схожее мнение. Ничего, что и я тоже так?

Руслан хмыкнул. Ответ ему явно понравился. Казалось, что большего он и не ждал.

– Всё готово, – раздался голос Витька, – айда, мужики.

Кроме Руслана и Касьяна, никто на этот зов не откликнулся. Кавказец и Гера продолжали оставаться на своих местах, не меняя положения.

С самого начала компания шести словно раскололась на несколько лагерей. И в этом он вновь усмотрел некий мистический знак. И опять зло чертыхнулся, что эта ассоциация опять, помимо его воли, снова всколыхнула его сознание.

3

Человек встретил её за оградой здания. Он был в элегантном костюме, модном галстуке и походил на чиновника, который только что покинул зал высокой конференции. Что мог делать он здесь, среди строительного мусора и неустроенности? Никто из посторонних не дал бы ответа на этот вопрос. Но посторонних глаз, в пределах видимости не наблюдалось.

Была только она. Вышедшая только что из здания и упругим, твердым шагом подходившая к нему. Но для неё появление человека в элегантном костюме было вполне объяснимо.

Он ждал ее, сидя в шикарной иномарке на месте водителя. Дверца машины с его стороны была приоткрыта.

Солнце исчезло с небосвода и о своем существовании напоминало лишь заревом у горизонта. Лёгкий ветерок принёс облегчение после жаркого дня.

– Привет, – бросила она мужчине, садясь рядом с ним на свободное переднее сиденье.

– Как у тебя? – поинтересовался он, не отвечая на её приветствие. Он был старше своей спутницы, и по тому, как он задал вопрос, старшинство было не только в возрасте.

– Можно сказать, что и нормально.

– Ты их расселила?

– Расселила.

– Претензий не было? – Он словно знал, что произошло в помещении детского сада, будто был свидетелем всего происходящего и теперь демонстрировал свою прозорливость.

Девушку вопрос не удивил. И ответила она на него буднично:

– Если не считать одного.

– Аслан? – вновь показал своё чутье мужчина. И вновь она отнеслась к этому как к должному.

– Откуда ты выкопал этого абрека?

– Оттуда же, откуда и всех остальных. Из затерянного на просторах нашей необъятной родины уголка. – Слово «родина» он произнёс подчеркнуто иронично, с таким видом, будто никогда не воспринимал его всерьёз.

– Нельзя было подобрать нормального? Русского?

– А какая тебе разница? Он профессионал. Прекрасный минер, подрывник. То, что нам нужно.

– Он слишком много о себе мнит.

– Наследство… войны.

– Вот и отыскал бы без наследства.

– Он подходит нам. Нигде не засветился, работает «чисто» и со стопроцентным результатом. Мы его нашли по сложным каналам. В столице о нём не знают. Как, впрочем, и о других. Что ещё надо?

– А ты как думаешь?

– Я уже не думаю. Об этом не думаю. Вопрос решённый. И по большому счёту не имеет принципиального значения. Какая разница, кто там есть кто по паспорту? Все равно в итоге никто не должен остаться в живых.

– Что ж – аргумент убедительный.

– Н-да. – Человек тяжело вздохнул, как бы показывая, что проблема все же существует. – Наша система подбора людей дала сбой.

– Серьёзный? – осведомилась она.

– В нашей группе появилась подсадная «утка». Стукач – называй как хочешь. Короче, кто-то себя не за того выдаёт.

– Сведения верные?

– Сведениям можно верить. Вполне.

– Кто он?

– А вот тут загвоздка. – Мужчина задумчиво постучал по рулю пальцами. – Сама знаешь – мы искали людей на глухой периферии, друг другу не знакомых, нигде не «засвеченых». Их исчезновение, перемещение прошли незамеченно, в столице на них никто не обратил бы внимания. Для поиска нужных нам людей мы задействовали посредников.

– Понятно, – кивнула женщина. – Ты хочешь сказать, что никого из тех, кто сейчас находится в детсаду, не знаешь в лицо.

– Верно. Только имена. Конечно, мы можем опять привести в действие наши каналы, затребовать портреты на всех, кого нам порекомендовали, но… Но на это уйдёт время. Есть и другое обстоятельство.

– Может, чего доброго, подняться шумок. Правильно?

– Правильно. Ты всегда все схватываешь на лету.

– Так что будем делать?

– А ничего, – отчего-то вдруг повеселел мужчина. – Пока этот чужак нам не мешает. И вряд ли станет мешать, пока мы не доберемся до цели. Ему нужно то же, что и нам.

– Ты так легко об этом говоришь, – неодобрительно заметила она.

– Да. Главное – чтобы мы были первыми.

– Может, на чужака можно выйти, просто просеяв всех наших конкурентов?

– Х-м. – Мужчина внимательно посмотрел на женщину, словно пытаясь определить – что ещё может услышать от нее, а затем вновь устремил взгляд перед собой. – Желающих заполучить то же, что и мы… Не уверен. Хотя можно и попробовать. Правда, иначе.

– Ну вот и попробуй.

– Я тебе сказал об этом по одной-единственной причине – чтобы ты была начеку. Всегда. В любую минуту. Этот чужак проявит себя. Не сейчас. Попозже. Вот тогда ты и ответишь. Это твой козырь.

– Козырь – в чем? – сразу не поняла она.

– В том, что ты знаешь: чужак существует. А вот он… не догадывается, что раскрыт.

– Не до конца знаю, – поправила она.

– Неважно. Сам факт – уже козырь.

Человек сел поудобнее, наклонился, включил негромко автомагнитолу и завел машину.

– Ну ладно. Как тебе вообще все они?

– Вообще не знаю. Пока не увижу в деле – ничего не скажу.

– Вот и посмотришь их в деле… Имеется наводка о сделке с оружием. Как раз подходящий случай, чтоб их оценить.

– Когда? – деловито осведомилась она, словно всё остальное для неё было яснее ясного.

– Завтра вечером. Так что ты подготовь своих бойцов.

– Они такие же мои, как и твои, – недовольно буркнула женщина.

– Не придирайся к словам. – Мужчина взглянул на светящийся зеленым светом на приборной панели циферблат часов и с явным неудовольствием, будто расставаться ему жуть как не хотелось, но заставляла жесткая необходимость, проговорил: – Мне пора. Ты как?

– Сегодня я подежурю здесь. Посмотрю. А завтра пусть они сами за собой наблюдают. Двое бодрствуют, трое отдыхают. По очереди.

– Х-м. – Мужчина задумчиво погладил свой подбородок, будто слова женщины навели его на интересную мысль. – А что… В этом есть резон.

– Думаешь, чужак попытается выйти на связь со своими?

– Вряд ли. До момента, когда мы подберемся к самой цели, и те, кто его заслал, и он сам вряд ли осмелятся рисковать. Будут выжидать. Не пойдут они на связь. Но…

Мужчина многозначительно поднял палец кверху:

– Но выдать себя он может. Странностью, скажем так, своего поведения.

Мужчина не подозревал в ту минуту, насколько он ошибался. Он не мог предположить, что все пятеро, кто в это время находился в зале полуотремонтированного детского сада, вскоре начнут показывать себя именно с этой, иначе и не назовешь, странной стороны. Все пятеро. Как один.

– Трудно на это надеяться, – не поддержала своего собеседника женщина и взялась за ручку дверцы машины. – Лучше выйди на этого чужака, как мы раньше говорили.

Она открыла дверцу, ступила на дорогу, затем обошла машину и остановилась со стороны водителя. Тот приспустил боковое стекло, высунул голову:

– Что-то ещё?

– Завтра мне нужно быть дома. Сам знаешь. Так что ты не опаздывай.

– Я не опоздаю. Будь осторожна.

– За меня не беспокойся.

Женщина развернулась и своей упругой походкой двинулась назад к зданию бывшего детского сада.

Мужчина проследил за ней тревожным взглядом. Вскоре взгляд этот стал недобрым, каким-то недоброжелательным. Словно ему что-то не понравилось в поведении женщины, либо самому ему предстояло совершить в отношении её нечто недоброе, что никак не могло его радовать.

4

Она не удивилась, когда из зала, затравленно озираясь, выскользнул кавказец. Он тихонько прикрыл за собой дверь, обернулся и только тут заметил её – она выходила из-за поворота коридора.

– Спешишь куда, чернявый? – поинтересовалась женщина.

Аслан вытянулся в струну, торопливо поправил на себе чёрные в обтяжку штаны, темную рубашку со стоячим воротником и только после этого обрёл дар речи.

– Слить надо, да. Сама гаварыш… Сцать – выха-ды в туалет.

– Ну-ну. Выхады, выхады.

Скрежетнув зубами, кавказец двинулся к комнате, на которой висела заляпанная белой штукатуркой табличка «ТУАЛЕТ».

Женщина проводила взглядом Аслана, затем зашагала к двери зала.

Здесь коридор разветвлялся надвое. А на стыке, вплотную к стене коридора, по которому прошла женщина, стоял диван, накрытый целлофаном. Скорее всего на нем отдыхали рабочие, они же и держали его в чистоте.

Она стащила целлофан, убедилась, что потрепанная временем обивка дивана относительна чиста, и уселась на скрипнувшее пружинами сиденье.

Аслан появился через несколько минут, взглянул на расположившуюся у входа в зал женщину и презрительно хмыкнул:

– Старожыт будэш?

– А на хрен? – нарочито грубо ответила она. – Никуда вы не денетесь. Пока не получите деньги.

– Эта да. Дэньги – эта ништяк. Бэз дэнег – идти нэкуда, – согласился кавказец, а затем, дерзко глядя ей в глаза, спросил: – Тэбе идти нэкуда, да?

– Топай на место, чернявый. Когда надо – я уйду. Когда надо – буду тут. Не тебе мне указывать. Твоё дело выполнять. Все, что скажу. Без лишних тупых вопросов.

Аслан насупился. Взявшись за ручку двери, он не спешил входить обратно в зал. Словно решая, ответить что-то этой вздорной бабе или нет. Но, по-видимому, вспомнив их недавнюю стычку, либо потому, что его дело здесь – слепо повиноваться, он не стал больше ничего говорить, лишь сверкнул мстительно глазами и скрылся за дверью.

Она откинулась на спинку дивана, заложила руки за голову и уставилась в окно на противоположной стене.

На улице темнело. И на небосводе уже была видна луна, которая мертвым взглядом через стекло смотрела прямо на нее.

В какой-то момент она прикрыла глаза и задремала. Ей слышалось чавканье, доносившееся из глубины зала, и она подумала, что кто-то еще дожевывает пищу, а потом и это чавканье прекратилось – дрема взяла свое.

Сон у неё был чуткий. Правда, проснулась она не от того, что раздался шум.

Шума не было. Просто словно кто-то невидимый толкнул ее в бок, как бы заставляя насторожиться и обрести бодрое состояние.

За стеклом было темно. Кроме луны, на неё сквозь окно смотрели уже и звезды.

До нее донесся запах табачного дыма, который плыл из щелей прикрытых дверей зала.

Кто-то курит, пронеслось у неё в мозгу. Она встала и осторожно подошла к двери.

Двери были не сплошь деревянными, каждая створка посередине была застеклена витражом. Она вгляделась сквозь разводы витража, и ей показалось, что она видит у окна зала темный силуэт.

«Вот как», – неизвестно по поводу чего или кого многозначительно произнесла она про себя. Затем отошла к дивану, уселась на него и вновь заложила руки за голову.

Сон больше не приходил. Нахлынувшая вмиг тревога не позволила ей впасть в сонное забытье. Даже несмотря на усталость.

5

Шестеро, расположившиеся в здании бывшего детского сада, являлись частями того механизма, с помощью которого должен был осуществиться хорошо разработанный замысел. Но по какому-то неписаному закону именно в хорошо продуманные сценарии часто вмешивается судьба, внося свои коррективы. Как правило – не в пользу тех, кто эти сценарии разрабатывал.

Глава 2. Лора Лемеш

1

Итак, я снова при деле. В течение месяца меня без устали таскали по разным кабинетам наших органов правопорядка, но этот месяц прошёл – и я вздохнула свободно. А затем прошли еще шесть месяцев. Итого около полугода я уже дышу свободно. Как птичка, выпущенная из клетки. За эти полгода изменилось многое. Михалыч, мой бывший начальник, полковник ФСБ, помог мне «отмыться» после последнего дела, в которое, впрочем, он меня сам же и втянул. И после которого дорожка назад в ФСБ мне окончательно была заказана. Но я уже не переживала. Не так сильно, как тогда, когда мне указали на дверь. Я неожиданно вдруг почувствовала, что вполне смогу обходиться и без ФСБ, без своей службы, на которую угробила столько своих молодых сил. И даже поняла, что нечего хоронить себя. В конце концов, я всегда всего добивалась сама…

Хотя, надо отдать должное Михалычу, он мне помог. И выбраться. И занятие найти.

Я стала частным детективом, под личиной которого выступала в том последнем своем деле. Но теперь я стала настоящим детективом. Со всеми бумагами, кои полагается иметь в этом случае при себе. И у меня даже был агент, с которым меня познакомил полковник. Этакий прохвост-юрист, бравшийся за любые дела, сулившие немалую прибыль.

– О'кей! – с деланным оживлением воскликнул пройдоха, познакомившись со мной. – Ты мне нравишься. Так что сработаемся. Я буду поставлять тебе клиентов, ты – выполнять для них сыскную работёнку. Со временем заработаешь на офис, оснастишь его и, может, даже наймешь себе штат. А что? Женщины в наше время выживают мужчин со всех позиций. А ты столько лет проработала в ФСБ – тебе и карты в руки.

Юрист слов на ветер не бросал. Уже через пару дней он познакомил меня с первым клиентом – этаким денежным мешком, который имел неосторожность жениться на чуть ли не годившейся ему в дочери фифе, за которой он стал замечать после женитьбы некую настораживающую холодность. Вот я и должна была узнать, откуда этим холодом вдруг повеяло? Задачка была скучной, потому как сразу можно было дать ответ на этот вопрос толстяка. Однако тому нужны были реальные факты. И я их добыла. Хотя, честно говоря, удовлетворения от этого не испытала. А лишь брезгливость. И к его молодой жёнушке, которая куролесила как могла, едва муж уходил на работу. Да и к самому этому господину с повадками лакея, урвавшего от жизни отменный кусок барского пирога.

– Ничего, девочка, – приговаривал пройдоха-юрист. – Ты привыкай. По большому счету, у тебя в основном такие дела и будут. Потому как человеческие страсти – это самая благодатная почва, на которой вырастают конфликты: между супругами, между деловыми партнерами, да и даже между друзьями. А при разрешении их частенько требуется помощь именно частного сыскаря.

Он был прав. Он был тысячу раз прав, этот чертов юрист…

В основном так и было. Проследить за деловыми партнерами. Разыскать пропавших на неделю мужа или жену либо исчезнувшую куда-то даму сердца.

Все было обыденно просто. Но, как известно, ничто не вечно под луной – ни хорошее, ни плохое. И рутина тоже не может длиться вечно.

Спустя шесть месяцев она закончилась. Я это поняла, когда оказалась наедине с очередным клиентом, который изложил мне суть своего заказа, – сперва я, казалось, перевидавшая многое, не нашлась даже, что ему ответить.

2

А всё начиналось довольно тривиально.

– Тут наклёвывается одно очень денежное дельце, – ангельским голоском, напуская облако таинственности, сообщил мне мой агент, когда я явилась к нему в его юридическую консультацию. – Одному солидному банкиру требуются услуги умного частного детектива. Я сумел его убедить, что лучшей кандидатуры, чем ты, не сыскать.

– Он был поначалу против?

– Когда узнал, что ты женщина, – против. Однако я его уверил, что женщины во многих делах ориентируются лучше мужчин. По одной простой причине – что они женщины. В них не видят серьёзного противника – и проигрывают.

– И что же он?

– Он подумал и согласился. «А почему бы и нет?» – сказал он. Так что не теряй времени и дуй в банк. Он платит солидные деньги. Сможешь ему помочь – и считай, что с офисом и оборудованием у тебя всё в порядке.

Я не стала спрашивать, что за дело у этого банкира. И почему ему понадобился частный детектив, ведь у таких ребят есть своя служба безопасности, которая по первому их кивку выполнит что угодно. До сей поры мне приходилось иметь дело с клиентами так называемой «средней волны». Теперь я поднималась на ступеньку повыше – к девятому валу.

Но, несмотря на такой подъем, я не поспешила сразу в банк. К черту. Я посчитала, что от этого банкира ничего не услышу экстраординарного, наверняка тот мается все теми же проблемами, что и прочие, – семейной неустроенности. И я решила, что никуда этот клиент не денется. И подождет. Пока я заскочу в кафе и выпью чего-нибудь горячего.

В последнее время я пристрастилась к кофе. Пью его в огромных количествах, в любое время, могу даже и на ночь, что на сон, к моему удивлению, не действует.

Лучше бы я в это кафе не заходила. Оно располагалось по дороге к нужному мне финансовому учреждению, я и подумала, что вполне здесь посижу с полчасика в тишине.

Я ошиблась. Тишиной здесь и не пахло.

Кафешка была отвратительная. Тёмная, грязноватая. Возле импровизированной сцены играл дурацкий ансамбль, сплошь из патлатых юнцов, извлекавших из своих инструментов просто омерзительные для слуха звуки; под стать музыкантишкам пел какой-то идиот с писклявым голосом кастрата, которого из-за грохота ударника было почти не слышно. Вопреки здравому смыслу, кто-то пытался танцевать, при этом дергаясь в такт подобию ритма, язык не повернулся бы назвать сие сатанинское действо музыкой и танцами.

А публика… Две девицы провинциального вида – кривоногие коротышки, и один парень – каланча, у которого не сгибались ни ноги, ни руки, но он тем не менее с дурацкой настойчивостью качал свое туловище взад-вперед, имитируя перед дамами убогую разновидность брейк-данса.

Когда всклокоченный официант принес мне кофе, при этом загадочно подмигнув, я подумала, что вот сейчас испробую нечто сногсшибательное. Как же! Вроде ириски «Меллер»: «А ты пробовал неизведанное?» Вот где надо было снимать клип рекламы. Сделав глоток, я чуть не выплюнула всё вдогонку официанту. С удовольствием бы вылила это варево на самого придурка. Но тот мудро отошел на безопасное расстояние, с которого и рассматривал меня, оценивая мою реакцию после дегустации.

Реакция этому уроду понравилась. Он довольно загыгыкал. Его гогот явственно прозвучал в наступившей тишине – оркестр сделал перерыв.

– Супер! – проорала музыкантам одна из девиц.

– Я торчу! – сообщила другая.

– Прикол! – дал свою оценку каланча, широко разводя руки в стороны и довольно ухмыляясь. – Шикуем.

Я резко поднялась. Нужно немедленно сматываться отсюда, иначе всё – либо надо самой заделаться полнейшей дебилкой, смирившись с этим, либо затеять потасовку со всеми вытекающими неблагоприятными последствиями. Для этого мерзкого кабачка и меня самой.

Бросив скомканную купюру на столик, я выскочила на улицу и глубоко вдохнула свежий воздух.

Как хорошо! Ну просто прекрасно! Солнце, нежный ветерок, и главное – тишина.

Со слегка подпорченным настроением – не выпила моего любимого напитка, да еще и наслушалась и насмотрелась черт знает чего, я направилась к нужному мне банку.

Здание производило впечатление. Трехэтажное, темные стекла отблескивают солнечными зайчиками, не давая возможности увидеть, что происходит там, внутри.

Да и войти внутрь было не так просто: бронированная дверь с глазком и кнопкой звонка.

– Кто? – рявкнул через динамик голос после того, как я нажала кнопку зуммера. Ого! Неужели они каждого клиента так встречают? Их в банке, должно быть, довольно много.

И по утрам они довольно часто, если не каждый день, должны наведываться в его залы. Всех так встречать? Хотя… У каждого свои заморочки.

– Женщина без пальто, – рявкнула в ответ я.

На несколько минут за дверью воцарилось молчание. Переваривали, видимо, услышанное. Не совсем оно было адекватным по их понятиям.

Наконец всё тот же голос вновь прорезался через динамик:

– Что за хрень ты несёшь?

– А что за хрень ты спрашиваешь? – Я довольно хмыкнула. Тем более я сказала сущую правду. Пальто на мне не было. В этом они могли убедиться через свою миниатюрную видеокамеру, глазок которой с верха дверей, застыв, глядел прямо на меня.

Когда вновь на секунду воцарилась тишина, я решила больше не играть с господами за дверью. Иначе мы могли так до вечера простоять – они задавать вопросы, а я отвечать на них.

– Частный детектив Лора Лемеш. Меня ждёт ваш управляющий Лазутин Эдуард Афанасьевич.

Молчание с той стороны дверей теперь говорило о том, что там, по всей видимости, сверялись с имеющейся у них информацией.

Щелкнули замки. Подтверждение было получено.

Дверь распахнулась, однако войти так просто мне было не суждено.

Две мощные фигуры заслонили собой проход внутрь здания.

– Удостоверение, – потребовал один и, получив его, тут же передал через стеклянное окошечко по правую сторону кому-то, сидящему за окошечком.

– И следующий раз без шуточек, – тут же добавил второй.

Через пару минут из окошка вытянулась рука и возвратила удостоверение, которое мне было незамедлительно передано. Как я поняла, мой документ проверяли. Не иначе особо режимный объект.

Я не стала возобновлять словесную дуэль, а то еще, чего доброго, на меня неожиданно свалится взвод лихих автоматчиков, будешь потом, напичканная свинцом, валяться в луже собственной крови.

Я спрятала удостоверение в карман джинсов и подумала, что теперь-то уж меня не станут держать у ворот и пропустят в здание, но не тут-то было. После ощупывания металлоискателем меня провели возле устройства, которое сканировало человека, что рентгеновский аппарат. Твою мать! Они меня еще разденут донага и в самых интимных местах начнут искать оружие.

– Нет у меня оружия, ребята, нет, – испугалась я.

Ребята хмыкнули. Недобро так. Дескать, сами разберемся, без твоих чистосердечных признаний. Потом откуда-то появились двое таких же атлетически сложенных парней с кобурами под мышками. Они были без пиджаков, и кобуры с торчащими из них рукоятками пистолетов были хорошо видны. Не прятали они оружия. Словно специально давили на психику посетителей, клиентов банка.

– Они тебя проводят, – доложил тот, кто заговорил со мной первым. Уф-ф! Пронесло, подумала я, раздевать не будут, и то ладно.

Двое провели меня к лифту. Большой такой лифт, в нем легковушку можно поместить. Да и на черта он вообще в трехэтажном здании? Что здесь, сердечники все? Не могут ножками протопать?

Мы поднялись на третий этаж, затем прошли по длинному, широкому коридору к двери с табличкой «Управляющий», возле которой стояли два рослых мужика. Меня передали, как эстафетную палочку, этим двоим, у дверей, которые и провели меня наконец в кабинет хозяина непонятного банка.

Едва я переступила порог кабинета, как оба сопровождающих моментально ретировались, мягко прикрыв за собой дверь. Передо мной за широченным дубовым столом сидел управляющий господин Лазутин.

Он неторопливо выключил компьютер, в монитор которого внимательно смотрел до моего появления, поднялся из-за стола, широко улыбнулся и сделал приглашающий жест рукой.

– Прошу. – Для убедительности он показывал глазами на кресло.

Я вообще-то думала, что мой заказчик человек небольшого росточка, лоснящийся от жира и сытости, с надменным взглядом узеньких заплывших глазок, эдакий самодовольный тип, который ради любого посетителя и с места не сдвинется.

И я ошиблась.

Лазутин был выше среднего роста, с волевым подбородком и твердым взглядом, у него было крепкое тело, под рубашкой с короткими рукавами вырисовывался барельеф могучих мышц. Лицо чистое, без единой морщинки.

Следит за собой, банкиришка, пронеслось в моей голове с некоторым даже уважением.

Я прошла по тёмных тонов ковролину и уселась на предложенное мне кресло, стоявшее у стола хозяина кабинета.

Сверху гудел вентилятор, нагоняя прохладный воздух, окна были наполовину зашторены жалюзи: скорее всего Лазутин не любил дневного света. У стены стояли три шкафа, за стеклянными створками которых громоздились кипы бумаг и виднелось множество корешков книг. В противоположном углу имелись телевизор, видеомагнитофон и музыкальный центр, там же на тумбочке покоилась кофеварка, при виде которой я невольно сглотнула слюну. Выпить кофе мне пока не удалось.

– Меня зовут… – начал было Эдуард Афанасьевич, но я его тут же перебила.

– Я знаю, как вас зовут.

Лазутин ухмыльнулся и уселся в свое кресло. На несколько секунд он задумался, как бы решая – что же следует говорить дальше, и, не найдя ничего лучшего, он решил все же продолжить знакомство.

– А вас Лора… – Он театрально поморщился, делая вид, что силится вспомнить моё отчество, но у него ничего не получается.

– Можно просто Лора.

– Прекрасно, – отчего-то воодушевился он, подскочил с места как ужаленный и вышел из-за стола. – Лора – это прекрасное имя.