Текст книги "Тень Луны"

Автор книги: Игорь Байкалов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 28 страниц)

Андрей, Штрей, Беррекон и Осон в сопровождении Влада и Лиса шли по мокрым, грязным улицам города. Проходя мимо одного из переулков, они заметили человека, лежащего в широкой мутной луже. Даже издалека можно было понять, что он мёртв: лицо бедняги было полностью погружено в вязкую жижу. Скоро здесь может возникнуть эпидемия.

«Зачем всё это?..» – задавался вопросом Андрей. Он никак не мог понять, почему Фэви покинул этот мир. – «Разве нет чувства ответственности за созданное тобой?» – снова спрашивал он воображаемого собеседника, но ответа, конечно, не получал.

Внезапно на дороге показались шесть человек, одетых в грязные одежды. Булдаков сразу ощутил враждебность, хоть она пока ни в чём не проявлялась. Влад и Лис вышли вперёд, и тут незнакомцы показали свою истинную сущность.

– Паршивая погода сегодня, да и есть хочется, – сказал один из них, сделав шаг навстречу бойцам, по всей видимости, вожак. – Правда?

– Подраться хотите, – сразу перешёл к делу Влад. Собеседник на секунду опешил от такой наглости, но быстро взял себя в руки, боясь уронить авторитет. «Психология стаи», – подумал Андрей, нащупывая пистолет под плащом. Оружие и средства связи были при них. В случае плена они могли сослаться на захваченную симирийскую технику.

– Хамим? – усмехнулся вожак и обернулся к своим. – Хамит, дерзит.

Те тупо рассмеялись.

«Да, с такими можно говорить только силой», – уныло подумал Булдаков. Он не сомневался, что Влад и Лис справятся с ними, даже в одиночку, но ситуация ничего приятного не несла: как можно работать в местности, которая кишит преступниками, которые чувствуют свою безнаказанность…

– Нехорошо, честных людей обижаешь, – сказал вожак и сделал выпад в сторону Лиса. На удивление того, удар прошёл мимо – Олег перенаправил кинетику и одним движением свалил врага.

Трое набросилась на Влада. Кто-то достал меч. Клинок прошёл в сантиметре от Родионова. Тот перехватил руку, и, закрывшись телом атакующего, нанёс два точных по другим, а затем уложил и последнего. Лис легко разделался с ещё одним. В руках последнего врага промелькнул мушкет, он целился в Родионова. Щелчок – раздался выстрел, клубы дыма окутали стрелка, но Влад каким-то чудом в последний момент успел уйти с линии огня. Как только Андрей осознал это, последний преступник уже лежал на земле. Кажется, Влад и Лис даже не запыхались.

Опасность миновала. Булдаков огляделся. Беррекон почему-то держался за живот и стоял, облокотившись стену здания. Андрей сразу же понял – Мартин стоял как раз за Владом. Неужели бронежилет не спас его? Штрей оказался первым у американца. Крови вроде бы не было. Полковник отжал руку и что-то в сердцах произнёс по-немецки.

– Всё в порядке, – сказал он через секунду.

Беррекон что-то проворчал на английском.

– Да, Мартин, знакомо. Кинетику ещё никто не отменял, – сказал Андрей, вспомнив свои ощущения.

– Что здесь происходит? – прозвучал властный голос. Все обернулись. Посередине дороги стояли три стражника.

– Мародеры, – ответил Влад. – Пытались нас ограбить.

– Проверь, – приказал всё тот же солдат. Наверное, он был командиром группы. Один из них направился к лежащим на земле преступникам. Те до сих пор не пришли в сознание, но все были живы, лишь у одного оказалась неестественно вывихнута рука. – Кто такие?

– Мы в Резиденцию хотим попасть. Направлялись туда.

– Нет больше Резиденции. Теперь вообще ничего нет… Кто такие?

– Мы хотели предложить помощь в восстановлении, – произнёс Штрей и представился.

– Кого вы представляете?

– Это государственная тайна.

Командир рассмеялся, остальные были в контраст серьёзны. Веселиться стражник перестал довольно быстро. Неизвестно, поверил ли он словам или нет, но рассказал, что теперь не существует никакого государственного аппарата. Теперь порядок пытаются навести остатки гарнизона.

– …Ладно, мне плевать, кто вы такие, если у вас действительно есть дельное предложение, – сказал под конец командир.

– Есть. Можете отвести к начальнику гарнизона?

– К Легату? Да, конечно.

– Как его имя?

– Норис. Пойдёмте.

Андрей не стал спрашивать, что будет с разбойниками. В принципе, он уже понимал, что до рассвета те не доживут, но не мог принять такое отношение, хоть и не рискнул вмешаться: к таким людям, которые живут за счёт убийства других, он не испытывал ни малейшей симпатии. Легат Норис расположился в одной из гостиниц, так как казарма оказалась тоже разрушенной, и лишь отсутствие командира в здании спасло того от смерти.

Группа поднялась на второй этаж. Дверь была настежь открыта. У порога никого не было. Никакой официальности: всё максимально просто. Легат Норис сидел за столом и слушал доклад какого-то командира. Тот быстро закончил и посмотрел на вошедших. Начальник тоже выразил заинтересованность:

– Кто такие? Что надо?

– Это я, Норис, – сказал командир, который привёл их сюда, имя его группа так и не узнала. Впрочем, это было не столь важно. – Они утверждают, что пришли с помощью, направлялись в Резиденцию, но теперь Резиденции нет, и они готовы…

– Что за помощь? – перебив, спросил Норис.

– Еда, медикаменты, – сказал Оссон.

– Возможность эвакуации, – вставил Андрей. Он буквально почувствовал сверлящий взгляд руководства и псевдодипломатов. Без сомнения, за такие слова его могли выгнать с работы с волчьим билетом, но Булдаков надеялся, что обойдётся. Полковник Штрей ему простит эту выходку, а вот Берркон и Оссон, вряд ли, но, как говорила Эра, он сделал свой выбор. Пусть он кому-то и не нравится. Теперь пусть делают выбор остальные.

– Эвакуацию мы пока не рассматриваем, хотя, если найдётся для всех людей место, то было бы неплохо. От имени кого оказывается помощь?

– К сожалению, мы не можем вам этого сказать, – ответил Оссон. Он был весь как на иголках. – Могу лишь заверить, что мы не относимся ни к Симирии, ни к Долерасу, и, конечно же, не являемся вашими врагами.

– Если бы были врагами, вы бы нам не помогали, верно я говорю? Кому нужен остров, про которого забыл даже Смотрящий с Неба?! Как видите, я человек прямой, не политик, но после гибели гражданского правительства, я отвечаю за остров. Мы готовы на любые условия лишь бы жизнь нормализовалась.

– Я вас прекрасно понимаю. Сколько вам нужно продовольствия?

– Выжило около шести тысяч человек, – с горечью сказал Норис. – Склады уничтожены: они все располагались у порта. Вы, наверное, знаете, что мы жили только благодаря порту, – Легат опустил голову и немного помолчал. – А как вы собираетесь доставить груз?

– Это уже наши задачи.

– Очень надеюсь на вас, хоть и не знаю, кто вы, – произнёс Легат и потёр лоб. – Что мы должны будем сделать для вас?

– Ничего. Помощь бесплатно, – ответил Оссон и поклонился, указывая, что разговор окончен.

Всё время, пока они спускались вниз по лестнице и шли по улице, Андрей чувствовал разъярённый взгляд Оссона и Беррекона. Его почему-то даже забавляло это. Душой овладело спокойствие: он сбросил тяжкий груз. И лишь, когда они свернули на тихую улочку, двое разведчиков набросились на него:

– Ты что себе позволяешь?!! – прокричал Беррекон, схватив за грудки, и пригвоздил к стене. Андрей не сопротивлялся. – Тебе что, под трибунал захотелось?!

– Эй-эй, Мартин! – прокричал полковник Штрей, а Влад схватил за плечо разведчика и сказал:

– Успокойся.

– В своём отчёте я укажу, – уже спокойнее сказал Беррекон, – как ты чуть не раскрыл нас.

– Днём раньше или днём позже, какая разница?

– Приказ – есть приказ, мистер Булдаков. Если вам говорят одно, а вы самовольно делаете другое, то это уже попахивает изменой…

– …либо умением смотреть дальше, – добавил Андрей и почувствовал, как сильнее сжались кулаки Беррекона. Возможно, только присутствие за спиной Влада сдерживало эмоции этого человека. Булдаков вполне понимал его, но…

Земля снова задрожала. Те, кто успел, облокотились на стены, остальные пытались удержать равновесие. Рядом стоящий дом рухнул, обдав группу крошкой и пылью. В это же мгновение поднялся ветер страшной силы. Он сбил с ног тех, кто ещё держался. Все попытались отойти, точнее отползти, подальше от строений, но пространства в переулке практически не было. Воздух хоть и сбивал с ног, но теперь перестал бить рывками. Группа попыталась выбежать на открытую улицу. Ветер подгонял их с чудовищной силой. Казалось, ещё чуть-чуть и они все взлетят вверх. Дышать было трудно – рот набивался пылью. Они вылетели на широкую мостовую, и землетрясение прекратилось. Вскоре ветер стал заметно слабее. Повсюду раздавались крики и плачь. Где-то не выдержал ещё один дом и начал разваливаться, словно его разрезали невидимым ножом.

– Полковник Штрей, – раздался чей-то охрипший голос. Андрей сплюнул грязь и обернулся: командующий стоял чуть в стороне от группы и с кем-то говорил на рации. Очевидно, что-то случилось на базе. – Да, сейчас будем. Мы как раз возвращаемся.

Штрей откашлялся и отключил связь и убрал рацию под плащ.

– И базе досталось, – коротко сказал он. – Давайте возвращаться, пока нас здесь не засыпало…

База действительно выглядела не самым лучшим образом. Главный корпус выдержал удар стихии, но посередине огороженной территории проходила широкая трещина. Вернувшаяся группа с изумлением посмотрела на этот шрам. Андрей заметил неподалёку Иваненко. Учёный поставил два небольших приборчика с разных сторон трещины и внимательно смотрел на экран ноутбука.

– Землетрясение? – подойдя к учёному, спросил Штрей.

– Опять скачки гравитации. Что-то мне это не нравится.

– Я же говорил, – вставил Андрей. Полковник ничего не ответил. Видимо, он уже стал понимать его правоту.

– Эта трещина… она понемногу растёт. Десять минут назад зонд зафиксировал извержение вулкана, того, что на южной оконечности острова.

– Помнится недели три назад, вулканологи сказали, что он уже давно потух, – сказал Штрей.

– …а сейсмологи говорили, что здесь не бывает землетрясений, – напомнил учёный.

– Сергей Геннадиевич, – обратился Штрей, – какова вероятность гибели планеты?

– Мы ещё не проводили исследования, но по ощущениям и по совести, скажу: Андрей прав. Нужно делать ноги и прихватить побольше аборигенов. Там уже на месте с ними разберёмся. Хоть резервацию организуем. Это уже дело техники.

– Я вынесу предложение.

– Пока они будут обсуждать, мир погибнет, – сказал Андрей. – Время… его у нас нет, – он постучал по часам.

– Мы не можем своевольничать. Я отвечаю за всё, что здесь происходит, – сказал Карл Штрей. – Вашу выходку ещё могут простить. Если я так начну поступать, мне этого не простят. Сергей Геннадиевич, – обратился он к учёному, – через час я жду вашу оценку в письменном виде.

Полковник перешагнул через трещину и направился в сторону здания. Вместе с ним ушли и разведчики.

– Шустро, – усмехнулся Иваненко. – Сказал тоже… за час ему всё описать. О чём он говорил? О какой выходке?

– Неважно, – отмахнулся Булдаков.

– Ладно, мне вовсе даже неинтересно…

Руководитель научной группы быстро раздал всем указания и, попрощавшись, убежал.

– Как бы там ни было, ты прав, Андрей, – сказал Влад. Лис промолчал и ушли вместе с командиром.

Булдаков остался один. Он облегчённо вздохнул: «Ну, что ж, теперь, по крайней мере, сразу под трибунал не пойду. Можно сказать, повезло».

Он осмотрел изменения в ландшафте и сказал: «Словно война началась, ей Богу…»

* * *

Зонд перестал функционировать спустя двое суток. Связь с ним не пропала внезапно. Сначала он стал передавать несуразицу, которую учёные никак не могли понять, и только затем передача прервалась. Данные были засекречены и отправлены в Аналитический Отдел ОМБ.

Разгул природной стихии только набирал свои обороты. Гравитационные аномалии стали нормой: в одном месте человек испытывал неимоверную тяжесть, а в другом чуть ли не взмывал в небо. Соответственно и атмосфера реагировала ударами ветра. В некоторых окнах уже не хватало стёкл, и их никто уже не собирался ставить.

Ответа с Земли так и не поступало. Среди персонала уже ходили слухи, что камеры телепортации могут в один «прекрасный» момент отключиться, но пока все устройства Древних работали исправно. На одном из обедов Андрей услышал эти слова и тут же поспешил заверить сказавшего, что есть ещё один (естественный) переход между мирами, а Саша коротко рассказал историю встречи с йети, опустив некоторые подробности. Вся эта информация тоже содержалось в их отчётах, и была доступна большинству из здесь присутствующих, поэтому ничего запрещённого они не рассказали…

Руководство базы в лице полковника Штрея сильно нервничало и явно не знало, что делать дальше. Точнее знало, но не могло выбрать один из двух вариантов. Ответ пришёл только утром следующего дня, когда небо уже стало принимать совершенно невообразимые формы. Именно формы. Оно казалось то плоским, то пирамидальным, словно планета была погружена в куб, и этот куб постоянно вращался вокруг неё.

В присланном приказе говорило следующее: «Эвакуация разрешена. Эвакуировать основной персонал, оставить только научную группу и охрану. В связи с непостоянством физических характеристик мира, эвакуацию местного населения разрешаем. Земная техника не должна быть задействована при эвакуации людей. Гуманитарный груз будет переправлен через шесть часов по земному времятечению. В случае возникновения ситуации, при которой дальнейшее пребывание людей в мире Тени станет невозможным, произвести эвакуацию персонала и подрыв камер телепортации, а также уничтожение всей техники. Центр».

Приказ был как бальзам на душу. Полковник резво начал раздавать указания, составил список групп, возвращающихся на Землю, и уже через час «лишних» людей на базе не было.

Внезапно грянул гром, и небо буквально за пять секунд затянулось тучами. С неба повалил мощный ливень, но люди не обращали на него внимания. Группа военных на машинах собиралась отправиться к городу. Она должна была остановиться за два километра от него и выгрузить людей, которые должны будут сообщить о возможности уйти из неблагополучного места в другое. Не успели они уехать, как поступил следующий приказ: готовить заряды для подрыва здания. Карл Штрей готовился к любому повороту событий…

Да, вся земная база пришла в движение. Эра висела над ней бесплотным духом. Пожалуй, только тот, кого звали Владом, да ещё несколько человек могли ощутить её присутствие, но все были слишком заняты проблемами. Через три часа у них откажут сканеры, а через двенадцать мир станет невыносим. Эра полетела на север, к городу. По полю неслась небольшая колонна машин. Дворники работали не переставая. Дождь хлестал нещадно.

«Хорошо, что я не в физическом теле», – подумала она, представив неприятные ощущения людей, и животных, попавших под ливень.

Город словно вымер, но Эра ощущала мир не только в видимом диапазоне. Комки энергии спрятались в хитросплетениях других, видимой людям, как дома. В энергетическом видении можно было заметить флуктуации энергии и пространства. Впрочем, они страшны только для физических тел, а вот сбои в информационном поле одинаково фатальны для всех. И эти сбои происходили всё чаще и чаще. Всё остальное – лишь их следствие.

Эра уже стала задумываться о своей безопасности, ведь, если сбой возникнет в том месте, где она «записана», то она умрёт, если задержится здесь – умрёт вместе с миром.

Она прыгнула на другую часть планеты и оказалась над столицей Долераса. Город горел, одна из улиц превратилась в поток лавы. Люди бежали, спасаясь от стихии. Эра хотела подключиться к эмоциональному фону, но поняла, что это глупо: такой поток эмоций она вынести не в состоянии.

Хаос. Он пришёл на эти земли…

Правительства обменялись нотами протеста, подозревая друг друга в создании погодного оружия, вспомнив труды какого-го одиозного учёного, утверждавшего о принципиальной возможности создания такового. Возможная война казалась наименьшим бедствием. Нет, это было просто глупостью, несуразицей: воевать перед лицом полного уничтожения. Государства походили на людей, бьющих мечом по своим щитам, в то время как на обоих валится гора. Они словно потеряли связь с реальностью. Отсутствие выбора, иной ветки развития события. Разве можно поверить в такое в другой Вселенной.

«Ошибочность в заданных параметрах привела к катастрофе», – подумала Эра. – «Ты не смог решить Великое Уравнение Вселенной. Мне остаётся лишь одно».

Она погрузилась на глубинные слои этого мира. Это было сродни погружения в воду в физическом теле: мир становился более плотным и давил на тебя толщей слоёв. За долгие десятилетия и столетия процесс происходил без участия сознания, практически мгновенно.

В памяти прошлого отчётливо зияла аномалия: скачок гравитации, провал в коре, выход магмы. Город превратился в сплошной вулкан.

Эра уже начала паниковать: не пора ли уходить, но не смела. У неё ещё оставался долг перед Вселенной. Он проникла ещё глубже, почти в основание этого мироздания. Здесь не было пространства, только время, одно измерение, одно направление из прошлого в будущее. Ещё один шаг, ещё один слой. Теперь здесь нет такого понятия как время. Оно существует субъективно только для неё и «внутри» неё. Здесь уже нет давления, вообще не существует никакого внешнего воздействия, его и не может здесь быть. Есть только узел, корень – та информационная структура, которая дала жизнь этому миру. Эту композицию можно было только почувствовать, ощутить инстинктом, смутным предчувствием существования чего-то близкого, родного.

Эра «обволокла» информационный блок и скопировала на себя. Ко всем другим зародышам миров прибавился ещё один, неудачный. Вселенная обрела ещё один опыт…

* * *

…Андрей смотрел на небо. Оно было непостоянно. Какая-то страшна дифракция рисовала на нём причудливые узоры. Солнце почти погасло и светило бледно-фиолетовым светом. Тьма опускалась на этот мир. Мир умирал, мир гас. В воздухе появлялись невидимые линзы, искривляющие свет, так что, казалось, видишь всё через потрескавшееся стекло…

Сколько людей уже погибло в разных частях планеты, сколько погибнет в этот час, в следующий. Нет, здесь была чудовищная несправедливость.

«Фэви!» – мысленно прокричал он. – «Ты поддонок. Ты не имел права бросать людей, ты не имел права бросать своих детей! Предатель!»

Андрей буквально физически ощущал боль гибели, хоть это была и не Земля. Эвакуация персонала была объявлена десять минут назад, когда стало ясно: ещё немного и погибнут все. Может быть, Тени предстояло просуществовать ещё день-два, но какой смысл оставаться теперь? Все местные, которые захотели уйти – ушли, хотя для этого пришлось приложить немало усилий. Стоя у камер телепортации, многие боялись исчезнуть навсегда, но им продемонстрировали, что можно так же просто вернуться, и после того, как смельчаки опробовали новый способ перемещения, всё пошло как по маслу.

К сожалению, уходящих на Землю оказалось немного. Андрей не стал затаскивать всех выживших силой: каждый делает свой выбор. Булдаков пытался объяснить, что остров (он умышленно уменьшил масштабы) скоро уйдёт под воду, сделав всё возможное, но его мучила боль за других людей.

«Это их выбор», – успокаивал он себя, но не помогало. – «Всего пятьсот человек… Пятьсот людей из пятисот миллионов. Каждый миллионный. Капля в море, песчинка на берегу…»

– Заряды установлены, – донёсся сзади чей-то голос. Андрей обернулся: никого не было. «Опять фантомы, опять звук „прыгает“», – подумал он и увидел, что от ворот в сторону здания идут двое солдат.

– Мистер Булдаков, – сказал один из них, но голос казался смазанным, словно плыл, меняя тональность. – Через час произойдёт детонация.

– Да, я понимаю.

Солдаты перепрыгнули через расщелину, проигнорировав деревянные понтоны, которые были поставлены специально для перехода через трещину.

«Что же уготовано нам?» – задал себе вопрос Андрей. – «Да, права была Эра. Или был? Это существо явно не знает пола, пусть будет „была“… Права она. Этот вопрос будет со мной ещё долго. Просто так я от него не отделаюсь, а значит это моя битва. Моя и Кэтрин… Моя и Кэтти».

В его памяти всплыла картина, увиденная в последние дни предыдущего пребывания. Этот танец Саши с Кэтти. Он так ранил его тогда… Боже, как ему снова хотелось увидеть эту девушку. Он только сейчас, когда работа перестала отнимать всё его время, понял, что похож на человека, жаждущего свежего воздуха. Тринадцать лет одиночества, тринадцать лет непонимания окружающих людей. В Академии его всегда считали чудаком…

– Простите, сэр, – прозвучал голос совсем рядом. Андрей заметил, что двое солдат так и не вошли в здание, а стоят около него. – Вы последний. Пойдёмте с нами.

– Всё нормально, парни, – нарочито небрежно ответил Булдаков. Что-то происходило в эти моменты в его душе. Какое-то переосмысление реальности. Словно накопившаяся информация в одно мгновение обработалась и привела к новой смысловой оценке. – Вы откуда родом?

– Из Ирландии… – явно не понимая смысла вопроса, ответил солдат.

– Я думал, из Англии. Как вас зовут?

– Френсис.

– Как думаете, Френсис, какой урок мы можем извлечь из этого? – спросил Андрей и обвёл рукой, указывая на окружающее пространство.

– Вывод? – удивился солдат. – Простите, здесь сейчас всё рухнет, сэр.

– Это я понимаю, – сдавленно улыбнулся Андрей и кивнул. – Пойдёмте.

Солнце моргнуло: на мгновение стало темно, словно ночь опустилась на мир, а затем полумрак снова вернулся. Андрей прочитал страх в глазах солдата и спросил:

– Вы боитесь, Френсис?

– Да, – честно ответил тот. Они вошли в холл и направились к лестнице, ведущей вниз, к бывшему Святилищу Великих. – А вы нет?

– Я? – Булдаков и сам задал себе этот вопрос. На удивление, в душе не было ни капли страха. – Нет, Френсис. Знаете, нет. Я уже не понимаю, где я, а где мир…

Тот странно посмотрел на Андрея, но промолчал. Булдаков мысленно улыбнулся. Им действительно овладело удивительное спокойствие. Даже переживания о гибели людей отошли на второй план.

«Нравственный хамелеон», – обозвал он себя, прекрасно понимая, от чего пришёл такой покой. Они спустились по лестнице. Автоматика открыла двери, и Андрей вслед за Френсисом и вторым солдатом вошли в Святилище.

В пещере находилось пять человек. Среди прочих Булдаков заметил Сашу и полковника Штрея.

– Мы уже думали посылать за тобой, – произнёс друг.

– Спасибо. Ну, что, в путь? А то уже солнце начинает мигать. Наверное, прощается…

– Да, пожалуй.

– Лейтенант, Ларс, – просил Карл, – заряды установлены?

– Так точно, сэр, – ответил Френсис. – Подрыв произойдёт через… – он глянул на часы, – пятьдесят две минуты и пятнадцать секунд.

– Словно в этом есть смысл, – сказал Андрей.

– Действуем по инструкции, – ответил Штрей. – Возможно всё.

– Вы действительно думаете, что этот мир восстановится?

– Я ничего не думаю. В капсулу, советник, – нарочито официально сказал Штрей.

Андрей встал на площадку. Пройдёт всего немного времени, и уже ни один землянин не попадёт в этот мир. Даже естественный проход закроется навсегда. На мгновение внезапно пришедшая мысль напугала его: «А что, если, действительно, сейчас проход захлопнется…»

Не успел он подумать, как оказался на вершине горы. Андрей с удивлением озирался по сторонам: неужели его забросило не туда?!

– Ничего страшного не произошло, – прозвучал знакомый голос сзади. Булдаков обернулся. – Прости, у меня не было времени, пришлось в самый последний момент действовать. Мне пришлось поймать тебя в момент перехода и растянуть это мгновение в бесконечное количество раз, поэтому, сколько бы мы здесь не говорили, никто этого не заметит.

– Что тебе нужно от меня, Эра? – настороженно спросил Андрей. Он чувствовал дискомфорт: слишком всё неожиданно произошло. Впрочем, он уже начал успокаиваться.

– Разрушающийся мир также опасен для меня, как и для вас всех.

– И я нужен как транспорт?

– Это наша проблема. Мы не можем переходить, не будучи в теле. Разумеется, это тоже информация, но она вторичная. Вы такую называете материей.

– Как же ты прыгала из мира в мир до этого?

– Таким же способом. Когда вы уходили из мира в прошлый раз, вы видели проекцию меня, но я на самом деле была в сфере. Обман зрения. Вы не заметили, что я двигалась с той же скоростью, в то время, как весь остальной мир вы видели, словно в замедленной съёмке.

– Да, припоминаю…

– В этот момент, я слегка нарушила правила мира Фэви. На маленькие хитрости у меня всё-таки хватает сил (как сейчас). Обратно вернулась тем же путём, только мой симбионт не знал об этом. Как думаешь, чтобы он ответил, если бы в голове появился голос? – опережая вопрос, ответила Эра.

– И то верно, – улыбнулся Андрей. – Но ведь и сейчас ты могла просто тихо и незаметно пройти вместе со мной и не тратить уйму энергии, ведь, я так понимаю, для тебя этот визит обошёлся дорого.

– Точно, хотя не намного больше, чем если бы я «прошла» тихо.

– А раз так, то… – подвёл он.

– …то мне нужно тебе кое-что сказать. Точнее предупредить, – добавила Эра. – Как ты думаешь, зачем Фэви тратил столько сил на Дину?

– Дина? – тупо переспросил Андрей.

– Ты думал об этом?

– Да, но не пришёл ни к чему определённому, – ответил Андрей. Он уже начал беспокоиться. – Неужели Фрэнк был прав?

– Прав, – твёрдо сказала Эра. – Это бомба замедленно действия – так задумал Фэви. Страховка на случай провала.

– Почему ты не сказала раньше?

– Я узнала лишь несколько часов назад. Мне пришлось опуститься на самые глубокие информационные слои, где не установлена никакая логика мира. К самой её сердцевине. Там я считала всю память мира, считала и замысел Фэви.

– Так теперь ты знаешь всё об этом мире?

– Абсолютно всё. «Внутри» меня есть зародыш этого мира. Теперь я буду всегда носить его с собой.

– Зачем он тебе?

– Фэви проявил не дюжую творческую силу. Как думаешь, создать мир легко? – спросила Эра. Андрей счёл этот вопрос риторическим. Так же он заметил, что она уже приноровилась к его мышлению и говорит простыми словами. – Кончено, нет. Это опыт, опыт Вселенной, части Разума, и он должен быть сохранён. Эта копия должна храниться не только у Фэви в памяти, но и для грядущих поколений разумов в Банке Данных на случай, если он захочет уничтожить свою память.

– Разве она не остаётся в Информационной Матрице?

– Нет, это мир не входит в нашу Вселенную. Его уникальность в том, что он и образует новую Вселенную. Понимаешь? Фэви не просто творец, он – Бог своего мироздания, отличного от нашего.

– Звучит громко. Я не знаю общей расстановки сил в этой… борьбе, потому ничего не могу сказать, – ответил Андрей. – И куда пойдёт этот опыт? Должен же быть смысл в его накоплении.

– Безусловно, смысл есть. Вселенная живёт от цикла к циклу. Это развивающийся самоосознающий организм. Он хочет понять, что он есть. Для этого существуем все мы. От цикла к циклу бесконечности в обе стороны воображаемого времени. Я говорю воображаемого, так как для него не существует понятия времени. Время придумано им для нас, а мы разовьём это понятие дальше.

– Если экстраполировать такие соображения для нас, то цель наша – самосознание, саморазвитие.

– Для этого и существует разум, как возможность осознания себя. Он не подчиняется отведённым законам, он может менять их. Таким образом, Вселенная сама не знает к чему придёт.

– Но какую роль здесь играет Дина? И как она может помешать, ведь мы так и не понимаем, что конкретно хочет Фэви. Я понимаю, что он боится распространения технологии телепортации на Земле.

– Да, – улыбнулась Эра. Сейчас она смотрела на него, как мать на ребёнка. Наверное, для неё он таковым и был.

– Как Дина может сорвать распространение? Это невозможно.

– Да, – снова ответила Эра. – Ну, мне пора. Я думаю, мы в ближайшее время не встретимся.

– Почему? Я буду только рад.

– Кто знает, может я и не права. Мне было приятно встретиться с таким любопытным разумом. Успехов в вашем выборе.

– Надеюсь, я заплачу не очень высокую цену за него.

– Пусть тебя не волнует это. Счастье бывает разное, – она слова улыбнулась, помахала рукой.

«Что она имела в виду?» – подумал Андрей и понял, что уже находится в капсуле телепортации.