Текст книги "Блуждающий Равноценный обмен 2(СИ)"

Автор книги: Игорь Шилов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 25 страниц)

Глава 8

Точно сказать не могу, что повлияло на изменения в нашем первоначальном плане, но они произошли. Приняли мы их единогласно, проголосовав обычным поднятием руки, за коллективное решение. Хотя, наверное, я имел полное право этим людям и просто приказать, делать именно так, а не иначе. Но посчитал, что в данной ситуации каждый должен сам для себя всё решить. Мы же обычные добровольцы, а не регулярная армия, в которой, наверняка, всё по другому.

План у нас очень простой и хочется верить в то, что выполнимый. Согласно его, четверо наших раненых, двое из которых ходячие, при поддержке ещё троих, боеспособных добровольцев, будут прорываться к лесу, а остальные в это же самое время попытаются отвлечь от них противника, интенсивной стрельбой. Затем оставшиеся, в доме, люди попытаются захватить патроны у атакующей стороны и последовать за теми, кто должен будет укрыться за дальним сараем, и оттуда прикрывать отход ударной группы. Всё поменять решили, как раз из-за раненых, им без нашей помощи не уйти однозначно, а нам оставлять беспомощных людей на растерзание врагу, как то тоже не по воровскому закону, как сказал один из добровольцев, призванный на службу прямо из тюрьмы.

Теперь я точно знаю, чем отличается хороший план от плохого. Хороший, он потому такой, что его никогда выполнять не приходится. Так случилось и в нашем случае. Не успели мы проголосовать «за» и подготовиться "к", как со стороны леса послышалась дружная стрельба, а затем произошло дружное бегство, турецких солдат, вдогонку которым мы выпустили весь оставшийся боезапас.

На помощь к нам пришло пятьдесят солдат второго Смоленского полка, срочно отправленных из резерва какого то очень высокого начальника, после слёзной просьбы нашего командира полка. Видимо внял он нашим мольбам, попросил кого следует и благодаря этому остались мы живы, оставив на всегда, в своей памяти такой замечательный план, которым, к всеобщей радости, не пришлось пользоваться.

Солдаты не добровольцы, делали всё быстро и четко. Они отогнали противника за линию обороны и тут же стали укрепляться на ней, нисколько не заботясь о сборе трофеев. А мы добровольцы, чего с нас взять, так что нахапали столько вражеского оружия и патронов, сколько нам оставил их, спешно покинувший поле боя, противник.

Разбираться с тем, кто остался в живых в других домах, начал лишь после приведения своей группы в полную боеготовность. Выставив посты и отдав распоряжение из вражеских пороха и пуль снарядить свои патроны, отправился на поиски Свистунова. Он мой непосредственный начальник, надо бы в первую очередь ему доложиться, узнать о дальнейших планах, и получить новые указания от него, если таковые у командира уже имеются.

Свою винтовку оставил в доме, патронов для неё у меня не осталось, поэтому с собой взял турецкую, в которой находился не использованный заряд и не торопясь потопал к дальней избушке, до которой идти метров триста, не больше, там должен был держать оборону мой боевой товарищ.

Младший унтер офицер оказался на своём боевом посту, но вид имел не приглядный. Ранили его, в левую руку, из-за это командовать полноценно он не мог, много крови потерял. Выслушав от меня краткий доклад, Свистунов тут же приказал мне отыскать второго унтера, чтобы сдать ему дела, перед тем, как отправляться на излечение. Пришлось возвращаться обратно в избушку, что стояла примерно по середине между нашей и этой. Живые люди в ней тоже имелись, это я заметил ещё ранее, когда проходил мимо неё, но вот кто там конкретно находится и в каком состоянии, предстоит узнать только сейчас.

Не очень хорошо знакомый мне унтер и капрал, оборонявшиеся здесь, пали смертью героев, защищая раненых товарищей. Оказывается, сюда сбежались все, кто уже не мог толком ходить, вот и пришлось двум командирам вступить в неравный бой, при очень слабой поддержке покалеченных добровольцев, защищая их от наседавшего врага. Обнаружив такую картину и не став вдаваться в состояние многочисленных раненых, я тут же вернулся к своей группе и не дожидаясь указаний Свистунова отправил в штаб человека, за санитарами и транспортом. У нас больше чем два десятка раненых, которых надо срочно вывозить, поэтому ждать указаний командира, когда и так всё ясно, не стоит.

Вернувшись в дом, где продолжал нести службу очень плохо выглядевший младший унтер офицер, доложил ему обстановку и рассказал о предпринятых мной мерах. Выслушав доклад, он тут же принял решение, вполне ожидаемое, в данной ситуации, так как другого в общем то и не предвиделось. Мне было приказано принять на себя обязанности командира, организовать вывоз раненых и похоронить убитых, но перед этим обязательно связаться с командиром подразделения пришедшего нам на выручку и согласовать с ним наши действия, по обороне хутора.

– Господин прапорщик, капрал Тихомиров, пятая сотня, седьмой добровольческий полк. Временно исполняю обязанности командира сотни – представился я военному, разглядев его знаки различая.

– Значит только капрал? А мне говорили у вас здесь два младших унтера имеются? – спросил меня немолодой, высокий мужчина, с очень уставшим лицом.

– Так точно имеются. Один ранен, другой убит – доложил я.

– Ясно. Ну тогда давай капрал ты, докладывай обстановку.

Как мог рассказал прапорщику обо всём, что с нами произошло, доложил о раненых, убитых и всё ещё боеспособных добровольцах, находящихся теперь под моим командованием. Прапорщик, в свою очередь, передал мне приказ командира полка, согласно которого остатки нашей сотни переходят в его распоряжение и дал указание заниматься ранеными, и убитыми. Участок обороны, который нам предстоит занять он мне покажет позже, когда сам со всем, что тут происходит, разберётся.

Остатки дня прошли спокойно. Нам удалось отправить всех, кто в этом нуждался, в тыл, захоронить в лесу, где уже стоит немало крестов, всех своих погибших, придать земле тела захватчиков, а ближе к вечеру и занять участок на окраине хутора, который был закреплён за сотней. Участок нам достался простенький, с многочисленными бугорками и кустиками, за которыми легко можно было спрятаться во время атаки, да и по размеру был он не велик, метров сто пятьдесят в длину, не больше. Прапорщик, наверное, решил, что двенадцати добровольцам и такой тяжело будет удержать. Ну что же решил, так решил, переубеждать его не стану, ему виднее.

Повоевать там, где состоялось моё боевое крещение, пришлось ещё пять дней, а потом нас и кадровых военных сменила свежая сотня добровольцев, прибывшая в наш полк с берегов Волги. За это время мы потеряли ещё семерых человек, троих убило, а остальных санитары увезли к себе в лазарет, так что прибыла пятая сотня в штаб, согласно приказа, лишь в составе шестерых добровольцев, имевших очень неприглядный вид.

Определять нас сразу, никуда не стали, дали день на отдых и приведение внешнего вида в должное состояние. Нам не помешает ни то ни другое. Форма у нас хотя и новая, а выглядит так, как будто мы в ней год уже ходим, ну а про усталость и говорить нечего, её столько накопилось, за последнее время, что дня, пожалуй, маловато будет, чтобы восстановить силы в полном объёме.

За день, который прошёл очень быстро, командир полка так и не придумал, куда девать таких геройских добровольцев и оставил нас в своём резерве, который на сегодняшний день насчитывает всего десять человек. Будь другая обстановка, отправил бы он нас затыкать какую нибудь новую дыру, но день назад пришло свежее пополнение и сотни пока имеют полный состав. Вот и приходится нам околачиваться в землянке, возле штаба. Место конечно тёплое, но не очень уютное. Не привыкли бывшие заключённые находится рядом с начальством, а со мной сейчас находятся именно те, с кем меня вывозили из тюрьмы, вот и маемся мы тут от безделья, стараясь лишний раз не попадаться многочисленным командирам на глаза и знакомясь с остальными членами команды.

Дело нам нашлось лишь ближе к вечеру, но такое, что лучше бы оно и не находилось вовсе. Младшего унтера, который был старшим в этом подразделении, срочно вызвали в штаб, причём вестовой, прибежавший за ним, отдал распоряжение в такой форме, как будто там пожар начался и его, кроме нас, тушить некому. Это мне, да и всем остальным, сразу не понравилось. Ждать чего то хорошего, от таких срочных вызовов, на ночь глядя, не стоит. Так оно и вышло. Вернувшийся через пол часа унтер обрадовал нас очень необычным приказом. Нам предписывается в полном составе отправиться на разведку, в какой то мелкий городишко и выяснить, какие силы противника находятся в нём, причём делать это надо немедленно, а данные принести не позднее десяти утра.

– Мы ни в какую разведку ни разу не ходили – откровенно предупредил я, старшего по званию.

– Ничего страшного, я уже бывал там. Справимся – твёрдо ответил он и стал рассказывать, чего брать с собой, а чего оставить в землянке.

Унтер первоначально не произвёл на меня хорошего впечатления, но сейчас я вижу, что ошибался на его счёт. Парень говорил всё толково, без суеты и спешки, слова его были твёрдыми, а голос уверенным. Эта уверенность быстро передалась и мне, я лихо разобрался со своим имуществом и стал проверять, всё ли в порядке у моих подчинённых.

Землянку мы покинули в сумерках, а линию нашей обороны оставили за спиной, когда уже совсем ничего не было видно вокруг. Вёл наш отряд, состоящий из пятнадцати человек, младший унтер офицер. Он, время от времени останавливался, чтобы свериться с курсом по карте, а проверив его тут же давал нам команду двигаться вперёд, чуть ли не бегом. Как выяснилось, до городка, куда нам предстоит добраться, семнадцать километров, по пересечённой местности, а если считать туда и обратно, то выходит за ночь нам надо протопать тридцать четыре. Да ещё в городке, время затратим, пока найдём кого то, кто сможет чего нибудь путное рассказать. Унтер решил, что самим нам, за такой короткий срок, ничего толком сделать не удастся и поэтому придётся брать пленного, который смог бы дать командованию сведения, а потом ещё тащить его с собой обратно. Дело для нас вроде новое, но вот моим друзьям оно видать только в радость. Они всю дорогу о чём то переговариваются, в пол голоса и изредка смеются, не ставя меня в известность о своих разговорах. Команды не разговаривать не было, так что я не возражаю, пускай болтают, меньше спать хотеться будет.

Если бы командир нашей группы не сказал, что мы пришли, я бы так и топал дальше. Но команда остановиться и залечь последовала, а стало быть надо её выполнять.

– Капрал ко мне – позвал меня командир и я, прячась за низкие кусты, побежал в его сторону.

– Капрал Тихомиров прибыл... – начал я доклад, но тут же был резко остановлен.

– В разведке докладов о прибытии не делают – сказал унтер и тут же стал давать распоряжения: – Остаёшься за старшего. Я возьму троих и пойду искать кандидата. Твоя задача прикрыть наш отход. Если через два часа не вернёмся, сам ищешь нового, хватаешь его и доставляешь в полк. Сделать это тебе надо будет во что бы то ни стало. Справишься?

– Постараюсь – ответил я, не совсем разобрав, что же мне предстоит делать в первую очередь.

– Стараться мало, надо сделать – ещё строже, сказал командир отряда.

– Сделаю, господин младший унтер офицер – отчеканил я.

– Это другое дело. Теперь верю, что сделаешь – сказал унтер напоследок и вскоре исчез в темноте, прихватив с собой ещё троих добровольцев.

Спать хотелось невыносимо. Один раз, на минуту закрыв глаза, я даже чуть было не провалился в забытье, но вовремя сумел отогнать обволакивающий голову туман и тут же, вспомнив о том, что среди нас имеются любители прилечь, не на долго, отдал приказ остальным:

– Не спать.

Сколько просидели в ожидании ушедшего, на поиски нужного человека, командира, не знаю, времени не засекал, не на чем было. Да и не собирался я его засекать. Уверенность в том, что унтер офицер сделает всё, как положено, у меня была абсолютной, хотя, как оказалось, думали так не все.

– Капрал. Ты где? – донёсся до меня тихий голос, откуда то сзади.

– Здесь – стараясь говорить ещё тише, обозначил я место своей лёжки.

Интересующийся мной человек подошёл ближе и так же тихо, как и я до этого, спросил:

– Тихомиров?

– Ну – подтвердил я свою личность.

– Мне командир часы оставил, велел за временем следить. Пришёл доложить, два часа вышли.

– Как это вышли? А чего же тогда он не возвращается? – сильно удивившись произошедшему событию, спросил я, совсем не знакомого солдата.

– Откуда я знаю почему? Может случилось чего? Моё дело было тебе сообщить, что два часа прошло, я и сообщил – ответил доброволец.

– И чего делать? – не зная, как поступить дальше, спросил я его.

– Ты теперь командир, сам решай, чего – предложил мне солдат.

Легко сказать, решай. Что мне было приказано делать через два часа, я не забыл, а вот, как его делать, об этом не рассказали.

– Так чего, точно два прошло? – стараясь потянуть время спросил я, так и находившегося рядом человека.

– Точно. Сам можешь посмотреть – протягивая часы, предложил он.

– Да не надо, верю – отказался я, всё ещё ни на что, не решившись.

– А чего тогда ждёшь?

– Чего жду? Ничего не жду. Пойду сейчас – подумав немного, сообщил я солдату о своём решении и тут же пересказал ему всё, о чём мне ранее говорил унтер.

Слова у него были правильные, поэтому не грех их ещё разок повторить, тем более придумать что либо новое, в таком состоянии, я попросту не могу.

Делать нечего, приказ есть приказ и его надо выполнять, хочется тебе это или нет. Собрал всех своих, объяснил им, куда и за чем направляемся, и только после этого выдвинулся в том же направлении, куда, вроде бы совсем недавно, ушёл наш унтер.

По безлюдным улицам городка, пытаясь обнаружить на них вражеского солдата, шатались до тех пор, пока один из моих товарищей не предложил:

– А давайте в дом, побогаче, зайдем и там кого нибудь сцапаем. Наверняка в нём турки отыщутся, а нет, так в следующий заскочим, где нибудь да повезёт. Чего по улицам без толку шляться?

– А что, дело говоришь – поддержали его мужики, причём все сразу. – Ты капрал как, не против?

– Можно попробовать – согласился я с предложением, всё равно же ничего лучше придумать не могу. – Был бы толк с этого, а так почему бы не зайти.

– Толк будет, ты не сомневайся. Нам не в первый раз, чем нибудь в любом случае разживёмся – весело сказал сделавший, такое ценное, предложение.

Богатый дом нашёлся быстро. Как догадались, что это тот который нужен и по каким приметам вышли на него, мне не доложили, также, как и не дали командовать, во время проникновения туда. Мне было, предложено последить за улицей, пока остальные решали, чего делать с входной дверью, чем я исправно и занимался, вплоть до того самого момента, когда за мной пришли и сообщили:

– Готово, дверь открыли. Можешь идти, искать своего турка.

Искать в темноте, да ещё в не знакомом доме, где каждый предмет против тебя, дело совсем не простое и мне навряд ли удалось бы справиться с ним, не будь рядом более опытных людей, один из которых, каким то образом, довольно быстро определил, где находится единственный жилец, этого просторного здания.

– Тебе туда – прошептал он мне на ухо, сам уходя совсем в другую сторону.

Человек, про которого мне сказали, мирно сопел, лёжа на широкой кровати. Рядом с ней стояли сапоги, а чуть подальше, на стуле, лежала одежда, сильно напоминавшая военную форму. Подойдя к ней и нащупав металлические пуговицы на куртке, определил, здесь лежит именно тот, кто нам нужен, но вот что с ним дальше делать сообразить не сумел, хотя очень старался. Мёртвый он нам, вроде бы, без надобности, так что убивать его пока не стоит. Разбудить и попросить пройти на выход, тоже не выход, с перепугу он может заорать и соседей поднять на ноги. Схватить и сонным волочь на улицу? Попробовать конечно можно, но сомневаюсь, что получится, здоров очень, сопротивляться будет. Постояв над спящим и так не определившись с тем, каким образом его выводить из дома, вернулся к друзьям, может они чего подскажут.

– Нашёл турка. Но дальше чего с ним делать, не знаю – отыскав обоих подельников все в той же, самой большой комнате, возле огромного шкафа, шёпотом сообщил я, одному из них, о своём затруднении.

Заниматься таким сложным делом, как вынос человека из дома, до этого, никому из нас не приходилось, но огромный жизненный опыт моих товарищей, помог и здесь. После не долгого перешёптывания они остановились на том, что тащить его надо точно так же, как и все остальные предметы, выносимые из любого другого места, закинув на плечо. Раздумывать над тем, как привести спящего человека в состояние вещи, не стали, один нанёс ему удар кулаком, в голову, а второй, тут же, пристроил обмякшее тело туда, куда и предлагал до этого. По дороге на выход, приятели прихватили ещё какой то мешок и мы, так же тихо, как и заходили в помещение, дружно покинули его.

Везение наше закончилось с выходом на городскую дорогу. Сначала, совсем рядом, кто то громко крикнул, потом, с той же стороны, послышались торопливые шаги, а когда мы уже заворачивали за угол стоящего на противоположной стороне улицы дома, раздался громкий выстрел, послуживший сигналом и для нас, и для тех кто, по всей видимости, собирается преследовать нашу малочисленную группу.

Отвечать на выстрелы, то и дело доносившиеся за спиной, стали лишь на окраине города, палить в белый свет, не понимая толком откуда стреляют, не стали, да и не было у нас на это ни времени, ни возможности. Бегать по городу с тяжёлым грузом на плечах удовольствие ещё то, сильно не разгонишься. А вот когда выбрались за городские постройки и смогли залечь, в первых же попавшихся под ноги кустах, ответили дружно, охладив тем самым, на какое то время, пыл преследователей и дав себе небольшую передышку.

Остатки отряда присоединились к нам у кромки леса, к которому мы так и продолжали продвигаться, несмотря на усилившуюся стрельбу. Как они смогли обнаружить нас в такой темноте, для меня осталось загадкой, но их неожиданное появление оказалось, как нельзя кстати. Таская на себе, всё ещё находившегося в отключке, очень здорового господина, мы выдохлись окончательно и двигаться вперёд с той же скоростью, что и раньше, уже не могли, а образовавшаяся на нашем пути растительность, замедлила её ещё сильнее.

Отобрав, у выбившегося из сил носильщика, груз, один из вновь прибывших рванул с ним вперёд, увлекая и нас за собой, а его товарищи, задержавшись на мгновение сзади, сделали залп и тоже отправились следом за нами. Я бежал вместе со всеми, пытаясь защитить хотя бы лицо от безжалостных веток, то и дело попадающихся по дороге, и делал это до тех пор, пока кто то не выкрикнул: – Привал!

Услышав команду, остановился, точно так же, как и все остальные, и только после этого подумал, что давно надо было бы отдать её самому.

– Тихомиров, ты где? – прервал мои размышления о роли командира, уверенный и как, показалось, знакомый голос.

– Здесь – ответил я говорившему, еле сдерживаясь чтобы не сорваться на кашель.

Приблизившийся доброволец мне действительно был знаком лучше, чем большинство остальных солдат, из группы прикрытия. Это он следил за временем и напомнил мне о приказе погибшего унтер офицера, да и последняя команда, судя по всему, была тоже от него.

– Твои все живы? – тихо спросил человек, остановившийся в полушаге от меня.

– Не знаю, из города все вышли. А как сейчас, не могу сказать – всё ещё тяжело дыша, ответил я.

– Собирай их, берите турка вашего и топайте дальше – приказал мне, младший по званию.

– А вы? – спросил я его, нисколько на это не обидевшись.

– Здесь останемся. Всем вмести оторваться не удастся. Карту с собой забери и компас – протягивая мне обозначенные предметы, твёрдо заявил говоривший.

С компасом я ещё туда-сюда, как нибудь разберусь, одно занятие по этому прибору у нас было. А вот с картой? Обращаться с ней нас не учили, а самому разобраться в этих странных рисунках, у меня навряд ли получится. И зачем тогда она мне?

– Может карту себе оставишь? – предложил я, так и продолжавшему стоять рядом солдату, не став раскрывать ему своей неграмотности.

– Не надо. Живы будем и без неё доберёмся – коротко ответил он и тут же стал отдавать команды остающимся.

Бежать с человеком на плечах, да ещё с таким здоровым, трудно, но ещё труднее слушать, как стреляют в людей, оставшихся прикрывать тебя. Это я понял не сразу, а лишь после того, как услышал первые выстрелы, от которых захотелось тут же всё бросить и вернуться обратно.

Первые слова от турка услышали в момент его соприкосновения с землёй. Очередной носильщик, совсем не заботясь о своей ноше, скинул бесчувственное тело со спины, словно мешок с картошкой, но сделал это не совсем удачно, уронив пленённого человека прямиком на корягу, как будто специально оказавшуюся в этом месте.

– Очухался, сволочь! Может ему ещё добавить? – выругался и сразу же поинтересовался нашим мнением, бросавший.

– Не надо. Лучше отдайте ему шмотки, пускай одевается. Хватит на нас кататься, теперь пускай сам бегает, если жить не надоело – сказал я, пытаясь восстановить сбившееся дыхание.

Не смотря на подавленное состояние, полу раздетый человек довольно быстро оделся и когда он сделал это полностью, представ перед нами во всей красе своего наряда, мы поняли, на простого солдата, этот представительный мужчина, совсем не тянет. Форма, на которую впопыхах никто не обратил внимания, имела на себе слишком много блестящих изделий, которые обычному вояке совсем не к лицу.

– Офицер похоже – высказал своё мнение, один из носильщиков вражеского тела.

– Вроде – поддержал его другой и посмотрел на меня, словно требуя ответа.

– Сейчас узнаем – заверил я его и тут же обратился к турку, притянув его к себе, за грудки: – По русски понимаешь?

Человек в красочном мундире заговорил сразу, давая тем самым понять, что разговаривать не отказывается, но готов это делать только на родном языке.

– Прикидывается сука. Сейчас врежу, по другому запоёшь – выхватывая у меня из рук пленного, зло сказал один из наших.

– Кто нибудь по ихнему понимает? – спросил я товарищей, одновременно с этим пытаясь оградить вражеского офицера от ненужных побоев.

Разобраться на сколько был искренен турок, отказавшийся разговаривать с нами по русски, так и не удалось. Познаниями в турецком, как собственно говоря и в других языках, никто из нас похвастаться не мог, из-за этого пришлось прекратить допрос, так и не выяснив, в каком звании пленный. Но объяснить врагу, что дальше ему предстоит топать самостоятельно, нам всё же удалось и это позволило, какое то время, бежать в более быстром темпе, однако не так долго, как требовалось.

Первым не выдержал иноземец, он просто свалился на землю, после скоростного преодоления открытого участка и больше не вставал с неё, чтобы мы с ним не делали и как бы ему не угрожали. Пришлось снова тащить этого гада на себе, а какая может быть скорость, когда на плечах лежит такая туша, пробежишь метров двести и падаешь, словно подкошенный.

Через пол часа, а может и раньше, двое из нас стали отставать, даже передвигаясь без груза. Это послужило сигналом к тому, что настало время на что то решаться, иначе доставлять пленённого турка попросту будет некому, ещё минут двадцать такого забега и попадают все, без исключения.

– Всё парни. Пора разделяться, дальше всем не уйти – оповестил я друзей, о своём решении, с трудом выговаривая слова.

Мужики слушали молча, говорить сил ни у кого не было, да и чего говорить, и так всё понятно. Кому то надо оставаться и брать на себя преследователей, а кому то кидать на спину этого борова, лежащего под ногами и топать дальше. Просто и легко не будет ни тем, не другим, наверное, ещё и поэтому все молчали, предоставив право мне решать, кому в каком месте, надрываться.

– Вы двое, хватайте пленного и вперёд, к нашим сами его потащите. Компас вам отдам, а карту себе оставлю. Или может кто из вас сможет разобраться, чего в ней нарисовано? – кивнув головой в сторону самых здоровых, сказал я, после минутного размышления.

– Нам что карту не надо, что от компаса твоего толку не будет никакого. Себе всё оставь – ответил один из тех, кому приказано уходить, недобро взглянув на турецкого солдата.

– Компас забери, сложного в нём нет ничего, на стрелку чаще смотри, она не обманет. Вам вот сюда бежать надо – ткнув пальцем в обод, сказал я. – Запомни, куда она показывает и никуда не сворачивайте. Скоро совсем светло будет, проверяйтесь чаще и не заблудитесь.

– Ладно, попробуем – согласился со мной уходящий и сильно пнув ногой лежащего человека, добавил: – А может лучше придушим этого, да и все вместе к своим добираться будем?

На то, чтобы всем вместе добираться, я не согласился. Стоило ли так мучатся, чтобы потом бросить всё на пол пути. Да и не факт, что турки нас прямо здесь всех положат, позиция у нас хорошая, по разу выстрелить точно успеем, а дальше видно будет, кому больше повезёт.