Текст книги "Ветхий Завет с улыбкой"

Автор книги: Игорь Ушаков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 32 страниц)

Исаак в роли жертвенного барана

Но Господь был на выдумки горазд! Не зря же он себе этот кукольный театр сварганил. И вот после всех предыдущих происшествий Бог, решив еще поискушать Авраама, сказал ему:

– Авраам! Возьми сына твоего, единственного твоего, которого ты любишь, Исаака, и пойди в землю Мориа и там принеси его во всесожжение на одной из гор, о которой я скажу тебе.

Ни хрена себе «искушение»! Что же это Боженька ведет себя, как Федюшка из Чеховской «Каштанки»? Помните, маленький мучитель тот давал голодной собачонке кусок мяса на веревочке, а когда она заглатывала – со смехом вытягивал его обратно?

Но слово начальника – закон для подчиненного. Авраам встал рано утром, наколол дров для всесожжения, оседлал ишака своего, взял с собою Исаака, сына своего, и еще двух отроков и пошел на место, о котором сказал ему Бог.

Долгим был путь. Наконец, на третий день Авраам возвел очи свои и увидел то место издалека.

И сказал Авраам отрокам:

– Останьтесь здесь с ослом, а мы с сыном пойдем в гору и поклонимся, а потом возвратимся к вам.

Взял Авраам дрова для всесожжения, и возложил на Исаака, сына своего, сам же взял в руки огниво и нож и повел сына своего родимого на заклание. Исаак подумал, что старый его отец окончательно сбрендил:

– Отец мой, вот огонь и дрова, где же агнец для всесожжения?

– Бог усмотрит себе агнца для всесожжения, сын мой. – Ответил Авраам, глотая слезы.

И вот пришли отец с сыном на место, о котором сказал ему Бог. Устроил там Авраам жертвенник, разложил дрова и, связав сына своего Исаака, положил его на жертвенник поверх дров. И уже простер Авраам руку свою и взял нож, чтобы заколоть сына своего…

И вот тут-то очнулся Господь и послал своего Ангела. И Ангел Господень воззвал с неба:

– Авраам! Авраам! – завопил Ангел нечеловеческим голосом. – Погоди! Не поднимай руки твоей на отрока и не делай над ним ничего, ибо теперь я знаю, что боишься ты Бога и не пожалел сына твоего, единственного твоего для него.

«Вот те хрен, – подумал Авраам, – то делай, то не делай… А где ж ты раньше был? С мальчонкой, вон, чуть припадок не случился. А как я теперь ему в глаза смотреть буду? Не подумал об этом, «Искуситель» хренов?»

И возвел Авраам очи свои и увидел в кустах… рояль. Пардон, не рояль, конечно, а овна, запутавшегося в чаще рогами своими. Авраам пошел, взял овна и принес его во всесожжение вместо Исаака, сына своего.

И вторично воззвал к Аврааму Ангел Господень с неба:

– Самим собою клянусь, что, так как ты сделал сие дело, и не пожалел сына твоего, единственного твоего, для меня, то я благословляя благословлю тебя и умножая умножу семя твое, как звезды небесные и как песок на берегу моря. И овладеет семя твое городами врагов своих. И благословятся в семени твоем все народы земли за то, что ты послушался гласа моего.

Вот так Господь искушал Авраама… Уж лучше б искусал!

Исаак и Ревекка

Исаак по пути к Лавану

Жизни Сарриной было сто двадцать семь лет. И умерла Сарра в Кириаф-Арбе, который расположен в долине, что ныне Хеврон, в земле Ханаанской. И пришел Авраам рыдать по Сарре и оплакивать ее. После сего Авраам похоронил Сарру, жену свою, в пещере поля в Махпеле, против Мамре.

* * *

Дней жизни Авраамовой, которые он прожил, было сто семьдесят пять лет, и скончался Авраам, и умер в старости и приложился к народу своему.

И погребли его Исаак и Измаил, сыновья его, в пещере Махпеле, на поле Ефрона, сына Цохара, Хеттеянина, которое против Мамре, там, где погребена и Сарра, жена его.

* * *

Перед смертью же своей Авраам сказал рабу своему, управлявшему всем, что у него было:

– Клянись мне Господом, Богом неба и Богом земли, что ты не возьмешь сыну моему Исааку жены из дочерей Хананеев, среди которых я живу, но пойдешь в землю мою и к племени моему, и возьмешь оттуда жену ему.

Повинуясь слову господина своего, взял раб из скота господина своего десять верблюдов и пошел. В руках у него были также всякие сокровища господина его. Он встал и пошел в Месопотамию, в город Нахора. И остановил верблюдов вне города, у колодезя воды, под вечер, в то время, когда выходят женщины черпать воду.

И вот, вышла Ревекка, которая родилась от Вафуила, родственника Авраамова. Дева, которой не познал муж, была прекрасна видом. Она сошла к источнику, наполнила кувшин свой и пошла вверх.

И побежал раб навстречу ей и сказал: дай мне испить немного воды из кувшина твоего. Она сказала: пей, господин мой. И тотчас спустила кувшин свой с плеча на руку свою и напоила его. И, когда напоила его, сказала: я стану черпать и для верблюдов твоих, пока не напьются все. И тотчас вылила воду из кувшина своего в пойло и побежала опять к колодезю почерпнуть воды, и начерпала для всех верблюдов его.

Человек тот смотрел на нее с изумлением в молчании, думая про себя:

– Ай да тимуровцы здесь живут!

Ревекка сосватана за Исаака

Когда верблюды перестали пить, тогда человек тот выну; из дорожного вещмешка золотую серьгу, весом полсикля, и два запястья на руки ей, весом в десять сиклей золота каждое, и спросил ее:

– Чья ты дочь? Скажи мне, есть ли в доме отца твоего место нам ночевать?

– Я дочь Вафуила. Переночевать? Есть у нас место для ночлега.

Девица побежала и рассказала об этом в доме матери своей. У Ревекки был брат, именем Лаван. И когда он увидел серьгу и запястья на руках у сестры своей, то выбежал к источнику к тому человеку и сказал ему:

– Войди, благословенный Господом. Зачем ты стоишь вне? Я приготовил дом тебе и место для верблюдов.

И вошел человек. Лаван расседлал верблюдов и дал им соломы и корму, и воды дал умыть ноги гостям и людям, которые были с ним. Потом предложена была ему пища, но он сказал:

– Не стану есть, доколе не скажу дела своего.

– Ну, говори.

– Я раб Авраамов. Господь весьма благословил господина моего, и он сделался великим. Дадено ему Господом овец и волов, верблюдов и ослов, рабов и рабынь в огромном количестве, а уж бабла – серебра да золота – вообще немеряно! Сарра, жена господина моего, уже состарившись, родила господину моему одного сына, которому он оставил ему в наследство все, что у него было. И взял с меня клятву господин мой, сказав: «Пойди в дом отца моего и к родственникам моим, и возьмешь оттуда жену сыну моему».

И ныне скажите мне: намерены ли вы оказать милость господину моему или нет?

И отвечали Лаван и Вафуил и сказали:

– От Господа пришло это дело. Мы не можем сказать тебе вопреки. Вот Ревекка пред тобою, возьми ее и пойди – пусть будет она женою сыну господина твоего, как сказал Господь.

И вынул раб серебряные вещи и золотые вещи и одежды и дал Ревекке, а также дал богатые подарки и брату ее и матери ее.

И благословила родня Ревекку и сказали ей:

– Сестра наша! Да родятся от тебя тысячи тысяч, и да владеет потомство твое жилищами врагов твоих!

Ну, этому нас тоже учили: «Если враг не сдается – его уничтожают», а жилище его, естественно, берут себе.

И встала Ревекка и служанки ее, и сели на верблюдов, и поехали за тем человеком.

При наступлении вечера Исаак вышел в поле поразмыслить, и возвел очи свои, и увидел: вот, идут верблюды. Ревекка взглянула, и увидела Исаака, и спустилась с верблюда и спросила раба:

– Кто этот человек, который идет по полю навстречу нам?

– Это господин мой.

И ввел Исаак Ревекку в шатер Сарры, матери своей, и взял Ревекку, и она сделалась ему женою, и он возлюбил ее. И утешился Исаак в печали по Сарре, матери своей.

Исаак идет по папочкиным стопам

Был голод в земле, покруче того, который был во дни Авраама. Пришлось Исааку пойти в Герар, где правил Авимелех, царь Филистимский. Обычно евреи бежали в хлебообилъный и к тому же достаточно хлебосольный Египет, но Бог запретил на этот раз бежать Исааку в страну, где течет молоко и мед. Посему Исаак поселился в Гераре.

Жители места того спросили о Ревекке жене его, кто она ему, и он сказал, что это сестра его, поскольку боялся сказать, что она жена его. Почему-то он, как и Авраам испугался, что жители места сего замочат его за Ревекку, потому что она прекрасна видом.

И попала Ревекка ко двору царя Авимелеха. Прожили уже довольно долго Исаак с Ревеккой при дворе, пока однажды царь Филистимский не выглянул в окошко и не увидал, что Исаак играет с Ревеккою, как с женою своею. (Деталей этих игрищ Библия не дает, но из контекста становится понятным, что сценки были вполне в Голливудском духе!)

Призвал Авимелех Исаака и зло отчитал его:

– Вижу по сношениям вашим, что Ревекка жена твоя, а не сестра, как ты сказал мне.

– Боялся я… Думал, не умереть бы мне из-за нее.

– А про меня, про народ мой не подумал, гадский потрох?! А если бы кто из народа моего совокупился с женою твоею, и ты ввел бы нас в грех?

Зная крутой нрав Божий, дал Авимелех повеление всему народу своему:

– Кто прикоснется к сему человеку или к жене его, тот предан будет смерти!

И зажил Исаак в той земле припеваючи и припиваючи: сеял ячмень и получил в тот год ячменя во сто крат – так благословил его Господь.

Вот и поди разбери этого Господа: сутенера, собственную жену на продажу выставившего, благословил, а нет бы Авимелеха за поступок благородный вознаградить! Впрочем, извиняйте: Господу лишь только то, что творит семя Израилево в строку, а что остальные бы не делали доброе – это все равно им в лыко.

И стал Исаак великим человеком и возвеличивался больше и больше до того, что стал весьма великим. У него были стада мелкого и стада крупного скота и множество пахотных полей, и Филистимляне стали завидовать ему. И все колодези, которые выкопали рабы еще при жизни отца его Авраама, Филистимляне завалили и засыпали землею.

Что страшнее зависти человеческой? Не она ли основа всякого бунта?

И сказал тогда Авимелех Исааку:

– Удались от нас, мил человек, ибо ты сделался гораздо сильнее нас. Народ вот-вот взбунтуется…

Исаак копает колодцы

И Исаак удалился оттуда, и расположился шатрами в долине Герарской, и поселился там. И откопал Исаак колодези воды, которые выкопаны были во дни Авраама, отца его, и которые потом завалили Филистимляне. Копали и новые колодцы рабы Исааковы в долине Герарской и нашли там колодезь воды живой. Но спорили пастухи Герарские с пастухами Исаака, говоря, что это их вода. Тогда рабы Исааковы выкопали другой колодезь, но и о нем началась тяжба. Выкопал Исаак и третий колодец. Никто на него не претендовал, но почему-то решил Исаак перебраться с земли Герарской в Вирсавию, раскинул там шатер свой, и выкопали там рабы Исааковы еще один колодезь.

Тут нежданно-негадано пришел к нему из Герара Авимелех и Ахузаф, друг его, и Фихол, военачальник его. Исаак вопрошал:

– Для чего вы пришли ко мне, когда вы возненавидели меня и выслали меня от себя?

– Мы ясно увидели, что Господь с тобою, и потому мы сказали: поставим между нами и тобою клятву и заключим с тобою союз, чтобы ты не делал нам зла, как и мы не коснулись до тебя, а делали тебе одно доброе и отпустили тебя с миром.

По случаю заключения пакта о ненападении Исаак устроил банкет, на котором они ели и пили. А встав рано утром, поклялись друг другу в вечной дружбе и преданности, и отпустил их Исаак, и они пошли от него с миром.

В тот же день, уже ближе к полудню, пришли рабы Исааковы и известили его о колодезе, который выкопали они. И назвал Исаак тот колодезь «Шива». Посему имя городу тому Беэр-Шива (то бишь Вирсавия) до сего дня. А означает это слово «колодезь клятвы».

Поздние роды Ревекки

Исаак был сорока лет, когда он взял себе в жену Ревекку. И молился Исаак Господу о жене своей, потому что она была неплодна.

Что-то не везло Библейским героям! Глядишь, без Господа да его Ангелов и повымерли бы все!

Господь услышал Исаака – а ему такие проблемы, как два пальца об песок. (Асфальта тогда еще не было – не изобрели.) И, естественно, по Божьему решению зачала Ревекка, жена Исаакова, перед самой их серебряной свадьбой. Сыновья в утробе ее стали биться, и она сказала:

– Если так будет и когда родятся, то для чего мне вся эта головная боль? – И пошла вопросить Господа, Всеведающего. Тот ответил:

– Два племени во чреве твоем, и два различных народа произойдут из утробы твоей. (Видать не однояйцовые близнецы, а двойняшки были у Ревекки во чреве). Один народ сделается сильнее другого, и больший будет служить меньшему.

И настало время родить Ревекке ее знаменитую двойню. Первый вышел красный, весь косматый, а потому и нарекли ему имя Исав, что означает «волосатый». Второй во время родов не заставил себя ждать: вышел из чрева матери, буквально ухватившись за пяту старшего брата, посему и назван был Иаков, что означает «последовавший».

Старший, как это часто бывает у близнецов, был здоровее. Второй же был хиляк. Вот Ребекка и приклеилась душою своею к младшенькому: как-то уж так ведется у баб, что тех любят больше, кои больше заботы требовали, у чьей колыбельки больше ночей бессонных просиживали.

Дети выросли, и стал Исав человеком искусным в звероловстве, человеком полей, а Иаков человеком кротким, живущим в шатрах.

Богоборец Иаков и лох Исав

Как Иаков Исава наколол

Исаак любил Исава, потому что дичь его была по вкусу его, а Ревекка любила Иакова. Однажды сварил Иаков кушанье, а в это время Исав пришел с поля усталый. И сказал Исав Иакову:

– Ох, как пахнет вкусно! Дай, брательник, мне чуток поесть, ибо я устал, с ног валюсь да и вообще с голоду подыхаю.

– А ты продай мне теперь же свое первородство.

– Да с голода я помираю! Что мне в этом первородстве? Бери – хоть подавись им.

– Тогда поклянись мне теперь же, что отдашь мне свое первородство, если я тебя накормлю.

Поклялся Исав брату своему и продал ему свое первородство за чечевичную похлебку. И дал Иаков Исаву хлеба и похлебку из чечевицы. И ел Исав, и пил, а потом встал и пошел дальше ишачить. Пренебрег Исав своим первородством, за что многие века будет презираем. А ведь ежели мозгами пораскинуть, то осуждать-то надо не голодного работягу, а вымогателя Иакова! Но Иаков еще далеко пойдет!

Еще один обман Иакова

Жизнь шла, сыновья росли. И вот однажды старый уже и слепой Исаак, что денно и нощно лежал на лавке возле печки, призвал старшего сына своего Исава и вопросил:

– Сын мой! Где ты?

– Тут я, папаня, тут…

– Вот я состарился, не знаю дня смерти моей. Хочется напоследок утробу свою потешить. Сынок, слетай в сельпо. Может, завезли сегодня туда свежую козлятинку. Купи да к обеду сваргань мне шашлычок, какой я люблю. Вот потрапезничаю – Бог даст, не в последний раз – да и благословлю тебя, прежде нежели я умру… А то ведь стар я: смертушка моя уже в дверь стучится.

Исав аж подпрыгнул от радости. В миг обул ноги онучами, привязал лапти, надел ермолку на затылок и помчался: путь-то, чай, немалый – в соседнее село пилить.

А Ревекка подслушала все, что муж Исаву сказал, и мысль в голове ее засвербела:

– Знать, хочет он Исава благословить! Эва, куда замахнулся, старый козел! Нет уж! Бла-го-словить? Я вот подсуну ему Яшеньку благословить!

Вышла она во двор, где играл в бабки Иаков, и сказала:

– Хошь – осуди, хошь – прокляни, но не смей ослушаться! Слышала я, как отец твой говорил брату твоему Исаву, чтобы принес тот ему мясца да приготовил кушанье. Хочет твой папаня Исава, сына своего первородного, благословить пред лицем Господним, прежде, чем к праотцам на свиданку отправится.

Сам знаешь, что это значит: и дом, и скотина, и вся «капуста» наличная ему перейдут. Вот мой план. Поди зарежь козленочка молочного да приготовь отцу шашлык-машлык. Оденься в одежды парадные своего братца и снеси жратву отцу своему. Он тебя за брата твоего старшего примет да тебя-то сослепу и благословит! Усекаешь?

– Маманя, Исав, брат мой, человек косматый аки козел душной, а я человек гладкий, как лысина раввина. Вдруг да ощупает меня отец мой, и я буду в глазах его обманщиком и наведу на себя проклятие, а не благословение…

– Эх, родненький! Все тебя учить-поучать надо: шкурой того же козлика обмотай себе руки – вот и весь сказ! Да не болтай при отце много: а то Исаак хоть уже и сбрендил наполовину, но по голосу тебя распознать может…

Пошел Иаков и сделал все, как мать велела. Взяла тогда Ревекка богатую одежду старшего сына своего Исава, бывшую в доме, и одела в нее Иакова. А руки его и гладкую шею его обложила кожею козленочка убиенного. Потом дала хлеб и кушанье, которое сама же и приготовила, в руки Иакову, сыну своему.

Вошел Иаков к отцу своему, а тот ноздрями пошевелил, принюхался, улыбнулся беззубым ртом:

– Ты ли это, Исав?

– Ыгы…

– Быстро слетал, молодец! Чай, на велосипеде?

– Ыгы…

– Подойди ко мне, я ощупаю тебя, сын мой. – Сказал полуглухой и полуслепой Исаак.

Подошел Иаков, и его отец провел руками по шкурам козлиным на руках Иакова, почувствовав знакомую волосатость первенца своего.

И пробормотал старик:

– Черти-что! Голос, голос-то Иакова, а руки, руки-то Исавовы!

Ну, да лучше один раз ощупать, чем сто раз услышать.

Так принял Исаак Иакова за Исава и имел с ним дружескую деловую беседу…

Поевши и попивши винца, слегка осоловевший Исаак, обнял сына и унюхал при этом запах одежды Исавовой. И опять же: лучше один раз унюхать, чем сто раз услышать. И благословил он после всего Иакова, будучи убежденным, что благословляет Исава:

– Да даст тебе Бог от росы небесной и от тука земли, и множество хлеба и вина! Да послужат тебе народы, и да поклонятся тебе племена! Будь господином над братьями твоими, и да поклонятся тебе сыны матери твоей. Да будут проклинающие тебя прокляты, а благословляющие тебя благословенны.

Так под душистый шашлычок и благословил Исаак Иакова, временно исполнявшего обязанности Исава. А где же был Господь во время этого святотатства?

Справедливый гнев Исава на обманщика-брата

Как только вышел Иаков от одра Исаакова, утиравшего рукавом халата губы свои да промеж редких зубов выковыривавшего щепочкой застрявшее мясо, ворвался в избу запыхавшийся Исав.

– Кто ты?

– Как кто? Первенец твой – Исав!

– Что возвратился, сынок? Нешто забыл что? Шампуры, что ли?

– Никак нет! Какие шампуры? Прибыл я, батюшка, с заказанным тобою провиантом!

– А-а-а-а… А кто же был?.. Кого же я?.. – Вопрос Исаака застыл в воздухе: понял он, что провела его Ревекка с Иаковом, как последнего лоха!

Исав, выслушав слова отца своего Исаака, понял, что младший братец кинул его по-черному, и посему поднял громкий и весьма горький вопль и сказал отцу своему:

– Отец мой! Благослови и меня! Ведь обманом Иаков получил твое благословение!

– Да-а-а… Брат твой пришел с хитростью и взял благословение твое. Но, как говорится, что с возу упало – то пропало… Твой поезд ушел!

– Вот сукин сын – да простит меня мать наша с ним Ревекка за то, что я назвал Иакова сыном суки! – он же облапошил меня уже два раза! Он вымогнул у меня первородство мое, и вот, теперь украл и благословение твое!

Господь безмолвствовал, у Исаака будто язык к нёбу присох, а Исав возвысил голос свой и плакал. Потом он обратился к отцу:

– Папенька! Неужели ты не оставил и мне благословения? Ну, что тебе стоит? Благослови и меня!

– Поставил я брата твоего господином над тобою и всех братьев его отдал ему в рабы… Одарил его хлебом и вином… Что же я сделаю для тебя, сын мой?

– Неужели, отец мой, одно у тебя благословение? Благослови ж и меня, отец мой! Неужто тебе этот хитрожопый обманщик дороже первенца твоего? Да за обман карать надо, а не награждать! Не веришь – спроси у своего любимого Господа!

– Извиняй, Исав: кого я благословил, тот и будет благословен. Не приучен я свои решения менять – правильны они или нет!

От тука земли будет обитание твое и от росы небесной свыше. И будешь ты жить мечом твоим и будешь служить брату твоему. Но будет же время, когда воспротивишься и свергнешь иго его с выи твоей.

Возненавидел Исав Иакова за этот обман. Будто озверев от обиды, он звезданул дверью и выскочил во двор, бормоча сквозь зубы угрозы своему братцу.

И воскликнул Исав в сердце своем:

– Ну, ты у меня, сучара, свое получишь! Благословение отцовское у меня, первородного, из зубов вырвал? За это я тебе зубы вместе с головой оторву и яйца на уши намотаю! Вот приближаются дни плача по отце моем – не долго еще этому лоху землю топтать! А вот как он откинет сандалии, я и убью Иакова, брата моего бесчестного!

Ревекка отсылает Иакова

Но случилось так, что в сенях за дверью притаилась Ребекка – очень уж ей хотелось подслушать, чем дело кончилось. А посему услышала она и все те угрозы, которые пробурчал разъяренный Исав.

Разыскала она тут же любимчика своего Иакова и сказала ему:

– Тикай сынок, немедля! Лучше быть нищу да живу, чем богату да мёртву! Вот, Исав, брат твой, грозит убить тебя…

– Ну, мама, я же предупреждал тебя, что добром это не кончится… Любовь твоя непомерная погубит меня.

– Не время для дискуссий, сын мой. Послушайся слов моих, встань, беги в Месопотамию к Лавану, брату моему, который живет в Земле Ассирийской в городе Харран, что на берегу Евфрата. Поживи у него несколько времени, пока утолится гнев брата твоего на тебя, и он позабудет, какую подлянку мы сделали ему. Когда утишится все, тогда я пошлю за тобой и возьму тебя оттуда.

Оставалось уладить все с мужем, и Ревекка нашла нужные слова. Дело в том, что Исав взял себе в жены сразу и Иегудифу, дочь Беэра Хеттеянина, и Васемафу, дочь Елона Хеттеянина. Не любила их Ревекка и мужа своего настраивала против них:

– Знаешь, житья мне нет от невесток Хеттейских, жен Исавовых. Если и Иаков еще возьмет жену из дочерей Хеттейских, каковы эти две, то к чему мне и жизнь?