Текст книги "Навстречу звездам"

Автор книги: Игорь Алмазов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 30 (всего у книги 44 страниц)

‑ А что, даже до этого доходило дело?!

‑ Да, представьте себе! Со стороны это виднее! Тем более ‑ это пишет человек, уже живущий при оккупации, разбирающийся в сущности этих страшных процессов... Когда я прочитал эти строки, меня с особой силой охватило беспокойство по этому поводу. У меня ведь тоже были те же самые мысли хотя я тогда и не принадлежал к старшему поколению, но все эти настроения я четко уловил ‑ долг ученого обязывал. И вот страшные впечатления от поездки в оккупированную Россию... Может, эти страхи и не были ни на чем основаны, кроме как на информации о величайшем предательстве Горбачева, но тогда от этого было не легче; ощущение обреченности, действительно, было у многих. Я всерьез задумался над тем, как сделать, чтобы гарантировать невозможность прихода кубинского Горбачева, и задал себе вопрос: а что это значит "гарантировать невозможность прихода"? Десять процентов, полагающих, что при капитализме они непременно будут "господами", все равно не переубедить ‑ оставим пока за скобками вопрос, что надо было бы сделать с потенциальными хищниками... И просто привить народу любовь к социализму недостаточно. Надо большинство народа так настроить против капитализма, чтобы при первых признаках перехода экономической и политической власти к капиталистам он смог этому активно воспрепятствовать ‑ а не надеяться на что‑то, как русские в начале девяностых... Меня мучил вопрос: как сделать, чтобы у этой молодежи "за живое" все‑таки "взяло"? Неужели лекций профессоров, даже из России, явно недостаточно? Неужели надо что‑то более существенное продемонстрировать?.. Да, страх тогда был, нечего скрывать все‑таки оккупация соцлагеря, почти полностью враждебное окружение, наступление империи по всем фронтам... А что, если у нас свой Горбачев уже созрел ‑ еще один Очоа [26]26
  Изменник в руководстве Вооруженных Сил Кубы, в 90‑е гг. возглавивший заговор с целью смещения Фиделя Кастро и реставрации капитализма, казненный по приговору трибунала


[Закрыть], не выявленный в свое время, на вид даже более красный, чем остальные... А потом придет новый Батиста, появятся новые публичные дома... Еще раз обратимся к истории ‑ ведь среди гангстеров, проводивших у нас свой «досуг», были не только лица с «нормальной» ориентацией ‑ были и педофилы, и садисты. И в начале нового века их стало в несколько раз больше, чем было тогда. А если есть спрос, подкрепленный долларами, то есть и предложение... Жуть, одним словом... Вам очень повезло, что этого страха вы уже не почувствовали ‑ ведь вы все родились уже после 2005 года... Поразмыслив, я все же тогда понадеялся на то, что наш героический народ без посторонней помощи поймет, чем ему грозит капитализм. Я поверил в свой народ ‑ и не ошибся.

‑ Товарищ профессор, а что значит "первые признаки перехода экономической и политической власти к капиталистам"?

‑ А вы подумайте сами. Я как раз и учу вас размышлять... Что такое капитализм ‑ но не с точки зрения ученого‑политэконома, а с точки зрения самого обычного рядового человека?

‑ При капитализме меньшинство единолично определяет судьбы большинства людей в своих корыстных интересах.

‑ Совершенно верно. А если чуть‑чуть поподробнее? Что делают эти наиболее активные субъекты?

‑ Они по своему личному усмотрению определяют зарплаты ‑ как рядовым людям, так и себе; они устанавливают цены ‑ всегда гораздо выше суммарной производственной и торговой себестоимости; они определяют, быть или не быть предприятиям; они определяют структуру производства и экономические связи. Им принадлежат огромные производственные и финансовые капиталы, которыми они могут распоряжаться по своему усмотрению, бесконтрольно. И государство не вмешивается в их деятельность, оно предоставляет "свободу" одним добывать себе миллиарды, а другим умирать от голода, без крыши над головой.

‑ А как вы думаете, почему государство не защищало слабых?

‑ Да потому что если бы оно их защищало, то капиталисты не могли бы ими командовать по своему усмотрению. А так ‑ податься некуда, надо было терпеть унижения. Миллионы были столь богатыми только потому, что сотни миллионов были столь бедными.

‑ Я сейчас пишу научную работу о системе народного образования в оккупированной России, ‑ сказал один молодой ученый‑историк. ‑ И вот, изучая материалы, я наткнулся на характерный факт ‑ там чиновники от просвещения открыто заявляли, что они формируют у будущих граждан новую мировоззренческую систему. Они вдалбливали каждому, что "никто не будет заботиться о его благополучии, ему всего придется добиваться самому". Но ведь возможности у людей разные...

‑ А было ли разорительно для государства то, что оно до "перестройки" "заботилось о благополучии каждого"? ‑ задал вопрос профессор.

‑ Напротив ‑ это давало ему дополнительный доход! И советский человек никогда не жил за счет государства ‑ ведь не отдавали же ему госслужащие свои собственные средства! Просто оно так рационально организовывало жизнь и работу всех, чтобы суммарный полезный выход был максимальным ‑ достаточно сравнить экономические показатели Советской России и "Российской Федерации"! Человек не всегда сам может найти место, где он сумел бы принести максимальную отдачу ‑ но ведь это не значит, что он "лодырь" и "неповоротливый"! Да в принципе, никто ему и не указывал, куда идти ‑ он сам выбирал специальность, и работа на благо народа была ему гарантирована! "Забота" означала не столько прямое безвозмездное обеспечение ‑ это для детей и инвалидов, ‑ сколько рациональное распределение трудовых ресурсов; государство помогало обрести свое место в жизни тем, кто мог и хотел трудиться с максимальной отдачей! И, конечно, защиту от злоупотреблений и несправедливости...

‑ А почему всё же эти чинуши так говорили?

‑ Они не о благе государства заботились. Они как раз хотели, чтобы отдельные немногочисленные особи "добились бы своего" в максимальной степени. Это ведь закон сохранения материи: что в одном месте убыло, в другом прибыло. Если заботиться обо всех, то тот, кто как раз и "добивается своего", получил бы меньше из‑за того, что "дойные коровы" были бы защищены от его загребущих рук.

‑ Все правильно. Вернемся к методам раннего диагностирования капиталистической реставрации. Так вот ‑ первые признаки наступления капитализма как раз и состоят в резком снижении уровня жизни основной массы населения. Снижении уровня жизни без войны и стихийных бедствий, без внешней блокады. И еще один исключительно важный признак ‑ становится плохо далеко не всем. Наблюдается не менее резкое улучшение жизни отдельных личностей ‑ наиболее активных и предприимчивых, но заботящихся только о себе и своей семье в ущерб другим. А государство не только не смягчает страдания простых людей, но форсирует процесс, предоставляя капиталистам все новые и новые права и полномочия. Капиталисты рвутся в органы государственной власти... Если и пришлось у нас, на Кубе, в период оккупации СССР, допустить элементы капитализма, то только под строгим контролем народного государства. Мелкие частники тогда выполняли в некотором роде общественно полезные функции... А до 1991 года в Советском Союзе было по‑другому: так называемые "кооператоры" скупали на складах все товары и продавали их втридорога, в том числе за границу. В госторговле возник острейший дефицит потребительских товаров ‑ при том, что сельскохозяйственное и промышленное производство добросовестно выполняло свои социально‑экономические обязательства в этом отношении. Только распоряжались произведенными продуктами уже капиталисты. Они невероятно быстро богатели, они формировали новые социальные отношения. Они нагло лезли во власть. А народ ничего не мог с этим поделать. У простых людей исчезло чувство защищенности. Власть стала поддерживать "сильных". А после 1991 года капитализм развился уже "по полной программе"... Кстати, кумир их либералов ‑ палач русского народа и яростный сторонник закона джунглей Петр Столыпин ‑ в начале двадцатого века говорил: "Когда мы составляем законы, то мы имеем в виду разумных и сильных, а не пьяных и слабых". Но тут обер‑вешатель допускает гнусное передергивание: как будто все сильные разумны ‑ ну ладно, допустим, они действительно очень даже неглупые... Но вот что слабые отождествляются с пьяницами? Для того, чтобы "не везло", нужно обязательно напиваться?

‑ Кстати, интересно, как либеральное государство оправдывало защиту "сильных". Идеологи капитализма говорили, что те, кто "держит в своих руках все", выполняет социально значимые функции ‑ а следовательно, заслуживает "достойного вознаграждения"...

‑ Поразмышляем и над этим... Необходимость "достойного вознаграждения" оценим с позиций справедливости. Какие раньше были подходы к этому понятию ‑ понятию справедливости?

‑ Ну, например, непричинение вреда никому. А если в ходе социальной деятельности человек кому‑то его причинит? Что тогда ‑ пресекать? А что такое "вред"? Это только физическое воздействие, преступление или еще что‑то? Если человек аккуратно, не нарушая законов, грабит другого, а другой, чтобы прекратить это, дает ему по морде, то это справедливо или нет? А тот, кто стремится к максимальному бездействию, правильно поступает или нет?.. Не было четких критериев.

‑ Да, не было. А что сейчас?

‑ Точность появляется только там, где есть измерение и операции с количественными категориями ‑ то есть математика. К настоящему времени установился такой подход: справедливой считается социальная система, где отношение присвоенного к отчужденному равно для каждого человека; единые нормативы, выражающие соотношение между конкретными действиями и обеспеченностью благами, утверждаются большинством; каждый может, выполнив все требования учебного плана, получить любую специальность и работать по ней; начальники получают строго пропорционально сумме зарплат подчиненных, порядка двадцати процентов ‑ все это наиболее значимые дополнительные условия. А если человек испытывает страдания, то должен последовать ответ на вопрос: за какое нарушение, за какую вину, за какой преступный умысел? И это должно быть оформлено решением народного суда. А если такого решения нет, то это и есть вопиющая несправедливость ‑ от природы или от других людей. И "бить по морде" надо уже не вслепую, а тех, кто стремится взять себе больше, чем положено... Главный экстремальный критерий применительно к социальной справедливости ‑ максимизация отношения суммы благ, полученных всеми людьми, к сумме потерь. А критерием эффективности выполнения сообществом разумных существ своего объективного предназначения служит степень целенаправленного преобразования Вселенной.

‑ Да, правильно, ‑ сказал профессор. ‑ А теперь давайте вернемся к отложенному нами полчаса назад вопросу о двойных стандартах и диктаторских режимах. Вкратце коснемся их с научных позиций... Институт двойных стандартов ‑ один из краеугольных камней, на которых держалось все здание мирового империализма. Но "двойные стандарты" были на самом деле только на словах. Стандарты были жесткими и однозначными, но негласными. Просто декларировались одни критерии "приемлемости", а на деле придерживались других ‑ а они заключались в том, чтобы было как можно выгоднее "сильным" и самой Америке. А неугодных обвиняли в чем‑нибудь другом ‑ но в том, в чем их обвиняли, "любимчики" империалистов были гораздо более "грешны" ‑ к вопросу о "правах человека" и диктатуре.... И как вы думаете: антинародная диктатура ‑ это самоцель или нет?

‑ Хочется ответить, что нет, что это средство насильственного поддержания определенного социально‑экономического порядка, но раз вы задаете такой вопрос, то, наверное, не все так однозначно...

‑ Да, вы правы, ответ можно извлечь и из самого вопроса. Для начала напомню о том, какой именно порядок насильственно поддерживался. Предприятиями и землей владеют частные лица, в том числе иностранцы; трудящиеся вынуждены заниматься тяжелой работой за гроши; массовая безработица; неописуемое богатство немногих и жесточайшая нищета трудового народа; полное отсутствие социальных гарантий для бедняков; невозможность даже получения ими медицинской помощи... Многие, конечно же, не хотели побираться, просить милостыню и умирать с голоду ‑ они выходили на улицы и выражали свой протест. Вот для них и была устроена диктатура. А еще для чего, как вы думаете? Давайте вместе поразмышляем...

‑ Что такое антинародная диктатура? Это власть особого рода. А что такое вообще эгоистическая власть? Это власть ради самой власти, ради получения от нее наслаждения ‑ после Революции в России на эту тему вышло множество научных работ социальных психологов и психиатров. А что такое власть ради самой власти? Это одна из потребностей обладания какими‑то благами. Потребность во власти такого рода стоит в одном ряду с потребностями в вилле на тропических островах, в "роллс‑ройсах", в столетних винах, в черной икре, в юных женских или даже детских телах. С объективно‑психологической точки зрения, это не что иное, как извращение инстинкта самосохранения ‑ когда‑то доминирование над чем‑либо или над кем‑либо увеличивало шансы на выживание. Но когда всем стало хватать для выживания и воспроизводства, то подобные потребности действительно стали извращением, ‑ высказал свое мнение студент ‑ будущий психиатр.

‑ Вы абсолютно правы! ‑ согласился профессор. ‑ Именно это я и хотел услышать! Именно извращение! И вы очень кстати упомянули о непременном наличии у таких особей потребности в телах. Власть ради власти ‑ это тоже потребность иметь кое‑что в собственности. Но только не вещи, а людей. От самой возможности добиваться от зависимых людей исполнения своей эгоистической воли, от возможности самим устанавливать для "быдла" правила жизни, от возможности определять их имущественное положение и судьбу подобные личности получали нездоровое наслаждение ‑ надо сказать, несравнимое по силе ни с чем. А если подобную власть решили присвоить себе самые богатые люди в стране? Ведь олигархи всегда мечтали о том, чтобы бедняки "ходили по струнке" и поклонялись им, как фараонам. Тогда, в случае отсутствия сопротивления, трудовой народ не только фактически, но даже почти формально становится собственником немногих олигархов или даже одного монарха ‑ как в Туркмении. Так что диктатура ‑ это не всегда одно только средство!

‑ А от чего вообще зависит успех установления и устойчивость диктатуры?

‑ Прежде всего, от объективной социально‑экономической динамики. И еще, как ни странно, от согласия самого народа. Это как композитный материал: мягкая часть ‑ согласие, а жесткая ‑ насилие. Пиночета действительно поддерживала значительная часть населения ‑ как и Путина в России. Это зависит от мировоззрения каждого человека, от его представлений о добре и зле, о справедливости, о власти. Даже от образования. Чем выше интеллектуальный уровень народа, тем у'же поле для маневра у тех, кто мечтает о насилии.

‑ А в США была диктатура?

‑ Конечно! Но прямого непосредственного насилия до определенного момента было мало ‑ уровень жизни народа в этой паразитической империи был достаточно высок, чтобы недовольные играли сколько‑нибудь заметную роль... Кстати, о другом факторе: образованность американцев ‑ миф. Основная масса не знала самых элементарных вещей. С покоренных народов они собирали дань не только природными ресурсами и дешевой рабочей силой, но и мозгами... Да уж, звучит прямо как в их же голливудских триллерах о пожирателях мозгов... А сами их умственные работники ‑ если не гуманитарии и не экономисты из "элиты", ‑ были очень узкими специалистами ‑ настолько узкими, что во всем остальном они были абсолютно беспомощны ‑ даже в смежных областях знаний, не говоря уже о знаниях об обществе. Большинство не знало даже, в каком веке была открыта Америка. Потом ‑ они обладали такими средствами технического контроля над личной жизнью каждого человека, что оружием почти не приходилось пользоваться, и все "заговоры" можно было пресекать в зародыше. В единой федеральной базе данных хранились сведения о биографии, имущественном положении, лояльности. Даже медицинские данные и отпечатки пальцев. Перемещения всех граждан отслеживались ‑ если человек зарегистрировался в гостинице или использовал кредитную карточку, то информация об этом тут же шла в центр. Можно было прослушать любую телефонную линию, залезть в жесткий диск любого компьютера, подключенного к сети; по сигналу сотового телефона определить местонахождение и даже подслушать, дистанционно включив микрофон.

‑ Так ведь это тоталитаризм, который даже Гитлеру не снился...

‑ Совершенно верно. Вообще, есть два пути добиться послушания народа. Один ‑ нарядить всех в одинаковые коричневые рубашки, построить в колонну и погнать вперед под бой барабанов. По этому пути пошел Гитлер. Второй путь с помощью средств массовой коммуникации вложить в умы людей нужные "ценности", и они сами с радостью побегут туда, куда им укажут "кумиры". В империи тоталитаризм такого рода проявился в наибольшей степени. Ее правители превратили в скотов прежде всего своих собственных граждан, их значительную часть. Но вместе с тем мы непременно должны отметить, что и в США огромное количество народа выступало за мир, подлинную демократию, социальный прогресс.

‑ А географические факторы влияют на жизнеспособность диктатуры?

‑ Да, конечно. Ведь чем больше территория, тем труднее ее контролировать. Например, Россия. Путин, кончено, мечтал о пиночетовских лаврах, но народ был более образован, имел опыт жизни при социализме и проживал на огромной территории. Силовые структуры не могли "в случае чего" контролировать ее. Например, Чечня по площади равна Московской области, а полностью контролировать ее так и не могли. А в случае перехода преступной власти к открытому террору против трудового народа ситуация непременно вышла бы из‑под контроля. Поэтому им приходилось действовать лишь подлыми ударами в спину. Если бы начали расстреливать забастовщиков, то такое бы началось... Это не Красная Пресня или пригодное для жилья предгорье Анд в Чили ‑ это вся необъятная Россия... И насчет силовых структур. Солдаты в Чечне стреляли потому, что считали чеченцев чужими по крови. А стрелять в тех же русских рабочих и крестьян, которыми до призыва были они сами, совершенно другое дело. Армия состояла из детей простых трудящихся; из офицеров, учившихся при Советской власти ‑ не то что в Чили. Да и среди простых трудящихся было немало бывших солдат... Как вы думаете, что было бы, если бы Путин допустил по отношению к своему народу откровенную массовую пиночетовщину с отменой всех буржуазно‑демократических свобод?

‑ Можно мне, товарищ профессор? ‑ спросил Денис. ‑ Я все‑таки из России...

‑ Ну конечно же, товарищ Лебедев. Будем рады выслушать вашу точку зрения.

‑ На этот случай была готова концепция. В оккупированной России в случае массовых расстрелов протестующих неизбежно рано или поздно развернулась бы партизанская война, которая переросла бы в гражданскую. Было достаточно регионов, где сторонники коммунистов были в подавляющем большинстве. Русский народ ‑ не туркменский, недаром его назвали самым непокорным на земле. Его очень легко можно обмануть, но откровенно запугать нельзя. В подобных экстремальных ситуациях даже молодежь, которая ранее была заражена буржуазным образом жизни, мгновенно преображалась и становилась достойной своих предков‑ветеранов. Характерный пример ‑ в 2000 году в горах Чечни через окружение пытался прорваться отряд национал‑террористов ‑ кстати, порожденных самой федеральной властью. На их пути встала шестая рота псковских десантников. Соотношение было десятки к одному в пользу врага. Десантникам предлагали деньги, угрожали, но они дрались до конца. Напоследок они, вызвав огонь своей артиллерии на себя, погибли сами, но и враг так и не вырвался из кольца. И если бы власть откровенно объявила народу войну, то такие герои появились бы по всей России, быстро сбросив с себя шелуху буржуазности ‑ для прозрения необходимо всего лишь явление врага с ощеренной пастью.

‑ И что бы тогда началось?.. Какова была бы тактика партизанской войны? ‑ спросили у Дениса молодые кубинцы.

‑ Тогда имели бы место мощная база поддержки партизан в лице всего трудового народа страны и сочувствие значительной части армии. Фашистская власть была бы не в состоянии контролировать огромные территории. В партизаны подалось бы множество спецназовцев и бывших военнослужащих. Выбирать в качестве главных мишеней госучреждения и армейские подразделения было бы конечно, с их стороны не слишком эффективно. Власть ‑ как и вся олигархическая система ‑ жила за счет продажи сырья за границу, поэтому они, помимо фронтального наступления из "красных" регионов в "коричневые", начали бы осуществлять экономические диверсии на магистралях в тылу противника.

‑ Взрывать железнодорожное полотно?

‑ Да, в том числе пускать поезда с металлами, предназначенными на экспорт, под откос. И, конечно, взрывать нефте‑ и газопроводы. Тысячи погонных километров контролировать было невозможно. А все месторождения как углеводородного сырья, так и металлов находились в глубине страны ‑ как раз на расстоянии многих тысяч километров от границы и портов. Можно было бы "снести" линии электропередачи. А еще можно было бы парализовать железнодорожное сообщение. Ведь железная дорога была уже не такой, как во время войны. Можно было и не взрывать. Можно было влезать в управляющие компьютеры ‑ как напрямую, так и посылать в систему автоматики и телемеханики искажающие сигналы ‑ прямо по рельсам. А еще можно было бы с контактной сетью поработать. И не только обрывать ‑ можно было бы путем определенного внешнего воздействия запускать процесс перехода системы электроснабжения железной дороги в состояние динамической неустойчивости. И тогда бы все "полетело". Железная дорога, трубопроводы и линии электропередачи, проходящие через тысячекилометровые пространства, не были рассчитаны на войну власти с народом. Кроме того, можно было бы в массовом количестве убивать бизнесменов‑компрадоров... Народ тогда можно было только обманывать, но не более того!

‑ Да, если бы Путин все‑таки решился на большее, то был бы запущен процесс подрыва экономической базы откровенно террористической диктатуры, согласился Гонзалес.

‑ А как же Бразилия до падения власти капитала? ‑ спросил один из студентов. ‑ Ведь пространства были те же, месторождения те же, но буржуазный режим тем не менее на протяжении десятилетий подвергал народ откровенному геноциду.

‑ Мой отец как раз работал над уничтожением капитализма в Бразилии, ответил Эрнесто. ‑ Все было то же самое, да только народ отличался от русского. Подавляющее большинство его было неграмотно, опыта жизни при социализме он не имел. Трудящиеся долгое время не только не знали, как бороться, но даже и не осознавали необходимость борьбы. Они не знали другой жизни. Да и армия была качественно иной. Но даже несмотря на это, там в начале века начали резко усиливаться левые тенденции ‑ достаточно взглянуть на итоги выборов. В 2002 году наиболее оголтелые проамериканские буржуазные круги лишились высшей политической власти с приходом к власти нового президента ‑ прогрессивного политического деятеля Луиса Игнасио Лулы да Сильвы. А чтобы русский народ без "горячей" войны низвести на уровень бразильского народа того времени, потребовалось бы несколько поколений ‑ да и результат был бы проблематичным. Проще было сократить его численность. Однако "пропускная способность" "газовой камеры" в экономическом концлагере была ограничена ‑ всех уничтожить так и не успели.

‑ Когда слишком много ненавистников, то власть просто физически не сможет отследить всех. Да и вообще ‑ на территории России было полно химических комбинатов, ядерных арсеналов и атомных станций. Устраивать прямое истребление народа, как в латиноамериканских странах, при наличии всего этого было бы довольно рискованно, ‑ подвел итог Денис. ‑ Поэтому ужесточение власти у нас имело определенные пределы ‑ не так, как при Пиночете или Сомосе. Одного желания было мало. Но и не двигать вперед свои "реформы" для них было невозможно ‑ без форсированного вмешательства государства система консервировалась бы на прежнем уровне. Им приходилось бежать вперед лишь для того, чтобы оставаться на месте. А это порождало сильнейшее недовольство народа ‑ при том, что подавить это недовольство было затруднительно. Поэтому в процессе усугубления этой патовой ситуации в определенной исторической точке неизбежно должен был наступить непреодолимый в рамках существующего строя кризис и путинский фашистский режим неизбежно должен был "выгореть".

‑ Спасибо вам, вы очень интересно рассказали, ‑ поблагодарил Дениса профессор. ‑ Продолжим изучение сущности диктатуры и поговорим о фашизме. О фашизме много всего написано... Кстати, помните определение фашизма в той его стадии, когда он у власти?

‑ Фашизм ‑ это откровенная террористическая диктатура наиболее реакционных кругов монополистического капитала, осуществляемая с целью сохранения капиталистического строя.

‑ Да, и не только сохранения, но и дальнейшего развития ‑ порой получается так, что дальнейшее продвижение возможно только при особой форме власти. Кстати, в России власть назойливо навязывала такой стереотип фашиста: это обязательно бритоголовый, в кованых армейских ботинках антисемит, вытягивающий вперед правую руку. А те, кто выступал за жесткую власть олигархов, фашистами, конечно же, не считались. Кстати, еще раз напомню ‑ при Путине 85% частной собственности принадлежало восьми олигархическим группам... И как вы думаете, что такое фашизм с точки зрения динамики эволюции политической надстройки капиталистического строя?

‑ Это не что иное, как высшая стадия эволюции этой самой политической надстройки. Это последняя стадия, непосредственно предшествующая социалистической революции. Ее установление свидетельствует, что капиталисты уже не справляются с кризисом "традиционными" методами в рамках ограниченной буржуазной демократии.

‑ Кстати, заметьте ‑ историческая практика показала, что социалистическая революция происходит не тогда, когда капиталистическая экономика достигает своей высшей точки, а тогда, когда этой самой точки достигает капиталистическая политика ‑ это к вопросу о том, что первыми на путь социализма должны были стать именно западные страны, а социализм в СССР и тем более в Китае и на Кубе не имел права на существование. Политика далеко не всегда синхронизирована с экономикой, ‑ сказал Гонзалес.

‑ Да, это очевидно, ‑ согласились с ним. ‑ Можно даже перечислить примеры. Россия 1917 года ‑ социалистическая революция произошла после незаконченного ‑ правда, незаконченного не по воле организаторов ‑ перехода к фашистской диктатуре, после мятежа Корнилова. Восточная Европа, Китай и Северная Корея 1945 года ‑ освобождение от фашистской оккупации. Вьетнам, Ангола и другие подобные государства Азии и Африки ‑ освобождение от колониального рабства, по сути мало отличающегося от фашистского режима. Куба ‑ свержение фашистской диктатуры Батисты. Сандинистская Никарагуа свержение фашистской диктатуры Сомосы. Россия 2005 года ‑ свержение хотя и не слишком "зарывавшегося", но тем не менее в основе своей фашистского режима Путина. Фашизм ведь может быть и не таким, как в Германии, а частью какого‑нибудь иностранного фашизма, оккупационным режимом...

‑ Правда, иногда фашизм может и добровольно отступить ‑ когда угроза свержения капитализма исчезнет. Отставка Пиночета и ликвидация режима апартеида в ЮАР в начале девяностых объясняется не только тем, что против них боролся народ, но и тем, что в СССР социализм тогда пал, а следовательно, обновленные политические режимы уже не стали бы его союзниками.

‑ Да, это так. А теперь, молодые люди, еще об одной очень интересной особенности фашизма ‑ в начале века о ней поначалу мало кто задумывался может быть, потому, что аппарат обоснования был совершенно новым для того времени. Попытаемся ответить на вопросы: откуда возникает фашизм? Что ему предшествует?.. Вы знаете такие точные науки, как теорию хаоса и синергетику?

‑ Да, конечно. Они используют самый современный математический аппарат и вычислительные средства. Эти науки взаимно дополняют друг друга. Синергетика изучает, как "на почве" хаоса путем самоорганизации формируются устойчивые стабильные структуры.

‑ Именно так. Можно построить строгие математические модели, в том числе применимые к обществу, и проследить очень интересную динамику... Каковы начальные условия динамического процесса в той модели, которую мы будем сейчас рассматривать? Возьмем множество элементов, каждый из которых обладает потенциальной способностью присоединять к себе другие элементы и подчинять их себе, то есть так делать, чтобы движение подчиненных зависело от движения подчиняющих. Изначально снимем все ограничения на их движение и взаимодействие ‑ прошу особо запомнить именно это начальное условие изначальное полное снятие ограничений. Через некоторое время мы увидим, что прежнего хаоса и равенства статуса уже нет. Одни элементы многократно усилили свои возможности за счет подчинения себе других, а эти самые "другие" свои изначальные возможности уже потеряли. Образовались устойчивые, централизованные и жестко организованные структуры. Кстати, свобода ‑ это совокупность реальных возможностей осуществить то или иное движение. Именно реальных и наличествующих в данный момент возможностей, а не где‑то прописанных... А теперь вопрос: как результаты этого моделирования применить к социальным системам?

‑ Прослеживается четкая аналогия: когда в какой‑то момент государство для всех снимает все ограничения на осуществление социально‑экономических взаимодействий, то с течением времени у одних субъектов собственные возможности увеличиваются на несколько порядков, а у других степень свободы резко снижается. Первые добывают себе дополнительную свободу за счет тех, кого они этой свободы де‑факто лишили. И тогда уже все ограничения в системе начинают устанавливаться теми, кому "повезло" ‑ разумеется, в свою пользу. В зависимости от того, насколько смягчены изначальные ограничения и насколько далеко зашел этот процесс, разница в возможностях может быть достаточно большой. Чем больше возможностей у одних, тем меньше возможностей у других. И это может быть не только в пределах одного государства ‑ нельзя было рассматривать США и Европу, где общий уровень жизни высок, в отрыве от остального мира... Поэтому наиболее жесткие структуры ‑ это не результат непонятно откуда взявшегося качественного скачка, а следствие наибольшего, так сказать, количественного продвижения по этому пути.