Текст книги "Ракетные войска СССР"

Автор книги: Игорь Дроговоз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 28 страниц)

Игорь Дроговоз
РАКЕТНЫЕ ВОЙСКА СССР

Предисловие

Вторая половина XX века стала временем глобального противостояния СССР и США, временем, когда человечество неоднократно оказывалось на краю ядерной бездны. Мировые сверхдержавы всего за несколько послевоенных десятилетий сумели обзавестись огромными арсеналами ядерного оружия, способными многократно уничтожить все живое на Земле, и были готовы пустить его в ход в случае возникновения широкомасштабного вооруженного конфликта.

На смену прежним символам военной мощи – линейным кораблям, армадам танков и боевых самолетов – пришли крылатые и баллистические ракеты различного назначения, а межконтинентальные баллистические ракеты превратились в оружие «Судного дня», использовать которое можно было только один раз: первый и последний. Количеством МБР стали измерять военный потенциал сверхдержав, их политический вес на международной арене.

Советский Союз и Соединенные Штаты Америки не жалели материальных и интеллектуальных ресурсов для постоянного совершенствования своих ракетно-ядерных арсеналов, стараясь количественно и качественно превзойти вероятного противника, причем в первом особо преуспела Страна Советов, поставив на боевое дежурство тысячи ракет различных типов и регулярно обновляя их каждые несколько лет.

Вооруженные силы СССР имели уникальную структуру, не имевшую аналогов в мире: если другие страны обходились тремя видами, то здесь их было пять, причем основным были Ракетные войска стратегического назначения (РВСН) – главная ударная сила Советской Армии. Эти войска были самыми мощными и самыми секретными – население Страны Советов практически ничего не знало о них. Только на праздничных парадах на Красной площади можно было увидеть огромные ракеты, вселявшие в советский народ чувство превосходства над остальным человечеством.

Десятилетиями РВСН скрывались за завесой тайны, порождая нездоровое любопытство и обоснованную тревогу за океаном: там помнили о событиях Карибского кризиса, когда советские стратегические ракеты внезапно появились под боком у Америки, вызвав панику среди местных обывателей.

Постоянное совершенствование и количественное наращивание ракетных группировок, стремление не дать застать себя врасплох, заставило противников озаботиться проблемой противодействия ракетной угрозе: создать системы предупреждения о ракетном нападении, заняться разработкой средств противоракетной обороны.

Развитие средств космической разведки сделало невозможным сокрытие стартовых позиций, позволило обнаруживать малейшую активность противника и определять время и место старта любой его ракеты. Сверхдержавы пристально следили за каждым движением противника, боясь пропустить момент ракетно-ядерного нападения, дабы успеть нанести ответный удар. Так равновесие страха стало основным фактором сохранения мира.

В последнее десятилетие на прилавках появилось много книг, посвященных ракетно-ядерным вооружениям СССР. Абсолютное большинство из них представляет собой справочники по советскому ракетному оружию, оставляющие в стороне вопросы военной политики и военной стратегии Кремля, факторы, определявшие направления и особенности военного строительства в послевоенную эру.

На страницах этой книги мы попытались показать историю появления и развития стратегического ракетного оружия, эволюцию военной стратегии в эпоху глобального противостояния СССР и США, особенности их соперничества в военно-технической сфере. В силу данных обстоятельств, мы не стали подробно останавливаться на тактико-технических характеристиках стратегического ракетного оружия, постаравшись уделить больше внимания невидимой стороне великого ракетного строительства.

Поскольку параллельно с созданием и развитием ракетно-ядерного оружия СССР и США постоянно искали противоядие от ракет противника, мы постарались подробно рассказать и о «ракетном щите» Страны Советов – системах предупреждения о ракетном нападении и противоракетной обороны, ее космическом оружии.

Что из этого получилось, судить Вам.

Часть 1. Ракетный меч

Начало

В 18 часов 40 минут 8 сентября 1944 года лондонцы, возвращавшиеся с работы, услышали резкий звук, напоминавший отдаленные раскаты грома. Через три минуты в Чизвике упала ракета, взрыв которой унес жизни трех человек. Еще через 16 секунд на Лондон упала другая ракета, разрушившая несколько деревянных домов.

С этого дня и до апреля 1945 года жители британской столицы не знали покоя – на город практически ежедневно продолжали падать немецкие баллистические ракеты Фау-2 (именовавшиеся также А-4). Если в сентябре 1944 года по Лондону были выпущены 24 ракеты, то в январе 1945 года их число возросло уже до 229.

Германское ракетное наступление на Великобританию закончилось 27 марта 1945 года в 16 часов 45 минут, когда ракета с заводским номером 1115 упала в районе Орпингтона, в графстве Кент. В общей сложности, за семь месяцев немцы выпустили в направлении Лондона около 1300 ракет, из которых в пределах лондонского района обороны взорвались 518.

В последний раз ракеты Фау-2 были применены во время сражения за Антверпен, правда, без особого успеха.

Так мир узнал о новом «чудо-оружии» Третьего Рейха – баллистической ракете дальнего, действия Фау-2, создателем которой был Вернер фон Браун (1912–1977). Именно эта ракета на долгие годы определила развитие мирового ракетостроения – все советские и американские баллистические ракеты первого послевоенного десятилетия были прямыми потомками творения немецких инженеров.

С пусков трофейных Фау-2 начиналась разработка боевых и космических ракет по обе стороны океана, а первая советская, боевая ракета дальнего действия Р-1 была точной копией немецкого оригинала. Сумрачный германский гений сумел создать в годы Второй мировой войны смертоносную машину, ставшую прорывом в неведомое. С нее-то все и началось…

Глава 1. Что дальше?

Вторая мировая война, ставшая временем фантастически быстрого прогресса оружия и военной техники, наглядно продемонстрировала, что основным фактором победы в вооруженной борьбе отныне становится военно-техническое превосходство над противником, а также умение полководцев эффективно применять новейшее оружие.

Кровопролитные сражения шестилетней мировой бойни заставили стратегов пересмотреть роль традиционных средств ведения войны, по-новому взглянуть на основные принципы военного искусства. Ядерное оружие и жизнеспособные образцы ракетной техники различного назначения, уже прошедшие обкатку в реальных боевых условиях, давали возможность в максимально короткие сроки, а главное, с минимальными потерями, добиться требуемых результатов на поле боя, решить в свою пользу исход вооруженного конфликта любого масштаба.

Однако не все мировые лидеры и генералы осознали в должной мере наступление новой эры в военном искусстве, по-прежнему отдавая предпочтение привычным формам и способам ведения войны, канонизируя опыт прошедших войн.

Генералиссимус Советского Союза Иосиф Виссарионович Сталин относился как раз к их числу. Победа над Германией утвердила его во мнении, что и далее судьбу войн будет решать количественное превосходство над противником, как в технике, так и в живой силе.

Кремлевский вождь не заметил революционных изменений в военной сфере. Все первое послевоенное десятилетие он продолжал готовиться к «прошедшей войне»: совершенствовал и наращивал танковый парк, создавал новые авиационные полки и дивизии, развертывал массовое производство дизельных подводных лодок и артиллерийских надводных кораблей. По его мнению, победу в неизбежной схватке с мировым империализмом СССР могло обеспечить только массированное применение бронетанковых войск, имеющих надежное воздушное прикрытие.

Поэтому сразу после окончания боевых действий в Европе началось массовое развертывание танковых и механизированных соединений, ставших главной ударной силой Советской Армии. Если в годы Второй мировой войны Советский Союз имел всего шесть танковых армий, то уже к 1947 году он располагал девятью механизированными армиями (в каждой из которых имелось две танковые дивизии), а в состав каждого стрелкового корпуса общевойсковой армии входила механизированная дивизия, по своему танковому парку мало чем уступавшая танковой.

Бронетанковые войска получали тысячи новейших машин – модифицированные Т-34, Т-44, ИС-ЗМ, а затем и новейшие средние танки Т-54, тяжелые ИС-4. Пехота пересаживалась на бронетранспортеры, что резко повысило подвижность соединений. Бронированный танковый кулак стал главным аргументом в противостоянии с США и их союзниками.

Ставка на танковые войска была во многом обусловлена еще одним обстоятельством – Советскому Союзу в это время просто больше нечего было противопоставить военной мощи Америки. Решая в годы войны бесчисленные текущие проблемы, советское военно-политическое руководство практически не задумывалось о будущем, не уделяло должного внимания созданию принципиально новых образцов оружия и военной техники.

Оккупация Германии, и последовавшее за этим знакомство с немецкими арсеналами вызвало шок в Москве. Оказалось, что немцы не только создали десятки образцов военной техники, не имеющей аналогов в мире, но и сумели в условиях тотального дефицита материальных ресурсов организовать их серийное производство.

Германская авиация в последние месяцы войны широко использовала в воздушных сражениях реактивные самолеты, в первую очередь истребители, и ракеты класса «воздух – воздух». Для ударов по союзникам применялись крылатые и баллистические ракеты, а для противодействия их стратегической авиации – зенитные управляемые ракеты. Список немецких новинок был велик: противотанковые управляемые ракеты и реактивные гранатометы, радиолокационные станции, подводные лодки XXI и XXIII серий и т. д.

Союзники СССР тоже могли похвастаться собственным «чудо-оружием»: стратегическими бомбардировщиками В-29, гигантскими авианосцами, радиоэлектронной техникой различного назначения, а главное, ядерной бомбой, которую к тому же успели проверить в боевых условиях. Так что картина для Кремля получалась нерадостная. Нужно было предпринимать решительные меры, иначе о достойном месте на мировой арене и шансах на успех в глобальном противостоянии США следовало забыть навсегда.

Выход из военно-технического тупика был найден не очень красивый, но, как показало будущее, довольно эффективный – копирование лучших иностранных образцов военной техники. Специальные команды, состоявшие из сотрудников НКВД и прикомандированных инженеров, тщательно прочесали всю Германию, вывозя в Союз специалистов, имевших отношение к созданию нового оружия, собирая уцелевшие образцы, и даже отдельные детали новинок германских арсеналов (справедливости ради, надо отметить, что этим же активно занимались и американцы).

Авиационное конструкторское бюро, которое возглавлял недавний заключенный А.Н. Туполев, спешно разбирало американские бомбардировщики В-29, совершившие в годы войны аварийные посадки на советские аэродромы, готовя техническую документацию для их серийного производства в СССР под наименованием Ту-4.

Артем Микоян и Александр Яковлев, используя трофейные немецкие турбореактивные двигатели, строили первые отечественные реактивные истребители МиГ-9 и Як-15. Достижения немецких авиаконструкторов (в первую очередь, прогрессивные аэродинамические схемы) легли в основу конструкции истребителя МиГ-15, двигатель для которого был куплен в Великобритании.

На английских двигателях поднялся в небо и реактивный бомбардировщик Ил-28, строившийся в дальнейшем огромной серией. Осваивали советские инженеры и наследие немецких ракетчиков, однако работы в этом направлении шли не такими высокими темпами.

Наконец, самой эффектной (и эффективной!) акцией советской разведки и военно-промышленного комплекса стала кража американских атомных секретов и создание отечественной ядерной бомбы.

Но, даже обзаведясь всеми этими образцами оружия, кремлевские политики и стратеги продолжали придерживаться привычных принципов – не имея возможности в случае вооруженного конфликта нанести удар по территории США, они сделали заложниками глобального противостояния страны Западной Европы, постоянно ощущавшие близость советских танковых колонн.

Сталин так и не сумел оценить огромные перспективы ракетного оружия в будущих войнах, оставаясь приверженцем танков и истребителей-бомбардировщиков, господствовавших на полях сражений прошедшей войны.

Глава 2. Стратегия

В первое послевоенное десятилетие советское военно-политическое руководство, и в первую очередь Сталин, были уверены в том, что возможное вооруженное противостояние с США будет носить характер мировой войны, когда боевые действия будут вестись сразу на нескольких театрах военных действий, а главную роль будут играть сухопутные войска.

Предусматривалось и использование ядерного оружия, однако ему в целом придавалось второстепенное значение (к тому же, в советских арсеналах ядерные бомбы тогда можно было пересчитать по пальцам).

Вот что сказано по этому поводу в труде «История военной стратегии России»:

«Главным видом стратегических действий признавалось стратегическое наступление. Проводить его предусматривалось в форме стратегических и фронтовых наступательных операций. Стратегические операции, как и в годы минувшей войны, предполагалось осуществлять силами нескольких фронтовых объединений с привлечением дальней авиации, воздушно-десантных войск, войск ПВО страны, а при действиях на приморских направлениях и военно-морского флота.

Цель стратегического наступления заключалась в полном разгроме главной группировки противника (в составе 70—100 дивизий) на основных стратегических направлениях и достижении кардинального изменения обстановки на том или ином театре военных действий»[1]1
  «История военной стратегии России». М., 2000, с. 458.


[Закрыть].

Как видим, особых изменений по сравнению с периодом Второй мировой войны в области тактики и стратегии не произошло. По-прежнему основными способами действий вооруженных сил считались оперативный прорыв, рассечение и дробление фронта противника с последующим окружением и уничтожением окруженных группировок. Наиболее эффективным способом разгрома противника советская военная стратегия считала окружение, которое планировалось осуществлять мощными ударами по сходящимся направлениям, стараясь прижать войска противника к естественным преградам и блокируя с воздуха и моря.

Полный разгром противника на ТВД должен был стать результатом нескольких стратегических наступательных операций, связанных общей целью и единым замыслом, с привлечением больших сил. Не случайно поэтому уже в 1948 году на Украине было проведено широкомасштабное стратегическое учение, в котором участвовали войска четырех военных округов (Прикарпатского, Одесского, Киевского и Таврического). Фронт наступления составил 1200 км, а глубина 750 км. Впечатлял и состав наступательной группировки: около 100 дивизий, до 8 тысяч танков, более 20 тысяч артиллерийских орудий при поддержке почти шести тысяч боевых самолетов.

Через два года подобные учения были проведены в Белоруссии. На всех этих учениях для прорыва обороны противника создавались мощные ударные группировки, обеспечивающие на решающих направлениях превосходство в силах и средствах над противником. Однако мало кто задумывался над простым вопросом: а что будет с войсками, сосредоточенными возле участков прорыва, если противник нанесет по ним удар с использованием ядерного оружия? Игнорирование разрушительной мощи ядерного оружия могло сыграть злую шутку в случае широкомасштабного вооруженного конфликта.

Отрабатывая на многочисленных учениях наступательные действия войск, советские генералы и маршалы по старой традиции игнорировали оборону:

«Стратегической обороне не уделяли должного внимания. Она признавалась только как временный вид стратегических действий. Предполагалось, что она может быть организована под давлением обстоятельств и проводиться в форме стратегических оборонительных операций нескольких фронтов, тесно взаимодействующих с дальней авиацией, Войсками ПВО, а на приморских направлениях – силами флота.

Как и в минувшую войну, основная цель такого вида стратегических действий заключалась в том, чтобы отразить, затормозить, а в лучшем случае остановить наступление противника, обескровить его ударные группировки, выиграть время для создания благоприятных условий с целью последующего перехода в наступление. Представлялось возможным вести оборону и для закрепления захваченных у противника важных районов или рубежей, а также для прикрытия приграничных районов страны либо отдельных направлений.

В то же время послевоенная теория настойчиво подчеркивала, что обороной как видом военных действий в стратегическом масштабе достигаются лишь ограниченные цели, поэтому ее применение может носить исключительно временный характер. Считалось разумным прибегать к стратегической обороне в тех условиях, когда в сложившейся обстановке наступление окажется невозможным или нецелесообразным, либо потребуется обеспечить наступление на других, более перспективных направлениях театра военных действий»[2]2
  «История военной стратегии России». М., 2000, с. 459–460.


[Закрыть].

Подобная стратегия не нуждалась в ракетном оружии дальнего действия, поэтому работы над ним не попали в число приоритетов советской военно-технической политики. Предпочтение долгое время по-прежнему отдавалось танкам и тактической авиации.

Глава 3. Немецкий след

В годы Второй мировой войны единственным образцом ракетного оружия, состоявшим на вооружении Красной Армии были знаменитые «Катюши» – реактивные системы залпового огня БМ-13 и их последующие модификации. Созданные накануне войны на базе авиационных неуправляемых ракет РС-82, они стали одним из главных символов Победы. Хотя эффект от их боевого применения был больше психологическим, других ракет в советском арсенале не имелось.

Маршал артиллерии Н.Д. Яковлев (1898–1972) так оценивал «Катюши»:

«Конечно, по площадям они действовали прекрасно: снаряд мощный, тяжелый… Но ведь безусловного поражения важных целей „катюша“ в отличие от ствольных систем не гарантировала. Поэтому при планировании операций мы тщательно считали выделяемые пушки и гаубицы, а „катюши“ вообще не учитывали. То есть как бы и не было их…»[3]3
  См. журнал «Техника-Молодежи», 1993, № 3, с. 23.


[Закрыть].

В предвоенные годы основное внимание в сфере военного строительства уделялось танкам и самолетам, что имело печальные последствия для всех, имевших отношение к ракетным разработкам: в 1937–1938 гг. большинство из них оказалось на тюремных нарах, а РНИИ – Реактивный научно-исследовательский институт – фактически был разгромлен. Угодил в лагерь и Сергей Павлович Королев (1907–1966), жизнь которому спас авиаконструктор А.Н. Туполев (в то время тоже «зэк»), забрав к себе в «шарашку», работавшую в системе НКВД.

Вспомнить о ракетах Сталина заставили только сообщения разведки о работах над «Чудо-оружием» в Третьем Рейхе. Уже в 1944 году специальная группа работала на территории Польши, собирая на немецких полигонах уцелевшие детали ракет и оборудования. Советские инженеры, как палеонтологи, пытались по отдельным фрагментам восстановить конструкцию немецких ракет.

Первое же знакомство с «ракетным металлоломом» противника вызвало у них шок. На страницах газеты «Известия» соратник Королева, конструктор систем автоматического управления ракетами Б. Черток вспоминал:

«Все собранные находки были привезены к нам в НИИ-1, сложены в актовом зале института и…строго засекречены от сотрудников. Несколько дней в этот „выставочный зал“ имели доступ только начальник института Федоров, его заместитель по науке Болховитинов и высокое приезжее начальство.

Наконец здравый смысл восторжествовал – стали пускать и инженеров. И вот вхожу я в этот зал. За несколько часов до меня туда пустили нашего двигателиста Алексея Михайловича Исаева – одного из будущих светил нашей ракетной техники. Вижу, из сопла ракетного двигателя торчат нижняя часть его туловища и ноги, а голова где-то внутри. Он осматривает „начинку“ с помощью фонарика. Рядом на стуле сидит В.Ф. Болховитинов в глубоком раздумье.

Я подхожу к нему и задаю наивный вопрос:

– Что это такое?

– Это то, чего не может быть.

Понимаете, один из талантливейших наших авиаконструкторов просто не верил, что в условиях войны можно создать такой огромный и мощный ракетный двигатель. Мы ведь тогда для экспериментальных ракетных самолетов имели жидкостные двигатели с тягой в сотни килограммов. Полторы тонны – было пределом мечтаний.

А здесь мы быстро подсчитали, исходя из размеров сопла, получалось, что у двигателя тяга как минимум 20 тонн. Что же за „снаряд“ он поднимает?! Подсчитали – оказалось, что если стартует вертикально, то примерно 12–14 тонн. Нас потрясло, что нет никакой азотной кислоты и керосина – традиционного для нас топлива. Компонентами топлива у немцев были настоящий этиловый спирт и жидкий кислород. Это открытие было шоковым».

Шок шоком, но вождю нужны были не эмоции, а конкретные результаты. Поэтому весной 1945 года в Германию отправились специальные команды для поиска ракет и их создателей. Особым вниманием пользовались ракетный центр в Пенемюнде и подземный ракетный завод «Миттельверк» в Нордхаузене, способный производить 30–35 баллистических ракет Фау-2 в сутки (!) Здесь удалось разыскать, а затем сосредоточить в городке Бляйхерод несколько сотен немецких специалистов, имевших отношение к созданию ракетного оружия, с помощью которых из имевшихся деталей началась сборка ракет Фау-2.

Фау-2.

Надо заметить, что американцы тоже не дремали. В качестве трофея им достались 215 ракетных двигателей, 127 комплектов топливных отсеков, 200 турбонасосных агрегатов и масса другого оборудования, а главное, создатели ракеты Фау-2 – Вернер фон Браун, генерал Дорнбергер и другие, общим числом 492 человека, вскоре отправленные в Штаты. Туда же отправились несколько тонн технической документации, использовавшиеся в дальнейшем при разработке американского ракетного оружия.

После инспекции министра вооружения Д.Ф. Устинова (1908–1984) на территории советской зоны оккупации был создан институт «Нордхаузен», начальником которого стал генерал Л.M. Гайдуков, а для восстановления технологии производства – завод «Монтанья». В мае 1946 года появилось, наконец, и правительственное постановление о развертывании работ по ракетной технике (по терминологии того времени – реактивной).

Ему предшествовала «Докладная записка об организации научно-исследовательских и опытных работ в области ракетного вооружения в СССР», направленная 17 апреля 1946 года Сталину, которую подписали Берия, Маленков, Булганин, Ванников, Устинов и Яковлев. Вот что они сообщали вождю:

«Одним из новых видов вооружения, применявшихся Красной Армией в Великой Отечественной войне, было ракетное вооружение со снарядами М-8, М-13, М-20, М-30 и М-31. Однако эти снаряды являются только средством ближнего боя.

Очень широко вопросы ракетного вооружения были поставлены в Германии. Вопросами ракетной техники в Германии занимались 25 научно-исследовательских организаций, 15 образцов ракетных снарядов к концу войны были в процессе конструирования, а некоторые из них были приняты на вооружение германской армии, в том числе ракетные самолеты-снаряды (Фау-1), ракеты дальнего действия с жидкостными двигателями (Фау-2), зенитные ракеты „Тайфун“ и другие…

В соответствии с Вашим указанием решением ГКО в августе 1945 года была создана Межведомственная комиссия, работу которой возглавлял т. Гайдуков. Этой комиссией и инженерами ГАУ проведены следующие работы: собран и переведен на русский язык обширный материал по немецкой ракетной технике, создан специальный ракетный институт в Германии в районе Нордхаузена, восстановлен опытный завод по сборке ракет дальнего действия Фау-2, восстановлена испытательная лаборатория, создано 5 технологических и конструкторских бюро на заводе в районе Нордхаузена, собрано из немецких деталей 7 ракет дальнего действия Фау-2, из них 4 подготавливаются к опытной стрельбе. Дальнейшая сборка продолжается. Три ракеты Фау-2 находятся в Москве для изучения».

Постановление ЦК ВКП(б) и Совета Министров СССР № 1017-419сс от 13 мая 1946 года возложило ответственность за разработку баллистических и зенитных управляемых ракет на министерство вооружений, руководил которым Д.Ф. Устинов. Для координации деятельности научно-исследовательских и производственных организаций создавался Специальный комитет по реактивной технике при Совете Министров СССР во главе с Г.М. Маленковым.

Один из пунктов Постановления звучал как анекдот – ответственным за пороховые ракеты назначалось Министерство сельскохозяйственного машиностроения(!).

В качестве первоочередных задач в области создания ракет были определены следующие:

во-первых, полное восстановление технической документации и образцов дальнобойной управляемой ракеты Фау-2 и зенитных управляемых ракет Вассерфаль, Рейнтохтер, Шметтерлинг;

во-вторых, восстановление лабораторий и стендов со всем оборудованием и приборами, необходимыми для проведения исследований и опытов по ракетам Фау-2, Вассерфаль, Рейнтохтер, Шметтерлинг и другим ракетам;

в-третьих, подготовка кадров советских специалистов, которые овладели бы конструкцией ракет Фау-2, зенитных управляемых и других ракет, методами испытаний, технологией производства деталей и узлов и сборки ракет.

В конце 1946 года в Москве решили, что все работы по созданию ракетного оружия следует вести исключительно на советской территории, поэтому всех специалистов и оборудование вывезли в Советский Союз. Вывезли и немцев. Упомянутый выше Б. Черток вспоминал:

«Операцией руководил генерал Серов из МГБ, заместитель Берии по разведке. Нас просили без особой нужды в эту акцию не вмешиваться. Были составлены бригады из службы Серова. Каждая получала адрес, состав семьи, и определялось время, когда к ним на квартиру явятся и объявят о решении советского правительства: хочет он или нет, а как специалист по ракетной технике должен быть вывезен в Советский Союз…

„Группы захвата“ получили строжайшее указание обходиться с немцами очень корректно. Приказано было также брать любую женщину, которую немецкий специалист захочет, даже если это не жена».

В Докладной записке Сталину, датированной 31 декабря 1946 года, были подведены итоги работы советских специалистов в Германии:

«Докладываем Вам, что в Германии закончены работы, проводимые нашими специалистами по изучению и освоению достижений немецкой реактивной техники, восстановлению технической документации и изготовлению образцов реактивного вооружения, в том числе ракет дальнего действия Фау-2.

В результате проделанной работы восстановлена на немецком языке и скомплектована основная техническая документация на ракету Фау-2, зенитный управляемый снаряд „Вассерфаль“, зенитный неуправляемый снаряд „Тайфун-II“, реактивные авиационные торпеды типа „Хеншель“, ручные противотанковые гранатометы „Панцерфауст“. Восстановлена частично (в пределах обнаруженных в Германии материалов) техническая документация на зенитные управляемые снаряды „Рейнтохтер“ и „Шметтерлинг“ и на наземное стартовое оборудование для запуска ракет Фау-2 и зенитных снарядов.

Нашими инженерами и техниками с участием немецких специалистов в Германии собраны с доделкой части недостающих деталей и узлов образцы следующих видов реактивного вооружения:

а) ракеты дальнего действия Фау-2 – дальность стрельбы 250–270 км; управление посредством приборов, смонтированных в ракете по заданной перед пуском программе; общий вес ракеты – 13,5 т, в том числе: вес взрывчатого вещества около 0,9 т, вес горючего – 3,9 т, вес окислителя (жидкого кислорода) – 5,0 т, общая длина ракеты – 14 м, калибр ракеты – 1650 мм. Всего образцов – 40 шт., в том числе боевых – 30, учебных – 10.

Из указанного количества ракет 17 ракет не укомплектованы графитовыми рулями из-за невозможности изготовления этих рулей в Германии.

б) зенитного управляемого снаряда „Вассерфаль“ – максимальная высота поражения цели 20 км; управление по радио с земли; общий вес снаряда – 3,4 т, в том числе: вес взрывчатого вещества около 150 кг, вес топлива около 2 т, калибр снаряда – 880 мм. Образцов – 2 шт. Образцы собраны без приборов управления, так как последние не были обнаружены в Германии.

в) зенитного управляемого снаряда „Рейнтохтер“ – максимальная высота поражения цели 12 км, управление по радио с земли, общий вес снаряда 1,6 т, в том числе вес взрывчатого вещества – 150 кг, калибр снаряда – 530 мм. Образцов – 1 шт. Образец собран без приборов управления и без взрывателя, которые не были обнаружены в Германии.

г) зенитного управляемого снаряда „Тайфун“ – максимальная высота поражения цели – 10 км. Общий вес снаряда – 25 кг; в том числе вес взрывчатого вещества – 0,7 кг, калибр снаряда – 100 мм. Образцов – 5 шт.

д) ручного противотанкового гранатомета и гранаты „Панцерфауст“ – дальность прямого выстрела – 100 м, бронепробиваемость – 200 мм, вес заряженной системы около 6 кг. Образцов – 110 шт.

е) авиационных управляемых реактивных торпед типа „Хеншель“ для поражения наземных и морских целей – дальность стрельбы (с самолета) 14 км, управление по радио с самолета, общий вес торпеды около 1 т, в том числе вес взрывчатого вещества – 250–300 кг, длина торпеды – 3,8 м, размах крыльев – 3,1 м. образцов – 12 шт.

Кроме указанного количества ракет Фау-2 в Германии изготовлен задел деталей и узлов еще для 10 ракет Фау-2, которые намечено собрать в Советском Союзе.

Силами наших инженеров в Германии с помощью немецких специалистов изготовлены также два специальных поезда-лаборатории, предназначенных для всесторонних испытаний ракет в процессе их производства, во время холодных и горячих стендовых испытаний и перед стартом, а также для обеспечения управлением старта ракет. Каждый поезд-лаборатория, состоящий из 68 вагонов, оснащен сложными и ответственными приборами, аппаратурой и различными приспособлениями.

Все изготовленные в Германии вышеуказанные образцы реактивного вооружения отправлены в Советский Союз.

Часть образцов, в том числе 40 ракет Фау-2, уже прибыла. Лабораторное, производственное и испытательное оборудование, использовавшееся нами в Германии на работах по реактивному вооружению, в настоящее время демонтируется и отгружается в Советский Союз. В январе 1947 года эта работа будет закончена.

Для продолжения в Советском Союзе начатых в Германии работ по реактивному вооружению в ноябре с.г. было вывезено из Германии 308 немецких специалистов, которые распределены между соответствующими министерствами и уже приступили к работе».